Файлы памяти

      - Пожалуйста, объясните, что именно вам требуется? Ремонт? Апгрейд? - Дани хмурится и недоумевающе разводит руками. – Я всё сделаю, но я не понимаю…       Ей очень неуютно. Не может спокойно чувствовать себя человек, которого окружают составляющие Девастатора в полном составе, эдак под тысячу тонн агрессивных механизмов. Спасибо хоть не в сборке, но ей хватает и так.       Они не угрожают, Дани уже достаточно разбирается в их повадках. От неё чего-то хотят. Но чего? Упрямые шахтёры упорно отказываются разговаривать с ней по-английски. Понимать понимают, это несомненно. И перенастроить динамики могли бы, никаких технических препятствий. Не хотят, видимо, таким образом выражая презрение к представительнице низшей расы.       - Ремонт? – безнадёжно повторяет Дани. Если бы дело было в ремонте, ей бы уже указали повреждённое место, просто потыкав пальцем. Или схватив её и потыкав ею в повреждённое место. Неприятно, но тоже вариант. За усовершенствованиями обычно обращались к Нокауту. Пусть она талантливая и аккуратная, но тут требуются опыт и знания, которых у неё не может быть.       Пока, судя по интонациям ворчания и гудения, на неё не злятся. Но разозлиться могут в любой момент, и удрать под защиту Нокаута она не успеет.       - Чистка? Полировка? Калибровка оптики? – наугад предполагает она. Нет, не то. Да что ещё может понадобиться им от человека?       Движение сверху она замечает в последний момент. И едва успевает опереться о стену, охнув под тяжестью механического кондора, спикировавшего ей на плечо. По кибертронским меркам Лазербик мелкий, килограммов пятнадцать, не больше, но для неё и это слишком много.       Острые когти впиваются в тело, один или два пробивают кожу, по спине ползёт струйка крови. Острый клюв замирает в миллиметрах от правого глаза, заставляя её рефлекторно зажмуриться. Саундвейв запретил её калечить, ему ещё нужен готовый к сотрудничеству подопытный экземпляр. Но кассетник и в пределах разрешённого знает множество способов напугать её и причинить боль.       Лазербик здесь единственный, кто по-настоящему её ненавидит. Не смотрит свысока, как на зверюшку, с чего-то возомнившую себя разумной, не презирает всё человечество в целом, не отделяя её от общего муравейника, подобно остальным. Ненавидит. Лично. Искренне. Не только под влиянием повреждённого кода.       Дани знает почему, и пока не понимает, что с этим делать.       Но прямо сейчас у неё другая проблема…       - Они хотят историю, - голос тоже подобран специально для неё, визгливо-скрипучий, как ножом по стеклу, от которого ноют зубы по спине бегут мурашки.       - Что? – удивление заставляет её открыть глаза, на миг забыв о маячащем перед лицом клюве.       - Ты всем рассказываешь истории. Они тоже хотят.       …Она действительно рассказывает истории. Нокауту нравятся Дюма, Джек Лондон, Майн Рид, вестерны – приключения из жизни людей дотехнологической эры, ему любопытно и забавно узнавать, как они справлялись без помощи хотя бы примитивных безмозглых механизмов. Саундвейв предпочитает научную фантастику, но в последнее время перешёл на кинематограф, и ей разве что комментирует выдающуюся нелогичность сценариев. Летунам Дани пересказывает Экзюпери и Ричарда Баха (и не знает, что будет делать, когда их произведения закончатся).       Но она понятия не имеет, что может понравиться рабочим моделям. Её интересы разнообразны, но в них никогда не входил фольклор шахтёров или что там ещё им подойдёт.       - Приступай, тварь! – Лазербик визгливо хохочет ей в ухо и взлетает, напоследок хорошенько сжав когти на плече и расцарапав щёку перьями. Он не может сопротивляться приказу старшего, но даже помочь старается так, чтобы она максимально об этом пожалела.       Дани вздыхает, выпрямляется, запрокидывает голову, рассматривая уставившиеся на неё хари. Из всех десептиконов составляющие Девастатора меньше всего напоминают людей.       - Он прав? Вы хотите историю?       Многоголосое громыхание кажется ей скорее утвердительным, и она серьёзно кивает.       - Хорошо, я постараюсь.       Перед ней опускается ковш жёлтого погрузчика, и Дани покорно шагает в него, позволяя поднять себя на удобную для них высоту. Её вес ничто для существа, в котором десятки тонн собственного.       - Жил некогда человек по имени Джон Генри. Он был так силён, что орудовал молотом вдвое тяжелее, чем любой другой мог поднять. Этим молотом он разбивал старое железо, из которого потом выплавляли хорошие новые инструменты. Но однажды ему это надоело, и он пошёл строить железную дорогу…*       Дани рассказывает, и её слушают. Пусть она для них всего лишь развлечение, говорящая зверюшка. Пусть это всего лишь старая байка. Пусть они сочувствуют паровому буру, а не победителю-человеку. Не важно.       Пусть привыкают слушать.       Когда-нибудь они будут прислушиваться не только к её сказкам.       И согласятся отвечать.