Лисьи уши, вороньи перья

После всех треволнений, связанных с праздником (и усатым и хвостатым страховидом) жизнь перестала поворачиваться к ним жопой и решила повернуться хотя бы боком. У него наметился сдвиг в отношениях с Иорветом. Точнее, не так. Сидх принял чувства зельевара, но они решили не спешить, притереться друг к другу. Когда он уставал или на выходных, ушастый оказывался рядом, проверяя ли работы, просто сидя рядом и играя на флейте (да, сидх играл ДЛЯ него!), предлагая поединок для снятия напряжения, наблюдая за работой зельевара или просто порывисто обнимая. Видно было, что ему самому странно показывать такие проявления чувств, но Иорвет — Северус никогда бы не подумал — любил обниматься. Серьёзно, Иорвет в любой непонятной ситуации просто сгребал его в охапку и стоял, уткнувшись носом в макушку (фиг ли он такой высокий-то). Правда, в комплекте с ним шёл Фламберг, который требовал к себе повышенного внимания, оставлял шерсть абсолютно везде, но на Сева смотрел благосклонно. Сам он думал, что Иорвет подговорил кота, чтобы тот начинал истошно орать каждый раз, когда Северус игнорировал режим. Например, дракклов кот с таким возмущённым рёвом встретил его попытку засидеться с эссе после отбоя, что его эльф материализовался у двери буквально через пару минут. (Надо уточнить у эльфов карту тайных проходов, а то не дело, что только они по ним шарахаются). Северусу, выросшему пусть и в заботе, и внимании со стороны опекунов, но знавшему мало любви, это было приятно и непривычно. И сидх принимал в расчет, что Северус — Страж, хотя и бывший (хотя они бывшими не бывают — их ногами вперед выносят), поэтому все же был осторожен с резкими движениями и приближением со спины. Сам Сев в ответ делал то же самое, не приближаясь со слепой зоны и всегда здороваясь, перед тем, как положить ему руку на плечо, если подошёл сзади. Зельевар ощущал, как его словно окутывает теплой волной, когда Иорвет обнимал его, ласково шепча что-то на Старшей речи куда-то за ухо. К слову об ушах… Это случилось во время выходных, через пару недель после того инцидента с Обороткой… Все работы были проверены, он вполне заслуженно расслаблялся с бокалом виски, рядом пристроился ушастый — благо на выходные они дружно сбегали в Хогсмид, забирая с собой и Странную Компанию. Мелкие устраивались с настолками и книгами в гостиной, Северус и Иорвет занимали кабинет. Так и в этот раз было, но дела были закончены, и можно было передохнуть. Потягивая виски, Северус расслабленно откинулся на спинку дивана, погружаясь в медитативное состояние. Из него его вырвало необычное ощущение. Не сказать, что неприятное, а именно что непривычное. На выходных, в этом доме, где не было посторонних, он не носил маскирующий кафф, а еще не прятал уши волосами. Его уха и за ним касались теплые ласковые пальцы, обводя, трогая, лаская. И от прикосновений по спине гуляли мурашки. Открыв глаза, он посмотрел на сидевшего рядом сидха. Тот выжидательно глядел в ответ, напряженный и готовый сорваться и уйти. — Что это было? — А ты не знаешь? — удивление, смешанное с усмешкой. Иорвет весело прищурился. — Ну, конечно, ты не знаешь. — Интересно, откуда бы? Настолько интимное прикосновение… думаешь, я подпускал кого-то так близко? Навряд ли. Ну да. Он страдал по Лили и никого больше не видел. — Мы делились такой лаской с близкими. — Насколько? Иорвет усмехнулся бледно. — En`ca minne… — ответил он. — Чтобы просто согреться. «Согреться… душой? Да, работает». — Это необычно. Я не понял, нравится ли это мне, — покривил душой Снейп. Ему понравилось. Лицо сидха расслабилось. — Хочешь повторить? — Хочу. Теплые, чуть шершавые пальцы коснулись за ухом, отчего Северус выдохнул сквозь зубы. Это было приятно. Очень приятно. Он сел ближе, прижимаясь к сидху. Тот тоже сел удобнее, пристраивая голову Северуса на плече, почти обнимая. Было уютно и надежно. Пальцы обвели ушную раковину, посылая волны мурашек по его телу. Сидх довольно бормотнул, продолжая ласку… Ухо дёрнулось. Иорвет тихо прыснул от смеха и снова провёл пальцем там же. Ухо снова дёрнулось. Смущённый Снейп спрятал лицо в ладонях и и тихонько рассмеялся. Это было такое потрясающее чувство доверия, пронизанного теплом и интимом. А пальцы творили нечто невероятное, трогая острый кончик, проходясь по краю, заставляя Северуса тихо плавиться от удовольствия. Да, такого ему точно никто не делал. Но сейчас, в объятьях сидха, он начинал догадываться, что для него открыли нечто такое, что можно узнать лишь среди своих… Тепло и приятные мурашки расползались по телу, собираясь вдоль позвоночника и внизу живота. Северус ощутил, что у него сбилось дыхание. Сидх мягко развернул его лицо к себе и накрыл губы губами, не прекращая трогать ухо. Удовольствия было так много, что он не сдержал стона, цепляясь в сильные плечи сидха. Он просто не представлял, что уши могут быть такими чувствительными… Хотя, наверное, это зависело и от того, кто и как трогает. Ему было просто очень хорошо, но в какой-то момент он все же взял себя в руки и мягко остановил сидха. Ушастый недоуменно смотрел и Северус пояснил. — Мне нравится… это потрясающе, Иорвет, но я не хочу смутить тебя или смутиться сам… Глазами показал вниз. Ушастый сначала выразил непонимание, а потом кивнул, сообразив. Пробурчал что-то насмешливо — надо выучить чёртову Старшую речь — но прекратил. — Но мне очень нравится. Это так близко… И… — он наморщил лоб, вспоминая слово. — Мэас, Иорвет. Сидх лишь кивнул, не став указывать на акцент. Иорвету вообще нравились попытки Снейпа говорить с ним на Старшей Речи, хотя по его авторитетному мнению, звучал Северус как «пьяный краснолюд». Кто такие краснолюды? /// Мирная полоса продолжалась недолго. Случилось уже серьёзное происшествие — Иорвета попытались убить. Серьёзно, не записки к столу или ботинки на потолке, а полноценное чёртово покушение. Что случилось? Иорвет, начав открывать дверь в свои комнаты, осознал, что она толкается слишком легко: кто-то был внутри и не закрыл до конца. Он на секунду придержал дверь, а когда всё открыл, то еле увернулся от арбалетного выстрела, и болт застрял в ключице вместо шеи. Он сразу позвал домовика, с которым и переместился к Снейпу. Северус же сразу позвал Мерриду и Риордана.  — Bloede!  — Иорвет, спокойно. Это, — он вынул болт и придержал взвывшего эльфа. — Это ловушка была?  — Yea! Amadan beanna's! Freak dh'oine, me vil sen elen cwelle!  — Не бросайся обещаниями, Иорвет, — мрачно предупредил Риордан, появляясь у входа. — А то ведь держать придётся.  — Сложности не составит, — зашипел тот, оскалившись.  — Что ты сказал? Иорвет сжал губы и прикрыл глаз. Он тяжело дышал, судорожно сжимая челюсти, и переводить не собирался, похоже, из принципа. Северус, заметив это, требовательно посмотрел на Кота.  — Пообещал их всех жестоко убить, — равнодушно произнёс Риордан. — Почему полынью пахнет?  — От болта, — кивнул на снаряд Снейп. — Иорвет, терпи, почти заросло. Из-за драккловой полыни зелья действовали немного хуже и причиняли больше боли, и, как оказалось потом, Риордан не мог найти виновников: резкий запах травы перебивал человеческий. Прибывшая Меррида лишь сказала, что это охотничий болт, что, по сути, ничего не давало. Мордредовы суицидники слишком хорошо прятались. И продолжали ходить по краю. После еще пары попыток — Иорвету попытались подлить что-то в чай, а Риордана весьма удачно (еле откачали) отравили аконитом — Северус с помощью Мерриды составил список всех девах с красными косами и написал письма главам кланов и семей. Ответ не заставил себя ждать, равно как и визит (неофициальный, разумеется) высокостатусных гостей. Северус лишь надеялся, что взрослые-то не разделяют точки зрения бешеных дочерей. Вскоре после рассылки писем Тинки сообщила, что их ждут у дома в Хогмиде, и Северус злорадно потер руки. Его тоже все это вкрай достало. Взяв помимо Иорвета Мерриду и Риордана для моральной — и алкогольной — поддержки, он приготовился к развлечению. Сидхи не понимали, зачем они здесь, Меррида была собрана и предельно серьёзна. Они еще на подходе услышали, как девиц приводят в разум. Голоса, активно мешающие ирландский и что-то, отдалённо похожее на Старшую речь, были слышны хорошо. — Tá tú caillte do aigne go hiomlán?! Nach bhfuil sé go leor do dom go bhfuil do dheartháir cuí de féin mar an dara Iorvet — mar sin tá tú fós dreapadóireachta isteach ar an ifreann?! (Ты совсем ума лишилась?! Мало мне, что твой брат себя вторым Иорветом мнит, так ты еще в это пекло лезешь?!) — тут вышеназваный насторожился. Ирландский из них всех знал лишь Риордан, который поднял брови и по-кошачьи фыркнул: «Почему Иорветом-то? Тридцать четыре командира, все известные, бери кого хочешь». Иорвет в ответ фыркнул, смеясь над чем-то непонятным: «Мне не повезло иметь короткое имя. Или предпочитаешь каждый раз выговаривать полное имя полковника?». Тем временем ругань продолжалась. — Is cuimhin liom cé a ghoid mo dheirfiúr — agus go bastaird amháin-an tsúil a bhí i lár na a Fhiach Fiáin! (Я помню, кто украл мою сестру, а этот выродок одноглазый был среди Дикой Охоты!) — высокий голос девицы ввинчивался в пространство. — Tá tú a náire ar ár teaghlaigh, Branwen! Do obsession is mise, agus go bhfuil do dheartháir, Angus, a thugann dúinn aon rud ach grief! Beo againn i síochána — agus tá tú fanning ar an embers de cogadh! (Ты — позор нашей семьи, Бранвен! Твоя одержимость  и твоего брата, Ангуса, приносит нам лишь горе! Мы живем в мире, а вы раздуваете угли войны!) Пауза звенящего молчания — и полное яда заявление девицы: — Tá tú mar sin, cosanta acu, Uncail, nach bhfuil sé toisc go bhfuil do chluasa go bhfuil níos géire ná saigheada?! (Вы так их защищаете, дядя, не оттого ли, что ваши уши острее стрел?!) Звук пощечины раздался поразительно громко. Девица вскрикнула, но не разрыдалась. — Soith dúr! Do thuismitheoirí go mbeadh a bheith iompaithe os a chionn i n-uaigheanna a fheiceáil den sórt sin a disgrace! (Тупая дрянь! Твои родители в гробу перевернулись бы, видя такой позор!). К этому моменту они всей компанией перестали наконец подслушивать и вышли к ожидавшим у дома прибывшим. Бранвен стояла, держась рукой за щеку, и смотрела в землю, еще несколько девиц тоже изучали свои сапоги. А рядом с ними стояли… Сидхи. Те, которые aen Seidhe. Причём, похоже, чистокровные. «А чему я удивляюсь? Живем рядом давно, я сам такой…» А вот сидх был удивлен. Не столько тем, что его знали — всё же среди seidhe он своеобразно прославился — но что узнали. — Hael! — приветствовали молодые эльфы. — Hael, Iorweth aep Arcath… Сидх замер, в глазах его отразилось что-то странное — он не ожидал, что выросшие в сравнительно мирной обстановке смогут адекватно реагировать на него, потом отмер обратно и кивнул, сказал осторожно, следя за реакцией: — Caedmill, mo braca an sor'ca's. (Приветствую, братья и сёстры). Гости заулыбались, покивали, а потом перешли на смесь английского и ирландского, поскольку, даже несмотря на происхождение, Старшую речь знали не очень хорошо. — Мы — главы кланов и семей, к которым относятся повинные в нападении на вас девы, прибыли, дабы уладить конфликт. — Тогда пройдемте в дом. Северус проводил их до Иорветова жилища, в котором тот и не бывал почти. Домовушка быстро накрыла к чаю, и все присутствующие сели полукругами у стола. На столе стояли чашки с чаем, но никто к ним не прикоснулся. «А, ну да, разделить трапезу с врагом — уже признать его почти другом». Девицы кидали на сидхов взгляды, далекие от дружелюбия, смотрели по-волчьи, будто готовые вот прямо сейчас вцепиться эльфам в шеи. Иорвет смотрел в ответ также недружелюбно, но чуть спокойнее — сказывалось присутствие доброжелательных сородичей, а Риордан вроде ничего особого и не делал, но весь его вид, устало-презрительный, говорил о том, что человеческих девчонок он ни во что не ставит. Старый эльф настолько явно их игнорировал, что заслужил ненависти чуть ли не больше Иорвета. Северус взял слово. Обращался он к Бранвен, как к явному лидеру шайки. — Итак, юная леди. Вы объявили войну профессору Аркату прямо с первого курса — когда он появился в школе, и профессору Шиадалю дальше. Вы можете внятно объяснить — в чем они так провинились перед вами, что вы с завидным упорством сначала пытались их выжить из школы, а теперь и убить? Девушка молчала, лишь искривив губы в презрительной ухмылке да вздёрнув подбородок. Эльфы на такое поведение лишь дружно закатили глаза. - Мисс О’Шей, вы понимаете, что целенаправленные нападения на преподавателя, оскорбления и так далее — это явный повод передать ваше дело на рассмотрение в Министерство Магии и поднять вопрос о правомерности ношения вами волшебной палочки? Новая гримаса ненависти напополам со злостью перекосила лицо бешеной девицы. У Снейпа начали сдавать нервы. - Бранвен, я напою вас Усовершенствованным Веритасерумом и стану пытать Круцио, если вы не начнете говорить правду! И поверьте, юная мисс, я это сделаю! Северус рывком завернул левый рукав, сунув девчонке под нос Метку. Это немного проняло девицу. Еще один тяжелый взгляд в адрес одноглазого сидха, издевательски изобразившем на лице живейшее внимание, последовавший тяжёлый вздох, а затем девица вытащила из ножен на поясе кинжал, полоснула им по большому пальцу левой руки и четко произнесла: - Клянусь Железом и Кровью, что не солгу ни словом, ни молчанием, раскрывая причины своей вражды. Девчонка покосилась на остальных девиц, и Северус поднял над ней и эльфами купол тишины, чтобы остальные не услышали личной истории. У других девчонок и причины были другими. - Мы тебя слушаем. После этих слов девушка вся как-то съежилась, словно правда давила на нее неподъемным грузом. Обхватив чашку руками, чтобы хоть чем-то занять нервно шевелящиеся пальцы, она начала рассказ. — У меня была младшая сестра… Ну то есть я надеюсь, что она все еще есть. Где-то. И, может быть, с ней все благополучно. Наверное. Девушка сжалась еще сильней, сделав глоток чая. Снейп подумал, что нужно былo в чай бросить успокоительного. — Аэринн была очень красивой. Наше маленькое солнышко, phóg ag an bandia, как говорил отец. Яркие синие глаза, каштановые кудри… Милый, чудесный ребенок. Я очень любила… люблю мою сестру. Голос девушки дрогнул на последних словах, но она быстро взяла себя в руки. — Пять лет назад, на Лугнасад, она пропала. Ничто не предвещало беды, был ясный, хороший, солнечный день, мы провели обряды, — голос Бранвен стал истеричнее. — всё было хорошо! И… мы решили прогуляться до дома сами — я и Аэринн. Родители ушли вперед, а мы неспешно шли по улице, любуясь украшениями. Тяжелый вздох. Девчонка одну руку запутала в длинных волосах, показывая нервозность. — Внезапно начала портиться погода — словно… словно кто-то влиял на нее. Небо затянуло тучами, поднялся сильный ветер, стало холодно, загремел гром… А потом… я не могу это объяснить. Словно клубящаяся тьма налетела на нас… что-то вырвало Аэринн из моих рук, но я каким-то чудом уцепилась за... да, кажется за седло… призрачного всадника… я пыталась… дотянуться до сестры… а он... он повернул голову и посмотрел на меня… Девушку ощутимо трясло: она словно заново переживала тот ужас, что испытала пять лет назад. - У него… у него не было одного глаза... там… было... что-то другое… Тьма… как она есть… Я… потом я не помню. Я пришла в себя рано утром следующего дня на вересковых пустошах… Я верю, что Аэринн все еще жива… Северус в полной тишине поднялся, и достав флакон с Умиротворяющим, вручил его девушке, которая безропотно выпила все. Получив бутылёк обратно, он с интересом посмотрел на безрассудную девицу. Та на глазах успокаивалась. Вот взгляд слегка расфокусировался, девчонка слабо улыбнулась, и Северус понял, что переборщил с дозировкой. — И вы решили, что в состоянии в одиночку справиться с Лордом-Рыцарем Неблагого Двора? Это даже не гриффиндор головного мозга, это нечто вовсе запредельное! Юная мисс, вы хоть понимаете, что только чудом не были убиты на месте всадником Дикой Охоты, — заинтересовавшийся наконец Риордан вопросительно посмотрел на Иорвета, как бы спрашивая безмолвно про Дикую Охоту. Иорвет отмахнулся. — Который к тому же, вероятно, является Принцем Слуа?! «Ага, проняло, — понял он, глядя, как девица бледнеет, даже несмотря на успокоительное. — Ну, дерзости ей не занимать, но вот мозги проклюнулись». Северyс снял полог тишины, остальное выговаривая уже для всех. - Добавлю, что вы живы и не покалечены до сих пор лишь потому, что профессора Арката и профессора Шиадаля настоятельно попросили не убивать и не калечить учеников. Но вот договариваться с ними и извиняться за все свои фокусы вы будете сами. Девчонок начало потряхивать, а Иорвет улыбался самой гадкой ухмылкой. Однако надо отдать должное Бранвен — на одной железной воле она поднялась со стула, отставив чашку и сделав шаг в сторону сидха, продолжавшего рассматривать ее с на редкость мерзкой улыбочкой, молча опустилась перед ним на колени, склоняя голову и открывая шею. - Я, Бранвен Эурнейд О’Шей из клана О’Шей, приношу свои глубочайшие извинения Иорвету аэп Аркату за попытки покушения на его жизнь, за оскорбления его рода, и прошу нижайше простить меня, дабы не пал позор на мой род. И в знак моего раскаяния жизнь моя будет в вашей воле… и да будет тому свидетелем Магия! По комнате прокатился негромкий звон, а девушку и сидха окутало легкое сияние. - Дева, — застонал Снейп, отпихивая локтём Риорадна, тоже решившего посмотреть. — Ты хоть иногда головой думаешь или нет?! — А что? — спросил, как ни странно, Риордан. Иорвет делал вид, что знает, о чём они, а девчонка смотрела упрямо. — А то! Иорвет, надеюсь, ты не воспользуешься тем, что дурочка чуть ли не в рабыни тебе себя отдала? Сидх сидел с охреневшим взглядом. Не меньшее охренение было и на лицах глав кланов, и остальных девчонок. Да, они не знали, о чём Бранвен говорила с Северусом и Иорветом, но такое решение их проняло. Как-то они другого ожидали… Слово взял глава клана О’Шей — Кхм… luned, ты понимаешь, что сейчас сделала? Ты навесила на себя geas и отступить не сможешь, или тебя покарают боги. — А… — Можно лишь изменить условия — уточнить их, но не более. Волей главы клана я могу так сделать. — Я думаю, так нужно сделать! — Северус вклинился в разговор. — Ess'tuath esse! — глава клана кивнул. Соединив руки Иорвета и девчонки, глава клана произнес торжественным тоном: — Властью данной мне, как главе клана О’Шей, отдаю тебе, Iorweth aep Arcath, в услужение и обучение Бранвен Эурнейд О’Шей из клана О’Шей, на срок в семь лет и один день! И будет послушна она тебе как дочь отцу! Ess'tuath esse! Новое сияние окутала сидха и девицу, а на руках у них проступил лиственный узор. Это удовлетворило всех присутствующих, кроме, похоже, Иорвета, вдруг осознавшего, что теперь за девчонку отвечать перед собратьями, а значит, прикопать в лесу не получится. Сначала они не поняли подвоха. И уже в Замке отсмеявшийся Риордан объяснил, что ему под шумок просто навесили ещё одну ученицу — слава о его боевых умениях гремела уже почти на все острова.