Мафия

      После дня рождения Вани проходит три дня. Кажется, будто за это время не меняется ничего существенного в жизни отдела рекламы. Костя продолжает ругаться с программистами, Матвей доделывает проект, Игнашевич каждый божий день напоминает о том, что скоро все сроки подойдут к концу, Саша устаёт подписывать кучу бумаг, которые ему кладут на стол пачками чуть ли не по четыре раза за рабочий день. Зато Обляков становится более заметной фигурой в офисе. Теперь он не просто тихо сидит за своим столом, никем не замечаемый, а полноценно принимает участие во всех видах деятельности своих коллег. В общем, вливается в коллектив.       Тем не менее, большие изменения происходят в жизни Марио. Для начала он соглашается на повышение, хотя довольно долго раздумывает над ним. Фернандес уверен, что есть более достойные кандидаты, он боится не справиться с возложенными на его плечи обязанностями, поскольку никогда прежде не находился на такой ответственной должности. Правда, Гончаренко убеждает мужчину, что лучше него никого пока нет. Предыдущий директор до сих пор не подаёт признаков жизни, информации о его пропаже так же не становится больше, и это лишь усиливает желание Виктора Михайловича быстрее заменить выбывшего сотрудника.       — Полиция всё ещё молчит, — сообщает между делом Костя, смотря, как Марио собирает свои вещи в коробку.       Изначально Кучаев хочет организовать проводы Фернандеса. Конечно, они всем отделом обмывали его повышение на дне рождения Вани, но всё же такие вещи надо праздновать отдельно. Только Марио не очень любит подобное, не считает нужным провожать его со всеми почестями, хватит и простых рукопожатий с каждым из бывших коллег. В конце концов, он всего-то переезжает на этаж выше, к кабинетам администрации, а не уходит из фирмы вообще.       Впрочем, это далеко не все изменения в жизни Фернандеса. Есть отдельная ветвь развития, которую можно озаглавить, как «Инга». После той ночи, проведённой вместе, Марио долгое время не может осознать произошедшее. Утром Инга просыпается на час позже, отказывается от завтрака и чая и сразу покидает его квартиру, будто бы ничего существенного не было. Вот только для мужчины это не так. Он ничего не понимает, в особенности, своих действий. Почему он не убедил её в неправильности того поцелуя? Почему дальше не особенно сопротивлялся? Зачем он вообще согласился на то, чтобы девушка у него переночевала, если они едва знакомы?       Когда Марио приходит в офис вопросов становится больше. Стол Инги неподалёку от стола Матвея, и, собственно, больше ничего Фернандес про девушку не знает. Нет, есть ещё целая сплетня про её отношения с кем-то из администрации, а также рассказ самой Инги про своего отвратительного парня и неудачные семейные отношения в далёком прошлом. Тем не менее, это никак не помогает разобраться в ситуации.       Марио постоянно оборачивается в сторону Инги, будто ждёт каких-то знаков, намёков. Девушке, кажется, совершенно плевать, более того, она всем своим видом старается показать, что между ней и Фернандесом сугубо деловые отношения. Это длится ровно день, а потом всё снова идёт наперекосяк. Она сама подходит к нему, целует в щёку и говорит, что хочет сделать фотографию, которую потом отправит своей подруге, дабы похвастаться новым парнем.       — А вы мутите? — удивляется Максименко, ведь именно перед его глазами происходит вышеописанная сцена.       — Я понятия не имею, — пожимает плечами Марио. — Я запутался в этом.       Ему приходится рассказать во время обеда обо всём, что произошло после праздника. За столом, помимо Саши, сидят Костя и Матвей. Они всегда обедают такой компанией, поэтому весь отдел считает мужчин чуть ли не лучшими друзьями. У них действительно довольно дружеские отношения, но всё-таки за пределами офиса они практически не общаются.       — Как-то так, — завершает Фернандес. Его коллеги переглядываются между собой, наверное, чтобы вынести вердикт.       — Ситуация действительно странная, я бы понял, если бы Инга начала проявлять свои чувства к тебе ещё вчера, — говорит Сафонов. — С другой стороны, учитывая её недавнее расставание с другим парнем, возможно, ей нужно было подготовиться к новым отношениям. Принять их, подумать, хочет ли она этого.       — Кстати говоря, — перебивает Кучаев. — А сам ты хочешь этих отношений?       Здесь Марио откровенно теряется с ответом. У него никогда не было отношений. Даже первой влюблённости в школьные времена он припомнить не может. Дело в том, что перед мужчиной всегда стояли более важные задачи, например, заработать на хлеб, найти своё место в жизни, выбиться в люди, чтобы не сгнить в нищете бразильских районов. Какая уж там любовь, если тебя повсюду окружают неприятности, криминал, грязь и чьи-то смерти.       — Я не знаю, — честно отвечает Фернандес, упираясь взглядом в стол. — Инга хорошая девушка, мне было жаль её тем вечером. Наверное, поэтому я не остановил её. Теперь мне кажется, что я поступил неправильно.       — Да уж, — тянет Саша. — Если тебе интересно моё мнение, то я бы с ней замутил.       — С ней бы практически весь офис замутил, то же мне авторитетное мнение выдал, — Костя цокает языком. — Мне она, между прочим, не особенно нравится. Дело твоё, Марио, но я бы не советовал. Тем более, раз всё началось таким образом. Нормальные отношения не через постель делаются.       — Я здесь сяду? — в коллектив неожиданно вторгается чей-то поднос, и мужчины поднимают глаза на его обладателя. Перед ними стоит Федя Чалов собственной персоной.       — Вроде, даже не вспоминали, — шипит Кучаев. — Какого чёрта ты вообще здесь забыл?       — У нас время обеда пересекается, с добрым утром. А столы все заняты. Ваши сегодня решили всем составом поесть, видимо.       Столовая действительно переполнена сотрудниками офиса. Кажется, присутствуют даже логисты, хотя у них обед на час позже, чем у рекламщиков. Собственно, поэтому приходится пустить Федю за стол, и Кучаев скрипит зубами на протяжении всего оставшегося времени. Благо, никаких внезапных перепалок они не устраивают. Разумеется, все разговоры про начинающуюся личную жизнь Марио приходится отложить до лучших времён, поскольку он и сам не стал бы распространяться перед незнакомым человеком.       А после обеда Инга до самого конца рабочего дня строит из себя лучшую девушку в мире. Столько приятных, ласковых слов Фернандес даже от собственной матери не слышал, кажется. Вот только начинает попахивать каким-то притворством, поэтому даже Саша, изначально ратовавший за отношения с Ингой, теперь сомневается на её счёт. Кроме того, девушка напрашивается с Марио на свидание после работы, и мужчине приходится быстро думать над тем, куда её сводить. Ничего лучше пешей прогулки до дома в голову не лезет.       И вот, спустя три дня, Марио собирает свои вещи в коробку для переезда. Рядом стоит Костя, рассказывающий про пропавшего предыдущего директора. Удивительно, но эта ситуация почему-то даже не обрастает какими-либо существенными слухами, будто всем совершенно всё равно.       — Короче говоря, я практически на сто процентов уверен, что это дело рук «Империи», — пожимает плечами Кучаев.       — Что такое «Империя»?       Фернандес слышит это название уже во второй раз, но пояснений так и не дожидается. Только коллега собирается раскрыть рот, как к ним подбегает Инга. Она порывисто обнимает Марио, тянется за поцелуем, но мужчина уворачивается.       — Милый, ты всё-таки решил пойти на повышение? — удивлённо спрашивает девушка.       — Да. Я думал три дня, Гончаренко настаивал, и вот.       — Ну, понятно-понятно, — кивает Инга. — Тебе не нужна помощь?       — Я сам прекрасно справлюсь.       Девушка тут же отходит в сторону, словно вспоминает, что у неё есть ещё какие-то дела. Костя провожает её непонимающим взглядом, чуть приподнимая брови.       — Вы, значит, всё-таки мутите? — спрашивает Саша, который в очередной раз становится случайным свидетелем.       — Да я понятия не имею! — Фернандес неожиданно всплёскивает руками, произнося фразу слишком громко, отчего несколько коллег за соседними столами оборачиваются на него. — Она ведёт себя странно. То целыми днями игнорирует, будто мы впервые друг друга увидели, то лезет целоваться, хочет прогулок и даже намеревается снова прийти ко мне домой. Я ничего не понимаю. Я, чёрт возьми, и разбираться с этим уже не хочу. Почему она просто не может от меня отстать или хотя бы определиться с тем, кто мы друг для друга?       — Так скажи ей об этом. Ну, в крайнем случае, пошли подальше, — предлагает Костя. — Нафига тебе геморрой на ровном месте?       — Я боюсь её обидеть. Она же девушка, у неё было столько неудачных отношений, даже один развод. Вдруг Инга по-настоящему меня полюбила, просто ей тяжело это осознать, поэтому она ведёт себя не совсем адекватно? Может быть, я раню её. А если она от моего отказа вообще с крыши прыгнуть решит или ещё как-нибудь счёты с жизнью сведёт?       — Господи, как всё тяжело! — закатывает глаза Максименко. — Слушай, если ты к ней ничего не чувствуешь, то не обязан это терпеть. Отношения из жалости — это отвратительно. А ты её именно жалеешь, не хочешь, чтобы её чувства снова пострадали.       — Просто я понятия не имею, как можно любить человека, если он тебе ни мать, ни брат, ни сестра, ни лучший друг.       Воцаряется молчание. Костя и Саша переглядываются, не зная, что можно посоветовать в таком случае. А ситуация становится всё сложнее и сложнее.       — Ладно, — Марио решает взять всё в свои руки. — Я скажу ей об этом сегодня на прогулке. Осталось только её пригласить.       В этот раз у Инги находятся какие-то срочные дела, поэтому с работы Фернандес уходит один, откладывая свой момент истины до следующего раза.

***

      Паша стоит у панорамного окна своего кабинета, смотря вдаль. Отсюда открывается шикарный вид на крыши ближайших зданий, в основном отданных под различные бизнес-центры. А ведь не так давно в них базировались группировки, и Мамаев улыбается, переводя взгляд с одного здания на другое. Он убирал их постепенно, не стремясь решить всё сразу. Мужчина прекрасно понимал, что ему потребуется много времени, чтобы воплотить свою мечту о величии «Империи» в жизнь. И вот теперь остаётся уничтожить последнюю организацию в городе, некий «Ригель», который словно кость поперёк горла для Паши. Их здание находится дальше всех, но прямо на уровне глаз Мамаева. Высокий стеклянный небоскрёб, отливающий в свете солнечных лучей золотом. Что примечательно, здания «Ригеля» и «Империи» по высоте примерно равны. Однако по статусу и влиянию на город организации существенно отличаются, между ними огромная пропасть, которая не кажется большой преградой для Паши.       — Я уже успел соскучиться, — произносит мужчина, поворачиваясь к зашедшей в кабинет девушке.       — Было много дел на работе, никак не могла найти время для встречи, — её лицо озаряет улыбка. — Как и обещала, принесла фотографию того человека.       На стол ложится только что напечатанный снимок, от него до сих пор немного пахнет краской, а пальцы прилипают к фотобумаге.       — Хотел бы напомнить, что мы в двадцать первом веке живём, могла бы скинуть это на почту.       — Решила порадовать тебя личным визитом, а тут такой повод.       Паша рассматривает фотографию, и у него почему-то начинают закрадываться сомнения, что этот человек имеет хоть какое-то отношение к «Ригелю». Бесспорно, Мамаев не знает всех из организации в лицо, скорее всего, у них есть ядро из руководителя и его приближённых, и есть оставшиеся члены организации, которых может быть от сотен до тысяч человек. По такой схеме существует сама «Империя», и это наиболее выгодный вариант для того, чтобы задержаться на арене.       — Уверена, что это тот, кто нам нужен? — спрашивает Паша у гостьи. — Не хотелось бы потратить время впустую. Конечно, мы сможем найти ему применение в любом случае, но ложные следы отвлекают от главного.       — На все сто процентов уверена. Ты не будешь разочарован. Тем более, я предана «Империи» даже побольше некоторых её сотрудников.       — Хочешь намекнуть мне на кого-то конкретного?       — Ну, скажем, есть в твоей драгоценной организации пара-тройка человек, которые предпочитают подрабатывать на стороне. Не знаю, как ты, но я бы считала их практически предателями общей идеи.       В ответ девушка слышит усмешку. Мамаев уверен в своих людях, по крайней мере в тех, кто находится максимально близко к нему. Он всё же не за красивые глаза поставил их на такой уровень влияния в организации.       — Ты прекрасно понимаешь, что я не возьму тебя к нам, — говорит мужчина. — Я ценю твой вклад в «Империю», но не более.       — Я уже давно не стремлюсь в твою группировку. Пусть этим занимаются другие. Какие-нибудь очередные «лучшие в своём деле».       — Ох, не советовал бы я тебе кидать камни в их огород, — Паша смеётся. — Ты просто не сталкивалась ни с одним из моих подчинённых лично. Впрочем, может быть, оно и к лучшему для тебя. Но вернёмся к этому человеку, — кивает на фотографию. — Ты уверена и готова поклясться, что он причастен к «Ригелю». Надеюсь, ты понимаешь, что в случае ошибки подвергнешь себя же серьёзному риску? Да, я не говорил об этом ранее, но теперь мы очень осторожно относимся к любой информации, которая ведёт к нашим конкурентам. И ещё один вопрос... Почему ты хочешь, чтобы мы его устранили?       — Это просто месть. Он увёл у меня из подноса одну хорошую должность.       — Какую, если не секрет?       — Директор по маркетингу. Для тебя это, скорее всего, пустяк, но я добивалась её всеми возможными и невозможными способами, а получила целое ничего. Он же не прилагал никаких усилий. Это обидно, знаешь ли.       Мамаев чуть вскидывает брови и качает головой, смотря устремляя взгляд в фотографию. На что только не идут люди ради достижения своих целей, ничем не гнушаются, никого не щадят. А говорят ещё, будто бы человек с каждым новым поколением становится более лояльным к другим, терпимее относится к тем, кто может чем-то его не устроить. Чушь это всё. Люди не меняются, если им на роду написано подставлять или убивать.       Девушка выходит из кабинета Паши, чувствуя на душе невероятную радость, выполненный долг. Она идёт по длинным коридорам с улыбкой на лице. Сегодняшний день, определённо, один из лучших в её жизни, никогда прежде ей не было так легко и свободно. Скоро в этом мире станет на одного неугодного человека меньше. Да, может быть, его чуть-чуть жаль, сам по себе он неплохой, даже приятный. Только не туда он сунулся, пусть и не по своей воле. Но ведь незнание не освобождает от ответственности, верно?       — Инга? — девушка останавливается, фокусируясь удивлённым взглядом на том, с кем удалось случайно столкнуться.       — Саша? Какая неожиданная встреча. Как ты попал в «Империю»?       — Могу задать тебе аналогичный вопрос, — в отличие от старой знакомой, Кокорин не рад этой встрече.       — Я всегда была на стороне организации, старалась помогать ей во всём. А ты... Ты ведь даже не был в этом городе. Впрочем, для человека, сумевшего в одиночку развалить три группировки, неудивительно теперь оказаться здесь. Значит, «Империя» — твоя новая цель? Смотрю, ты замахнулся на нечто стоящее, а то все эти жалкие кучки псевдопрофессионалов...       — Если хоть кто-нибудь узнает о том, зачем я сюда припёрся, поверь мне, я сделаю всё, чтобы отомстить тебе, — шипит в самое ухо девушки Саша, с силой сжимая её плечо.       — Ну да, ты у нас известный мститель, — Инге даже смешно, и это злит Кокорина ещё больше. — Смотри, Сашенька, не заиграйся. В таком деле, за которое ты взялся, надо быть очень, очень осторожным.       Она ослепительно улыбается, посылая ему воздушный поцелуй, и со смешком направляется дальше по коридору. Мужчина провожает её гневным взглядом.       Тем временем, Марио проходит мимо какой-то забегаловки, что как раз по пути с работы до дома. Он решает зайти в неё за стаканом кофе, ведь сегодняшний день почему-то ужасно вымотал, и глаза готовы закрыться прямо сейчас, на ходу, посреди улицы. Переезд в другой кабинет, странное поведение Инги, продолжающееся на протяжении трёх дней подряд и не имеющее ни одного логичного объяснения, Костя со своими предположениями насчёт пропавшего директора... Это буквально сводит с ума.       В забегаловке людно, огромная очередь тянется от единственной работающей кассы, за которой стоит явно уставший парень, растерянно набирающий наименования для заказа. В зале шумно, гомон голосов заглушает даже музыку, повсюду слышен смех, чьи-то громкие реплики. Марио встаёт в конец очереди, осматриваясь по сторонам. В принципе, тут довольно неплохо, атмосфера приятная, если не брать в расчёт бесконечный шум, от которого начинает болеть голова.       — Добрый день, — произносит парень за кассой, смотря на Марио. — Что будете заказывать?       — Кофе, пожалуйста.       Парень будто бы даже удивлён. За последние несколько дней кофе у них брали значительно нечасто, однажды зашёл какой-то мужчина с татуировками на руках, а теперь вот, ещё один.       После Марио наступает небольшое затишье, и Лёша может выдохнуть, передав кассу брату. Антон тоже устал бегать к столу выдачи и таскать туда заказы. Только Газинскому сегодня относительно спокойно сидится перед окном, почему-то никто не хочет заказать что-нибудь, не выходя из салона машины.       — Ох, бля, — говорит Миранчук, когда видит сообщение от Мамаева. — Только не говорите мне, что ещё на собрание вечером придётся переться. Пошлю всё на хер, ибо заебало.       — Кстати говоря, мне он тоже что-то прислал, — близнец достаёт телефон из кармана.       Обычно Паша всегда ограничивался одним сообщением на братьев, поскольку знал, что они всегда рядом. К данному сообщению была приложена фотография с небольшой подписью о том, что наконец-то есть полная информация по тому загадочному члену «Ригеля», которого посоветовала найти некая женщина. Близнецы с минуту пытаются осознать увиденное, а потом синхронно поворачиваются в сторону двери, только что закрывшейся за Марио.       — Так ведь это был он, — произносят братья.       Где-то в своей квартире растерянно хлопает глазами Дима, а Саша, возвращающийся с работы, пропускает свою остановку в метро.