Академия лицемерия

      Холод покалывал маленькие пальчики юной ведьмы. Она дёрнула ими, после чего сжала аккуратные кулачки. Зябкий воздух комнаты ущипнул её за нос, и девочка поёжилась, ещё не до конца проснувшись, нарушая волну лежащих на подушке рыжих волос.       Тихий зевок перерос в протяжный гулкий рёв. Таллис раскрыла глаза и потянулась. Она сонно потёрла глаза, продолжая сидеть с приоткрытым в долгом зевке ртом.       Свесив тонкие ножки с кровати, оставляя до пола расстояние в тридцать сантиметров, Дуги покрутила головой, разминая шею. По окончанию незатейливой зарядки, Дуги спрыгнула на пушистый белый ковёр и сделала неловкий шажок, перед тем как повалиться на пол от резкого перепада давления.       Лицо онемело. Под скулами слегка покалывало. Губы казались холоднее мороженого. Дуги попыталась подняться, как вдруг почувствовала руки под своими плечами. Попытка вскрикнуть была остановлена чьей-то ладонью, уложенной на полупрозрачные губы ведьмы. Она вытаращила глаза, разглядывая появившееся из неоткуда лицо Оддманда. — Мы мемыбымый! — промычала рыжеволосая, вжимаясь ртом в ладонь Калле. Он убрал руку. — Чего? — Ты невидимый! — повторила она внятнее. — О, заметила, да… — последнее слово брюнет выдохнул, помогая девочке подняться и усесться обратно. — Это заклинание? Покажешь? — её восторженности не было предела. Оддманд этой эмоциональности не разделял. — Нет. Не думаю. — покачал он кудрями, — Ощущается как телепортация. — О! — вскрикнула Дуги, заставив Калле поморщиться, — Так это твоя новая способность! Потрясно! — Да, наверное. Вроде отец так может… — нехотя погружаясь в воспоминания о детстве Оди стал чрезвычайно мрачным, сильнее обычного. — Так твои родители маги? Потрясно! — Нет. Они… — Оди раздражённо закрыл лицо ладонями, потёр его и спустил руки вниз, оттягивая кожу с глаз. Он смотрел на меняющуюся в лице Таллис, в очередной раз ненавидя себя за навязчивость. — Есть хочешь? — Не очень, на самом деле… — Таллис взялась за живот слегка хмурясь, — кажется я вчера… — Ну да. — кивнул Оди и сел рядом с девочкой. — Ты выглядишь очень… Расстроенным… — Есть повод, — поджал губы Калле. Он злился на Корделию, что именно ему пришлось взять ответственность на себя. Следить за Дуги, сообщить ей о вчерашнем, что произошло в её «отсутствие». Костяшки на его и без того белых руках выступили вперёд. Фаланги отозвались хрустом. Кулаки мага лежали на напряжённых коленях. Он смотрел вперёд и собирался с силами. — Это из-за Филиппа? — подала голос Таллис, вызвав у Оддманда немой вопрос в глазах. Он резко повернул голову в её сторону. — О чём ты? — едва слышно прохрипел он. — О том, что видела на прорицании… О… кладовой… — Калле опустил голову зарывая пальцы в кудри. Он растрепал волосы, тяжело дыша. — Мы можем не говорить, но… — Таллис старалась как можно осторожнее разместить свою тревогу, однако чувствовала, что за реакциями друга скрывается что-то ещё. — Что стряслось, Оди? — заискивающе разглядывая нервно подрагивающее лицо юноши, Таллис терялась в догадках, боясь каждой новой. — Много всего, — после очередного тяжёлого вдоха произнёс Оддманд. Он поднялся с постели, переместился к окошку и отдёрнул плотную штору. Свет заполнил холодную комнату. Таллис на цыпочках, сжимаясь от каждого шага по ледяному полу, приближалась к однокласснику, ожидая увидеть за окном что угодно, но только не могилу одной из любимых преподавательниц.       Пар её сдавленного выдоха ударился в стекло холодного окна. Дуги прикрыла рот рукой, вжимая голову в плечи. — Нет, — шептала она, не в силах поверить в увиденное. Оддманд опустил край шторы, который нервозно трепал этот отрезок времени. Его глаза скользили по полу, дошли до напряжённых пальцев ног ведьмы, поднялись к дрожащим коленям, наконец дошли до лица, прикрытого руками. — Как это произошло? — всхлипнула Дуги утирая нос. Она опустила дрожащие руки, ища ответа в многозначном взгляде одноклассника. — Это ещё предстоит выяснить. Корделия не верит… имеющейся теории… — Оди отвёл глаза к окошку и вздрогнул, почувствовав руки Таллис на своих плечах. Она прижималась к юноше грудью, стараясь привести дыхание в норму. Калле не сразу обхватил её спину твёрдыми и несколько нескладными руками, не совсем понимая, что от него ждут.       Лоб Дуги упирался в шею одноклассника. Её слёзы стекали по щекам по диагонали, срываясь с самой выступающей части, пропитывая габардин пиджака.       Оддманду понадобилось около пятнадцати минут, чтобы унять боль подруги. Дуги несколько раз успокаивалась и начинала плакать вновь. Её глаза припухли. Краснота вокруг зелёной радужки оттеняла её в изумрудный. Когда Дуги наконец справилась с эмоциями и принялась приводить себя в порядок, Оди выдохнул. — Подай гребень, пожалуйста, — Таллис посмотрела на юношу через зеркало. Он лениво поискал гребень возле себя, оглядывая комнату. Брюнет приметил расчёску прямо рядом с девочкой, на туалетном столике. Сначала он думал возмутиться, но увидев, как едва дышащая Дуги смотрит на него через отражение, выполнил её просьбу. — Много всего… — прошептала ведьма, расчёсываясь, — ты сказал… — она обернулась, оставляя гребень в волосах, — «много всего»… Оддманд рефлекторно сглотнул, приподнимая подбородок.       Через несколько минут они уже стояли возле спальни Барберов. Руки Таллис задрожали. — Только не говори, что… — пискнула она, подавляя ком в горле. — Нет. Не… не совсем…       Не выдержав нерасторопности и собственных домыслов, Таллис дёрнула ручку двери, бесцеремонно влетая в спальню. Барберы мирно сопели, почти в унисон. Дуги даже успела умилиться, однако её внимание привлёк левитирующий над кроватью Яков.       Она хотела было потребовать ответа, но обернувшись и увидев открытый рот Каллле, поняла, что он знает несильно больше неё. Вкратце Оддманд пояснил в чём дело, следя глазами за старшим Барбером. Он боялся его разбудить. Слушая, Таллис разглядывала парящего над кроватью Якова, думая о том, как возможна подобного рода сила, и где именно сейчас находится их одноклассник. — А вы что здесь забыли?! — злобно прошипела Мёрфи, стоя на пороге комнаты. Оддманд переместился в коридор. Таллис вывели за ухо. Ведьма закрыла комнату, явно накладывая какие-то чары. — Я не позволю вам вносить ещё больший беспорядок! Живо в класс, пока я не проглотила обоих, — лицо Куини было грозным и устрашающе голодным. Калле сощурился. — Сегодня нет уроков. — юноша скрестил руки на груди, — траур, — добавил брюнет. — Продолжишь пререкаться — траур будет по тебе, — Оди взглянул на пухлый тёмный палец преподавательницы и вскинул брови. — Это угроза? — нахмурилась Таллис. Мёрфи взглянула на напряжённые кулачки рыжеволосой ведьмы и усмехнулась. Её рука потянулась к носу, чтобы ущипнуть его и перенести боль на Дуги, однако, что-то остановило Мёрфи. Брюнетка округлила глаза, уставившись на замершие перед лицом пальцы. Таллис, сцепив челюсти, протянула руку Оддманду, грозно глядя на преподавателя. — Корделия узнает об этом, — прошипела Куини. — Явка с повинной, Мисс Мёрфи? Надеюсь вам это зачтётся… — кроткий голос юной ведьмы не подходил для грозных речей, и всё же она удивила Куини, заставив её обдумать пережитое. — Ужас… Что только творится?... — выдохнула Таллис, поворачивая по коридору. — Да. — кивнул Оддманд, заворачивая следом, — и самое главное — никто не знает, что делать. — Таллис посмотрела на юношу с непониманием, — Директриса еле мыслит. Хьюз от неё не отходит. Она того и гляди с ног валится. — Боже, Корделия… — Дуги невольно вспомнила последний эксперимент с книгой доставшейся от Миртл. Чувство вины обуяло крохотное тельце, которое тут же пробрала мелкая дрожь. — Кстати, об этом. — Дуги покосилась на одноклассника, боясь предположить, что ещё она успела упустить за эту ночь. — В сентябре мы сдаём семь чудес. Те, кто решился. — Что?! — вскликнула Таллис, сжав пальцы. Только сейчас они с Оддмандом заметили, что продолжали держаться за руки. Она нехотя расслабила фаланги, дав руке Оддманда выскользнуть из них. — Но разве в этом есть необходимость? — ведьма остановилась перед лестницей. — Кажется, наша Верховная перестала верить в свои силы. — негромко произнёс Калле, отводя глаза в сторону. — К сожалению, слишком мало тех, кто может принять участие в экзамене… — Почему ты этому не рад? — рыжие брови сошлись на переносице, ведь позиция одноклассника казалась Дуги возмутительной. — Потому что, очевидно, Верховным станет Лэнгдон. — прошипел с нажимом Оддманд, схватив Таллис за локоть. — И тогда… — он ослабил хватку и заговорил чуть спокойнее. — На вряд ли от Академии что-то останется. — С чего ты решил? — теперь брови Таллис поднялись выше обычного, — Майкл кажется хорошим… — Кажется. Да. — Оддманд указал в сторону подруги пальцем. — Это подходящее слово. — Не понимаю… — Неважно. — отмахнулся Калле. — Важно то, что пока согласились только Мэллори и Майкл. — Филипп, очевидно, не отходит от Якова. А что на счёт Хоуп? — Она со вчера сама не своя. Когда она перестала тереться об ноги Майкла, я подумал она стала умнее и… предположил, что ей будет легче учиться и… жить. Но… Видимо она без него никак не может. Вся в себе. Такая разбитая. Сначала Мэллори. Теперь она. У нас какой-то депрессивный дом ведьм образовался. — Интересное замечание, юноша, — услышал Оддманд под ногами. Парень обернулся и увидел карлика.       Перед молодыми людьми стоял мужчина несколько ниже них. Про себя Таллис безошибочно определила, что он карлик. Лицо его было испещрено шрамами и рубцами, разной степени глубины и запущенности лечения. Хотя, казалось, их лечением никто и никогда не занимался. А если и занимался, то саркастически несерьёзно, лишь усугубляя положение. Оддманд приметил на левой щеке мужчины ожог, похожий на химический, словно от кислоты или какого-то сильного зелья. — Думаю, скоро мы во всём разберёмся. — кивнул незнакомец, сохраняя достоинство. — А вы кто? — нахмурился Оддманд. — Григор Караджале. Представитель мирового магического совета.       Привыкший к подобным безмолвным и беззастенчивым изучающим взглядам, Григор молчал, не выражая раздражения. Юноша, стоящий за ним, очевидно, должен был привлекать больше внимания. Высокий, статный, светлоглазый, золотоволосый с изящными и, при этом, мужественными чертами лица. Словом, Аполлон. По обыкновению, для обоих, они заметили, как дети перевели взгляд с Григора за его спину. Таллис смотрела дольше Оддманда. — Дору Карадджале, — кивнул юноша. Его бархатный и мягкий голос задержался в голове обоих студентов. — Мой сын, — дополнил Григор, вызвав немой шок на лицах студентов, ещё не отошедших от тембра Дору. — Нам очень приятно, — наконец подал голос Калле, когда-то воспитываемый в приличном обществе. — Это Таллис Дуги. Моё имя Оддманд… — он поперхнулся на секунду отведя глаза, — Калле. «Оди» для друзей, приятелей и всех, кто ко мне пожелает обратиться. Таллис была заворожена его манерой общаться. Девушке ещё не приходилось видеть Оддманда столь галантным. Пиджак как никогда был ему к лицу. — Мы студенты Академии Мисс Робишо, под руководством Верховной Корделии Фокс-Гуд. — кивнул Оди, как бы для убедительности и пожал Григору протянутую руку. Она имела квадратную, широкую ладонь, толстые и кривоватые, словно несколько раз переломанные пальцы. Несмотря на их внешний вид, маг позволял себе немного смелости, носить разномастные перстни и кольца. Ни то отвлекая ими внимание от неказистости фаланг, ни то наоборот вызывая к ним интерес. — Какого курса? — Григор был очарован представлением Калле, но не стал заострять на этом внимание, выказывая тем самым уважение, а не снисходительность. — Академия не приемлет какого-либо разделения студентов. — отозвалось за спинами учеников, синхронно обернувшихся. Они увидели Мистера Хьюза, впервые за долгое время не сопровождающего директрису. Он выглядел слегка уставшим, но старательно производил обратное впечатление. Привычно расстёгнутые верхние пуговицы чёрной рубашки, распахнутый пиджак, блеск серебряных запонок. Внешний вид был, по обыкновению, безупречен. И всё же, едва уловимые мешки под глазами, худосочность и лёгкая бледность щёк, на которых собралась несколько неаккуратная щетина, предающая образу мускульной дерзости.  — Мы поддерживаем в студентах единство. Братство, — его ладонь легла на плечо Оддмнда, — и сестринство, — другая рука оказалась на плече Дуги. — Отправляйтесь в класс. Лиловая комната. Мисс Бенсон проводит инструктаж по поводу грядущих испытаний. Одноклассники переглянулись, кивнули гостям в знак прощания и двинулись по коридору в сторону указанной локации. Август скрестил руки на груди, пытаясь понять озадаченный и даже удивлённый взгляд Григора. — Это… Вы? — произнёс он почти отсутствующими на лице губами, слегка приподняв брови. — О, здравствуйте юноша. — Хьюзу понадобилось время, чтобы узнать Карадджале. Он улыбнулся и расправил плечи. — Юноша? — переспросил Дору, усмехнувшись для приличия, однако на деле он был несколько встревожен. — Познакомься, Дору. — Григор, не отводя взгляда от брюнета, указал на него сыну, — Это Август Хьюз. — они пожали друг другу руки. Дору едва заметно вздрогнул. — Он принимал у меня экзамен при поступлении во Вражитор. В то время мы практиковали многонациональный комиссионный сбор. Август был одним из тех, кто завалил меня. — не без улыбки произнёс Карадджале. — Надеюсь, ты не злишься. — Август улыбнулся, слегка согнул колени и коснулся плеча старого знакомого. — Говорят отходчивость влияет на… карьерный рост. — Вероятно поэтому я стал председателем международного совета. — тут же ответил Григор, ничуть не уязвлённый. — Мои поздравления! А сын, — Август указал на Дору, — ваша копия. — он усмехнулся и убрал руки за спину, — Госпожа Верховная наслышана о вашем везите, она ожидает за той дверью, — Хьюз указал на дверь в конце коридора движением головы, — Спасибо за беседу, джентльмены, но мне нужно идти к студентам. Он очень спешно спустился по лестнице, почти не издавая звуков и скрылся под балконом второго этажа. Гости переглянулись. Григор поправил манжеты пиджака, пригладил волосы и двинулся в сторону двери. — Отец, — шепнул Дору, слегка склонившись к отцу, — разве ты поступал в Вражитор не… — Тридцать лет назад. — оборвал Карадджале старший, — А этот сукин сын выглядит так же, как в тот день, когда назвал меня ничтожеством. — он звучал почти беззлобно, не смотря на сжатые челюсти. Мужчина, почти фанаберичным шагом, добравшийся до заветной двери замер, не слыша шагов сына. Он обернулся и встретился с чёрными глазами Дору, не двигающегося с места. Григор подбежал к юноше, воровато оглядываясь по сторонам. Через мгновение, чёрная дымка рассеялась и глаза младшего Карадджале приняли прежний светлый и привлекательный вид. — Ты что-то увидел? — шепнул Григор, взяв сына за руку. — Я не уверен… — Дору проморгался, чтобы разглядеть отца.