***
Выходя из здания редакции «Ночных теней», Сара недовольно подёргала воротник водолазки. Прохлада майского утра сменилась дневной духотой. Повышенная влажность портового города только усугубляла ситуацию: разряженный воздух становился тяжёлым, практически невыносимым. Осмотрев безоблачное небо, девушка скривилась. С выбором одежды она определённо ошиблась: чёрная водолазка и свободные джинсы не подходили под погодные условия, а до дома добираться ещё долго. Вздохнув и поправив маленькую сумочку на плече, девушка двинулась в сторону автобусной остановки. Но, не успев пройти и десяти метров, она была вынуждена остановиться. Низкорослый мужчина, с осунувшимся лицом, коротко стриженными волосами и глазами навыкате, преградил ей путь, внимательно разглядывая Сару. Опасливо отступив от подозрительного человека на шаг, блондинка инстинктивно стала смотреть по сторонам в поисках других прохожих. Она уже хотела развернуться и пойти в другую сторону, как услышала вопрос: — Вы — Сара О’Нил? — Кто Вы? — до Сары не сразу дошло, что мужчина назвал её имя. — У меня послание для Сары О’Нил. — Это я. Ещё раз внимательно посмотрев на девушку, мужчина залез во внутренний карман куртки, достал оттуда запечатанный конверт и протянул его получательнице. Сара осторожно приняла конверт. Самый обыкновенный: белый, бумажный. И, конечно же, он не был подписан. — От кого это? Кто Вы такой? — Мне поручили только передать. Поколебавшись пару секунд, Сара одним лёгким движением разорвала заклеенный край. Внутри лежал сложенный вдвое листок. Текст записки, написанный от руки, гласил:«Нам нужно встретиться и поговорить. Сегодня в семь около кафе, где мы встретились. А.Х.»
Ну, конечно, кто ещё мог устроить подобное? Только сейчас Сара подметила длинную полоску на руке незнакомца — определенно, окончание татуировки. Хвост Дракона. — «Ну что за цирк, Аарон?». Незнакомец в свою очередь лишь коротко кивнул и направился в сторону дороги, около которой, на обочине, стоял мотоцикл. — Давно он в городе? — спросила ему вслед девушка. Мужчина обернулся, лицо его поменяло своё выражение. Он нахмурил брови, но это движение не было признаком гнева, скорее недоумения и замешательства. Скорее всего, ему не часто задавали вопросы во время поручений, и права распространять информацию он тоже не имел. Но вместо того, чтобы проигнорировать Сару и уйти, он коротко вздохнул. — Нет, мистер Хилл приехал утром. Простите, мисс О’Нил, я не могу отвечать на ваши расспросы. Теперь сомнений не было: Аарон Хилл вернулся в Балтимор спустя месяц отсутствия. Девушка точно знала, что Дракона уже не было в городе спустя несколько дней после злополучного утра. И добыла она эту информацию из надёжного источника — хостес его отеля. Тщательно проанализировав случившееся, Сара пришла к выводу, что извиниться перед ним просто необходимо. Извиниться за то, что она столь нагло и бесцеремонно воспользовалась ситуацией, добротой, что проявил мужчина. Но ответ сотрудницы разрушил все планы: «Мистер Хилл уехал в Сентфор несколько часов назад». Другой возможности связаться с Аароном не существовало, и она решила оставить всё как есть. Время шло, чувство вины заглаживалось, а проступок уже не казался таким омерзительным. Нашлось даже оправдание: Сара просто была истощена, не мыслила здраво. Казалось бы, отпусти и забудь, но Аарон, с его тёмными как смоль глазами и маленькими морщинками в уголках губ, не шёл из её головы. Признаваться в этом совершенно не хотелось, ибо уже переставало походить на обыкновенное ощущение виновности. И тут эта записка, такая короткая, такая сухая. Разум говорил выбросить её, отказаться, не провоцировать друг друга, тогда как сердце… а сердце кричало, надрывая сосуды и артерии: «Бросай всё, беги туда, потому что так надо». Как известно, разум не всегда берёт вверх. В назначенное время Сара стояла у стеклянных дверей кафе. Она успела забежать домой и переодеться. На ней всё ещё были одеты свободные серые джинсы, но взамен водолазки девушка выбрала обтягивающую кофту чёрного цвета на одно плечо. На правой открытой ключице красовался изящный дракончик — несводимое напоминание о былых днях. Вечер вступал в свои права, изгоняя из владений дня нестерпимый зной. Но вот с солнцем он справиться никак не мог — длинные летние световые часы так и будут допоздна радовать гуляющих жителей Балтимора. Ожидать долго не пришлось: знакомый чёрный Форд подъехал к дверям кафе в назначенное время. Из открытой двери показалась сначала чёрноволосая голова, а затем и её обладатель. — Сара, здравствуй. Рад, что ты всё-таки пришла, — Аарон выглядел абсолютно спокойным и расслабленным. Он положил руку на крышу машины, а второй придерживал открытую дверь. — Да, привет, Аарон. Так мы идём в кафе? Приподнятые брови ввели в недоумение девушку: Хилл явно не собирался оставаться здесь, об этом говорила его неподвижная фигура у открытой двери машины. Куда в таком случае он собирался её везти, чтобы «обсудить случившееся»? — Ах, нет, мы поедем в другое место. Ты же свободна вечером? — Да, — лишь секунду поколебавшись, ответила О’Нил, — я свободна. Девушка, начистоту, и не ждала получасовой беседы в кафе. Она догадывалась, что встреча может занять несколько больше, так что предусмотрительно предупредила Майкла о своём отсутствии. Естественно, истинной причины озвучивать не стала — придумала легенду о посиделках с одногруппницей из колледжа. Ей не хотелось врать, но иного варианта не видела — поговорить было слишком важно. — Прошу, — Хилл в пару секунд обошёл капот и оказался у двери пассажирского сиденья, — присаживайся, — открыв дверь, сказал он. О’Нил не стала сопротивляться, спокойно села в автомобиль и стала дожидаться его обладателя. Ощущение неловкости не покидало девушку, она чувствовала себя как попавшийся на просмотре запрещённых журналов подросток. Надежда была только на то, что у Аарона был подготовлен какой-нибудь план действий, иначе Сара просто не выдержит давления обстановки. Она определённо требовала разрядки. — Интересный способ ты выбрал, чтобы сообщить о встрече, — пристально смотря на магнитолу, сказала Сара. Она подняла лежащую на коленках руку к подбородку, едва коснувшись его, повернула голову к водителю, выгнула бровь и добавила, — Воспользоваться телефоном было слишком просто? — Я просто был осмотрительным, — хмыкнув, ответил Аарон, — Может, я и знаю твой домашний номер, но вот воспользоваться им затруднительно. Я не мог предугадать, кто поднимет трубку. — Ты на Майкла намекаешь? — как можно более безучастно спросила Сара. — Именно. По той же причине не мог наведаться в гости, чтобы пригласить лично. Я не хотел усложнять ситуацию. — Ситуацию? — недоуменно переспросила девушка. Знойное чувство раздражения появлялось внутри. С чего вообще этот наглец взял, что есть поводы скрываться и опасаться? — Сара, — тон мужчины был мягким, успокаивающим. Как будто он старался убаюкать раскапризничавшегося ребенка, что порядком начинало бесить собеседницу, — я догадываюсь, что ты не рассказала ему даже о встрече в кафе, что уж говорить о поцелуе. С моей стороны было бы отвратительно лезть в ваши отношения, а вносить в них разлад тем более. — Зато не отвратительно было сбегать из города. — У меня были причины. — Охотно в это верю, — О’Нил даже не пыталась скрыть проявления злости, — У тебя были весомые причины, чтобы просто уехать, даже ничего не сказав! Голос стал приобретать повышенные тона. Конечно, девушка старалась держать себя в руках, ибо устраивать скандалы с криками, руганью и ненужными всплесками эмоций было не в её правилах. Она привыкла к мирному пути решения конфликтов, хоть совсем редко характер давал о себе знать. Тем более в данной ситуации её вины больше, чем Арона. У неё просто нет права на подобные претензии: Хилл ей ничего не должен. Но… жгучая обида жгла внутренности, сдавливая грудную клетку. Мужчина просто сбежал, даже не попытавшись разобраться, и сейчас, в его машине, это стало понятно предельно ясно. — Сейчас не самое лучшее время для рассказов. Давай так, — интонация Аарона стала куда жёстче, неоспоримей. Он как бы ставил паузу в неоконченном разговоре, не спрашивая на то согласия собеседницы, — мы доедем до клуба и там продолжим разговор? — Клуба? Ты везёшь меня на вечеринку? — Не совсем так, хотя вечеринки там тоже бывают. Скорее, я везу тебя в многофункциональный центр для своих. Мужчине удалось заинтриговать Сару. Аарон выразился весьма конкретно — место, в которое он её везёт, предназначено для своих, коими могут являться только Драконы. Несмотря на утверждение Аарона в кафе, что их дело расширилось, О’Нил была уверена, что фундамент всего до сих пор существует и имеет не последнее значение. Банда Чёрных Драконов существует. В подтверждение можно привести хотя бы человека, что передал ей письмо. У него была татуировка, но в Сентфоре явно никогда не жил и в то время членом банды не являлся, иначе Сара знала бы о его существовании. А обычным менеджерам связывающие по рукам и ногам отметины не ставят. Увидеть Балтиморский штаб банды стало желанием номер один для девушки в данный момент. Мечта исполнилась совсем скоро. Автомобиль Аарона припарковался у многоэтажного стеклянного здания, первые этажи которого были отданы под элитный бар. Широкая деревянная вывеска равномерно подсвечивалась белым светом, исходящим от букв. «Altérer». Выйдя из машины, Аарон повёл Сару именно в этот бар. Внутренняя отделка дышала роскошью. Красно-чёрные тона стен, золотые инкрустации в декоре и мебели. Большие массивные столики и, вдоль дальней стены, большая барная стойка, выделяющаяся на общем фоне приглушённого освещения за счёт сверкающих бутылок алкоголя. По всей длине столешницы было изображено тонкое, извивающееся тело мифического животного. Только пустота заведения вводила в недоумение: ни одной живой души во всём огромном зале. — Так этот бар принадлежит вам? — не смогла удержаться от вопроса Сара, разглядывая помещение. — И не только. Сейчас всё увидишь, — Аарон уверенно повёл гостью вглубь заведения к массивным бордовым партерам. За ними открылись резные створки двери, запечатанные электронным замком. Приложив какую-то карточку, Хилл открыл Саре доступ к дальнейшему проходу. Взору открылся обычный коридор, ничем не примечательный. Лифт, стойка консьержа, бетонные стены. — Ты же не хочешь сказать, что вам принадлежит всё здание? — Нет, не всё. Несколько этажей, доступ к которым есть не у всех, — не без нотки самодовольства ответил он. — И что же здесь… у вас… — Бар, — предугадав вопрос, сказал Аарон, — открыт для желающих посетителей, наверху жилые помещения и наш офис, — сделав короткую паузу, добавил, — Внизу, в подвале, строится филиал казино Вишни. — Масштабы поражают, — завороженно сказала О’Нил, затем, выдержав паузу, спросила, — Но ты говорил про клуб? — Ах, да, этот комплекс мы называем клубом, — собеседники зашли в лифт, где Аарон нажал на круглую кнопку с номером этажа, — Просто, удобно, лаконично. — Так куда конкретно едем мы? — В мою квартиру. Произнесённая фраза повисла в воздухе неозвученным удивлением. Куда он её ведёт? В какой момент данное решение показалось Аарону приемлемой идеей? Первая промелькнувшая мысль в голове — убежать из зоны видимости мужчины, скрыться в тёмных коридорах, лишь бы не дать случиться неизбежному. Только тесная клетка лифта не давала совершить желаемое: четыре стены плотно смыкали и без того душное и тесное пространство, отрезая возможные пути побега.А может, бежать бессмысленно?..
Длительные дни Аарон тусклой, прозрачной дымкой неуловимого воспоминания всплывал у Сары в голове. Так было весь прошлый месяц. Оставалось разобраться, в чём же причина неустанной работы гиппокампа светлоголовой. Единственное разумное объяснение не входило в перечень дозволительного для этих двоих. Так и не сумев подобрать нужных слов для ответной реакции, О’Нил просто молча вышла вслед за спутником. Они довольно быстро преодолели лестничный пролёт и оказались у обтянутой коричневым кожзаменителем входной двери. Хилл извлёк из кармана связку ключей, и, не без шума бьющихся друг о друга железяк, открыл замок. — Проходи, не стесняйся, — абсолютно будничным тоном промолвил мужчина, — Ремонт ещё не доделан, но, в целом, уже на финальных аккордах. Сара, немного поёжившись, переступила порог жилого помещения. Выключенный свет не давал возможности с ходу рассмотреть интерьер, но приглушённые отблески закатного солнца, исходящие из больших панорамных окон в пол, освещали некоторые детали. Комната была гигантской по меркам девушки, с её гостиной не сравнится точно. Высокие потолки, округлённые очертания помещения, светлые, покрытые декоративной штукатуркой стены и хаотично расставленная мебель создавали вид студии, но никак не жилой квартиры. Она не была обжита: на полках не стояли фотографии, статуэтки или иная мелочовка, на большом кожаном диване отсутствовали подушки, плед или покрывало. Более того, одно из кресел до сих пор было обтянуто целлофаном. Только журнальный столик был завален неразобранной кипой бумаг. По сути, она просто пустовала. Что было в других комнатах, представить привыкшей к проработанности, уюту и полной законченности О’Нил было сложно. — Из окон открывается потрясающий вид, — заметив интерес девушки, добавил Аарон, — тебе точно понравится. Мужчина не соврал — город буквально лежал на ладони любого, кто посмотрит сквозь стеклянную стену. Квартира находились достаточно высоко, чтобы почувствовать эффект открытого пространства, ощутить себя в полёте. Переливающиеся цвета вечернего Балтимора привлекали внимание. Люди же были маленькими, даже крохотными. Отрывать глаза от завораживающего вида совершенно не хотелось. — Давно ты здесь живёшь? — приложив ладонь к стеклу, спросила Сара. — Нет, — прозвучал бархатный голос из-за спины девушки. Аарон облокотился о стену, не мешая ей изучать город, — можно сказать, нисколько. Мы недавно достроили бар. Квартира отделывалась параллельно с ним. Да и посещать Балтимор я стал не так давно. — Но зачем-то ты его посещаешь? — Да, — и, слегка наклонив голову, так, что чёлка слетела со лба и повисла в воздухе, добавил, — причину я и хотел обсудить с тобой. Стоять к нему спиной больше было нестерпимо, так что О’Нил отошла от окна и встала в нескольких метрах от Аарона, без стеснения смотря тому прямо в тёмные глаза. — Так зачем? — Из-за тебя, Сара О’Нил. Признание громом прозвучало в комнате, после чего эхом отдавалось в ушных раковинах светлоголовой. Нельзя сказать, что она не была к нему готова, наоборот, Сара набралась решимости стойко принять ответ. Вот только это не значит, что сказанные слова не произведут должного эффекта — они выбивали из колеи. — Прости, я не должна была так поступать в ту ночь. Это было безответственно с моей стороны, — на одном дыхании произнесла тяжёлую правду девушка, — Ты прав, я пожалела о содеянном. Я не имела права. — Я не имел в виду себя тогда. Я сказал это, чтобы ты не разрушала свою жизнь. — Ты ничего не знаешь о моей жизни. — Я знаю, что ты счастлива. Разве это недостаточно веский повод, чтобы предостеречь тебя? — в сумраке вспыхнул огонёк зажигалки, Хилл поджёг сигарету. Он вальяжно сел на диван, поставив локоть на спинку и закинув одну ногу на другую. Сара же осталась стоять. — Тебе не кажется, — низким, раздражённым голосом произнесла она, — что с тебя довольно меня предостерегать? Я уже не маленькая девочка, которая нуждается в опеке. — А в ту ночь мне так не показалось. Сказанное было последней каплей терпения и самообладания. Как смел он так бесцеремонно парировать столь сокровенным для Сары моментом? Гнев стал закипать, выплёскивая ядовитые для окружающего мира сгустки лавы. — И я ещё вздумала перед тобой извиняться! — приподняв руки, воскликнула девушка, — Ты же знаешь, что в тот момент мне просто нужна была поддержка. Я не контролировала себя, знаю, — и, вздохнув, добавила, — Знаешь, Аарон, разговор не клеится. Я, наверное, пойду, — она уже успела развернуться и направиться в сторону выхода, как почувствовала тяжёлую крупную ладонь на предплечье. Его ладонь. — Не уходи, это важно! — Что важно? — уже не сдерживая всплески интонаций, ответила она, — Продолжение этого глупого разговора? Или что я, как маленькая влюблённая дурочка, повелась на то, что мы сможем спокойно, начистоту поговорить? Нет, Аарон, не выйдет, — и, дёрнув захваченную мужчиной руку, закончила, — Поздно! — Тебя что конкретно обижает? Что я уехал? — Да, не самый приятный момент! — Мне нужно было всё обдумать, Сара. — А мне кажется, что ты, как всегда испугался! Ушёл в тень, делая вид, что пытаешься сохранить моё счастье. — Я никогда не прячусь, — теперь уже он начал закипать от злости после услышанного обвинения, — Нельзя просто так взять, и после семилетней разлуки всё вернуть. — Да что ты вернуть-то хочешь?! Ничего не было! Ты же всё воспринимал как наваждение, бессознательность школьницы, захотевшей «иметь мутки» с лидером крутой банды! А я просто в тебя влюбилась! Казалось бы, она просто произнесла, нет, прокричала это ему в лицо, но очевидная правда предстала взору. Она ведь на самом деле была влюблена в Аарона Хилла в свои шестнадцать. Она чувствовала от него взаимность, не справлялась с притяжением и делала шаги, на что всегда получала схожую реакцию мужчины. Блок запретности возможных отношений был поставлен им, а не ей. Впоследствии запрет заставил и О’Нил усомниться в искренности и необходимости чувств. Она осознала это, теперь Саре жизненно необходимо было выговориться. — И не делай вид, что не знал. Я любила тебя, Аарон, а любовь так просто не проходит, — одинокая слеза скатилась по щеке светлоголовой, — Обиднее всего, что ты даже не попытался тогда всё исправить. И после поцелуя ночью тоже не пытался, — она утёрла рукавом мокрую щёку. — Я сейчас пытаюсь всё исправить. — Как? В комнате в течение разговора совсем стемнело. Уличного света было достаточно, чтобы видеть напротив стоящего собеседника, но дальние уголки комнаты погружались во мглу. Лишь одинокий огонёк тлеющей сигареты выделялся ярким пятном на фоне темноты. У Аарона было достаточно времени, чтобы решить для себя, чем является случившееся: первой ступенькой чего-то большего или досадной неприятностью. И мнение своё он сформировал весьма конкретно. — Ты мне небезразлична. Всегда была небезразлична. — И что мне теперь с этим делать? — Решать, взаимно ли это на сегодняшний день. — Перешёл в наступление? — Просто говорю то, что всегда был должен. Правду — открытую и бескомпромиссную. Сара устала стоять, она села на диван, откинув голову назад. Аарон сделал то же самое, успев затушить так и недокуренную сигарету. Они сидели плечо к плечу, смотрели прямо перед собой и переваривали слова друг друга. — Теперь это точно под запретом, не кажется? — тихо проговорила О’Нил. — Мне не впервой их нарушать.