***
— Ты придурок, Блейз, — со стуком поставив бокал из-под алкоголя на стол, Малфой устремил взгляд на друга. Они уже полчаса сидели в «Трёх мётлах» после прогулки по Хогсмиду, ожидая девушек. И, конечно же, как не обойтись без алкоголя? — Спасибо за комплимент, но к чему ты это? — скучающе протянул итальянец, постукивая пальцами по столу. Было ужасно скучно, зачем они только согласились пойти с девушками так рано? С таким же исходом они могли прийти сюда и на пару часов позже, всё равно бы ничего не изменилось. — Как будто ты не догадываешься?! — закатил глаза блондин. Неужели он собирается делать вид, что ничего не понимает? Послышался звон колокольчика, и слизеринцы почти синхронно посмотрели на открывшуюся дверь. В паб зашли Пэнси и Гермиона. Первая выглядела весело и воодушевлённо, а последняя же вымотанно. Они сели за стол, и Гермиона, сложив руки на столе, упала на них головой. Волосы рассыпались веером по плечам, скрывая её. — Ты жестока, Пэнси, ты знала? — послышался слабый голосок бывшей гриффиндорки. — Салазар, что ты с ней сделала? — Драко был в полнейшем шоке. Их не было каких-то три часа, а Грейнджер выглядела так, будто бы бодрствовала более двадцати четырёх часов. — Я принесу выпить. — Мне сливочное пиво… — оторвав голову от рук, сказала Гермиона, а потом добавила: — Я с тобой больше не буду ходить по магазинам, Паркинсон, ты сущий дьявол! И да, Малфой, сделай что-нибудь с этой женщиной, а я схожу за выпивкой. — Возьми, тогда, мне огневиски. — И мне, — добавил Блейз, что до этого держал молчание. — А мне вишнёвый грог, — улыбнулась Пэнси, не обращая внимание на убийственный взгляд шатенки. Грейнджер закатила глаза и, встав из-за стола, направилась к барной стойке. Драко посмотрел на брюнетку, потом на место Гермионы и снова вернулся к Пэнси. — Вы где-то шатались несколько часов и ничего не купили? Слизеринка полезла в сумочку и достала миниатюрный пакет голубого цвета, протянув его блондину. — Это мои. Малфой принял его, и ему показалось, что он держит не маленький пакетик, а магловскую гантелю, о которой он где-то слышал. — Какого?!.. — О, Мерлин, Драко! Мы же волшебники! — девушка закатила глаза, а потом хитро ухмыльнулась, забрав из его рук свои покупки. Драко нахмурился. Почему она так на него смотрит? Через мгновение в его волосах оказалась чья-то рука, устраивая там полнейший переполох. Пару секунд, и рядом снова села Гермиона. — Грейнджер! Какого чёрта?! — блондин попытался хоть как-то привести себя в порядок, но не мог видеть себя со стороны, поэтому получилось у него не очень. — Я же теперь, наверное, на Поттера похож! — Так лучше, — отхлебнув сливочного пива, заключила бывшая гриффиндорка. — И нет, ты на него не похож. — Да ты издеваешься! — воскликнул Малфой, и все, кроме него, рассмеялись. На них начали оборачиваться, но им было всё равно. Это напомнило девушке старую добрую атмосферу посиделок в Трёх мётлах с друзьями. Только теперь вместо Гарри, Рона и Джинни, были Пэнси, Блейз и Малфой. Удивительно как всё так быстро поменялось, будто кто-то задел переключатель, и за мгновение всё изменилось. Гермиона как будто находилась в другой вселенной, где юг и север поменялись местами. Несколько часов, пару бокалов алкоголя, долгие разговоры, и компания, повеселевшая и отдохнувшая, вернулась в Хогвартс.***
После ужина, договорившись с Малфоем встретиться в девять вечера в гостиной, перед тем как отправиться на дежурство, Гермиона решила прогуляться у озера. На улице было так спокойно… Пожелтевшие листья напоминали о несправедливости жизни и что скоро на удивление тёплый сентябрь сменит менее благосклонный октябрь, а далее, где-то в середине ноября, если не раньше, во владения вступит зима. Но сейчас накинутая перед самым выходом мантия с лёгкостью спасала от вечерней прохлады. Когда лёгкие наполнил свежий, слегка влажный воздух, уголки губ сами поползли вверх. Грейнджер села на берегу, согнув ноги в коленях и обняв их руками. Она смотрела на спокойную гладь озера, пока щупальца кальмара, обитавшего в нём, не показались и не испортили эту идиллию. Гермиона задумалась. Она должна как-то рассказать Рону последние новости. Гарри и Джинни просто спихнули это на неё, даже не задумавшись, что ей тяжело и без писем Рону Уизли. Что она должна ему написать? Он же человек… вспыльчивый. Неизвестно было, как он отреагирует на такую новость. А что если он тоже отвернётся от неё, как Гарри, и у неё больше не останется тех друзей, с которыми она провела почти всё своё детство и подростковый возраст? Она боялась этого. Очень сильно боялась. Ей было страшно остаться одной. Даже Волан-де-Морт не пугал Гермиону так, как возможность потерять их обоих. Может, на весь страх и риск, стоит написать всё как есть? Что она теперь слизеринка, что общается с Малфоем и что впервые в жизни так поссорилась с Гарри? Может быть, Рон её поймёт? А если нет… Закрыв глаза, Гермиона вздохнула. Встав и отряхнувшись, она отправилась обратно в замок на дежурство. К чёрту! Будь что будет!***
Драко открыл дверь и зашёл в свою комнату. Первое, что бросилось ему в глаза — чёрный филин, сидящий на подоконнике. Филин матери. Слизеринец сразу же насторожился. Родители писали ему раз в неделю. Ну как «родители», скорее только мама, отец лишь упоминался в нескольких строках, и на этом всё. Но Малфой-младший не беспокоился. И на том спасибо, что Люциус дома под домашним арестом и без магии, а не гниёт в Азкабане, хоть и заслужил. Медленно подойдя к Фенцио, Драко забрал конверт. На этой неделе он уже получил письмо, где Нарцисса сообщала, что отец захворал, поэтому что находится в этом, оставалось только гадать. Руки слегка подрагивали, пока юноша разворачивал письмо. Плохое предчувствие поселилось где-то в груди, не давая нормально вдохнуть, а ком в горле ещё больше усугублял ситуацию. Пергамент упал на пол, а руки вцепились в стол так сильно, что побелели костяшки пальцев. Стало душно, и Малфой расстегнул пару верхних пуговиц. Кислорода категорически не хватало. Всё, что было на столе, полетело вниз, а пальцы вцепились в белоснежные пряди, оттягивая их в стороны. Люциус мёртв. Схватив с полки бутылку коньяка, Драко спустился в гостиную. Атмосфера была там не такая угнетающая, как в комнате. Малфой сел на диван и сразу сделал пару глотков алкоголя. Бутылка отправилась на столик, а лицо спряталось в ладонях. Твою мать… Хотелось крушить и кричать… Не может этого быть. Он мёртв. Он, блять, мёртв, и Драко не знал, что ему теперь делать. Откинувшись на спинку дивана, блондин провёл руками по лицу, пытаясь прийти в себя, и убрал волосы. Если честно, то ему было плевать на Люциуса, но он его отец, его кровь, и Драко было больно. Но он даже представить себе не мог, что сейчас чувствует его мать. Нарцисса как никак любила этого ублюдка. Да и наверное, только с ней его человечность просыпалась. Независимо от того, что Драко был зол на отца за то, что из-за него ему и Нарциссе пришлось участвовать в войне не за светлую сторону, он оставался его отцом. Человеком что воспитал, взрастил его, иногда давал дельные советы и, удивительно, всегда был на его стороне. Драко был расстроен его смертью, а его мама, наверное, сейчас в Малфой-Мэноре в полнейшем одиночестве убивается от горя. Ему надо приехать к ней в ближайшее же время. Тем более, теперь он глава рода… И это осознание давило на плечи юного Малфоя так же, как снег на ветви деревьев, что выпал раньше обычного. Теперь всё имущество его, и он за него отвечает. Драко надеялся, что Люциус не написал в завещании, что теперь он ещё должен и его дело продолжить. Юноша собирался открыть своё дело и, наконец отказавшись от попечительства отца, достигнуть всего сам. Бутылка коньяка опустела уже наполовину, но алкоголь никоим образом не помог. В руку слизеринца упала давно забытая пачка сигарет, которую он магией призвал из своей комнаты. Блондин затянулся, а потом выпустил из лёгких клуб дыма, окутавший его бледной дымкой. Видел бы его сейчас кто-нибудь: Драко Малфой, чистокровный аристократ, сидит и убивается по отцу, куря магловские сигареты. Просто прелесть.***
Гермиона зашла в гостиную Башни старост, ожидая увидеть там готового к патрулированию и как всегда недовольного Малфоя, но в нос ударил резкий запах никотина. Она поморщила нос от отвратительного запаха, а потом впала в ступор. Малфой развалился на диване, держа в руке тлеющую сигарету, а на столе стоял почти пустой сосуд из-под алкоголя. Волосы слизеринца были взъерошены, рубашка расстегнута на верхние пуговицы, рукава закатаны до локтей, обнажая блеклую Чёрную метку, и, в принципе, выглядел он не очень. Какого чёрта?! — Ты знал, что по правилам, в Хогвартсе курить нельзя, а ноги на столе противоречат правилам этикета? Грейнджер подошла ближе к нему, а, взмахнув палочкой, уничтожила сигарету в его красивых длинных тонких пальцах. Что? Что? — Больно ты знаешь об этикете, Грейнджер, — растягивая слова, как это было раньше, Драко, расстроившись, что его лишили удовольствия убивать себя магловскими сигаретами, потянулся за бутылкой. — Больше тебя, — схватив бутылку раньше Малфоя, возразила Гермиона и так же уничтожила её. — Спасибо за испорченное удовольствие, о, Святая Гермиона Грейнджер! А теперь свали к себе и не маячь перед глазами! Шатенка вспыхнула на его высказывание и закатывание глаз. Что он из себя возомнил?! Он не сын Мерлина, чтобы преклоняться перед ним и выполнять любые его просьбы. Пусть подавится, а лучше задохнётся! Только Гермиона решила, что он изменился, и с ним можно общаться, как тот снова ведёт себя как придурок! — Гостиная общая, Малфой! И я имею на неё столько же прав, сколько и ты! А если хочешь напиваться и курить, — она опять брезгливо поморщилась, — эту дрянь, будь добр… СВАЛИ К СЕБЕ! — его же словами ответила бывшая гриффиндорка. Малфой снова закатил глаза, и это начинало конкретно подбешивать. — Салазар, Грейнджер, почему ты вечно ведёшь себя, как затычка в каждой заднице?! У человека горе, а ты даже напиться ему не дала! — Это ты затычка в заднице, Малфой, но никак не я. А горюешь ты из-за того, что нам патрулировать идти? Напоминаю, если вдруг твоя блондинистая голова забыла об этом. — Всё-то тебе скажи. И вправду лезешь всегда туда, куда тебе не надо. Почему ты не можешь подежурить без меня? Или без меня уже не можешь? — Драко самодовольно ухмыльнулся, напоминая кота, обьевшегося сметаной. Да как он смеет так с ней разговаривать?! Схватив с полки первую попавшуюся книгу, Гермиона стукнула ею его по голове. Блондин в шоке вскочил на ноги и даже не пошатнулся. Удивление сменялось злостью. — Ты совсем страх потеряла?! Драко посмотрел на Грейнджер, стоящую по другую сторону дивана с книгой в руках, всю покрасневшую от злости и негодования, гордо поднявшую подбородок к верху и смотрящую на него своим грозным взглядом а-ля «тебе не жить». — Это ты его потерял. Сидишь тут, попиваешь коньяк, куришь, а нам надо идти на дежурство. — Да мне искренне на него плевать! Хочешь — иди на него одна, — он начал обходить диван, надвигаясь в её сторону. И вот теперь ей стало страшно. Пьяный, разъярённый Малфой, что, скорее всего, знает не одно тёмное заклятье, двигался прямо на неё. Книга выпала из рук и теперь валялась где-то на полу. — Я не могу. Макгонагалл говорила… — Мне глубоко похуй, что говорила эта старая кошка, — теперь он перешёл на маты, что будет дальше? убьёт её? Мерлин, Грейнджер, откуда у тебя такие мысли?! — У меня умер отец, и твоё тупое дежурство и рядом с этим не стоит! Он говорил это, активно жестикулируя, а потом она почувствовала, как спиной упёрлась в стену. Всё. Бежать больше некуда. Она смотрела на него в изумлении от известий и страхе от того, что он может с ней сделать. — И не надо мне твоей жалости, Грейнджер. Ты и представить себе не можешь, что значит потерять родителя, ведь живёшь в своём маленьком розовом мирке с радугой и единорогами, где Святой Поттер всех спасёт! — в порыве гнева он ударил кулаками о стену по обе стороны от ее головы. Гермиона вздрогнула. — Я не знаю? — девушка в шоке даже открыла рот. — Да ты, Грейнджер. Ты не знаешь. — Да катись к чёрту, Малфой! — она с силой толкнула его в плечи, и он отшатнулся. Глаза неимоверно щипало, слёзы так и норовили покатиться по щекам. Гермиона ткнула его пальцем в грудь. — Ты говнюк, Малфой! Мои родители даже не знают о моём существовании, потому что я стёрла им память перед войной, чтобы уберечь. Но если я не знаю, что значит лишиться родителей, то ты горный тролль! — она уже во всю кричала на Драко, а лицо всё же покрылось влажными солоноватыми дорожками. Слизеринец схватил её за запястья, удерживая, ведь она уже во всю била его кулаками по груди, а слёзы начинали переходить в истерику. Грейнджер попыталась вырваться, но после нескольких неудачных попыток смирилась, уперевшись лбом ему в плечо. Через пару минут были слышны лишь редкие всхлипывания, но девушка, вроде как, успокоилась. Драко отнял её лицо от своего плеча и посмотрел прямо ей в глаза, большими пальцами вытирая влагу с её щёк. — Прости, Гермиона… — почти шёпот но Гермиона его услышала, ведь стояла рядом. Она смотрела прямо в его серые глаза своими заплаканными и покрасневшими и не могла оторваться. Секунда на раздумье, и её губы уже сплелись с его в отчаянном поцелуе, совсем непохожим на поцелуй, что был на ночёвке. В нём чувствовалась вся горечь утраты и соль от гермиониных слёз, слова сожаления и поддержки, что не могли быть озвучены из-за упёртости обоих. Проворные девичьи пальчики запутались в платиновых прядях, что на ощупь напоминали шёлк, тогда как ладони юноши всё так же оставались на её щеках. Поцелуй медленный, но невероятно личный, сочетающий в себе и мёд, и оттенки мяты, и привкус дорогущего алкоголя. Девушка попыталась сделать глоток воздуха, но язык Малфоя бесцеремонно ворвался в её рот. Гермиона в удивлении распахнула глаза, что закрыла во время поцелуя, и резко отстранилась, хватая его за руки и убирая их от своего лица. Она в шоке уставилась на него, Драко тяжело дышал. Так же, как и она. Что они творят? А). Он назвал её по имени. Б). Она поцеловала его. Что происходит? — Прости. Отпустив его руки, Грейнджер проскользнула мимо него и побежала в свою комнату, оставляя Драко одного. К чёрту дежурство!***
Полночи Гермиона не спала, снова вернувшись к размышлениям о происходящем в её жизни. Как на всё это реагировать? Что с этим делать? Было не ясно ровным счётом ничего. Вопрос о её перераспределении мучал девушку до сих пор. Что было с Распределяющей шляпой, когда она отправила шатенку к тем, к обществу которым она не принадлежит и никогда не принадлежала? Удивительно, как всего одно не её решение изменило её жизнь… Что скажет Рон, когда узнает всё это? Она дружит со слизеринцами, общается с Малфоем, целуется с Малфоем… И ей нравится… Мерлин! Что со мной происходит? Поспать получилось всего лишь каких-то три ничтожных часа, пока будильник на прикроватной тумбочке не известил о том, что пора вставать. Приведя себя в порядок, Гермиона села за стол, взяла пергамент, перо окунула в чернильницу и начала писать письмо Рону.«Дорогой Рональд, …»
Всё. Точка. Перо остановилось. Грейнджер не знала, что ей написать. Голова опустилась на руки. Может вообще не писать ему, не говорить ничего, пока не станет уже совсем поздно? А-а-а! Только спустя десять попыток, девять скомканных свитков пергамента и одно сломанное перо, Гермиона сложила письмо пополам, даже не перечитывая, чтобы не передумать, и отправилась в совятню. Отдав конверт одной из школьных сипух, девушка смогла выдохнуть, но беспокойство никуда не делось.***
— Ты не знаешь, где Драко? — спросила у Гермионы Пэнси во время обеда. — Его не было на завтраке, и я не могу его найти. — Нет, в последний раз мы виделись вчера вечером. И правда, где же носит этого блондина? В гостиной Башни старост его не оказалось, поэтому на свой страх и риск девушка постучала к нему в комнату. Ничего. Вообще ничего. Поэтому рука опустилась на ручку двери, и, на удивление, та поддалась. Гермиона зашла внутрь. Она впервые была в его комнате, и, наверное, если не обстоятельства, то и не зашла бы никогда, но обеспокоенная пропажей Малфоя Пэнси не давала шатенке покоя. Гермиона осмотрелась. Комната почти ничем не отличалась от её, была лишь темнее. Кровать идеально заправлена, на столе полный порядок: стопка свитков пергаментов в углу, перо и чернильница, пару личных вещей и… коробка с печеньем? И пахло Малфоем. Но самого его здесь не было. Когда Грейнджер вернулась к себе, на подоконнике она увидела двух сов: неизвестный филин и Сычик Рона. Забрав почту, девушка угостила их совиным печеньем, что было припрятано у неё для сов друзей, и филин улетел, тогда как Сычик остался сидеть на подоконнике. Гермиона начала с маленькой записки, что принес филин.«Грейнджер, я в Мэноре с матерью, когда вернусь, не знаю. Передай Пэнси и Блейзу.
Д.М.»
Что ж, ладно. Следующим было письмо от Рона. Его она открывала очень медленно, подготавливаясь к худшему. Попытавшись сглотнуть ком в горле, девушка приступила к чтению:«Привет, Гермиона!
Первое — всё хорошо, я всегда буду с тобой, ты же моя лучшая подруга. Как ты могла подумать, что я отвернусь от тебя только из-за того, что ты теперь на Слизерине? Мы же уже не маленькие, в чём смысл этой бессмысленной войны между факультетами? Да и Гарри, думаю, одумается, даже не знаю, что с ним. Со всем этим можно разобраться, ты главное не расстраивайся.
Второе — мне бы хотелось с тобой встретится, давно не виделись. Я очень расстроился, что вчера мы не смогли увидеться. Отправь мне с Сычиком, когда и где мы сможем встретится. Надеюсь у тебя всё хорошо.
До встречи,
твой друг, Рон.»
У Гермионы сразу от сердца отлегло. Она даже не рассчитывала на такой исход. Рональд и правда вырос, раньше бы он, наверное, просто взорвался, сказал бы, что как такое могло произойти, что как она смеет общаться с Малфоем и что они больше не друзья. Девушка гордилась им и, набросав пару строк о том, что они могут встретиться где-то в середине октября, она отправила Сычика обратно.***
Ужин протекал своим чередом. Ни о чём беспокоиться не надо, домашнее задание на неделю было сделано, а подавали просто восхитительное жаркое! Но под конец трапезы директриса обратилась к ученикам с новостью: — Дорогие ученики, — весь зал притих, обратив всё своё внимание на профессора Макгонагалл, — В конце октября, в честь Хэллоуина, будет устроен бал! В середине следующего месяца будет вылазка в Хогсмид, чтобы вы смогли приобрести для себя наряды. На этом всё. Доброй всем ночи!