Collection of drabbles

      Агата — человек, который верит во всякую чепуху. В детстве Данте часто шутил над Харрис, мол ворона летит задом наперёд и указывал куда-то в небо. И девушка всегда верила в эту, по её мнению, неправильную птицу и пыталась разглядеть. Обычно, она видела просто обычную птицу, которая летела в сторону Юга.       Вот и сейчас девушка сидела и проходила тест, верен ли Нильсен в их отношениях или же нет. Просто, в последнее время, Алекс стал постоянно куда-то уходить. В частности, по вечерам. То есть, днём он был в офисе, а вечером уходил. И Элиза додумалась пошутить про то, что Александр Агате, просто напросто, изменяет. Но Харрис же, естественно, поверила.       Ну, и Агата решила пройти тест. Два доллара для того, чтобы узнать «правду» — не деньги. На самом деле, вопросы довольно простые. По типу «когда в последний раз у вас был секс?», «как часто видитесь?», «звонил ли ему кто-то очень часто?» и тэ дэ и тэ пэ.       Агате уже оставалось буквально пару вопросов, как в дверь постучали. На пороге стоял Нильсен.       — Что делаешь, каттен? — спросил парень, усаживаясь на кровать рядом с девушкой. Та же пыталась как-то прикрыть ноутбук, чтобы Александр не заметил то, чем она занимается.       — Да так, ничего, — врать Харрис не умела от слова — совсем.       — Переписываешься с кем-то? — с хитрой ухмылкой спросил Нильсен и попытался выхватить у Агаты из рук ноутбук, но она вцепилась в устройство мёртвой хваткой.       — Нет, Алекс. Не твоё дело, — прошипела Харрис.       — Мне тоже интересно, Агата, — всё же ему удалось выхватить ноутбук из цепкой хватки англичанки, — Тест на верность? Кого проверяешь, золотко?       — Я же говорю, Алекс. Не твоё дело, — девушка попыталась забрать ноутбук, но попытки были тщетны.       — Меня что-ли? — рассмеялся парень, — Не переживай, каттен. Я верен, как пёс, — он самодовольно улыбнулся и отложил ноутбук в сторону.       — Да? Тогда почему ты уже две, мать его, недели куда-то уходишь, а приходишь только в двенадцать?       — Малышка Харрис ревнует?       — Нет, с чего бы?       — Ну давай, скажи это: я рев-ну-ю. Ничего постыдного признать это, — Агата наклонилась к его лицу так, что между ними оставалось каких-то два сантиметра.       — Иди нафиг, Нильсен, —прошептала девушка и отстранилась.       — Ну ладно, каттен. Раз ты не признаёшь, то я пошёл. Джесс меня уже заждалась.       — Какая Джесс? — в голосе прорезались нотки ревности.       — Ну вот, а ты говорила что не ревнуешь. Нужно признавать очевидное, каттен.       — Кто тебе сказал, что я ревную?       — Я просто смотрю в глаза очевидному, Агата. И тебе советую сделать тоже самое, — на лице появилась самодовольная улыбка.       — Да иди ты, — Харрис кинула в Нильсена подушку, но промахнулась, на что швед рассмеялся.       — Не веди себя как ребёнок, лилла каттен.       — А что, если я хочу себя так вести? — вопрос вышел риторическим, ведь Харрис прекрасно знала на него ответ.       — Я тебя отшлёпаю, — с хитрой улыбкой ответил шатен.       — Ага, конечно. Уже месяц обещаешь, — закатила глаза Харрис.       — А ты разве хочешь? — вкрадчивым, слегка хриплым голосом, спросил Нильсен.       — А я говорила, что нет? — Агата вновь приблизилась к его лицу, оставляя довольно маленькое расстояние.       Но в следующую секунду, Алекс впился в такие манящие, такие сладкие губы брюнетки в полном страсти поцелуе. Язык парня исследовал рот девушки, стараясь запомнить каждый миллиметр.       Руки же во всю блуждали по телу, проникая под плотную ткань такого мешающего свитера.       Слишком много одежды. Слишком много страсти.       Но буквально через пару резких движений ненужная деталь одежды улетела куда-то на пол. Вслед за свитером полетела грязно-голубого цвета рубашка парня.       Пряжка ремня щёлкнула. В следующее мгновение руки Харрис оказались привязаны к изголовью кровати, а сама она перевёрнута на плоский живот.       В следующую секунду, не такая уж и длинная, юбка слетела с бёдер Агаты. От каждого прикосновения Нильсена, по телу англичанки про бегали куча мурашек.       Алекс поглаживал правую ягодицу. А затем… Шлепок. Изо рта Харрис вырвался громкий стон. Шлепок. Снова. И снова. Отрывистые стоны, от чего на лице Нильсена играла привычная самодовольная ухмылка. Место на ягодице уже горело от крепкой ладони шведа.       Далее Нильсен провёл влажную дорожку из поцелуев от лопаток до середины поясницы. Агата выгибалась словно кошка, от каждого прикосновения.       — И всё же, ты признаешь что ревнуешь? — вкрадчивым, слегка хриплым голосом прошептал Нильсен, прикрывая мочку уха.       — Да… — простонала англичанка.       — Хорошая девочка, — самодовольно прохрипел Александр.       А в следующее мгновение Агата была развёрнута к Нильсену лицом. Взгляды встретились. Шатен впился в пухлые губы девушки в страстном поцелуе. Он терзал то верхнюю, то нижнюю губу Харрис. Она же делала всё тоже самое.       Одна рука Алекса опустилась промежности, выполняя круговые движения. Из уст Агаты вырвался стон, который тут же был заглушён очередным поцелуем. А затем отодвинул ткань мешающих кружев и резко вошёл в неё двумя пальцами, от чего Харрис издала не менее тихий стон, чем ранее.       Три минуты прошли как несколько часов. Такое сладкое и до боли приятное мгновение. Обрывистые, громкие стоны. Резкие движения. Коктейль различных эмоций. Харрис извивалась от каждого поцелуя, прикосновения.       Вышел он из неё так же резко, как и вошёл. Из горла Харрис вырвалось что-то типа протестующего звука, от чего Александр только усмехнулся. Шатен припал к тонкой шее Агаты, оставляя заметные кровоподтёки. Из уст англичанки то и дело вырывался сладостный, слегка хриплый стон.       — Алекс… пожалуйста, — буквально молила Харрис. Ухмылка. Снова эта привычная и даже иногда надоедливая ухмылка.       — Что пожалуйста, каттен?       — Пожалуйста… Возьми меня… — и опять ухмылка. В глазах пляшут похотливые чёрти, а руки уже срывают чёрные кружева.       Шатен достал из кармана уже снятых брюк фольгированный пакетик. А далее снял тёмно-синие боксеры и надел контрацептив. А затем резко, грубо вошёл в Харрис. Агата закусила нижнюю губу, стараясь сдержать стон, но получалось с трудом. У Нильсена же вырвалось что-то на подобие рыка.       Толчки были резкие, грубые. Дело подходило к развязке. Толчок. Два. Три. По телу Агаты словно пробежал разряд тока, а внутри разлилось тепло. Тело мгновенно напряглось, а затем размякло.       Нильсен провалился рядом, развязывая ремень. Оба тяжело дышали, пытаясь перевести дыхание. Александр укутал Агату сначала в мягкое одеяло, а затем в свои объятия прижимая к себе и целуя в макушку.       — Алекс? — переведя дыхание, произнесла англичанка.       — Что, каттен?       — Так что это за Джесс, про которую ты сказал? — шатен тихо рассмеялся.       — Джесс — это бизнес и подготовка к идеальной поездки на Мальдивы.       — С кем едешь? — до Харрис только после того, как сказала, поняла смысл слов.       — Угадай с трёх раз, — усмехнулся швед.       — Серьёзно?       — А я когда-то шутил? — усмехнулся Александр.       Харрис медленно приблизилась к Нильсену и нежно поцеловала его в губы.