Два лица друга

      Все обитатели небольшого домика прошли за этот день перед глазами Асоки. Сперва в ту комнату, что она занимала сейчас, один за другим вошли юнлинги. Девушка помнила кого из них как зовут, так как не забыла времени, когда летала с ними на Илум. Хотя сейчас оно, как и сама Война Клонов, казалось ей чем-то безумно далёким и произошедшим вовсе не с ней. Но эти шестеро ребятишек, здорово подросших и окрепших со дня их последней встречи, запросто воскресили в её памяти тот необычный день. И теперь тогрута смотрела на них и снова знакомились заново. Вот тот, что стоит первым, худой и темноволосый, зовётся Петро, а стоявшего около него наутоланина звали Затт. Именно они и спасли её по словам Шаак Ти.       — Спасибо вам, мальчики, — сказала Асока с тёплой улыбкой. Теперь она уже не противилась тому, чтобы быть спасённой. Избавившись от последнего напоминания о ненавистном Роберте Тано уже не считала свою жизнь безнадёжной, а себя конченым человеком.       — Всегда пожалуйста, падаван Тано, — совсем как в прежние времена ответили ей оба мальчика почти хором.       Затем вперёд вышла Катуни, за прошедший год здорово вытянувшаяся и превратившаяся из прежней робкой застенчивой девочки в активного и общительного подростка. Следом шли иторианец Биф, вуки Гунджи и родианка Ганоди. Самыми последними в ряду оказались двое маленьких тогрут — девочка и мальчик, похоже, что близнецы, по имени Марис и Брут, родные дети Шаак Ти. Их она, как поведала Асоке по секрету Катуни, Шаак родила ещё в храме, после принеся в Орден как найденных юнлингов. Кто был их отцом, никто не знал, да и сама Шаак не считала нужным сообщать этого. А уже поздним вечером в домик пришёл Магистр Винду и, подойдя к кровати Асоки, учтиво поклонился, снимая капюшон с лысой головы:       — Очень рад новой встрече, падаван Тано.       При этом Асока заметила, что изменения, коснувшиеся всех её старых знакомых, более всего отразились на этом темнокожем Мастере. Начать с того, что его внешность, прежде одним своим видом вселявшая священный ужас всему младшему поколению, сделалась проще и как-то приземлённей. Плечи поникли, мышцы истощились, а лицо прорезали морщины. Ещё Тано увидела, что правая кисть у него отсутствует и заменена дюрасталевым протезом, а левая нога сделалась немного короче правой, очевидно по вине старого перелома, и теперь Мэйс мог ходить, лишь опираясь на трость, почти такую же, как у Магистра Йоды, только побольше. Но странным образом это всё в сумме сделало его более человечным и мягким, ведь прежде он ни за что не принял бы появление у себя Асоки так радушно и почти тепло.       «Что же с ним за это время случилось? Наверное, имперцы постарались. Они известные на весь мир садисты», — не нашла Тано другого объяснения таким переменам в суровом Мастере, но вслух только произнесла:       — Простите, Магистр, что доставила вам такие неудобства.       — Да будет тебе, — небрежно отмахнулся Мэйс. — Какие могут быть неудобства.       — Я перестану причинять их, как только смогу, — пообещала ему Асока, хотя на самом деле решительно не знала, куда пойдёт и что будет делать дальше. Ясно было только одно, что не дело это — жить из милости у таких славных людей, у которых и без неё хватает забот.       — Об этом можешь не переживать, — ответил ей Винду. — Поправляйся сперва, а потом мы найдём какое-то решение.       Казалось бы, все обитатели домика относятся к Асоке одинаково, но вот как быть с другими выжившими? Их тогрута пока не повидала и не знала теперь, что могло ждать её при встрече с ними. Конечно, по лагерю уже давно разошёлся слух о том, что двое юнлингов нашли падавана Тано, почти бесчувственную и совсем больную от родов мёртвого ребёнка, но вот услышать, что конкретно и кто об этом думает было сложновато. Ведь Шаак Ти не пускала к себе никого, даже тех, кто приходил с самыми благими намерениями справиться о состоянии несчастной отверженной Тано.       «Интересно, где же вы все были раньше со своим участием? До того, как несчастная дошла до такого состояния», — думала Шаак, выпроваживая очередного доброхота. — «И где была я», — мысленно добавляла она с горечью, вытирая мокрые руки о передник. И все ответы на вопросы каждого ограничивала сообщением о том, что Асоке уже лучше и скоро каждый, кто хочет, сможет сам увидеть её. Однако знакомство Тано с ещё одним членом лагеря беглых джедаев случилось раньше, чем этого хотела бы Шаак Ти и сама Асока была бы к этому готова. Это случилось, когда вдруг посреди ночи за окном домика послышался громкий и настойчивый стук. Тогрута в ужасе села на кровати, натягивая одеяло на колени, уверенная в том, что это Роберт явился за ней, восстав из мира Силы.       — Спокойно, Асока, — сказала Шаак Ти, снова укладывая её на подушку. — Сейчас я разберусь.       — Магистр Шаак Ти! — прибавился к ударам крепкого кулака сильный мужской голос. — Вы здесь?       — Вот же, ситх тебя возьми! — послышался снаружи недовольный голос Винду, он и мальчики спал в сенях. — И зачем она тебе понадобилась в такой час?       — Магистр, Падме рожает, — ответил ему нервный, срывающийся от волнения голос. — Может ли Шаак Ти прийти ей помочь? Ей стало плохо после ужина. И я полностью уверен, что это роды, а не простое расстройство пищеварения, в чём она попыталась меня убедить.       В этот момент Шаак Ти уже вышла на улицу, набросив поверх сорочки тёмный плащ Винду. Она встала напротив нежданного визитёра и, окинув того недоуменным взглядом, протянула:       — Энакин? Неужели это ты? Ты говоришь, Падме уже рожает, но я думала, что она ещё…       — Я тоже, — перебил её Энакин. — Но вот…       Асока, слышавшая всё это и узнавшая того, кто говорил, безошибочно определила, что голос бывшего наставника едва ли не дрожит от страха за жизнь своей возлюбленной. Она знала о том, что значит для него жена и потому не удивилась. Однако о том, что они могут встретиться и притом прямо сейчас… Нет, к этому Тано готова не была. Пусть лучше он думает о том, что она по-прежнему далеко. Тем временем Энакин продолжал:       — Ей плохо, очень, вы поможете?       — Считай, я уже там, — Шаак Ти вернулась в домик, чтобы одеться и, быстро натянув на себя платье и сапоги, велела Асоке: — А ты продолжай спать, Катуни будет возле тебя, и, если что-то произойдёт, она за мной сбегает.       Накинув на плечи всё тот же плащ, женщина вышла в темноту ночи. На другое утро, когда пришло время тренировок и других занятий, Шаак Ти ещё не вернулась. По лагерю только доносился слух, что Падме до сих пор в родах, но настаивает, чтобы джедаи не отвлекались из-за неё от своих дел. Петро предложил заменить Энакина в утренней разведке, а Винду проводил тренировку с остальными детьми. В отсутствие Шаак Ти, Катуни, как старшая из девочек, выполняла её работу по дому: готовила, прибиралась и присматривала за малышами. Для Асоки она делала то же, что до этого делала Шаак Ти. Тогрута удивилась тому, как много девочка знает о целительстве и вообще о строении организмов различных существ.       — Прости, что тебе приходится всё это делать, — сказала Асока, когда Катуни выливала за окно тазик с водой, оставшейся после утреннего омовения.       — Не страшно, — ответила она с улыбкой. — Я уже делала тоже самое и для других наших, когда они болели. Да и потом я сама однажды заработала пневмонию и тоже была вынуждена мыться таким способом, так что всё нормально.       Шаак Ти пришла лишь тогда, когда наступил полдень. Лицо её было бледным от усталости и отчего-то очень печальным. Вскоре она сообщила обитателям домика тяжёлую новость. Роды завершились недавно и полчаса назад Падме, несмотря на все усилия, умерла, дав жизнь двоим детям. Мальчику и девочке.       — Она была такая хрупкая, изящная, — произнесла она с горечью. — И, разумеется, Энакин страшно переживает, винит во всём этом только одного себя. Считает теперь, что не должен был брать её сюда, а лучше доставил бы в родовой усадьбе Наберри. Правда она сказала, что до родов ещё три месяца, а к тому времени наши планы по свержению Империи давно бы уже были воплощены. Так что его вины здесь нет никакой, хотя сам Скайуокер считает иначе.       — А что же дети? — спросил Мэйс, откусывая кусок от бутерброда.       — Слабее не придумаешь, и размером едва ли больше маленьких эвочат, ел пищали, — откровенно поведала Шаак Ти — Я не удивлюсь, если уже сегодня они последуют за матерью.       Она уже зашла в дом, чтобы узнать, как поживает Асока, за которую она теперь, и не без основания, считала себя ответственной.       — Как ты себя чувствуешь? — спросила она первым делом.       — Отлично, Магистр Ти, — ответила она как можно бодрее. — Как только смогу, я избавлю вас от необходимости обо мне заботиться.       — Во-первых, зови меня просто Шаак, — велела ей женщина. — Во-вторых, я имела ввиду совсем не это. Катуни делала всё, что нужно? Жаль меня не было, но близнецы там совсем плохие. Точно всё хорошо? А вот я думаю, у тебя снова температура. Скажу Катуни, чтобы принесла лёд.       Асоке осталось только кивнуть, соглашаясь со всем, только бы не сообщать тогруте о своей новой проблеме, возникшей совсем недавно.