Два лица друга

Устроившись на ночь в сенях, Энакин молча уставился в тёмный потолок. Он продолжал вести с собой молчаливый диалог, пытаясь узнать у себя самого, с чего это он, собственно говоря, решил, что Асока, уйдя из Ордена, стала путаной? И мигом получил ответ, который ему откровенно не понравился. Это было лишь только потому, что его тело должным образом отреагировало на её вид. Так же, как по идее и должно было реагировать тело молодого здорового мужчины на молодую и, что уж скрывать, очень привлекательную женщину, которая даже сама не подозревала о том, насколько она красива и сексуальна. Вела себя так, словно была обычной дурнушкой и потому со стороны казалось, что Асока бесстыдно расплескивала свои природные данные, не сознавая их истинной цены. И хотя Энакин понимал, что эти доводы в высшей степени разумные и правильные, а главное, совершенно естественны и глупо винить себя за то, что помимо твоего желания заложено в нём природой, всё равно продолжал открещиваться от очевидного. Он попросту начал думать, что его тело начало жить отдельной жизнью от разума и сердца и сейчас откровенно предало своего хозяина. Ведь не может же он, Энакин Скайуокер, вот так вот попросту взять и переключиться с одной женщины на другую. Он любил Падме больше жизни и наконец прошла всего неделя после её смерти. Единственным оправданием себе Энакин считал то, что с того самого дня, как Падме сказала ему про беременность, он не имел близости с женщиной. Амидала, сразу же после объявления радостной новости, деликатно попросила Скайуокера временно не исполнять супружеского долга, объясняя это возможным вредом для беременности. Энакин согласился, ведь именно эта скромность более всего ему в ней и нравилась, не считая, конечно, редкой породистой красоты. И потому то, что он много ночей откровенно мучился, лёжа с ней рядом и не смея даже прикоснуться, Энакин воспринимал как наилучшее и вернейшее доказательство истинной любви к жене. Можно было, конечно, завести любовницу, как делали многие другие в такой ситуации, но Скайуокер, любивший Падме более, чем самого себя, даже мысли не допускал о подобном. Но теперь, измученный долгим воздержанием, Энакин, всей своей сущностью, просто горевшей сейчас ситским пламенем, рвался назад в дом. Туда, где мирным сном спала его бывшая ученица, о которой он всё реже думал как о таковой. Он долго тер ладонью глаза, пытаясь прогнать из памяти её облик. Голос. Запах. И главное, никак не мог избавиться от мучительной ревности к детям, которые имели неведомую ему привелегию - касаться её. «Учитель Оби-Ван, если бы ты сейчас был здесь, со мной» - подумал Скайуокер, проваливаясь наконец в тяжёлое болезненное забытие.

***

Следующим утром Асока проснулась рано. Люк и Лея ещё и спали. И наскоро умывшись, Тано переоделась в платье Катуни - единственное, бывшее у неё, и надев на ноги старые сапоги, набросила на плечи лёгкую белую накидку, что достала вчера из сундука с аксессуарами, принадлежавшего Падме. Больше ничего из её вещей тогрута не трогала, она бы и накидку не взяла, не возникни в этом необходимости. Большинство вещей Амидалы уже упаковали к огромному облегчению Тано. Она не хотела, чтобы эти вещи лишний раз намекали на её собственное несовершенство. Тяжело вздохнув, Асока почувствовала как плотно облепила её ткань платья. Да, одежда Падме явно подошла бы ей больше. Но очевидность и желание Энакина всегда не совпадали и он даже не подумал о том, чтобы предложить тогруте гардероб своей покойной жены. И даже Шаак Ти, всегда и всем говорившая напрямую то, что думает, в этот раз воздержалась от комментариев, заранее зная, что радостного отклика они не встретят. И снова вздохнув, насколько это позволяло сделать платье, тогрута спешно вышла на кухню. Энакин стоял у плиты и что-то помешивал ложкой в небольшом чугунке. Казалось, его удивило появление Асоки, но он же не думал, что она всё время просидит не выходя из дома. - Доброе утро, - негромко поздоровалась девушка. Энакин пожелал того же и снова вернулся к приготовлению кофе. Он не обратил внимание на сухость и отстраненность в поведении Асоки, а она сама усиленно делала вид, что вчерашнего разговора не было и между ними всё так, как до этого. Скайуокер подумал о том, что в других домиках сейчас царит примерно то же самое. Влюбленные сидят на кухне и вместе готовят завтрак. Внешне и они выглядели так же, но, ситх возьми, они же не влюбленные и никогда не будут такими! И вся эта ситуация заставляла его становиться ещё более неуклюжим, чем Джа-Джа Бинкс - представитель Набу из расы гунганов. - Пойду побреюсь, - сказал он сухо и поспешил выйти из дома. Однако, Асока успела заметить, как потемнело его лицо от щетины, что заметно отросла за прошедшие дни. А так же волосы спускались уже до плеч. Раньше Энакин никогда не ходил так. Но, следовало признать, даже эта некоторая запущенность его облика вовсе не казалась таковой, походив скорее за изменение имиджа, от которого природная привлекательность этого мужчины ничуть не проигрывала. - Я приготовлю завтрак, если покажите мне, где лежат продукты - успела ему сказать Асока и когда Энакин вернулся побритым и причесанным, его встречал чудесный аромат. Тано успела приготовить жареные макароны с фаршем, бутерброды с сыром и колбасой и сварить кофе. И всё это было невероятно вкусным, во много раз превосходя то, что готовил сам Энакин. И даже то, что стряпала для него Падме. Амидала вообще готовить не умела и не очень хотела учиться этому, а кофе никогда не получался у неё нужной крепости. А как добиться её она не знала, потому, что сама кофе не пила, предпочитая чай. Энакин не желал этого признавать и потому даже не поблагодарил Асоку за её старания. Завтрак прошёл в напряжении и когда тарелка опустела, девушка молча наполнила её снова. Так же невозмутимо Скайуокер съел и добавку. Когда же посуду помыли и убрали, Асока решила постирать всё то, до чего не добрались Шаак Ти и Катуни. Живя в родном доме Асоке было непросто оставаться по-прежнему чистоплотной, но уж этот навык ей в Ордене вложили намертво. И когда Шаак Ти нашла её и Тано была ужасно грязной, то она сама сожалела об этом больше других. Тут видимо проснулись дети и их требовательный писк заставил Асоку прервать своё дело и войти в комнату. - Я пойду посмотрю спидеры, - сказал Энакин и поскорее вышел из дома, чтобы не представлять себе, как Тано будет кормить близнецов. Асока устроилась на кровати и приложив близнецов к груди, прикрыла глаза. Это её мир. Только её и больше ничей. Такой маленький, но такой надёжный и безопасный. Здесь никто не знает её недавнего прошлого и никому в голову не придёт связать её с Робертом и его трупом с развороченным черепом. Интересно, нашли его уже или нет? А если и да, то никому не догадаться, что Асока здесь. Тут она надёжно скрыта от всех тягот внешнего мира. Снаружи доносился голос Энакина, который о чём-то переговаривался с другими джедаями. Его приятный голос Асоке всегда нравился, а из окна тянуло запахом машинного масла, пороха и металла. Но это совсем не казалось противным, наоборот, внушало ощущение надёжности и покоя. Когда же дети заснули, Асока немного прибралась в домике. Разобрала одежду близнецов и Энакина, отложив что-то для стирки. Потом вытерла пыль, где она была и слегка протерла пол тем, что осталось от её туники, смочив её в оставшейся воде. Но вот дела были закончены и больше заняться в доме Асоке было нечем, а просидеть так весь день, ничего не делая, ей показалось невероятно скучно. И мысль о лесных просторах Эндора, свежем прохладном ветре, на всей скорости летящем в лицо внезапно острыми иголками заколола в сознании, нетерпеливо подгоняя её наружу, туда, где Энакин уже заканчивал осматривать транспорт и собирался лететь на разведку. И сама не понимая, что делает, тогрута выглянула наружу и нерешительно коснулась плеча Скайуокера, стоявгего к ней спиной. Он дёрнулся, как от удара и резко повернувшись, довольно громко спросил, хмуря брови: - Чего ты хочешь? Тон его голоса не понравился Асоке. Неужели он не понимает, что она устала сидеть целыми днями в четырёх стенах? Да так же запросто и отупеть можно, если изо дня в день видеть одно и то же. И разве кому-то станет хуже от того, что она немного прокатится на спидере? - Я хотела бы... Полететь с вами вместе... На разведку... - её голос тоже звучал с непривычной и несвойственной ей ранее робостью. Энакин же, вопреки всему, ничего не сказал, а лишь молча кивнул головой на заднее сидение большого летающего мотоцикла. И быстро сбегав до домика Шаак Ти, Асока попросила Катуни посидеть с близнецами. Люк и Лея должны были проспать несколько часов после утреннего кормления, а значит в ней пока нуждаться не будут и она сама может посвятить это время себе. Скайуокер ждал её и не заводил мотор, пока Тано не устроилась на отведённом ей месте, но вот незадача, стоило ему тронутся с места, как девушка, не успевшая ещё толком сесть, резко качнулась в сторону пилота, прямо-таки упав в его объятия. Энакин замер на несколько мгновений. Причём, не только от неожиданности.