Два лица друга

Она бросилась вслед за ним, сумев настигнуть Скайуокера уже на улице и крепко схватив его за руку, заставила посмотреть себе в глаза. Энакин невольно замер, скорее от того, что тогрута застала его врасплох, а так же поражённый яростным блеском её прекрасных голубых глаз. - И что ты надеешься этим доказать, Рыцарь Скайуокер? - сказала она с вызовом, уперев в бок свободную руку - Объясни мне, чем я заслужила то, что ты уже второй день избегаешь смотреть на меня и словно брезгуешь прикасаться? Энакин резко выпрямился и швырнув на траву подушку и плащ, приготовленные для сна, посмотрел на тогруту прямым и честным взглядом: - Хорошо, я тебе это скажу. Дети спали, а вот некоторые товарищи ещё нет, находились возле своих домиков, заканчивая дневные дела, поэтому Скайуокеру пришлось говорить почти шёпотом: - Мне просто ужасно не понравилось то, что я увидел свою жену наедине с другим мужчиной, при том, что твоя блузка была почти распахнута, а твои прекрасные груди торчали на всеобщем обезрении. Да, мне очень жаль, что Феррус погиб, я искренне сочувствую всем нам, но, ситх тебя возьми, Асока, почему ты была с ним рядом? Чем вы до этого занимались, можно узнать? - Да ничем же! - выкрикнула она в отчаянии, забыв о необходимости соблюдать осторожность - Я была одна, решила прогуляться, мне стало жарко и расстегнулась. Феррус оказался там случайно, и как выяснилось, вовремя, ты хоть представляешь себе, что было бы, не приди он туда и не останови того урода? Врать было противно, но и правды сказать нельзя, иначе это заставило бы Энакина подозревать её в неверности, он и так смотрит на неё очень нехорошим взглядом: - Что ж, исход был бы вполне закономерным тому, чего ты добивалась. Ведь ты и сама прекрасно знаешь, как действуешь на мужчин. Феррус давно уже был влюблен в тебя, и не будь он так хорошо воспитан, давно бы уже взял то, что так призывно мелькало перед ним. Даже Йода смотрит на тебя ласковым взглядом, другие мужчины лагеря бросают свои дела, когда ты проходишь мимо, у Петро штаны становятся теснее при взгляде на твои прелести. Да все мужики спят и видят, как бы оказаться с тобой в постели, и не делай вид, что ты об этом не догадываешься. Энакин приблизился почти вплотную и взяв её за подбородок, заглянул в лицо. Асока несколько секунд пристально смотрела на него, пока весь смысл сказанного не дошёл до неё в полной мере. Удар попал в цель и слезы горькой ярости мигом наполнили глаза. Он решительно отстранилась и сбросив с себя его руки, почти прошипела: - Откуда об этом всём знать тебе? Тебе, о добродеятельный Энакин Скайуокер, женатый на чистой и непорочной, как цветок лотоса, Падме. Откуда тебе знать о том, что я сама являю собой, что чувствую и о чем думаю. И что же, ты всерьез думаешь, что я сама напросилась на всё то, что произошло со мной после Ордена? Например, на то, что меня, с жестоким цинизмом, лишил невинности собственный сводный брат? Лицо Асоки пылало, её глаза горели, как прожектора, а синие полоски на лекку стали ещё ярче. Энакин невольно залюбовался ею, но лишь до того, как услышал последнюю фразу. - Твой...кто? - прошептал Скайуокер вмиг побелевшими губами. - Мой сводный брат, - повторила терпеливо Асока - Общей крови у нас не капли. Его отец женился на моей матери в то время, когда я была ещё в Ордене, а на момент моего прихода к ним, его ферма окончательно пришла в упадок, а мой отчим почти совсем спился. И вот он умер, а мой братец, пользуясь тем, что его больше некому остановить, в первый же вечер обесчестил меня. Это произошло в загоне скота, самое подходящее место, ибо он сам от этого скота немногим отличался. Я не подозревала ничего такого. Он схватил меня и швырнул прямо в навоз. И это было ужасно больно, вся туника была потом в крови, а на груди остались синяки от него пальцев. Да, на той самой груди, вид которой привёл тебя в такое возмущение! А впрочем... Кому я это говорю? Тебе же всегда было плевать на мои чувства! И раньше и тем более сейчас! В этот момент силы окончательно оставили тогруту и она, тяжело опустившись прямо на траву, закрыла лицо руками и перестала сдерживать уже давно душившие её слезы. Энакин смотрел на неё не отрываясь, а затем сел возле неё на ступеньку крыльца, сжав руки до побелевших пальцев. Ярость и гнев резко покинули и его тоже, оставив взамен только пустоту. До того потряс его этот совершенно убитый вид Асоки. - Так это он был отцом твоего ребёнка? - спросил он чуть слышно, Асока не отвечая кивнула, глядя невидящим взглядом в ночную темноту. - Это было очень противно, я постоянно мылась, скребла себя почти до крови, но всё равно не могла уничтожить воспоминания об этом, - сквозь всхлипы вырвалось у Асоки - Иногда мне удавалось убежать и пересидеть где-нибудь до рассвета, но чаще случалось наоборот и этот ужас вновь повторялся. - Но ты могла оттуда сбежать, - сказал Энакин почти не размышляя. - Моя мама была очень плоха, - послышался ответ Асоки - Её второй муж эксплуатировал её до последнего, а после его смерти она окончательно слегла и больше уже не встала, а если бы я ушла или покончила с собой, о чем я не раз думала, мой сводный братец скорее всего уморил бы её голодом или просто убил, точно не став бы за ней ухаживать, только ради неё я и оставалась в этом гадючнике, - тогрута сжимала в руках ткань своей блузы - А когда она узнала, что я беременна, то плакала всю ночь, а наутро умерла, просто заснула и больше не проснулась. В это же утро я и ушла оттуда и долгое время скиталась по всей галактике, перебиваясь случайными заработками и скудным питанием, ведь редко когда удавалось заработать, сам знаешь, беременных на службу берут неохотно, а потом начались роды и дальше ты знаешь. Асока уже не обращала внимания на слезы, что вовсю струились до щекам, она понимала только одно. То, что если до этого у неё ещё был какой-то шанс на лучшую жизнь, то теперь он окончательно утерян, ведь когда Энакин узнал всю правду, то он уж точно не захочет иметь ничего общего с такой, как она. И это при том, что Тано ещё умолчала про то, что попытка бегства была не одна. В первый раз Роберт поймал её и попытался силой утащить в хлев, чтобы в очередной раз надругаться над ней, у них завязалась борьба, во время которой Асока толкнула Роберта, тот упал и ударился головой о камень. Она подумала, что он умер и ушла. Интересно, что сказал бы Энакин, узнай он о том, что её сводный братец до сих пор не оставляет её в покое. Первое время оба они молчали и наконец Энакин решился, он вновь посмотрел на Тано и произнёс, не отрывая глаз от её лица: - Асока, ты знаешь, что я вовсе не такой хороший, каким ты меня видишь, я совершил много чего дурного, а один раз я уничтожил по меньшей мере сотню невинных существ. Асока сидела без движения. Чего угодно ожидала она от Скайуокера сейчас, но только не этих слов. Нет, она хорошо помнит, что видела на датападе Роберта, но никак не могла подумать, что он сам ей расскажет об этом. Не иначе, как начал доверять? - Ты можешь мне всё рассказать, - сказала тогрута очень тихо и Энакин продолжил, ощущая, что с каждым словом у него внутри словно открываются невидимые люки, он много лет не решался в этом признаться, а теперь мог сделать это легко: - Это произошло незадолго до того, как я стал Рыцарем, примерно за полгода. Я начал видеть страшные, нет, просто ужасные сны о своей матери, которой не видел уже десять лет. Я чувствовал, что она страдает, я видел её боль и испытывал её на себе, это было просто невыносимо, я терпел несколько ночей, а потом сорвался и полетел на Татуин. И прибыл почти вовремя. Почти потому, что прибудь я сразу же, как только впервые увидел тот сон, всё можно было бы ещё исправить, но когда я прилетел, было уже поздно. Мою маму похители песчаные разбойники, или тускены, существа, внешне похожие на людей, но внутри они звери, жестокие, кровожадные, не знающие милости и пощады. Временами они похищали мирных жителей и подвергали страшным пыткам, пока те не умирали, это было необходимо им, чтобы лишний раз засвидетельствовать своё господство. Они такие же, как Император, только примитивные и от этого ещё страшнее. И вот тогда их жертвой стала моя мама. И когда я появился, она была в плену уже долгое время, я с трудом узнал её, она была совершенно измучена голодом, пытками и побоями. Но всё равно она нашла в себе силы меня узнать, но это было последним, что ей довелось увидеть в жизни. Несчастная умерла у меня на руках и прежде, чем похоронить её, я понял, что должен отомстить. И я ворвался в лагерь песчаников и начал косить их всех направо и налево, не разбирая особо, кто передо мной, мужчина, женщина, ребёнок, старик. Мне было всё равно. Для меня это были лишь тупые и жестокие звери, которых надо предать самой позорной смерти и я это сделал. Я слышал в голове голоса Магистров, призывавших остановиться, но последовать им не мог, пока не перебил весь лагерь. Асока слушала и не прерывала его, зная о том, как это важно для Энакина сказать о себе всю правду. И вскоре поняла, что услышит ключевую часть повествования, для чего Энакин вернулся в самое начало жизни.