Бешенство ботаника

      Я решил воспринимать Бакиева как неигрового персонажа-проводника в начале игры, который обычно учит, как правильно убить спящего медведя в пещере и помогает взаимодействовать с окружением. Для бега от преследователя зажмите «левый шифт». Чтобы присесть в автобус, нажмите «альт». Чтобы прицелиться в Руслана, удерживайте «Е». — Нам какой? — спросил он, придерживая меня за локоть, пока мы шли к остановке.       Квест начался. Мне предлагалось выбрать, кого я буду отыгрывать за пределами школы. Все стартовые характеристики у меня уже давно были настроены, так что упор нужно было сделать на линию поведения. И я точно знал, что за этим в конце миссии последует сюжетный выбор. Я сделал глубокий вдох, поправил лацканы пальто и спросил: — Тебе-то это все зачем, Бакиев? Заняться больше нечем? — Я вам очко разбил, — хихикнул он, — разрешите извиниться. — Может, мне твоих родителей вызвать? Извинения на нос не наденешь, — сказал я строже обычного, внутренне плюясь от этого дурацкого прозвища, так, что Бакиев даже перестал улыбаться. — Ну Павел Александрович, я случайно, чесслово! Только родителям не жалуйтесь, пожалуйста! Я что-нибудь придумаю, у меня есть деньги, я вам отдам за очки… — Не нужны мне твои деньги, лучше в руки себя возьми, до выпуска меньше двух месяцев. — Ну Павел Ссаныч… Вы все так говорите, достали уже, сил нет!       «Ссаныч» резало мне уши еще сильнее, чем «очко». — Доучись нормально, а там отдохнешь. У меня тоже с вами уже сил нет никаких. Хоть в силовую броню лезь… — Чего? — Да ничего. Одиннадцатый автобус. Это он, посмотри? — указал я рукой на подъезжающее пятно. — Нет, это вообще троллейбус! Ну и зрение у вас, конечно, Павел Ссаныч! Вы, наверное, и шэ-бэ совсем не видите, да? Какое уж там мэ-нэ-кэ, да? *       От того, что все время приходилось напрягать зрение, а еще из-за верещания у меня под ухом, я почувствовал наметившуюся мигрень. — Руслан, то, что я не вижу, не значит, что я не могу выучить это наизусть, — усмехнулся я. — Да? Ну и какая там шестая строчка тогда? — Хм, даже если я скажу, как ты проверишь? Эн, шэ, ы… И, кэ, бэ. — Сейчас сядем, и я в интернете найду! А последнюю слабо? — На «слабо» меня берешь, да? — я задумчиво потер подбородок, делая вид, что вспоминаю. — Так… вроде бы, там было… И, дэ, и… Вэ… Жэ… О, пэ, у… Да, вроде бы, так.       Минутная пауза, и мой внутренний голос зашелся в приступе смеха, когда до парнишки наконец дошло послание, и он чуть было не захлебнулся волной возмущения. — Да как вы! Павел Ссаныч, вы же учитель! Как вам не стыдно так говорить! — Ты прав, Руслан. Просто меня какая-то зараза с утра укусила. Точнее, поцеловала. Наверное, передалось как-то. Сейчас домой приеду, рот с мылом помою, и все пройдет. Извини, пожалуйста.       Я намеренно вспомнил о его выходке, чтобы пристыдить. — И чё, как вам, понравилось? Нормально целуюсь? — его вопрос ввел меня в ступор, я же рассчитывал, что у него активируется режим «поджать хвост». — Ну, на проходной балл, на троечку потянет, — усмехнулся я. — А я хочу пятёрку! — Пятёрку уже не обещаю, но если постараешься, подучишь теорию, сделаешь пару практических работ, то вытяну на четверку. — Хм… Мы же сейчас о физике, да, Павел Александрович? — Я — да, а ты? — О, вот и одиннадцатый!       Парень потянул меня в салон автобуса, заботливо следя, чтобы я не шагнул мимо подножки. Урвав одно свободное, он пропустил меня на место, оплатил проезд и сам встал рядом, держась за поручни и нависнув так, что я слышал запах его кожаной куртки вперемешку с одеколоном. Складывалось впечатление, что он специально маячил передо мной своей фронталкой, так близко, буквально толкаясь животом в моё плечо. — Руслан, ты слишком близко. Соблюдай дистанцию, пожалуйста. — Не могу, меня прижали. Извините, — пыхтел он, еще сильнее завалившись на меня.       Мне пришлось положить руку ему на живот, чтобы слегка повысить у этого тела сопротивление внешнему давлению. — Павел? Александрович?       Я поднял глаза на этого наглого парня надо мной, и в этот момент какой-то широкой женщине потребовалось протиснуться мимо него в узком проходе. Пропихиваясь мимо Бакиева, она ненамеренно приложила всю свою силу, умножив свою массу на ускорение, и Руслан завалился так, что мне пришлось экстренно усадить его себе на колени. Себе. На колени. Пассажирка на соседнем месте возле окна лишь цыкнула и стала ещё активнее рассматривать проплывающие фасады, делая вид, что нас не существует. — А чё, прикольно! — развеселился Руслан, да еще и закинул руку мне на шею. — Павел… Александрович, — пробормотал он мне в висок, — вы без очков совсем другой. Красивый, что ли. Ой, а что это у вас в глазах какие-то ржавые пятна вокруг зрачков?! — Бакиев, еще одно слово мне в ухо, и я тебе рот заткну чем придется. На остановке люди выйдут, и ты с меня слезешь, понял? — Ага, не вопрос! Так что это за пятна?       Я понял, что этот непись от меня не отстанет, пока мы не выйдем за пределы области, за которой он закреплен. — Это называется центральная гетерохромия. Руслан, лучше бы на уроках так активничал, а не у меня на коленях. — Ну если бы я на физике сидел у вас на коленях… — Так, не начинай. — Гетерохромия, значит? А почему тогда вы гомо… — Рот закрой, мы в автобусе.       В школе я себе так разговаривать с учениками не позволял. В школе я носил маску. Но сейчас мы были не в школе, а мои странные воспитательные интонации, кажется, только подстегивали и его, и меня. Когда в салоне стало свободнее, я спихнул лишний груз на освободившееся место напротив. Но парень все равно сел, развернувшись ко мне, ногами в проходе. — Сядь по-человечески, нам еще четыре остановки ехать. — Откуда вы знаете, вы же ничего не видите? Аа-а… — протянул он, явно довольный своей догадкой, — по памяти ориентируетесь, да? Типа «не вижу — не значит, что не помню».       Голова совсем разболелась, и я, прикрыв глаза, несколько минут массировал пальцами переносицу, но это не помогло. Еще и ощущение пытливого взгляда на себе начинало меня раздражать. Будто на экране мигало уведомление «вас обнаружили». Перетерпев еще несколько минут, я наконец засобирался к выходу. Моё сопровождение тоже подскочило и выпрыгнуло вперед меня, едва открылись двери. Я не торопился выходить, делая вид, что поправляю пальто и ищу ногой подножку, и в последний момент, когда я уже якобы собирался выйти, двери закрылись, и автобус благополучно повез меня дальше, на мою реальную остановку, оставив Бакиева куковать по ту сторону. Эх, жаль, я не мог увидеть его лица, но очень живо представил, отчего мне стало смешно, и из автобуса я выходил, хихикая чуть ли не в голос и стараясь при этом не спотыкаться. ***       Бакиев-старший был человеком слова. Сказал, что я словлю нечеловеческих проблем, если у его сына не будет результата через полтора месяца. Он позвонил мне этим же вечером, не расшаркиваясь перешел сразу к сути и после нашего короткого ёмкого разговора об основных целях, задачах и сопутствующих условиях миссии задонатил мне на карту по номеру телефона приличную сумму авансом. Ему удалось уговорить меня еще и на геометрию. Ну просто физика и геометрия беспорядка в действии. Теперь я должен был по три часа два раза в неделю заниматься этим беспорядком с его сыном. Упорядочить, так сказать.       Не откладывая в долгий контейнер, мы назначили первое занятие на ближайший мой свободный вечер, то есть завтрашний. И второе, соответственно, на пятницу. Во вторник у меня очень мало занятий, в пятницу — тоже не потолок. В понедельник и четверг мы с одиннадцатым «Б» виделись по расписанию. А выходные я считал неприкосновенными, и Бакиев, слава Интегралу, был со мной солидарен в данном вопросе.       Так что на следующий день, проведя два урока у десятых, я даже успел заказать новые очки, потом заехать домой, переодеться и пообедать мамиными котлетками, еще два часа катал в онлайне и едва не забыл подготовиться к занятию. В целом я знал, какие у Руслана пробелы, хотя иногда мне казалось, что он весь — как большой пробел. Нажмите «пробел», чтобы перепрыгнуть препятствие. Хех. Такое точно не перепрыгнешь, лучше будет обойти его с тыла.       Увидев неподдельный шок на лице моего подопытного, когда тот открыл мне дверь квартиры, я понял, что отец всё же умолчал, откуда именно прибудет репетитор. — Здравствуйте… — растерянно пробормотал пацан, пропуская меня внутрь. — Привет, Бакиев. Отец твой дома? Он тебе сказал, что мы сегодня занимаемся? — Нет, его нет. Он работает с утра до ночи. Но папа предупредил, что придет репетитор. Только я не знал наверняка, что это будете вы… — А если бы знал, то что? — я разулся, повесил пальто на вешалку и уставился на него. — Ой, а вы как доехали-то без очков? — Я в линзах. И хватит уже о моих очках беспокоиться, своё побереги. Сегодня буду гонять по всей программе.       Руслан надулся, быстрым шагом пересек большую прихожую и скрылся за одной из дверей. Я спокойно проследовал за ним в надежде, что там меня не будет ждать какая-то засада. Он сидел на диване, скрестив руки и обиженно уставившись в пространство перед собой. — Вы меня вчера бросили одного на остановке! А я вам вообще-то помочь хотел! А теперь пришли ко мне домой, такой добренький, а я возьму и не буду ничего учить! И посмотрим, как вы перед моим папашей потом заговорите! — Ты будешь учить, иначе плакал твой менеджмент, международные отношения или что там у тебя в планах.       Щёки парня вспыхнули, и он уставился на меня своими тигриными глазами. — Это у отца, а не у меня! Я в кулинарный хочу! — В техникум? Или шарашкину контору? Зачем? У тебя есть такие возможности!       Странное желание для мальчика из обеспеченной семьи. Никогда бы не подумал, что мечта Бакиева — весь день чистить баклажаны и картоху, шинковать огурчик тонкой соломкой или жарить стейки с кровью, — хотя последнее уже могло бы сойти за правду. Для меня это выглядело словно всю игру бегать с ножичком первого уровня, имея в инвентаре легендарное оружие с неограниченным запасом амуниции. — А я хочу сам решать. Он все делает так, как хочется ему. — Ну тогда хотя бы доучись и подай документы туда, куда хочется тебе.       Руслан умолк, закрывшись в себе еще больше. — Что, золотая клетка слишком удобная? — Кто бы говорил, Павел Александрович! Все знают, что вы с мамой живёте, — ощетинился он. — Я живу с ней потому, что она уже пожилая, и я её люблю. Своей семьи у меня пока нет. И я могу съехать в любой момент, а ты — нет. Пока что. Но вот сдай экзамены — и гуляй, куда ноги несут. Я здесь, чтобы помочь тебе. И отец не сможет ничего тебе запретить или навязать. Ты же уже взрослый парень, не ребёнок. А ведешь себя по-детски, глупости всякие творишь, что вон даже Надежда Сергеевна решила, что это первоклашки мою дверь измазали.       Когда я сказал про золотую клетку, я нащупал какую-то странную болевую точку. Его комната действительно была похожа на склад всевозможных желаний подростка: большой экран, игровая консоль, компьютер с двумя мониторами, в углу — гитара с комбиком, на стене — сноуборд. Видимо, папаша исполнял любые прихоти сынули, кроме самых важных. Потому что все важные решения в семье, разумеется, всегда принимал Бакиев-старший. — Руслан, — я сел рядом и положил ему руку на плечо, — я же вижу, ты далеко не глупый. В школе ты один из самых авторитетных среди детей. Тебе бы в бизнес какой-нибудь, а ты своё время на фигню тратишь, — я посмотрел на часы на руке: прошло уже пятнадцать минут, — и моё тоже. У нас было три часа, а осталось уже два сорок пять. — Ну тогда еще пять минут погоды не сделают, — наклонившись ко мне, он прошептал это с каким-то странным румяным лицом и внезапно поцеловал.       Его губы робко касались моих. Я снова сидел будто замороженный зомби, но с каждым прикосновением оттаивал и неосознанно подавался навстречу. Он был теплый, пах чем-то домашним и совсем не пацанским, ни никотином, ни ядрёным дезодорантом. Слишком нежный для своего агрессивного вида, что я даже на секунду чуть было не потерял самообладание и не накинулся на него в ответ. Руслан положил ладонь мне на щеку, а второй рукой стал вести по моему колену выше к бедрам. — Стоп.       Отстранившись, я убрал с себя его руки. Сколько ньютонов стоило мне, чтобы заставить себя отлепиться от этого парнишки… Но я учитель, я не поддаюсь соблазну свернуть «не туда» на первом же испытании. — Первый раз был максималистским порывом, я его в расчет не беру. Теперь ты уже откровенно домогаешься. В чем дело? — Разве не понятно? — он потупил взгляд, рассматривая ладони, которыми только что меня касался. — Вы мне нравитесь, Павел Александрович. — Тебе нравлюсь не я. Тебе нравится взрослость и независимость. — Нет, неправда! Я вас два раза в неделю вижу, я знаю, о чем говорю. И вообще, я наткнулся на ваш профиль, потому что он совпал! На девяносто процентов! — А остальные десять как раз говорят о том, что это все полнейшая ерунда. Я твой учитель. — Мне уже восемнадцать! И осталось всего два месяца до окончания школы! — А ты собрался учиться? — усмехнулся я. — Что-то я не вижу особого рвения. Минуту назад ты меня пытался убедить, что оно тебе совсем не надо! — Я буду учиться. А вы — будете меня учить! — Зачет, вот другое дело. Садись за стол, — я встал с дивана и подошел к письменному столу, собираясь разложить материалы. — Но есть одно условие. Иначе я даже учебник не открою. А не будет результата — мой папа вас в порошок сотрет и кофе заварит. Уж я-то знаю… — Ну и какое твоё условие?       Бакиев тоже встал, приблизился. Заглянул мне в глаза, и уголки его губ слегка дрогнули. Слишком сладко и зазывающе закусил губу, продолжая невинно смотреть на меня, и я сжал кулаки, чтобы лучше себя контролировать. — Вы должны научить меня… этому. — Чему-чему? — выдохнул я. — Девочек, что ли, вокруг мало? — Меня интересует взаимодействие… двух параллельных проводников с одинаковым направлением тока.       Я отчетливо ощутил напряженность сексуального поля между нами и теперь четко понял, о каком именно одинаковом направлении он говорил. Говорил моими словами, и откуда только понахватался? Маленький хитрый оборотень. Он был явно из тех персонажей, что обычно выглядят убедительно, например, просят помочь спасти деревню от разбойников, притворяясь бедной невинной овечкой, но от них всегда стоит ожидать какой-то подставы. — Что ж, согласен. Я научу тебя. Но учти, что соприкасаться мы не будем, — это первое. Все практики только вне школы и без посторонних, — это второе. И третье, — я сделал паузу, улыбнувшись своей гениальности, — чем лучше и быстрее ты будешь учить основной материал, тем больше времени у нас останется на «это». — Договорились, Павел Александрович, — он протянул мне руку, я пожал ее, чувствуя, что это и был тот сюжетный выбор пролога нашей игры.       Затем Руслан громко вздохнул и молча уселся на стул, целиком и полностью готовый к моему руководству.