Mahou no shippai II

      Кику замер и сжался в попытках хоть как-то унять свою дрожь. Впервые для того, чтобы узнать какую-то информацию, он обращался не к преподавателю или старосте, а к студенту с другого факультета, настроенному враждебно к тому, на котором учился японец. В таких условиях ему было нелегко вести диалог. То, что Кику вообще начал его, было самым настоящим чудом.       — Вы мистер Джонс, я не ошибся? — уточнил юноша, стараясь не отводить взгляд от лица Альфреда.       — Мы? Кто «мы»? — гриффиндорец поправил очки с дежурной улыбкой. — «Мистер Джонс» это не мы. Мы это гриффиндорцы. Вот он, например, Оливер, а я — Альфред, — видя непонимание в глазах Кику, он добавил: — А вот ещё меня иногда «мистер Джонс» зовут, да.       По привычке Кику отвесил поклон и представился:       — Кику Хонда. Рад позна-…       — Чего? У профессора есть сын? — опешил Альфред. Оливер рядом с ним тоже немало удивился. — А может, ты племянник? Или внук? Муж, отец, дедушка?       — Не думал, что выгляжу настолько старым, — сдержанно проговорил Кику. Пальцы, сжимавшие ткань сумки, уже начали болеть от долгого напряжения, но юноша терпел. Терпел так же, как и нахальство в этих голубых глазах. — Но я всего лишь однофамилец профессора Хонды, не более того. Тем не менее, я бы хотел поговорить не о себе, мистер Джонс. У меня вопрос лично к вам.       — Ого, — брови Альфреда взметнулись наверх, а сам парень теперь уже задорно улыбнулся. — Прям-таки лично? Эй, Олли, не подслушивай, дружище!       — Если бы я пожелал конфиденциального разговора, то я не стал бы проводить его в коридоре, где нас могут услышать все, — сказал Кику. — Вопрос не имеет тайного характера, но я адресую его лично вам. Вот, что я имел в виду, — он снова слегка поклонился. — Прошу прощения, если ввёл в заблуждение.       — Итак, — Альфред сделал шаг вперёд. — Что ты там у меня спросить хотел? Давай только покороче — я хочу во время «окна» передохнуть.       — Я буду прямолинеен и краток.       Прямо сейчас, несмотря на отсутствие движений на лице слизеринца, Альфред видел весь спектр эмоций в тёмных глазах. Что-то вихрем крутилось по радужке, сворачиваясь к зрачку и словно проваливаясь внутрь склеры. Альфред, правда, никак не мог понять, к чему это было. Этот слизеринец боялся? Или что-то задумал, как вся его братия любит делать? Быть настороже или не бояться в случае чего дотянуться до волшебной палочки? Но рядом кабинет трансфигурации. Профессор Хонда хоть и не была человеком, который пёкся бы о безопасности студентов вне занятий, но на шум могла бы выйти, а после устранения его источника оштрафовать виновников и оставить после уроков.       Так что Альфред окончательно запутался после очередной неудачной попытки верно прочитать атмосферу. Хотя после вопроса слизеринца, происходящее ему всё-таки стало чуть яснее.       — Зачем вы направили бладжер на мисс Байльшмидт?       Оттого и взгляд Альфреда на мгновение помрачнел. Воздух вокруг начал пронизывать холод несмотря на столпившихся после трансфигурации семикурсников, которые решили понаблюдать за «интересной» потасовкой студентов с двух враждующих факультетов.       — А, вот оно как, — в голосе Альфреда промелькнула нотка равнодушия.       — Да, — кивнул Кику, пристально наблюдая за каждым движением собеседника. Во всяком случае, он хотел, чтобы Альфред не делал лишних шагов вперёд. — Я хотел бы получить ответ на этот вопрос.       — О, вот значит, как, — повторил Джонс.       На его лице застыло по-детски обиженное выражение, что ввело Кику в замешательство.       — Прошу прощения? — он слегка склонил голову набок.       — Я же сказал: я не знал, что всё так получится, — лениво, но не без той самой обиженной нотки в голосе протянул Альфред.       — Но вы предполагали, верно? — выдавил Кику. — Вы же знаете об опасности, которую несут в себе эти мячи, верно?       — С чего ты взял? Или ты слышал, как профессор Хонда обо мне говорила?       Казалось, этими не столь важными вопросами Альфред хотел запутать или вывести Кику из равновесия. Но тот, боясь не каверзных вопросов, а, скорее, самого Альфреда, словно не обратил внимания на это. Уголки его губ слегка приподнялись вверх.       — О вас весь Слизерин говорит, мистер Джонс, — тихо произнёс Кику. Несмотря на свой голос, он был уверен, что Альфред его прекрасно слышал — реакция на вопросы была тому подтверждением. — Так что даже я знаю об этом. Трудно не запомнить это, когда каждую осень о вас только и говорят мои однокурсники.       — Я бы даже сказал, что я польщён! — Альфред притворно-весело усмехнулся. — Но какое тебе до этого дело? Я же… бладжер не в тебя ведь угодил.       — Это верно. Но он навредил мисс Байльшмидт.       — Ага, навредил! Конечно! Да там такой смазанный удар получился — не опаснее плевка.       — Интересное сравнение, — Кику слегка нахмурился и подался вперёд. — Однако я бы на вашем месте не был бы так уверен в этом. Возможно, вы, будучи на играх в защите, привыкли к подобному…       — Эй-эй, мне бладжер никогда не прилетал в голову! — фыркнул Альфред. — Ты за кого меня держишь?       — …тем более, — стрельнув взглядом в пол и вернув его обратно, Кику повторил: — Тем более. Именно поэтому я вынужден возразить — мисс Байльшмидт несказанно повезло, что удар получился не таким сильным, как мог бы быть, — после этих слов, он почувствовал тонкие пальцы, аккуратно взявшиеся за его мантию, в нос ударил знакомый запах. — Хотя, отец мне как-то рассказывал, что даже ненаправленный битой бладжер может сильно навредить. К тому же, место, куда мяч приземлился, довольно слабое и хрупкое на черепе. Я думал, вы должны были иметь об этом представление.       — Ну так, короче, умник, — прервал его Альфред. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Извинился перед твоей однокурсницей?       — Было бы неплохо, — снисходительно проговорил Кику. Напряжение всё никак не сходило на нет, а от осознании близости Юльхен мысли едва не путались. — Но я понимаю, что в этом нет смысла. Вы ведь ненавидите друг друга.       — Ну ещё бы! — выпалил Альфред, подавшись вперёд. — Она всех бесит.       — Всех? Что вы имеете в виду?       — То и имею. По крайней мере, я прекрасно вижу, что она делает и что о ней говорят студенты с других курсов.       Юльхен крепко сжала локоть Кику, но тот стоически продолжал, словно от этого зависела его жизнь. На самом деле, он хотел задать последний вопрос.       — Как бы то ни было, получается, что вы, зная об этом, нарочно направили бладжер в Юльхен Байльшмидт?       — Да.       Сперва Альфреду показалось, что он ослышался или случайно оговорился. Но потом он понял, что в горле его было странно-вяжущее ощущение, которое само по себе заставляло язык шевелиться. Это чувство было таким новым, таким незнакомым, что Альфред невольно забегал глазами, чем и выдал своё состояние Кику. Тот продолжал смотреть на него немигающим взглядом, хоть и направлен он был скорее на лоб или переносицу Джонса. Но гриффиндорец не заметил этого — ему продолжало казаться, что Хонда неотрывно смотрел ему в глаза так, словно при должном старании из его очей должны были вылететь лазеры, как у персонажей из магловских комиксов, и прожечь органы зрения через очки.       — Зачем вы намеренно причинили мисс Байльшмидт боль? — голос Кику дрогнул под конец, но лишь от чрезмерного напряжения. Дальше он говорил ровнее. — Я думал, что это не входит в принципы гриффиндорцев.       — Да с чего бы это? — казалось, что последний тормоз был снят с Альфреда, но чем больше он говорил, тем сильнее искажалось от недоумения его медленно бледневшее лицо. — Открою тебе секрет, пятикурсник: не все гриффиндорцы хорошие!       — Эй, Ал…       — Да и, как я посмотрю, не все слизеринцы такие скотины, как я думал!..       — Ал! Всё, тихо, хватит, замолчи!       Оливер подскочил к Альфреду и быстрым движением зажал ему рот.       — Хватит, — прошипел Оливер, через силу отодвигая Альфреда от Кику. — Ты сказал уже достаточно.       — Я выяснил то, что хотел, мистер Джонс, — механическим голосом проговорил Кику. — Не буду вас больше отвлекать своим присутствием.       После этих слов Кику развернулся и направился в сторону подземелий Слизерина, видимо, намереваясь провести «окно» в гостиной.

***

      Место проведения диалога Кику покидал почти в спешке, едва не срываясь на бег. Стоило ему отойти подальше, как он тут же почувствовал сильно колотящееся сердце, пытавшееся оставить грудную клетку. Давление во всех кровеносных сосудах было таким высоким, что Кику не удивился бы, пойди у него сейчас кровь из носа. Гнетущее ощущение того, что его маленькая прихоть вынудила пойти на жертвы и сделать что-то ужасное, никак не покидало голову Хонды, и он мучался от плохих мыслей, пока его не нагнала Юльхен.       — Кику! — воскликнула девушка, кокетливо обнимая со спины. — Что это было? Так круто!       — Э?.. — Хонда растерянно посмотрел на Юльхен. — Разве? Я думал, что ничего особенного… по крайней мере, я так думал.       — Вот ты думал, а мы все увидели, как ты опустил этого тролля-недомерка Джонса! — если раньше Кику мог поймать себя на том, что слышал в голосе Юльхен некоторый наигрыш, то сейчас её возгласы казались даже искренними. — Так ему и надо! Посмотрим, как он теперь помучается.       — Точно ли я сделал всё правильно? — пробормотал Кику.       Хоть этот тихий вопрос был адресован себе, нежели кому-то ещё, на него всё так же задиристо ответила Байльшмидт:       — Конечно! Кику, ты же слизеринец. И ты прилюдно унизил гриффиндорца, у которого, к тому же была репутация «героя», — на последних словах девушка скривилась так, словно её должно было стошнить. — Так что ты не просто поступил правильно — ты сделал то, что долже-… нет, что обязан был сделать!       — В-вот как, — Хонда сжал сумку в руках.       «Разговаривать с тем парнем на виду у всех было ошибочным решением. Надо было и вправду попросить отойти в укромное место. И что значило «репутация героя»? У него много друзей? Значит, после сегодняшнего инцидента он может рассориться с ними. Чёрт, и как я не подумал об этом?»       «Но он же был виноват, верно? И ты в этом лично убедился»       «Да, верно. Но разве я не повинен в возможных последствиях от этого разговора?»       Ответа Кику не получил. Он мог лишь предполагать его, потому как не знал наверняка. Спустя ещё несколько минут, за которые Кику успел вернуться в гостиную, в голову пришла железная мысль извиниться, если всё будет хуже некуда. А пока слизеринец решил начать выполнение домашнего задания, чтобы расстаться с трансфигурацией… всего лишь до завтра.       Зато впереди его ждали четыре урока удовольствия.

***

      Во время перерыва между трансфигурацией и зельеварением Альфред ходил словно в воду опущенный. Чувствуя обескураженность друга, Оливер не знал, что может сказать или сделать.       К удивлению Альфреда, никто не стал его порицать за содеянное. Но и не говорили о правильности поступка. Альфред понимал это, но его терзала не столько совесть, сколько любопытство. Он никак не мог взять в толк: тот слизеринец никак не колдовал, но так легко выудил из него правду. Вариантов было несколько, но Альфред сомневался в каждом из них, даже в самом очевидном. Такого быть просто не могло.       Поэтому Джонс решил во что бы то ни стало узнать, как Хонде удалось развязать ему язык. Не мог же гриффиндорец сам проговориться, в конце концов!       На зельеварении Альфред решил в кои-то веки полистать учебник. Поставив котёл, он засёк несколько минут на часах, а сам принялся за свежие страницы нового учебника.       — Что-то ищете, мистер Джонс? — через плечо студенту заглянул преподаватель по зельям, Ван Яо — низкий мужчина, с заплетёнными в хвост волосами. Говорил он обычно звонко, а вот поступь была, как у призрака, поэтому все без исключения студенты пугались возникавшего из ниоткуда профессора. — Сегодня повторение, ару. Вы что-то забыли? Могу подсказать.       — Нет, я помню, профессор, — Альфред вздохнул. — Я хотел найти в учебнике рецепт сыворотки правды. Давно читал про неё, но не помню ничего.       — А-а-а, вот оно как, ару! — Яо улыбнулся. — Сыворотки правды нет в новом издании учебника для школьной программы, увы. Как и Феликс Фелицис, так и Амортенция, оборотное зелье, сыворотка правды — всё убрали стараниями Совета попечителей.       — Жаль…       — А зачем она вам? Хотите вывести кого-то на чистую воду, ару-ка?       — Нет-нет, что вы, — поспешно сказал Альфред. Он встал к своему котлу и помешал зелье против часовой стрелки несколько раз. — Просто мне, это… как будущему мракоборцу хотелось бы побольше о нём узнать. Ну… как, например, распознать, что тебя опоили?       Профессор покачал головой, что Джонс распознал неоднозначно, пока не услышал ответ Яо:       — Вкус сыворотки — острый перечный — можно прочувствовать в той мере, в которой она описана в книгах, только если в вас выльют пузырёк стандартного размера, а само зелье будет чистым. Его обычно подливают в напиток или впрыскивают в еду. Ну, собственно, как и любое другое зелье, которое применяют зачастую со злым умыслом.       «Со злым, значит…» — Альфред нахмурился, поправляя очки.       — А если зелье не будет чистым, то какое же оно тогда будет на вкус? — спросил Джонс, рассматривая булькающее перед носом варево.       — Достоверных источников нет, каждый автор по-разному трактует описание эффекта, ару. Одно известно точно — в малой дозировке и в примеси ты практически не почувствуешь вкуса, но зелье сработает.       — Понятненько, — Альфред поджал губы, переваривая в голове услышанное. — Спасибо, профессор Ван.       — Всегда пожалуйста, ару! — Яо глянул в котёл Альфреда. — Превосходно, как и всегда, мистер Джонс. Пожалуй, за десять лет своего преподавания впервые встречаю гриффиндорца, настолько способного к моему предмету, ару.       — Правда? — Джонс искренне удивился. — Сочту это за похвалу.       — Считайте, юноша, считайте. Как показывает практика, если студент хороший, то похвалой его не разбалуешь, — Ван Яо перевёл взгляд на остальных учеников. — Я почему-то раньше слышал, что когтевранцы и слизеринцы лучше всех готовят зелья. Очередной предрассудок, ару, вызванный отчётами предыдущих профессоров. Но нынешнее поколение «одарённых» совсем бестолковое. Например, ни один ещё у меня слизеринец не сдал на оценку «выше ожидаемого». Кроме одного, ару.       Профессор Ван с какой-то теплотой посмотрел на знакомую тёмную макушку. Брови Альфреда поползли вверх, а нутро заполнило смешанное чувство.       — Глаз у него намётан настолько хорошо, что готовит без погрешностей, — продолжал Яо. — Просто поражаюсь, как он берётся за самую сложную работу, ару.       — Вы мне просто так это рассказываете профессор? — не без скепсиса спросил Альфред.       — Не то, чтобы… просто мистер Хонда очень стеснительный мальчик, ару, — Яо грустно усмехнулся. — Стоило мне похвалить его работу на первом же занятии, как он растерялся и потерял сознание. Тогда я подумал, что он просто испугался, ару. И знаешь что? На пятом курсе он убежал, когда я начал расхваливать его настойку!       — Ладно-ладно, я понял, профессор, — Альфред с лёгким раздражением сощурился. «Профессору некому было рассказать об этом и поэтому он рассказал всё мне? В другой раз я бы послушал про какого-нибудь крутого зельевара, но не про лилипута из Слизерина», — подумав так, парень загасил пламя и пронаблюдал за преподавателем, который шёл посмотреть работу Хонды. Равнодушно посмотрев на притихшего слизеринца, который до прихода Яо что-то активно пояснял Байльшмидт, Альфред сел за парту. — Да чудак он какой-то.       — Ты ведь так думаешь только потому, что он унизил тебя с утра пораньше? — осторожно спросил Оливер, плюхнувшись на соседний стул. Альфред же буквально вспыхнул и шикнул:       — Это ещё не всё! Я могу ещё много чего сказать про него!..       — Ты ведь на самом деле на себя злишься, верно?       Джонс вновь фыркнул и отвернулся. Теперь ему хотелось начать сверлить глазами мантию Хонды, чтобы она загорелась, но, опасаясь того, что это и в самом деле получится, Альфред встал из-за стола и, опорожнив котёл, принялся убирать ингредиенты. Рядом было встал Кику, чтобы проделать то же самое, но, заметив гриффиндорца, отошёл в сторону, уступая место старосте Пуффендуя, Торису Лауринайтису. Уступил не только ему, но и всем остальным однокурсникам. Альфред не сразу это заметил, а потому дождался, пока все остальные отойдут. Такое поведение несколько позабавило Оливера, который уже повесил сумку через плечо и терпеливо ждал друга.       Когда же последний студент отошёл от шкафа с ингредиентами, Кику подошёл к нему, чтобы положить всё то, что он использовал, на место. Как вдруг рядом он почувствовал присутствие Альфреда и, подняв голову, столкнулся с его испепеляющим взглядом из-под линз очков. Хонда тут же съёжился и отшатнулся. Ни одна мышца при этом не дёрнулась на его лице.       — В чём дело? Давай клади уже всё, — Альфред изогнул бровь дугой и криво ухмыльнулся. — Всех пропускать вперёд себя, конечно, тоже по-геройски, это я одобряю. Но сейчас никого нет… мистер Хонда.       Альфреду стоило больших усилий говорить серьёзно, на последних словах он едва не прыснул. Особенно после того, как он увидел реакцию слизеринца: его голова начала медленно вжиматься в плечи.       — Н-ну, я могу пропустить вперёд и вас, — нервно проговорил Хонда. — Места у шкафа не очень много.       — Намекаешь на то, что я толстый? — Альфред сощурился, а сам мысленно хихикал.       — Н-нет, вовсе нет, я имел в виду, что буду вам мешаться… — поспешно выпалил Кику.       — Да ты ж мелкий совсем, пятикурсник, — закатив глаза, сказал Альфред и повернулся к шкафу. Сгрузив всё, что было на руках, он отошёл в сторону. — Прошу.       — Б-благодарю, — тёмные глаза боязливо забегали по сторонам. Хонда всё-таки подошёл к шкафу и принялся расставлять склянки.       Легко выпустив воздух и скрывая тем самым усмешку, Альфред повесил сумку на плечо и направился с Оливером к выходу.       — Успокоился? — поинтересовался Кёркленд, хлопнув друга по плечу. — Если нет, то успокойся. Про сегодняшнее скоро все забудут и всё будет, как раньше.       — Думаешь?       — Да, конечно. Ты действительно думаешь, что кто-то вспомнит про твою затрещину для Юльхен. Да, ты поступил не по-геройски. Но блин, ты же Юльхен Байльшмидт по голове шлёпнул. Саму «белобрысую бестию» Слизерина! Сделай милость, не изображай идиота.       Оливер беззлобно рассмеялся, когда получил тычок под рёбра. Но тут же услышал, как позади Альфреда кто-то упал на пол. Джонс резко развернулся и увидел, что это Хонда распластался на полу… зачем-то. Бросив недоумённый взгляд на Кику, Альфред протянул было руку, чтобы поднять тому подняться.       — Ты чего, пытался изобразить тряпку? — задиристо спросил Джонс.       — Прошу прощения, я не заметил вас и врезался, — Хонда, игнорируя протянутую ладонь, поднялся на ноги и отряхнулся. — Я поспешил.       — А не я ли это тебя смёл случайно? — скептически заметил Альфред.       — Возможно, я не знаю, — Кику, словно мышь, прошмыгнул вперёд. — Прошу меня простить!       Хонда ускорил шаг. Точно так же он уходил после утреннего разговора, подумал Альфред. Вдруг ему на глаза попалась маленькая склянка, судя по всему, выпавшая из сумки или карманов мантии Кику.       — Эй! — окликнул Альфред слизеринца, нагибаясь за склянкой. — Ты уронил, пятикурсник…       — Извините, но я не пятикурсник, — Кику развернулся и хотел было ещё что-то сказать. Но, увидев в руках Альфреда склянку, осёкся.       — Ты чего? — Альфред присмотрелся к поднятому стеклянному объекту. Тут он вдруг нахмурился. — А что за баночка?       — С-снотворное, — пролепетал Кику. — Отдайте, пожалуйста.       — Но в таких баночках могут быть только пилюли. А тут капельки какие-то.       — А-ано… верните, пожалуйста, склянку, мистер Джонс!..       Почему Хонда не подойдёт и не вырвет баночку из рук Джонса, раз ему было так важно её вернуть — на этот вопрос не знал ответа даже проницательный Оливер. Однако то, что произошло дальше, выбило его из колеи.       Альфред опустил руку со склянкой и сжал её в кулаке. В его глазах, кажется, появилось понимание.       — О-хре-неть, — проговорил Альфред. — Я в шоке… это как вообще возможно? Когда ты только умудрился, пятикурсник?       — Что вы имеете в виду? — Кику стиснул зубы.       Его рука скользнула тем временем к карману мантии. И этот жест не ускользнул от зоркого взгляда Альфреда.       — Ты подлил мне сыворотку правды, вот что, — лёгкая торжествующая улыбка появилась на лице Альфреда. — Когда ты это сделал?       Кику, взгляд которого потяжелел не то от сосредоточенности, не то от страха, мгновенно вытащил палочку и направил её на Альфреда. На его несчастье, тот вовремя среагировал и выпалил защитное заклинание. Невербальные не были лучшей стороной гриффиндорца. Но простой реакции ему хватило, чтобы уберечь себя, пускай и от простого обезоруживания. Лицо Хонды медленно начала сковывать паника.       «Зря я во всё это начал ввязываться».       — Что, не хочешь говорить? — воскликнул Альфред, всё ещё держа палочку перед собой. — В этой баночке осталось ещё немного. Может быть, мне удастся узнать от тебя правду по-другому, как думаешь?