Wine.

От былого лагеря осталось лишь несколько сторожевых и ограда. Погода стояла облачная. Аккуратно выстроенный ряд конниц, внушал силу одним только видом. В начале ряда воинов, виднелась самая породистая лошадь. Она была такой-же тёмной, как и доспехи её будущего наездника, который с трудом слушал лекаря. — Но, но я не умею! Глядя на лошадь неподалёку и представляя растяжку, вопил Джинен. — Никогда не ездил верхом? Спросил Император и подошёл к врачевателю. — Нет и не намерен! Продолжал Джинен. Стоявший позади них генерал молил всех богов, чтобы правитель не запачкал кровью лекаря, его доспехи, чтобы не пришлось потом закапывать тело и чтобы они уже быстрее отправились в Ханян. — Гляди туда. Быстро сказал Им. Джинен обернулся и в ту же секунду ему по плечу заехала тяжёлая рука Джебома. Лекарь обмяк, но его подловил генерал. — Пусть едет с тобой и следи чтобы не упал. Его голова имеет цену. Генерал кивнул, Джебом оседлал коня и они отправились в путь. Спустя два дня езды Джебом повернулся к генералу и спросил. — Он в порядке? — Да, просто спит. В поклоне произнёс генерал. Войска прибыли в Ханян. Люди находились в низком поклоне, по обе стороны дороги. Они громко восхваляли небеса, за победу и Императора. Прибыв ко дворцу, лекарь проснулся. Он резко дёрнулся и упал с коня. Император говорил о чём-то с генералом, людей было мало, одна только стража. Пак сделал несколько шагов и рявкунул. — Хэй, вы…! Но не успел он закончить, как его вырвало. Несколько придворных дам в ту же секунду подхватили его за руки и быстрыми шагами завели в какое-то помещение. Его умыли, хоть он и сопротивлялся. — Какого чёрта? Прошипел Пак. Дамы отшагнули при упоминании нечестивых сил. Самая пожилая женщина приклонилась и сказала. — Придворный лекарь Пак, добро пожаловать в Кёнбоккун. Ваша одежда лежит там, а вашу опочивальню покажут позже. Женщины приклонилась и быстро покинули помещение. — И что, мне теперь в этом ходить? Он развернул ханбок. Собравшись с мыслями и видом, через некоторое время Пак вышел. Он застыл. Впервые он увидел настолько красивый дворец. У Джинена никогда не было времени ходить по достопримечательностям. Учёба, а затем работа заняли всё время мужчины. — Нравится? Раздался низкий голос позади доктора. Пак развернулся и снова застыл. Джебом был в королевском наряде, с вышивкой дракона. Насыщенный золотой шёл мужчине. — Эм. Пак пытался вспомнить ту реплику, что придумывал минут 30,пока переодевался, но вспоминил только о том, что злился. — А! Да, мне не нравится, что вы всё время пользуетесь силой! Я хочу быть в сознании, чтобы не происходило! Парень продолжил глядеть на правителя, затем попытался повторить поклон, но получилось плохо. — Ваше… Эм, как оно. Ну, Император. Он стал немного отходить, не прерывая глазной контакт. На всё это, Джебом лишь склонил голову вкривь. Внезапно огромные красные ворота распахнулись. Предворные дамы, что стояли неподалёку от правителя согнули головы в поклоне, как и все присутствующие. Джебом продолжал глядеть на Пака, который некоторое время метался и глядел по сторонам, а позже повторил за придворными. Им обернулся на вошедшего. Широкие и уверенные шаги мужчины, заставили трястись некоторых придворных. Тяжёлая броня издавала характерный звук. Подойдя достаточно близко, мужчина склонился перед Императором. — Император. Он положил меч рядом с собой на землю. — Второй Принц Ёндже. Ответил Им. — В следующий раз я вернусь первым и вы запомните этот день, Ваше Величество. Это станет моим днём. Броня, руки и меч мужчины были в крови. Пак поднял голову, на знакомый голос, а затем признал мужчину. — Чхве Ёндже. Тихо проговорил лекарь. Им перевёл взгляд на Пака, затем на Принца. Чхве взял свой меч, крепко сжал его и встал. Он посмотрел в глаза Императора. Взгляд его был словно сталь, холодный и решительный. Он развернулся и стал покидать это место. Пак, как и все слуги, встал на ноги. Он медленно пошёл вслед за Чхве. Лекарь и не заметил, как прошёл мимо Има. Джинен петлял за Ёндже, он бродил по неизвестному для него месту. Пока фигура мужчины не исчезла из виду. Он забежал за угол и его прижали. Как оказалось, преследовавший был замечен. — Ты ещё кто?! Рявкнул Ёндже. Прижатый Пак заерзал. Затем глянул на лицо Чхве и с удивлением сказал. — Чхве Ёндже. Принц наклонил голову и спросил. — Знаешь меня? — Откуда этот шрам? Как давно ты тут? Спрашивал Пак. — Что? Удивился Ёндже. — Ты видел Марка? Пака сильнее прижали, мужчина приблизился и проговорил. — Кто ты такой?! — Пак Джинен. — Забавно, Пак Джинен. Ответил Чхве, он ослабил хватку. Пак глядел на Чхве, он был совсем другим, то ли взгляд другой, то ли дело в шраме, который длился от желвак и скрывался где-то под бронёй. Лекарь заметил, что шраму должно быть более десяти лет. Длинные, чёрные волосы были заколоты серебряной заколкой, а чёлка красиво падала на лицо. Это не он, подумалось Паку. — Ох, Принц, извините, я принял лекарство и взор мой был затуманен. Пак опустил глаза в пол и приклонился. — Почему я должен поверить тебе? — Я лекарь, мы не лжем. — Ха, забавно. Чхве покинул компанию Джинена. Он точно знал, что ещё вытряхнет правду из лекаря, но его ждали дела и поважнее. Он шёл по дворцу, пока не дошёл до красиво расписанных дверей. Он приклонился перед дверями и сказал. — Принц Ёндже прибыл, матушка. Двое стражников стоявшие у дверей приоткрыли их. Чхве зашёл в покои Овдовелой Королевы. — Ты опоздал! Крикнула женщина, она замахнулась и дала звонкую пощёчину Ёндже. Последний глянул на лицо матери. Он тайно представлял, что переживающая мать, поблагодарит небеса, за возвращение сына с войны. За то, что он уцелел и привёл войска к победе. Он завоевал Аютию. Но опоздал. Если бы Принц прибыл раньше Императора, смог бы завоевать и Империю, на которую имел полное право. — Ничтожный уродец! Вопила женщина. — Ты ничего не можешь! Неунималась Королева. — До вечера, матушка. Проговорил Чхве. — Не называй меня так! Плюнула женщина на последок. Чхве ушёл в свои покои, после принятия ванны он наконец смог обработать свои раны. Мужчине не удавалось показаться лекарям, ведь о шрамах Принца шла громкая молва. Народ продолжал звать его уродом. Ёндже взглянул на своё отражение, ему в глаза бросился шрам, он провел рукой по нему. Шрам тянулся от желваки до ключицы. Он вспомнил, как его отец в приступе безумия попытался убить, когда-то маленького Ёндже. Тело воина пережило многое. Из-за этого почти вся спина была зарубцована. На руках мужчины виднелись мазоли. Только сейчас Чхве понял как сильно устал. — Господин, привели раба. Тихо проговорила слуга, стоявшая за дверьми. Принц привёл себя в порядок и вышел, он сел за свой трон, в самом тёмном углу покоев. Весь вид помещения был мрачен. Повсюду находилось оружие, а вся палитра цветов была заперта в серых и синих оттенках. Несколько стражников ввили юношу в покои. Парень, словно животное кидался на них, в попытках выбраться, он отдалённо напоминал кошку, шипел и пытался выбраться из веревок. Его посадили на колени. Парень начал кричать что-то на другом языке. — Оставьте нас. Проговорил Чхве. Стражники ещё раз ударили парня, чтобы больше не пытался встать с колен, и покинули покои Принца. — Как твоё имя? Продолжил Чхве. Парень продолжал елозить. Принц подошёл к связанному и присел на корточки, он сложил свой веер и поднял им голову юноши. — Скажи мне, почему я не должен убить тебя прямо сейчас? — Канпимук Бувакуль из династии «Золотого Дворца», правитель Аютии. И да видит Рама, лучше убей меня сейчас, ибо стоит тебе отвернуться и убью тебя я. — Сколько пыла. Дерзай! Глухо посмеялся Принц и швырнул кинжал Королю Аютии. Бывший Король быстро разрезал верёвки на руках и принялся атаковать. Однако каждый его удар Чхве с лёгкостью парировал одним лишь веером. Спустя некоторое время парень запыхался. Он взглянул на Ёндже, сделал несколько шагов назад и попытался вонзить кинжал себе в шею. — Ха! Выдохнул парень. Он увидел как Чхве сдержал лезвие кинжал, прямо у шеи самоубийцы, не издав и звука. Кровь хлынула по лезвию клинка. — Не сегодня. Ты ещё нужен мне. Канпимук с ужасом глянул на старшего. Он откинул клинок, Бувакуль попытался отдалиться от мужчины, но тот схватил его за руку и притянул ещё ближе. — Твои братья и сестры ещё живы, если хочешь что бы так и продолжалось — отдай мне свою волю. Ёндже знал, Королю только пробило двадцать лун, он был совсем молод, кровь с молоком, народ был разбалован его щедростью, а семью он любил больше жизни. Ответ на поставленный вопрос Ёндже и так знал, Второму Принцу нужна его жизнь, он не прервет её. — Я никогда не отдам свою волю. Прошептал Канпимук прямо у лица Ёндже. — Тогда я её отниму. Прорычал Чхве.