Корица и ваниль (Cinnamon and Vanilla)

      Адриан сделал небольшой крюк по дороге к пекарне, останавливаясь, чтобы понаблюдать за людьми в парке. Вдалеке он увидел Аликс, мчащуюся на роликах рядом с бегущим Кимом. — Давай, моя бабушка бегает быстрее тебя! — крикнула она ему. Ким ускорился, продолжая бежать к тому месту, где стояла его девушка Ундина с Максом, который велел Маркову следить за временем. — Ты сделал это, Ким! Ты побил свой личный рекорд! — закричала Ундина, подбежала к нему и обняла Ким и Аликс, все трое запрыгали. Секунду спустя к ним присоединился Макс с гудящим над головой Марковым. Неподалёку от них расположились на пледе с корзинкой для пикника Айван и Милен с Джулекой и Розой. Они наслаждались полуденным солнцем и оживленно болтали. Ближе к реке расположился Натаниэль с мольбертом и красками. Марк сидел рядом с ним и писал в своей тетради. Адриан знал, что Алия и Нино были на свидании в кино, и даже Хлоя с Сабриной пошли в театр. В конце концов, это был вечер пятницы, и люди наслаждались теплой погодой и последними выходными перед заключительными экзаменами. Ведь весна — это время любви, как заметила Роза на днях в классе. Он усмехнулся, направляясь обратно к пекарне. Это был первый раз за долгое время, когда он вышел из школы, и его свободное время не было распланировано его отцом. Он был счастлив, что сможет провести его с Маринетт, даже если в это время будет помогать ей с химией. Он подумал, что может быть, ему стоило принести Маринетт цветы, но потом вспомнил, что это не свидание, несмотря на то, что так подумала Кагами. Просто друг, помогающий другому другу. Так почему же он чувствует… Он не знал, что именно он чувствует. Адриан толкнул дверь пекарни, и маленький колокольчик над головой возвестил о его приходе. Близилось время закрытия, и родители Маринетт начали уборку в магазине. — Здравствуйте, месье Дюпен и мадам Чэн, как поживаете? — спросил Адриан, чувствуя себя намного лучше, просто находясь здесь. В этот момент его охватило странное чувство, словно он вернулся домой. Он сразу почувствовал себя спокойнее и счастливее. Наверное, потому что дом Дюпен-Чэн больше походил на родной дом, чем его собственный. — Здравствуй, дорогой, как фехтование? Маринетт сказала, что у тебя сегодня тренировка, — Сабина вытащила поднос и положила на него несколько видов печенья. Адриан на мгновение задумался. Он не привык, чтобы его расспрашивали о том, как прошел его день. Спрашивала иногда разве что Натали. Отец же никогда не интересовался. — Хорошо, — ответил он. — У нас с Кагами скоро турнир, так что было здорово ещё немного попрактиковаться. Том подошел и положил руку ему на плечо. — Знаешь, я действительно восхищаюсь фехтовальщиками, — сказал он, застав Адриана врасплох. — Правда? — спросил Адриан, повернул голову к пекарю. Том серьезно кивнул ему. — Да, они всегда переходят сразу к делу, — широкая улыбка расплылась на лице Тома, когда Адриан рассмеялся. — С этим ты попал прямо в самую точку, — подколол его Том, похлопав его по спине, прежде чем отойти к прилавку. — Том, оставь бедного мальчика в покое, я уверена, что он устал после тяжелого дня, — Сабина улыбнулась, передавая Адриану поднос. — Вот несколько закусок для вас с Маринетт. Она ждет тебя в своей комнате. Я позову, когда ужин будет готов. Адриан поблагодарил её и Тома, прежде чем повернуться и направиться к лестнице. — Адриан, — окликнула его Сабина. Он остановился на лестнице, и женщина положила руку ему на плечо с добрым, материнским выражением на лице. — Я знаю, что вы собираетесь учиться, но я уверена, что у тебя была такая же напряженная неделя, как и у Маринетт. Не забывайте, что нужно иногда отдыхать и веселиться. Юноша улыбнулся и кивнул, прежде чем подняться по лестнице. — Он такой славный мальчик, — сказала Сабина мужу, направляясь на кухню. Том кивнул головой и что-то промычал в знак согласия. — Он, безусловно, вырос в прекрасного молодого человека, — добавил он, следуя за женой, после чего обнял и поцеловал её в щеку. — Я уверен, что скоро он поймет тоже, что и я. Сабина слегка повернула голову с понимающей улыбкой. — О, и что же ты понял, дорогой? — спросила она. Том повернул её к себе и нежно поцеловал в губы. — Что женщины Чэн совершенно неотразимы.

***

      Маринетт сидела на полу, подшивая подол платья, висевшему на её манекене. Кагами позвонила ей почти сразу же после разговора с Адрианом и сообщила, что он теперь один из их сообщников в операции «Почтовый голубь». Маринетт всё ещё смеялась над названием которое придумала Алия. Мягкий стук в дверь вывел её из раздумий. — Входите, открыто, — откликнулась она. Девушка собиралась закончить с платьем до прихода Адриана, но, как обычно, потеряла счёт времени. Адриан вошёл и остановился как вкопанный. Он видел ногу Маринетт торчащую из-за платья, висевшего перед ней. Дизайн был очень простой. Лиф платья имел вырез сердечком с перекрещенными рюшами, сходящимися на талии. От талии платье переходило в свободную струящуюся юбку. Оно было нежным, мечтательным и даже романтичным, но самое поразительное заключалось в цветах. Платье начиналось с бледно-розового цвета, затем слегка темнело и переходило в желтый цвет на талии, а затем уходило вниз по юбке в огненно-оранжевый у основания. Маринетт поняла, что в комнате все ещё тихо, и высунула голову из-за платья, чтобы посмотреть. И встретилась с взглядом, полным благоговения. — Маринетт, — сказал он полушепотом. — Это ты сделала? Удивление на его лице застало Маринетт врасплох. — О… да… Я сделала это… э… для моей кузины. Чтобы надеть на её свадьбу. Ну сейчас уже не надену, конечно, — она мысленно застонала, закрыв глаза, но когда снова открыла их, он всё ещё смотрел на платье. Он даже не обратил внимания на то, что она что-то говорила. — Цвета просто потрясающие, — сказал он, подходя ближе, чтобы получше рассмотреть. В выражении его лица было что-то такое, что Маринетт никак не могла понять. — Темой была весна, — ответила она, поднимаясь с пола и подходя ближе к нему. — Мэй хотела, чтобы мы надели то, что нам больше всего нравится в весне, поэтому я сделала себе… — ...закат, — закончил Адриан, поворачиваясь к ней. — Да, — тихо сказала она, теряясь в этих теплых изумрудных глазах. — Закат. Маринетт была удивлена, что Адриан понял её задумку. Он мягко улыбнулся ей. — Я тоже люблю это в весне, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. Они всегда были такими синими? Адриан почувствовал, как сердце в его груди снова затрепетало, а по щекам Маринетт разлился мягкий розовый румянец. Он заметил небольшую россыпь веснушек на её носу и маленькие ямочки на щеках, когда она улыбалась. Он не сразу понял, что она с ним разговаривает. — Прости, — сказал он, снова включая мозг на полную мощность. Маринетт протянула руку и посмотрела на поднос, который он всё ещё держал в руке. — А, точно. Твоя мама передала это для нас, — её пальцы слегка коснулись его, когда она взяла поднос в руки. Адриан начал нервно потирать шею. Почему он вдруг так занервничал? Это Маринетт, он знает её уже много лет. Он наблюдал, как Маринетт ставит поднос на стол, а затем возвращается к платью. — Присаживайся и перекуси. Я собиралась всё убрать до твоего прихода, но это займет всего пару минут, — она открыла шкатулку для шитья и начала убирать булавки. Собирая нитки и иголки, она радовалась, что её голос звучал более-менее ровно, хотя беспокойство Адриана не осталось незамеченным. Неужели он передумал помогать ей и не знает, как выпутаться? Нет, Адриан не такой. Он милый и заботливый, всегда готов помочь своим друзьям. Она вздохнула про себя. Друзья. Она посмотрела туда, где пряталась Тикки, и увидела два голубых глаза, которые подбадривающе смотрели на неё. — Всё в порядке, не торопись, — Адриан снял свою сумку и положил её рядом с собой, когда садился. Два зеленых глаза пристально посмотрели на него из сумки, а потом перевели взгляд на два сырных шарика на подносе. Маринетт повернулась к нему спиной, и Адриан, схватив лакомства, сунул их в сумку. Взяв себя в руки и яблочный дэниш с подноса, он чуть не умер от ужаса, услышав низкое урчащее мурлыкание, доносившееся из его сумки. Он посмотрел на Маринетт, которая внезапно остановилась и обернулась. Быстро сообразив, Адриан робко улыбнулся ей, потирая живот. — Извини, должно быть, я голоден сильнее, чем думал, — сказал он, откусывая кусочек дэниша. Маринетт мило улыбнулась, прежде чем взять свою коробку для шитья и отнести её на швейный столик. Адриан почувствовал, как у него пересохло во рту, а сердце снова забилось сильнее от её улыбки. Что с ним сегодня не так? Он откусил ещё кусочек от дэниша, старательно пытаясь не крошить, вгрызаясь в это безупречное совершенство. Ох, он определенно мог бы есть их каждый день. — Знаешь, мне кажется, что в этом платье чего-то не хватает, — рассуждала вслух Маринетт, глядя на своё творение. — Я не знаю, чего именно, но уверена, что скоро это пойму. — Ну, я считаю, что оно идеально, — Адриан улыбнулся ей и откусил ещё кусочек. Эта искренняя улыбка отразилась в его глазах. Черт возьми, эта улыбка всё еще заставляла её сердце таять, даже несмотря на слоёные крошки, прилипшие к его идеальным губам. Сабина постучала и вошла с кувшином воды и двумя стаканами. Она улыбнулась паре, прежде чем спуститься вниз. Маринетт уселась на пол напротив кофейного столика, разлила напиток, взяла пирожное и откусила кусочек. Однако, в отличие от Адриана, она умудрялась накрошить повсюду — от кофейного столика до своей рубашки. Слегка смущенная, она собрала крошки и положила их в рот, застенчиво улыбнувшись ему из-под ресниц. О, вот и снова его учащенный пульс. Она была такой милой и очаровательной, и ему реально нужно было перестать пялиться на неё… — Значит, Кагами сказала тебе, что я собираюсь помочь с секретными сообщениями? — спросил он, стараясь не смотреть на её губы, когда она откусила еще кусочек дэниша. Ему почему-то стало жарко. Маринетт кивнула. — Да, — сказала она между укусами. — Теперь ты официально являешься участником операции «Почтовый голубь». — Должно быть, у него было странное выражение лица, потому что Маринетт начала звонко смеяться. О Господи, Агрест, возьми себя в руки. — Идея Алии, — пояснила она. — Ну, знаешь, посылать сообщения туда и обратно. — Да, точно, — Адриан в красках уже успел представить себе мистера Голубя, бегающего по Парижу словно какой-то средневековый посыльный, доставляющий почту и трубящий в рог. Он должен рассказать об этом Ледибаг… Он осознал, что подумал о своей напарнице впервые за день. Каждый раз, когда его сердце пускалось в пляс, это происходило из-за Маринетт. Он взглянул на брюнетку и увидел, как она активно жестикулирует руками, как склоняет голову набок, когда думает, как горят её глаза, когда она взволнована… — …и надеюсь, если все получится, я смогу надеть это платье на их свадьбу, — Адриан понял, что снова отключился и пропустил большую часть того, что сказала Маринетт. — Свадьбу? — переспросил он. Маринетт посмотрела на него с легким беспокойством. — Луки и Кагами, — повторила она. — Я говорю, что если у них всё получится, то я смогу надеть это платье на их свадьбу. Будет обидно, если оно будет просто висеть в шкафу. Адриан перевел взгляд с неё на платье. Он мог представить её в нем, с волосами, уложенными в элегантную прическу… или, может быть, распущенными. Да, распущенными, струящимися по плечам. — Ты в порядке, Адриан? — он резко повернул голову, голубые глаза Маринетт были полны беспокойства. Она положила руку ему на плечо. — Если ты неважно себя чувствуешь или что-то ещё, то ничего страшного, если ты не хочешь оставаться. — Что? Нет, я в порядке, — сказал он, снова потирая шею другой рукой. — Просто думаю… ты знаешь… о тесте по химии… — Маринетт не до конца поверила ему, но все равно встала и взяла со стола учебник. — Ну что ж, тогда начнем.       В течение следующих полутора часов Адриан сосредоточил своё внимание на том, чтобы помочь Маринетт понять тонкости химического равновесия в открытых и закрытых системах. Это помогло ему держать свои блуждающие мысли в узде, несмотря на соблазнительный, отвлекающий сладкий запах её волос. Когда он наклонился, чтобы проверить уравнения, то сделал преднамеренный вдох, как будто это был опьяняющий наркотик. Он действительно должен был прекратить это делать. Ко всему прочему, она мило надувала губы, когда чего-то не понимала. — Всё в порядке, Маринетт, тебе просто нужно сосредоточиться, — сказал он, но брюнетка закрыла лицо руками. — Я никогда ничего из этого не пойму, и провалюсь на экзамене, а это значит, что я никогда не поступлю в школу дизайна или не пройду стажировку, и я никогда не стану всемирно известным дизайнером и умру одинокая и несчастная. Адриан присел на корточки рядом с ней и осторожно отвёл руки от смущенного лица. — Ты справишься, Маринетт, — тихо сказал он, держа её руки в своих. — Я не дам тебе провалиться, ты сдашь экзамен, пройдешь стажировку и станешь всемирно известным дизайнером, — он убрал с её глаз выбившуюся прядь волос. — И ты не умрешь одинокой и несчастной, я обещаю, что всегда буду рядом. Маринетт только моргала, не в силах вымолвить ни слова. Искренность в его глазах и тон его голоса напомнили ей о Коте. Затем Адриан повернулся к учебнику и терпеливо начал искать способ перефразировать материал так, чтобы она лучше поняла. Девушка покачала головой, отгоняя эти мысли. Она проводит время с Адрианом, а думает о своем кокетливом напарнике. Адриан почувствовал прилив гордости, когда наконец она начала понимать и получила правильный ответ. В конце концов, она отвечала на все вопросы самостоятельно. — Я не могу в это поверить, — сказала она, глядя на заполненный лист с заданиями, лежащий перед ней. — Я мучалась с этим в течение нескольких недель, а только за этот короткий промежуток времени я наконец смотрю на всё это совершенно по-другому, — её взгляд был полон признательности. — Большое тебе спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делала, — тихо добавила она. Тогда он понял, что, возможно, тоже увидел всё в новом свете. — Маринетт, Адриан, пойдемте ужинать, — позвала Сабина через дверь. Подростки собрали свои книги и спустились по лестнице вниз, в столовую, где был накрыт стол. В воздухе витал запах пряностей, что напомнило Адриану о китайском ресторане, в который он однажды ходил с матерью. — Мама, ты должна была позвать меня накрывать на стол, — Сабина со смехом отмахнулась от дочери. — Всё в порядке, дорогая, я подошла к двери и услышала, как вы двое говорили о молекулах и кислотных реакциях, и подумала, что лучше не буду вам мешать, — усевшись рядом с Маринетт, Адриан позволил Сабине положить ему полную тарелку еды. — Адриан — замечательный учитель, — выпалила Маринетт. Упомянутый блондин почувствовал, как его лицо вспыхнуло от похвалы. — О, а ты не рассматривал преподавание как профессию? — спросила Сабина. Адриан опустил глаза. — Возможно, но мой отец всегда ждал, что я возглавлю компанию. Не думаю, что он обрадуется, если я скажу ему, что хочу стать учителем, — он отвел взгляд, когда почувствовал, что Маринетт положила свою руку поверх его. — Ну, во-первых, из тебя получился бы замечательный учитель, — сказала она. Он перевел взгляд на неё. Зеленый встретился с синим, когда она легонько сжала его руку. — И ты был так терпелив со мной, когда у меня начался нервный срыв. — В самом деле, — произнес Том, — только очень мужественный человек может выдержать срывы Маринетт. Маринетт убрала руку и скрестила руки на груди. Адриан сразу же соскучился по её теплу. — Папа, всё было не настолько ужасно, — выругалась Маринетт, и её надутый вид вызвал у отца лишь смех. Том наклонился к Адриану. — Она считает, что я чересчур заботлив и любопытен. По крайней мере, так она пишет в своем дневнике. — Папа! — вскрикнула Маринетт, широко раскрыв глаза. — Как ты смеешь читать мой дневник? Это нарушение личного пространства! — Я не говорил, что читал твой дневник. Я просто сказал, что ты так в нём пишешь, — он усмехнулся, увидев красное лицо Маринетт. Она попалась на удочку. — А что ты там пишешь про Адриана? — он указал пальцем на мальчика рядом с собой. Адриан оглянулся и увидел, что лицо Маринетт приобрело такой оттенок красного, которого он ещё не видел. Он должен был признать, что ему было немного любопытно, что она пишет о нём, но он никогда не спросит. Разговор забурлил и в конце концов перешёл к теме отмененной свадьбы двоюродной сестры Маринетт. — Да, для меня было полной неожиданностью, когда Мэй сделала это заявление, — поделилась Сабина. — Видишь ли, она и её жених Фэй знали друг друга с детства. Семьи всегда считали, что после окончания университета они поженятся. Мэй сказала, что поняла, что на самом деле влюблена в своего лучшего друга Кена. Сыграть эту свадьбу значило бы предать собственное сердце. Это было тяжело, потому что она очень любила Фэя, но было бы несправедливо отдать ему лишь половину своего сердца. Сабина вздохнула, и Том, взяв ладонь жены, нежно поцеловал её тыльную сторону. Адриан много раз видел за ужином, как родители Маринетт проявляют друг к другу нежность. Улыбка, поцелуй, прикосновение. Ему было совершенно ясно, что Том и Сабина очень сильно любят друг друга. По ходу разговора он пытался вспомнить, видел ли он хоть раз что-то подобное между его отцом и матерью. Его отец не был склонен к публичным проявлениям любви, если только за этим не стояла какая-нибудь реклама. Здесь же была только любовь. Любовь, которую Том и Сабина испытывали друг к другу, любовь, которую они испытывали к Маринетт, и любовь, которой они делились с ним, словно он был частью семьи. И он начал хотеть быть её частью. После ужина Адриан помог Маринетт убрать со стола и сложить посуду в посудомоечную машину. — Тебе не нужно этого делать, — сказала она, забирая у него тарелки. — Я справлюсь сама. В конце концов, ты мой гость. — Я знаю, что не нужно, — радостно ответил он. — Но я не хочу, чтобы со мной обращались как с гостем. Она удивлённо посмотрела на него, потом улыбнулась и снова повернулась к посудомоечной машине, не уверенная, правильно ли его поняла. Нет, сказала она себе. Адриан думает о тебе только как о друге, это был просто его способ дать тебе понять, что он чувствует себя желанным гостем. Да, так оно и было. После того, как все было убрано, они вернулись наверх, в её комнату. Адриан встал и снова уставился на платье. — Мне кажется, я знаю, чего не хватает этому платью, — внезапно сказал Адриан, взволнованно глядя на Маринетт. — Блеска. — Блеска? — спросила Маринетт приподняв бровь, смотря на блондина рядом с ней. — Знаю-знаю, но на днях я слышал, как отец и Натали разговаривали по телефону с одним из его дизайнеров. Они сказали, что тренд этим летом в вечерних нарядах — это блеск. Не слишком много, просто сдержанная элегантность. Маринетт задумчиво провела пальцем по подбородку, оглядывая платье с головы до ног. — Хах, — произнесла она в конце концов. — Это… наверное, неплохая идея. Мне нужно подумать, что добавить и куда. Адриан был доволен собой. По какой-то причине ему очень понравилась мысль, что то, что он предложил, станет частью её платья… Если бы только у неё была возможность надеть его куда-нибудь. — Ну, я думаю, это придаст сияния твоим глазам, — глаза Адриана расширились, когда он понял, что сказал это вслух. Маринетт заправила прядь волос за ухо и застенчиво покраснела. — Знаешь, у меня завтра фотосессия в парке, и если ты не занята, то можешь пойти со мной. Маринетт подняла руку и начала накручивать один из своих хвостиков на палец. — О, я бы с радостью, но я завтра помогаю родителям на кейтеринговом мероприятии. Ты, наверное, закончишь до того, как я вернусь. Ей показалось, что она увидела печаль в его глазах, прежде чем Адриан улыбнулся. — Ничего страшного, может быть, в следующий раз. — Может быть… ты хочешь посмотреть фильм? У тебя есть время? — Адриан посмотрел на часы, было чуть больше восьми вечера. — Если это не слишком долго. Может быть, что-нибудь анимированное? — он сел на её кушетку, пока она просматривала фильмы на своем ноутбуке. — Ты когда-нибудь смотрел «Последнего единорога»? Это один из любимых фильмов моей мамы. Когда я его впервые посмотрела мне было лет 7 или 8. Адриан покачал головой. — Нет, но мне бы хотелось посмотреть, особенно если тебе он нравится. Маринетт чувствовала, что растает, если он будет продолжать делать ей комплименты. Он начал говорить почти так же кокетливо, как тот другой блондин, которого она знала. О нет, перестань думать о Коте. — Фильм и музыка в нём 80-х годов, но история очень милая. Я думаю, тебе понравится. Маринетт поставила ноутбук на кофейный столик, и они устроились на кушетке. Адриан был полностью поглощен историей единорога, который искал правду о том, что случилось с другими единорогами, и историей короля Хаггарда и Красного Быка. Принц Лир только-только начал признаваться в любви единорогу (теперь уже замаскированному под Леди Амальтею), хотя и знал, кто она на самом деле, когда голова Маринетт мягко опустилась ему на плечо, и из её слегка приоткрытых губ вырвался тихий свистящий звук. Она крепко уснула. Адриан устроился поудобнее, чтобы приобнять её и дать ей поудобнее расположиться у него на плече. Он провел губами по её волосам и вдохнул аромат корицы и ванили. Запах всегда напоминал ему рождественское утро, и теперь он чувствовал ту же покалывающую радость в сердце, и всё это из-за Маринетт. Он вспомнил, что Кагами сказала ему сегодня днём: чем больше времени она проводила с Лукой, тем больше она начинала видеть в нём. В последнее время Адриан стал проводить больше времени наедине с Маринетт, и он не мог отрицать, что что-то в нём начало меняться. С первого же дня, как он увидел Ледибаг, он понял, что влюблен в неё и сказал, что будет любить её всегда. Она была его Леди, его напарницей. Их связь была нерушима. Так почему же его сердце начало предавать его? Сердце, которое билось только для одной девушки, начало биться для другой, и гораздо сильнее, чем прежде. Конечно, он скучал по Ледибаг так же часто, как и по Нино во время рождественских каникул, когда тот уезжал с семьей. Адриан закрыл глаза, когда музыка в конце фильма закончилась, его мысли были сосредоточены на девушке, прижавшейся к нему, как кусочек головоломки, который идеально подходил ему. Мысль о том, что он не увидит её после окончания школы, пугала его, как будто он терял часть самого себя. Хотя это казалось безумием. Ледибаг была любовью всей его жизни, а Маринетт… Ну, она была чем-то особенным. Чем-то, без чего он не сможет жить. — Адриан, — из-за двери донесся шёпот. Сабина просунула голову внутрь. — Твой водитель приехал, чтобы забрать тебя. — Она подошла к ним. Маринетт тихо сопела, прижавшись к груди Адриана. — У меня было предчувствие, что она задремлет. Она постоянно так поступает с Алией. Просто положи её на кушетку и накрой пледом. — Сабина закрыла ноутбук и положила его на край кушетки. — Она отправится спать позже. Я скажу твоему водителю, что ты уже идешь. Как только Сабина вышла из комнаты, Адриан мягко обнял Маринетт за плечи, осторожно выскользнул из-под неё и мягко опустил ее голову на подушку. Взяв плед, он накрыл им девушку. Адриан присел рядом с ней на корточки и убрал волосы с её лица, стараясь не разбудить. Она выглядела умиротворенной и счастливой. — Спи спокойно, Принцесса, — прошептал он, целомудренно целуя её в лоб. Встав, он схватил свою сумку и быстро сфотографировал платье на манекене, прежде чем выключить свет на выходе.       В его собственном доме, когда он туда вернулся, никогда ещё не было так холодно и так пусто, как в ту ночь. После тепла и счастья пекарни Маринетт, отличие было просто разительным. Закрыв за собой дверь спальни, он со стоном плюхнулся на кровать. Прежде чем устроиться на подушке Адриана, Плагг взял себе кусочек камамбера. Блондин повернул голову к квами, и Плагг понял, о чем тот думает. — Плагг, мне кажется, я влюбился в Маринетт, — тихо сказал Адриан. Плаггу пришлось устоять перед желанием сказать, что давно пора. — И что ты собираешься с этим делать? — спросил он вместо этого. — Пока не знаю, — честно ответил он, садясь и обнимая подушку. Это было очень ново для него, и он действительно не знал, что с этим делать. Маринетт всегда была мила и добра к нему, но он никогда не представлял себя рядом с ней. Они были друзьями, но будет ли она заинтересована в чем-то большем? Было время, когда он думал, что он ей совсем не нравится. Тогда он полагал, что ей нравится Лука, но сейчас это явно не так. Лука влюблен в Кагами. Но то, как она улыбалась ему, и то, как сверкали её глаза, — это было так… так похоже на Ледибаг. Ах, нет, он не должен сравнивать! Кроме того, он не хотел еще одного отказа. Он не был уверен, что его сердце выдержит это. Одно дело, когда его в маске отвергает Ледибаг, но он будет чувствовать себя гораздо более уязвимым, если его отвергнет Маринетт, как Адриана. Может быть, ему стоит поговорить об этом с Ледибаг. Она всегда знала, что делать. — Сначала мне нужно убедиться, — принял он решение. У Плагга было чувство, что ему нужно поговорить об этом с Тикки.