𝔰𝔥𝔬𝔬𝔱𝔦𝔫𝔤 𝔰𝔱𝔞𝔯

      Забрызганный кровью Шеннон сидел в окопе придерживая Аврору за плечи. Девушка, схватившись за голову, кашляла и стонала. Из её носа и ушей ручьями текла кровь.       — У неё т-тяжёлая к-контузия, — запинаясь сказал Шеннон. Он сам был ранен очередью в плечо. — И, похоже, что с-сотрясение. Кровь не останавливается.       — Четвёртый код она использовала?       — Да, но н-надолго его не хватит.       — Держись, Мельтиос! — Эстель присела перед ней и всмотрелась в её глаза. — Ты слышишь меня?       Та с дрожью кивнула и согнулась, её стошнило кровавой мешаниной.         Командир присоединилась к выжившим подчинённым. Оба капрала отступили, когда по ним начали стрелять свои. Связаться с нападавшими не вышло, рядовые не шли на контакт.       Закончив с Мельтиос и укрывшись в окопе, Эстель попробовала соединиться с фонс-мастером. Линия связи снова начала глохнуть, слышны были только помехи. Сержант бросила сдохшее радио. Первым делом надо было перевязать пострадавших.       Защищая раненых от последних остатков химер, Инграм разглядела на возвышении крылатый силуэт. За ней следовали ещё несколько безоружных солдат. Фэйт вела за собой тех, кто открыл огонь против своих.Как только они дошли до командира, та налетела готовая разорвать их на куски. Одному она зарядила прикладом по носу — он свалился на землю, второго сбила с ног подсечкой, ещё двоих с не меньшей яростью окунула лицом в грязь.       — А ну встать, псы! — заорала она. — Встать немедленно, когда я с вами разговариваю!       Избитые солдаты вразнобой поднялись.       — Вы, поганые, мерзкие, паршивые… — её так распирала злость, что сержант не сразу собралась с мыслями. — Как вы посмели, мрази, пойти против нас?! Вы решили устроить бунт?! Чья это была идея?!       Все переглянулись и молча дрожали. Первым свалился на колени один из рядовых.       — Сержант! Простите! — просипел он. — Нам нет прощения, но мы раскаиваемся! И молим о пощаде!       — Сержант, мы виноваты! — запричитал другой, опустившись следом. — Мы готовы понести наказание!       — Наказание?! Да за это трибунала мало! — она треснула ползающего в ногах солдата стеком. Затем ещё раз и ещё. — Вы, чёртовы предатели, недостойны быть в армии! Вы недостойны жизни! Я готова поубивать вас! И не думайте, что по вам кто-то заплачет, изменники!       Инграм продолжала лупить своих подчинённых, пока к ней не подскочил механик Еккельберг, подоспевший позже всех.       — Сержант! Сержант, послушайте! — он тоже свалился к её ногам на колени. — Мы понятия не имеем, что произошло! Мы действовали по вашим приказам, а затем… что-то заставило нас пойти в атаку на своих! Мы не могли противиться! Это чистейшая правда!       — О чём ты? — спросила Фэйт, обескураженная таким заявлением. — Хочешь сказать это был…       — Да что ты несёшь, идиот?! — командир замахнулась, готовая ударить его.       — Подожди, Эстель! — фонс-мастер заслонила собой провинившегося. — Позволь ему договорить. Мне кажется это не их вина. Ты… ты ведь слышала снова тот голос?       — Голос Цертеро?! Не может быть! Неужто он…       — Спасибо, Фэйт! — вытирая слёзы, сказал механик. — Мы тоже слышали этот голос. Он давал нам указания. Я… не помню какие именно. — он схватился за лоб. — Помню только как в голове стоял ужасный шум, будто гудение электростанции. Затем было что-то похожее на ультразвук. Заболело в затылке, а после… я ничего не помню… Мы уже вовсю палили по своим.       Командир долго смотрела на Еккельберга немигающим взглядом. Изучив его мимику поняла, что он говорит правду. Но от осознания истины ей не стало легче. Эстель швырнула свой маузер об землю с озлобленным, свирепым выражением лица. Зарядила ногой по винтовке так, что от неё с треском разлетелись щепки и патроны.       — Наш взво-о-од! — взревела она. — Он уничтожен! Вы понимаете, что убили нас?! Мы не дойдём таким составом до столицы! Мы трупы!       Бросив товарищей, Инграм понеслась вон и скрылась за ближайшим склоном. Остальные остались на месте. Их захлёстывало чувство вины перед командиром, но её вспышка бешенства заставила их остолбенеть от страха.       — Я схожу за ней, — без тени сомнения сказала Фэйт. — Оставайтесь здесь.  

***

      Она не истерила и даже вовсе не проронила ни единой слезинки. Сержант просто стояла в привычной гордой позе, сложив руки за спиной. Непонятно в какую именно точку был направлен её задумчивый взгляд, но смотрела она вдаль, далеко за горизонт, туда, где примерно стоял раньше Арсиас. Беспросветные облака теснились в небе над кладбищем битвы. Воздух пронизывал ветер и смрадные запахи, принесённые от трупов, наполнили его.       — Я рада, что ты в порядке, — спокойно и не поворачиваясь выговорила Эстель, как только услышала движение за спиной. — Ты смогла перебороть его влияние. Сейчас ты намного сильнее, чем раньше.       Фэйт застыла в растерянности, не зная, что и думать об этих словах.       Прогремел гром, точно заряд гаубицы. Сверкнула молния, ливень ударил непроглядной стеной, и они обе в миг промокли насквозь. Инграм, как и прежде, хмуро смотрела перед собой. Только теперь её единственный глаз медленно окидывал поле сражения.       Вдруг вокруг неё, будто силовым полем, небольшой островок отделился от воды. Она глянула вверх: её накрывало крыло фонс-мастера, уберегая от дождя. Сама она продолжала мокнуть и смущённо отвернулась.       — Опять твои крылья придётся сушить… — на лице Эстель почти появилась улыбка. — Пойдём к остальным и подыщем укрытие.

***

      Спрятаться от дождя солдатам повезло в заброшенном доме. Внутри их встретил холод и пустота. Осмотрев комнаты, они обнаружили камин. Командир собрала всё, что горит: щепки разбитые доски, деревянные стулья, — и разожгла его. Механик и четверо рядовых разместились в большой комнате, капралы в соседней маленькой. Сержант с адъютантом остались в комнате с очагом.       — Я оглядела периметр, — доложила Фэйт. — Всё чисто. Следов врагов нет. В грозу они не высунутся.       — Хорошо. Садись и суши свои перья.       Химера расположилась по соседству с Эстель, совсем близко к источнику тепла, начала снимать с крыльев доспехи.       Положение взвода было наиопаснейшим. Потеря техники, припасов и отсутствие связи не оставили командиру надежды. Добивала её кошмарная реальность — враг способен управлять человеческим разумом. Противниками могут стать собственные товарищи.       — Держи, — сержант протянула подчинённой штык с пищей, что поджарила над огнём.       — Мясо? Где вы его взяли?       — Это крыса.       — Фу, мерзость! — Фэйт прикрыла рот рукой. — Я не стану это есть!       — У нас не осталось провизии. Либо это, либо землю. Вопросы?       Поразмыслив, Фэйт взяла свой ужин и с отвращением начала медленно его жевать. Крысиное мясо оказалось чёрствое и сухое, на вкус как кислая тухлятина. К горлу подкатила желчь, её затошнило. Командир пожарила кусок и себе. С неменьшим омерзением она откусила жёсткую плоть. Пережёвывать приходилось долго. Мясо было словно резиновое.       В молчании, они продолжили трапезу.       Снаружи бушевал холодный грозовой ливень, барабанил по стёклам, накрыв их сплошной пеленой воды. Комната каждый раз вздрагивала от громового раската.       Ночью никто не спал. Стоны Авроры постоянно будили их. Шеннон метался из комнаты в комнату, из комнаты на улицу, за водой и за чистыми тряпками. Он не спускал с раненой глаз и не подпускал к ней никого.         Очередной визг капрала ворвался в сон Фэйт. Она пригрелась у тёплого огня и задремала. Проснувшись, зевая и разминая затёкшее тело, фонс-мастер увидела Эстель. Командир так и сидела перед камином, задумчиво вертя серебряную вещицу в руках. На этот раз это был её орден Белого Ветра, хранимый всегда в кармане.       Эта сцена заинтересовала химеру, пробудив желание заговорить с Эстель. Не исключено, что прошлое всё ещё давит на командира болезненными воспоминаниями. Инграм вовсе не проявляла враждебности и было бы некрасиво терзать её ради удовлетворения собственного любопытства… Но всё-таки Фэйт прошептала:       — Почему вы его не носите?..       — Я... его не заслужила, — с паузой ответила та. — Он напоминает мне о дурном прошлом.       — О прошлом должна переживать я. Это ведь я воевала на ложной стороне. Вы сделали всё правильно.       — Тобой управляли. И мне следовало догадаться. Разве я могу заслуживать титул после такой оплошности? Чтобы сказал на это мой отец? — она замахнулась, чтобы выбросить награду в огонь.       — Стой! — Фэйт схватила её за руку. — Даже не думай! Ты заслужила его! — она отобрала орден и тут же пристегнула его обратно к её форме. — Без тебя мы бы и половину пути не прошли. Ты довела нас до столицы, спасла меня от плена Цертеро. Я здесь благодаря тебе! И твой отец очень бы тобою гордился!       Эстель снисходительно посмеялась.       — Ты не настолько хорошо знаешь моего отца, чтобы утверждать такое.       — Ошибаешься, — оспорила химера. — Я подслушивала разговоры Греты и Сильвестра и узнала многое о вас. В особенности о Винсенте.       — Например?       — Например то, что он был без ума от Евы!       — Какая чушь! — хмыкнув, комбат отвернулась и недоверчиво продолжила: — Хочешь сказать… мой отец был влюблён в твою мать? С чего ты это взяла?       — Я тоже не верила россказням Греты, но потом убедилась в этом сама. Винсент, когда выпивал, начинал бредить по Еве. Помнишь, Ева как-то гостила в поместье? Она тогда уехала поздно, ничего не сказала ему и не попрощалась. Я шла по коридору и навстречу мне вылетел пьяный Винсент. Я помню, как он чуть не свалился мне под ноги, повторяя имя «Ева».       — Отвратительно, — её лицо исказилось в омерзении.       — Вот и я так подумала! — Фэйт повторила мимику командира. — Думаешь кому потом пришлось убираться в его кабинете? Мне конечно! — но её недовольное выражение лица быстро переменилось на милую лёгкую улыбку. — Но, знаешь, было ещё кое-что… Однажды, когда я осталась ночевать в твоей комнате, я услышала шаги в коридоре. Дверь открылась, кто-то зашёл к тебе. Я была уверена, что это Сильвестр, но, как же я удивилась, увидев Винсента. Он подошёл к твоей кровати, погладил тебя по плечу и поцеловал в лоб. На следующую ночь он сделал тоже самое.       — Не выдумывай подобное, чтобы успокоить меня, — рассказ не впечатлил Эстель, он слишком походил на сладкую ложь. — Мой отец никогда бы этого не сделал. Он даже доброй ночи ни разу мне не желал.       — Это чистая правда! Я клянусь!       Эстель взглянула в её лиловые глаза, желая убедиться в правдивости слов. Почти сразу она уловила желанную истину и смутилась.       — Как часто… — сконфузившись, прошептала она. — Как часто… он… это делал?       — Постоянно. Пока я жила с вами, Винсент заходил к тебе каждую ночь. Мне кажется, он приходил так всю твою жизнь.       — Не может быть! — Инграм вновь отвернулась.       Химера испустила вздох, похожий на скорбный стон. Эстель имеет право не верить ей. Кроме безразличия, она получала от отца лишь упрёки и наставления. Он картинно вздыхал и прикрывал глаза каждый раз, когда она пыталась завести с ним беседу, касающуюся не учёбы. Такая манера вести себя — эффективная техника показать собеседнику своё превосходство. От общения с Винсентом становилось дурно, и Эстель не могла даже представить ничего другого. Тем более чего-то чуткого.       — Эстель… — вполголоса продолжила Фэйт. — Я знаю, ты думаешь, что твой отец был ужасен, но, пожалуйста, поверь мне. Может он и перегибал со строгостью, никогда не уделял тебе внимания, но глубоко в душе он мечтал наладить с тобой отношения. Он не умел проявлять чувства. Авторитет и стремления не позволяли ему сделать этого, но он хотел быть ближе к тебе. Отец любил тебя, Эстель.       Фонс-мастер посмотрела на старшую и по лицу той непонятно было: то ли она улыбнуться собирается, то ли заплакать. Её единственный правый глаз заблестел золотом в свете очага, в нём скопилась влага.       Но вместо слёз сержант пролила заливистый смех. Пока Фэйт копошилась в поисках ответа, Инграм расслабленно прислонилась к стене, даже не взглянув на химеру, и задумчиво продолжила:       — Знаешь, а ведь мой отец был тем ещё тайником, — с полуулыбкой подметила Эстель. — Ему всегда было проще держать всё в секрете. От друзей, от близких, от конкурентов. Это и дало ему дорогу к славе. Жаль я не пошла по его стопам.       — Зато свою дорогу к славе ты открыла в военной академии, став замечательным командиром. Я уверена, что тебя там считали примером для подражания.       — Ты, наверное, мне не поверишь, но на учениях надо мной сильно издевались.       — Да ну? — фонс-мастер приподняла одну бровь. — Неужели ты позволила кому-то унижать себя?       — Скорее, я не могла дать сдачи. На меня ополчился весь наш курс. Эти идиоты решили отыграться на мне за то, что я Инграм. В армии все становятся равны и моё знаменитое имя перестало иметь вес. Они не упускали шанс принизить мою честь, особенно за пожар в Ингибе. Этот инцидент сильно ударил по репутации нашей семьи. Про меня говорили гадости, избивали, подставляли, и только Люсия заступалась за меня.       — Подруга тебя очень любит.       Эстель кивнула.       — Вдобавок, мне не повезло ещё больше, когда среди вступивших я встретила однокурсницу из Клапейрона. Я над ней сама когда-то издевалась. Она больше всех приложила руку к моему унижению. Хорошо, что она осталась в столице. Сейчас я бы ей показала, — сержант скривилась в злобной ухмылке. — Но видела бы ты их лица, когда я преждевременно получила звание капрала! Вот тогда-то я и устроила им сладкую жизнь!       — Ты в своём репертуаре, — химера наигранно усмехнулась, поддерживая командира.       — А то! Она и её прихвостень распускали слухи, что у меня роман с майором. Якобы я ложусь под Вайса за повышение! И в эту нелепую чепуху все верили! — Эстель комично развела руками. — Однажды я поймала того сплетника и отпинала так, что он навсегда забудет об эрекции.       — Заслужено! — снова не сдержала усмешки фонс-мастер, на этот раз чуть искреннее. Слухи действительно были какой-то несусветной дурью. — Я представляю, как им досталось потом и от Вайса! Это же такая глупость! Всё равно, что сватать Еву с Винсентом!       Фэйт засмеялась звонко и заразительно, и скоро Эстель смеялась вместе с ней. Их прервал вышедший из соседней комнаты Шеннон:       — Я рад, что вы нашли поводы для веселья в такой момент, — его мрачный тон погасил всю лёгкость разговора. — Но наш связист… — он утёр слёзы. — Капрала Мельтиос больше нет.  

***

❱❱ 22 ИЮНЯ, 20ХХ ГОД ❰❰

        Ночная гроза закончилась ослепительной радугой, которая сцепила своими концами два пологих холма, и манила драгоценным сиянием. Унылый и пустынный мир был ей полной противоположностью. Во всю светило ослепительное тёплое солнце.       Остатки взвода продвигались по слякотной дороге. Фэйт не спускалась на землю, она кружила в небе, искала безопасные пути и направляла товарищей, отчитываясь им по коммуникатору. Синхронизация с общим чатом прервалась, и командиры из столицы перестали отвечать. Радио не работало. И уже не заработает. Потеряв радиста, взвод погрузился в отчаяние. Но сейчас необходимо избежать любых стычек и попытаться превратить проклятие в благословение. Сожаления и слёзы не вернут жизни павших.       Раздался выстрел. Потом ещё один. Минутой позже за лесом — там, где должны стоять патрули, загремели залпы. Подбираться к ним было опасно, можно угодить под обстрел. Повезёт, если союзники увидят их по коммуникатору, но ошибка может повлечь досадные последствия. Посему все двигались аккуратно, держась настороже. Таиться в кустах или за деревьями смысла не было — местные твари быстро обнаружат по запаху.       Крылатая химера над кроной замахала руками. Похоже, впереди были враги. Эстель махнула, приподняла ствол…       «Их слишком много!» — пришло сообщение от Фэйт.       Значит, идти в бой напрасная трата патронов. Взвод помчался вперёд, пытаясь миновать опасность.        Но спустя всего миг через вершину холма перевалили первые химеры.       Шеннон опустил ствол и короткой очередью срезал двух собакоподобных хищников. Другие чудища неслись вслед длинными скачками — их пасти раскрыты, с клыков слетают мутные капли. Командир открыла огонь, но псы догоняли рядового, и невозможно было прицелиться без риска угодить в соратника. Пришлось бросить эту затею.       Вой нарастал. Гремели выстрелы, холм расцвёл взрывами, его вершина покрылась пламенем, поджигая стволы молодых дубов и тела чудовищ. Содрогнулась земля. Когда грохот пошёл на убыль, стал слышен рёв свежей серии снарядов. Патрули палили во все орудия.       На экране коммуникатора часть орды красных точек исчезла с карты. Остальные двинулись в противоположную сторону. Действия точек были почти синхронными. Каждый раз, когда противники надвигались, армия, наоборот, отходила назад. Они отвлекали стаи на себя. Появился шанс добраться до патрулей.       Их стоянка разместилась около колеи, оставленной военной техникой — этим маршрутом на блокпост подвозили припасы. Заметив подступающих, командир отдал приказ прикрыть их.       Позади донеслись хруст и грохот, сквозь шум прорезался визг. Через лес ломилась ещё одна орава. Солдаты приготовились к обороне. Гранаты, брошенные рядовыми, легли точно под ноги набегающей стае, громыхнули взрывы, раненые химеры вновь завизжали.       Эстель оглянулась — на земле валялись две чудовищные туши, из ран хлестала кровь, под ударами лап взлетали обломки веток и хвоя. Ни одного зверя гранаты не прикончили, но свалили на бок. Вскинув винтовку, она добила их. Остальные уже добрались до солдат, те помогли им попасть в безопасную зону. Сержант догнала своих подчинённых. Командующий батареями патруля обер-лейтенант расторопно вылез из самоходки и спустился к ним.       — Вы держите путь из Арсиаса? — понял он. — Сержант Эстель Инграм, правильно?       — Так точно, — она отсалютовала. — И у нас важные сведения.         — Вайс предупреждал, что вы можете появиться. Он собирался отправить за вами бригаду, но с вами не удалось связаться.       — Мы лишились связиста.       — Соболезную. Проводить вас до столицы мы не можем, но довезём до командира.        Ждал их длинный восьмиколёсный грузовик, забитый боеголовками и припасами. Он как раз собирался отъезжать до фронта около Кальтизера. Столичные территории обороняли артиллерийские войска Вайса. Враги уже подступили совсем близко.         Из-за деревьев зазвучал хриплый, кашляющий лай, свежая свора ошивалась неподалёку. Артиллерия подготовилась к атаке, водитель дал по газам.       Прорвавшиеся химеры мчались по обеим сторонам от грузовика. Иногда они прыгали и бросались, тянув зубы к борту. Одну псину, неудачно подвернувшуюся под колесо, намотало на толстый рубчатый скат. Алый след из внутренностей пополз за колёсами. Остальные продолжали преследовать в хвосте и постепенно отставали от набирающей скорость машины.

***

      Поднялся шум, были получены новые разведданные.       — Враг под землёй движется навстречу четыреста десятому батальону и в ближайшее время вступит в контакт!       Для того, чтобы удержать оборону, им нужно было проложить кровавый путь через ряды врага. Командир перестроил оставшиеся самоходки и направил их против одной точки, что скрывалась под толщей земли. Он отлично умел концентрировать силы.       — Майор! — к командиру подлетел комвзвод. — Там грузовик прибыл! А с ними взвод сержанта Инграм!       — Быстрее! Помогите им добраться до укрытия! — скомандовал Вайс. Капитан вызвалась сопроводить взвод до тамбура и провести в столицу.       Грузовик исчезал под дымкой из пыли, поднятой суматохой. Солдаты тут же начали вытаскивать провизию, огромные ящики, коробки, волочили их по земле, тащили толпой. Рядовые 205-ого взвода вызвались им помочь. Фэйт неспешно спускалась с крыши. Её крылатая фигура была хорошо видна с земли и не была проигнорирована капитаном:       — С возвращением, фонс-мастер! — окрикнула она.       — Вивьен! — Фэйт мгновенно спрыгнула к ней.       Объятия не откладывались на потом: измотанная химера скользнула в руки наставницы. Касание было сдержанным, но это намеренное подавление всех эмоций. Если бы она позволила прорваться своим истинным чувствам, другие офицеры её бы не то что не поняли, сразу бы осудили. Военный этикет должен быть соблюдён даже в такой ситуации. Но поддержка после тяжёлого боя химере была жизненно необходима.       Капитан ни слова не сказала по поводу остатков взвода и их состояния. Очевидно, что даже разумные машины не справились с их защитой от натиска врагов.       — Мы прибыли только два дня назад и нас сразу мобилизовали для обороны близлежащих территорий, — говорила Тиаго, ведя за собой выживших к отходным путям. — Я занимаюсь эвакуацией граждан. Всё шло гладко, пока не появились эти подземные химеры. Ты что-нибудь знаешь о них, Фэйт?       — Знаю только, что тепловизоры Такеров их не распознают. Придётся бить, когда они высунутся на поверхность.       — Это мы уже выяснили. Такеры с ними не справляются, черви уничтожают их одного за другим.       Бесчисленные ракеты проносились мимо, и вспышки взрывов разгорались повсюду. Корпуса гаубиц взрывались, разлетаясь в пространстве и кружились гонимые чистой энергией. Укорачиваясь от столкновений, артиллерия Вайса быстро мчалась к врагу. Если зайти с тыла и разделить полчища на группы — добить их будет проще простого. Следуя этому плану, армия наступала ускоренным темпом, манёвры всех взводов были выверенными и аккуратными.       Но маршрут был сорван.       Оглушающий вой накрыл разумы всех, кто был на поле.       «Что за чёрт?» — хватая ртом воздух, майор едва держался в сознании. Голова налилась острой болью, а грудь сдавило словно в стальные тиски. Наиболее вероятной вещью — нет, полнейшим кошмаром — было то, что вражеский лидер подобрался к ним совсем близко.       — Командир, шестьсот двадцатый взвод не отвечает! — доложили ему.       — Майор! Наши взводы идут в атаку на нас!       — По нам открыла огонь артиллерийская батарея!       Отчёты и приказы повторялись раз за разом, почти сливались в неразборчивый говор. Распознать голоса в этом сумасброде становилось всё сложнее. Командиры взводов, чьи нервы находились на пределе, перебивали один другого. Вайсу пришло сообщение. Он взял коммуникатор, доклад был от подчинённой, это была сержант Инграм. Прочитав строки, майор облился холодным потом. Но поддаваться панике нельзя ни в ком случае.       — Установить экстренную связь и запросить подкрепление! — рявкнул он во всю силу лёгких. — Свяжитесь с резервными войсками!       Радист бросился выполнять распоряжение, но почти сразу на его лице отразился ужас. Радиосвязь давала лишь помехи.       Среди гаубиц замелькали искры вспышек, вражеские заряды ударили по ним. Поступило сообщение о гибели одного из командующих. Его взводы попали под прямой удар орудий мятежников. Они были уже близко, и батальоны Вайса представляли для них лёгкую мишень.       — Двигательные отсеки повреждены!       — Это машинное отделение! Командир, у нас брешь!       «Как такое вообще возможно?!» — задавался вопросами майор, продолжая расчётливо отдавать указания.       Но приказы были запоздалые. Противниками управлял разум, превосходящий их по силе и скорости. Остатки батальона нарвались на артиллерию, захваченную врагом, и слаженный залп не оставил им иного выбора, кроме как быть уничтоженными. На всех фронтах развернувшегося сражения войска терпели горькие поражения. Дым от разгромленных батарей заволакивал поле. В кое-каких местах ещё боролись группы и отдельные взводы, однако это была уже безысходная агония.       — В этой битве главное выжить, а не победить, — бесстрашно объявил Вайс другим командирам. — Даже если мы разгромим основную орду, враг будет иметь подавляющее преимущество числом. В конце концов, мы просто окажемся окружены своими собственными орудиями. Нужно отступать и вести оборону поочерёдно. Новые войска должны быть подготовлены в кратчайшие сроки.   

***

      Закончив с проверками и пройдя двойные ворота тамбура, остатки взвода миновали длинные коридоры, что вели на другой конец стены. Дальше ждали блокпосты и патруль. Каменистая площадь была усеяна артиллерией и расчётами, обслуживающими её. Стены — толщиной почти как два здания, были главной защитой столицы. Они поднимались на высоту тридцатиэтажного дома и окаймляли её вдоль всей границы. По периметру имелись многогранные бастионы, в них располагались опорные пункты и автоматическая система защиты, закрывающая проходы.       Прибывшие вышли к улице перед тамбуром. Территория около стен ещё не входила в черту города и служила отходными путями для эвакуации. Сюда привозили раненых — не только солдат, но и гражданских. Санитарные автобусы выстроились длинным рядом вдоль стены. Повсюду суетились медики.       Нос уловил резкий запах, в котором с прожжённым кислородом смешивались привкусы адреналина и крови, создавая знакомую всем идущим в бой солдатам отвратительную смесь.       — Вас должен встретить лейтенант, — сообщила Вивьен и посмотрела на часы. — Похоже, он не может проехать. Дожидайтесь его здесь, — она отдала честь и вновь скрылась за воротами тамбура.       Машины прибывали, останавливались где попало на свободном месте. Через арку, нависающую над улицей, подъехал грузовик. Из него морщась и охая выбралась новая группа пострадавших, в основном обычных жителей. Толпы этих людей, неорганизованные, охваченные паникой, жадно ловившие отзвуки происходившего за стенами, находились в постоянном страхе. Они переходили с места на место, отыскивая родных и знакомых. Повсюду слышался детский плач, женские крики, и военным с большим трудом удавалось наводить порядок и успокаивать эту мечущуюся толпу.       — Это вы сержант Эстель Инграм? — к ним подошла женщина в возрасте. Такая же растерянная, как и все кругом.       — Да, к вашим услугам, — сразу же отозвалась командир.       — Я мать капрала Авроры Мельтиос. Она сказала, что прибудет вместе с вами. Можно её увидеть?       Присутствующие со стыдом отвернулись. Даже Фэйт сникла и понурила голову. Свой единственный глаз не отвела только командир взвода. Но и она держала паузу слишком долго.       — Ваша дочь погибла смертью храброго солдата, — без предисловий высказала Инграм, за что получила хлёсткую оплеуху по лицу.       Звон пронёсся по улице, толпа утихла и сотни глаз сконцентрировали свой интерес на происходящем. Непозволительное по отношению к военному чину действие привлекло внимание двоих офицеров. Они защитили сержанта от гнева убитой горем матери, которая была готова выместить злобу на командире и разорвать её собственными руками.       — Сволочи! — кричала она, пытаясь добраться до Эстель через сдерживающих её солдат. — Это вы её погубили! Сохранили жизнь гадкой химере, но не человеку! И вы называете себя армией?! Ублюдки!       Фэйт не нашла слов для оправдания, её сердце заныло. Смерть Авроры и остальных была и на её совести. Она замешалась не зная, что и думать после такой загоняющей в угол критики.       Зарокотал и нервно засигналил штабный фургон. Он пробился через уже немалую толпу и остановился недалеко от взвода. Из кабины выскочил молоденький лейтенант, скомандовал.       Эстель под гнетом брани повела своих подчинённых к нему.

***

      Столичный штаб выделялся от прочих строений огромными окнами, пышной клумбой перед крыльцом и не менее шикарным автопарком. Благодаря искусному устройству освещения, фасад выглядел так, будто покрыт слоем серебра, и искрился, маня глаз. Прибывших он встречал широким парадным входом, вестибюлем и свободной лестницей. Роскошный штаб, казалось, имел даже некоторые излишества.       Рядом базировались здания Штаб-квартиры тыловой службы, Научного центра, Военной академии и Центра обороны. Эти здания образовывали область, которая была многокилометровым военным центром всей Сен-Вентии.       — Сержант Эстель Инграм и фонс-мастер Рэйсенд прибыли по приказанию бригадного генерала Йозефа Веспериса, — они обе отдали честь перед двумя патрульными лейтенантами, преграждающими путь в кабинет. Инграм протянула им пропуски. Их обеих пригласили для доклада.       — Сержант, орден! — шепнула ей Фэйт, та с нежеланием достала его из кармана, прицепила себе на грудь.       — Титулованный сержант, — и поправила следом.       — Та самая Инграм что ли? — спросил первый дежурный. — Дочь Винсента Инграма, создателя гена химер?       — Погоди-ка, — перебил второй. — Его же Рэйсенд создала сперва, а Инграм позаимствовал.       — Точно! А ты как раз Рэйсенд! Её химера! — с осуждением в голосе снова заговорил первый. — Значит с тебя всё это началось! Из-за тебя и…       — Воздержитесь от обвинений в сторону моего адъютанта, — Эстель прервала назревающий конфликт. — С нашими пропусками проблем нет. Мы можем уже войти?       Патрульные их впустили и зашли следом.       Бригадный генерал Весперис встречал всех видом, в котором безошибочно угадывался военный: суровое лицо, густые тёмные брови и усы. Вдобавок, морщины делали его мимику жёсткой и высокомерной. Он бросил неприязненный взгляд на салютующего сержанта. Ему было известно о боевом опыте этой молодой титулованной.       За прошедшие месяцы Инграм побывала во множестве сражений. Несомненно, они отличались от нынешних, когда противниками стали собственные одержимые чужим разумом солдаты, но тем не менее это были смертельно-опасные битвы. Не говоря уже о том, что Эстель Инграм прославилась как герой, сбивший вражеского лидера. К слову, бывший лидер химер стоял рядом со своим командиром в не менее изящно-строгой стойке, отдавая честь.       — Сержант Инграм, благодарю вас за проделанный путь, — он сделал паузу, окидывая низенького командира взором, в котором читалось: «и вот она-то получила элитарный титул Белого Ветра?» — Вы и фонс-мастер играете важную роль в дальнейших действиях.       — К вашим услугам, бригадный генерал Весперис, — формально ответила Инграм.       — Какова сейчас обстановка за стенами столицы?       — Могло быть и лучше.       Хоть вопрос и прозвучал вежливо, обращаться таким легкомысленным тоном к пережившему трагедию командиру было оскорбительно. Эстель заметила в его взгляде антипатию и выслуживаться перед ним не собиралась. Весперис и сам понял её недовольство, однако остался непоколебим.       — Для вас, Инграм, у меня особое назначение. Вы прошли через многое и заслужили высокую должность. Орден Белого Ветра позволит вам стать начальником артиллерии.       — Я вас правильно поняла? — её взгляд стал титановым от надменности. — Вы хотите сделать из меня… тыловое посмешище?       Стоящие рядом лейтенанты нахмурили лица. «Да как она смеет в подобной манере говорить с бригадным генералом?!» — прослеживалось в их глазах.       — Титулованные — это большая редкость. Особенно в третьем звене. На моей памяти вы первый сержант, который получил Белый Ветер. Будет правильнее назначить вас в тыл. Практически вся наша титулованная элита является штабными офицерами.       — В отличие от них у меня есть гордость. Отсиживаться в тылу удел трусов. Я могу остаться при штабе, вкушая все прелести штабной жизни вдали от тягот и волнений фронтовых реалий, но, как порядочный и благородный командир, я должна быть добровольцем на фронт в первых рядах.       — Ваше рвение самоотверженно и достойно одобрения, но вы сержант третьего звена и не можете быть полноправным командиром.       — Значит, я запрашиваю получение звания фенриха. Титулованные имеют право продвигаться на два звания. Отказать вы мне не можете.       — Я полагал вы пожелаете более высокого положения. Но если вас удовлетворит звание фенриха, то вы получите продвижение по службе, — он достал из кипы документов бумагу на повышение. Лениво принялся её заполнять. — У вас будут ещё какие-то пожелания?       — Назначить мне в подчинение самый лучший батальон и отправить нас на фронт как можно скорее.       — Вы не готовы выступить на фронт прямо сейчас, — слабо цыкнул старший. — Вам назначат подчинённых, но на передовую отправят только когда пройдёте подготовки.       Такая отсрочка была необходима. Инграм осознавала это и изо всех сил сдерживалась, чтобы не возразить. Её намерения не терпели отлагательств, но переубедить в этом генерала, который явно не проникся уважением к титулованному командиру, будет пустой тратой сил. Подавив свои возмущения, Эстель промолчала.       — Бригадный генерал Весперис, позвольте обратиться? — запросила Фэйт.       — Говорите, фонс-мастер.       — Какое назначение ждёт меня?       — Вы остаётесь на должности разведчика вместе со своей наставницей капитаном Тиаго.       Слова очутились, как удар по голове. В другой ситуации её бы обрадовало такое постановление, но после всего, что они пережили вместе, когда Эстель наконец пошла на контакт и, хоть не полностью, но открылась ей, Фэйт не хотела покидать своего командира. Она сделает всё, что угодно, лишь бы убедить Инграм оставить её на должности адъютанта.       — Я возражаю, сэр, — резко сказала Эстель, заглушив её мысли. Она прекрасно видела желание химеры по её лицу. — Я не освобождала фонс-мастера от должности моего адъютанта.       — Вы нуждаетесь в её помощи?       — Да. Благодаря её усилиям у меня теперь талант к организации. Оружие в порядке, картография идеальна, отчёты высланы вовремя.       — Командир…       — Что? Хочешь уйти?       — Нет, я… мне приятна ваша похвала, — на её личике появился румянец смущения.       — Не делай такое лицо, — требовательно велела сержант, очевидно, претворяясь. Она искала поводы оставить химеру на должности. — Я не поспеваю в управленческих делах и компетентный адъютант мне необходим.       За спиной послышалась возня, кто-то пытался прорваться в кабинет. Нарушителя порядка перехватили дежурные.       — Командир Инграм! — прокричал ворвавшийся, его тут же схватили и удержали на месте. И командир, и адъютант обернулись. Генерал даже взглядом не повёл. — Пожалуйста, останьтесь и нашим командиром! Мы хотим служить под началом того, кем действительно восхищаемся! — это был механик Еккельберг. Он высказал довольно внезапную просьбу.       — Довольно смелая речь, — ответила она. — Но решать это не мне.       Несмотря на очевидные боевые заслуги представшего перед ним нового фенриха, Веспересу было трудно поверить, что совсем ещё юная Эстель Инграм опытный ветеран. Но одного факта бригадный генерал отрицать не мог: она способна вселять преданность в сердца своих подчинённых. Какими именно способами она этого добивается он не знал и не желал знать. Похоже, что интересовало его нечто другое, совсем несвязанное с делом, и Эстель уловила этот интерес слишком поздно.       — Хорошо, Инграм, — вежливо сказал он, со лживым лицом приняв её мотивы. — Фонс-мастер Рэйсенд и остальные члены двести пятого взвода останутся под вашим командованием.       — Я не ослышался? — в кабинет вклинился один из её рядовых. Весь взвод подслушивал под дверью. — Инграм остаётся нашим командиром?!       — Да! — ответил мехвод.       — Неделю назад я бы и врагу не пожелал такой участи, но сейчас это самая лучшая новость.       — Сочту за комплимент, — хитро улыбнулась Эстель.

***

❱❱ 25 ИЮНЯ, 20ХХ ГОД ❰❰

        Приказания вышестоящего по званию выполняются в срок и со всей душой. Это относится к приказам любого типа и на всех уровнях военной субординации. Если солдат отказывается исполнить приказ офицера, тот имеет право пристрелить его на месте. Если он не отказывается, но исполнить приказ не может — значит, он должен умереть в процессе его исполнения. Об этих базовых правилах знали все без исключения. И Эстель охотно этим пользовалась. Получив желаемое место в офицерском составе, она готовилась повести свой батальон на защиту границ столицы.       — Мы наконец-то обуздали ухудшение ситуации на западном фронте, — Вайс озвучивал отчёт в первом зале совещаний, давший всем повод для небольшого облегчения. Зал был погружен в полумрак, майор стоял около подсвечиваемой карты и разъяснял положение. — Однако мы всё ещё остаёмся в тупике. Наши войска истощены и им нужна поддержка.       Карта на стене показывала, что давление нарастало вдоль всех границ, но новая группа армий продержалась дольше предыдущей и преуспела выиграть решающее количество времени. Боеспособность войск на передовой находилась на пределе. Они молили о передышке, чтобы наскрести новые подразделения и быстро отправить их мелкими вспомогательными отрядами. Для фенриха Инграм это был отличный шанс подготовить мобильную силу, способную на быстрое реагирование. Она располагала крылатой боевой единицей, доступной только ей.       — Сэр, разрешите предложить план сражения? — Эстель поднялась из своего кресла.       — Вам слово, фенрих Инграм.       — Есть, сэр. У моего батальона два преимущества. Во-первых, у нас больше времени на подготовку. Заручившись поддержкой и снабжением, мы можем перейти в наступление полностью, а не частями. Во-вторых, это разумеется фонс-мастер Рэйсенд. Благодаря её разведкам с высоты птичьего полёта мы имеем эффективное передвижение сил по внутренним линиям. Основная защита и поддержка должны быть сосредоточена на фонс-мастере.       — Что для этого требуется?       — Эскадрилья, сэр. Фонс-мастер, находясь в небе, не может вести бой. Ей необходима защита от небесных противников. Прикрывать её с земли будет пустой растратой сил и внимания, нужно делать это воздушными войсками. Она сама должна направлять эскадрилью.         — Вы что же хотите доверить химере командование эскадрильей? — несдержанно высказался капитан с первого ряда.       — Да. Вы против этого? — в приглушённом свете Эстель плохо видела его лицо, но по интонации поняла, что у него претензии к химере.       — Оперативный отдел не позволит нам организовать лишние воздушные силы, — в спокойном тоне продолжил капитан. — Мобилизация войск и так идёт на измор.       «О-о-о, выкрутился, пёс, — сочилась ядом про себя Эстель. — Он явно не хочет давать ей командирские полномочия не из-за нехватки ресурсов, а из-за своей неприязни к ней, как к химере».       — Обоснованное заявление, капитан, — согласилась Инграм. — Но фонс-мастер один из наших главных козырей. Пренебрегать её защитой будет чревато потерей талантливейшего подчинённого.       — Вы как всегда проницательны, фенрих Инграм, — похвалил её бригадный генерал Весперис, сидевший в первом ряду. Кажется, он желал побыстрее перейти к интересующей его теме. — Мы сделаем всё, чтобы назначить фонс-мастера на должность командира эскадрильи. Теперь давайте вернёмся к распределению Хасфилдских войск и ресурсов.       Политика национальной обороны требовала стратегии вспомогательных линий. В этом смысле Сен-Вентия получила большое подкрепление от военной сверхдержавы. Имелась только одна проблема — огромная разница в силе обоих армий.        — Будет правильно, если каждый батальон получит себе несколько Хасфилдских взводов, — постановил Вайс. — Их резервы и войска должны быть помещены на север и стать контрударом в решающий момент.       — Ликвидация вражеских полчищ только нашими силами ослабит концентрацию, — следом сделала вывод Эстель. — Солдаты будут изнурены столь долгим пребыванием на передовой в одиночку. Компенсировать недостаток можно отправив на каждые два наших взвода поддержку в виде одного взвода Хасфилда. Таким образом мы соблюдём баланс. Основные войска Хасфилда должны быть сосредоточены в начале боя, — когда она закончила, Вайс одобрительно ей кивнул.       — Вражеские силы в десятки раз больше наших по численности, — вновь заговорил капитан. — Они окружают нас с трёх сторон. Если мы пойдём в атаку основными силами, то у врага будут все преимущества. Уничтожив передний фланг, они загонят нас в тупик, и мы останемся без резерва.       — В отличие от сил противника, наши войска сосредоточены в одном месте. Враги хоть и имеют численное преимущество, но мы обладаем заметной огневой мощью и мобильностью. Чтобы добраться до нас врагам придётся делать большой крюк, на что уйдёт много времени. За этот отрывок мы успеем сосредоточиться на устранении.       — Если противник снова прибегнет к воздействию на сознание солдат и возьмёт их под контроль? У вас есть предложения, что делать в этой ситуации?       — На этот случай доктор Рэйсенд подготавливает препарат подавления, — сообщил майор Вайс. — Все солдаты пропьют курс до начала боя.       — Но если он не сработает, мы останемся без войск, без резервов и без поддержки силами Хасфилда.       — То есть вы заранее уже решили, что мы проиграем, — сделала нелестный вывод Эстель.       — Я не это имел ввиду, Инграм, — капитан поднялся с места. — Это лишь предположение и...       — Капитан, я попросил бы вас обращаться к титулованному как подобает! — грозно приказал ему Весперис. — Вы не можете говорить с элитным командиром в таком тоне. Или вы забыли порядки? Попросите у неё прощения за свои слова! Со всем почтением!       — Есть, сэр, — капитан поклонился Эстель, положив одну руку к сердцу и заговорил сквозь зубы: — Прошу меня простить за мою грубость, ваше… Ваше превосходительство.       — План действий фенриха Инграм будет рассмотрен на следующем собрании, — заключил бригадный генерал Весперис и встал со своего места. За ним синхронно встали и все остальные участники слушания. — Мы прислушаемся к вам, как к титулованной элите.       Похоже, что Весперис принял её мнение лишь из-за награды, которую она носит. Никому не интересны её личные черты и познания в стратегии. Иными словами, вся ценность фенриха Инграм заключается в нагрудном знаком.

***

      — Чёртова железка! — она сорвала с себя орден и швырнула об пол. Он отскочил и отлетел к двери кабинета, чуть не прибив входящего.       — О-ой! — крылатая девушка уклонилась от летящей угрозы. Орден стукнулся об откос и брякнулся около порога. — Ваше превосходительство, вы чего это наградами швыряетесь?!       — И ты туда же! — Эстель гневно вперилась взглядом в подчинённую, отчего той стало не по себе. — Кто тебе велел так говорить со мной? Не нужно этих почестей! Обращайся ко мне, как обычно!       — Поняла вас, фенрих, — химера робко поклонилась, подобрала орден и вернула его старшей. Та снова спрятала обузу в карман.       Командир вызвала адъютанта к себе, чтобы сообщить новости с собрания. Это была их первая встреча, после её повышения до младшего офицера.       — Рада видеть тебя снова, — поостыв, сказала Эстель и села за свой стол.       — Я тоже рада продолжать работать с вами, — фонс-мастер вновь чуть поклонилась, а затем присмотрелась к командиру.       Она залюбовалась новым офицером. Инграм смотрелась до дерзости эффектно в тёмной офицерской форме. Покрой, идеально сидевший на её маленькой фигуре, подчёркивал полуплащ на левом плече, а стильные петлицы на воротнике, показывающие звание, белые перчатки и офицерская сабля на левом боку добавляли эстетики. После той грозы краска с волос Эстель сошла на нет, обнажив её природный золотисто-русый цвет. Он выглядел намного приятнее, чем вульгарно-вишнёвый.       — Тебе выделят эскадрилью, — Эстель достала папку со списком подчинённых и кинула её на стол перед химерой. — Я добилась твоих командирских полномочий.       — М-мне?! Командовать?! — опешила она, совсем не ожидая такого. — Я же ни разу не была командиром! И… командование химерами… не считается.       — Ой, да брось! — отмахнулась фенрих. — Управишься в два счёта. Думаешь, не сможешь направлять кучку самолётиков?       Фонс-мастера вогнали в оцепенение неожиданные слова поддержки и широкий жест в виде командования. Фенрих лично для неё выбила эту должность, доверила право принимать решения в небе. Она уверена, что простая разведчица готова к такой ответственности. Подводить её — значит оскорбить.       — Спасибо вам! — Фэйт отвесила поклон, на этот раз очень низкий. — За то, что верите в меня! Я сделаю всё, чтобы оправдать ваши ожидания!       Восторг в её глазах вонзился в командира, словно заноза. Такое уважение после всего произошедшего между ними заставляло сердце Инграм затрепетать от чувства вины.       Но эти эмоции развеялись вместе со стуком в дверь. Звук вернул ей собранность, Эстель пригласила стучавшего. В кабинет вошёл капрал Шеннон, такой же нелюдимый, как и в ту ночь. Молча отдал честь.       — Привет, Яков… — поздоровалась химера.       — Ну что, похоронили? — спросила комбат.       Он кивнул.       — Хорошо. Это всё, что я могу сделать для них, — она взяла со стола бумаги, офицерскую планшетку и поднялась. — Мне уже принесли списки нового батальона. Его номер 632. Мы прикреплены к дивизии Вайса, нужно заняться подготовками. Пришло время поприветствовать наших новых соратников.  

***

      Хоть армия и столкнулась с кризисом, и перемещение по столице контролировалось, это было лишь перебрасывание между частями в тылу. Короткая поездка и они прибыли в другой корпус.       Воинская часть расположилась ближе к окраине. Сойдя с тротуара, они пересекли двор и неухоженный общий газон. На большом трёхэтажном здании висел только армейский флаг, других опознавательных знаков не виднелось. Ворота поприветствовали прибывших протяжным скрипом и усталым воем старого железа. Командир окинула двор, он был завален старой техникой и металлоломом. Затем она взглянула на лестницу, ведущую ко входу в часть.       — Ты гляди-ка, — на лице фенриха появилась широкая улыбка. — Похоже, это та, кто нас встретит.       Около центрального входа стояла девушка в форме сержанта. Её неаккуратные короткие волосы торчали во все стороны, форма была немного помята, но при всём том служащая была обаятельной на вид. Сержант курила длинную трубку, испуская густые струи дыма. Завидев прибывших, она перекинулась с Инграм саркастическими взглядами.       — Давно не виделись, Стефани, — непроизвольно начав лыбиться, сказала Эстель. — Смотрю, ты совсем не изменилась. Что до войны, что сейчас — выглядишь одинаково подержано.       — О-о-о, Эстель Инграм, проводящая свои лучшие деньки, помнит имя такой незначительной персоны, как я! — с нарочитой благородностью в голосе протянула она. — Я воистину польщена! По какому поводу удостоила нас своим визитом, мамзель?       — Я командир вашего батальона, — подавив улыбку, проинформировала фенрих.        — В уведомлении сказано, что наш комбат — титулованный Белый Ветер.       — Да, это я, — она достала и показала орден.       — Ясно, — та равнодушно продолжила курить.       — А где твой приятель Гилберт?       — Там же где и твой отец.       — Какая жалость! — не сдержав усмешки ответила Эстель, делая вид, что её это не оскорбило. — Может проводишь нас в часть? Я желаю, чтобы ты устроила небольшую экскурсию.       Стефани пригласила их внутрь здания.       — Значит, вы знаете этого сержанта? — тихонько спросила Фэйт, идя рядом с командиром.       — Учились вместе в Клапейроне и затем проходили военные курсы. Она осталась служить в столице, а я — вернулась на фронт в Арсиас. Я говорила тебе про неё.       — Это она?!       — Да, это — Стефани Цвейх. Однокурсница, что мстила мне за издевательства.

      ***

      Сержант привела их в огромный ангар, в котором стояло около шести десятков военной техники. Самоходки, фургоны, крупногабаритные бронированные машины и ещё много небольших транспортных средств, у каждого из которых было не менее двух оружейных точек. По стенам были развешаны различные детали, на полках валялись инструменты, недоделанные макеты, сломанное оружие.       Солдаты растерялись, увидев сперва невысокого офицера, а затем и её адъютанта — химеру с длинными чёрными крыльями и панцирным хвостом. Но больше их встревожило понимание, что им не избежать нахлобучки. Они были заняты бездельем: играли в карты, сидя на бочках с горючим, распивали спиртное, болтали.       Переходя от одной самоходки к другой и поглаживая прохладную броню, Эстель чувствовала тоску по уже павшим товарищам. Во многом этому чувству поддалась и Фэйт, видя боль в её взгляде. Заметив состояние своего комбата, многие заулыбались. Возможно, им удастся избежать наказания. Фенрих же, напустив строгость, согнала с лица эмоции, которые совсем тут не к месту и развернулась к новым подчинённым. Их наполненные любопытством глаза следили за реакцией командира.       — Боевая техника надраена до блеска, — мелодичным тоном сказала она. — Это хорошо, очень хорошо. Не стыдно будет показаться на улице… а вот надёжна ли? Не подведёт в самый разгар сражения? Что скажете, дорогие мои командиры взводов?       Повисла пауза, никто не хотел оказаться первым в качестве ответчика.       — Цвейх! — мягкий голос фенриха резко стал взбешённым.       — Да я-то откуда знаю? Я же не механик.       Этого спокойного и ленивого высказывания хватило, чтобы разозлить комбата.              — Значит, найди себе команду механиков! Проверьте двигатели, ходовую часть, откалибруйте прицел! Еккельберг!       — Я здесь, фенрих! — механик показался среди других рядовых и вытянул руку. — К вашим услугам!       — Отлично. Ты за старшего. — сгибая в руках стек, Инграм сверлила глазом остальных… — Ты! — она разглядела значок механика первого ранга, боец содрогнулся. — Работаешь в паре с Еккельбергом. Цвейх, проконтролируй!       Эстель поднялась на самоходку. Обведя взглядом ангар и солдат, комбат выразила своё мнение удивлённым присвистыванием с ироническим заявлением:       — Мда-а-а! Такого мусора у меня ещё не было! — затем продолжила говорить ровным, беспристрастным тоном: — Слушайте, шавки! Я — ваш командир! Титулованный Белый Ветер, фенрих Эстель Инграм! За эти две недели, что нам дали на подготовку я сделаю из вас, отбросов, элитных солдат! Сейчас вы — бесполезные подонки! Моя цель — найти среди вас слабаков и отсеять их! Только когда вы пройдёте курс тренировки, вы станете оружием в моих руках! И если хоть кто-то пискнет, я оторву ему голову и завяжу шею узлом! Есть вопросы? — возникла безжизненная тишина. — И что встали? За работу! Приведите в порядок эту помойку! И только попробуйте отлынивать! Всех бездельников я сделаю живыми мишенями!       Разрозненная толпа поделилась на группы и разбежалась по ангару, взявшись за уборку. Правый глаз командира отблёскивал с почти заносчивой гордостью. Мило улыбаясь, она спустилась к адъютанту.       — Ну что, пойдём дальше? — такая речь для подчинённых воодушевила её. Похоже, периодически сыпать ругательства ей было жизненно необходимо.       — Фенрих, вы же не собираетесь снова палить по ним из зенитки? — с нервной усмешкой спросила Фэйт. — Или придумаете что-то поинтереснее?       — Ты же меня знаешь! Я найду другие… тьфу! — сквозь зубы процедила Эстель. Её окрылённое настроение тут же сменилось на неистовое презрение. — Там Хасфилдцы.       — Где?! — химера завертела головой.       — Не вертись! Не хватало ещё привлечь к себе внимание.       Химера всё-таки бросила любопытный взгляд через плечо. Заметившие её солдаты в чёрной форме приветливо улыбнулись и помахали.       — Двуличные мрази, — раздражалась Инграм. — Я буду следить за их взводами с особой тщательностью. Не оставайся с ними наедине и ничего у них не бери.       — Например?       — Хлеб, чай, воду, конфеты. Если предложат — отказывайся. Они могут их отравить.       — Вы слишком предвзяты, фенрих. Во время перемирия они не станут…       — Это ты слишком доверчивая. Хасфилдцы травили наших граждан бесплатными угощениями. Они пойдут на любые уловки, чтобы ликвидировать цель. Ни коалиция, ни трибунал не будут им помехой. Не смей даже разговаривать с ними. Тебе ясно, фонс-мастер?       — Так точно. 

***

❱❱ 27 ИЮНЯ, 20ХХ ГОД ❰❰

        Ожидающие чего угодно от командира солдаты усвоили оценку своих боевых навыков. Они выучили, что не только не заслуживают зваться мусором, но и вообще были сравнимы с грязью. Постоянно исправляемые рядовые взбунтовались и отказались выполнять приказы. Дисциплина была налажена очень быстро. Провинившихся Эстель отправила в одиночные карцеры на весь день без еды и воды. Конечно, им не было позволено рассиживаться «на курорте» без дела. Всучив каждому с десяток ружей, комбат велела их прочищать и смазывать. Изнеможённые бунтари мигом извинились и вернулись в строй. Остальные, видя их мучения, и вовсе забыли о возмущениях.       Для проведения учебных занятий были оборудованы поля и полоса препятствий. Инграм проводила учения с боевыми стрельбами, отрабатывая глубокое эшелонирование их и хорошо подготовленный манёвр. Наиболее трудоёмкой тренировкой стала подготовка к одиночным боям. Некоторые привыкшие оборонять безопасные стены рядовые не верили, что противников может быть гораздо больше двадцати. Артиллерия не подпускала врагов к укреплениям, уничтожая их за много километров от столицы. К стенам добирались единицы тварей, которых добивали патрули.       Похоже, её батальон ещё не осознал, что они отправятся в кромешное пекло, как раз подменяя вымотанную артиллерию.       Посему Эстель заставила их проходить препятствия, состоящие из рвов, ям с кольями и преодолением высоких стен. Сложность была в том, что поле было заминировано. На этот раз у фенриха был выбор: использовать учебные снаряды или нет. Бойцы, разумеется, верили, что они будут учебными, но каково было их удивление, когда рядом с ними рванула вполне настоящая мина. В своём азарте Эстель упивалась их страхом и исказившимся перепуганными лицами.       Но вновь после этого она столкнулась с мятежниками, винившими её в жестокости.       — Мы чуть не погибли! — кричали они.       — Ах, до смерти вам ещё далеко! Но я могу это устроить!       После Инграм велела им бегать туда-сюда вдоль стены, пока сама она, прикрыв глаз, вслепую метала в них штыки и ножи. Визжа и уклоняясь от острейших предметов, паникующие цели носились, падая и кряхтя от ужаса. К концу такой пробежки они едва волокли ноги.       — Может быть вы хотите, чтобы вас живьём выпотрошили и сожрали? Если да, то продолжайте быть слабыми отбросами.       Её прямолинейность и нерушимый голос глубоко впечатлили солдат. По моральному состоянию комбата и выживших членов 205-ого взвода было видно, что пережили они сущий ужас. Фенрих готовила их быть брошенными в экстремальную ситуацию. Время, которое им дали на подготовку, было на вес золота. За его растрату, можно расплатиться жизнью.       К концу дня Эстель не услышала больше ни одной жалобы.

***

      Невозможно создать элитный батальон всего за две недели. Один взвод — может быть, но не двенадцать. И это, к сожалению, усугублялось тем, что солдаты Хасфилда справлялись с подготовками куда лучше остальных.       Наблюдая, как Эстель сквернословит новых союзников, Фэйт заметила в лице командира изменения. Инграм заставляла их работать больше и дольше. Комбата раздражало, что подготовленные солдаты воинственной державы лучше её собственных земляков. Однако после гонения Хасфилдцев, она вновь переключилась на своих, давая им непосильные испытания, чтобы сравнять уровни сил. Рядовые работали на изнурение, но это нисколько не приблизило их к цели. Только Фэйт удавалось идти вровень с союзниками. Физические силы химеры намного превосходили человеческие.       Закончив тренировку раньше всех, она направилась к офицерским общежитиям. Ей выделили комнату рядом с Эстель. «Она сражается вместе со мной, и она будет жить вместе со мной», — с таким заявлением потребовала фенрих перевести фонс-мастера на верхний этаж, организованный для офицеров и командиров.       «Она снова старается для меня, — думала Фэйт, но отчего-то тревожась. Её покой нарушало отношение комбата к солдатам Хасфилда. — Не выходит ли командир за рамки морали?» Эстель проявляла осторожность к потенциальным врагам, что рационально, большинство сослуживцев будут с ней солидарны. Но в тоже время она поддавалась предубеждениям, требующим столь бессмысленного клеймения прибывших им на выручку товарищей.       Тихие стоны и сиплый плач коснулись её слуха. Фонс-мастер прервала свой внутренний противоречивый монолог и остановилась. Из маленькой гостиной, служащей для личных переговоров, вылетела растерянная девушка-рядовой, вся в слезах. Она наспех кое-как застёгивала свой китель. Фэйт подбежала к ей оказать на помощь.       — Что случилось?! Ты в порядке? — та только плакала, вытираясь рукавами. — Представься, пожалуйста!       — Тэйра… Тэйра Лейтвейн…       — Хорошо! А теперь расскажи, что произошло?       Дверь вновь распахнулась, оттуда вышел высокий парень в чёрной форме. Он запустил пальцы в свои волосы цвета угля, поправляя причёску, затем застегнул ремень на брюках.       — Кажется я потерял свою подстилку… — сказал он. — А, вот ты где! Я тебя не отпускал!       — Да как ты смеешь! — разозлилась на него химера, прикрыв собой пострадавшую. — Использовать своё положение для… разврата!       — Ого! Я впервые вижу такую, как ты! — солдат потянулся к её крылу, Фэйт треснула его по руке. Его рот разъехался в гримасе, которую он, должно быть, считал обаятельной улыбкой. — Слушай, а ты хорошенькая. Несмотря на то, что… химера. Не хочешь уединиться?       — И не мечтай!       — А если я прикажу?       — Что?       — Я офицер. Приказы офицера выполняются в любом виде. Ты же знаешь об этих порядках? Если ты откажешься выполнить мой приказ, я имею право пристрелить тебя, — он достал маузер и приткнул ей в грудь. — Выбирай: подчинение или смерть.       «Унижение или смерть».       Снова знакомое ноющее чувство. Не позволяя тревоге хоть сколько-нибудь отразиться на лице, она в чрезвычайно спокойном тоне прошипела:       — Стреляй.       По коридору пронеслись чьи-то шаги. Из-за угла вывернул ещё один солдат в чёрной форме. На его голове, вместо фуражки, была чёрная беретка.       — Мартин! — закричал он. — Я тебя везде… что ты делаешь?!       — Не мешай! — огрызнулся тот. — Ты же видишь — я занят!       — Не надо! Ты наставил оружие на…       Выстрел заложил уши, грохотом пронёсся по этажу.       — …на адъютанта командира.       Солдат выронил своё оружие, схватившись за руку. Из ладони хлынула кровь.       — Свинья Хасфилдская! — прорычал звонкий голос. — Сейчас же отойди от моего адъютанта!       Когда Фэйт открыла глаза, то перед ней уже была Эстель, заслонившая её собой. Низенькая девушка наставила дымящийся маузер на плечистого бойца.        — Я тебя не видела, сукец! — процедила она сквозь сомкнутые зубы. — Ни на построении, ни на тренировке. Пока все работали, ты развлекался с рядовыми?!         — Ты случайно не ошиблась, девочка? Ясли совсем в другой стороне!       — Полегче! — сказал его напарник. — Она же офицер!       — И что? Мы тоже.       — Похоже, ты не соизволил выучить даже наши звания, — Инграм схватила его за портупею и подтянула к себе, тот не смог противостоять её силе. — Вот эти штуки на твоих плечах показывают, что ты — фельдфебель. Мои на воротнике видишь? Или носом ткнуть? Я — фенрих и твой командир! Подойдёшь ещё хоть раз к фонс-мастеру, и я выбью из тебя всё дерьмо! А теперь извиняйся перед ней!       Эстель отпустила солдата и размаху залепила по его носу рукоятью. Младший со стоном прикрыл место удара, вновь пролилась кровь.       — Да какой из тебя командир?! — зарычал он. — Не может быть, чтобы такая мелочь… Это какая-то ошибка! Я отказываюсь подчиняться такой, как ты!       — Оу, вот как? Значит я имею право тебя убить, — Инграм вновь наставила на него ствол. — Ты же сам это сказал! Хоть какое-то правило ты выучил! Выполняй или сдохнешь!       — Да валяй! Посмотрю, как у тебя хватит смелости навредить мне!       — Похоже, мой совет оказался слишком сложным для твоего понимания. Мне следует проверить есть ли у тебя мозги, — Эстель сбила фельдфебеля подсечкой, тот грохнулся на пятую точку. Комбат выхватила из-за пояса штык и направила к его голове. — Не против если я вскрою твой череп?       — Фенрих, стойте! — ввязалась Фэйт. — Не делайте этого! Потеря союзника принесёт нам лишь пр…       — Не лезь, фонс-мастер. Хасфилдское ничтожество не заслуживает твоего сострадания и не заслуживает моего уважения, — затем она приставила штык ему промеж глаз, тот замер, но нисколько не испугался. — Я никогда не признаю вас за своих. Хоть десять соглашений подпишите! Вы — наши враги! Никто и носом не поведёт, если на одного паразита станет меньше… — остриё почти коснулось его переносицы.       — Н-не надо! — ошарашено выдавил Мартин. — Я в-всё… п-понял! Ос-становись! — его тон и лицо нисколько не переменились, Инграм раскусила его притворство.       — Чего дрожишь, слизняк? Говори внятно!       — Я вас понял, командир!       — Выполняй приказ! Извиняйся перед моим адъютантом!       — Перед химерой?!       — Тебя что-то не устраивает? Может вернёмся к усвоению правил? — Эстель вновь приткнула колющий стержень.       — Изви… Изв…       — Не слышу! Громче!       — Ни за что!       — Что ж, ты сам напросился!       Объятый непредсказуемостью действий командира солдат окаменел в ожидании самосуда. Фенрих надавила на штык, рассекла взмокшую кожу, показалась капля крови.       — Инграм, остановись! — окликнул зычный голос.       — Слушаюсь, капитан, — она мгновенно зачехлила штык.       Вредить солдату она не собиралась и надеялась на своё устрашение. Но, похоже, что это сработало лишь отчасти. Впервые методы Инграм не принесли весомых плодов, значит, действовать с новыми подчинёнными придётся ещё ожесточённее. Её намерения Фэйт поняла, увидев её рассвирепелый взгляд. Прервал их разборки старший дежурный смотритель, услышавший выстрелы. Когда они покинули коридор, фонс-мастер оглянулась на солдат Хасфилда. Глаза Мартина сверкали зверским, лихорадочным блеском. Его ярость была направлена именно на неё.       «Эстель была права, — осознала химера. — Мне стоит держаться от них подальше».

***

❱❱ 28 ИЮНЯ, 20ХХ ГОД ❰❰

        Большинство членов собрания скептически относились плану действия, что предоставила фенрих Инграм. Для них совершенно невообразимо провести успешную сдерживающую оборону на всём западном фронте. Без использования стратегии для подавления вражеской концентрации нельзя сдержать противника. Эстель предлагала перебросить основные силы на передний фланг и сосредоточиться на уничтожении основной оравы. Она верила, что мобильные войска, будут эффективнее, нежели разбросанные по плацдарму группы. Рассредоточиться можно будет в зависимости от ситуации в бою.       Посему было принято решение, что батальон фенриха Инграм назовётся «Призрачным» и будет направлен в поддержку передовой артиллерии, позволив им отступить и тем самым заменить истощённые батареи.       — Призрачный значит? — её правый глаз метался по запискам с распоряжениями. — Что за нелепое название! Такое мог придумать только Весперис! Хуже только мой позывной…       — Да бросьте, Цербер! — начала дразнить Фэйт. — Он вам подходит!       — Даже не думай звать меня так в бою! А то я тебя…       — Тогда Белый Ветер?       — Нет!       — Ваше превосходительство?       — Только попробуй!       — Гос… госпожа Эстель? — замялась химера.       — Н-нет… — командиру самой стало неловко. — Просто фенрих. Как на службе. Этого будет достаточно.       Они шли по коридору части, вернувшись из штаба и обговаривали завершение подготовок. Скорее всего, быстро меняющаяся обстановка не позволит претворить в жизнь первоначальный план наступления, так что Инграм перебирала все возможные исходы битвы, чтобы быть готовой к любому удару.       — Нам стоит провести ещё несколько тренировочных боев, — говорила Эстель идущему позади неё адъютанту. — Запиши: переключиться на самонаводящийся класс, когда противник будет в подавляющем состоянии.       — Вы хотите добить их таким образом?       — Да. Разбитые группы проще добивать тепловыми ракетами с дальней точки, нежели растрачивать взрывные и осколочные. Они нужны для ликвидации больших полчищ. Это тоже запиши.       — А если враг сократит расстояние?       — Этого я не допущу. Но в подобной ситуации перейдём к накрывающему огню со средней дистанции и…       — Подождите… — химера остановилась, оперлась на стену. Её крылья устало опустились.       — Что с тобой? — обеспокоилась комбат. — Неважно выглядишь.       — И чувствую себя так же. Весь день голова болит, да и хвост…       — Снова началось?!       — Нет-нет, всё в порядке, я его контролирую, но он немеет…       — Тебе надо отдохнуть. После прибытия в столицу мы ещё ни разу не брали отгулов. Пойдём-ка подыщем место для перерыва.       Фенрих привела её в офицерскую гостиную.       Комната была большая и просторная, её окна высились под потолок и освещали внутреннюю роскошь. В дальнем углу стоял меленький мягкий диванчик, отделанный бархатной тканью синего национального цвета. По центру стоял лакированный рояль, рядом шкаф с книгами. Около другой стены кульман и деревянный стол. В его середине поместился невысокий серебряный подсвечник, выполненный в форме распустившегося цветка.       — Подойдёт, — старшая осмотрелась. — Приляг пока. Я попробую разобраться в планах, — она села за стол и разложила бумаги.       — Вам разве не понадобится моя помощь?       — Если застряну, буду спрашивать.       Скрипнули дверные петли, за Эстель и Фэйт зашёл кто-то ещё. По форме стало ясно, что это один из смотрителей части. Он не заметил фенриха за столом, но, увидев химеру, недовольно осклабился:       — Что ты здесь… Я попросил бы вас выйти. Эта элитная комната только для высших чинов.       — Чего ты там вякнул? — дала о себе знать Эстель.       — Фенрих Инграм! — тот во мгновение ока переменился и лице и поклонился титулованному офицеру. — Прошу меня простить за вторжение, ваше превосходительство. Не сразу вас заметил, но обращался я не к вам. Я только хотел спровадить химеру…       — Она мой адъютант.       — Адъютант? Такая, как она?       — Ты чем-то недоволен?       — Нисколько! Я не в праве осуждать ваши решения! Вот только находиться ей здесь нельзя. Остальные офицеры…       — Найдут себе другую комнату.       — Но позвольте…       — Я непонятно выразилась? Мой адъютант останется со мной. И в гостиной будет находится столько, сколько ей нужно. Исчезни и не мешай мне работать!       Не смея больше задерживать фенриха, смотритель быстро покинул помещение и закрыл дверь. На его лице фонс-мастер заметила нарастающее раздражение.       — Вам не стоило грубить ему, — с опасением сказала Фэйт и присела на диван. — Это может плохо кончиться.       — Я не виновата, что этот идиот мозгом обделён, — издевательски отметила Инграм. — Попытается насолить, и я выброшу его в окно. А ты давай ложись поскорей, поспи.       — Вы беспокоитесь обо мне?       — Я не справлюсь с этими бумажками одна… — отмазалась Эстель и подняла бумаги так, чтобы скрыть своё лицо. — Ты нужна мне отдохнувшая.       «Неужто смутилась?» — предположила Фэйт и позабавилась от этой мысли.       Эмоции, содержавшиеся в словах командира было трудно определить, но, кажется, это была забота. Наблюдая за Инграм и иногда отвечая на её вопросы, Фэйт не заметила, как задремала. Сквозь сон она почувствовала тёплые руки старшей, что укрыли её пледом. Проснулась она, когда уже стемнело. Эстель рядом не было. Должно быть, фенрих давно закончила работу и ушла к себе.       «Надеюсь, она не будет зла на меня. Ей пришлось сидеть с планами одной», — с этой мыслью фонс-мастер поднялась с дивана и потянулась. Крылья затекли от сна на узеньком пристанище.       Прозвучал решительный стук в дверь. После приглашения вошёл фельдфебель в беретке и чёрной форме. Фэйт его хорошо помнила, он был напарником Мартина.       — О! Вот ты где! Я наконец-то тебя нашёл, — на радостях сказал солдат.       — Зачем? — химера попятилась, вспоминая свой прошлый контакт с солдатом.       — Ты тогда обронила, — он достал из кармана серебряный орден. — Я пришёл вернуть.       — Это не моё, это командира!       — Ох, хорошо, что я подобрал, вот возм…       — Не подходи! — воскликнула химера, стоило солдату сделать шаг.       — Ладно-ладно! — тот поднял руки а-ля «сдаюсь». — Я просто оставлю его здесь… — он положил нагрудный знак на стол и собрался уходить, но у дверей вдруг развернулся и продолжил: — Я хотел ещё извиниться за Мартина. Вести себя таким отвратительным образом в чужой стране — низость. Я доложу об этом нашим командирам.       — Это будет правильно с твоей стороны.       — Меня кстати зовут Феликс Райхель, — вежливо представился юноша и улыбнулся. Но эта улыбка ничуть не помогла фонс-мастеру проникнуться к нему доверием.       Она ждала, когда он выйдет, и, когда он наконец сделал это, химера забрала орден, вышла следом и быстрым шагом убежала в противоположном от солдата направлении.  

***

      — Где этот идиот?! Я прикончу его! — вылезший из самоходки стрелок увидел виновника, спрыгнул на пол и дал волю гневу. — Прицел пушек напрочь сбит! Ты вообще машины обслуживаешь или только детали портишь?!       — Я хорошо выполняю свою работу! Техника стоит дорого, а людей ты делаешь бесплатно!       — Ты считаешь это смешным, придурок?! Хочешь драки?!       — Давай! Я потерял счёт Хасфилдцам, которых убил! И каждый из них был намного лучше, чем ты!       Вокруг закричали, чтобы они остановились, но к этому моменту кулаки уже полетели. Они успели обменяться ударами, шатаясь и уклоняясь от противника. Однако, когда рука Мартина опустилась для нижнего замаха, её кто-то перехватил и завёл за спину.       — А ну прекратили оба! — рыкнула командир.       Все сразу успокоились и порядок в ангаре был налажен.       — Опять драку затеял… — ворчал Еккельберг и закручивал гайку, сидя на крыше самоходки.       — Мартин постоянно ведёт себя так, — сердито согласилась химера. — Не нравится он мне.       — Вероятно, он тоже не питает к тебе симпатии. Я слышал, как он сквернословит тебя и фенриха. Удивительно кстати, что его не арестовали за то домогательство.       — Кто-то из генералов Хасфилда отмазал его.       Фэйт сидела рядом с механиком и возилась с орденом командира. Она пыталась отвёрткой починить на нём сломавшуюся застёжку. Похоже, это произошло, когда Эстель швырнула его об пол. Именно из-за этого орден отвалился от её кителя. Хорошо, что он не потерялся и был найден. Эстель-то уж точно не заметила бы пропажу, но фонс-мастеру было не плевать на её титул.       — Ну что ты там колупаешь? — возмутился механик, наблюдая за её потугами. — Я же сказал, что починю его потом!       — Я сама хочу попробовать. Займись лучше машиной.       Еккельберг вздохнул, но возражать не стал. Раз хочет попробовать, пусть попробует. Тем временем фенрих быстро разогнала собравшихся на драку солдат и увела за собой зачинщика потасовки.       — Ты смотри-ка! — механик проводил их внимательным взором. Его порадовал такой исход. — Теперь легко не отделается.       — И поделом, — буркнула Фэйт.       — Доброе утро! — крикнул кто-то около подножия самоходки. Фэйт наклонилась, там стояла невысокая девушка. — Вы нигде не видели Стефани?       — Это ты! — фонс-мастер узнала эту рядовую. Она носила значки медика и у неё было необычное имя Тэйра. — Я думала ты уйдёшь в отставку после… случившегося…       — Я бы может и ушла, но… не могу бросить свою работу. Медиков у нас мало. Я здесь очень нужна.       К ней склонился механик. Его тоже заинтересовал её визит, нечасто рядовая здесь появлялась.       — Так и зачем тебе сержант? — спросил он.       — Она попросила меня найти её с утра.       — Ну, сейчас ты её не дождёшься. Вчера ночью она разругалась с Мартином и вряд ли скоро появится.       — Они что, общаются? — спросила химера.       — Да ты что! — выпалил Еккельберг. — Они же встречаются! И поругались как раз из-за произошедшего. Она узнала о его проделках.       — Это я ей доложила, — ответила Тэйра. — После она устроила ему допрос и попросила меня сообщать обо всём, что разузнаю о Мартине.       — Как она может... быть с таким, как он?! — ахнула Фэйт. — Это так... мерзко!       — Два сапога пара, чего тут поделать, — механик демонстративно развёл руками. — Один плут, подонок и прохиндей, а вторая ханжа, что плетёт козни и рассылает своих шпионов по части. Ты тоже решила быть её доносчицей?       — Если это поможет разобраться с выходками Мартина, то да, — кивнула Тэйра. — Я только за. Я не хочу, чтобы пострадал кто-нибудь ещё. Или ты считаешь, что такое можно оправдать?       — Конечно нет. Просто я не сторонник стукачества. Мы сами должны расквитаться с Мартином, а не подключать старших.       — О подобном лучше докладывать, — согласилась Фэйт с медиком. — Это не просто какая-то мелкая провинность. Это — преступление. Как бы всё не просочилось за стены части…       — Возможно ты и права, — Еккельберг пристыженно почесал затылок и вытянулся во весь рост. — Я совсем не подумал о последствиях. Если что узнаю, скажу, — он отошёл от края и скрылся в люке машины.       — К тебе-то он надеюсь больше не лезет? — спросила фонс-мастер у девушки.       — Нет, спасибо тебе за помощь. Мартин боится ко мне подходить. Он знает, что я доложу либо Стефани, либо командиру. Ни от той, ни от другой пощады можно не ждать. Но послушай вот что: остерегайся его. Он тебя терпеть не может за то унижение. Если он как-то захочет навредить тебе — сразу говори об этом мне или старшим.       — Обязательно! Я не дам ему спуску! — Фэйт ловко спрыгнула и протянула ей ладонь. — Нам с тобой стоит держаться вместе, если мы хотим защитить остальных.       — Я буду только рада, — они пожали руки.  

***

❱❱ 7 ИЮЛЯ, 20ХХ ГОД ❰❰

        Завершающие тренировочные бои перед отправкой проходили без существенных эксцессов. Времени на подготовку больше не было. Последним по плану стоял вылет в небо.       — Я представлю тебя твоей эскадрилье, — с утра сообщила Эстель и повела адъютанта к аэродрому. Уже в полдень они были на месте.       Ждало их ровное каменистое поле, на котором ни деревца, ни здания, и даже почти не растёт трава. Здесь и находилась одна из площадок для лёгких манёвренных истребителей. В полной гармонии рядом с надраенными до ослепительного блеска самолётами стояли их пилоты. Всего их было шестнадцать.       Фенрих представила Фэйт капитану, находившемуся возле самого дальнего тёмно-серого триплана. Высокий плечистый лётчик махнул им рукой. На нём был шлем и пахнущая бензином лётная куртка.       — Значит, это ты та химера, что будет нашим командиром?       Рссмотрев крылатую девушку, ему внезапно захотелось узнать её получше. Никогда ещё лётчик не сталкивался с таким созданием. Фенрих оставила их наедине, а сама проверяла готовность самолётов.       — Да, сэр, — химера почтительно отдала честь. — Фонс-мастер Фэйт Рэйсенд к вашим услугам.       — Юджиний Морзенеску, — взаимно отсалютовал тот. — Капитан 72-й эскадрильи. Для такой милой девушки можно просто Юджин, — он подмигнул. — Может покажешь пару виражей?       — Отклонено, — тут же откуда-то сверху прозвучал голос Инграм. Фэйт подняла голову, фенрих уже успела забраться в самолёт и, видимо, это было с целью подслушать разговор. Во всяком случае, именно так показалось химере. — Ей не стоит распылять свои силы зря.       — Тогда с нетерпением жду твой пилотаж на поле боя, — капитан положил руку на корпус самолёта и погладил. — Как тебе этот малыш? Угонишься за ним?       — Конечно, без проблем.       — О-о-о, для химеры должно быть наши самолёты кажутся примитивными? — иронично заулыбался лётчик.       — Что вы, совсем нет, — Фэйт не сдержала лёгкую усмешку. — Они очаровательны в своей красоте, ведь они позволяют людям узнать, что такое полёт. Он грандиозен и необозрим. Парить, кружиться в фантастическом танце в облаках незабываемо. Полёт — это свобода. Настоящая, истинная свобода, что переполняет душу восторгом и сладостным трепетом. Что может быть прекраснее этого чувства?       — Я не удивлён, что девушка с такими крыльями понимает шарм пилотажа. Ты живёшь небом, я это чую. Было бы неплохо полетать вместе и посоревноваться в манёвренности.       — Это немного глупо, сэр, — химера снова хихикнула. — Вам будет трудновато уследить за мной. Я намного резвее самолёта.       — Вот так номер! — посмеялся Морзенеску, подхватив её азарт. — Поспорим? Если превзойдёшь меня в пилотаже, я исполню какую-нибудь твою просьбу.       — А если нет?       — Поужинаешь со мной.       — Такой уговор не одобрит мой командир. Верно, фенрих? — Фэйт подняла к ней взгляд переполненный мольбами о помощи.       Свидание с кем-то совсем не входило в её планы и она полагалась на поддержку командира. Может, Эстель догадается, что нужно придумать для неё задание, чтобы избежать этой участи?       — Хм? — комбат взглянула на подчинённую внизу, но, вероятно, не поняла её желания. Или не захотела понять. — Делай что хочешь, это не моё дело, — она снова притворялась, что ей плевать.       — Значит договорились! — ликовал капитан эскадрильи. Фэйт в свою очередь была в смятении. — На боевом вылете я не буду мягок!

***

❱❱ 11 ИЮЛЯ, 20ХХ ГОД ❰❰

        Шли последние минуты знакомого напряжённого ожидания. Артиллерийский батальон экстренно выдвинулся на передовую рано утром и позволил отступить уже разбитым соратникам. Фенрих, стоя на самоходке, высматривала в бинокль противников. Она зевала и протирала правый глаз. Прохладная пасмурная погода знобила, клонила в сон.       — Выпейте, командир. Вы замёрзли, — Фэйт вылезла из люка и принесла с собой термос. Она налила горячий чай в крышку и подала его Эстель.       — Б-благодарю, — сонно сказала комбат. — Готовься к вылету. Мы скоро будем на месте. Свяжись пока со своей эскадрильей.       — Поняла, — фонс-мастер снова исчезла в машине.       Инграм отведала заваренный химерой чай: лёгкий, словно облачко, с густым цветочным ароматом и приятным сладким послевкусием.       «А он неплох, — подумала она. — Ничуть не хуже моего».       Душистый напиток немного взбодрил, позволив отвлечься от окружающего хаоса.       За двое суток полторы тысячи квадратных километров столичных территорий превратились в изодранное воронками всех форм и размеров кладбища техники и людей. Через него ломились, поливая огнём пространство, новые подразделения. Путь, который проделывал Призрачный батальон, был спокойным, но эхо от канонады артиллерий доносились отовсюду.        — Они близко! — сообщил по радио Шеннон. — Радары показывают больше восьми тысяч точек!       — Отлично! — оскалилась командир, глядя в бинокль и увидев первые стаи. — Всем приготовиться! На позиции! Райхель, Майер, готовьте ракеты дальнего действия!       — Вас понял, Цербер 01, — ответил Феликс.       — Будет сделано, — следом отозвался Мартин.       Хасфилдские взводы шли впереди. Они определённо способны захватить позиции. На их танках установлено усиленное вооружение, мощнее двигатель, а их защита не пробивалась с первого раза даже бронебойными снарядами. Эти чёрные машины какое-то время точно продержатся под атаками химер и смогут дать время на подготовку другим.       — Фенрих! — фонс-мастер снова показалась из люка. — Я вылетаю! Можно вас на секунду?       — Что ещё? — Эстель обернулась к ней.       — У меня для вас есть кое-что, — она вынула из кармана орден и прицепила на законное место. — Вы потеряли. Застёжка сломалась, я её починила.       — Я и не заметила. Любезно с твоей стороны.       Фонс-мастер коротко улыбнулась и взмахнула крыльями, скрывшись в небесной высоте. Эстель вернулась на место и взяла радио.       — Я жду от вас идеального боя, — объявила она. — Мне говорили, что вы лучшие из лучших, гении тактики, но как ваш руководитель я могу сказать, что до гениев вам, как до луны. Покажите мне чего вы стоите! И только посмейте умереть! Кто помрёт, тот сам себя и похоронит!       — Так точно, фенрих Инграм! — хором ответили солдаты.       Вспыхнул первый заряд, за ним следующий. Ракеты, выпущенные пушками, обрушились с чудовищной плотностью. Одним глазом стрелок смотрел в окуляр электронного прицела, свободной рукой спустил курок, и удар пошёл. Полёт снаряда — это словно мелодичная песнь. И чтобы услышать её, нужно видеть этот огненный шар, пронзающий поле, нужно чувствовать эту мощь, подвластную лёгкому движению руки. Она вгрызлась и сокрушила, казалось бы, необоримую преграду. Затем прогремел взрыв, и танк, ничуть не менее свирепый, чем противник, возник из пламени и дыма.       — Прямо в центр! — радовался Мартин, колеся на неистовой машине по плацдарму. Из четырёх его ракет ни одна не пропустила цель. — Я перекрою пути отступления! Добью прямо сейчас!       — Отставить! — приказала комбат. — Добивать будем наводящимися! Не трать припасы!       — Какая разница? Ударю ими по следующей стае!       — Просто выполняй приказ как тебе велят, — высказалась Стефани. — Снова хочешь огрести от неё?       — Ла-а-адно! Я понял! — Мартин сбавил обороты и отъехал в хвост.       — Это Стриж 02, — снова заговорила Цвейх. — На пол второго около пяти сотен противников. Начинаю пристрелочный огонь с дальней дистанции. Ваши указания?       — Переходи на близкую. Райхель тебя прикроет.       — Вас понял! — подтвердил Феликс.       Разбив отчаянную и неорганизованную попытку контратаки врага, Стефани полным ходом двинула свой взвод. За сержантом подступил и Феликс, он обошёл поле и напал на разбросанные остатки тварей. Тела химер, сожжённые или разорванные на части, распались на кровавые куски, смешавшись с пылью.       — Противник разбит, Цербер 01, — доложила сержант. — Жду следующий приказ.       — Замечательно. Продолжайте вести огонь со средней дистанции, чтобы у них не было возможности на манёвр уклонения. Я свяжусь с нашим поднебесным.       — Феникс 01, слушает, — ответила Фэйт. — Жду ваших указаний.       — Где твоя эскадрилья, фонс-мастер?       — Мы сейчас на пол шестого.       — Пол шестого утра или вечера? — сарказмом лилась Эстель. — Спускайся на высоту две тысячи и двигайтесь к передним линиям.       — Слишком низко! Меня же заденут!       — Ты сомневаешься в моей артиллерии?       — Нет! Ни в коем случае… — оторопела химера. — Поняла! Спускаюсь!       Эскадрилья двинулась за крылатым командиром навстречу врагу, прокладывая путь в сером небе. Над метавшимися из стороны в сторону тварями вертелась карусель самолётов.       — Ну что, детка, готова ударить по ним? — зазвучал в наушниках Фэйт голос капитана Морзенеску. — Мы можем влепить прямо сейчас.       — Нужно скорректировать стрельбу, — серьёзно изрекла фонс-мастер, игнорируя странное обращение капитана. — Сосредоточенный огонь на три часа. Приступайте, Гриф 01.       — Гриф 01, принято, — разочарованно ответил Морзенеску, оставшись без внимания химеры. — Подтверждаю миссию обстрела.       Перед целью замыкающая эскадрилья перестроилась в пеленг, и трипланы немедленно использовали открытый фланг, чтобы атаковать. Стрелки запускали снаряды, и среди орудийного огня артиллерии начало разгораться сражение истребителей. Прошло всего две минуты с начала боя, а Морзенеску уже изрешетил сотню противников. Уклоняясь от выстрелов артиллерии, он на максимальной скорости мчался через бурные моря взрывов.       — Феникс 01, подтверждаю прямое попадание по цели. Противник сменил направление. Он движется на северо-запад. Филин 05, следуйте за целью.       — Филин 05, принято, — следующий самолёт направился в бой. — Начинаю обстрел.       — Феникс 01, подтверждаю. Враг нейтрализован. Но я вижу в небе новый поток на пол первого. Они переходят в наступление.       На горизонте появилось скопище чёрных точек — на неё мчался эскадрон противника. Истребители взмыли со своей штурмовой позиции и устремились к вражеским стаям на бешеной скорости.       Почти все трипланы имели пробоины, но ни один из них сбить противнику не удалось. Умело маневрируя, фонс-мастер вывела все свои самолёты из-под первой атаки врага, а затем направила на летящие цели. Эскадрилья ещё раз поменяла позицию и, прикрывая друг друга, сконцентрировала удары на одиночных целях. Вскоре в небе не осталось организованных стай. Мелкие химеры угрозы не представляли.       — А ты хорошо приказываешь, детка! — расхвалил её Юджиний. — Для первого-то раза! Нравится быть командиром?       — Пока не знаю…       — Как скромно! Такие девушки мне по нраву! Но пришло время заняться нашим спором! Как тебе такое?       Юджин поднялся над облаками. Он закладывал виражи, зависал на высоте в оптимальных ракурсах, чтобы следующему самолёту было удобно выпускать по врагу ракеты. Затем, развернувшись он спикировал на противника и сбросил бомбу. Она разорвала стаю, а выстрелы довершили дело.       — Позёрство вам не идёт, капитан, — с насмешкой сказала химера. — Открывайте огонь на четыре часа. Могильник 04, следуйте за Грифом 01. Гоните стаю к артиллерии.       — Хоть бы похвалила за сложный трюк! — огорчился капитан, будто неудовлетворённый ребёнок. Фонс-мастер снова обделила его вниманием.       Загремели новые разрывы авиабомб, поле окутало дымом. Появление бомбардировщиков для тварей оказалось неожиданным и они кинулись бежать, угодив под обстрел танков Хасфилда.       — Фонс-мастер, прикройте наш правый фланг, — заговорила с ней комбат. — Враг пытается взять нас в кольцо.       — Слушаюсь!       — Мы могли бы сами их отбить! — влез Мартин. — Позвольте мне сделать это!       — Ты там только мешать будешь, — остановила Стефани. — Не лезь на рожон!       — Завались! Я не к тебе обращался. Будет меня ещё бывшая упрекать!       — И что ты хочешь сделать? — спросила Инграм.       — Я же профессионал! — восславил себя Мартин. Эстель не видела его лица, но прекрасно представляла его надменную улыбку. — Буду штурмовать противника бронебойными! А затем направлю отряд Такеров! Зачищу весь фланг одной атакой! Вам не стоит оставлять меня в хвосте!       — Убедил, но заручишься поддержкой с воздуха.       — Феникс 01, принято, — химера сразу услышала приказ и быстро направилась к цели, в следующую минуту оказавшись на месте. — Я достигла заданного воздушного пространства.          — Майер, оставайся на месте, — распорядилась фенрих. — Огонь не открывать. Фонс-мастер, дожидайся моего сигнала.       — Я готов! — сообщил Мартин. — Мои пушки уже заряжены!       — Жди сигнал.       — Они в трёх сотнях от меня!       — Жди!       — Меня сейчас снесут! — в его голосе зазвучал рык обвинения. — Вы хотите, чтобы меня разорвали?! Да я вам…       — Давай!       Каждый экипаж сбросил на противника по пять осколочных бомб. Сформировавшаяся вокруг взвода орава чудовищ была уничтожена всего за несколько секунд до столкновения. Взрывная волна окатила танк Мартина, но нисколько его не повредила. Рассчитав идеальное время для удара, Эстель не позволила быть ему задетым даже осколками.       — Вы использовали меня как приманку?! — возопил Майер.              — Ну что за выражение! — злорадно выплюнула фенрих. — Я просто от природы хитрее тебя.       «Великолепно, Эстель! — смеялась про себя Фэйт, представляя гримасу гнева Мартина по его голосу. — Теперь он не будет мешаться нам под ногами!»       Вероятно, это была маленькая месть за случай в офицерском общежитии и все последующие выходки Мартина Майера. Обнаглевший подчинённый сам напросился. Эта небольшая шалость на поле боя научит его уважению. Фэйт была уверена, что теперь он прекратит лезть в атаку без приказа.       — Цербер 01, докладывает Меченосец 05, — подал голос Феликс. — Враг разделился на три малые группы и обходит нас с тыла. Я жду ваш приказ.       — Открывайте перекрёстный огонь на поражение.       — Феликс, командир просила не звать её этим позывным! — прислушавшись, сказала химера, совсем не заметив, что её так зовут уже многие.       — А каким тогда?       — Просто «фенрих» или «командир». Но в переговорах с ней лучше вообще без позывных.       — Что за тупость! — выругался Мартин. — Сама-то поняла, что сказала? Как работать без позывных?!        — Можно обойтись и без них, — кратко ответила она. Спорить с Мартином хотелось меньше всего.       — Позывные нужны обязательно, — подхватил мнение напарника Райхель. — Во-первых, чтобы враг не понял, кто командир. Без скрытого имени её быстро вычислят и убьют. Во-вторых, это нужно для шифровки документов. И в третьих, чтобы мы оставили свои эмоции и действовали, как единый механизм. Если убьют «командира Инграм», то ты будешь в шоке, но если убьют «Цербера 01» — ты должна оставаться равнодушной.       «Это действительно так, но есть одна маленькая проблема: "командир Инграм" и "Цербер 01" — это один и тот же человек. И заставить думать себя иначе… Для меня под любым именем её смерть будет кошмаром».       Фэйт не стала высказывать свои внутренние переживания. Она отчасти была согласна с мнением фельдфебеля Райхеля. В сражении самое главное — это самообладание. От эмоционального послабления одного солдата может пострадать другой. Без позывных в самом деле не обойтись. Даже несмотря на то, что оно не нравится его обладателю.       — Если так задуматься… разве химеры понимают речь? — поинтересовался Майер. — Они способны различать кто командир, а кто нет? У них мозгов вообще хватает понять наши позывные?       — Они не глупые! — укоризненно сказала Фэйт. Почему-то слова Мартина немного задели её, хоть и адресовались диким химерам. Возможно, дело было в самом Мартине и ей просто было неприятно слушать его. — Некоторые даже могут слышать наше радио и глушить его. И они прекрасно видят кто из нас главный. Особенно их лидер, он же мысли читает.       — Тогда без позывных мы не обойдёмся, — закончил дискуссию Феликс. — Цербер останется Цербером.       — Но этот позывной ей совсем не…       — Не напрягайся из-за этого, фонс-мастер, — заговорила с ними Эстель. — Раз мне назначили этот позывной, значит так тому и быть. Возвращайся на позицию и прикрывай нас.       Химера взлетела на высоту в ожидании следующего приказа и всматривалась в рои противников.       — Докладывает Стриж 02, срочно! На двенадцать часов почти две тысячи противников! Они близятся к нашему тылу!       — О, похоже, сейчас мой выход, — Инграм сошла с места стрелка, взяв с собой радио. — Готовьтесь к залповому огню. Будем бить из всех орудий.       — Сбрендила?! — вспылил Мартин. — Если мы ударим из всех пушек, то у нас не будет прикрытия! Времени на перезарядку уйдёт уйма!       — Выполняй приказ! — велел ему Шеннон. Всё это время он молча следовал распоряжениям, слушая радио, но его терпение лопнуло от выходок Хасфилдца.       — Ты что это указывать мне вздумал, капральчик? Ты кем себя возомнил перед офицером?       — Это ты кем себя считаешь? Думаешь, раз ты офицер, тебе можно оспаривать приказы командира?       — Если приказы идиотские, то я буду их оспаривать!       — Ты назвал командира идиоткой?! — разъярилась Фэйт, её терпению тоже пришёл конец.       — Нет! Ты сама только что это сделала! Я лишь высказал замечание, что у неё идиотские приказы!       — Ты мерзкий хам! — разозлилась химера. — Замолчи лучше и следи за боем!       — Слышь, пернатая, не указывай мне!       — Мартин, замолчи, — вклинился Феликс. Даже его напарник не мог уже слушать этот спор. — Из-за тебя мы не услышим команды.       — Дружище, ты на чьей, чёрт возьми, стороне?       — На стороне долга и победы!        — Только не говори, что собрался палить всем залпом.       — Собрался. Это же приказ.       — Ха! А я тогда буду сидеть и наблюдать, как вас разорвут в клочья. Действия должны быть слаженными — один бьёт, другой — прикрывает. Я действую только так.       — Ты жалкий трус! — вновь крикнул Шеннон. — Если ты не доверяешь командиру, то какая может быть речь о слаженности? Будешь отдельно от нас и тебя точно разорвут!       — Это инстинкт самосохранения. Я не хочу сдохнуть глупой смертью, оставшись без прикрытия.       — Это и называется трусостью!       Похоже, что от этого Мартин распалился ещё больше. Капрал, дерзко разговаривающий с фельдфебелем, — для него это было оскорбительно.       — Слушай, а ты же ведь призывник? — сменил тему Майер. — Не спрашивай откуда знаю, слухи разлетаются быстро.       — И что?       — А чего ты добровольцем не пошёл?       — Тебе какое дело?       — Призывники ничтожные отбросы, отсиживающиеся в безопасности, пока их не затащат силком в армию. Они не станут офицерами, если не пройдут обучение в офицерской академии. От добровольцев ждут великих свершений, им даются привилегии. А от призывников — просто завершения их воинской повинности. Ты никогда не получишь повышение выше капрала. И никогда не будешь достойным солдатом! Настоящий трус здесь — ты!       — Да ты… падаль Хасфилдская! — этот бесцеремонный монолог задевал не только его честь, но и честь каждого, кто оказался на фронте не по своей воле. — Напыщенный ублюдок! Я убивал таких, как ты, под Арсиасом! Как жаль, что тебя не было среди них!       — Я понимаю, что вам нравится слушать блеяния, — обратилась Стефани к фенриху. — Но может уже успокоите этих двоих? Они мешают нам готовиться к атаке.       — А что я могу сделать? — саркастически переспросила Инграм, будто бы разводя руками. — В жизни каждого командира рано или поздно попадается солдат, которого хочется не исправить, а убить и списать всё на смерть при исполнении.       — Очень смешно! — в таком же тоне откликнулся Мартин. — Делайте, что хотите. Я останусь на месте.       — Приятно тебе сдохнуть, — рыкнул Шеннон.       Наконец этот бессмысленный спор был окончен. Эстель поднялась на крышу, глядя в бинокль. Концепция залпового огня из всех орудий заключалась в использовании большого потока снарядов одновременно. Она ограничивала вражескую способность к уклонению. В тот же момент армия оценила бы скорость своего противника и изучила его движения. Риск был в том, что после такого удара времени на перезарядку требовалось очень много.       — Враг приближается, — сообщила Цвейх. — Мы готовы открыть огонь по приказу.       Жуткий вой эхом пролетел по плацдарму, задрожала земля. В голове командира загудело, в глазах поплыли разноцветные искры, но её сознание быстро пришло в норму. Лидер был рядом.       — У меня по спине холодок пробежал! — Фэйт немного запаниковала и замешкалась, зависнув на одном месте.       — Хм-м? Он пытается взять над нами контроль? Ты почувствовала какие-нибудь отклонения?       — Нет, я полностью себя контролирую. Даже могу управлять хвостом! Он такой лёгкий! — она покружилась, демонстрируя свою грацию.       «Превосходно. У него ничего не выходит, — Эстель заулыбалась до самых ушей. — Препарат Евы работает на отлично».       — Фонс-мастер, хорошо слышишь меня?       — Да!       — После нашего залпового удара переходи в наступление всеми силами. Эти твари быстрые. Если мы не сможем отследить противника, то стрелять эффективно станет невозможно. Добивание будет за тобой. Я знаю, что тебе по плечу уклониться от всех атак.       — Вы хотите, чтобы я сама атаковала?! — растерялась Фэйт. — Я не готова к этому! Вдруг я снова потеряю над собой контроль?       — Не потеряешь. Доверься моей интуиции и поддерживай со мной связь. Я не дам тебе лишиться разума.       «И снова она верит в меня, когда в себя не верю я», — у неё потеплело на душе и Фэйт даже отвлеклась от боя.       — Враг в зоне поражения! — оповестила Цвейх. Крик сержанта вернул химеру в реальность.       — Открыть огонь! — приказала Эстель.       Сотни сверкающих ракетных стрел пронзили пространство. Снаряды, поднявшись высоко в небеса, резко опустились и легли на полчище волной энергии. Кругом взметнулись яркие огненные круговороты, и твари загорелись, исчезая во вспышках пламени. Даже те, кто избежали прямых попаданий, всё равно подверглись удару. Их тряхнуло, разорвало и разбросало по полю.       — Давай, фонс-мастер!       «Мой выход!»       Сильно взмахнув крыльями, она взлетела ввысь и, сделав плавный, напряжённый вираж, спикировала на ошарашенных врагов. В воздухе хлестнул исполинский хвост, взметнулись фонтаны крови, тела чудовищ растворились в них. Было слышно, как шелестит ветер в её перьях. Полёт химеры — воплощение изящества, подвижности и мощи.       Проредив стаю под углом, Фэйт поднялась на исходную точку.       — Получилось? — она осмотрела результаты своих трудов. Почти все твари уже не двигались. — У меня получилось, фенрих! Я контролирую свой хвост!       — Продолжай. Мы готовимся к следующему удару.       Фонс-мастера захватил наплыв уверенности и она связалась с капитаном Морзенеску:       — Гриф 01, сосредоточьте огонь на самых дальних противниках от вектора их продвижения! Не дайте им добраться до артиллерии!       — Принято, детка.       Мгновенное сближение и тут же рывок в самый центр построения. Цепочка выстрелов, послушная лишь капитану Морзенеску, описала перед истребителем замысловатую траекторию. Сразу три десятка тварей попали под удар. Шум, звонкие удары клыков и когтей о металл брони, крылатая химера добивала их следом за самолётом. Протяжные скрипы распугали чудищ и юркими прыжками они ушли в укрытия.       — Постройтесь в полукольцо и следите за моими руками! — приказала Эстель артиллерии. — Как только я подниму правую руку — открывает огонь правая часть построения, левую — левая. Обе — залп из всех орудий. Пока одни стреляют — остальные перезаряжаются. Слушайте, что я говорю и будьте готовы атаковать любой из пушек. Заряжайте заранее. Есть вопросы?       Тишина, все ждали действия. Инграм махнула правой рукой.         Ракетницы с правой стороны извергнули снопы огня и яростно разбили противника. Твари сотрясались в предсмертных конвульсиях. Внутри, вдоль всей оравы, раздавались вопли и разгорались пожары.       Подняла левую: загремели машины слева, вздымаемый диким жаром пламени поток застилал бурой, серой и желтоватой хмарью полнеба. Огонь пошёл вверх гудящим светоносным занавесом.       Довольствуясь паникой противника и встретив их чудесной улыбкой, командир торжественно поднялась под флаг, что возвышался на шесте над самоходкой. Эстетичной хваткой она извлекла из-за пояса свой стек и начала им играть, словно дирижёр палочкой.       Артиллерия атаковала по очереди, следя за рукам командира и не давая врагу права на перерыв. Крылатый силуэт без труда уклонялся как от тварей, так и от залповых огней взводов. Казалось, атаки настолько неспособны поразить летающую цель, что все задавались вопросом — кого же на самом деле атакует враг? Уследить за её скоростью было невозможно. Химера то появлялась, то пропадала из зоны видимости. Она летела так спокойно, что выглядела воистину грациозно.       Комбат живописно извивалась стеком, руководя своим многочисленным оркестром и наслаждаясь симфонией разрывов орудий. Она напевала классический мотив, слышимый только ей. Под красивыми взмахами ракеты поднимались в небо одна за другой, почти синхронно.       Захватывающее дух сияние ударило по врагу, поднялся дым и солдаты вздрогнули, потеряв в нём фонс-мастера. Офицеры затаили дыхание, а их грудные клетки сжались. Но Фэйт вновь вынырнула из огня, избежав множество ракет с элегантной лёгкостью. Бесчинствующая химера всё ещё попадала под описание прекрасной, утончённой девушки, но тем не менее она несла уничтожение и гибель. Она кружила, меся врагов в фарш, вальсируя над их жалкими попытками задеть её.       — Это что… танец? — не веря увиденному, прошептал Феликс. Настолько очаровывающими были её движения.       — Ты там не увлекайся, фонс-мастер! — претенциозно притормозила её комбат. — Следи за хвостом!       — А сами-то! — обиделась Фэйт. — Кого из себя изображаете?       — Вы… вы с самого начала это планировали? — с натуги сдерживал эмоции Мартин.       — Майер, в моём рейтинге разумных существ ты скоро займёшь место морского котика! — мелодичным голосом подразнила его Эстель. — Командир не обязан раскрывать тебе все планы.       — Кретин! — заорал на него Шеннон. — Конечно она была готова заранее! Взаимное доверие командира и подчинённых — это самый важный фактор достижения успеха. А ну дуй сюда! Да поживее!       Батальон околдовали эти двое. Фенрих, невысокая и обворожительная, с красивой осанкой, смелыми командами разогнала врага с неимоверной артистичностью. Её адъютант, имеющая неотразимое обаяние и бросающую в дрожь силу, пленила солдат своей грацией.       — Я п-помогу! Я готов! — фельдфебель направил свой танк к правому флангу, пристроился близко от командира. Экипаж зарядил снаряд. — Открою огонь вместе со всеми по вашей команде!       — Какой послушный! — солнечно, с долькой загадки улыбалась Инграм. — Так уж и быть, я не буду тебя наказывать!       — А вы… хотели?       — Я хотела разнести тебя вместе с врагом, но раз ты исправился, то я передумала!       Дрожь проскользнула по его руке, хватающейся за рычаг. Видя на что способна Эстель, фельдфебель понял, что её лучше не выводить из себя. Она глубоко поразила его своими умениями.       — Поднимись на безопасную высоту, фонс-мастер! Мы ударим из всех орудий!       Комбат взмахнула двумя руками, вскинув их к небу, а затем резко и поклонилась по направлению траектории полёта орудий. Свежий смерч пламени поглотил врага. Ядовито-масляный чёрный дым поднялся от разодранной в месиво земли.       Концерт Эстель окончен.       Фэйт наблюдала за огненным ливнем с огромной высоты. Она использовала потоки, чтобы оставаться в воздухе, только изредка взмахивая крыльями, и кружила волшебной, медленной спиралью. Но даже там она почувствовала жар от стихии взрывов.       — Такого я уж точно не ожидал! — дивился Юджин. — Я всегда говорил, что сражения выигрывают не асы, не профи и не те выпендрёжники, которых долго готовят в мирное время. Система подготовки выдающихся новобранцев — вот что определяет, кто победит в войне!       — Что вы имеете в виду?       — Детка, посмотри на своего командира внизу. Разве она готовилась к войне? Только чистое упорство сделало из неё ту, кем она является. А я с ней даже не знаком толком! Я просто вижу это со стороны!       «Эстель действительно потрясающий командир».       — Что ж, похоже я проиграл спор, — раздосадовался Морзенеску. — Вы обе меня удивили. Проси, что хочешь. Впрочем, я бы и так выполнил любую твою просьбу.       — Я подумаю…       — Может всё-таки пропустишь со мной по стаканчику в честь завершения миссии? Я угощаю!       — Не слишком ли вы торопитесь? Мы ещё даже не закончили. Тем более я не пью всякую дрянь.       — Я больший романтик, чем может показаться, и не стал бы предлагать девушке дешёвое пойло. Но я уважаю твой выбор.       Фэйт выдохнула. Капитан был приятен ей, как человек, но оставаться с ним наедине ей совсем не хотелось. Она мысленно порадовалась, что он понял её вежливый отказ. Смахнув с очков гарь, химера вгляделась в уничтоженные участки на поле сражения. Последние стаи, тщившиеся покинуть боевую зону, были разрозненными. Их прорывной строй возможно и являлся идеальным для побега, однако сделал их уязвимыми для обстрела.       — Победа уже обеспечена, — гордо сказала фенрих. — Но мы должны сделать её безупречной. Всё зависит от вас. Не дайте этим тварям уйти живыми.

***

❱❱ 12 ИЮЛЯ, 20ХХ ГОД ❰❰

        Благодаря организованной мощи войск на всех фронтах удалось удержать устойчивые оборонные позиции. Враг, не сумевший взять под контроль солдат, начал отступать. Однако чествования достались не армии Сен-Вентии, что находилась в упадке долгое время, защищая столицу, и даже не доктору Рэйсенд, вовремя приготовившей солдатам препарат подавления. Вся слава перепала войскам Хасфилда, которые присоединились к сражениям в последний момент.       Многие не согласились с такой прерогативой, но, несмотря на то, было принято решение провести мероприятие в честь успешно отвоёванных территорий столицы.       В огромном зале, что расположился на первом этаже Центра обороны, вот-вот должна была начаться церемония. Золотой потолок поддерживали ряды колонн, увенчанными капителями в виде бычьих фигур. На второй этаж вели две широкие лестницы с многочисленными рельефами, бронзовыми и золотыми вставками. Выложенный мозаикой пол, поражающий воображение любого попавшего в эту грандиозную атмосферу, устилал яркий красный ковёр. Эта роскошь прославляла могущество, красоту и пышность власти.       Стоял прохладный летний вечер. Красная дорожка, ведущая внутрь, была усеяна прессой, правительственными чиновниками и военными, как из Сен-Вентии, так и из Хасфилда. Длинные ряды остановившихся автомобилей вытянулись вдоль улиц, заняв почти всю парковку.       — На первый взгляд кажется, что банкет устраивается в честь победы на фронтах столицы, — говорил Шеннон, выглядывая из окна машины. Он выискивал свободные места и пытался припарковаться в этой толкотне. — Однако всё задумано, чтобы повысить авторитет и поддержать престиж страны в союзе с Хасфилдом. На этом мероприятии он должен быть закреплён окончательно. Вы — дочь Винсента. Будьте осторожны. Вами захотят воспользоваться.       — Не выйдет. Я не смогу стать, как мой отец.       — Вы скорее не захотите, чем не сможете, — заметила Фэйт.       — Не захотите, так заставят, — Шеннон наконец нашёл место для их машины и остановился. — Ваш отец был тем, кто сделал этот союз возможным. От вас ждут таких же решений.       Эстель и Фэйт вышли из машины и почти сразу же их оцепила пресса. Отвечая на вопросы репортёров, Инграм поглядывала на коммуникатор. Она ждала сообщений от своих войск с передовой. Призрачный батальон был оставлен ею на фронте для поддержания защиты. Отчёты приходили каждый час, но никаких действий со стороны врага обнаружено не было.       Фенрих не собиралась принимать приглашение на мероприятие, но его посещение было строго обязательно для всех старших командиров. Она бы ни за что не покинула поле битвы бросив подчинённых, но её выдернули в столицу на целых два дня без права на отказ.       Военные лидеры хвастливо заявили, что до тех пор, пока у них есть защита на фронтах вокруг Кальтизера, город останется нетронутым. Слыша эти слова, фенрих морщилась, вспоминая чего стоит им эта безопасность. Тысячи солдат жертвуют жизнями на передовой, пока верхушка сидит в тылу и устраивает празднества для бывших врагов.       Эстель вытерла взмокший лоб перчаткой. В парадной форме ей было жарко, а толпа, поглотившая собой весь двор сдавливала, не давая сдвинуться с места. Инграм уже давно отвыкла от подобных акций. Элитные мероприятия казались для неё чем-то инородным.       После битвы ей полагался небольшой отдых, но даже этой привилегии её лишили. Адъютант разбудила Эстель меньше, чем через два часа после того, как она рухнула в постель. Фэйт самой не удалось выспаться, так что командир и двое её попутчиков уставшие, наспех приведённые в порядок, с синяками под глазами отправились на церемонию.       Химеру так и вовсе отказались принимать в качестве гостя, однако фенрих быстро разобралась с местным руководством. Тем не менее проблемы всё-таки возникли. Шеннона попросили остаться снаружи. Призывникам не было дозволено посещать церемониальный зал, и здесь Эстель была бессильна. Впрочем, Якова это нисколько не огорчило. Он даже наоборот был рад остаться сидеть в машине, слушая военное радио вместо нудных речей.       И вот наконец их пригласили внутрь.       Церемония началась традиционно. Вступление монотонным голосом зачитал председатель обороны. Его проводили поднявшимися гулом аплодисментами. Эстель пропустила речь мимо ушей. Она зевала и презрительно обменивалась взглядами с офицерами Хасфилдских войск. Их взоры были направлены и на неё, и на её адъютанта.       «Чёртовы ублюдки, — в мыслях разозлилась Инграм, оставшись невозмутимой. — Смотрят на неё, как на цель. Я отлично вижу ваши замыслы».       В это время кто-то похлопал её по плечу.       — Вас похоже тоже выдернули без предупреждения?       Эстель обернулась, посмотрев на говорившего. Это был высокий и упитанный темноволосый офицер в чине оберста. В руке у него был бокал с шампанским.       — Добрый вечер, ваше превосходительство, — он слегка поклонился молодому офицеру. — Оберст Дамиан Хейнрикс, к вашим услугам. Не желаете присоединиться к моему обществу и немного поговорить?       — Да, сэр, я не против.       Хейнрикс пригласил фенриха и её подчинённую за шведский стол. На белой скатерти стоял пышный букет хризантем, вокруг которого теснились бутылки дорого вина, ваза с фруктами и серебряные блюда с ломтями жирной, сочной ягнятины, оленины и свинины. Оберст плюхнулся на стул, напротив него села Эстель, по левую руку от неё — Фэйт. Практически сразу Хейнрикс отведал жаренную ягнятину. Эстель лишь налила себе воды. Еда совсем не пробудила в ней аппетит.       — Попробуйте мясо, фенрих, — предложил оберст, видя, что она не приступила к трапезе. — Оно поистине великолепно. У него хрустящая корочка снаружи и нежная мякоть внутри. Вам нужно хорошо питаться, чтобы вырасти.       — Я предпочту остаться маленькой, — парировала Эстель. — Это снизит шансы, что на поле боя в меня попадут.       — Ваша взяла… — не нашёл больше слов старший. — Это лучшая отговорка из всех, что мне когда-либо говорили. — Хейнрикс обратился к Фэйт. — А вы не хотите попробовать?       — Нет, благодарю. Иначе не взлечу потом.       Колкости со стороны фенриха и её адъютанта не задели вышестоящего чина. Снисходительно усмехнувшись, он продолжил трапезу.       — Я слышал о вашей победе на западном фронте, — продолжил беседовать оберст с Инграм. — Примите мои поздравления.       — Спасибо, но эта победа не только моя заслуга. Я не действовала в одиночку. Всё благодаря моему батальону. Я хочу вернуться к ним уже утром.       — Куда такая спешка? — усмехнулся Хейнрикс. — Оборона налажена и непоколебима. Отдых никому не повредит, пока есть возможность. Целых два дня будет длиться этот праздник. Наслаждайтесь честью присутствовать здесь.       — Я придерживаюсь правила, что командир всегда должен идти в бой со своими подчинёнными.       — Порой лучше пересидеть в тылу. Мои батальоны удерживают южный фронт. Они прекрасно справляются и без меня.       «Другие отдают жизнь, пока ты жрёшь здесь!», — снова гнев охватил её и снова Эстель поборола его.       За трибуну тем временем вышел бригадный генерал Йозеф Весперис и приготовился читать свою речь. Рядом с ним стоял один из генералов Хасфилда. Присутствующие в зале построились ближе к сцене. На церемониях они были обязаны стоять рядом с читавшим речь. Инграм мысленно проклинала это правило. Она и её адъютант встали в центре строя, в первых рядах.       — Господа военные, сограждане и гости, — начал Весперис и осмотрел зал. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы почтить память павших в этой войне. Они подарили нам этот небольшой отрезок мирного времени, обороняя страну. Но без помощи наших дорогих союзников мы бы и близко не подошли к миру и свободе. Благодаря Хасфилду у нас есть шанс отвоевать Сен-Вентию!       Он только начал, а Эстель уже отвращалась от его пустых слов. Стоя в начале построения, она видела эти притворные эмоции в глазах Веспериса.       — В нашей свободной стране каждый в праве решать поддерживать этот союз или нет! Но одумайтесь! Истинной победы можно добиться, только если отбросить свои личные эго и объединиться! Вы спросите: «почему мы приняли союз»?       «Потому что этот союз идиотская показуха, чтобы подлизаться к Хасфилду, — слова генерала оскорбили её до глубин, возродив нарастающую злость. — Если мы не будем в союзе с ними — нас уничтожат пока мы ослаблены».       — Потому что у нас изначально не было шансов одержать победу в этой ужасной войне. Но теперь, когда союз с Хасфилдом безоговорочно утверждён, мы можем с уверенностью гарантировать победу. Есть ли что-нибудь выше и благороднее этого единения? Две сверхдержавы объединились, чтобы вернуть свободу людскому роду!       «Союз надо было заключать не с Хасфилдом, что может предать нас в любой момент, а с разумными химерами. Сплотившись с ними мы бы дали отпор и поганым соседям».       С каждым его словом Инграм разъярялась всё сильнее, а зал охватывала эйфория. Они готовы были рукоплескать и почитать Веспереса.       — Наше главное оружие — это не химеры, и не мощь артиллерии. Это — воля народа, связанная единой целью. Наши страны и наша свобода стоят того, чтобы отдать за них жизнь! Наш союз являет собой олицетворение демократического государства!        Когда он закончил говорить, захваченный порывом горячки поток военных присоединился к бригадному генералу хором голосов и синхронным салютом.       — Ура союзу! — закричала толпа. — Ура Сен-Вентии! Ура Хасфилду! Да здравствует объединение!       Весперис и Хасфилдский генерал отдали честь в ответ на возбуждение зала, однако взгляды обоих упали на маленькую фигуру фенриха и её адъютанта, что остались стоять недвижимо. Если бы Эстель и Фэйт были позади толпы, то их бы не заметили, но они выделялись на фоне салютующих военных, словно повстанцы.       — Фенрих, вы не отдадите им честь? — склонившись к ней, шепнула химера.       — А ты?       — Я не уверена, что хочу поддерживать этот союз. Хасфилд наш враг. Мне неприятно работать с ними… Вдруг это всё уловка и они хотят захватить нас изнутри?       «Хоть один здравомыслящий в этом балагане».       — Инграм?! — к ней подлетел Хейнрикс. — Почему вы не салютуете вместе со всеми?!       — У нас ведь демократия, правильно? Я в праве этого не делать, если не хочу. Все мнения учитываются.       — Вы не хотите восхвалять наших новых союзников?! — такой по меньшей мере самонадеянный комментарий втоптал порядок церемонии в грязь и задел оберста, поддерживающего его не меньше остальных.       — Фенрих Эстель Инграм! — окликнул её со сцены Весперис. — Вот та, кто заслуживает чествования не меньше, чем наши новые товарищи! Её отец, Винсент Инграм, был тем, кто остановил войну с Хасфилдом и заключил с ними мирный договор.       «Этот мирный договор был лишь капитуляцией».       — После этого Винсент погиб в пожаре, но его дочь, совсем юная Эстель, вступила в армию добровольно! И получила титул Белого Ветра, захватив вражеского лидера! Настоящий герой нашей страны! Прошу поднимитесь на сцену и пожмите руку генералу!       Притворная улыбка на лице Веспериса показывала его истинное раздражение, скрытое под этой маской. Он понял её протест и надеялся унизить таким образом. Собравшиеся вокруг почитатели не уловили его мотивов. Они с гордостью смотрели на Эстель, расступившись и выдвигая её вперёд. Инграм поняла, что за интерес уловила в глазах Веспереса в их первую встречу. Он с самого начала планировал провести подобное мероприятие и заговорить зубы народу.       «Вздор! Я никогда и ни за что не поддержу этот союз! — её терпение кончилось и она дала волю внутренней ярости. — Хасфилдцы безжалостно убивали наших сограждан! Уничтожали города! А вы забыли об этом, будто ничего и не было! Приняли их, как своих!»       Она не стала говорить свои мысли вслух, предпочитая осквернить и разрушить церемонию до основания. Эстель молча развернулась на каблуках, показательно взмахнув плащом и направилась к выходу ровным уверенным шагом. Фэйт промедлила, не решаясь пойти за ней, но затем опомнилась и неспешно последовала за командиром.       Толпа затихла. Улыбки с их лиц исчезли. Такое наглое поведение во время высокопоставленного торжества привело присутствующих в неистовство. Они надеялись, что Инграм остановится, но по мере удаления её звонких шагов, нарастали осуждающие возгласы.       Спас фенриха от позора внёсшийся в зал подчинённый.       — Командир! — прокричал он, это был Яков Шеннон. Капрал запыхался и остановился, распахнув двустворчатые двери. Его голос был слышен на весь зал, за нарушителем порядка уже гнались постовые офицеры, они бежали по лестнице позади него. — У нас чрезвычайная ситуация! Враг прорывает защиту! Наш батальон едва сдерживает их! Нужно выдвигаться с подкреплением немедленно!       — Прошу меня извинить, — с заносчивостью сказала Эстель ошеломлённой толпе, повернувшись напоследок. — Вместо того, чтобы развлекаться здесь и разбазаривать время, я должна быть со своими подчинёнными, чего и вам советую.

***

      Тройной поток ярости в сочетании с растущим беспокойством отзывался в её крови биением и гулом. Боевой потенциал Призрачного батальона был почти исчерпан. Положение оказалось страшным: почти шестьдесят процентов вооружения уничтожено, а из оставшихся лишь половина может продолжать бой.       «Я потеряла из-за этих идиотов слишком много времени!» — Эстель выходила из себя, вернувшись на передовую к ночи и увидев положение.       Покинув мероприятие, она с дополнительными батареями примчалась обратно на фронт сквозь лабиринты тьмы. К тому моменту в их обороне была уже не одна брешь.       — Фонс-мастер, докладывай!       — Я их почти не вижу, затаились! — летящая над полем химера всмотрелась в потёмки. Ночью её зрение было почти бесполезно. — На семь часов крупный противник! Нет, их несколько! Двое? Четверо!       Наступление нового сражения ознаменовалось канонадой, ещё более мощной, чем вчерашняя. Огненные заряды разорвали ночную темноту. Враги скрывались и прятались дремучих развалинах. Рывок! И под ударом огромной твари разлетелась система залпового огня. Беспросветная тень растворилась в руинах, будто растаяла, и погрузилась во мглу.        — Подземники! — крикнул Шеннон по радио. — У нас здесь три или даже больше подземных червей!       — Сосредоточить основной огонь на них! — приказывала Инграм. — Двигаемся вперёд на максимальной скорости! Застанем их врасплох!       В непроглядный мрак беспрестанно взлетели ракеты. Бойцы заняли траншеи. Ночной воздух огласился мощным залпом орудий. Земля задрожала. Началась артиллерийская обработка переднего края врага. Море огня. Выстрелы и взрывы перешли в сплошной несмолкаемый гул. Небо озарилось каскадами вспышек, громовыми раскатами.       Фонс-мастеру пришлось улетать со своей точки. В темноте химеру собьют и даже не заметят. Её авиация взмётывалась над полем боя. Для обдуманных массовых действий условий не было, и лётчики начали бомбить врагов наобум.       — Они отступают, Цербер 01, — сообщил Феликс.       — Закрепите позиции и контратакуйте. Пытаться предпринять нечто большее в данный момент бессмысленно.       Пожарище осветило часть плацдарма. Рядом со взводами носились чёрные хищники. Раненые твари корчились и агонизировали где-то в основании дрожащей горы мяса, что образовалась перед построением. Через неё перебирались новые твари, необдуманно шли в атаку.       То, что произошло после этого, не ожидал никто.       Уже знакомый гнетущий рёв заполнил затылок холодным грузом. Штурм был настолько сильнее предыдущих, что даже таблетки подавления не помогли. Каждая волна этого захвата несла в себе палящую лаву боли и физических страданий. Фенрих опустилась на колени, рядом опустился член экипажа.       — Его давление… слишком сильное! — вопил он. — Я этого больше не вынесу! — рядовой выхватил револьвер и выстрелил себе в голову. Кровь струёй плеснула на опешившее лицо комбата.       Не успела Эстель осмыслить произошедшее, как стрелок и заряжающий сделали тоже самое. Она опросила другие экипажи. Почти половина из них покончили с собой.       «Чёртова тварь! — проклинала вожака Инграм. — Решил убрать их таким способом?!»       — Цербер 01, это Меченосец 02. Наши взводы идут против нас! Ваши указания?       — Мои батареи ударили по нам же, строй разбит!       — Приближаются ракеты! Направление на десять часов, угол двадцать градусов! Нам открывать ответный огонь?       Радио разрывалось от сообщений, Эстель села на место стрелка, зарядила пушку. На прицеле показались её подчинённые. Сожалениям не было счёта и командир не могла найти решимости выстрелить по своим.       — Уклоняйтесь от атак! — приказала она. — Одно прямое попадание и нам конец! Подумайте о сохранности своих ушей и внутренностей!       Хасфилдские подразделения подверглись жестокому налёту сразу с пяти направлений — спереди, с флангов, сверху и даже снизу, из-под земли. Весь батальон тряхнуло почвенной волной. Взрывы, тряска от ударов, экраны наблюдений вспыхнули так ярко, что ослепило глаза. Подземное чудовище разбросало построение орудий, словно разметая мусор.       Крики солдат слились со скрежетом металла и гулом огня. Звуки столкновений и помехи больно били по ушам экипажей. Эстель тоже не избежала всеобщей участи и упала на спину. Она пыталась выровнять сбитое дыхание, одновременно протирая ослеплённый вспышкой правый глаз.       Вернув себе видимость, комбат поднялась на ноги. Она отдавала один приказ за другим, пытаясь вывести батальон из опасной зоны. Но они находились в невыгодном положении и её усилия не принесли результатов. В горячке боя некому было протянуть руку помощи. Таким образом хаос продолжал царить на поле сражения.       — Фонс-мастер, ты можешь направить свою эскадрилью на левый фланг? Где они?       — Капитан отбивает в одиночку взводы в тылу! Остальные не отвечают!       — Чёрт! Их что, тоже захватили?!       Разум вновь стиснуло. Конвульсия и судороги подвергли тело испытанию, качнули его в сторону. Судорога ударила в позвоночник. Каменно набрякли веки, пронизывала дрожь. Подавленные крики и голоса солдат заполнили каналы связи.       — Голова! Как больно! — завопила химера и зависла в одной точке, обхватив лоб. — Я не выдержу! — дрожащими пальцами потянулась к револьверу.       — Не подчиняйся, фонс-мастер! — сквозь боль призывала её Эстель. — Слушай мой голос! Не его, а мой! Я твой командир! Не поддавайся его воле!       — Я… с-стараюсь! Это н-невыносимо!       Порыв ветра донёс протяжный рёв самолёта. На полной скорости с огромной высоты на неё мчался бомбардировщик.       — Вниз! Вниз! Ныряй! — Эстель заметила его слишком поздно.       Попытки разведчицы избежать машину и перейти в горизонтальный полёт ни к чему не привели. Истребитель столкнулся с химерой, перебросив её через винт. Ворох перьев разлетелся в воздухе, забил двигатель. Страдальческий девичий визг по радио сотворил настоящую жуткую песнь мучительной пытки.       Самолёт начал падать, не преодолев инерции, перекосился на бок, разломал свои крылья об землю и перекувырнувшись развалился на куски. Зазвучал глухой взрыв, окружение обдало жаром и заволокло горячим дымом. Командир, наблюдавшая за этим, остолбенела пленённая страхом. Вызывающий животный ужас обуял изнутри. Грудь сжалась, а дыхание перехватило вместе с заполнившей глоткой тошнотой.       Вдох. Выдох.       С дрожью посмотрев в небо, Эстель потеряла фонс-мастера из поля зрения. В воздухе кружила дорожка перьев и опускалась к её точке падения.       — Медик! — сглотнув рвоту, позвала фенрих. — Быс… Быстрее! Поисковые отряды! За мной!

***

      Спрятавшись в землянке от диких химер, Фэйт сплюнула кровь, устроилась около склона и перевела взгляд на колоссальный столп алого пламени, медленно поднимающегося над полем. Раны от осколков, вонзившихся в неё, истекали багровыми лужами. Правое крыло, переломанное в нескольких местах, тянуло за собой кровавую дорожку. Шок не давал почувствовать боль, и химера прикрыла глаза, не в силах оставаться в сознании.       Но отключиться ей не дали. Затухающим взглядом она различила силуэт солдата в чёрной форме. Он скользнул по скату окопы.       — Фэйт! Ты слышишь меня?       — Фе… ликс?       Не без труда она повернула голову, и её тело отозвалось сильной болью, которая, казалось, разорвала мозг. Подвывая, фонс-мастер стиснула зубы и схватилась за крыло.       — Держись! Я доложу командиру наши координаты! Они скоро прибудут!       Фельдфебель вынырнул из ниши, бросил к противникам гранату с длинной ручкой. Снующие враги, пришедшие на запах крови раненой химеры, разорвались на шматки плоти. Заметив, что союзница снова теряет сознание, Феликс обхватил её за плечи, хлопнул пару раз по щекам. Это привело её в чувство.       — Не закрывай глаза! — приказал он и затем достал из сумки флягу. — Вот, выпей пока, наберись сил.       — Н-нет! — Фэйт содрогнулась, как ошпаренная, но ослабшее тело не дало вырваться из хватки солдата. — Ни… за что! И н-не надейся!       — Почему? Пей! Я же помочь пытаюсь!       — Никогда!       — Давай же!       — Нет!       Феликс отпустил раненую, видя испуг в её влажных глазах.       — Не бойся… Она не отравлена… — старший, наконец, понял опасения химеры, отхлебнул из фляги и протянул ей. — Видишь? Попей, тебе надо освежиться.       Фэйт всё-таки приняла его помощь убедившись в безопасности воды.       — Спасибо… — химера одним глотком опустошила флягу. — И-извини за эти подозрения. Некрасиво с моей стороны…       — Ты правильно поступила. Фенрих тоже верна в своих отношениях к нам. Мы враги и перемирие это невечное.       Вопреки тому, что Феликс понимает это, он пришёл ей на подмогу, хотя мог этого и не делать. Или, что хуже, он мог бы её добить. Свидетелей поблизости не было. У него не было агрессивных намерений, но и как союзника Фэйт его не принимала. Приятель Мартина до сих пор не вызывал у неё доверия.       — Нашлись! — прокричала знакомая рядовой-медик и спустилась к химере.       — Окажи ей первую помощь немедленно! — распорядилась командир и спрыгнула за рядовой. — М-да, ну и видок у тебя, — похоже, что она сильно волновалась за неё, хоть и скрывала это за колкими замечаниями. — Соберись, мы приведём тебя в порядок. Райхель, ты способен разбить взводы ополченцев?       — Да, мэм. Можно штурмовать противников с флангов и зажать их в клещи. Шансы на победу невелики, но так мы сможем удержать линии обороны.       — Отлично, я готова.       — Фенрих, вы будете атаковать наших?! — переспросила Фэйт, усомнившись, верно ли расслышала эту жуткую идею.       — Ты опять головой шарахнулась? Что за нелепый вопрос? Они под контролем Цертеро. Скоро прорвут нашу защиту и дойдут до столицы, если их не уничтожить.       — Вам придётся сделать такой безнадёжный выбор... Либо ликвидировать своих, либо пожертвовать защитой. Что бы вы не выбрали — это будет правильно. Вы никогда не сомневаетесь в своих решениях, будто вообще не чувствуете страха.       — Мне страшно каждую секунду, но если я проявлю слабость, то какой из меня командир? Такой ответ тебя устроит?       — Вы как всегда правы, — губы химеры скривила горькая улыбка. — Хорошо, что война ужасна. Иначе мы бы к ней привыкли.       Власть портит людей, но в случае с Эстель возможность командовать позволяла ей проявить себя с лучшей стороны. Однако даже если бы она позволила совести взять вверх, у неё не было права выбирать. Всё уже было предрешено. Командир встала на склон окопы, следя за врагами, пока медик оказывала помощь её адъютанту.       — Съешь четвёртый код, — осмотрев раненую, сказала Тэйра. — Я буду вправлять твоё крыло.       — Ты ознакомлена с анатомией крыльев? — удивилась Фэйт, отчего-то немного запаниковав. Она достала аптечку и выпила обезболивающее.       — В теории… Но я справлюсь. Это не сложнее, чем вправлять руки, — Тэйра с хрустом дёрнула кость.       Фонс-мастер вскрикнула и отдёрнулась. Её хвост взметнулся над головой. Рывок напугал сидевшего поблизости фельдфебеля, он уклонился от хвоста и придержал Фэйт за плечо, пытаясь хоть немного поддержать.       — Не тяни! Мне больно! — химера всхлипнула.       — Что? Ты чувствуешь?!       — Да! Ещё как!       — Четвёртый не подействовал?! Как?! Это же самый сильный морфий!       Крики привлекли комбата, она спустилась на дно окопы.       — Балда! — ругнулась она на медика. — Она химера! Конечно одной дозы ей мало!       — Но у каждого только по одной!       — Я отдам ей свою.       — Нельзя, фенрих! Вас за это могут…       — Заткнись, — Эстель достала свою аптечку, втолкнула в руки медика. — Вот, используй всё, что надо. Враги подступают, я возвращаюсь. Райхель, идёшь со мной.

***

      Командир ощущала, как едкие корни отчаяния постепенно разъедают её разум. Но, наплевав на это, она решила сделать всё возможное, чтобы предотвратить разрушение строя и спасти своих людей. Фенрих поднялась на гаубицу и оглядела поле. Осталось ещё несколько батарей, что могут вести бой.       — Цвейх, доложи ситуацию.       — Нас окружают наши же взводы. С северо-востока и северо-запада, двадцать пять единиц техники.       Эстель тяжело вздохнула и снова с мучительной болью посмотрела на солдат, корчащихся в агонии. Против своей воли они атакуют союзников. Комбат знала, что они не хотят этого, но противостоять контролю чужеродного разума не могут. Его давление распространялось, словно болезнь, перехватывая всех, кто не нашёл силы противиться.       «Мне нужно взять себя в руки. Мы убиваем наших врагов. И одержимые разумом Цертеро солдаты… тоже наши враги. Раз они поддались его давлению, значит они слабаки недостойные носить форму», — эта логическая цепочка успокоила командира. Она была готова к атаке.       — Готовьтесь к удару всеми орудиями с флангов, — но отдавая приказ она уловила зловещее чувство скорби внутри. — Нельзя допустить послабление в защите столицы. Все, кто переметнулся на вражескую сторону нам не союзники! Уничтожить любой ценой! Райхель, Цвейх, рассредоточьтесь и атакуйте!       Некоторых впечатлили бесстрашие и отвага их командира, другие решили, что она от шока тронулась умом. В любом случае, одно было несомненно — у них не будет завтра, если они не уничтожат противника. Не время было думать о морали. Враг есть враг, даже если это твой соратник.       Ракеты настигли и врезались точно во вражеские отряды. Обломки техники разлетелись по передовой линии и на месте строев остались только горящие корпуса. Почти одновременно пушки вновь выпалили по повстанцам. Те задымились, закачались, но устояли. Комбат послала снаряды в их направление и они были уничтожены вместе со всеми.       — Вижу подземного на двенадцать часов, — сообщил Шеннон. — Он идёт на нас в лоб!       Запоздалый заряд упал на пустое поле. Подземное существо разбросало технику, машины воспламенились. Удар невыносимого жара на левом фланге сбил всех, кто ещё оставался в живых, а затем добавил их в список погибших. Офицеры, сделавшие анализ, по-прежнему затруднялись принять реальность.       Эстель и представить себе не могла как всё обернётся, и сколь ужасающими будут жертвы. Как и не могла представить реакцию верхушки военного командования, когда они узнают о случившемся.       — Левый фланг уничтожен, — доложила Цвейх. — Враг уклонился за несколько секунд или меньше. Он уничтожает наши батареи.       — За его скоростью мы не угонимся, — со стыдом постановила Эстель.       — Что? Невозможно! Абсурд! — начал отрицать Феликс, понимавший значимость слов командира. — Как он способен двигаться с таким порывом?       Взрывы забили радио шумом.       Они почувствовали приближающуюся катастрофу, сосредоточили огонь, чтобы остановить её любой ценой. Но реальность оказалась жестокой. Судьба не была на их стороне, она наполнилась мрачной и трагичной неизвестностью.