***
Пасека располагалась на самой границе поместья, рядом со старинной каменной стеной, которая защищала ульи от северного ветра. С одной стороны от пасеки ровными рядами росли пышные колючие кусты — тот самый крыжовник, с другой — яблони, сейчас усыпанные крошечными зелёными яблочками. — Без пчёл всё это не будет плодоносить как следует, — пояснила тётя Мэри, обводя рукой свои владения. — Да и мёд даёт кое-какую прибыль. А не продам — так сама съем. Лили важно кивнула головой. Ей нравилось, что тётя Мэри разговаривает с ней как со взрослой, и она знала, что настоящий мёд дорог. Потом тётя Мэри облачилась в свободный балахон из плотного полотна, такой же, но поменьше размером, был выдан Лили. Головы укрыли шляпами с плотной сеткой, похожей на вуаль. Двое работников в защитных костюмах почтительно поприветствовали хозяйку, называя её «мисс Роуз». Тётя Мэри собственноручно окурила желтоватым дымом первый улей и стала вынимать рамки с полными сотами. Лили топталась чуть поодаль. Было интересно, но страшновато. Пчёлы, хоть и одурели от дыма, лететь не могли, но гудели весьма грозно. Потом тётя Мэри наблюдала за тем, как окуривали второй улей. Прежде, чем Лили успела соскучиться, тётя милостиво кивнула работникам, и пригласила девочку посмотреть, что ещё интересного есть в саду.***
Поместье оказалось окружено старой стеной из светло-серого камня. Вдоль стены второй, живой изгородью рос боярышник. Перед парадным крыльцом был устроен зелёный лабиринт из кустов шиповника. У боковой двери, ведущей в кухню, к тёте Мэри и Лили присоединилась Петунья. Они вместе осмотрели огород, на котором бодро пушилась рассада самых разных овощей. А за домом на длинных грядках росли целебные и пряные травы. — Мята перечная, мята анисовая, мелисса, ромашка… — показывала тётя Мэри. Под жарким полуденным солнцем над грядками воздух плыл целебным настоем. Там, где падала тень от яблонь, был устроен «китайский уголок». Беседку в виде маленькой пагоды окружали заросли ревеня, бадана, золотого корня, на деревянной решётке пышно вилась лиана-лимонник. Лили, конечно, не могла запомнить все растения, которые она сегодня увидела, но ей очень нравился и дом, и сад, и длинный навес, под которым в тени на лёгком ветерке сушились разные травы. Девочки так устали от новых впечатлений, что после обеда… — Это в городе ланч, а обед — вечером, — ворчала миссис Маршалл, когда Петунья попробовала поспорить с ней о том, как правильно называть трапезу. — А мы тут, в деревне, на ночь не наедаемся, чтобы сны дурные не снились, так что обед у нас днём. Так вот, после обеда сестры Эванс с удовольствием согласились подремать часок, и дремота эта перешла в крепкий сон без всяких дурных сновидений. И проснулись они как раз к пятичасовому чаю. Когда же с чаем, свежим мёдом и булочками было покончено, тётя Мэри тяжело вздохнула и сказала: — А теперь — самое трудное. Бухгалтерия. Бухгалтерией следовало заниматься в кабинете. У хозяйки поместья оказался просторный кабинет-библиотека на втором этаже. Большой стол, старые шкафы для бумаг резного дерева, небольшой железный шкаф для ценных документов и высокие книжные полки. Французское окно открывалось на балкон, заставленный цветами в пёстрых керамических вазонах. Петунья очень гордилась тем, что она лучшая на уроках математики в своём классе. Сейчас она охотно взялась сортировать счета по дате и суммам. Тётя Мэри записывала приход и расход в большую книгу. Лили выдали бумагу и перо с чернильницей. — Если хочешь помочь — научись рисовать вот такую розу с виньетками. — Тётя Мэри показала образец. — Красиво, — с некоторым сомнением в своих силах сказала Лили. Она как-то раз пробовала рисовать дома пером, но получились только кляксы. Сейчас тётя Мэри терпеливо показывала, как правильно держать ручку и набирать чернила, как вести пером по бумаге. И объяснила, для чего это нужно. — Я заказываю глиняные горшочки. Наливаю в них мёд или варенье на продажу, сверху завязываю пергаментом. А на пергаменте рисую такую розу. Это как торговый знак. Лили понятливо кивнула, и, высунув язык от от усердия, принялась возить пером по бумаге, старательно нажимая то чуть-чуть, то посильнее. Карандашом девочка рисовать уже умела, поэтому спустя три исчириканных альбомных листа и дюжину чернильных пятен на руках и лице, ей удалось вывести почти образцовую розочку. Тётя Мэри сдержанно похвалила, помогла вымыть руки и лицо. Достала с полки книгу — это оказались «Птицы Англии». Лили ещё не умела читать, но с интересом разглядывала картинки. — А что Вы ещё продаёте, кроме мёда и варенья? — поинтересовалась Петунья. — Чай из трав. — охотно объяснила хозяйка. — Сборы успокаивающие, бодрящие и просто приятные на вкус и запах. Деньги небольшие, но налоги заплатить хватает.***
*** Жизнь в поместье «Розочка» оказалась такой насыщенной и в то же время спокойной, что ни разу за всё лето у Лили не было того страшного, запретного чувства, когда тепло внутри разрастается, начинает полыхать огнём и выплёскиваться всякими уродливыми странностями. Да и Петунья почти перестала вредничать, улыбалась и была всем довольна. С утра до вечера каждый день девочки были заняты. Как и все жители поместья. Кроме тёти Мэри здесь постоянно обитало семейство Маршалл. Правда, не в самом доме, а в сторожке у въездных ворот. Гвен Маршалл готовила еду, следила за порядком и помогала, когда нужно было чистить ягоды для варенья. Её муж Джон Маршалл ловко управлялся с маленьким трактором, чинил, если требовалось, водопровод, стриг газоны и кусты. Их сын Люк, на пару лет старше Петуньи, помогал отцу, бегал по разным поручениям, но в целом, был самым обычным придурком, как все мальчишки, по мнению старшей мисс Эванс. Пропалывать овощной и травяной огороды, собирать крыжовник и яблоки, нанимали работников из соседней деревни. Желающие подработать всегда находились. Денежка сама в руки не придёт, а мисс Роуз честно платила за работу. Кроме того, работникам полагался обед, а стряпня миссис Маршалл славилась. Сама хозяйка поместья ездила за покупками, отвозила свой товар в магазины, готовила варенье и травяные сборы. Очень скоро выяснилось, что присутствие очаровательно деловитой Петуньи и очаровательно жизнерадостной Лили способствует успешному заключению более выгодных контрактов. Так что девочки: обе или по одной, охотно катались в Лондон в зелёном фургоне вместе с хозяйкой поместья, получая свой процент в виде мороженого и других приятных пустячков. В другие дни они вместе с тётей Мэри срезали и раскладывали на просушку созревшие травы для чая, помогали собирать боярышник и шиповник. Высохшие травы следовало измельчить, ягоды растолочь в большой ступке или измельчить на ручной мельнице. Потом тётя Мэри их смешивала, взвешивая необходимые порции каждого компонента на старинных весах с бронзовой шкалой и гирьками. Такое смешивание называлось купаж. Тётя подписывала небольшие бумажные пакетики своим изумительным почерком, а Лили вырисовывала в углу каждого пакетика фирменную розочку с причудливыми завитушками. Потом в каждый пакетик мерным совочком помещали чайный сбор и запечатывали. Травы приятно пахли, работа оказалась нетрудной, а тётя Мэри хвалила и обещала премию к концу лета. Сложно оказалось готовить знаменитое «золотое» варенье. У каждой ягодки крыжовника нужно было специальными маленькими ножницами отстричь чёрный «хвостик», потом острым ножом надрезать, ложечкой вынуть семечки и вложить вместо них кусочек грецкого ореха. Это было бы невыносимо нудно и тяжело, но сначала миссис Маршалл рассказывала мерными стихами печальную, но интересную сказку о волшебнице Шалот и её зеркале, потом тётя Мэри стала повествовать о короле Вортигерне, юном Мерлине и двух драконах. Невозможно было уйти недослушав, а к тому моменту, как закончилась история, уже и ягодки все оказались в большом-пребольшом котле и тихонько томились на слабом огне в сахарном сиропе. По вечерам девочки ходили купаться на небольшую речку, что петляла между холмами. Недалеко от усадьбы нашлась замечательная тихая заводь с кувшинками, в которой можно было плавать и даже нырять. Правда, последнее Петунья опасалась проделывать, а Лили было строго запрещено. Иногда с ними ходила сама мисс Роуз, но чаще за девочками велели присмотреть Люку, как самому старшему. Люк Маршалл кривился, бурчал, что деревенские пацаны обзывают его «девичьим пастухом», из-за чего даже пришлось лишний раз подраться. Но честно следил, чтобы не потопли и не потерялись. Оставалось время и для чтения. Самые старые и тяжёлые книги следовало изучать в библиотеке, на специальной подставке, которая называлась пюпитр. Современные книги или журналы можно было утащить в беседку и там читать, закусывая пищу духовную молодым яблочком или сочным кислючим стеблем ревеня. Однажды на целую неделю зарядили дожди. Все сельскохозяйственные работы приостановились. Тётя Мэри вытащила шкатулку для рукоделия, обитую нежным шёлком цвета «пепел розы». Оказалось, что вышивка на элегантных костюмах и блузках мисс Роуз выполнена её собственными руками. Петунья уже умела немного шить, и за неделю смастерила себе очаровательный воротничок и манжеты в стиле «ришелье». У Лили никак не получалось закрепить нитку, но когда тётя или сестра помогали ей выполнить первый стежок, то она вполне уверенно вела стебельчатый шов, украсив свой носовой платочек той самой розочкой, которую она уже не один десяток раз рисовала пером. Когда в конце августа пришло время возвращаться в родительский дом, Лили даже всплакнула. Она так привыкла в поместье, а нужно уезжать. — Как тебе не стыдно! — заворчала Петунья. — Мама выздоровела, уже вернулась домой из санатория и скучает по нам. — Ага, — согласилась Лили. — Но у тёти Мэри очень хорошо. Петунья возмущенно посопела носом. Но потом, как честный человек, согласилась с сестрой — это было замечательное лето. Перед самым отъездом, когда чемоданы уже были собраны и загружены в зелёный фургон, тётя Мэри пригласила девочек в кабинет-библиотеку и вручила Лили десять фунтов, Петунье целых тридцать. — Спасибо, тётя Мэри, но это очень много! — воскликнула поражённая Петунья. — Нам папа иногда даёт один или два фунта на карманные расходы… И почему мне настолько больше? — Это не в подарок. — объяснила мисс Роуз. — Это ваш заработок. Вы помогали, вместе мы сделали больше, мой доход за это лето подрос. И ты больше заработала, потому, что хорошо знаешь математику. Терпеть не могу бухгалтерию, а ты мне здорово помогала со счетами. Петунья покраснела от удовольствия. Всегда приятно, когда хвалят за то, чем ты сам гордишься. — А вот это — в подарок. — продолжила тётя Мэри, вручая девочкам небольшие картонные коробочки. Петунья знала, что в таких продают недорогие ювелирные изделия. И действительно — в коробочках оказались серебяные цепочки с кулоном в виде цветка. Для старшей мисс Эванс — петуния, для Лили — лилия.