(Ист Энд, Магазин «Мозес и сыновья», поместье Фантомхайв)
* * *
Рики был настолько потрясён внезапно появившимся дворецким, который точно из-под земли вырос, что безропотно побрёл рядом с ним, глядя на булыжники мостовой под ногами. Саквояж точно стал оттягивать ему руки, он насилу его тащил. Себастьян с высоты своего роста окинул взглядом поникшего амойца. — Ваш фрак, я надеюсь, лежит там? — строго спросил он, указав на саквояж. Рики с усилием сглотнул и отрицательно покачал головой. Дворецкий резко остановился и снова стиснул его руку так, что он охнул, в свою очередь тоже остановившись. — Его у вас нет? И где же он? — потребовал ответа Себастьян. — Только не вздумайте сказать, что вы его уже продали! — Но… так оно и есть, — тихо признался Рики, не решаясь поднять взгляд на своего сурового спутника. Ему стало невыносимо стыдно. — Не успело пройти и полдня, как вы покинули поместье, и за это время уже успели: украсть четыре шиллинга, которые давали вам совсем для других целей, похитить коллекционный фрак, сшитый для вас специально и за который вы не заплатили ни пенса! И, наконец, я поймал вас при попытке украсть золотые часы! — произнёс дворецкий обвиняющим голосом. — Кого граф Фантомхайв приютил под своей крышей — вора? У амойца от стыда заложило уши. — Что ещё вы украли? — требовательно спросил Себастьян. — Нич-чего… — еле слышно прошелестел Рики. — Покажите мне ваш саквояж! Впрочем, какой же он «ваш», даже эта вещь принадлежит мистеру Катце, насколько я понимаю? Рики покорно протянул ему названный предмет. Открыв его, дворецкий быстро проверил содержимое, покопавшись в нём. — Значит, бежать вы задумали налегке, — констатировал он факт, закрывая саквояж и возвращая монгрелу. — Всё остальное, вероятно, рассчитывали украсть в дороге. Кому вы продали фрак, мистер Рики? — Х… хозяину магазина «Мозес и сыновья»… — Конечно, где ему ещё место? Только в магазине подержанной одежды! — возмутился дворецкий. — И за сколько же? Монгрел назвал цену, уплаченную ему за фрак и жилет. Это рассердило Себастьяна ещё больше: — Такой фрак — за один фунт?! Вы себе хоть представляете, сколько стоит фрак от Нины Хопкинс? Ваше счастье, если он ещё там… Кэбмен! — выходя на мостовую, окликнул он проезжающий мимо пустой кэб. — Садитесь! — непреклонным голосом заявил он, оборачиваясь к Рики и называя адрес кучеру. Амоец молча подчинился, они уселись в кэб и покатили к магазину. По дороге Себастьян неумолимо продолжал распекать его: — И о чём вы только думали, убегая? Неужели всерьёз рассчитывали скрыться незамеченным? Забыли о своём нынешнем статусе, который гласит, что вы — посол планеты Амой в Англии? Вам не пришло в голову, что как только ваш побег обнаружится, об этом сразу же поставят в известность Её Величество? Представляете, что началось бы после этого? Исчезновение посла, межпланетный конфликт — и это когда Амой было дано согласие на официальное сотрудничество! Да ваши портреты мгновенно бы появились во всех газетах и на каждом столбе, каждом заборе! За вашу поимку объявили бы огромное вознаграждение — и как вы думаете, долго бы вам после этого удавалось скрываться? Сомневаетесь, что любой человек, узнавший вас на улице, тут же сообщил бы в полицию? А в какой скандал оказался бы втянут господин Минк после своего возвращения в Англию? Давайте разыграем другой сценарий. Вас ловят на воровстве и ведут в зал суда. Знаете, какие приговоры выносят в Англии ворам? Это кому как повезёт. В 1853 году пятнадцатилетний изготовитель упаковочных коробок и его сообщник, сапожник в возрасте 21 года, вместе совершили кражу носового платка стоимостью 1 шиллинг. Обоих приговорили к высылке в Австралию на семь лет. Двух других карманников, каждый из которых украл по носовому платку стоимостью 3 и 2 шиллинга соответственно, были приговорены тем же судом: один — к месяцу заключения в исправительном доме, другой — к четырем годам каторжных работ. Представляете, что ждало бы вас за кражу золотых часов? Вы хотели скрыться в Ист Энде. Но господин Фантомхайв хорошо знаком с Лау Тао, а тот держит в руках весь теневой бизнес этого района Лондона. У Лау — везде свои осведомители, впрочем, у моего господина тоже, как видите. Так что у вас не было ни единого шанса исчезнуть, — безжалостно изрёк он. — Вы подставили моего хозяина, и господина Минка тоже! Я даже не знаю, как назвать ваш поступок, Рики! Амоец молчал. Он был полностью раздавлен столь скорой поимкой и грузом обвинений, воздвигнутых на него Себастьяном. И как ни странно, его больнее всего ранило то, что он был назван вором. Взял четыре шиллинга? Так ему каждый раз выдавали столько на дорогу. Забрал фрак? Но этот фрак ему навязали чуть ли не насильно и вроде бы подарили. Саквояж? Он принадлежал Катце, а тот его напарник по «Арго» и бывший босс — не совсем уж чужой ему. Хотел украсть золотые часы? Но ведь не украл… Однако сейчас Рики понимал, что это были глупые самооправдания, и по сути, дворецкий во всём прав. До самого магазина «Мозес и сыновья» монгрел молчал. Что он мог сказать в свою защиту? — Ещё раз повторюсь — ваше счастье, если фрак пока не куплен, — заявил Себастьян, когда цоканье лошадиных копыт замолкло и кэб остановился. — В противном случае сами будете объясняться с мисс Хопкинс. — Он открыл дверцу, чтобы выйти и, обернувшись, бросил через плечо: — Оставайтесь здесь. Но если ваше присутствие понадобится, я вас позову. Себастьян выбрался из кэба и вошёл в магазин. Заметив хорошо одетого мужчину, к нему тут же кинулись услужливые приказчики: — Добрый день, сэр! Вы что-то желаете приобрести? Дворецкий повёл глазами по сторонам и среди вороха различного тряпья сразу же увидел искомую вещь. Фрак Рики вместе с жилетом был надет на портновский манекен, стоявший на самом видном месте. — Да, — ответил Себастьян. — Вот этот фрак, и жилет к нему. Приказчики удивлённо переглянулись: — Вы уверены, сэр? Но при вашем росте он совершенно точно окажется вам маловат… — Тем не менее, мне нужен именно он! — отрезал дворецкий. — Ну, как пожелаете, мистер… Три фунта за фрак и двадцать шиллингов за жилет. Пошив и качество сукна — изумительные. Себастьян велел позвать к нему хозяина магазина, и столько непреклонной властности было в его голосе, что это желание тотчас же было выполнено. Встревоженный хозяин поспешно выбежал к взыскательному покупателю, почтительно поздоровался с ним и спросил — в чём дело? — Я требую, чтобы вы вернули мне этот фрак и жилет за ту стоимость, за которую их приобрели, — ультимативно изрёк странный покупатель. — С какой этот стати? — задохнулся от возмущения владелец магазина. — С такой, что эти вещи были похищены сегодня из поместья моего хозяина и проданы вам — фрак за один фунт, жилет — за четыре шиллинга. Вор нами пойман и во всём признался — как видите, я знаю, сколько вы ему заплатили. Я согласен вернуть вам эти деньги, но ни пенсом больше, — категорично заявил Себастьян. — А если откажетесь, то мой хозяин заявит в полиции, что вы торгуете крадеными вещами! После такого заявления покрывшийся по́том хозяин моментально согласился вернуть фрак с жилетом и самолично, сняв с манекена, завернул их и перевязал бечёвкой. При этом он не переставал извиняться и убеждать, что абсолютно ничего не знал о краже. Себастьян заплатил ему фунт и четыре шиллинга, взял свёрток под мышку, вышел из магазина и снова сел в кэб, дав кучеру указание ехать в поместье Фантомхайв.* * *
— Вы отведёте меня к графу? — слабо спросил Рики, когда они входили в ворота. — Нет, сегодня он не желает вас видеть. Поговорите с ним завтра. Это была правда. Отправляя Себастьяна на поиски беглеца, Сиэль сказал мрачно: «Только не приводи его ко мне сегодня. Я сейчас не могу его видеть. Разбирайся с ним сам, как хочешь…» — Поднимайтесь в библиотеку, мистер Рики, — распорядился дворецкий. — Мы с вами обсудили ещё не все вопросы. Проглотив комок, амоец покорно направился в указанном направлении. …Он стоял, хмуро глядя в стену, посреди большой светлой комнаты, заставленной вдоль стен книжными шкафами. Здесь они совсем ещё недавно занимались с Себастьяном… Дворецкий возвышался в двух шагах от него, скрестив на груди руки. — Так скажите, наконец — почему вы убежали, Рики? — тон его неожиданно смягчился, стал не таким суровым, как на улице. — Причина в том, что я был бесчеловечно жесток с вами, дважды наказав за месяц? А ведь помнится мне, вы не раз бравировали тем, что выросли в трущобах и быт аристократов вам не по нутру. Учитывая это, я был уверен, что внутренний стержень у вас куда крепче. Не знал, что с вами нужно обращаться, как с оранжерейным растением. Или же график занятий, установленный мной, показался вам непосильным? Молодому господину приходилось выдерживать подобный график годами, только предметов в нём было в разы больше, чем у вас! — Я… я ошибся. Это было глупо, — вот и всё, что смог выжать из себя монгрел. — С этим утверждением я согласен, — кивнул Себастьян. — Но вопрос в том — что мы будем делать дальше? Я согласен расписаться в том, что не способен ничему вас научить. Однако наша с графом первоочередная задача — передать вас господину Минку целым и невредимым. Вы можете выбрать этот вариант: мы прекращаем все занятия, и вы тихо-мирно дожидаетесь возвращения своего хозяина. Но, разумеется, по приезде он узнает о вашем побеге и обо всех его обстоятельствах. Или же… договоримся с вами полюбовно и забудем о случившемся, как о недоразумении или случайной ошибке, — вкрадчиво предложил он. — Будем считать, что ничего не было. Какой вариант выбираете, мистер Рики? — Чт… что-о? — потрясённо переспросил амоец, невольно поворачивая голову и сталкиваясь взглядом с любопытными, изучающими глазами дворецкого. — Вы меня плохо расслышали? Выбирайте одно из двух: я предоставлю вам свободу от уроков и дам возможность спокойно дождаться господина Минка — с тем, чтобы он узнал о вашем побеге и сам решал, что с вами делать. Или же мы договариваемся с вами полюбовно, и я и граф обо всём забываем. — С… с… с вами… п-п-полюбовно? — пролепетал Рики, ушам своим не веря. — Именно со мной, — с ноткой иронии подтвердил Себастьян. — А что вас в этом так смущает? — он шагнул к монгрелу ближе и рукой в белой перчатке поднял его подбородок вверх. Странный огонь разгорался в его глазах, из-за чего Рики вдруг показалось, что они стали необычного красного цвета. — Ну, так что выбираете — первое или второе? Амойца во второй раз за сегодняшний день вдруг накрыло дежавю. Неужели Себастьян предлагает ему, чтобы Рики расплатился с ним за молчание тем же, чем сам он когда-то предложил отплатить Ясону? У него бешено забилось сердце. Себастьян согласен простить ему побег, если он переспит с ним? Неужто можно отделаться так легко? — Второе, — прошептал он, зачарованно глядя на дворецкого. — Правильное решение, — одобрил Себастьян, отпуская его подбородок. — Незабываемые ощущения я вам гарантирую… Где бы нам этим заняться? — задумчиво проговорил он. — А почему бы, собственно, не прямо здесь? Я только закрою дверь, чтобы никто нам не помешал… Дворецкий, мягко ступая, подошёл к двери и закрыл её на замок. Вернулся назад, огляделся. — Думаю, вот этот стол подойдёт для наших целей, — Себастьян приблизился к нему и убрал с него стопку тетрадей, переложил их на подоконник. — На столе? — тупо спросил Рики. — Да, а что вам не нравится? Вы за ним занимались, это будет даже символично — использовать его теперь для другой цели… — невозмутимо сказал дворецкий, снимая между тем фрак и вешая его на спинку дивана. — Ну же, мистер Рики, не будем терять время. Снимайте свой сюртук, лягте животом на столешницу и спустите брюки. Только постарайтесь, чтобы вас не услышало всё поместье — совершенно не обязательно посвящать слуг в подробности наших взаимоотношений… Покраснев до корней волос, как юноша, которого впервые посвящают в искусство любви, монгрел непослушными руками расстегнул пуговицы сюртука, снял его и повесил на стул. Замешкался. — Продолжайте, молодой человек, я жду, — поощрил его дворецкий. Он стоял у него за спиной. Дрожащими пальцами расстегнув ширинку на брюках, Рики спустил их вместе с панталонами и наклонился, опустившись животом и грудью на столешницу. Он услышал какое-то шуршание сзади и насмешливый голос его наставника: — Ну, положим, панталоны вы сняли напрасно, я на этом не настаивал. Но как хотите. Оторопев, амоец обернулся. Дворецкий стоял, поигрывая деревянной лопаткой с отверстиями. — О, — сказал он голосом, полным сарказма, — неужели вы подумали что-то другое, Рики? Вам действительно показалось, что я готов заняться с вами любовью? Пришла же забавная мысль в вашу голову… Думаете, за своё молчание я потребовал от вас близости? Юноша, близость со мной была бы для вас поощрением, а не наказанием. Вспомните всё, что вы натворили сегодня. Разве этот поступок заслуживает поощрения? Себастьян приблизился к нему, похлопывая широкой стороной лопатки по ладони. — Возьмитесь руками за край столешницы, — велел он. С остановившимися мыслями в голове, слишком оглоушенный, чтобы возражать, монгрел подчинился. Размахнувшись лопаткой, Себастьян опустил её на нагие ягодицы Рики… Он взгрел его сначала до красных, а потом до лиловых синяков. Зажмуривая глаза на каждом ударе, вцепившись зубами в рубашку, амоец молчал, когда лопатка с глухим стуком впечатывалась в его зад. Рука у Себастьяна была не легче, чем у Ясона, и Рики получил по полной, но ни разу не вскрикнул. Наконец всё было окончено и дворецкий разрешил ему одеться. А когда монгрел, с трудом выпрямившись, сделал это, он вытащил из жилетного кармана серебряные часы и, щёлкнув крышкой, взглянул на циферблат. Невозмутимо сказал: — Кстати, сегодня у вас по расписанию ещё — урок верховой езды. Только вот, к сожалению, Альтаир захромал и Бардрой повёл его в деревню к кузнецу — перековывать. Поэтому взнуздать для вас я могу только Вермута. Но я же обещал вам незабываемые ощущения?..