Каждый раз, как последний

      Приоткрываю веки из-за назойливых лучей солнца, проникающих в комнату через тонкую полоску между шторами.       Взгляд падает на наполненный прозрачной жидкостью стакан и упаковку успокоительного на тумбочке. Несмело делаю два глотка, почему-то искренне надеясь, что это яд. Поднимаюсь с кровати, поправляя висящую на мне футболку Тейпа. — Сколько я спала? — привлекаю внимание трех сидящих за столом парней. Они почти синхронно поворачиваются на мой голос, переглядываясь между собой. — 41 час 59. 42 часа. — Артем переводит взгляд на наручные часы, заканчивая нетрудный подсчет вслух, а после вновь возвращается ко мне. Пошатываясь от не слабой боли в голове, осматриваю поднявшихся с места Гришу и Егора. Панк же, до этого незаметно сидевший на диване, просто одарил меня испуганным взглядом. Так, а что на счет одежды? Я была в своей футболке и джинсах. А почему я в этом была? И почему здесь? — Даша переодела тебя, не парься. — парень снова читает меня, продолжая покачиваться на стуле. — А где?.. — слова встают комом в горле, обрывая фразу на полуслове. Память вернулась, но лучше бы я навсегда забыла об этом. Это был не сон. Пенелопа. Ее нет. Не уберегла. В уголках глаз вновь скапливаются слезы. — Как Тэни? — если я потеряла и ее, то все кончено. Дэн никогда не простит мне этого. — Жить будет, можешь не переживать. — в кухню входят Рокет и Дэн. Не удивляюсь, когда замечаю первого. Рокет был местным врачом, ведь в обычную больницу не обратишься с пулевым или ножевым ранением — дело заведут тут же, и статейка найдется. Мы старались избегать этого. — Как ты? — темноволосый останавливается, осматривая меня. — Паршиво. — это все, что я могу выдавить из себя сейчас. Слежу за собственным дыханием, пытаясь унять дрожь в теле и внезапно начавшуюся брадикардию. Сердце будто не бьется. Спускаюсь вниз по стене, укладывая руки в ладони, только сейчас замечаю, как побледнела и без того светлая кожа. Труп. Сил нет от слова совсем: головокружение и мысли о том, что моей маленькой девочки больше нет, не предоставляли возможным спокойно открыть глаза. Если бы все это было видеоигрой, подобной тем, в которые мы часто играли с Тейпом и Депо, то второй бы давно отчитывал меня за подобную оплошность. За то, что не заметила деталей и не смогла спасти одного из важнейших персонажей — напарника. Но, к сожалению, это жизнь и потери реальны. Херовый из меня стратег. Херовый из меня человек. — Как вы? — еще раз шумно выдохнув, убираю руки от лица, рассматривая стоящих надо мной парней. У всех, кроме Артема, стеклянные, пустые глаза, но я знаю, что парень не безразличен, он просто не показывает этого. Ему не наплевать. И чуть позже у нас обязательно состоится разговор. — Не так хорошо, как хотелось бы. — Тейп пытается подобрать слова, складывая пальцы на переносице, шумно выдыхает, а мой взгляд опускается ниже, на его перебинтованное плечо. Ему достается не впервой, и я отчетливо помню, как на очередных разборках, примерно 3 года назад, Тейпу выстрелили в живот. Он истекал кровью на заднем сиденье машины Артема, но продолжал клясться в вечной любви и слезно просить меня приходить на его могилу чаще, пока я, вытирая собственные и его слезы, пыталась перекрыть рану. Тогда он потерял полтора литра крови, но, стоящий сейчас рядом Рокет быстро нашел донора и вот Егор сидит на стуле живой, и почти невредимый.       Но в потерях сейчас не только я. У подоконника курил Гриша, нервно выдыхая дым в открытое настежь окно. Уланс был его другом, и я знаю, что сейчас мои слова поддержки не вернут артиста к жизни и совсем не сделают его состояние лучше, но почему-то иду к нему, попутно стягивая со стола пачку парламента. — Как ты? — опускаю голову на его плечо, медленно подкуриваясь. У парня почти не бьется сердце, а трясущиеся руки так и норовят выронить сигарету на пол. — Мне жаль. — Все должно было быть не так, но, к сожалению, сейчас у нас два трупа. И это полностью моя вина, лучше бы на месте одного из них была я… — Паршиво. — парень ухмыляется, повторяя мою фразу, выкидывает сигарету в окно и обнимает меня, слегка покачиваясь. — Мне жаль, что такое случилось и с тобой. — стою в смятении, ведь успокаивать пришла я, но все же несмело глажу парня по спине, прижимаясь ближе. Не знаю каково сейчас парню, но мне на мгновение стало легче — Роберт сегодня уезжает, хотел встретиться с тобой. — парень отходит, оставляя на моем теле чувство незаконченности. Роберт, черт. Истерика вновь подступает, чувство вины усилилось, заставляя сердце ускорить ритм. Я не смогла защитить ее для него. Мне так жаль. Восстанавливаю дыхание, поднимая голову к потолку. Сделав последнюю затяжку, оставляю сигарету тлеть в пепельнице и тяну стоящего рядом за рукав черной толстовки. Шатен понимает меня без слов, и, пожав руки парням, покидает квартиру. — Не знала, что у тебя есть машина. — усаживаюсь на переднее сиденье, поворачиваясь к Грише. Он довольно потирает руль, улыбаясь, словно ребенок. Когда-то давно я хотела такой же черный бмв, но очень скоро я безвозвратно влюбилась в мотоциклы. А я совсем не похожа на человека, который бы покупал машины, чтобы просто любоваться на них в гараже. И без того хватает 15 сильвии, что сейчас скучает в гараже на -1 этаже моего дома. Пенни часто ругала меня за то, что я не использую ее и я даже предлагала ей забрать машину. «Нет, тогда у меня не будет лишних поводов упрекнуть тебя» Теперь тебя нет. — Да как-то времени покрасоваться не было. — улыбается, жмет на педаль газа, вызывая мягкое рычание под капотом. Лишь за это я люблю машины — звук совсем отличается, но точно также вводит в транс, заставляя позабыть обо всем на свете. Единственное, что сейчас меня гложет — как смотреть в глаза Робу? У Гриши глаза тусклые, и совсем не излучают ту радость, что раньше. Только сейчас он расслабленно, держит руль, слегка его проворачивая. Он смирился. И мне нужно тоже. Но как отпустить? Как забыть того, кого спас однажды, но не смог потом?       И лишь встретив парня, вновь подкрадывается страх. И без того бледная кожа Роберта, сейчас особенно выделялась на фоне других. Он обнимает сначала Гришу, поглаживает по спине и кивает головой, что-то шепча на ухо шатену. А затем подходит и ко мне, буквально падая в мои руки, вытирает вновь подступившие слезы. Парень не уступает мне в слабости, его руки подрагивают. — Лиса, прости, что не сдержал обещание. Я не смог защитить ее. Не усмотрел. — парень плачет, шмыгая носом. — Мне так жаль, прости. — Роб, ты не виноват. Прошу, не вини себя. Ты не виноват в ее смерти. — поглаживаю парня по спине, сдерживая слезы. В этом виновата я. Если бы я настояла на жилетах — Пенни и Уланс, возможно, были бы живы. — Мне жаль, Уланс был вашим другом. Нам с Тейпом следовало решить все самостоятельно. — Мы впряглись в это дело, потому что сами того хотели. Исход был очевиден, не было известно лишь кто пострадает. Мы сделали все, что могли. — слезы отступают, а на лице проявляется толика серьезности. — Я отвезу ее в Ригу, она ведь так хотела уехать туда. Ее тело, уже готовится к отправке. — парень отходит, складывая руки у лица. — Спасибо, что подарила возможность вновь увидеть ее. Это были самые счастливые моменты в моей жизни. Я был так рад, что она не сердится на меня. Она любила и ждала меня, но не сердилась. Спасибо, Алис. — парень уходит в недоступную для нас зону аэропорта, напоследок помахав болезненно бледной рукой.       Улыбаюсь сквозь слезы, так жалко видеть его вновь одного. Он был так счастлив с ней, но из-за меня она мертва. Гриша вытирает слезы, покидая аэропорт. Мысль о том, что парни видятся в последний раз, не отпускала и меня. Не потому, что они не смогут приехать и встретиться — Роберт не выдержит и может сделать с собой что-то. Отчаяние и чувство собственной бесполезности, потому что понимаешь, что сделать ничего ты не можешь.  — Он справится, и вы обязательно встретитесь. — Обхватываю руку парня, пытаясь успокоить, но мы оба прекрасно понимаем, что это не так. Он слегка сжимает ее, в очередной раз шмыгнув носом. — Отвезешь меня домой? — поворачиваюсь к парню, усаживаясь в кресле поудобнее, и, услышав в ответ тихое «конечно», окончательно успокаиваюсь, облокачиваясь на сиденье.       Мы, на радостях от победы в одном из сражений, проиграли всю войну. Я шла на встречу с мыслью о том, что больше никогда не выйду из этого проклятого клуба. Но я почему-то жива. Что делать дальше? Как жить, зная, что из-за тебя погибли невиновные люди? Погиб человек, который пару лет назад помог вернуться к обычной жизни. Жить ли вообще? Клуб придется закрыть, а ребят отпустить, ведь без такого умелого администратора, как моя маленькая Пенелопа, мы не выживем и месяца. — Если что, ты всегда можешь поговорить со мной. — Гришу было чертовски жаль видеть таким поникшим. Я знаю какого это терять близких. Трижды знакома. Единственное, что помогло мне выбраться — поддержка со стороны. Я буду рада спасти хоть кого-то в этой жизни.       Крепко обнимаю парня на прощание, втягивая запах его одеколона. Квартира вновь встречает холодом, окно открыто на распашку. И я несмело прохожу в комнату, чтобы перекрыть холодному воздуху доступ в квартиру. — Скучала? — голос доносится из-за угла, когда я поворачиваюсь на звук шагов. «Сименс?» — последнее, что я успеваю сказать перед тем, как мои глаза закроются на неопределенный срок.       А Ляхов почему-то уезжать не хочет, стоит на парковке вот уже 15 минут и ищет повод зайти к недавно ушедшей девушке. И зачем собственно нужен повод? Детский сад. Ясли 3 группа. Он выходит из машины, громко хлопнув дверью, а заметив быстро выезжающий из двора внедорожник, неосознанно ускоряет шаг. Ее ведь не могли забрать вот так? Агрессивно жмет на кнопку вызова лифта, будто это ускорит его движение, нервно топает ногой, убирая срочное желание покурить куда подальше, и выкрикивает громкое «Да вы, блять, издеваетесь?!» когда заходит в приоткрытую дверь и не находит девушки в квартире. «Ее спиздили». — кричит в трубку шатен, выходя из дома. «Алису, блять, забрали!»

***

Третий день, как Роберт потерял любовь всей своей жизни, третий день, как в глазах парня не числится и малейшей искры желания жить дальше.       Сколько раз за эти дни он прокрутил в голове все те слова, что говорил незадолго до ее смерти? Ровно столько же, сколько накопилось за два с лишним года мыслей о том, что где-то его девочка засыпает без него. Сколько он скурил, чтобы просто мог уснуть? Не счесть. Ох, Пенни, ты была моей единственной надеждой       Роберт скучал. Скучал за детской наивностью и верой в лучшее в карих глазах невысокой девушки с черными, как смоль, волосами. По ее мягким и теплым объятьям. Скучал до адской боли под грудью. Сердце бьется, подобно непрекращающимся истерикам парня, и вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. От безысходности и чувства вины. Не уберег. Не усмотрел. Мне так жаль       Почему ты тогда ушла, ничего не сказав, оставив меня совсем одного? Я думал, что тебя убили, ведь в последнее время у тебя были проблемы. Я так переживал, боялся. Винил себя, за то, что не сдержал обещание. Не успел спасти. Ты ведь мне доверилась, а я не помог. Все это время я думал, что ты мертва, но даже и не думал забывать. Я потерялся в твоих глазах, ушел во мрак и не смог найти дороги обратно. У тебя такие красивые глаза. Ты такая красивая, Пенелопа. Только ты моя слабость       Знаешь, как счастлив я был, увидев тогда в клубе? Мы с тобой не встретились случайно в тот раз. Твои волосы переливались под светом софитов и, знаешь, я подумал, что снова перебрал с выпивкой еще до начала концерта. Подумал, что твой образ мне мерещится. И лишь спросив откуда ты, я наткнулся на твои глаза. Искра надежды, что жила во мне все это время зажглась огнем. Это была моя девочка, ты, моя маленькая Пенелопа. Ничуть не поменялась, все такая же до безумия красивая. Помнишь, как ты однажды расплакалась при встрече, когда меня не было больше недели в борделе? Твои слезы и в этот раз растрясли во мне все то же чувство. Я понял, как ты важна для меня, понял, что не собираюсь больше терять. Твоя любовь не знает конца       Но снова ты одна. Я не смог сдержать слишком много обещаний. Знаешь, Алиса сказала, что хотела бы побывать на нашей с тобою свадьбе. Ты была бы самой красивой невестой, Пенелопа. Я пообещал, что защищу тебя. Но я не смог. Теперь меня здесь не держит ничего. Надежды нет, ведь ты мертва. И я даже не смог сказать, что безмерно люблю в ответ. В голове до сих пор твои спокойные глаза, наполненные слезами. В них больше ничего нет — пустота, как и в моей груди. Я уже все решил и, думаю, что ребята все поймут. Они ведь знают, как я был к тебе привязан. Я буду любить тебя всегда. Заглуши мою боль. выстрел.

***

— Да успокоишься ты, блять, или нет? Будапешт, жопу свою прижми! — непрекращающаяся агрессия шатена уже успела трижды надоесть Бульвару, он трясущимися руками наполняет стакан янтарным виски и ставит перед Гришей. — Как спиздили? — пока ничего не разъяснится, делать что-то бессмысленно, Депо оставалось сохранять силы и мирно курить блант, поглядывая на зашуганных парней. Егор придерживался той же тактики, только вот сердце никак не унималось — парень переживает. Забрать ее могли лишь два человека: только вот один из них был убит в ответ на выстрел в Пенелопу, а второй, видимо, остался жив. — Я отвез ее домой после встречи с Робом. Потом вижу — она телефон забыла. — Ляхов придумывает про забытую вещь на ходу, будто школьник в очередной раз отмазывается перед родителями из-за найденной в его куртке пачки сигарет. Совсем неумело, но свои слова подкрепляет телефоном девушки, что он успешно прихватил в прихожей перед тем, как покинуть квартиру Алисы. — Когда я поднялся, ее там уже не было, только дверь приоткрытая. — парень устало трет переносицу, выпив содержимое стакана залпом. Буда уже давно не реагировал на градус в подобных напитках — пил как воду, но сейчас он чувствовал, как терпкая жидкость разливалась по организму, и почему-то вызывала отвращение. Это не то, что ему сейчас нужно. — Еще тачка эта уебанска-ая, я сразу что-то неладное почуял. Черный внедорожник очень быстро выехал со двора, как только я к ней пошел. В номерах только цифры запомнил — 636. — Гриша непонимающе смотрит на громко выдохнувшего Артема. «Е636КМ» — полушёпотом повторяет Депо. — Бля-ядский Си-именс. — протягивает гласные, выдыхая дым из носа. Даже тачку не удосужился сменить. — Она у него. — он продолжал курить, наблюдая за встрепенувшимися парнями, как Панк видимо сел отслеживать машину и как ребята Алисы пытались дозвониться до Облы. Только вот не может же быть все так просто? Глеб слишком умный, чтобы допускать такие глупые ошибки. Он свяжется с нами. Обязательно. ///       Боль в голове, не дает возможности открыть глаза, в нос бьет жуткий запах сырости и затхлости. Пытаюсь поднять руки к голове, чтобы хоть как-то прийти в себя, но не могу пошевелиться. Меня связали. Тут же прикрываю глаза из-за желтого света лампы, которая после длительного нахождения в темноте кажется через чур яркой. Тело ужасно затекло. Вторая попытка осмотреться оказалась удачнее. Я привязана к обычному офисному креслу возле стола, я бы могла попытаться сломать его, но боль в голове от каждого движения разносится по всему телу. Не успеваю я еще раз закрыть глаза, как в комнату входит мой похититель. — Как самочувствие? — издевается? Сил кричать нет, да и рот заклеен, так что сказать ему пару ласковых не получится. — Черт, забыл. — блондин подходит ближе и аккуратно снимает ленту. — Вот так лучше. — Глеб, как-кого хуя? — выходит как-то слабо, измученно, и совсем не агрессивно, как планировалось, на что парень лишь усмехается и отходит, чтобы закрыть дверь. Сил нет совсем. Хочется спать. Навечно. — Я связал тебя, потому что знаю уровень твоей подготовки — ты можешь заколоть меня вот этой ручкой, или забить насмерть книгой. — парень поочередно поднимает предметы над столом, а потом и сам садится на него, свесив ноги. — Алис, почему ты отступила? Ты ведь так хотела отомстить ему. Что стало с былой уверенностью? — блондин опускается на уровень моего лица, продолжая вертеть в правой руке ручку, смотрит прямо в глаза, пытаясь найти слабину. Время идет, но способы не меняются. — Ладно, давай так. Сколько обойм ты потратила на полигоне B-34 в Венгрии? — поднимаю на блондина непонимающий взгляд. Откуда он знает? Номер полигона даже Пенелопа не могла запомнить. — Ох, малышка, я знаю все. Такая же ненависть сидела и во мне. Я знаю это чувство. Скажи еще, что не метала ножи в его фотографию. — парень заливисто смеется, поднимаясь на ноги. Это было бы слишком заезжено. Ножи я метала в обычный манекен, которого лишь по настроению называла именем русоволосого. — Прости, что так получилось с твоей подругой. Марк не хотел убивать никого из вас. Так сложились обстоятельства. А вот за Кристину я извиняться не буду — должок Тейпа и Буды. — он складывает руки в замок, устремляя взгляд в потолок. Не нужно притворяться святым, Глеб. Тебе не идет. — Кстати, о Тейпе. Ну что, будем звонить Егору? Думаю, он у-ужа-асно соскучился. — идиотская улыбка появляется на его губах, пока он достает телефон. — Извини, но говорить буду я. А ты пока посиди и подумай о том, что я сказал. И помни, что ты всегда можешь обратиться ко мне. — вновь мой рот закрывается изолентой, и, кажется, времени подумать у меня и правда завались.       Почему я отступила? Почему простила? Когда мой план полетел по наклонной? В какой момент мое искреннее желание причинить Тейпу боль ушло на второй план? Сидя вот так привязанной к стулу, вспомнилось, как мы с русоволосым уезжали в Питер. Наслаждались видами на Финский залив. Молодые и беззаботные. Верили в вечную любовь. Думали, что навсегда. Бред.       Чувство обиды вновь разливается в груди. Он испортил все, а я простила и теперь моя жизнь уж точно на дне. Что может быть хуже? Сейчас Глеб ебнет меня для полноты картины и жизнь наладится, но не моя. Я слаба. Сименс специально забрал меня. Забрал, чтобы зажечь искру былой ненависти. Я не должна вестись на это. Это так плохо, но месть сладка.       Забота, любовь и полное взаимопонимание. Не уверена, что подобные чувства я могла испытывать в свои 17 лет, но это была первая любовь, что так резко оборвалась. Чувства к парню не угасали — росла лишь обида и ненависть. Каждое утро в Венгрии я начинала с мыслей о мести, но пылкое чувство юношеской любви затмевало все. Подбирая людей с притонов, месть забылась, и я простила парня, ведь искренне считала, что смерть ребят — плата за мою грешную жизнь. Так надо. Все это ложь. Ложь самой себе. — Так ты все еще любишь ее? — Голубин специально возвращается в комнату, чтобы я услышала их разговор. — Глеб, если с ней что-нибудь случится, я клянусь Богом, ты ляжешь рядом со всей своей ебаной семейкой. — Ракитин на взводе, представляю, как он сжимает кулаки вокруг телефона до белых костяшек, а блондин веселится, перекрывает трубку рукой и поворачивается ко мне, подняв указательный палец вверх: «Видишь, как переживает — любит». — Егор, тогда зачем же ты причиняешь ей столько боли? Убиваешь ее лучших друзей, потом оставляешь разбираться с общими проблемами. Егор, ты полный мудак, что испортил ее и без того ужасную жизнь! — парень переходит на крик, бьет кулаком по столу, от чего я подскакиваю на стуле. — Надеюсь до скорого. — он сбрасывает, кидая телефон в стену. — Ну что, будем ждать твоих ребят. — улыбается и покидает комнату, не забыв выключить свет, оставляет меня наедине с кромешной темнотой, наедине с мыслями о мести. ///       Депо был прав, Сименс позвонил через 2 часа после того, как приехал ошарашенный от наглости блондина Гриша. Только вот он все еще не видел смысла в этой выходке. Не улавливал ту нить, что дергал Голубин, играясь. Он хочет, чтобы его нашли, и парни проделали огромную работу, чтобы отследить его, пока Тейп тянул время и растягивал разговор по телефону. Но все не так просто. Это запросто может быть ловушка, на которую Депо, ой, как не хотел попадаться. Ведь сейчас на кону стоит жизнь Алисы, нельзя допустить ошибку. — Нужно ехать туда. — Егор заходит в комнату, открыв дверь ногой. Единственное, чего сейчас хотел Тейп — убить гребанного Сименса. И он уже начал собираться, вот только никто его не поддержал — парни остались сидеть на своих местах. — Вы так, блять, и будете сидеть? Лиса сидит в каком-нибудь подвале и всех нас ненавидит, потому что мы до сих пор не забрали ее. Тем, — он поворачивается к Депо, что все также задумчиво стоял у подоконника, выкуривая весь свой запас джоинтов. — когда тебя спиздили и подвесили к потолку на ссаном заводе, мы приехали сразу же. Она же тебя снимала и потом зашивала. Почему ты сейчас стоишь и нихуя не делаешь?! — Пускай ненавидит, если вообще еще жива. — брюнет тушит самокрутку и поворачивается к недовольному Тейпу. Младший допускает все те же ошибки. Он вспомнил про завод, но опустил тот факт, что тогда Лиса зашивала не только его, но и еще трех ребят, потому что те ворвались, совсем не понимая куда идут. Он хочет помочь, но боится. Боится, что допустит ошибку. — Опасно туда сейчас ехать. А если у него еще команда, мм? — усмехается, когда наивный детский взгляд младшего сменяется огорченным. Совсем еще ребенок. — Нужно все продумать. — Хорошо, ты тут подумай, и заодно куда потом везти ее тело. — агрессивно кидает Ракитин перед тем, как покинуть собственную квартиру, громко хлопнув дверью. Он искренне не понимал почему он сейчас один? О чем нужно думать? Чего ждать? Пока ее убьют? Нет, Тейп такого не допустит. Он заберет ее оттуда в целости и невредимости. Он обещает, самому себе. — Есть какие-то новости? — из размышлений русоволосого выводит голос Гриши, что стоял у машины, подкуривая сигарету. Он ушел, когда парни только начали отслеживать машину Сименса и, кажется, все это время стоял на улице то и дело нервно поправлял на себе кожаную куртку и чувствовал себя бесполезным. Только хотел поговорить с девушкой, а ее украли. А ведь это должен был сделать он. — Она у него. Только что болтали по телефону с этим ублюдком. Хочу поехать туда. — Егор вновь пытается найти успокоения в сигаретах, но никотин совсем не берет, легче не становится. — Я с тобой. — шатен медленно выпускает дым из легких, посматривая на искусанный фильтр, привычка вгрызаться в сигарету вновь вернулась. А виной всему стресс — совсем ненужный, лишний стресс. Она засела в его голове и сейчас он совсем не знает где она и как. Скучает? Да. Неосознанно злится, когда младший кидает недоумевающее «Нахуя?». Ну что значит, нахуя? — Ты ебнулся один туда ехать? Не хочется потом твой труп там искать. — на его усмешку, скалится и выкидывает бычок на асфальт, слегка наступив на него ногой.       Сименс выбрал значимое для компании Тейпа место — старый мотель на юге. Здесь, ровно год назад, они окончательно оборвали связи. Глеб просил помощи, бизнес шел в упадок, крупные поставщики разрывали контракты. Но ни Егор, ни Артем, помогать не хотели — не видели смысла. В этом здании было убито 10 человек, с обоих сторон, массовая перестрелка, которая даже попала в заголовки новостей и все отделения полиции, но после хорошей взятки дело закрыли. Только вот 6 людей Сименс все же потерял. Депо выжидал, когда же он полностью ослабнет, но вот прогадал с моментом — вышел Марк и взял первого под свое крыло. Былое величие вернулось — нападать было бессмысленно.       Тейп собирался второпях, из оружия прихватил лишь глок и пару обойм, но ситуацию спас Гриша, который припрятал две эмки в багажнике своей машины еще несколько месяцев назад — на всякий случай. «И вот они пригодились». — с ухмылкой кидает шатен и, зажимая сигарету в зубах, перезаряжает обойму. — Обходим первый и второй этажи, только потом подвал, идем друг за другом. Сначала находим Сименса, потом забираем Лисенка. — Будапешт молча кивает и, взяв в руки автомат, идет следом. Нагнетала не только атмосфера, но и осознание того, что они вновь ступают в неизвестность. Сколько здесь людей? И где именно искать этого маленького Лисенка?       Второй этаж и вот слышны голоса. Парни прячутся за колонны, ожидая людей Глеба. Нужно убрать их тихо — раскрывать свое здесь присутствие раньше времени не нужно. Им дико повезло, мужчин всего двое, а значит убрать их тихо будет несложно. Синхронно огибают колонну, обходя противников сзади, заламывают им руки и отводят в номер. Егор делает три выстрела в живот, не забыв закрутить глушитель после того, как Гриша стреляет одному из них в грудь и тот падает на большую кровать. «Простите ребята» — вырывается у него, свою совесть пытается успокоить тем, что, если бы они не убили — убили бы их. Они выходят из комнаты, прикрыв за собой дверь, и идут дальше по коридору к последней двери. — А я вас ждал! — радостно кричит блондин, выпуская в открывшуюся дверь всю очередь. Тейп кивает в знак солидарности с предложением Гриши не заходить сразу же. Сейчас бы оба валялись на полу, с десятком дырок в теле. — Прошу меня простить за то, что не могу показать вам то, где она находится, потому как мне пора идти… Но, думаю, вы и сами с этим справитесь. — Голубин замолкает, а когда парни заходят в комнату, его там не находят. — Вот же ж сука! Я за ним. — Гриша срывается с места, поправляя на ходу автомат, висящий наперевес. Ракитин не успевает и слова сказать в ответ, но тут же бежит вниз, в подвал. Она должна быть там. Русоволосый осторожно спускается вниз и слышит тихий шепот. Сколько их? Насчитал троих. — Раз, два, три, четыре, пять, зайчик вышел погулять! — парень выбирается из своего укрытия и стреляет в ближайшего из охранников. Он слышит в ответ громкое «Сука!» и перезаряжается. 7 патронов. — Блять. — прислушивается к шагам и ждет, когда один из них подойдет как можно ближе. — Ну же. — Он здесь. Бьет по вражескому стволу снизу, и дважды стреляет в упор прямо в грудь. Остался последний. — Нужна подмога! Подвал! — кричит оставшийся охранник в рацию. Ракитин же только усмехается и идет на голос. Прятался бы до конца. Так даже не интересно. — Нашелся. — Тейп подходит совсем не аккуратно, обходит колонну и выпускает 3 пули в спину. Егор жесток. И в этом вся его суть. Убивать уже даже не страшно. Руки не трясутся и не потеют как когда-то. Егор убийца, но сейчас ему нужно спасти Алису, пока не пришла подмога.       Он открывает все двери, матерится себе под нос, когда наводит прицел в очередную пустую комнату. Последняя дверь. И если темноволосой там не будет, Егор свихнется. Нервно сглатывает и поправляет руку на прикладе, а затем быстро дергает дверную ручку и ногой толкает дверь. Она здесь. — Лис, ты слышишь меня? Я здесь, все хорошо. — обнимает связанную девушку, но потом, опомнившись, начинает развязывать, продолжая приговаривать о том, что все будет хорошо. — Нет, не хорошо. Лучше пристрели меня прям здесь. — свободной рукой подносит ствол к виску. — Я устала от всего этого, прошу. — слезы текут ручьем по уже и без того мокрым щекам. Сейчас она была бы рада наблюдать на собственной кровью, вытекающей из виска. Пенелопа мертва. Соню и Диму не вернешь. Все близкие мертвы. Желание мести вновь возвращается. Нужно это закончить. — Лучше умереть от твоей пули. — сжимает палец на курке. — Так, ну-ка успокоилась! — парень встряхивает девушку, придерживает за плечи, чувствуя ее слабость. — Встань во весь, блять, рост, возьми мою ебаную руку и никогда больше не бойся, поняла? — сжимает ее руку в своей, когда та несмело ее протягивает, и прижимает ее к себе. — Все будет хорошо. — обнимает всхлипывающую девушку, но, когда слышит голоса за дверью, отходит. — А теперь пора по съебам. — вкладывает в руки девушки темный глок и выходит из комнаты, скрывая улыбку. — Они уже здесь. — Здесь есть другой выход. — темноволосая тянет парня за рукав и, наведя прицел, ногой открывает дверь, что ведет на улицу. — Боже, почему каждый долбанный раз, когда ты появляешься в моей жизни, меня или кого-то еще пытаются убить? — язык заплетается, как и мысли, которые сейчас совсем не в тему мешаются в голове. Голос дрожит, хочется кричать, пьянящий свежий воздух сушит горло. — Я, блять, устала! — Я тоже устал… — чувствую руку на своем плече. — но, пожалуйста, давай продолжим разговор, когда закончим дело? — резко тянет за руку, продолжая бег. Мы снова в бегах. Отлично. /// — Тебя сразу ебнуть, или подождать пока попытаешься оправдаться? — Гриша все же поймал блондина. У кого ноги длиннее, тот и выиграл. Правда стаж курения в более чем 10 лет никто не отменял, поэтому сейчас шатен держал парня у стенки, наведя прицел в грудь, и пытался отдышаться. — Но бегаешь ты, сука, быстро. Хвалю. — Убьешь меня — ляжешь сам. — усмехается, переводя взгляд за спину парня, куда только что подъехал черный внедорожник. — А тебе нельзя. Осталась недосказанность, верно? — парень заливисто смеется на вопросительный взгляд шатена, опускаясь по стенке ниже. — Тейп приехал, потому что они c Алисой близки. Понимаешь, что бы между ними не было, родство и забота друг о друге все равно остается. Больше я никого из ваших ребят я не заметил. И вот вопрос: что же здесь делаешь ты? Приглянулась тебе Лисичка. Вот и ответ. — блондин, не стесняясь тычет Будапешта в грудь. Он прав и видит это по выражению лица шатена. Попал ровно в точку. Голубин, как и Депо, отлично читает людей, быстро подстраиваясь под ситуацию. Голубин — «ебучий аналитик». — Так что мой тебе совет — убирайся отсюда, пока мои ребята тебя не пристрелили. — Сименс смело выходит из роли заложника, отходя от оцепеневшего парня, тактично держит руки возле груди, приближаясь к машине. — Но будь осторожен, ведь Тейп тако-ой собственник — свое просто так не отдаст. — он окончательно садится в машину, продолжая раздавать советы Грише уже через приоткрытое окно. Колеса преодолевают гравийное покрытие и через мгновение внедорожник скрывается за поворотом, оставляя Гришу наедине с мигающим над ним желтым светом фонаря. — Твою мать! — бьет кулаком в стену несколько раз, пока жгучая боль не пронзает костяшки. Скатывается по кирпичной стене, откидывая оружие куда-то в сторону. Грише больно, но в душе намного хуже.