Неизведанное

      Вторник, 29 марта 2005 года       В течение двух недель Гермиона отправлялась на Гриммо каждый второй день. Пока Реддл был в Хорватии, никто не обращал на нее внимания. Она выходила из своих покоев только в том случае, когда леди Малфой требовалось ее присутствие в организации свадьбы. За это время она видела Реддла дважды. Первый раз, когда вернулась домой с площади Гриммо, явившись туда без предупреждения. Он пришел в ее комнату всего через несколько минут после того, как она вышла из душа. Во второй раз — через несколько дней после этого. Тогда она проснулась от того, что он ласкал ее щеку. Гермиона ещё находилась в тумане сна, когда он сказал ей, что не знает, когда вернется, но даст ей знать, когда сможет.       Она проводила много часов на Гриммо с Драко. Они говорили о стратегии и логистике уничтожения лаборатории. Они не раз спорили о том, как лучше подойти к делу. Не раз он выходил из комнаты, едва не хлопая дверью, когда спор становился слишком жарким, но по его возвращении оба всегда остывали. Они избегали нескольких тем, главной из которых была напряженность, которая росла между ними с каждым ее визитом.       Они не говорили ни о последнем поцелуе, ни о тех нежных моментах, которые были между ними. Они признались, что всё ещё любят друг друга, что всегда любили, но ни один из них не знал, что после этого делать. В результате оба хранили молчание. Но это никуда не девалось. Вместо этого напряжение нарастало в случайных движениях, которые в ряде случаев она сама целенаправленно делала. Оно нарастало каждый раз, когда Гермиона чувствовала на себе его пристальный взгляд, и каждый раз, когда он ловил ее ответный.       И в последний раз, когда они были на Гриммо, они оба потянулись за одним и тем же куском пергамента, и его рука оказалась поверх ее. Они медленно повернулись друг к другу, и Гермиона стала неторопливо поднимать глаза. У нее перехватило дыхание от осознания, как близко они находятся друг к другу. Достаточно близко, чтобы запах яблоневого сада в ясный осенний день больше не казался далеким воспоминанием. Если бы Гермиона не почувствовала, как в Мэноре активировались ее охранные чары, она бы наклонилась одновременно с ним.       Как бы то ни было, она отошла и заверила Драко, что вернется через сорок восемь часов.       Гермиона напевала себе под нос, думая о том, что осталось меньше трех часов до их новой встречи. За несколько дней до этого Реддл прислал ей сову, сообщив, что ситуация в Хорватии накаляется. Что он не вернется минимум неделю. Ещё месяц назад Гермиона бы разочарованно застонала, думая, что умрет от скуки. Теперь же она была очень рада. Размышляя о том, на каком именно пункте они с Драко остановились, чтобы продолжить с этого же места, девушка решила немного расслабиться, приняв ванну.       В комнате сильно пахло розовым, ванильным и медовым маслом, и Гермиона сбросила халат, устроившись в ванне. Она закрыла глаза, когда жар воды обжег кожу, и замерла, пока не привыкла. Гермиона втянула в легкие ароматный воздух тускло освещенной комнаты, чувствуя, как масло впитывается в кожу, и положила голову на край. Если бы не сегодняшние планы, она бы предпочла остаться здесь с миллионом книг и читать всю ночь.       Не успела Гермиона подумать, какую книгу ей хотелось бы прочесть, чтобы скоротать время, как уже призвала ее. Фолиант просвистел в воздухе, движимый небольшим рывком магии. Однако, когда Гермиона открыла глаза, чтобы наложить на книгу чары, с помощью которых она бы смогла парить в воздухе перед ней, как подпрыгнула, увидев стоящего рядом с ванной Реддла. Вода хлынула через край, и книга упала на пол, приземлившись в лужу.       Он нахмурился и наклонился, чтобы поднять книгу. Высушив ее заклинанием, Реддл покачал головой.       — Т-ты рано, — сказала Гермиона, пытаясь собрать мысли в кучу и спрятать их подальше, зная, что он в любой момент может проскользнуть в ее сознание.       Он отослал книгу обратно в комнату и снова уставился на нее, пройдясь взглядом по всей длине ванны. Вода была достаточно прозрачной, чтобы можно было увидеть очертания ее фигуры.       — Хорватия сдалась.       Эти слова завладели ее вниманием. Гермиона слегка приподнялась, широко раскрыв глаза.       — Как в…       — Министр Новак решил, что беспокоится о жизни своего народа больше, чем его словенские или венгерские коллеги, — сказал Реддл, облокотившись на край ванны. — Сегодня утром он присягнул мне на верность. После этого я закрепил границы и вернулся домой.       Несмотря на то что Гермиона испытывала некоторое облегчение, что он не уничтожил ещё одну часть волшебного сообщества, она знала, что, когда он выберет следующую цель, — только вопрос времени.       — А теперь?       — Теперь мы празднуем.       Не успела Гермиона произнести эти слова, как Реддл уже вытаскивал ее из ванны. С губ сорвался тихий возглас удивления, когда он подхватил ее одной рукой под колени, а другой обнял за спину. Она прижалась к нему, когда он направился в спальню, по-видимому, совсем не заботясь о том, что его одежда уже насквозь промокла.       Он осторожно уложил ее на кровать, а когда она открыла рот, чтобы возразить, что теперь и постель вся промокла, он прижался к ее губам, заставив Гермиону замолчать. Вместо того чтобы магией высушить ее, он магией избавил ее от одежды. Убедившись, что единственное, что теперь может слететь с ее губ, — это стоны наслаждения, он прикусил ее шею и начал двигаться вниз. Гермиона закрыла глаза, рассеяв все мысли, пока он праздновал победу, пробуя свой любимый военный трофей.

***

      Четверг, 31 марта 2005 года       Этой ночью Драко каждые тридцать секунд проверял монету, которую сделала для него Гермиона. Когда наступила и прошла полночь, это дало понять, что она не придет, но не мешало ему проверять эту чертову штуку. Драко проснулся на следующее утро не только с затекшей шеей, но и со следом монеты на ладони, которая всё ещё была крепко зажата в руке. Как только туман сна рассеялся, в груди поселился исчезнувший на время страх.       От него не получалось избавиться — он плотно врезался внутрь, переполняя каждую часть грудной клетки. Драко не мог перестать надумывать себе наихудшие сценарии. Что, если ее поймали, когда она пыталась уйти? Ему пришлось представить себе худшее, потому что, несмотря на все предыдущие проблемы, связанные с ней, он знал ее. По крайней мере, он на это надеялся.       А потом мысли вернулись к их последней встрече. Ладонь приятно покалывало, когда он думал о тепле ее руки в ней. Даже сейчас воспоминание о ее коже согревало. Драко сжал губы, сожалея, что просто смотрел на нее, вместо того чтобы подойти и поцеловать по-настоящему. После их последнего поцелуя он не мог ощущать ничего, кроме ее вкуса. И с тех пор он жаждал большего.       Вечером сразу после ужина пришел Блейз, передав положение дел. Тот факт, что Гермиона была жива и здорова, лишь немного унял беспокойство. Однако оно быстро сменилось ревностью, настолько сильной, что он почувствовал, как вскипает кровь, начиная шуметь в ушах. К его ужасу, не только Хорватия поддалась давлению неподтвержденных военных действий Реддла в других странах, но и он сам уже вернулся в Англию, чтобы отпраздновать это событие. Когда Блейз сказал ему, что он аппарировал прямо из Министерства Хорватии в поместье; что он сразу же отправился к себе и оставался там до прихода Блейза несколько часов спустя, глаза Драко словно заволокло красной пеленой.       Это произошло от мысли о руках Реддла на ее теле или его губах на ее. Он знал, что такой была основа их отношений — видел подтверждение этому в воспоминаниях, которые она ему показала, но теперь всё было по-другому. На ее губах должны были быть его губы, откликаться она должна была на его прикосновения и шептать должна была его имя.       Услышав о торжественном приеме, который Реддл планировал провести в Министерстве в честь присоединения к его рядам Хорватии, Драко начал разрабатывать план. Пришло время ему занять твердую позицию, показать Гермионе, что он не трус, который ничего не может сделать. Что он не собирается смотреть, как она жертвует всем, пока он ничего не делает ради них. Он отправил Блейза обратно в Мэнор, вручив записку, предназначенную только его матери. Он редко писал ей, боясь, что письмо попадет не в те руки, но ради этого был готов рискнуть. А когда Блейз аппарировал, Драко взял с тележки вторую бутылку огневиски Огдена и принялся топить в нем свои печали.       После второй ночи, когда Гермиона не выходила на связь, Драко решил, что простой бутылки недостаточно. И, да, он уже выпил порядочное количество алкоголя перед тем, как аппарировать в первое место, которое пришло ему в голову. Коттедж «Ракушка». Внутри горел свет только в некоторых комнатах, но это не помешало ему подойти к двери, ведущей на кухню, и войти. Он услышал голоса из гостиной и направился к ним.       Джордж и Джинни сидели на диване и смотрели фильм по маленькому телевизору. Когда он прислонился к арке, разделяющей комнаты, обе головы одновременно повернулись к нему. Джинни толкнула брата локтем, и он перевел взгляд с нее на Драко, а потом хитро улыбнулся и встал.       — Добрый вечер, Малфой, — пробормотал он, проходя мимо.       — Уизли.       Джинни убавила громкость и со своего места уставилась на него.       — Что ты здесь делаешь?       — Пришел увидеть тебя, — сказал он.       Она слегка сморщила нос. В этом жесте чувствовалось какое-то неодобрение.       — Иди домой, Малфой.       — Теперь Малфой, да? — фыркнул он и оттолкнулся от стены.       — Всегда был Малфоем, — осторожно сказала она, поднимаясь на ноги и скрестив руки на груди.       — Джинни…       Драко споткнулся, когда его нога зацепилась за ножку кофейного столика, и она бросилась вперед, чтобы удержать его от падения. Они одновременно хмыкнули, когда он упал на диван, в процессе притягивая ее к себе на колени. Джинни впилась пальцами в его плечи, пытаясь подняться на ноги, но он удержал ее, уткнувшись лицом в изгиб ее шеи.       — Ты пахнешь виски.       — Наверное, потому, что я выпил половину своей заначки.       Она вздохнула и перестала пытаться убежать. Драко расслабился, и через секунду ее рука скользнула в его волосы, массируя голову.       — Если ты хочешь поговорить, Малфой, то ладно. Но что касается всего остального… — Джинни замолчала. Не то чтобы ему нужно было услышать эти слова, чтобы понять остальную часть того, что она хотела сказать.       — Я всё испортил, — прошептал Драко ей на ухо, и в нос ударил запах океанских брызг и морской лаванды. — Это всё моя вина.       Она на мгновение напряглась.       — Ты не заставлял ее убивать моего брата, — сказала девушка напряженным голосом. — И ты не заставлял ее сдаться…       — Она не убивала, — перебил он и отстранился, посмотрев на нее снизу вверх.       Джинни глядела на него, затаив дыхание.       — Она не убивала Рона, — тихо сказал Драко. — Он выпустил смертельное проклятие в Темного Лорда. Темный Лорд поставил ее перед собой, намереваясь использовать в качестве живого щита. Ее магия почувствовала опасность, и она поставила щит. Это был несчастный случай.       Грудь Джинни быстро вздымалась, когда она начала дрожать. Он заметил неверие в ее взгляде, смешанное с отвращением к самой себе из-за того, что она предположила худшее.       — Это была моя вина, — повторил он. — Я обещал, что буду беречь ее, но не выполнил своего обещания.       И прежде чем он понял, с губ слетели слова. Когда солнце начало подниматься над горизонтом, Драко уже рассказал Джинни всё.