Неизведанное

      Понедельник, 2 мая 2005 года       Днем в Шотландском нагорье было довольно тепло. Однако ночью темнота, прогоняя солнце, приносила с собой легкий холод. Драко вздрогнул, пока шел по лестнице. Шаг за шагом он поднялся на вершину башни. С каждой секундой тремор становился всё сильнее. Он остановился на площадке, наблюдая, как оживают призраки прошлого. Как и воспоминания, преследовавшие его по ночам.       Он никогда в жизни не был храбрым. Он навсегда был обречен являться трусом. Он не смог защитить свою мать от такого, как его отец. Не смог думать за себя. Не смог даже выполнить единственное задание, которое поручил ему Волдеморт. Даже если на карту была поставлена жизнь его матери.       Нужно было понять, что он никогда не смог бы защитить Гермиону. С его стороны было глупо даже пытаться. В конце концов он сделал то, что делал всегда: отступил и убежал.       Но не в этот раз.       Драко не знал, сколько времени ушло на затухание воспоминаний, но когда последний образ испарился, на площадке стало еще холоднее, чем раньше. Задрожав, он обхватил себя руками. Он мог наложить согревающее заклинание, но ему нравился этот холод. Он напоминал, что Драко жив. От тепла бы внутрь просочилось ложное чувство безопасности.       Драко добрался до балкона и вытянул руку. Пальцы сомкнулись на верхней перекладине, и он посмотрел на находящийся вдалеке Запретный лес. Глубоко вдохнув, Драко почти ощутил запах деревьев и земли, в которой были зарыты корни. Удивительным образом он напомнил ему о доме. О саде, который так любила Нарцисса. Сомкнув веки, Драко почти увидел его. На мгновение представил себя стоящим в самом центре этого сада, пока в воздухе разносился запах роз.       До ушей Драко донесся знакомый пронзительный крик отцовских павлинов-альбиносов, и тоска по дому едва не раскрошила его.       Постепенно образ сада исчез, но, слегка разомкнув веки, Драко снова услышал павлинов. Он резко распахнул глаза, когда его вдруг осенило. Это был птичий крик — без сомнения, но это был не крик павлинов. Не тот звук, который он слышал в детстве. Он был каким-то другим и доносился с тем же самым холодным ветром, который в настоящее время развевал его волосы.       Что бы это ни было, оно направлялось прямо к нему.       Глаза Драко расширились, когда птица с головокружительной скоростью приблизилась к башне. Едва он успел отойти в сторону, как она безо всяких проблем прорвалась сквозь защитные чары. Птица взгромоздилась на карниз, в мгновение ока замерев. Драко пронзило узнавание, и он буквально забыл, как дышать.       — Фоукс, — выдохнул он.       Феникс исчез в день смерти Дамблдора. Луна несколько раз об этом говорила. О том, что он во всех отношениях был фамильяром директора. Что после смерти его двойника он испарился насовсем, и все это сопровождалось плачем, которого никто не слышал в течение многих столетий.       Существо выдержало его взгляд, словно оценивая. Драко постарался не съежиться, вспоминая третий курс и несчастный случай с одним крылатым зверем. Зверем, который, по словам Гермионы, все еще был жив. Взамен он подавил страх и наклонил голову, пытаясь выразить птице уважение.       Казалось, сработало: феникс слегка подался вперёд, прежде чем спрятать клюв в одно из крыльев. Когда Фоукс выпрямился, Драко заметил сумку. Феникс медленно вытянул шею. Надеясь, что он хочет, чтобы Драко взял ее, он вскинул руку и сделал именно это.       Он осмотрел предмет, находящийся в руках, и в голове пронеслись слова Гермионы:       «Когда ты пришел в себя, у меня не было с собой маленькой сумочки, расшитой бисером, верно?»       Крепче сжав сумку, Драко почувствовал, как у него на миг перехватило дыхание, и, подняв взгляд, увидел, что Фоукс кивает ему, словно подтверждая его подозрения. Гермиона думала, что сумка была уничтожена по прибытии в прошлое. Значит, Дамблдор нашел ее и не вернул.       Драко стиснул зубы, вспомнив, как Джинни и другие говорили, что Дамблдор любил вмешиваться во все больше, чем следовало. Очевидно, так было всегда.       Он осторожно открыл сумку, и действительно, внутри лежал меч Гриффиндора. Рубины на рукоятке блеснули в свете звезд. Какая умная ведьма, наложила на эту штуку заклятие незримого расширения. Кто знает, какие еще сокровища находились внутри. Закрыв сумку, Драко снова склонил голову в сторону Фоукса.       — Спасибо.       Птица кивнула в ответ и, пару раз тихо проворковав, улетела прочь.       Драко вздохнул, наблюдая до тех пор, пока Фоукс не исчез. Когда небо снова стало чистым, он уменьшил сумку и сунул ее в карман. Чувствуя себя лучше благодаря достигнутому прогрессу, Драко повернулся в намерении покинуть башню. Чем скорее он вернется на Гриммо, тем скорее проверит некоторые теории.       Но, похоже, удача от него отвернулась, потому что не успел он сделать третий шаг к лестнице, как выход ему преградил Реддл.       — Ты должен был не лезть, — сказал он, остановившись посреди площадки.       Драко медленно потянулся к палочке, торчащей из кармана.       — Я должен был сделать очень многое.       Глаза Реддла опасно сверкнули, и он склонил голову набок.       — Это ведь ты отказался от нее, я не прав? Ты сдал ее мне, хотя был единственным, кому она доверяла.       — По крайней мере, это не я держу ее в плену и шантажирую тем, что она любит.       — Гермиона уже очень давно не моя пленница.       От убежденности в его голосе Драко почти поверил ему. Но эта секунда быстро прошла, и он покачал головой.       — Держу пари, ты убедил себя во многом, когда дело касается ее, но уверяю тебя…       — Она могла остаться с тобой на Гриммо, но все равно вернулась, — перебил он, — ко мне.       — Потому что я ей так сказал, — ответил Драко, не в силах сдержать слетевшие с губ слова.       Вместо того, чтобы напасть на Драко, Реддл просто повел плечами.       — А когда она делала то, чего не хотела?       Глаза Драко расширились, и он ослабил хватку на палочке.       — Я предоставил ей выбор, — продолжил он, делая шаг вперед. — Ты или я, — ещё один. — И несмотря на вашу встречу в классе зелий, она все равно спала рядом со мной. Как будет сегодня и каждую последующую ночь.       От осознания того, что Реддл видел их, Драко ощутил, как кровь в жилах застыла, превратившись в лед.       — Я предупреждал ее, — низко и опасно сказал он, сделав еще один шаг. — Что, если она снова пойдет к тебе, прежде чем сообщит мне о своем выборе, это будет иметь последствия.       — Ты ничего ей не сделаешь, — выдохнул он, сомневаясь, что верит своим словам. Особенно учитывая такой взгляд Реддла.       — Она нарушила нашу сделку, — его слова были подобны яду, и Драко почувствовал, как он расползается по коже. — Она с самого начала знала, что произойдет, если сделает это.       После этого Реддл быстро, словно змея, потянулся к нему. В слепой панике Драко призвал серую магию и с ее помощью аппарировал через защитные чары замка на Гриммо. Лишь спустя секунду он понял, что сбежал и снова спас себя, вместо того чтобы принять удар гнева Реддла. Это означало, что он вполне возможно обратит злость на Гермиону, и Драко ничего не сможет сделать.       Он до сих пор был обычным трусом.       Луна спустилась по лестнице. Ее голубые глаза расширились от любопытства при виде него. Драко провел рукой по волосам и начал расхаживать по комнате.       — Я облажался, — снова и снова повторял он, пока голос не сорвался.

***

      Тишина убивала. От ожидания возвращения Реддла Гермионе с каждым часом становилось все хуже и хуже. Когда стало совсем невыносимо, она распахнула дверь и направилась в гостиную. Большинство последователей Реддла либо вернулись в поместье, либо уже легли спать.       Внутри вспыхнула ярость при виде Беллатрисы, которая преградила ей путь, встав прямо перед дверью.       — Темный Лорд запретил кому-либо входить и выходить.       — Ко мне это не относится.       — Относится, раз он специально упомянул ваше имя, моя… — запнулась она, пробежав языком по острым зубам, — Леди.       — Отойди, Белла, — потребовала Гермиона, и ее губы дрогнули, когда ведьма постучала пальцами по палочке. — Давай, — ухмыльнулась она. — Я умираю от желания выполнить данное тебе обещание.       Беллатриса щелкнула языком, раздумывая, стоит ли давить. С самих пыток Драко в лаборатории Гермионе очень хотелось что-нибудь с ней сделать. Магия вибрировала под кожей, прося воспользоваться ею. Даже без этого, она была уверена, избавление мира от такого пятна, как Беллатриса, не повредит ее душе.       Но ведьма опомнилась и отступила в сторону, сдержанно кивнув головой. Гермиона изогнула губы в победной улыбке, которая не коснулась глаз, и покинула гостиную Слизерина.       Она искала Реддла везде, где только могла, но он словно сквозь землю провалился. Его не было в библиотеке, Астрономическая башня также пустовала, как и все кабинеты. Последним местом поисков была Выручай-комната. Гермиона помедлила у входа в коридор, раздумывая, стоит ли вообще пытаться. В конце концов, она двинулась к стене и вскоре оказалась там, где ей было нужно.       Расхаживая перед входом, она не могла решить, чего хочет. Полной неожиданностью стало то, что дверь вдруг открылась. Гермиона нерешительно шагнула вперед, думая, что же ее ждет на той стороне, учитывая, что она так и не сформулировала четкую мысль.       Внутри оказалось пусто, если не считать большого прямоугольного предмета и неизвестного источника тусклого, мерцающего света по периметру. Убедившись, что дверь закрылась и запечаталась за ней, Гермиона осторожно шагнула вперед. Находящийся впереди предмет рябил, словно вода, и мерцал в местах соприкосновения со светом. Отойдя на некоторое расстояние, она поняла, что темнота в центре — это ее отражение.       Зеркало.       Она продолжила идти вперед, остановившись на расстоянии вытянутой руки. Сначала в зеркале была только она, но секунду спустя справа появился образ Драко. Гермиона ахнула, когда его рука опустилась на ее плечо, и сосредоточилась на тяжести прикосновения. Ее брови в замешательстве нахмурились, и она повернулась. Но куда бы она ни посмотрела, находилась в комнате одна. И все же, когда она снова перевела взгляд на отражение, Драко до сих пор был там, только сейчас его рука была переплетена с ее.       Секунду спустя слева появился Реддл. Гермиона с трудом сглотнула, почувствовав, как их пальцы соприкоснулись. Она до сих пор смотрела в его сторону, наблюдая его лишь в отражении.       Что зеркало пыталось ей показать?       — Зеркало Еиналеж.       Когда Гермиона в этот раз посмотрела налево, рядом с ней парил призрак Гарри.       — Зеркало чего? — спросила она, оглядываясь на свое отражение, но вместо Гарри увидела там Реддла и Драко.       — «Желание» наоборот.       Ее взгляд метался между Реддлом и Драко, и сердце упало в пятки.       — По-моему, оно сломано.       — Нет, — раздался второй голос. Она обернулась и увидела справа Рона, на лице которого была заметна грустная улыбка. — Мы следили за тобой, Миона. Мы знаем.       Она покачала головой и повернулась спиной к зеркалу.       — Вы ничего не знаете, — отрезала она, отбрасывая волосы назад.       — Зеркало не лжет, Гермиона, — сказал Гарри, протягивая к ней холодную прозрачную руку.       — Это бессмыслица, — прошептала она, чувствуя, что вот-вот, и голос сорвется.       — Нет, — ответил он, покачав головой. — Наоборот.       — Но что есть, — добавил Рон, оказываясь рядом с Гарри.       — Я не могу потерять его, — прошептала она, переводя взгляд с одного на другого. — Какой бы выбор я ни сделала, он все равно убьет Драко. Я всегда только и делала, что спасала его жизнь.       — Мы не можем говорить, что делать, Миона, — сказал Рон, беря ее за другую руку. — Мы можем лишь сказать, что если кто и может найти способ спасти дорогих себе людей, то это всегда была ты.       Переведя на него взгляд, Гермиона почувствовала, как по щекам покатились слезы.       — Если бы это было правдой, вы оба были бы живы, — она вырвала свои пальцы из их рук и вытерла глаза. — Если вы следили за мной, то должны знать, что я сделала. Сколько из-за меня погибло людей, и многие от моей же руки. Так я… — она резко вздохнула, и слезы потекли ещё интенсивнее. — Я даже не знаю, какой во всем этом был смысл.       — Ты можешь это исправить, Гермиона, — сказал Гарри. — Мы верим в тебя.       — Всегда верили. Мы просто сожалеем, что у нас не получалось этого показать, — мягко улыбнувшись, добавил Рон.       Она снова повернулась к зеркалу, глядя на Реддла и Драко, что находились по обе стороны от ее отражения. Гарри подлетел и встал перед ней, позволяя ей одновременно видеть и зеркало, и его.       — Дорога впереди очень трудная, — предупредил он. — Но время лечит все раны, — он улыбнулся и начал исчезать. — Запомни, Гермиона, — добавил он, прежде чем испариться.       Его слова всколыхнули что-то внутри нее, вызвав то самое чувство, которое она испытывала прямо перед тем, как мозг соединял точки, которые раньше, как ей казалось, не могли пересечься. Гермиона зажмурилась, пытаясь понять, что он имел в виду, но что бы это ни было, разум отказывался отвечать.       Когда она открыла глаза, зеркала больше не было, и комната преобразилась. Она теперь не была пустой, взамен превратившись в точную копию гриффиндорской гостиной. На столике за диваном лежал бордово-золотой джемпер, в который она обычно переодевалась. Гермиона накинула его, с помощью магии удлинив подол, чтобы не надевать низ. Она легла на диван в сопровождении треска огня, ярко пылающего в камине.       Она понимала, что лучше вернуться в подземелья; что Реддл, наверное, уже там, но она не могла найти в себе силы сдвинуться с места. В итоге Гермиона закрыла глаза и полностью отдалась ощущению спокойствия, которое охватило ее в знакомой обстановке.       Лишь бы только это спокойствие не заканчивалось.