Ответить Начать успокаивать
Ответить
— Потому что я хочу тебе помочь.
После этих слов, ноги не выдержали, и скелет рухнул на колени. Постоянно присутствующая улыбка окончательно спала, и из глазниц Мёрдера потекли слёзы. Вскоре он разрыдался. Прямо перед своей жертвой, словно ребёнок, а не убийца с поехавшей крышей. А жертва, наклонившись и легко развязав верёвки на ногах, шипя от боли, встала. Подошёл к мучителю и тоже опустился перед ним на колени. Лицо Блу выражало столько заботы и теплоты, столько таких приятных и успокаивающих чувств, что душу Пыльного снова начало жечь и колоть. Ласковые небольшие ладони с трепетом подхватили руки Даста, аккуратно убирая пальцы из глазниц. Затем поднесли большие пальцы к глазам и стёрли не перестающие течь слёзы, с некой любовью глядя в ответ в них. Подавшись вперёд Голубичка крепко обнял своего тирана и стал успокаивающе поглаживать по позвоночнику, так как делал когда-то его брат, дабы успокоить Блу, и продолжил таким же не громким и ласковым голосом:
— Ты посчитаешь меня конечным дурачком, но я за этот месяц привязался к тебе. С самого начала я хотел подружиться с кем-нибудь и переманить на свою сторону, сбежав, но… — Блу на секунду замолчал, зарываясь носом к толстовку убийцы от стыда — когда я увидел в каком ты ужасном состоянии я решил тебе помочь. Я много раз видел тебя в бою и точно помню каждый из них и ты… ты с каждым разом становился всё слабее и слабее на вид. Инк сказал, что ты сильно болеешь очень страшной болезнью, и если её не лечить ты можешь умереть, потому как только подвернулась возможность я решил, что обязан тебе помочь, — руки аккуратно пережились на плечи Мёрдера, а затем скользнули на его затылок, опуская и утыкая себе в плечо плачущего, всхлипывающего и совсем ослабшего монстра, в прямом и переносном смыслах — было трудно и ты много раз почти убивал во мне надежду, но я справлялся. Я видел, что тебе не хватает внимания и может быть… ласки? Тебе нужен был монстр, который смог бы тебя выслушать и помочь. Я не хочу чтобы тебе было плохо. Прости, что всё это время я не мог дать тебе того, чего ты хотел. Мне жаль. Правда. Ты можешь убить меня. Я ещё много чего не успел в этой жизни и не хочу умирать, но это будет справедливо. В конце концов один из пунктов плана на жизнь я всё же выполнил, мье-хе-хе-хе… я… — язык предательски заплёлся, а скулы обжёг голубой румянец, изучая слабое тепло и ещё более незаметное свечение. В этой ледяной камере стало жарче, и малыш чуть сжался, прикрывая глаза, — Я испытываю к тебе нечто большее чем дружба и привязанность… я тебе симпатизирую.
Оторвавшись от грязной толстовки Мёрдера, Блу приблизился к его лицу и легонько стукнулся зубками о скулу, по истечению трёх секунд возвращаясь обратно. Весь смущённый и залитый ярким голубым румянцем, он поспешил спрятать лицо обратно в кофту своего мучителя, что, кажется, немного успокоился и тоже заразился от заключённого жаром на «щеках», своё мнение о действиях и признании вызвавшем его, решив не разглашать. Слёзы прекратили капать на кости Блу, спускаясь и вызывая дрожь, и всхлипы притихлись, вызывая у Голубички лёгкую улыбку. Ах, а какое же было его счастье, когда, спустя ещё с пол минуты, он почувствовал, как его обняли в ответ! Он прижался сильнее, скидывая с головы убийцы капюшон и начиная поглаживать уже череп. Вскоре Даст совсем затих, удобно расположившийся на плече своего подопечного, устало глядя в пол. Душу больше не жгло, нет. Её приятно грело, как и всё это время, когда он видел улыбку этого странного скелета. Просто до этого момента она медленно растапливала образовавшуюся ещё одним слоем на душе ледяную корку и снаружи и изнутри. А Даст сопротивлялся, отрицая невозможное, и тем самым собственноручно превращая щедро даримую любовь в боль. Впервые за долгое время он почувствовал такую приятную лёгкость на душе и затишье голосов в черепе. Кости грели чужие заботливые руки, и сопротивляться происходящему не хотелось от слова совсем. Слишком хорошо. Этот скелет и правда странный и этим удивителен. Это будет безумством, но Мёрдер и без этого давно уже слетел с катушек, так почему бы и не попробовать довериться ему? Дасту нечего терять. Какая разница за что и когда умереть от рук, точнее от щупалец Найтмера?
— Если ты не хочешь вдруг потерять последний шанс осуществить свои «планы на жизнь», то тебе лучше ослабить хватку. Мне сложно пошевелиться, — прохрипел Пыльный, разобнимая Свапа. Тот послушался, вставая и отходя на шаг назад…всё ещё голый. Окинув его взглядом, Даст, цокнув, снял с себя толстовку и быстро натянул её на кости Блу. Тот только и успел что-то невнятно пробурчать, как оказался уже одетый. Кофта была большевата и доходила до колен, но это лучше чем ходить голым. Да и Берри, поняв что ему предоставили в качестве одежды, выглядел счастливым — так то лучше, — вздохнул пыльный, — молодец мелкий, тебе удалось выполнить свой коварный план и переманить меня на свою сторону. Теперь твоя задача сделать так, чтобы при первом виде меня, твои друзья не накинулись с целью убить.
— И вылечить тебя! — воодушевлённо прикрикнул Блу, аж подпрыгивая на месте. Даст всё ещё дрожал и вряд ли это пройдёт само. Так что первым делом, Берри планирует заглянуть к доктору. Да и себя подлечить надо бы.
— И вылечить, — кивнул тот и призвал кость. Едва малыш успел чего-либо сообразить, как возле них с гудящим звуком открылся портал. Убийца махнул рукой в его сторону, приглашая войти — коротышка вперёд.
— Я не маленький! — сердито тут же топнул ножкой Свап.
— Да-да, конечно. Шевели ногами, Ягодка. Если мы сейчас же не уберёмся, то может заявится эта зелёная кукарача и тогда нам обоим конец. Быстрее! — поторопился его Мёрдер и, взяв под ручку, потянул за собой в дырь меж мирами.
— Ягодка? Это моя новая кличка? Великолепный Санс против кличек! Они для животных, но эта мне нравится! — улыбнулся шире он, позволяя себя утянуть в это странное пятно в пространстве.
***
— Теперь вы понимаете почему? — легко улыбаясь, вопросил Блу, допивая чай с лимоном и малиновым вареньем. Он сидел в довольно светлой и уютной небольшой кухне за столом, напротив двух изумлённых скелетов подросткового возраста. Оба были в толстовках с капюшонами на черепах и глядели на взрослого своими разноцветными глазами полными восхищения и неподдельного удивления.
— Я не верю что это сработало! — воскликнул Спринкл, откинувшись на спинку стула. — как? Разве не решаются такие ситуации силой?
— Нет. Отец вам обоим совсем мозги промыл своим «Убей или будешь убит». Наказать его за это надо! — заворчал БлуБерри, беря в руки банку варения и ложку. Зачерпнув
остатки Найтмера вязкой жидкости чайной ложечкой, Голубичка отправил сладость в рот, довольно улыбаясь. — Научитесь оценивать ситуацию и подбирать наилучшее решение, в котором вы можете даже спасти другого, пусть и немного потрепав себя!
— Звучит сложно, — протянул лениво Фури и вторил за братом, откидываясь назад.
— Вы — два лентяя! — увидав такую картину, сердито сказал Блу с ложкой варенья во рту.
— И ничего страшного. Я тоже был лентяем, но получил диплом по квантовой механике, — раздался вдруг голос прямо за стражем. Вздрогнув, Блу чуть ложку от неожиданного появления мужа не проглотил. Подпрыгнул на месте и, оборачиваясь назад, свёл к переносице надбровные дуги.
— Дурак! — воскликнул он, но его лишь коротко чмокнул и в «щёку» и отобрали банку, закрывая ту и убирая высоко на полку висячего шкафа.
— Мы уже говорили насчёт варения. Продолжить в том же духе и наказывать уже буду я, и ой как интересно~, — ухмыльнулся Мёрдер, хитро взглянув на Берри, намекая на то что он слышал их разговор. Ягодка от такого взгляда аж покраснел, отводя взгляд расширившихся глазниц в сторону. Хмыкнув, довольный тем, что ввёл младшего мужа в краску, Даст перевёл взгляд на свой выводок, — молодняк, а ну быстро сняли капюшон, вы дома.
Перечить отцу никто из двоих не стал. Ни Спринкл, ни Фури, спустив с черепов ткань.
— Молодцы. Чего вам папка успел наговорить тут?
— Эй! Я всё ещё здесь!
— Рассказал с чего начались ваши отношения, — ответил на вопрос отца Фури, продолжая развалиной сидеть на стуле.
— И как?
— Мы в шоке, — воскликнул Спирнкл, поднеся руки к голове, а затем вскинув их вверх, изображая взрыв мозга.
— Ну раз вы в шоке, то сидите и разбирайтесь, а я украду у вас папу.
Под смешки детей Голубика был подхвачен и перекинут через плечо. Он тут же забарахтал ногами и заколотил кулачками по спине Пыльного в знак протеста, настойчиво требуя опустить вниз. Но тот, кажется, даже не слушал, довольно ухмыляясь, и вскоре вышел из кухни, преодолевая не мнение маленькую и уютную гостиную, подходя к тёмной деревянной лестнице и поднимаясь на второй этаж. А там и открывая первую дверь, входя в небольшую комнату — спальню.
Стоило двери тихо щёлкнуть замком, оповещая о том, что та закрыта и в ближайшее время потревожить внезапным визитом их не смогут, как шаловливая ручонка Мёрдера, поддев тугую резинку, бесцеремонно стянула синие штаны, оголяя белый таз под звонкий и недовольный «Хей!». При виде этих прекрасных косточек прямо у себя под носом, Мёрдер, как бы не пытался, но не смог удержаться и слегка прикусил ближайший краешек таза мужа, затем размашисто облизывая. На такое действие со стороны любимого, Блу невольно выгнулся, сжимая пальчиками старую ткань толстовки.
— Даст! Дурак! Что ты творишь? — возмутился БлуБерри, прикусив губу, дабы не случайно не издать лишнего звука, самостоятельно сподвигнув мужа на что-нибудь ещё. Ему же завтра на службу!
— М-м-м, ты мне ещё позавчера обещал~, — мурлыкнул Мёрдер, сняв и отбросив штанишки в сторону, а вслед за ними и белые носки партнёра. Подойдя к кровати, свободной рукой он сдёрнул с неё пушистое покрывало, небрежно откидывая то на кресло, и бережно уложил свою крохотную Ягодку на кровать и навис над ней, пробегаясь по телу хищным взглядом.
— Уф! Нет! Ты наказан за то, что портишь детей! К тому же скоро Нуар и БлуСкрин с занятий вернутся, нужно их накормить! Они наверняка голодные! — завозражал Блу, скрестив на груди руки и мотнув отрицательно черепушкой. — ты таблетки хоть выпил?
— Выпил, — разочарованно вздохнул Мёрдер и, прикрыв глаза, привстав, слезая с Берри, и лёг рядом. Растянувшись во всю свою длину, он перекатился с живота на спину и прикрыл глазницы вторично вздыхая. Не перепало. Обидно, но терпимо.
При виде грустного лица своего мужа, Голубичку вдруг довольно ощутимо укусила совесть, заставляя чувствовать себя виноватым. Как же так? Великолепный Санс, так ещё и член королевской стражи, да расстроил дорогого монстра, так спешившего к нему с работы, и не выполнил обещание, почти забыв про него! Не в какие ворота это не лезет!
— Ты хитрая тараканья моська! — воскликнул Блу, усаживая свою пятую точку прямо на достоинство любимого, начиная сквозь плотную ткань шорт тереться о лобковое сращение, провоцируя магию. В это время пальчики подцепили край толстовки, задирая и стягивая её с костей Пыльного, а за ней и свитер, и майку, оголяя мощную грудную клетку, в которой тускло и так завараживающе светилась душа.
— Хей, малыш, — сказал Даст, в свои взяв ручки мужа, останавливая, пусть и дал до этого без сопротивления себя раздеть. Он, конечно, хочет за столькое время повторить опыт, но если его партнёр не согласен, то тогда уж придётся перебесится, но отложить свои планы. Не насиловать же ему горячо любимого монстра, так ведь? — если не хочешь то ты н- Мф?
Не успел Даст и второго предложения договорить до конца, как его прервали на полуслове, прикрыв рот ладошкой. Мёрдер лишь кинул на свою вторую половинку удивлённый взгляд, терпеливо ждавший чего-то ещё, неповадного этому ангельскому невинному существу, как и закрывание рта другому монстру. Сколько лет они замужем, а Свап продолжает его удивлять!
В это время то самое «ангельское невинно существо» подалось вперёд, откидывая свою футболку. Полностью голый лёг на него, продолжая качать из стороны в сторону мягкой, успевшей быстро образовавшейся голубой плотью. Руки старшего мужа сами потянулись к этим булочкам, накрывая их ладонями и сминая, а сам он, словно заворожённый своей настойчивой Ягодкой и его оголённом телом, замер, в ожидании дальнейших его действий.
— Засунь свою заботу себе куда подальше и поцелуй меня, искуситель, — прошептал Голубичка, убирая ладошку, и накрыл своими «губы» любимого. Руки оплелись вокруг шеи Даста, и Блу, мыкнув в поцелуй из-за нежно пробежавшись вверх по яичкам пальчикам, дрогнул, передавая всю инициативу в руки любимого, не успев толком самостоятельно ничего сделать.
— Ты уверен?
— Да.
Подмяв под себя Ягодку, Даст, словно с цепи сорвавшийся голодный пёс, углубился, жадно и напористо целуя того, заставляя Блу помыкивать от его настойчивости и нетерпения. Языки сплетались между собой в неспешном, но таком заводящем поцелуе, что крышу начало вскоре сносить обоим. Выгнувшись в позвоночнике, Блу простонал, почувствовав как фаланги шаловливых пальцев Мёрдера огладили колечко мышц, дразня чувствительное место, в то время как вторая рука принялась потирать внутреннюю сторону покрытых шрамами рёбер, избегая последних двух с левой стороны, сломанных почти под ноль. Лишь изредка ласково пробегаясь по сколам, она получала в ответ на свои действия резкие подёргивания всем телом и тихое шипение. Пару раз таких повторяющиеся звуков Мёрдеру хватило, чтобы понять, что спустя столько лет к ним всё ещё не следует прикасаться и почувствовать некую вину. Поцелуй был разорван. Между язычками протянулась ниточка смешанной слюны, вскоре провисая и обрываясь. Коротко лизнув зубки зардетого румянцем партнёра, Даст спустился к шеи, чуть прикусывая, а затем размашисто зализывая и одаривая нежным поцелуем. Блу, и отдышаться не успев, подавился вздохом, следом закрывая себе рот, дабы громогласно не застонать от давно не ощущаемых ласок. Его «атаковали» со всех сторон, не щадя, сподвигая забыть все рамки приличия и застонать в голос, подаваясь навстречу тёплым и сводящим с ума грязным деяниям своего мужа. Но вопреки такому огромному соблазну Голубичка с трудом держался, чувствуя как приятная судорога от очередного укуса в его ключицу проходится по всему телу. Это было до ужаса приятно. Заставляло с каждой секундой потихоньку забывать, что вот там, за прочным, но не изолирующим звук полом сидят два пятнадцатилетних сына, а может и ещё двое, если те вернулись с занятий. Блу им потом в глаза смотреть не сможет! Все трое, помимо БлуСкрина, будут хитро глядеть на него, играя надбровными дугами, вторяя за отцом. Блу этого не переживёт!
В то время, когда Берри сдерживался из последних сил, хватая воздух ртом, в то же время закрывая его руками, пальцы продолжали ласкать плоть вокруг анального отверстия Ягодки и… вдруг всё прекратили. Вот так вот взяли и прекратили! Голубичка едва не взвыл, чувствуя, как из-за прекращённых ласок вокруг входа и немного не менее чувствительной внутренней стороны бёдер его возбуждённая плоть заныла, требуя внимания уже к себе. И малыш было потянул к ней руку, но по ней легонько стукнули, в следствии чего та была отдёрнута, а в уголках глазниц Берри появились маленькие капельки слёз. Он бы так голый, лёжа с широко раскинутыми в сторону ногами и помутневшим взглядом и расплакался, если бы не ощутил нечто жидкое и холодное вылившееся ему на бедро, затем жирным слоем размазанное по всей промежности. Покрытые смазкой пальцы аккуратно и так медленно скользнули во внутрь Ягодки. Сначала один, а потом и второй, начиная растягивать, в это время второй рукой и ртом возобновляя круг ласок.
— Мхах! Дасти-и-и, не тяни!~ — взмолил Голубичка спустя минуты две после начала растяжки, не желая сойти с ума во время чудесных прелюдий, так умело выполняемых его любовью, ведь понимал, что если тот начнёт, но не закончит, не заставив Берри без стимуляции кончить, от крышесносных ощущений. Так ещё это надоедливое томление его члена, которому муженёк уделять внимания, видимо, не собирался, так ещё и не позволял Ягодке взяться за эту работу — Ах! П. П-Мех! Пожалуйста! Ах! Прошу-у-у…
Мольбы БлуБерри были услышаны. На моське Мёрдера расплылась широкая пошловатая, а может даже совсем чуть-чуть нахальная улыбка, так и светящаяся усмешкой. Наскоро подготовив к себе Блу, Даст спустил с себя шорты, освобождая из ткани возбуждённую фиолетовую плоть. Окинув штаны в сторону, он незамедлительно перевернул партнёра на живот, ставя на колени и локти. Помяв немного ЯГОДицы, Пыльный приставил друга ко входу и, подавшись тазом вперёд, стал не спеша входить. Прикусив пальчик, Ягодка уткнулся личиком в одеяло, стараясь привыкнуть к агрегату внутри. Скрывать нечего, занимались они этим не часто, потому каждые разы были для Блу словно первые, неважно какое отверстие он представит Дасту в этот раз. Ощущения были примерно схожие. Может немного легче, если с женским телом и хорошей растяжкой. Но Даст в любом из двух случаев был максимально аккуратен и нежен, стараясь не причинить любимому лишнего дискомфорта.
Вскоре член Пыльного полностью поместился в Берри и, остановившись, он стал ждать одобрения на продолжения, что, собственно, было дано в виде кивка спустя всего минуту. Даст стал медленно двигаться в партнёре не спеша ускоряться. Было тесновато, и даже со слоем смазки двигаться тяжело между приятно сжимающих, но этим же и мешающих бархатистых стенок. Но ни что не вечно и это прошло спустя несколько минут, как и неприятная лёгкая боль, доставляемая Ягодке плотью мужа. Обхватив пальцами член Блу, Даст начал двигать рукой вверх-вниз, подстраивая под постепенно наращивающийся темп, оглаживая большим пальцем головку, разбухшую от игнорирования органа. И тогда Голубичка, не удержавшись, застонал, выгнувшись в позвоночнике до его достаточно громкого хруста. Комнату постепенно начали заполнять стоны и рыки влюблённых. Воздух в маленьком закрытом помещении вскоре стал душным и горячим, словно в душевой кабине, когда моешься горячей водой. А толчки в разы резче и быстрей. Дрожа всем телом, Блу словно самая грязная и извращённая шлюха из всей его вселенной выкрикивал имя Пыльного и стонал во весь голос, закатив зрачки вверх от переполняющих его неописуемо приятных, восхитительных ощущений.
— Ах! Мхах, б-быстрее! Ах! Дасти, быстрее! Пожалуйста! — молил он, словно в бреду, и тут же получал желанное, срываясь со стонов на крик. Этим крикам могли противостоять лишь стуки костей и до ужаса неприличные шлепки измазанной в смазке плоти. Стало очень жарко и, хватая ртом будто заканчивающийся вокруг воздух, оба скелета чуть высунули языки, пытаясь ухватить хотя бы грамм прохлады в разгоревшиеся от возбуждения рёбра. Член пульсировал, как и стенки плотно сжимающие его и не выдержав более, Мёрдер с победным рыком вбился глубоко в свою Ягодку и, закинув череп от блаженства вверх, обильно излился в него, а следом и сам Блу. Вышел из него и, отдышавшись, встал с кровати, подковыляв к окну. Открыл на микропроветривание, впуская в комнату так недостающего холодка вечернего прохладного августа. Постояв с секунды две, вернулся, ложась рядом. Затем обнял, устало поглаживая Блу по мягкой попке.
— Дети вернулись, — прошептал Голубичка, услышав, как в гостиной раздался громкий «Пап! Ты где?», и в ответ обнял мужа.
— Там два взрослых пацана, да и те не дети. К тому же ты оставил тако прямо на столе. Увидят и съедят, если голодные, не переживай — успокоил того Мёрдер, — А нам нужно помыться.
— Нужно, — кивнул малыш, зевая и прижимаясь к мужу — я люблю тебя…
Черепушку Берри одарили лёгким поцелуем.
— Я тоже люблю тебя, Ягодка. Прости за всё...
Двое скелетов, покрепче прижавшись друг к другу, так и заснули в обнимку, грязные и совершенно голые, но зато даже очень счастливые.
HAPPY END
