Следующие дни прошли так, будто у меня был медовый месяц с Ужасным Волком. Только не такой, как это себе могут представить долийцы. Мой лозунг был бы кардинально другим. Как там... «May the Dread Wolf take me», да. Именно такой. Я училась магии, о которой никогда ранее не знала, прерывалась на репетиции с менестрелем, а после возвращалась к Соласу и падала в его горячие объятья. И в Тени и наяву мы находили друг-друга, сцепляясь сначала взглядами, а потом... В один день я измазалась в чёрной краске, Солас не удержался от шутки-комментария моей красоте и грации, поэтому, чтобы возродить свой авторитет, я напала на него. Мы катались по полу, хохоча, испачканные, веселые, целующиеся. Это больше походило на сцену из фильма, но почему-то происходило по-настоящему.
Совместное купание, сон, ненавязчивые заигрывания веселили эльфа и он сам очень плавно вплетал в наш досуг все новые... Развлечения, чаще, чем обычно, улыбаясь, реже уходя в свою обыденную печальную меланхолию. Я не питала надежд, что этот карточный замок выстоит перед лицом тех глубоких ран и намерений, с которыми Ужасный Волк расставаться явно не планировал. Я знала, чувствовала, что скоро этому прекрасному времени придет конец. Единственное, на что я надеялась, что, когда я открою перед ним свои карты, меня не будет ждать та полная стекла фраза про то, что наша любовь была бы возможна, но в другом мире. И я бы, по закону жанра, снова спросила «почему не в этом?», а он невнятно извинился бы и слился с ближайшими кустами. Только такого конца мне не хватало. Не после всего, что происходит сейчас.
Я косо посмотрела на отдыхающего мужчину. Мы лежали у меня в комнате, в кроватке, на улице стояла хмурая ночь, по стеклу то и дело ударялись снежинки. Я выскользнула из тёплого плена одеял, очень неумело зажгла свечу с помощью магии, что было огромным достижением, и уселась за стол, к своей сове. Каменная статуя спокойно смотрела в никуда, успокаивая хаотичные мысли. Тихим движением достала свой дневник. Он был прошит толстой верёвкой и обзавёлся новой кожаной обложкой, обляпанной красками и чернилами. Внутри были хаотично записаны самые разные вещи на четырёх языках, два из которых принадлежали моему миру, иногда мелькали картинки и вложенные между страниц листья деревьев и растений. Не могу сказать, сколько времени прошло с моей первой записи, на вскидку месяца четыре, но я столько всего успела за это время сделать. И это было более чем удивительно. Сейчас же, судя по моим заметкам, приближалось время появления Морриган. Параллельно следовало бы решить проблему Коула и Дориана. И то и другое находится буквально в одном месте, так что трудностей не принесёт. У меня оставались и другие вопросы, но я справедливо поберегла их до лучших времён. Да и они, вероятнее всего, если кого-то и коснутся, то уж точно не меня.
Я достала чернильницу и окунула серое перо в густую чёрную жидкость. Ладонями привычно пригладила бумагу и начала скоро писать о своих мыслях и планах. Конспектирование и предположения по поводу будущего успокаивали и, одновременно, навевали самые разные мысли. Когда материал для выплёскивания на бумагу исчерпал себя, я, залюбовавшись спящим отступником, написала пару работ с ним в главной роли. Мужчина так и не шевельнулся, пока я не закончила рисовать — будто не спал, а негласно разрешал это сделать.
Стоило убрать чернильницу и закрыть дневник — голубые глаза открылись и эльф спокойно поинтересовался, почему же я не сплю. Мне было нечем ответить, поэтому я ловко забралась к нему под горячий бочок и крепко уснула.
На следующий день вернулась Инквизитор. Я смотрела из окна на то, как девушку и ее компанию приветствует народ. Солас сидел рядом, так же наблюдая за усталой эльфийкой, одетой в новую крепкую броню и с застывшим задумчивым выражением на красивом лице.
— Я слышала, что валласлин — метка рабов, как думаешь, стоит сказать ей об этом? — Спросила я, глядя на чёрные узоры, разрезающие ветвями лоб Лавеллан.
— Откуда...? — Спросил Солас, не скрывая удивления. Откашлялся.
— Мне было интересно покопаться в этом вопросе, но я никак не могла найти достойный источник информации. Единственную более-менее достоверную информацию я нашла в старых изображениях Ужасного Волка и в теории одного эльфа, с которым случайно встретилась по работе. Кажется, ты бы мог знать об этом чуть больше, чем я. И поделиться с ней, если... Если это не ранит ее чувства, конечно. И если это действительно так.
— Да, ты права, в своих путешествиях по Тени я узнал о том, что валласлин это метка раба. Но долийцы считают иначе. — Солас вздохнул.
— Набивают татуировку, а если эльф не может вытерпеть боль — выгоняют из клана. В моем мире раньше так метили людей, выбивали разные цифры и прочие знаки принадлежности. Где-то клеймили рабов, где-то членов группировки, украшали тела и лица шаманов, спины якудз, набивали на коже зашифрованные знаки, по которым можно было понять, какое зло тебе выдалось сделать в своей жизни. Сейчас же, для большинства жителей моего мира, татуировки — украшения для тела или лица. Со смыслом или совершенно без оного. Не более того. В случае с Инквизитором, единственное, чему я немного рада, что она выбрала поклоняться Митал. Кажется, она была занимательной богиней.
— Лучше иных. — Тихо прошептал эльф, но я смогла расслышать едва заметные, пропитанные горем и болью слова, адресованные явно не мне. — Чуть позже я расскажу ей. И, если она того пожелает, уберу валласлин с ее лица.
— Знаешь подходящее заклинание? — Спросила я, чтобы поддержать разговор.
— Да, знаю. — Кивнул эльф, решив не вдаваться в подробности. — Пора выйти, поздороваться. — Солас поднялся с кровати и протянул мне руку, предлагая последовать за ним. Я плавно выскользнула на застеленный мягким ковром пол и начала одеваться. Отступник поправил мою одежду и даже заплёл на моей голове очаровательную косу, каких я раньше никогда не видела, перед тем как первым выйти в таверну. Я же достала письмо для Дориана, спрятала его в карман и пошла следом. На улице почти все уже разошлись, кроме Быка, Коула, Варрика и Инквизитора. Девушка переговаривалась с гномом, когда заметила приближение нас с Соласом. Сразу стало понятно — эльфийка не горит желанием болтать ни со мной ни с отступником. Но, тем не менее я тепло поздоровалась со всеми и, давая Соласу переговорить с Лавеллан, мазнула взглядом по Железному Быку. Тот выглядел... Ужасно. Он поднял на меня свой единственный глаз, сверля, будто зная все, что я скрываю. Да и как он мог не знать, что я мучу воду? Это же очевидно. Кунари бросил краткое приветствие:
— Сэра. — даже не кивая, и ушёл в таверну. Я проводила его тяжелым взглядом. Меня сильно взволновало то, что он был без Быков... Это очень плохой знак.
— Солёное солнце Сегерона смешалось с дымом судна. Мучает, что не мучается сильнее. — пробормотал Коул, заставляя меня рвано вздохнуть.
— Что это значит, Коул? — Спросил Варрик.
— Что не видать нам сотрудничества с Кунари, и слава богу. — Ответила я и, кивая Коулу, пошла следом за Быком. Бывший Кунари со вздохом опустился на своё кресло в таверне и спрятал лицо за руками.
— «Тама, а какой у меня будет Кун?» Ее руки сильные, но нежные. Гладят шишечки, где вырастут рога. «Ты сильный и умный. Будешь решать задачи, какие другим не по плечу». Она улыбается, но грустит. — Произнёс Коул, стоило ему лишь приблизиться к мужчине. Бык поднял голову и окинул нас с духом нечитаемым взглядом.
— Ошиблась моя старушка тамаззран. Небось рвет и мечет, что ее воспитанник стал тал-васготом. — Скупо произнёс коссит.
— Шпионы шепчутся. Вонзают взгляды, бесконечные бумаги, выправить воспитание, предотвратить подобные потери. Помню мальчика, слишком много понимал, рад был помочь. В укромном уголке — робкая радость. Он вырвался. Он вырвался. — Коул заговорил быстрее, уходя глубже из реальности.
— Откуда ты это знаешь? Ты даже не видел ее никогда. — Поморщился коссит.
— Твоя боль цепляется за ее. И поэтому он видит. — Ответила я за Коула. Один раз дух дотронулся до боли моей семьи, мамы... Но поспешно стёр большую часть моих воспоминаний, оставляя наедине с глухой пустотой. Тогда я попросила его больше так не делать.
— Н-да, жутковато. Но спасибо. — Пробормотал Бык.
— На самом деле ты ведь не тал-васгот, Железный Бык. — Спокойно произнесла я, опускаясь на стул рядом с косситом.
— Ну охренеть. Просто камень с души. — Пробормотал в ответ мужчина. Краем глаза я заметила, что к нам приближается Солас.
— Ты не чудовище, одичавшее от кунарийской дисциплины. Ты просто сделал выбор... быть может, первый настоящий выбор в своей жизни. — Качнула я головой и тепло улыбнулась хмурому громиле.
— Я всегда любил драться. Что, если я одичаю, как прочие тал-васготы? — Спросил он без особого энтузиазма.
— У тебя есть Инквизиция и Инквизитор... у тебя есть я. — Мягко ответила я, кладя свою маленькую ладошку на сильную серую руку Быка.
— Спасибо, Сэра...
— Как ты, Железный Бык? Хочешь отвлечься и поработать головой? — Спросил Солас, вставая рядом.
— Боюсь, танцовщиц в этих местах явная нехватка. — Улыбнулся коссит.
— Королевская пешка на e4.
— Издеваешься? У нас даже доски нет! — Вскакивая, произнёс Бык.
— Что, это резко стало слишком сложно для дикого тал-васгота? — Засмеялся Солас.
— Вот засранец. Пешка e5.
— Пешка f4. Королевский гамбит.
— Принимаю. Беру пешку... — Я улыбнулась, провожая уходящих из таверны мужчин и с облегчением откинулась на стуле.
— Сияешь, полна любви, но внутри ком. Чувствуешь конец, он режет пальцы, шум растёт, знаки сыпятся с неба, но все размывается... Слишком реально. — Коул внимательно посмотрел на меня, а потом, на полуслове замолчал. Я поднялась, обняла духа, ощущая едва уловимое тепло и плотность грубой ткани. — Ты скучала.
— Скучала. Ты же мой друг. — Улыбнулась я.
— Друг. — Спокойно ответил дух. — Ты говорила, что мне нужно будет выбрать. Что бы ты выбрала для меня?
— Я не в праве выбирать путь... Оба варианта это ты. Просто посмотри на них в моей памяти.
— Не хочу, они странные, я там неправильный, ненастоящий. Хоть и говорю как я.
— Понимаю. Но даже так я все ещё не имею права выбирать за тебя. Мы можем не выбирать вовсе, если ты пожелаешь. Как там говорилось... «Меньшее зло, большее, если мне сужено выбирать, я предпочту не выбирать вовсе» — криво процитировала я одного популярного в моем мире книжного героя.
— Нет. — Категорично ответил дух и исчез. Я вздохнула, вышла на улицу. Там толпились Быки, переговариваясь с местными. Крэм, заметив меня, приветливо махнул рукой, на что я лишь кивнула, слегка улыбаясь. Ребята раскупоривали бочонки с пивом и радовались, что добрались до Скайхолда целыми. Я тоже была рада, вероятно, если бы Бык пустил своих ребят на фарш, я бы окончательно разочаровалась в нем. Но, не знаю, повлияли ли мои слова или Коул с Инквизитором, но все было лучше, чем могло было быть.
Налив в столовой в чашку горячего чая, я поднялась на стену Скайхолда и постучалась в дверь, ведущую к кабинету Каллена. Тот грозно разрешил войти, а после того как понял, что это я, мягко улыбнулся и сбавил тон на нежный.
— Что привело тебя сюда, Сэра? — Мужчина стоял над стопкой бумаг и выглядел занятым. Поставила чашку на край стола, и начала говорить:
— Не знаю, в курсе ты или нет, но Железный Бык отказался от Кун...
— Да, я проинформирован об этом. — Серьезно кивнул Кудряшка, а после внимательно обвёл взглядом чашку.
— Обычно, после подобных разрывов отношений, Кунари посылают убийцу с приветом. Или убийц. Лучше увеличить стражу, если мы не хотим инцидентов. — Посоветовала я, отходя ближе к двери.
— Буду иметь в виду. — Серьезно кивнул мужчина. — Через час состоится суд над Блэ... Томом Ренье, больше тянуть нет никакого смысла, так что, если хочешь, тоже можешь прийти. — Потирая шею, предложил Каллен.
— Да, я посмотрю на это. Сегодня Инквизитор будет судить кого-то помимо нашего товарища?
— Ещё не знаю. Но откладывать в дальний ящик это бессмысленно. — Ответил мужчина. — Спасибо что зашла и предупредила по поводу Кунари. Если больше ничего важного не появилось, то я, пожалуй, продолжу работу. И… Спасибо за чай.. — После заминки кудряш поднял чашку и с удовольствием отпил пару глотков. Мельком я заметила блаженную улыбку мужчины. Чай с корицей пришёлся ему по вкусу.
— Не буду отвлекать. — Серьезно кивнула я, выходя через другую дверь и переходя по стене в зал Соласа. Поднявшись по старым ступенькам, оказалась на втором этаже крепости. Здесь обычно много кто проводил своё время, иногда поглядывая на нашу с Соласом парочку, словно на очередную серию сериала. Одним из них был Дориан. Сейчас же Павус вытирал полотенцем мокрые волосы, сидя на своём кресле и блаженно улыбался. Ну да, возвращение в Скайхолд, нормальная возможность помыться и посидеть не на лошади много кого прельщает.
— Ох, Сэра! Какая чудесная встреча. Что привело тебя в мою обитель? — Заметив меня, расплылся в улыбке маг.
— Кое-что, что тебя не обрадует. — Ответила я, грустно улыбаясь.
— А я надеялся, что ты просто соскучилась по мне. Что-то случилось? Твой отступник повёл себя бестактно? Хотя нет, по засосам на шее вижу, у вас с ним все хорошо... — Я бессознательно прикрыла ладонью места, где предположительно красовались следы от прошлых ночей и слегка покраснела. Дориан победно улыбнулся, будто подружка-сплетница, которая только и ждала горячих подробностей.
— Нет, дело касается тебя. Прочти это. Пока тебя не было, я выкрала это письмо у Матери Жизель и все тщательно проверила, так что смогу ответить на большую часть вопросов, которые у тебя, вероятно, появятся. — Дориан, бросив на меня изумленный взгляд и закинув на спинку кресла полотенце, поднялся и ловко перехватил письмо.
— Оно непристойное? Шутливое предложение от какой-нибудь антиванской вдовы?
— Не совсем. Это от твоего отца. — Холодно ответила я. Лицо собеседника тут же утратило все признаки радости.
— От моего отца. Ясно. И чего же хочет магистр Галвард, скажи пожалуйста?
— Встретиться. — Любезно ответила я. Дориан сел обратно в кресло и начал читать, хмурясь и едва не закатывая глаза. Его губы были сжаты, а пальцы свободной руки отстукивали резкий ритм на подлокотнике. Наконец, Дориан остановился и с изумлением поднял голову, глядя на меня.
— «Я знаю своего сына». То, что отец обо мне знает, в напёрсток поместится. Так типично для него... Готов поспорить, что этот «слуга» на самом деле солдат, которому поручили стукнуть меня по голове и утащить обратно в Тевинтер.
— Нет.
— Что нет, Сэра? — Раздраженно спросил маг.
— Не солдат, а магистр. Твой отец лично приехал туда, чтобы помириться с тобой. Он не преследует цель забрать тебя домой, найти подходящую магессу и создать вам милых одаренных деток. Он просто хочет попросить прощения.
— И как ты... Почему я должен тебе верить?
— Дориан, я же тебе уже сказала. Я проверила информацию и навела нужные справки. Ты можешь спокойно не верить мне, моим словам и тому, что написано в письме. Я не обижусь. Все-же, эта работа была проведена лишь для того, чтобы дать тебе время подумать и быть готовым к диалогу с отцом, если ты выберешь не отсиживаться здесь, а поехать на встречу.
— Сэра, я... Прости. Я вспылил, спасибо, что решила помочь. Мне определенно нужно о многом подумать. — Тяжело вздыхая и потирая переносицу, произнёс маг.
— Хорошо. — Кивнула я и покинула Павуса.
В тронном зале засекла Мать Жизель, быстро говорящую с Лавеллан. Та хмурилась и кивала. Я смогла лишь услышать что-то о потерянном письме и тут же поняла, о чем весь сыр-бор. Хотелось предупредить Лавеллан, что пол дела уже сделано, когда девушка быстрым шагом направилась в сторону «трона». Не знаю, можно ли назвать кресло Инквизитора троном, но ассоциации оно вызывало именно такие. Солдаты напряглись, стоило девушке присесть, закинув ногу на ногу и откинуться назад. Вот, к Инквизитору подходит Джози, до этого говорившая со знатью, и все незамедлительно начинает приходить в действие. Шёпот стихает, наступает почти полная тишина. Рядом со мной останавливается Варрик. Смотрит на все это, задумчиво, словно не ожидая ничего хорошего. Каллен и Кассандра, в сопровождении солдат, под светлы очи Инквизитора, выводят первую жертву на суд. Блэкволла. Мужчина выглядит несносным, в потрёпанной одежде, ещё более обросший, в тяжелых наручниках и цепях. Падает на колени перед девушкой, словно мешок с картошкой. Кассандра, вместе с Калленом, отходят вбок. Искательница замечает меня и останавливается рядом. Вдалеке замечаю фигурку Соласа, но лишь по его характерному свечению, в толпе вижу рога Железного Быка, на втором этаже неподвижно застыла Вивьен. Коул, наверняка, тоже был здесь.
Суд, что удивительно, не продлился долго. Жози начала было пересказывать обвинения, но споткнулась в самом начале, неловко замолчав. Мы все и так прекрасно знали, в чем виноват Том. Хотя, судя по Лавеллан, роль судьи ей давалась довольно тяжело. Блэкволл же не отличался многословностью, готовый хоть к казни, хоть к изгнанию.
Ненадолго воцарилась тишина. Эльфийка рассматривала Тома, а после обвела взглядом зал, вглядываясь в лица людей. Когда ее взгляд коснулся меня, она остановилась на пару мгновений и, словно очнувшись, произнесла:
— Ты свободен.
— Вот так просто? — Спросил Том Ренье, поднимая голову.
— Нет. Ты свободен и теперь можешь искупить вину, будучи собой. А не предателем, которым себя вообразил. И не Стражем, за которого себя выдавал. — Холодно ответила эльфийка. Я же чуть улыбнулась, покидая тронный зал. Это утро выдалось довольно насыщенным на события.
***
На входе в таверну меня резко впихнули внутрь с демоническим шипением.
— Где ты была?! Мы же скоро выступаем! — Возмущалась менестрель. За ней сиротливо стоял молчаливый парень, который, что удивительно, очень хорошо пел и молодой гном. Его вытащили в группу буквально на днях — это дарование отлично играло на всем, что ему бы не дали в руки. Он даже из бокала с пивом мог вытащить мелодию. Из недостатков было одно — пил этот гном немерено и мог наклюкаться к вечеру, поэтому концерт в честь возвращения Инквизитора было принято назначить на обеденное время.
— Так на суд смотрела. Там моего товарища казнить могли...
— Да ты сама своего «товарища» сдала. — Хрюкнул гном. Видимо, он уже был конкретно пьян. Рыжие кудри распустил и смотрит на меня, как на дурочку. Это он ещё не знает, что Железный Бык падок на рыженьких, чтобы так непредусмотрительно распускать перья.
— Соберитесь! — Воскликнула Маридель, как-то по игре она мне запомнилась менее... Вспыльчивой. Вероятно, там она была сама за себя и никого к рабочему процессу создания песен не привлекала.
Ну, мы и собрались. На обеденном концерте обещало быть весело. И мне, как плоскоухой, досталась песня с эльфийским языком. И одна общая, конечно. Мы так же доложны были спеть «товарищей» — эта композиция не могла родиться раньше событий «Чужака», но в той, правильной реальности не было меня, идеально выучившей эту несложную песенку так-что... Проблемой было то, что все песни, которые я знала, с использованием эльфийского были так или иначе связаны с Ужасным Волком. Как и та, которую я собиралась исполнить. Надеюсь, Солас не пойдёт обедать сегодня. Иначе у него будут вопросы. Хотя, не в первый раз, он уже привык. Когда я вспомнила свою самую любимую песню на эту тему, начала рыдать от смеха и дискомфорта — она мало того, что цитировала некоторые будущие и прошлые реплики героев, так ещё и спойлерила, одновременно выставляя меня сущим дьяволом, который насмехается над нежными чувствами Инквизитора, у которой я забрала любимую игрушку. Эх, была бы я на главной роли — обязательно спела бы именно ее, глядя в ошарашенные глаза Ужасного Волка и мило улыбаясь. Но, как-то из-за песни лишаться руки у меня нет никакого желания. Спасибо, я и так поживу, может, в старости спою ему эту прелесть... Ох, в старости...
Из неожиданной и очень болезненной мысли меня буквально физически выволокли, подталкивая в мою-же комнату, дабы я переоделась в более «нарядное». Кое-как застегнув наиболее привлекательный наряд из тех, что у меня появился, покрутилась перед зеркалом. Белая юбка, с одной стороны длинная, а с другой, волнами поднимающаяся вверх, эффектно открывала правую ногу буквально до бедра. Белая тонкая рубашка, чёрный корсет и сапожки очень хорошо с ней сочетались, отчего образ был в меру лёгким и изящным. Подойдя к косметичке, выудила угольный карандаш и точными движениями нарисовала себе две ровные стрелки и «кошачьи» уголки на внутренней стороне глаз. Красивую косу, заплетенную Соласом я решила не трогать. На выходе меня осмотрела менестрель и утвердительно хмыкнула. Это бесконечно активное утро начинало напрягать. Я до сих пор не ела, а уже решила несколько проблем и собиралась выступить для народа и Инквизитора с песенками, чтобы поднять их боевой настрой. Весело, ничего не скажешь. Пока ждали обед, я наблюдала, как воркуют Крэм и Мариден. Я случайно растрепала ей, что наш мальчик неровно к ней дышит. И вот теперь их отношения могли завязаться чуть раньше, чем по канону. Не знаю, плохо это или хорошо, но смотрелись они очень мило. Так мило, что в последние пять минут перед началом выступления Крэм стал частью нашей «труппы». Гном даже величественно передал ему бубен и пьяно объяснил, когда нужно в него ударять. Тевинтерец покивал и почти уверенно начал выбивать ритм.
Народ уже во всю ел, когда наша странная компания лёгким шагом продефилировала от входа до возвышенности рядом с троном. Менестрель поприветствовала всех и началось. Сначала было ее соло, новая песня, которую девушка полноценно ещё не пела никому, даже нам, где мне оставалось лишь подпевать в нужных местах, вместе с молчуном. Заодно распелась. Вторая песня была общей, где я честно смотрела в глаза тем, о ком пела. И «Блэкволлу затворнику и Серому Стражу. Хмурому таинственному персонажу» и «Дориану, который против традиций идёт», Жозефине «С цепким умом», и, к несчастью, Соласу «Загадочному Эльфийскому магу», который мог бы и не приходить послушать, как я пою эти странные песни. Вместо строчек про Сэру, то-есть себя, вставили пару про Коула, чтобы хоть в этой версии песни о нем не забыли. Когда народ похлопал, началась моя сольная песня. «Аme amin», известная в народе ещё и как «I am the one», только на эльфийском. Лилиана странно смотрела на меня, пока я пела. Но я была больше сосредоточена на ударениях, так что не придала этому большого значения. Следующая композиция была парной для молчуна и барда, так что мне и оставалось, что хлопать в ритм и пихать гнома, чтобы тот не отключился посреди концерта. Но пихать не очень сильно — его могло укачать и стошнить. Спев ещё пару песен, у одной из которых мелодия была нагло вырвана из моего мира, раскланялись и, под бурные аплодисменты, потащили себя в таверну. Гном с нами идти отказался, сразу плюхаясь к друзьям под бок и начиная трапезничать, так что Крэму пришлось тащить немногочисленные инструменты за него.
— Как думаете, мы подняли их боевой дух? — Спросила я.
— Даже не сомневайся. Правда, теперь нас будут просить выступать только с этими песнями... И тебя тоже, Сэра.
— О нет, хватит с меня песен, я наелась...
Милая менестрель рассмеялась и отпустила обедать, напоследок поблагодарив всех собравшихся за участие.
Есть я садилась с тёплым чувством внутри, будто сегодня все сделала правильно.
***
Поесть мне не дали. Ребята буквально атаковали меня со всех сторон, кто польщенный песней про себя, кто заинтересованный словами непонятной эльфийской песни, кто вопросами, заплатили ли мне за это или облапошили. Даже Инквизитор расшевелилась, интересуясь, почему мы так внезапно решили перед всеми выступить. Закончилось все тем, что Варрик раскрутил народ на вечернюю «Порочную Добродетель», пихнув меня позвать на это дело Каллена и Соласа, которые за столом отсутствовали. Кое-как влив в себя немного супа из нагов, я вышла из-за стола и снова пришла в движение.
С Калленом договориться оказалось не сложно, но Солас моего веселья не разделил, не желая участвовать в игре.
— А я так хотела посмотреть, как ты их всех победишь... — Вздохнула я расстроенно, рассматривая, как точными движениями мужчина наносит последние мазки на очередном фрагменте своего гигантского изображения. Краска смешанная со штукатуркой заметно выигрывала перед привычными мне материалами, но писать ей было чуть сложнее.
— Если ты и так знаешь, чем все закончится, почему хочешь посмотреть на это? — Вскинул он бровь и хитро посмотрел на меня.
— Потому что знать — не видеть. Ладно, придется немного расстроить Варрика, не знаю, переживет ли он боль утраты, или нет...
— Главное не садись больше на Железного Быка, если тебе предложат. — Чуть нахмурился эльф, отведя взгляд и отходя чуть назад, чтобы посмотреть на картину целиком.
— Да нет, мы, вероятно будем играть на деньги, а потом и на раздевание... — Скромно пожала я плечами, отдаляясь следом. Конечный результат работы выглядел великолепно. — Так что ни на кого я лезть не буду.
Солас тяжело вздохнул.
Перед уходом, мужчина ненавязчиво повязал мою шею двумя шарфами и прицепил к поясу мешочек с золотом.
В этот раз поиграть в Порочную Добродетель заглянула и Инквизитор, весело переговариваясь с ребятами и иногда выпадая в беглый эльфийский. Бык серьезно рассматривал соперников, Дориан, чуть успокоившийся с новостей, выглядел хитрой лисой. Коул задавал милые вопросы Варрику, а тот, словно заботливый папочка, старался на все ответить. Том Ренье немного жался в стороне, Жози была весела, а Каллен кипел уверенностью, что сегодня он всех победит. То, что это абсолютная неправда — никто даже не дёрнулся ему сказать. Ошибка новичка была очевидна, так почему бы не насладиться ей в полной мере? Под выпивкой все начинали размякать, раскрепощаться и травить истории. В какой-то момент Инквизитор начала ту саму беседу «почему тебя, а не меня» и закончила фирменным «все отшельники — бараны». Варрик эти веяния быстро свернул, напоминая, что нужно травить весёлые истории, а не Соласа. Лавеллан нехотя с ним согласилась. Играли долго, но мне, что удивительно, очень везло. Я не побеждала, но и не проигрывала. В отличии от все более оголяющегося Каллена, которого весь происходящий процесс начинал смущать, но желание отыграться брало своё. В какой-то момент мои пьяные товарищи смогли и меня развести на нелепую откровенность. Ну, по их мнению, откровенность. Я, по заветам Варрика, наплела в три короба все, что только могла. Некоторые это заметили, судя по косым взглядам и ироничным улыбкам, но ничего не сказали. Кассандра предложила сворачиваться, словно самый серьезный и взрослый адекватный человек в составе. Но только я смекнула, что девушка сделала это ровно тогда, когда Каллен оказался гол, как сокол.
Немая просьба-приказ всем отвернуться была мной нагло проигнорирована, так что я смогла мельком заценить легендарный зад командира.
***
Когда все закончилось, я хотела было пойти к себе, чтобы закончить этот долгий день, но тут тяжелая рука опустилась на мое плечо. Удивительно, но я даже не заметила, что Бык был так близко... Это удивило меня. Ещё больше удивил вид мужчины — он был хмур и выглядел опасно. Нет, обычно коссит не похож на милого безобидного щенка, но в это самое мгновение он напоминал древнего дракона, который мог одной своей лапой перемолоть меня в труху.
— Поговорим? — Спросил Бык. Хотя, его тон отрицания не подразумевал, я искренне хотела сказать «нет», убежать и не отсвечивать. Сердце бешено забилось в груди. Страх на мгновение лишил меня голоса. Но я послушно кивнула, судорожно вспоминая, чему меня научил Солас. Зажигать свечи научил, парализовать ужасом мелких животных научил и лечить других научил. Больше ничему не научил. Значит будем эксплуатировать то, что имеем, если прийдется. Даже если с перепугу... И даже если это будет неоправданно, после, если что, я смогу извиниться.
Коссит провёл меня через подземный бункер, совмещённый с кухней, и вывел наружу, подводя к какой-то врытой в землю статуе.
— Ты ведь знала, да? — Спросил меня Бык, стоило мужчине осмотреть округу и скрестить руки на груди. Мышцы, просто груда мышц, рога, драконьи, не иначе, и эта блестящая за спиной махина, способная убить одним ударом — я чувствовала себя так, словно пришла на собственную казнь. И палач хмуро смотрел на меня полным понимания взглядом.
Я сделала самое непонимающее лицо, на какое была способна. Бык лишь поморщился. По спине пополз холод предвкушения собственной смерти. Может, в одной из мультивселенных я прямо сейчас и умерла от страха. Тень зарябила и на краю сознания что-то засветилось.
— Ты точно знала, будущее. Меня такими штучками не проведёшь. Лучше говори сама, если не хочешь проблем. Инквизитор тебя не особо любит. И, в случае, если у неё появится дополнительная мотивация, легко выгонит отсюда. Или закроет глаза на неожиданное исчезновение. — Удивительно, но слова бывшего Кунари подействовали на меня, как успокоительное. Ссылка — не смерть.
— Ну выгонит и выгонит. — Пожала я плечами, едва держась от облегчённого вздоха. — Вам же тогда без меня мир спасать. Но, так уж и быть, я скажу. Мне неизвестно наше будущее, но варианты того, что и как может случиться, мне ясны, как день. Не думай, что я все подставила и играю свою хитрую игру. Это не так. Я просто хочу комфортно жить в окружении друзей, не ожидая от них ножа в спине.
— Я же вижу, что ты недоговариваешь и врешь. Может не сейчас, но однажды это обязательно всплывет на поверхность. И тогда я собственным топором разрублю тебя на части. Хотя... Что мешает мне сделать это прямо сейчас? Ради безопасности Инквизитора и всех нас. — Улыбнулся, будто сойдя с ума, коссит. Сверкнуло оружие, а после...
***
Я проснулась посреди ночи, задыхаясь от рвущегося к городу крика. Сердце бешено колотилось в груди, а глаза стали мокрыми от слез. Тело же трясло от почти физического ощущения, как меня беспощадно рубит топором Железный бык. А перед глазами так и застыла сумасшедшая ухмылка чудовища, обляпанного моей горячей кровью.
— Тише, Emm'asha*, дыши... — Разворачивая меня к себе, начал нежно шептать Солас. Я крепко обняла его, дрожа всем телом, уткнулась в горячую шею и не отпускала до тех пор, пока ужас видения не отпустил. — Все хорошо, тебе просто приснился кошмар.
— Давно такого не было. Нужно было вместе уйти в Тень... — Утирая слезы, рвано выдохнула я. Тело слушалось плохо, нехотя расслаблялись мышцы и сбавлялся бешеный сердечный ритм.
— Что тебе снилось, vhenan? Ты бледна, как полотно. — Осторожно спросил эльф.
— Что меня разрубают пополам. — Закрывая лицо руками, прошептала я. — Просто потому что я им помогаю. Обвиняют, рубят, не верят... Просто ужасный сон.
Солас погладил меня по щеке и убрал светлую прядь за мое длинное эльфийское ухо.
— Я давно хотел спросить. Почему ты им помогаешь? Несмотря на то, что не разделяешь их взглядов, пытаешься сблизиться со всеми.
— Не со всеми. К Вивьен я не имею никакого отношения. — Резко ответила, окончательно приходя в себя.
— Я бы с этим поспорил. Ты выросла в ее глазах, уже лишь потому что стала вести себя не как обычно это делала Сэра, а уж когда уберегла Инквизитора от нежелательных отношений с каким-то там отступником, стала в ее глазах едва ли не цивилизованным человеком.
— «Каким-то там отступником»? Ужасно звучит. — Поморщилась я.
— Как есть. — Улыбнулся эльф. Вышло как-то натянуто. — Если бы ты ещё и сидела в кругу магов и помогла ей, например, стать новой Верховной Жрицей, она бы, наверное, души в тебе не чаяла.
— Ох, на это я никогда не соглашусь! — Поднимаясь с кровати, воскликнула я.
— Куда ты идёшь?
— Мне нужно подышать... И подумать. — Ответила я, наскоро накидывая на плечи плащ и натягивая сапоги. Вероятно, когда я вернусь, эльф уже будет у себя, но, сегодня мне нужно было побыть одной, так что я не сильно расстроюсь по этому поводу.
