Небо в огне

OST: — Триада — Нежный омут

      Космос сдержал своё слово.       Забрал.       Для всех они пропали с радаров до вечера, но в офисе на Цветном бульваре не сокрушались из-за исчезновения Коса, а Лиза не расстроила Гелу тем, что мило помахала ему ручкой, прячась от рабочих вопросов за спиной мужа.       Да и хорошо, да и Слава Богу, а то надоели всем своими постными минами. Уехали и уехали, никто не пострадал. Можно жить дальше.       Куда уехали? К себе же домой. На Кудринскую площадь. Место для Лизы куда более приятное, чем загородный дом, к которому она училась привыкать.       Свадебный подарок — счастливый подарок. Место, в котором первые шаги сделала Аречка.       Не отличились Холмогоровы в этот раз большой фантазией. Не сегодня.       Лиза проснулась из-за того, что перестала чувствовать такой привычный для себя уют. Стало ощутимо прохладнее. Она будто бы потерялась в невесомости и с трудом приходила к порядку. Место рядом ещё хранило теплоту родного тела, шёлковое постельное белье бесформенно сбилось. Значит, ничего ей не приснилось. Всё правильно.       Присев на кровати, голубоглазая стала смутно озираться по сторонам, но облегчения это не принесло. Кос просто не имел права раствориться в московских широтах, меняя её на призрачный шанс поддаться губительной зависимости. Страхи сходу стали заполнять светлую голову Елизаветы. Где он?!..       Видимо, Кос решил материализоваться мгновенно, не дожидаясь паники неугомонной жены. Он вернулся в спальню и сразу же проник к ней под одеяло, обнимая, и, припадая губами к шее. Лиза не сдержала довольного вздоха, позволяя любоваться своим обнаженным телом, покоряясь взаимному желанию, но, сомкнув ладони на её животе, Кос замер, не делая ни малейшего движения.       Космонавты в домике!       — Я думала, что ты лыжи на орбиту навострил, — Холмогорова заметно успокаивается, ловя нотки терпкого парфюма, которым пах её мужчина, — к марсианам, с которыми иногда разговариваешь.       — Лишь бы сплавить меня куда-то! — реакция Лизы на его временное исчезновение была предсказуема для Холмогорова. Теперь Кос спешил доказать, что он рядом, всем весом наваливаясь на жену, совсем беззащитную перед ним и хрупкую. — Ты хорошо пригрелась, девочка моя, а мне жесть как подымить захотелось. Испугалась?       — Да, солнце, — без тени сарказма произносит Лиза, повыше притянув ладони, дарившие ей несравнимый трепет, — а я тебя сегодня не о многом просила.       — Куда я денусь? — Космос и сам понимал, что внезапная просьба Лизы, которая, к тому же, отвлекала его от негатива, играла ему на удачу. Ему невероятно хорошо, потому что алмазная полностью отдаётся ему, ни в чём не упрекает. Он готов забирать её усталость, раз она того хочет. Он давно этого ждал. — Я Арьке конструктор крутой спрятал на лоджии. Стал читать на коробе, как собирать. Под шумок открыл, чуть не увлекся, блин. Бля буду, если соврал.       — Игра для детей от трёх лет, Кос, — Лизу мало удивил тот факт, что Космос снова что-то купил, желая обрадовать домашнего Ежа. Он думал, что подарки хоть как-то искупят тот факт, что Аря реже видела его по вполне понятным причинам, в боязни которых Лиза жила последний год. Это не запрещалось, когда приходилось объяснять Аре, что с папой, Лиза чувствовала себя мерзко. Ведь Арька подрастала, становясь всё более цельной и понимающей.       — Тогда ко мне какие претензии? К отцу-то? — Космос обожал свою дочку. С каждым днём в нём формировалась абсолютная уверенность, что его Аречка растёт самой исключительной и необыкновенной. Он будет всю жизнь её баловать и безотчетно любить, как и когда-то к нему относилась его мать, а если кто-то вздумает обидеть доброго человечка, то просто сотрёт этого глупца в порошок. Как и за маму Ариадны.       — Тебе двадцать шесть скоро, пап, — чем бы дитя не тешилось…       — Не о себе пекусь, веришь?       — Рожала её я, — спешит напомнить Лиза, — помнишь?       — Вздрогнешь, твою дивизию!       — Зато какой опыт…       Лиза на короткий миг заходится ироничным смехом, вспоминая растерянное лицо Космоса, осознавшего, что ребенок появится на свет в ближайшие часы, а не когда велели доктора. Прошло всего три года, а девяносто первый казался нереальным. Почти беззаботным, если посмотреть на наставшие времена.       Всё познаётся в сравнении.       — Можно немного кислорода, Ваше Величество? — просит Лиза, когда Космос укрывает их от зимы пуховым одеялом.       — Добейся, — в импровизированной норе настолько хорошо, что Кос бы не двигался, если бы его не заставили отстраниться и прислониться к стене. — Да ну тебя!       — Вот так-то лучше, мой генерал, сиди и не выпендривайся, — Лиза победно усмехнулась, юрко устроившись в ногах мужа, обхватывая его со всех сторон. Как в капкан загнала, не отрицая и того, что сама давно прочно в нём увязла. И насколько его недовольства хватит, прежде чем она снова его поцелует и утянет по любовным волнам?       — Иди ко мне, алмазная, — Космос обессилен вчерашними ссорами, и поэтому успокоено гладит женскую напряженную спину, лишая Лизу любого опасения, закравшегося под кожу. — Ну что ты такая?       — Какая? — голос Лизы был бы почти игривым, если бы она не прижималась к Космосу ещё теснее.       — Дёрганная соблазнительница, мать твою, — лицезреть то, как Лиза показывает свою независимость, Косу забавно. Долго ли получится развлекаться только поцелуями и невинными разговорами?       — Знаешь же, что поводы есть. Как ком снежный.       — На жопе шерсть есть!       — Холмогоров, объясни, как ты всё умеешь портить одним словом?       — Мама такого классного на радость миру родила! Вот и развлекаю тебя…       — И пошло по кочкам, — с Космосом нужно быть готовой к всему — эту истину Лиза заучила наизусть, но смысл постигала лишь глубоко осев в законном браке. — Не остановить.       — Главное, что тебе нравится, — Коса подкупало то, что они с Лизой никогда не сравнивали свои отношения с чужими. — Я всё сказал!       — Как дала бы тебе! — Лиза замахивается, нацеливаясь на затылок мужа, но он ловит тонкое запястье, и, не мешкая, подминает её под себя. Женских вскрик подавлен поцелуем, и, едва отпустив мягкие губы жены, Космос слышит протяжное восклицание: — Кос… Задавишь!       — Дай, — недвусмысленно возражает Космос, удерживая брыкающуюся Лизу, — а то запела, заладила, а муж страдает.       — Тогда отпусти мои руки, демон. Я не могу двигаться!       — Сам всё знаю.       — Ничего не знаешь!..       — Люблю ведьму!       Прежде чем Лиза успевает высказать слово против, Космос перемещает касания пальцев к её вздымающейся груди, одновременно вкладывая себя в новый поцелуй. Она ловит его порыв и ответно овладевает пухлыми губами, ни на секунду не прерывая желанного единения. С кошачьей вкрадчивостью Лиза смыкает стройные ноги за мужской талией, дозволяя Косу полную свободу действий. Затуманенное сознание решает, что медлить больше нельзя. Они похожи на вампиров, но живущих исключительно за счёт обоюдного помешательства. Лиза сладко вздрагивает, когда чувствует плавный толчок, стараясь стиснуть Космоса в объятиях сильнее.       Чтобы не отняли…       Она чувствует его нетерпение в каждом движении, каждой клеточкой томного тела. Мужские ладони жадно проходятся по телу Лизы, оглаживая каждый изгиб и нежа бледную кожу, а ей мало, так мало этого огня. Лиза поддаётся вперёд, с восторгом ощущая, как губы Космоса замыкаются на её бардовых сосках, а длинные пальцы удерживают бедра, стремясь слиться воедино. Он проникает глубже, наклоняется ближе к чувственным розовым губам, не целует — терзает и захватывает, и Лизе кажется, что они давно стали единым целым. Неделимым.       Они так близко, так сильно растворяются друг в друге, что мысль о неправильности происходящего губительна. Космос резок, его поцелуи рвано скользят по хрупким плечам — в его объятиях Лиза больше не улавливает щемящей нежности, а лишь страсть — поглощающую и порочную. Но она сама того хочет, сама отвечает на желанные прикосновения губ и остро сжимает твердый член соприкосновениями с влажной плотью. Сладко, неимоверно сладко быть вдвоём и отдаваться друг другу до края, и горькие осознания не отравляют мысли праведным страхом.       Нелюбовью.       Стоны смешались в один. Руки безвольно сплелись. Сердца давно стучат одним ритмом, и это вовсе не ложь, не химера. Не пустые звуки. Они падают друг за другом, потому что так надо. Потому что он её ловит, потому что он её мужчина, а она его женщина. И спрашивать разрешения быть с ней он никогда не собирался. Он её любит.       Каким бы странным это не показалось…       Московский вечер казался непривычно тихим или кто-то просто потерялся в пространстве и времени? Пару раз в квартире звонил телефон, а на него никто не отвечал; у соседей громко играла музыка, но на пророческого «Солдата любви» реагировать не хотелось. Потому что есть своя бесконечная песня, которая и заставляет лежать, прижавшись горячими лбами. Видеть перед собой только синеватые озера, в которых не найти двойного дна, и отмечать, как меняются ужимки на лице — от хмурости до предельного наслаждения моментом.       Со стороны Космос и Лиза могли напомнить себе двух потерянных подростков, которыми встретились в восемьдесят третьем, но они давно не дети, чёрт дери!       И проблемы у них другие, а мириться с одиночеством им уже не приходится. Потому что разучились жить по разным углам. Муж и жена.       Или просто мужчина и женщина, которые и шагу по отдельности ступить не могли? После крупной ссоры или мелкой недомолвки они безнадежно ныряли в свой нежный омут, хватаясь за руки. Не было ни боли, ни страха. Любовь оставалась.       Нежный омут…       То жарко, то холодно, а золотой середины не бывает. Всё или ничего.       Лиза зацеловывает лицо мужа лихорадочно быстро, словно упустить из своих рук боится. Она хочет чувствовать его так близко, чтобы волшебство её власти над ним не заканчивалось, а Кос и рад ей покоряться. Странная у них связь, чуть потянешь в сторону и дышать уже не получается. Как без скафандра во внеземном пространстве.       Два сумасшедших космонавта…       — Я победила? — Елизавета приходит в себя первой.       — Сдаюсь, но никому об этом не говори, — Холмогоров пытается восстановить ровное дыхание, но возвращаться из своей галактики нелегко.       — Прекрасно! — и можно ли считать достижением то, что предательский страх покинул Лизу?       Нет ни вчера, ни завтра. Есть вечное и сегодня.       — Я бы ещё телефон выключил, а то задолбают, гады… — говорит Космос, лениво откинув голову на подушку. Лиза сразу же прислонилась щекой к его плечу, ласково шагая пальчиками по открытому торсу. Ей нравилось наблюдать за эмоциями, ярко выраженными на его волевом лице. Недобрые складки на между черных бровей Космоса пропадали, и Лизе уже по этой причине хорошо и вольготно. — Алмазная, скажи что-нибудь? О чем думаешь?       Послушно замереть в мужских руках или перебирать в больной памяти вчерашние грозовые тучи? Лиза сделала ставку на первое, оставив мысли о своей дурной голове и бедном сердце. Не только из-за того, что из всех личных зол выбирала Космоса. Просто Холмогорова берет спасительную паузу, чтобы с ума не сойти, чтобы на время остановить свой бег и спрятаться за кем-то более сильным.       Кос всё-таки рядом. Наверное, потому что нужны друг другу, как иголка с ниткой. Ничего необычного.       — По юной хозяйке скучаю, вот о чем я думаю, — материнский инстинкт никогда не дремал, — не всё тебе март в январе, котяра!       — Врёшь! На этот раз стопудово!       — Это моя круглосуточная мысль, не этого ли ты хотел, папка?       — И сейчас хочу, — соглашается Холмогоров, — но скоро твой день рождения. Как тебе эта мысль?       — И годовщина нашей свадьбы, помню.       — Ни хрена не помнишь, раз за месяц ни слова.       — Нет настроения для суеты.       — Не по-людски как-то.       — Зато как у космонавтов…       Холмогоровы начинали забывать, как выглядел их брак до прошлой весны. Это теперь у них никаких годовщин, никаких громких пожеланий и долгое молчание по утрам. Лиза отделила себя от старых времен, когда у них дома запросто собиралась целая компания, а Кос не видел смысла спорить по этому поводу, даже сейчас больше показывал упрямство, чем действительное желание развеселой годовщины. Праздники милейшей Арюши существуют, а вот праздники её двух скучных взрослых сброшены со счётов. Им бы друг с другом разобраться.       Но хочется ли этого Космосу и Лизе?       — Покурить бы… — они уже несколько секунд лежат без движения, а Кос и не думает менять положения.       Чтобы не убежала?       Нет, чтобы с ним была, а поводы для скандалов оставила за седьмым кордоном. Он же знает, что далеко не подарок и новые порядки его жизни откровенно пугают Лизу, но отпустить её совсем не получалось. Все мимолётные и серьезные шорохи в голове алмазной мечтательницы нужны Космосу, как бы его не подозревали в том, что ему давно безразлично на всё, кроме своих пагубных пристрастий.       — Перебьешься, — нет, Лиза не стала противницей курения, но не для того она украла Космоса ото всех, чтобы он опять от неё оторвался. — Тем более курить вредно. Ты мне нужен здоровый со всех сторон. Запомнил?       — Давай, милая, конкретнее? — не сказать, что невозможность сходить на перекур расстраивает Космоса Юрьевича. — Какая часть интересует больше всего?       — Кишки, — бросает Лиза, не скрывая плутоватой улыбки.       — Пиздец! — Космос почти расстроен.       — Причем, Кос, ходячий, — Холмогорова ни на что не намекает.       — Не дурак…       Страсть к куреву побеждает. Приходится выбраться из теплой постели прямо с Лизой на руках, потому что разойтись в стороны как-то не получалось. Однако скоро она огорошила тем, что не хочет выходить на мороз. Да ещё и телефон зазвонил.       — Не бери, — Кос отмахивается, когда Лиза обращает внимание на его забытую трубку.       — Время-то сколько, пора уж, — вернуться к реальности всё-таки стоит, — отмажу тебя от разговора, я это умею.       — Вдруг Пчёла, только вчера с ним поцапался в прах, — Космос уже не принимал в расчёт то, что Лиза — сестра Виктора. — Весь мозг, блять, ахинеей про какие-то многолямовые поставки засрёт. Всё за зеленую бумажку грызётся!       — Зашибись, супер, с братом давно не разговаривала, — Лиза не разделяет опасений мужа, продолжая настаивать на том, что криминальный бизнес остаётся за гранью её понимания. А вот близких терять она не собирается.       — Я тебе что говорил? — Космосу не грех вернуться к излюбленной теме. — Все контакты с этим долбанным родственником через меня. Он сегодня-завтра родину за барыш продаст, только и знает, что Белому подпевать, а ты?       — А я его сестра, ты не в курсе, родной? Что мне прикажешь делать? По мордасам вам обоим надавать? Да вы уже на всю башню ушибленные!       — Ты меня слушаешь вообще? Он тебе вечно пиздит про всякую ебаторию, а хуй там плавал! Я не позволю тебе уши в трубочку сворачивать!       — Кос, не неси пургу, — телефонная трель начинала порядком надоедать, — это звонок, а не конец света.       — А мы сейчас не о звонке.       — Тем более не хочу об этом говорить.       — Да потому что опять, сука, одно и тоже!       — Действительно!..       Лиза в шаге от того, чтобы ответить на вызов, но Кос выхватывает у неё телефон, заталкивая в рядом стоящее кресло. Не удержав равновесия, девушка падает в него, неудачно стукнувшись щиколоткой о деревянную ножку.       — Да твою мать, Холмогоров!.. — но Космос всё-таки заговорил с неизвестным для жены собеседником.       Спускать его самоуправство Лиза не собиралась, и поэтому подскочила к Косу со спины, со всей силы выхватывая аппарат из ладони. Она не разобралась, чей это звонок. Однозначно, что не с отцом, который просил приехать в восемь вечера. А остальное и неважно.       — Хватит, поговорил! — захватив телефон в свои руки, Лиза с олимпийским размахом кидает его в стену, наверняка предсказывая, что после такого падения абонент Холмогорова будет доступен только дня неё.       — Какого хуя?! — Космос едва успел понять, о чем заливал ему Белый на другом конце провода, но теперь это и не было значимым.       — Надоело! Туда не смотри, с тем не разговаривай! Рот открывай только по твоему целевому назначению? — Лиза перестала контролировать свою злость. — Покажешь, может, для чего? Сама знаю, Кос, чтобы отсасывала умело! Ты же только в этом случае не побежишь нюхать? А потом потрахаемся, как это мило!       — Ты отхватишь сейчас! — спорить с голой женщиной — заранее быть себе врагом, но Космос не в первый раз прыгает в эту алмазную пучину. — Лизка, ну какого лешего? Тебе, бля, плохо со мной? Какого хера раздувать? Ты скажи? Не надо меня на понт брать! Ты уже за яйца всю жизнь держишь, и разве, блять, не этого замечаешь?       — Сам отхватишь по самые помидоры! — вырывается у Лизы, когда Кос не позволяет пройти к шкафу, схватив её за плечи. — Пусти, я уеду отсюда. Отгулялись!       — Со мной приехала, — Космос наклоняется к красивому лицу жены, пристально всматриваясь в ясные глаза, — со мной уедешь. Ты — моя жена, доступно объяснил? Сколько лет замужем? Всё объяснять на пальцах?       — Ты всё испортил, придурок! — Лиза не страшится тяжёлого взора Холмогорова. Не в её планах быть сломленной жертвой, и, сделав первое, что пришло ей в голову — боднув Коса лбом, она отталкивает его. — Получил? — спрашивает она, когда Кос потирает красноватую от удара кожу.       — Никуда ты сегодня отсюда не выйдешь!       Возвращая мимолётное господство, Космос резко закидывает Лизу к себе на плечо, не давая ей вырваться. Она колотит его, проклинает на все голоса, но Кос не отвечает. Укладывает её обратно на смятые простыни, когда Лиза, скорее, обреченно замолкает, и прислоняется плечом к плечу, не пытаясь преодолеть гнетущее молчание.       Свалил на кресло? Разбила трубку? Лобешник ему шибанула, а потом вниз головой повисла? Как кошка…       Трагикомедия!       — Холмогоров, если у меня стокгольмский синдром из-за тебя, то пошёл ты нафиг!       — Чего?!..       — Разведусь с тобой, долбанутый, вот что!       — Да ты сама как ужаленная!       — Потому что заканчивается терпение, Кос, — Лиза не подозревала, как продержится ещё. Ведь есть ради чего? — Не получается глаза на твои подвиги закрыть.       — А я от тебя ничего не скрываю!       — Правдоруб чёртов!       — Не нравится?       — В том-то и дело, что без тебя хоть в петлю…       Теперь хочется закурить Лизе. До остервенения. Чтобы помнить о том, как было хорошо, а не как всё в действительности херово.       Пачка красно-белых нашлась на тумбочке, как и спасительная зажигалка. Стоило сделать первую затяжку, чтобы успокоить нервы, так Лиза сразу закашлялась, чем сначала дико рассмешила Космоса. Но гогот длился совсем недолго: сигарета потушена в хрустальной пепельнице повелительным жестом. Что ж, прокол вышел. Или здоровье подводит в двадцать четыре года?       Беременность, переломы и простуды бесследно не проходят.       Хорошо, что хоть рожать больше не собирается. Наверное.       — Рот мылом вымою и в угол поставлю! — что-то Лизе подсказывало, что муж так и сделает. Он не был поборником женского курения, но не считал, что его жене оно идёт. Даже редкое.       — Мозги лучше так свои прочисть, но с хлоркой, — Холмогорова обиженно огрызается, когда Космос заканчивается поить её остывшим чаем без сахара, стоявшим на тумбе. — Блин, половина восьмого! Всё, Кос, пусти…       — Собирайся, поехали, — Космос не торопится, прекрасно зная, что они везде успеют, — а потом сразу в село. Хватит уже этого города.       — Я сказала, Космос, пусти, а не поехали со мной, — дистанция необходима. Лизе очень хорошо рядом с Косом, ей стало легче, и она смогла хоть на немного вспомнить, что она всего лишь та, кто любит без оглядки, но кто-то же обладает даром коверкать всё в пух и перья. — Арьку сама заберу, ночевать здесь буду.       — Ни финты себе ты придумала! — Космос не собирался сдаваться, теряя то, что само приплыло ему в руки сегодня. — Потрахались и разъехались? Охуенно! Когда теперь звоночка ждать? Ты какого хрена со мной творишь, алмазная?       — Яму себе не рой, герой-любовник, — пытаясь не обращать внимания на мужа, Лиза ищет в шкафу свои старые джинсы и объемный красный свитер, более подходящие для её потрепанного настроения. — Торможу тебя, а ты ещё больше подкоп делаешь.       — Нет, я всё равно с тобой поеду, — Космос не унимается, — куда ты в темень одна?       — Точно не в казино, где шалашовки однозначно сговорчивее.       — Лиз!       Кос замечает, что измученность вернулась к жене. Волком смотрит.       — Я знаю, что ты сейчас скажешь, Космос, — любит её и дочку, горы для них свернёт и океаны переплывёт, но хочет жить так, как придёт ему в голову. По сиюминутному порыву. По кайфу, чёрт возьми. — Но давай заставим людей поверить в чудо?       — Какое? — Холмогоров немало удивлен вопросом жены.       — Что мы не разбежались… — молва же ставила именно на печальный исход, когда Космос женился на Лизе. — А чтобы сказочке быть… Кос, должны стараться двое. Я одна не вывезу!       По дороге в Цветочный Космос и Лиза воинственно молчали. Тишину в салоне автомобиля прерывала лишь Ариадна, которая совсем не думала о том, что скоро её уложат спать: требовала «Киндер-сюрприз» и яблочный сок, болтала о мультиках, которые успела посмотреть в гостях у деда. Родители отвечали малышке устало и односложно, синхронно давая обещания или предостерегая от задуманной проделки.       К половине одиннадцатого Арька смогла угомониться, безбрежно засыпая в своей теплой кроватке, а Лиза сделала вывод, что забыться всё равно бы не получилось. Космос зря обижается, когда она указывает ему на это. Или Кос просто не хочет признавать, что небо захватил не просто огонь, а оно погрязает в синем пламени? Если литературно. Красиво.       Вернувшись в супружескую спальню, Холмогорова находит, что ключи от «Мерседеса» больше не покоились на комоде. От Космоса в пространстве — только запах дорогих духов, перемешанный с «Marlboro». Во дворе слышно оживление и лай соседской собаки невдалеке. Всё предельно ясно.       Кос сбежал от проблем. Лиза проиграла схватку.       А тревожный маховик испытаний снова запущен…