OST: — Би-2 — Чёрное солнце
Гостиная в квартире академика Холмогорова наблюдала много анекдотичных и драматичных картин, но то, что в моменте происходило между Космосом и Лизой не подпадало под рамки однозначного объяснения. Третьему лишнему можно было бы собирать ставки на большой куш, когда грозовая туча громыхнет что есть силы, а пока приходилось терпеть напряженное молчание. Ведь Лиза закрывала побледневшее лицо рукой, пытаясь вспомнить, когда они с мужем успели докатиться до полного проигрыша, а Космос хранил обет молчания, как воды в рот набрал. Иного выхода из ситуации у него и не было. Не обострять бы, иначе сотрясением и двумя переломами здесь дело не обойдется. Разбавляла обстановку Аря. Первый испуг от вида забинтованного папаши прошёл спустя пять минут после того, как Лиза привезла её в дом свёкра, и, пользуясь тем, что маме не до её воспитания, Арька беззастенчиво носилась по квартире. Пару раз она пыталась испытать на прочность отцовский гипс, угрожая белоснежной амуниции зеленым фломастером, но музыка играла недолго. Когда Аря подбежала к Космосу, не теряя твердого намерения раскрасить хотя бы пострадавшую руку, Лиза решила, что громоотводу пора ужинать, а не визгливо радоваться тому, что в ближайший месяц папа будет дома. С костылями и перевязанной головой. — Аря, суп на кухне, — Лизе приходилось играть в злую воспитательницу, пока доброму папе Ариадны ничего не оставалось, как кивнуть поникшей головой, давая однозначный знак: мама худого не скажет. — Арюша, беги! — С вами хочу, — ровные бровки Ари нахмурены, — папк, скажи маме! — Аря, пусти папину ручку, а то ещё что-нибудь ненароком ему сломаем. — Ну, мам, не хочу! — Ариадна!.. Лизе нелегко: она пытается собраться с мыслями и силами, а жалкий взгляд дочери без малого добивает её покорёженное сознание. Космос должен спасибо сказать, что его где-то в больнице не изолировали, а домой привезли, хоть и к отцу, но вместо этого он изображает великого страдальца. Ничего нового! Отпустить бы ситуацию, но быстро только кошки родятся. А уж после такого особого случая… Сказали же ей сначала, что муж хлопнулся. Насмерть. Чуть не поседела за час неизвестности, а оно живо и здорово. Санитаров материт. Чёрт дери! — Ёжик, беги к деду, потом поиграем, — Космосу кажется, что он упустил счастливый миг, когда мир отвернулся от него. Шут его знает, но может оно и к лучшему было, если б он коньки отбросил за рулем дорогого авто? Сам мучается с того, что творит, но бороться с собой — нелегкое дело. Особенно когда видишь, что кому-то ты всё ещё нужен. Дурной. — Беги, Ёж, мы тебя позовём. Аря, недоверчиво глянув на родителей, вняла внушению отца, вприпрыжку удаляясь в сторону кухни, где её ждал дедушка. Лиза благодарна мужу за то, что его дар убеждения срабатывал с Арькой по расписанию, но злостью себя изводит из-за того, что ситуация с аварией мало напугала Космоса. Если сидит, обыденно разговаривая с дочкой, а едва глянет на Лизу, то сразу же строит из себя обиженного. Неужели по башке так слабо ударило? Лиза не заметила, что произнесла последнюю мысль вслух. — Со всей дури прибило, не видишь? — откликается Кос, ощущая себя кругом виноватым. Он знает, что Лиза будет плакать по его беспокойную душу. Это сейчас она такая агрессивная и пожары алмазными глазами метает. Арюшку из комнаты в комнату гоняет, на него волком смотрит. А когда злость в себе копить устанет, то слёзы польются градом. Что Космос может сделать, чтобы Лиза не металась раненой волчицей? Прекрасно знает, как надо действовать. И на тонкой нити проскальзывает догадка, что авария не зря с ним случилась. Нужно взять себя в руки, к разуму воззвать. Иначе деградация неизбежна, хотя… Куда ещё ниже? — Как будто мало тебе, — отвечает Лиза, не тая в голосе горьких нот, — врач как на семейку дураков смотрела, а ты ещё там всех обругал. Позорище, Холмогоров! — А какого хера они со мной, как с мешком? — Так тебе и надо! — Знаешь, чё, мать, ты б успокоилась… Кончай нитки из меня вить! — А у тебя не нервы, а стальные канаты. Портить можно сколько угодно! — Ещё бы ты этим занималась! — Так, Космос, я устала слушать твои стенания, — Лиза хочет прекратить словесное безобразие первой. — Лучше обдумывай то, что ты доигрался. — Я думаю, — скорее, огрызается Космос, чем парирует в ответ своей половине. — Я проверю, — потаённо Лиза носит в себе надежду, что муж в действительности что-то поймет. О себе и о ней, о бизнесе своем. О том, что наркота чуть на тот свет его не отправила. А очень старалась… Но сегодняшний бой выигран. Все дома. Лиза может дать сердцу слабину, забывая дневные тревоги на несколько часов. Страхи коварной ночи и туманного утра остались в прошлом, куда она точно не вернётся. Нужно перестать полоскать себя без остановки. Раз, два, три… Сосчитала дальше, до двадцати. Выдохнула. Выпрямила спину, ладони больше не сцеплены в замок. Скоро отголоски гнева окончательно покинут сознание Лизы, и, возвращая себя на грешную землю, она погружается в окружающий быт: прислушивалась к тому, как свёкор на кухне уговаривает Арю съесть две ложки куриного супа за маму и папу. Эти потешные уговоры не удивили Лизу, и она начинает бесцельно перебирать кнопки на пульте, не обращая внимания на то, что Космосу не нравятся её манипуляции. Мумия в бешенстве! Пускай мумию никто и не спрашивает. — И так башня трещит, а ты ещё больше добавляешь, — едва ли не рыдал Кос, метая молнии в сторону жены. — Лиз? — Всё для тебя, фараон, — нарочито беззлобно отвечала Елизавета, продолжая перебирать каналы передач, — развлекаю, как могу. Нет, не как египетских царей, конечно, не претендую. — Не тот способ выбрала, — радует ли Космоса то, что жена внезапно передумала спускать на него всех собак, остывая после того, что увидела в больнице? Однозначно! Но он иного от неё хотел… Чтобы по голове погладила, обнимая вкрадчивой ласкучей кошкой? Допустим. Только бы Лиза не мучилась переживаниями, не отталкивала, как пса подзаборного. Быть везде виноватым ему не привыкать. Переживёт и это падение. — Инвалидов не спрашивали. Ручного зверька ждёте, Космос Юрьевич? И не надейтесь! Обмен грозными взглядами под рокотание телевизора продолжился бы и дальше, если бы не раздался дверной звонок, а через несколько секунд не послышался голос Александра Белова, здоровающегося с хозяином квартиры и его внучкой. Ариадна бодро отвечала на вопросы дяди Саши, спрашивающего, как дела у крошечной космонавтки, а Юрий Ростиславович без лишних жестов пригласил гостя в зал, где временно обитали Космос и Лиза. — Там Белый приехал, — Холмогорова поднимается с места, понимая, что сейчас Космосу и Белову будет о чём поговорить. — Встречай гостей, а я с Арей посижу. Не ты у нас дома самый маленький. — Я не хочу ни с кем разговаривать, — загробным тоном произносит Кос, кривя губы в недовольную линию. — Закрой двери! Нет меня. Лежу под капельницами. — У тебя выбор есть, Космос? — муж далеко не сбежит. — С твоими переломанными костями! — Лиз, о чём с ним базар вести? Тебе напомнить, каким хером он меня покрывает последние полгода? — бешенство по шкале Холмогорова не думало поставить себя на паузу. — Как о чём? — не зря же Белов приехал к ним. От Пчёлы Лиза знает, что Сашку занесло и в Склиф, а это что-то значило. Помнит, что такое дружба? — У тебя тема для разговора найдётся, Кос, я в тебя верю! — Лиза!.. — заставить жену притормозить у Космоса не выходит, но, похоже, на иной исход рассчитывать не приходилось. — Я оставлю тебя, — категоричное выражение лица Лиза красноречиво свидетельствует о том, что она всё равно пойдёт наперекор мужу. — Не слишком хочу общаться с нашим товарищем. Пожалуйста, не поубивайте друг друга! — В этом помещении сжечь меня хочешь только ты! — За всё хорошее, — не отрицает Лиза, — скоро начну, готовься… — А всё потому что ведьма ленинградская, — алмазная, — даю тебе последний шанс остаться! — Не мешаю, — Кос обязательно решит, о чем ему говорить с другом, а Лиза же надеялась, что друзьям хватит мудрости не скандалить. Тем более… Лиза лучше других знает, что Космосу нелегко даются признания. Ей, кстати, тоже. Если вспомнить недавнее прошлое, то в юности будущим супругам Холмогоровым проще было бегать на конспиративные свидания друг с другом, прежде чем произносить громкие любовные клятвы. Они изначально не собирались размениваться на пустое времяпровождение в приятной компании. Возможно, что в начале своих отношений они просто не хотели спешить, но в заветный момент, когда решающее признание прозвучало, жить стало ощутимо легче. Крылья расправились, барьеры рухнули, а наветы и неутешительные прогнозы окружающих казались дурной шуткой. Не дождётесь!.. Как бы Космос и Лиза не стремились оправдать чужих недобрых надежд. И потому слова очень важны, несмотря на всю ценность и значимость поступков. В особенности если они предназначены для близкого человека, влияя на его настоящее и отражаясь в прошлом. Что же до будущего, то делать ставки не стоит. Всё равно не угадать, куда ведёт извилистая тропа судьбы. Но Космос наконец-то должен признаться… Нет, не в очередной раз в любви к Лизе. Он же знает, что эти слова должны звучать в более мирной обстановке, предполагающей улыбку милой сердцу и душе. Да и авария безусловно сделала день Космоса, а после добавила красок в мутную реальность: всю дорогу до квартиры отца Кос молчал, претерпевая боль от свежих переломов, пока Лиза распевалась на него во всё горло, а Холмогоров-старший никак не пытался остановить праведный гнев невестки. Не самое лучшее зрелище…— Нет, мне говорят, что он хлопнулся насмерть! Лиза, доставай вдовье… Лечу веником к нему, ребенка кидаю на соседку — Аря в слёзы! Страшно, жутко! А оно ещё на врачей кидается, осторожнее с ним! Королевская особа, мать твою! Придурок! Прибить бы тебя! — Лиза, не стесняясь Юрия Ростиславовича, голосила во все своё горло. Она не думала о том, обидно ли пострадавшему мужу, а реакция свекра читалась однобоко — солидарность. — Да тачку жалко, больше потому что пострадала за твои грехи, Холмогоров! Ремонту не подлежит… Как и мозги твои дурные! Да, дядь Юр, кошмар? — Лизонька, дочка, ты следи за дорогой… Не спеши! — только и мог добавить профессор Холмогоров, глядя на взбудораженную невестку и хмурого забинтованного сына. Муж и жена больше похожи на две яростные грозовые тучи, чем на обычных людей. Того и гляди, что искры полетят без остановки! — Мне ж мало досталось, лепи бинт куда захочешь! — недобро бурчит Космос, скорее, себе под нос, претерпевая своё болезненное состояние. — А тут, бля, снова навернёмся! Твою дивизию! — Замолчи, негодяй, немедленно замолчи! — прикрикнул на Коса Юрий Ростиславович, ощущая, что находится между двух огней. И как укротить обоих? Решительно невозможно! — Думай, балбес, что не видать тебе ничего теперь до лета, под конвоем будешь сидеть, пока шарниры на место не встанут. Догулялся! Свинья! — Спасибо, дядя Юра, это именно то, что я хотела сказать по такому случаю… — Лиза старается не обращать внимания на мужа, пусть у неё это плохо получалось. Свернуть ему шею, пожалеть или оставить наедине с проблемами? Выбор без выбора. — А побитым пиратам, Космос, слово не давали!..
Привычка подслушивать не характерна для Лизы, но всё-таки острый слух её не подвел. Через несколько минут, прошедших с начала беседы её мужа и Белого, открылась не самая приглядная правда, о которой до сегодняшнего дня знали двое. Ведь когда-то именно Космос одним выстрелом порешил Муху, запуская маховик событий, из-за которых вчерашний сержант Белов стал маститым криминальным авторитетом. Саша сделал вид, что будто бы догадывался о том, что во всем в действительности виноват Космос, благими намерениями прокладывая дорогу в общий горящий котёл, но куда теперь бежать с аварийного самолёта, на который запрыгнули вместе? Что ж, когда-то Белый должен был узнать, что Космос искусно дополнил элемент мозаики, стоившей ему обыкновенных устремлений жизни простого советского гражданина. Но Лиза сомневалась, что слова, сказанные мужем на изломе, что-то кардинально изменят в его дружбе с Беловым. Станут ли друзья ценить друг друга, как в юности, смогут ли доверять, если существует недосказанная злость, которая извечно остаётся за ширмой тайны? Потому что каждый хочет кусок пирога получше, каждый хочет независимости, авторитета и силы. Всё легко объяснимо. — Ты знала? — осторожно спрашивает Александр у Лизы, когда заходит на кухню, чтобы попрощаться. Он не рассчитывает на честный ответ, но должна же эта женщина знать, за кем она вообще замужем? Но… судя по отрешённым и холодным глазам… Лиза всё прекрасно знает. Покрывала просто своего астронавта, как и всегда это бывало. — Павлова-Холмогорова, отзовись, приём!.. С полминуты Лиза молча курит в форточку, всё ещё пытаясь прийти в себя после пережитых событий. Как бы жить пришлось, если Космос разбился насмерть, как бы пошла дальше? Одна. Белов, закрыв дверь в коридор, достает из кармана пальто собственную пачку бело-красных, решив, что за совместным курением диалог пойдет куда лучше, но Лиза, тряхнув золотистыми волосами, резко тушит сигарету. Голубоглазая открывает окно, впуская в помещение свежий воздух, и, обманывая ожидания Саши, восклицает: — Какая всё-таки гадость ваше курево, фу! — Лиза смотрит на беспокойный город без тени тревоги. — Что скажешь, дядь Саш, пора бросать? Пора? — Знала, да?.. Белов не удивлен, что Лиза пропускает его слова мимо себя. Играется, привыкла. Интригует, кошка чёрная. Космическая. — Знала, — захлопнув окно, Елизавета оборачивается к Александру, опускаясь на табурет, — а что это меняет? Грехи замаливать побежишь? — А если бы побежал? — розовые очки разбились об омоновские пули ещё осенью восемьдесят девятого, но Саша не отрицает, что в свои двадцать мог что-либо поменять. Не факт, что в Горный бы попал, но… Нет, никаких «но». Ничего бы не изменил. Добился же того, чего хотел. Это его жизнь. Что выше? Поживем — увидим! — Космоса и братца моего с собой возьмёшь? — вот уж кому следовало подумать о душевном равновесии, наконец-то зарывая свои обиды глубоко в песок. — Да ну, белый человек. Не смеши мои штанины! — Не пойдут, — и все-таки Белову грустно. Потому что с другом всё по-дурацки складывалось, и сам не знает, как ему помочь. Потому что дома Олька смотрит зверьком озлобившимся, а Лиза, знакомая с детства, не хочет понимать его, затаив обиду на то, что муж отодвинут от самых центровых дел «Бригады», вдобавок рискуя собой. Представляла же птичка ленинградская, что Космосу веры особенной нет, не зря конфликтовал и с Пчёлой, и с Сашей. Терял себя парень, никто не считал его зависимость своей проблемой, но сегодня Белый напугался всерьёз. Офис оставил на плечи Пчёлы, Коса бедного душеспасительными беседами загрузил. Что-то новое для себя узнал, однако никак не поменял отношения к другу. Кос же знал, что иначе бы Белова порешили на месте, а потом себя спасал… Логично же, кто бы на его месте сделал иначе. Надо друга поблагодарить, быть может. Но вчерашний день — далеко не главное. Стоит ли о нём зарекаться, когда проблем в настоящем выше крыши. И в будущее грозятся, черти, перелезть… Что изменится после аварии? Отпустит ли Космоса от кокса, или посидит недельку-другую дома, а потом полетит во все тяжкие. Саша знать не знает. С докторами готов помочь, организовать лечение проблемы нет, но ведь надо, чтобы оно впрок пошло. Нельзя тут ничего заранее предугадать. Неизвестно, когда у космонавтов крышу срывает. И всё-таки Белов желает Лизе Павловой большой удачи. Сердечный дружок её не сразу от наркоты откажется, потому что всё Космосу шутки, ничего не боится. Даже с переломами… Сидит за столом, как король на именинах. — Мы не пропадём, — Лиза не спешит благодарить приятеля за напутствия, а говорит с ним так, словно сознательно отделяет свою семью от зоны военных действий, где Кос варился лет с девятнадцати. — Как-то, но справимся, Саш. Не привыкать. — Ты прости Пчёлу за то, что он так мозги тебе компостирует с разводом, а нас всех за то, что хрен знает, как к твоему дураку подступиться… — до сегодняшнего дня Белов и не подозревал, насколько с манией Космоса всё далеко зашло. Не хотелось, чтобы он молодую вдову с ребёнком малым оставил, а башку свою сложил в вонючей канаве. — Был бы Кос дурак — не разговаривали мы бы с тобой сейчас, — Холмогорова хочет скорее оборвать разговор с Беловым. — Сашк, Арька за что-то опять разнылась, сам слышишь. Давай, рада участию. Спасибо. — Да не благодари. — До скорого! Проходит ещё два часа. Кос уже не жалуется на свои переломы и тяжелую голову. Ему не до дозы, а шок всё же медленно покидал его, как бы космонавт не храбрился. Арьку не отлепить от отца (сидит на ковре с игрушками около его ног, всем видом показывая, кто в этом доме на стороне папы), Юрий Ростиславович без энтузиазма смотрит очередной выпуск программы «Время», жалея, что пива в холодильнике больше не осталось: на всю эту новостную жуть без пенного взглянуть невозможно. Лиза искусно делает вид, что читает рекомендации хирурга Гальской — лечащего врача Космоса, которая так быстро привела её в чувство, а в самом деле думает, что… Иногда разрушение восстанавливает положенный порядок вещей. Верна ли подобная мысль? Лизе страшно загадывать…