Нашедшие

      У Торкелля было странное ощущение, словно над ним кто-то жестоко издевался. Несколько раз он пытался открыть глаза и пошевелить хоть одной конечностью, но каждый раз всё заканчивалось очередным провалом в бездну. Самое удивительное, что всё это время он словно пребывал в сознании и всё понимал — что чувствует жажду, что бок и ногу сводит болью, что очень хочет проснуться. Через какое-то время после множества попыток, Торкеллю всё же удалось победить это наваждение и наконец проснуться. Вдох получился чересчур резким, и он тут же глухо закашлялся, после чего попытался приподняться, но тело по прежнему слушалось плохо и словно было налито каким-то тяжёлым металлом. Настолько тяжёлым, что даже он был не в силах его поднять.       Всё же сумев приподнять голову, Торкелль обвёл прищуренным и сонным взглядом помещение, в котором находился. То была комната в чьём-то деревянном жилище, всего было по минимуму: вот обычный столик рядом с постелью со стоящей на нём миской и какими-то тряпками, вот второй у стены, вот сундук чуть дальше, а вот бочка и ведро почти у входа, завешенного шкурами. В общем-то, на этом всё. Посреди помещения было выложено крупными камнями место для костра, который служил источником и света, и тепла. Между деревянными брусками в стены было плотно забито сухое сено. Видимо, поэтому в помещении было так тепло. Также Торкелль не мог не обратить внимание на чистоту вокруг. Должно быть, за этим жилищем тщательно ухаживала какая-то чистоплотная женщина. Значит, каким-то образом его товарищи добрались до ближайшей деревни, а заодно притащили его и позаботились. Ну что за драгоценные люди.       Торкелль с интересом потрогал окутывающую его плотным слоем повязку, а затем собственную рану, и чуть поморщился от боли. Рана была ещё совсем свежей, но уже не кровоточила. Тканью был перевязан весь его пояс, и, пошевелив ногами, Торкелль ощутил, что обе ноги тоже, хотя по его памяти ранена была лишь одна. Впрочем, сейчас это было не так важно.       Снова попытавшись приподняться, Торкелль потянулся к миске с водой на столе рядом. Пить хотелось просто невыносимо. Поднеся деревянный бортик к своим губам, Торкелль жадно осушил всю миску и шумно выдохнул, вытерев свободной рукой рот. — О, проснулся.       Чужой голос прозвучал слишком неожиданно, отчего Торкелль невольно дрогнул и выронил из руки миску, благо воды в ней уже не было. Взгляд скользнул по человеку, вошедшему в помещение. Это был невысокий юноша лет восемнадцати с длинными русыми волосами. Тёмные в полумраке глаза смотрели на него спокойно и очень внимательно, а главное совершенно бесстрашно. У юноши было умное и очень серьёзное лицо, из-за чего Торкелль предположил, что тот может выглядеть старше своих лет. В руках он держал деревянное ведро, которое после наполнил водой из бочки у входа и поставил у стола, когда подошёл к постели, а заодно поднял с пола выроненную Торкеллем миску. Он тронул сухой пол ладонью и удивлённо вскинул брови. — Выпил что ли? Я тебя этой водой обтирал, великан, — со сдержанной усмешкой произнёс юноша и обратил на него взгляд. Вблизи Торкеллю удалось получше рассмотреть лицо человека перед собой. Глаза казались тёмными из-за расширенных в полумраке зрачков, и теперь Торкелль увидел светлую радужку вокруг них. — Ты кто такой? Где мои люди? — Торкелль пропустил вопрос про воду мимо ушей и слегка прищурился, глядя на юношу. Тот убрал со стола тряпки и зачерпнул миской воду из ведра на полу, после чего положил тряпки в неё. В каждом его жесте было столько уверенности и спокойствия, что Торкелль невольно удивился — обычно при виде него многие люди либо замирали в страхе и недоумении, либо как минимум вели себя немного нервно, по крайней мере, поначалу. Не только потому, что он был чертовски огромного роста, но ещё и по той причине, что просто имел устрашающий и воинственный вид. Этот парень, судя по всему, либо уже успел привыкнуть, либо ему просто было всё равно. — Твои люди с криками ворвались сюда и вдесятером втащили тебя, угрожая расправой, если не позаботимся. Пришлось сдвинуть две постели, чтобы тебя уместить, — парень слегка улыбнулся какой-то совершенно непринуждённой улыбкой. — Сейчас по соседним домам разошлись. Двое в другой части дома тебя охраняют, а заодно следят, чтобы всё было в порядке. Заботливые у тебя люди. Торкелль слегка нахмурился, задумчиво потирая пальцами бороду. Действительно, люди у него что надо. — Ну, ладно. Это замечательно… Просто замечательно. Звать-то тебя как? — Асгейр. — А я Торк-… — договорить он не смог, потому как отвлёкся на смешок парня напротив и уже с негодованием вскинул брови. — Что? — Да тебя тут каждая блоха знает. Торкелль Длинный, одним ударом способный завалить семерых крепких воинов. О тебе легенды слагают, ты в курсе? Сперва Торкелль уже хотел возмутиться, с какого это перепугу вообще этот Асгейр общается с ним так фривольно, но затем усмехнулся, отчего-то найдя это даже забавным. Нечасто найдёшь человека, который будет общаться с тобой на равных, пусть даже он будет мальчишкой. — Ну тогда, должно быть, для тебя честь немного поухаживать за мной! — рассмеялся Торкелль, на что Асгейр отреагировал лёгкой улыбкой и кивнул. — Налей воды, Асгейр, пить хочется просто невозможно как. А лучше дай ведро, с которым пришёл. Ну? Где оно?       Торкелль чуть наклонился и опустил руку, начиная шарить ею под столом в поисках ведра. Бок тут же отдался болью, отчего мужчина слегка прищурился, но затем его настойчиво вернули в прежнее положение. В этом парне оказалось значительно больше силы, чем он думал. — Если не хочешь снова истекать кровью, то лучше пока вообще не двигайся. Держи, — Асгейр взял с дальнего стола большую кружку и зачерпнул ею воду, после чего дал в руки Торкеллю. Последний тут же стал жадно глотать, моментально осушая сосуд и протягивая обратно Асгейру с явным требованием наполнить его снова. Двух кружек Торкеллю пока что хватило.       В третий раз зачерпнув воду кружкой, Асгейр оставил её на столе, а сам выпрямился и отошёл от постели. — Пойду сообщу твоим, что ты пришёл в себя. Заодно матери помогу.       И едва Асгейр двинулся к выходу, Торкелль тут же окликнул его, заставив обернуться: — Эй! Сообразите там что-нибудь поесть! А ещё лучше, если и выпить найдётся.       Юноша скептично изогнул брови. — Если найдётся, это будет чудом. Насколько я знаю, всю брагу допили твои люди ещё вчера. — ЧТОООО???! — Торкелль разразился своим очередным оглушительным воплем негодования, отчего на прежде спокойном лице Асгейра отразилось изумление, а глаза машинально прищурились. Комичность его выражению лица придавали изогнутые на лбу морщинки от вскинутых в недоумении бровей. — КАК ОНИ ПОСМЕЛИ ВЫПИТЬ ВСЁ БЕЗ МЕНЯ?! — Командир! — откуда-то со стороны завешенного шкурами входа раздался топот чужих ног и послышались голоса его товарищей, которые не могли не услышать такой хорошо им знакомый вопль. — Командир, вы очнулись? — Недоумки! Пока не принесёте мне пива, я даже видеть вас не хочу! — рявкнул на них Торкелль, когда две головы показались из-за шкуры. Ему с трудом пришлось сдержать желание чем-нибудь в них запустить.       Асгейр, переведя взгляд с двух воинов обратно на Торкелля, глубоко вздохнул и приложил ладонь ко лбу, качая головой. — Прекратите орать. Вашему командиру сейчас положен отдых, поэтому уходите, — Асгейр хмыкнул и непринуждённо двинулся мимо них на выход, вскинув руки, чтобы отодвинуть шкуры. — Асгейр! С них пиво, ты меня услышал!       Но ему уже никто не ответил, потому как Асгейр вышел и, видимо, призвал выйти и двоих пришедших мужчин. С тяжёлым вздохом Торкелль откинулся на подушку и положил руку под голову. Сверху на него смотрел каркас деревянной крыши, покрытой чёрным слоем копоти, и очень быстро от этого вида мужчина заскучал. Почесав растрёпанные без повязки волосы, он снова вздохнул и кое-как перевернулся на здоровый бок, отчего сдвинутые постели под ним заскрипели. В животе было предательски пусто, и Торкелль буквально молился о том, чтобы ему скорее принесли еду. Во всём остальном положение его более-менее устраивало, за исключением огорчения по поводу выпивки и ноющих ран. Он был бы рад поболтать с кем-нибудь, даже с этим парнем Асгейром, но, не имея других альтернатив для своего времяпрепровождения, Торкелль приложил усилие, чтобы снова уснуть. Хотя бы так он надеялся сократить время мучительного ожидания, когда его накормят.