под одним солнцем

— Тебе надо было пойти в Шираторизаву. Тоору вздрогнул от омерзительно знакомого голоса. Мысленно он сделал пометку в маленькой черной книжечке своего мозга: «пожаловаться тренеру, что присутствие команды Шираторизавы в одном тренировочном лагере с Аоба Джосай плохо влияет на нервное состояние капитана команды». Оборачиваться, впрочем, он не стал: все их разговоры начинались одинаково, да и заканчивались тоже не особо разнообразно. А сейчас он даже ответить ничего не мог. Не пристало мечте всех девочек (и не только) префектуры Мияги (и не только) бубнить что-то сквозь пузырящуюся во рту зубную пасту. Однако, не получив должного отпора, Ушивака преспокойно подошёл к соседней раковине, аккуратно повесил сиреневое полотенце на крючок и вытащил из лаконичной пластиковой коробочки зубную щётку. Тоже сиреневую. Тоору закатил глаза. Будто ему мало носить форму этого цвета, надо выпендриться во всём. То, что на нём самом красовалась пижама цвета морской волны, ничего не значило. В раковине, кстати, были перепутаны ручки крана, но предупредить Ушиваку значило нарушить обет молчания имени зубной пасты и к тому же лишить себя удовольствия посмотреть, как того окатит ледяной струёй. Не в привычках Тоору было лишать себя удовольствий. Ушивака стоически сжал кулак и всё тем же до отвращения спокойным тоном сообщил: — В общежитии Шираторизавы такого не случается. Обычно у нас всё идеально, но если вдруг что-то идёт не так… Тоору включил воду в своей раковине и сплюнул пасту. Не пришлось даже делать вид, что он ничего не слышит. Вода очень эффективно заглушила всю тираду. А когда Тоору вытащил корейскую повязку для волос и глиняную маску, Ушивака уже вовсю чистил зубы и говорить не мог. Победа. — В Шираторизаве всем выдают набор гигиенических принадлежностей для поездок в лагерь, — с каменным лицом сообщил Ушивака, тщательно прополоскав рот. Тоору скривился и выставил средний палец. Ещё чего, ходить всей командой с одинаковыми зубными щётками. — Ты должен был пойти в Шираторизаву. К тому же… Маска очень своевременно присохла к лицу самым правильным образом, и Тоору принялся её смывать. Про себя он перечислял следующие этапы ухода за лицом: тоник, серум, эмульсия, похвала от Ива-чана на ночь для здорового румянца… Но неутомимый Ушивака всё равно просачивался в размышления: — ...стиральные машины оснащены функцией сушки и глажки. Поскольку они скоростные, мы имеем возможность немедленно постирать форму после тренировки. У каждого спортивного клуба отдельная машинка, и никогда нет очередей. Тоору смыл маску, протараторил: «Мне неинтересно ни слова из того, что ты сказал, Ушивака-чан» и решился на финальный способ побега. В спальню бежать было слишком рано: Ушивака мог пойти вместе с ним и расписывать свою ненаглядную школу всю дорогу по коридору. Но буквально за стенкой скрывались ровные ряды сортиров. — Спокойной ночи, — сказал Тоору с нажимом и даже послал Ушиваке воздушный поцелуй перед тем, как подхватить косметичку и скрыться в кабинке туалета. Едва он развязал шнурок на пижамных штанах, послышался стук в дверь. — В Шираторизаве золотые унитазы, — сказал Ушивака. Звук его голоса отдался густым эхом об кафель. Тоору посмотрел на белый бачок, вслушался в его весёлое журчание. Перекрыть воспоминание о том, как отчётливо и серьёзно Ушивака произносит слова «золотые унитазы», не вышло. — Я всё равно никуда с тобой не пойду, — ответил Тоору. — Я хочу побыть один. — Тебе же хуже, — заметил Ушивака, — когда ты сбегаешь. Моё мнение — ты мог бы стать связующим, достойным горячей воды в раковине и золотого унитаза. Но для этого тебе надо пойти в Шираторизаву.