Утопая в глазах твоих

Девушка стоит на месте и не двигается. Молча наблюдает за тем, как парень приближается к ней с недовольным и усталым взглядом на лице. Всё внутри Юны снова неприятно сжимается, а внутренние бесы, что так отчаянно заставляли её дерзить парню, давно под утихли. Заткнулись и теперь, вытаращив глаза, на ряду с хозяйкой смотрели на Чонгука. Зачем он идёт к ней? Что ему надо? Снова отчитывать за то, что случилось днём? Или, быть может, главный страх студентки осуществится и парень выгонит вон её с этой стажировки? Тогда можно смело сказать пока-пока работе здесь, и всё из-за какого-то… — Извини, — остановившись в метрах двух от девчонки и засунув руки в карманы, выдает это короткое слово Чон, вновь устремляя свой взгляд прямо ей в душу. Смотрит так, что добирается до самых глубин, до тех самых бесов, но этим только больше их пугает. Хочется отчаянно крикнуть «не смотри на меня так», но голос снова пропадает, и до Юны лишь спустя несколько секунд доходит, что к ней не огрызаться пришли, а извиняться. Хван тут же выпрямляется, судорожно бегая глазами, и снова натыкаясь на Исюл, что тоже спешит домой, но вновь замечает их, слегка покачивая головой из стороны в сторону, как бы осуждая. Господи, ну вот теперь она точно думает, что студентка здесь вовсе не ради работы, а ради этого… Юна таки смотрит прямо в глаза Чонгуку… Ради этого напыщенного мудака. — Тебе… вам не за что извиняться, — на деле лишь тихо лепечет она. — Это ведь я подвела. — Да, — резко обрывает её Чон, но тут же исправляется. — Но мне всё же не стоило на тебя… срываться. Ему самому не верится, что он сейчас извиняется перед какой-то девчонкой, на которую ещё час назад забить хотел. Но парень быстро придумывает для себя оправдание – ему так будет легче. Вот сейчас он извинился, камень с души упадет и всё будет нормально. Чонгук, без угрызений совести, поедет домой, и мысли его больше не будет занимать эта девчушка. «Да! Не стоило. Тебе вообще бы следить за своим поведением» - мысленно вновь вспыхивает Юна, но понимает, что её взрывной характер ей явно не играет на руку, а потому она тушит этот пожар внутри себя. В ответ на извинения парня девушка лишь тихо кивает, беря сумку в руки и направляясь к выходу под внимательный взгляд темно-карих глаз. Чонгук, немного помедлив, следует за ней. Девушка выходит из здания и в нос тут же ударяет запах мокрого асфальта. Юна останавливается под крышей, понимая, что на улице небольшой моросящий дождик, но как неприятно будет сейчас топать под ним до метро, а потом от метро до дома. Дверь сзади хлопает и рядом тут же оказывается Гук, тоже останавливающийся и смотря на неприветливые тучи на сером, затянутым мглою, небе. От глаз парня не укрывается, как студентка сильнее сжимает в руках сумку, когда он вдруг останавливается рядом. Скулы Чона напрягаются. Неужели она все ещё боится его? Или презирает? Он ведь извинился. Эта мысль не даёт парню спокойно вздохнуть, а потому, вдруг резко развернувшись к девушке, вызывая тем самым её недоуменный взгляд на него, Чонгук произносит. — Тебя довезти? И снова так внимательно смотрит, будто заранее пытается прочитать ответ в её глазах, что сейчас излучают лишь легкое удивление. Рот уже открывается, чтобы выдать тихое «нет, спасибо», но следом же закрывается, и Юна просто продолжает смотреть на юношу ещё пару секунд. А потом видимо самой погоде надоело их затянувшееся молчание, и на небе сверкает яркая молния, через пару секунд после появления которой все небо сокрушается под раскатами грома, что только усиливает дождь, постепенно превращая его в ливень. Чон лишь на секунду ухмыляется, видя, как эта девчонка вздрагивает от громкого звука грома, лишь сильнее вцепляясь в свою сумку. Она смотрит на всю эту погоду и понимает, что логичный ответ сам напрашивается. Буквально заставляет его сказать. — Да… если не сложно, — отвечает девушка. Не вовремя, конечно, появились дела у Чимина, раз в такой нелетный вечер он не смог забрать её, из-за чего Юне приходится ехать на машине Чонгука. Но, делать нечего, и студентка топает вслед за юношей, упрямо смотря себе под ноги и чувствуя, как быстро намокает её одежда. Но уже через секунду Чонгук любезно открывает ей дверь в свою черную панамеру, после чего Хван пулей туда усаживается. Следит за тем, как парень обходит машину и, открыв дверь, садится рядом на водительское. Юна уставляется взглядом в стекло, на которое то и дело падают крупные капли и тихо вздрагивает оттого, как заводится авто и по салону разливается тепло от кондиционера. Мурашки по телу проходят и машина трогается, отъезжая от высотного здания. Юна снова смотрит на самую его верхушку, и Чон замечает этот устремленный вверх взгляд девушки. — Ты чего туда так уставилась? — усмехнувшись, спрашивает он. Девушка поджимает губы, тут же отводя глаза, будто её только что поймали с поличным. — Ты на самом верху работаешь? — Да, а что? — гордо отвечает Чон. Все «важные шишки» работают на самых верхних этажах компании. Но для Юны, которая даже на второй этаж этого огромного и манящего здания не поднималась, все время сидев на первом этаже, работа на самом верху вообще кажется чем-то потрясающим. — А вид оттуда красивый? — задумчиво произносит она. Чонгук ухмыляется ещё раз. Красивый и ещё как. Первые месяцы работы там парень и сам глаз оторвать не мог, пока его отец полностью с головой в работу не окунул, не заставил лицом в бумажки уставиться, цифры пересчитывать. Тогда юноше пришлось позабыть о шикарном виде и понять, зачем он здесь и ради чего. Но студентка, внезапно задавшая этот вопрос, вдруг напомнила Чону, что он работает там, откуда видно весь город и, хотя, он к такому привык, девушка навряд ли когда-либо видела что-то подобное. — Я как-нибудь свожу тебя туда, — уверенно заявляет Гук. — Но мне же нельзя, — тихо возражает девчонка, а внутри у самой все сжимается от счастья. — Но ты же будешь со мной, — вдруг на секунду отводя взор от дороги и смотря прямо на Юну, с улыбкой на лице говорит Чонгук. Девушка в смущении опускает глаза, на мгновение ударяясь в свои мысли. Совсем забыла витать в привычных мечтах сегодня, но и не хотелось как-то. Впервые в жизни хотелось жить настоящий момент, а не думать о чем-то, как выразился Чимин, далеком и недоступном. Вскоре, проехав по продиктованному девушкой адресу, порше подъезжает к серой многоэтажке, останавливаясь прямо у подъезда девушки. На секунду вновь воцаряется неловкая тишина, но Юна, расстегнув ремень безопасности, и подхватив сумку, уже собирается выйти из машины, бормоча тихое «спасибо, что довез», как парень вдруг резко блокирует дверь, отчего Юна лишь в изумлении уставляется на щелкнувший замок, а потом переводит недоуменный взгляд на юношу, что, вцепившись в руль обеими руками и запрокинув голову, уставился взглядом куда-то в крышу своей машины. — Ч-Чонгук? — почему-то запнувшись, произносит Юна, не понимая, почему Чон не позволяет ей выйти. А он и сам не понимает, но что-то вдруг побудило его это сделать. Ведь не даром же её испуганное лицо всё маячило перед глазами весь день. Не даром же в приятную дрожь бросало, когда в их схватке, кто кого перененавидит, победил он. Не даром же кошки душу скребли, в сердце клыками впивались, пока он не извинился перед ней. Теперь Чонгук понял. У него к ней банальная симпатия, которую можно легко удовлетворить и всё пройдет. У него сотни раз такое было, не впервые уже девушки ему покоя вот так не давали, но, так как серьезных отношений Чону заводить нельзя было, он ограничивался короткими встречами, количество которых редко переходило за три. Тут та же самая ситуация, а потому юноша поворачивает свою голову в её сторону и загадочно щурится. Очередная быстрая интрижка ему не помешает, он так заебался за последнюю неделю, ещё и отец важное поручение дал, но почему бы не позволить себе отвлечься на мгновение? — Ну и какого это, влюбиться в своего начальника? — шепчет он, креня голову вбок. И смотрит так игриво, словно кот, увидевший мышку и собиравшийся с ней поиграть. Вот только Юна этих игр не понимает, хлопает в изумлении глазами и пытается понять, на что этот гад намекает. Хотя, что тут не понятного? — В смысле? — всё же задает этот глупый вопрос девчонка, чем только больше подтрунивает юношу. — Брось, ты же не глупая, — Чонгук вдруг нагло кладет свою ладонь прямо на её колено, отчего та вздрагивает, а следом же кладет свою руку поверх его, пытаясь убрать. — Я же тебе понравился… — Прекрати, — отчаянно произносит Юна и чувствует, как внутренние бесы снова наружу просятся от такой наглости Чона. Да что он себе позволяет? Она ведь только подумала, что он все-таки не плохой, а он этот хрупкий образ с ноги выносит, на кусочки раздирает. И продолжает держать свою чертову руку на её ноге, проходившись немного вверх. Чонгука эта ситуация забавляет. Он знает эту игру вдоль и поперек; все они сначала сопротивляются, а потом сами в руки бегут. Но взгляд студентки, излучавший неподдельный страх и её отчаянные попытки убрать руку парня со своей ноги, что вцепилась крепкой хваткой, настораживают. — Да успокойся ты, — всё настойчиво вторит Гук. — Я никому не расскажу, — и уже тянется к ней, как та со всей силы в дверь вжимается, испуганно на него глядя. — Прекрати сейчас же, — бесы таки вырываются наружу, но очень несмело. — П-пожалуйста… Смотрит в его черные глаза и умоляет. Его рука все ещё сжата на её ноге, но Юна уже не обращает на неё внимания, лишь в глаза его смотрит с мольбой, а внутри настоящий ураган разворачивается. Такого поведения юноши девушка явно не ожидала. Он же просто предложил подвезти её до дома, но, видимо, студентка слишком наивна и в этом предложении был явный подтекст, который она по глупости не заметила. И испугалась. До ужаса испугалась, потому что с ней такое впервые, потому что она сейчас заперта в порше своего «начальника» и не знает, что делать, как себя повести. А потому лишь отчаянно пытается дать хоть какой-то отпор, тяжело и прерывисто дыша. Чонгук смотрит на неё и не видит привычного огонька в глазах, какой он видел во взглядах остальных девушек, когда зажимал их точно так же. С напором, с приказом. Но эта вдруг вжалась в другой конец его машины и испуганно так смотрит. Боится. Чонгук даже похотливым чудовищем себя на секунду чувствует. Он-то думал, что тут всё очевидно, что они переспят, и эта некая «искра», пробежавшая между ними, рассеется, но, видимо, так думал только он. Тяжело вздохнув, парень убирает руку с её ноги, после этого разблокировав замок на её двери. Молчит и смотрит в стекло, полное капель, перед собой. Не теряя времени, Юна выбирается из машины и спешит к себе в подъезд на трясущихся ногах, пока Гук провожает её тяжелым взглядом.

***

Лео слишком быстро перебирает ногами, тянет поводок, а вместе с тем и девушку за собой. Бежит и глядит перед собой, пока хозяйка через силу не тормозит его, усаживаясь на ближайшую лавочку в парке. Пёс, недолго думая, подходит к девушке и, слегка принюхавшись, внимательно смотрит на неё. Юна замечает устремленный на неё взгляд пса и слегка треплет его за ухом, через силу улыбаясь, но улыбка тут же пропадает с её лица. Мысли бурным потоком лезут в её голову, и впервые в жизни думать их совсем не хочется, а хочется выкинуть, забыть. Потому что Юна, кажется, запуталась. Ничто и никто ещё не тревожил её жизнь, как этот Чонгук сейчас. Почему он вёл себя, как полный мудак, но этим цеплял? Почему то огрызался с ней, то лепетал извинения, то вообще нагло лапал в машине? Что с ним, блин, не так? Хотя, с Чоном то как раз всё так. Он ведет себя, как вел себя всю свою жизнь. «Избалованный, смазливый, богатый» - это самое что не на есть точное описание парня от Исюл. Но почему, если он такой плохой и по сути и мысли её должны не стоить, вся голова сейчас забита именно им? Юна всё задавала и задавала себе вопросы, а ответы на них найти не могла. Хотя догадывалась, но стыдно просто было признаться в том, что за всю её скучную и ничем не примечательную жизнь, итог которой девушка знала наперед, этот идиот – первое и пока что самое яркое пятно. Он ворвался неожиданно, без стука и предупреждения. Каждая встреча с ним – как ураган, что подбрасывал Юну вверх и уносил куда-то далеко, опуская уже на совсем новом месте. Он первый, кто утихомирил её внутренних бесов, которых ранее девушка без зазрения совести показывала. Пришёл, навел в её тихой, размеренной жизни беспорядок и оставил со всем этим её одну разгребаться, будто так и надо. Но в этом ошибка студентки, они привыкла жить по плану. И даже такие, казалось бы, неожиданные изменения, как отношения с Чимином, не пробуждали в ней тех эмоций, какие Чонгук пробудил за одну жалкую неделю, что она работает в этой компании. Юна теперь даже и не знает, что было бы лучше – остаться ей в университете, или таки согласиться на стажировку, что неумолимо столкнула с ним. Хотя, наверное, ни от того, ни от того девчонка не была в полном восторге, ведь она просто хочет жить у моря, а больше ничего не хочет. Хван вздыхает, смотря на пса, что так же смотрит на неё в ответ, так преданно глядит, будто читает все мысли хозяйки по одному её взгляду. Но Юна отводит взгляд вдаль. И что ей теперь делать? Притворяться перед всеми, что всё хорошо, и что наглый темноволосый парень с работы её совсем не волнует? Наверное… Да. Наверное, надо просто притвориться, ведь за девятнадцать лет девчонка преуспела в этом умении. Ведь Чонгука то она не волнует, ну… она ведь просто приглянулась ему, и он подумал, что она, подобно остальным девушкам, просто прыгнет к нему в постель, очарованная его поведением и завороженная взглядом его темно-карих глаз, что вчера в машине точно отливали черным. Юну аж передернуло от этого воспоминания, когда она от безысходности просто вжалась в дверь его машины. Струсила, хотя трусишкой никогда не была. И бесы попрятались, хотя могли бы вылезти и помочь справиться с его напором, с его рукой, нагло обхватившей её колено. Черт, да он же в корень ломает все её привычные установки, всю её. Естественно, что никому об этом Юна не рассказала, хотя выговориться, наверное, стоило, ведь именно поэтому её до сих пор разрывало от невысказанных эмоций. Девушка вновь посмотрела на пса. Ему, что-ли, пожаловаться? Но резкая вибрация в кармане остановила Юну, едва ли та раскрыла рот. Студентка потянулась в карман за мобильником и, достав его, увидела на экране имя подруги. — Да, Трэй? — спрашивает Юна, поднеся телефон к уху. — Привет, подруга, — раздается радостное в трубке. — Давно не виделись. — Да уж… давно, — тихо кивает та, а сама пса поглаживает. — Как насчет встретиться сегодня? — по голосу девушки Юна понимает, что та что-то придумала. — В клубе. — Ну не-ет, — тут же тянет студентка. — Наш прошлый поход в клуб закончился тем, что Чимин не позволил нам напиться, и ты в полу-трезвом состоянии предприняла, кажется, шесть неудачных попыток подкатить к парням. В трубке слышится цоканье, и Юна может поклясться, что уверена, что Трэй закатила глаза. — В этот раз без Чимина пойдем значит. — Он меня не отпустит, — грустно вздыхает Юна. — Так, а я не поняла, — голос девушки становится недовольным. — А где твой настрой, подруга? Сама же говорила, что тебе никто не указ. Да, говорила, было дело. Пока не появился этот наглый, бессовестный, непонятно кем себя возомнивший… И девчонка понимает, что снова начинает закипать. Так, ладно, надо расслабиться и сделать это в клубе – вполне неплохая идея. — Ладно, — выдыхает Хван. — Я попытаюсь. — Вот и отлично, — голос Трэй вновь стал веселым. — Встретимся у входа в восемь. Девушка со вздохом убирает телефон обратно в карман и глядит вдаль. А вон и парень. Шагает на той стороне улице и, едва ли завидев её, уже ей радостно машет. Юна, вдохнув и выдохнув, натягивает на себя улыбку и привстает, разводя руки в стороны и готовясь обнимать юношу. Чимин подбегает и неожиданно для девчонки подхватывает её на руки и кружит вокруг себя, лишь после её тихой просьбы ставя ту обратно на землю. Следом же Пак дарит девушке короткий поцелуй и обращает своё внимание на пёселя. — Ну, привет, белый, — он опускается перед ним на корточки и нежно треплет его по макушке. — Охранял мою красавицу? Юна лишь закатывает глаза, коротко хмыкая, а потом заставляет парня подняться, хватая его за локоть. Чимин смотрит в её глаза и будто нарочито не видит в них застывшего немого крика. «А мне покоя на работе не даёт мой «начальник», а ещё он домогался до меня вчера. Чимин, я не знаю, что мне делать?». И Чимин не знает. Потому что не в силах увидеть, что с девушкой что-то не так, потому что он привык, что она всегда где-то в своих мечтах, а потому взгляд её всегда отстраненный. Но Юна моргает, и крик пропадает, будто его и не было. — Как ты? — интересуется девушка и, схватив парня за руку, а в другой руке держа поводок, начинает шагать по тропе вдоль парка. — Каждую минуту скучаю по тебе, крошка, — искренне улыбаясь, заявляет Чим. — А так прекрасно, правда… вовремя ты на работу ушла, историк нас совсем заваливает, каждый день опрос, бесит уже… А дальше Юна не слышит. Смотрит в одну точку перед собой и перед глазами всё будто расплывается, и лишь одна картинка перед ними возникает – взгляд темно-карих глаз, устремленных ей в душу, что на куски рвется от такого, тонет, отчаянно хватаясь за воздух, но постепенно на дно опускается, свет всё бледнее, глубина с собой захватывает и ни шанса на всплытие не оставляет. Да Юна и не хочет вроде. Лучше так, чем оставаться на серой поверхности, где её ждет короткое и пустое ничего. — … Вот, и я, конечно, попросил исправить, но ты же знаешь нашего историка, — Юна вдруг возвращается в реальность, быстро моргая и смотря на профиль Чимина. — Я теперь не то, что попросить пересдать, поздороваться с ним боюсь. И он смотрит на девчонку в ответ, даже не подозревая, что все его слова улетали сейчас в пустоту. — Да уж, — для приличия выдает девушка. — Он никогда отзывчивостью не отличался… Слушай, — резко переводит тему Юна, дабы не спалиться, что совсем не слушала сейчас своего парня. — Меня сегодня Трэй в клуб позвала, но… но она хочет, чтобы мы с ней вдвоём сходили. И студентка умоляюще смотрит на парня, всем своим видом шепча «отпусти, пожалуйста». Но Чимин в ответ хмурится, недовольно на неё косится. — Думаешь, вас можно одних отпустить? — Брось, мы же не маленькие, — тут же защищается Юна. Парень смотрит вдаль, раздумывает. Он, конечно, не такой, чтобы ей что-то там насильно запрещать, но, все же, идея ему эта не очень нравится. — Ну не знаю, — вздыхает он. — Только если позвонишь мне и доложишь, что в порядке. — Не вопрос, — улыбается девчонка и целует парня в щёку. Но Пак лишь робко улыбается. Он вообще-то весь день хотел с девушкой провести. Со своей девушкой. Ему так чертовски мало её стало, едва ли Юна на эту работу свою вышла. И вроде в университете все та же толпа студентов, а ему так пусто без неё стало, некого на перемене обнять, носом в шею уткнуться. Он ведь любит её до безумия, но эта любовь ослепила его. Чим не замечал… правда не замечал, как его негативные слова о мечтах студентки её ранили, не замечал её взгляда, при каждой встречи посылавшего ему сигналы. Напрямую девушка редко, когда что говорит. Привыкла держать всё в себе. И это сейчас не играло на руку. Ни ему, ни ей.

***

Разбавленный каким-то тоником виски стекает по горлу, немного обжигает и на секунду парень даже морщится, но потом расслабляется, вальяжно развалившись в кресле, пока на его колене сидит грудастая блондинка и, приобняв его, волосы на затылке ему поглаживает, а потом взъерошивает, и вновь разглаживает. Чонгук от этих прикосновений кайфует, прикрывает глаза и откидывает голову на спинку кресла, слегка топая в такт приглушенной музыке, что раздается из основного холла клуба. Наконец-то. Наконец-то расслабление после столь изнурительной работы, вечных документов, звонков, поставок, глупых вопросов менеджера и снова документов. Чон, будто белка в колесе, крутится в этой чертовой компании. Ни вдохнуть, ни сдохнуть. Потому что отец на него надеется, лепит умело из него начальника, достойного преемника, а на любое возражение грозно смотрит, и Чонгук тут же затыкается. Да уж, убийственный взгляд у него точно от отца, никак иначе. Но если Чон старший, будто заведенный, работать готов без передышки, то Гук так не может. Ему отдых нужен. Нужен спасательный круг среди этого океана вечных забот и важных дел, и Чонгук нашел его в этом клубе. Алкоголь, доступные девочки. Всё стандартно. — А отец в курсе, что ты, вместо того, чтобы и выходные за документами проводить, сейчас тут в одного бутылку виски опустошаешь? — с иронией в голосе спрашивает Намджун. — Ещё бы он мне в клубы ходить запрещал, ага, — усмехается Чон и, выпив бокал до дна, с шумом ставит его на стол. — Неужели он не понимает, что ты балбес ещё тот, и компанию тебе доверять нельзя? — дергает бровями Ким, а сам так и раздевает взглядом девушку, примостившуюся на колено Чона. Вот же черт, ему всегда лучшие достаются. — Ой, заткнись, — отмахивается от него парень. — Помрет, продам всё нахрен и уеду отсюда. — Да? — хмыкает Джун. — И куда же? — Куда-нибудь к морю, — мечтательно произносит Чон. — Чтобы в любой момент утопиться мог, если что? — усмехается юноша. — Именно. Подходят ещё какие-то парни, на которых Намджун резко отвлекается, и Чонгук снова расслабляется. Надоели ему эти разговоры, полные зависти и неприкрытой ненависти. Так и пускают слюни, завидуя положению и материальному состоянию Гука, не понимая, какая это херня. Да Чонгук лучше бы в университете свою жизнь прожигал на постоянных вписках, чем каждое утро в семь просыпался, проливал на себя кофе, громко выругиваясь, а потом надевал на себя эту белую рубашку, от которой тошнит уже, и, садившись в панамеру, ехал на работу. И так всю жизнь, блять. Так всю жизнь прожил Чон Ван и так всю жизнь проживет Чон Чонгук, если в действительности не решится бросить всё и съебать куда-нибудь. Подальше и навсегда. Рука его сама тянется и обхватывает бедро блондинки, слегка забираясь под платье. Под очередное платье, потому что таких, кто хочет, чтобы Чон любил их всю ночь, десятки в этом клубе и сотни, если не тысячи, в этом городе. Вот только настоящую любовь ему никто дать не готов, а без неё парню иногда выть хочется, на стену лезть, предварительно соскребя себя с асфальта. Но вот у отца его никогда не было жены, да и рожден то был Чонгук от какой-то любовницы, которую в глаза никогда не видел. Да и подозревает юноша, что забрал его себе Ван с одной целью – вырастить того, кто продолжит его бизнес. Какого это, осознавать, что каждый видит в тебе только выгоду? Девушки – секс, отец – работника, псевдо-друзья – хорошие связи. Хуево, если что. Девушка томно вдыхает воздух, когда парень уже без зазрения совести пробирается дальше, касаясь её нижнего белья. Блондинка склоняется над его ухом и тихо и нежно шепчет. — Уединимся? Чонгук глаза раскрывает и смотрит на лицо, что так близко к нему сейчас находится. Парень облизывает свои сухие губы и уже собирается привстать, дабы пойти и оттрахать эту сучку в ближайшей комнате. И снова вытрахать из себя все чувства, после секса напившись и вернувшись домой пустым. Как же он заебался. Но юноша замирает в миллиметре от манящих губ и слышит ненавистный звонок своего телефона. Тут же тянется в карман за мобильником и понимает, что ему звонит его любимый отец. — Блять, — тихо выругивается Чон, сбрасывая блондинку со своего колена, и встает. Быстро спешит на выход, протискиваясь через толпу и попутно отвечая на звонок, стараясь говорить, как можно громче, дабы заглушить звуки клуба. — Отец? — перекрикивает толпу Чон, уже открывая дверь, ведущую на улицу. — Сын, ты дома? — слышится голос мужчины в трубке. — Кхм, нет… — выдыхает Чон. — Я в клубе. — Жаль, — и в этом слове слышится всё недовольство отца. — Хотел попросить тебя посмотреть поставки. — Я обязательно посмотрю дома, отец, — закатывает глаза Гук. Гребаная суббота, может, хоть в этот день ты отвалишь со своей работой, нет? — Хорошо, — и Ван сбрасывает трубку. Чонгук зло выдыхает, кладя мобильник обратно в карман. Какого, блять, хуя, старику неймется даже в выходные? Это уже маразм какой-то. Парень с явным недовольством на лице толкает дверь клуба и вновь оказывается в помещении, по ушам ту же ударяет музыка, и Чон пытается протиснуться обратно в вип-зону, где его ждёт блондинка, но юноша вдруг останавливается прямо посреди толпы, замирает и уставляется глазами вдаль. Танцующие задевают его руками, топчут ноги, но юноше плевать, его взгляд, да и всё его внимание вдруг устремляется к барной стойке, у которой стоит довольно знакомая фигура. Юна уже не считает идею сходить в бар без Чимина такой уж прям хорошей. Она то и дело ловит на себе жадные взгляды очередного пьяницы, что, примостившись рядом за стойкой, пытается завязать разговор. Да и Пак пишет чуть ли не каждые десять минут, проверяет, в порядке ли она, что тоже действует на нервы. А потому девушка заказывает уже, кажется, третий бокал портвейна, игнорируя внутренний голос, что отчаянно кричит ей «хватит». У студентки всю неделю голова была забита разными проблемами. К вечным думам о мечте добавились размышления о Чонгуке, Юна уже просто не выдерживала этих постоянных загонов, что сама себе придумывала, и надеялась, что алкоголь сделает своё дело и поможет расслабиться. Вкус специфичный, да и пила девушка через силу, морщась, борясь с желанием выплюнуть, потому что пьянки – явно не её, но другого выхода освободиться хоть ненадолго от навязчивых мыслей не было, да и портвейн не крепкий ведь, всего двадцать три градуса, по крайней мере, именно этой мыслью девчонка успокаивала себя, вливая в себя уже третий бокал. Но в голову вдруг внезапно и сильно ударяет, и Юна резко отодвигается назад на стуле, упираясь руками о стойку и слегка мотая голову, зажмуривая глаза, перед которыми резко начало плыть. Кажется, она переборщила. Пытаясь справиться с резко начавшимся головокружением, девчонка решает, что ей срочно нужен свежий воздух, потому что в помещении, полном людей, становится так душно. Юна смотрит в сторону на подругу. Та, испытывающая явно другие эмоции после того, как выпила те же три бокала, только чего-то покрепче, уже тянет за собой какого-то парня прямо в толпу танцевать. Хван лишь томно вздыхает. Не очень хочется потом подругу из какой-нибудь передряги вытаскивать, но ведь Юна не нянька, чтобы сидеть тут и следить за Трэй. Если девушка выйдет на пару минут подышать воздухом, ничего не случится. Кое-как заставив себя встать, студентка на ватных ногах плетется через народ, совсем не подозревая, что за ней наблюдает пара хищных глаз, притом – не одна. Едва ли прохладный воздух ночи пробивается в легкие, становится легче. Юна шумно вдыхает и выдыхает, ощущая, как головокружение потихоньку спадает, и на смену приходит расслабление, ради которого девушка и вливала в себя эту гадость. Мозг расслабляется и гнетущие мысли становятся таким приятными. Юна опирается спиной о стену здания и прикрывает глаза. Никаких тебе забот, звонков, строгих костюмов, вечно недовольных работников. Только шум волн. Сначала тихий, но с каждой волной нарастающий. Вода ударяется о прибрежные камни, с шумом, с всплеском. И в воздухе… в воздухе тоже запах соленой воды. Девушка ступает по песочному пляжу под крики чаек, наслаждается моментом и держит кого-то за руку. Ощущает тепло, и Юна уже пытается повернуть голову, дабы взглянуть на лицо идущего рядом парня… — Привет, малышка, — вдруг раздается совсем рядом, и Юна резко распахивает глаза, видя прямо перед собой лицо какого-то мужчины, что смотрит на неё полупьяными глазами. — А ты чего тут одна? Хван в ту же секунду, упираясь в грудь мужчины, отталкивает его от себя и отскакивает в сторону, но её движения получаются такими смазанными, неточными, что она поневоле снова опирается о стену, дабы не упасть. — Ты чего испугалась так? — мужчина делает шаг в её сторону, снова оказываясь рядом и хватает девушку за руку. — Пойдем в клуб… Юна, кажется, совсем не соображает. Перед глазами вновь немного плывет. Разум, вроде как, посылает ей сигналы, что что-то не так и что ей лучше сматываться от этого незнакомца, но в то же время девчонка почти не слышит эти сигналы. Они заглушены алкоголем, и стоящий напротив это понимает. Пользуется её пьяным состоянием и уже начинает тянуть за собой. Студентка упирается, мотает головой, пытается выдернуть свою руку, но эта попытка слишком жалкая, чтобы выбраться из лап мужчины, что лишь победно скалится, продолжая вести девушку за собой. — От-тпустите, — еле как вылетает из уст Хван, и она снова пытается освободить свою ладонь, уже применяя для этого вторую свободную руку. — Да не ломайся ты, — коротко отрезает мужчина, обернувшись на студентку, а когда поворачивается, то резко останавливается, замирая на месте и вытягиваясь, словно столб. — Отпусти её, — вид беспомощной девушки, которая лишь слепо плетется за каким-то похотливым уродом, даже отрезвляет душу Чона и тот выдает фразу слишком четко и грозно, как будто не он десять минут назад опустошал бутылку виски. Мужчина ещё пару секунд пьяным взглядом смотрит на юношу перед собой, а потом, пытаясь отодвинуть его с дороги, выдает. — Ну не-ет, я её первый нашел, — однако Чонгук резко перехватывает его руку, заламывая её, чем вызывает хриплый стон боли со стороны незнакомца. Тот тут же выпускает девушки из хватки, хватаясь одной рукой за ту, что теперь отдавалась такой жгучей болью и корчится. Чонгук лишь смотрит на это равнодушным взглядом, а потом устремляет свой взор на работницу компании его отца, которая, оказывается, не такая уж и приличная, раз так смело напилась в эту субботнюю ночь в этом клубе. Парень, обходя мужчину, что уже обиженно пополз обратно в здание, окидывает взглядом девушку, что лишь стеклянными глазами смотрит на него, кажется, не соображая вообще ничего. Однако, стоит юноше лишь вновь посмотреть на неё так, как он всегда смотрел, как девушка наконец понимает, кто перед ней и расслабление резко отходит на задний план, заставляя девчонку отшатнуться назад, теперь уже испуганными глазами глядя на парня перед собой. — Что… — пытается она собраться с мыслями. — Что ты з-здесь делаешь? — Могу спросить то же самое у тебя, — недовольно отвечает Чон, скрещивая руки на груди и снова проходившись по Юне взглядом. — Решила стать легкой добычей, напившись в стельку? — Я не напилась, — обиженно выдает девушка, понимая, что это не правда, но вот так просто соглашаться с ним не хочется. Бесы снова бунтуют. — Ну да, конечно, — хмыкает Гук. — Домой вали. Юна от такого наглого приказного тона лишь бровь удивленно вскидывает, тоже руки на груди скрещивает, не желая подчиняться. Они не на работе, с чего он решил, что может указывать ей? — Не поеду я домой, — протестует она и уже делает шаг в сторону входа в клуб. — У меня там подруга… — Твоя подруга сейчас с парнем в комнате замечательно проводит время, — Чонгук преграждает ей дорогу. — Или ты хочешь к ним присоединиться? Он снова кренит голову в бок. Юна уже поняла, Чон делал так всегда, когда издевался, но её это только больше выбешивает. — Ты чего привязался ко мне вообще? — она пытается оттолкнуть его от себя, но лишь напрасно хлопает ладонями по его плечам. — Я тебя спас, если что, — дергает бровями юноша, перехватывая обе руки девушки. — Могла бы и спасибо сказать. — Да пошел ты, — лишь выкрикивает Юна и пытается запястья свои освободить от его рук. Этот идиот, позволяющий себе то, что хочет и этим тревоживший её сердце, окончательно доконал девчонку, и эта дерзкая фраза, вылетевшая из её уст, была сказана под действием градусов, но даже под ними Юна поняла, что сделала сейчас огромную ошибку, ведь взгляд Чонгука снова стал прожигающим. Ему явно не понравилось такое поведение с её стороны, и студентка уже поджала губы, неосознанно съеживаясь перед ним, готовясь к тому, что ей придется поплатиться за свои слова. — Алкоголь снова сделал тебя смелой? — кривится Чон, игнорируя попытки Юны высвободиться из его рук, он вдруг резко тянет её на себя, отчего та даже врезается в его грудь, и склоняется над её ухом. — Ты больше нравилась мне послушной, — шепчет он, и девушка покрывается мурашками, трезвея в момент и прерывисто дыша ему куда-то в шею. Её вдруг какое-то странное чувство накрывает с головой, будто волна того самого моря из её мечты утягивает за собой куда-то на дно, и воздуха не хватает, потому что Юна, кажется, задыхаться начинает. Не понимает, она его сейчас настолько сильно ненавидит или это что-то другое? Но девушка и думать о втором варианте не хочет, резко отстраняется и таки освобождает свои запястья. Отскакивает назад, словно кролик и испуганно на удава перед собой глядит. Он её уже второй раз убить своими выходками пытается. — Прекрати так делать… п-пожалуйста, — тихо лепечет девчонка. Ей не нравится то, какие эмоции вызывает в ней этот придурок и, несмотря на то, что в своей голове она его всеми бранными словами уже попереназывала, это не помогает. На Чонгука вроде и злость неимоверная просыпается, но в то же время Юна будто бы хочет эту злость чувствовать, хочет позволят своим бесам наружу выбираться, потому что они лишь при виде Чона просыпаются, начинают в отчаянии биться о клетки, в которые она их заперла и сказала тихо сидеть. Но не получается им тихо сидеть, потому что он смотрит на неё так, как сейчас, и Юна тонет уже который раз. Знает, что захлебнется и в этот раз, и все равно позволяет темным водам его глаз утащить на дно. Лишь какая-то нотка совести внутри упрямо твердит, что нельзя в его омут лезть, ой нельзя. Чужой он. У Юны ведь давно свой океан есть и не только в мечтах, но и в глазах светловолосого мальчика, что, наверное, весь уже извелся там, ведь её телефон только и делает, что вибрацию в кармане издает. — Прекращу, — засунув руки в карманы, дабы они снова к ней не тянулись, сказал Чон. — Если домой уедешь. Ведь, если эта чертовка не уберется с глаз его сейчас же, он ведь за всю ночь в клубе вдохнуть спокойно не сможет, а уж блондинку трахать тем более, какой там, когда голова раскалываться будет в незнании, в порядке ли она там, не пристал ли очередной мудак. Да и Чонгук понимает – он сам не лучше того мужика, такой же бессовестный и похотливый, и Юне не посчастливилось уже вчера эту его сторону увидеть, достаточно. А потому Гук смотрит на неё и одним взглядом своим приказывает. — Но, если я заявлюсь в таком виде домой… — указывает на себя Юна. — Мне от отца влетит. Парень на это лишь усмехается. Как мило, эта девчонка отца своего боится. Ну, Чонгук вообще-то тоже своего боится, а потому и съехал от него при первой же возможности. Но не об этом сейчас. — Хочешь сказать, домой тебе нельзя? — вскидывает брови он, на что девушка только головой отрицательно мотает. Чон вздыхает, запрокидывая голову и смотря в темное небо. Какого хрена он сейчас делает? Возится тут с ней, будто ему дело есть. Он же эгоист, плевать на всех хотел и, тем не менее, Гук понимает, что если она останется в этом чертовом клубе, так не какой-нибудь пьяница, то он сам с ней сделает что-нибудь. Но в голову вдруг залетает совершенно безумная идея и Чонгук даже в первую секунду выгнать её из головы пытается, но она упрямо назад лезет, а потому, вздохнув, парень совершенно серьезно выдает. — Могу отвезти тебя к себе.