***
Трепет подруги уже порядком начинает надоедать. Юна, закатывая глаза, оглядывается по сторонам, как бы намекая, что устала от болтовни девушки, что беспрерывным потоком льётся из её рта, но так как Хван привыкла держать все в себе, ей приходится терпеть и сейчас. Более не выдерживая этих тяготящих её чувств, девчонка решила поделиться всем со своей подругой - единственной, с кем Юна могла поговорить об этом, раз не решалась рассказать все Чимину. Была лишь одна проблема, прежде, чем излить душу Трэй, приходилось выслушивать её извечные рассказы о парнях. А уж тем более сегодня, когда, после недавнего похода в клуб, студентка, кажется, кого-то подцепила себе. — Представляешь, если у нас что-то получится, — мечтательно вздыхала девушка. — Трэй, это всего лишь парень, с которым ты переспала в клубе, — подначивает её подруга. — Сама же говорила, что в таких местах ты никого себе не найдёшь. — Говорила, — по голосу было видно, что девчонка немного расстроилась, но быстро приободрилась. — Пока не встретила его! Юна лишь закатывает глаза, опускает взгляд вниз на чашку кофе, к которой за полчаса так и не притронулась. Потому что надеялась запивать им комки, что обязательно застрянут у неё в горле, едва ли она начнёт свой душераздирающий рассказ, но ему, похоже, так и не суждено быть вылитым в свет, ведь подруга слишком увлечена, у неё теперь своих забот по горло, и Юна уже думает оставить эту идею и разбираться сама, хотя знает, что такие «разборки», самокопание, все это просто уничтожит её. И, будто услышав внутренние мольбы девушки, Трэй состроила обиженную мордашку. — А ты вообще сбежала в тот вечер, меня не предупредила. — Кхм, я... я перепила тогда, — нервно вздыхает Юна. — Вышла подышать свежим воздухом. — И укатила домой, — отмахивается от неё девчонка. — Ну всё понятно. — Нет, — но она тут же осекается. — То есть да, но... — и смотрит на Трэй так пристально, так кричаще, вот только Трэй, в отличии от Чимина, этот крик видит и напрягается, потому что давно заметила, что подруга весь вечер какая-то нервная сидит. — Есть одна проблема. — Какая? — тут же выпаливает девушка, не подозревая, что отныне каждое слово будет даваться Юне с огромным трудом. Та опускает взгляд, улыбается нервной улыбкой и это только больше подругу настораживает, но она покорно ждёт, пока студентка сама все расскажет, ведь торопить её в таком случае будет неправильным. — Помнишь, я рассказывала тебе про одного хама с моей работы? — она поднимает на Трэй быстрый аккуратный взгляд исподлобья. — Помню, — кивает та, и тут же начинает в догадках теряться. — В общем, он душу мне изрядно потрепал, — глубоко вздыхает Юна. — То как мудак себя вёл, то как самый лучший парень на свете... — И тебя это, хочешь сказать, зацепило? — скептически косится на подругу Трэй, думая, а не мазохистка ли та. Юна поджимает губы. Снова взгляд опускает. Зацепило? Нет, не просто зацепило, а крепко связало, вцепившись своими острыми когтями, и когда Хван думала, что игру эту прекратить сможет, что легко от этих чувств избавится, то не понимала, что она давно уже с головой в нем, ведь стоит ему лишь голос свой подать, лишь посмотреть на неё, и она без боя сдаётся, потому что понимает - сражаться бесполезно. Вот казалось бы, строишь из себя сильную, думаешь, что ничто и никто над тобой власть иметь не сможет, а тут одна секунда, один взгляд, и ты сломлена. Её не просто зацепило, её затянуло в омут этих темно-карих, иногда отливающих чёрным, глаз. Но Юна все ещё надеется, что выплыть сможет, а потому за советом к подруге и обращается. Юна лишь тихо кивает в ответ, так, что незаметно почти, но Трэй на спинку кресла отодвигается и ошарашено на девушку смотрит. — Серьезно? — Да, Трэй, черт возьми, серьезно, — бесы не выдерживают, и Юна вспыхивает. — Он мне, мало того, на работе покоя не давал, я его ещё и в клубе тогда встретила, и он, видя мое состояние, предложил к себе поехать, и я чуть не согласилась, понимаешь? — голос её начал подрагивать. — Опомнилась вовремя, конечно, Чимину позвонила, но это не отменяет того факта, что... — Погоди, — резко перебивает её подруга. — А Чимин то в курсе? Юна резко затыкает рот, и Трэй даже без ответа понимает - нет. Он не в курсе. Опережая упреки девчонки, Хван начинает оправдываться. — А что я должна была ему сказать? — разводит руками она. — «Прости, я влюбилась в мудака со своей работы»? — Будь он реальным мудаком, ты бы не влюбилась, — хмыкает Трэй, но сама в своих словах не уверена. Девушка томно вздыхает, внимательно смотрит на Юну. — Может, он не такой плохой? Ты ведь слишком плохо знаешь его. — Предлагаешь мне узнать его получше? — изумлённо спрашивает девчонка. — Да, — пожимает плечами Трэй. — Если он таки окажется полным придурком, то и дело с концом. Но Юна замирает, кажется, не дышит даже и в ответ на подругу глядит. Заебись решение, конечно, мутить за спиной у Пака с парнем с её работы. — Но я не могу поступить так с Чимином, — неосознанно вертит головой девушка. — Не могу... А внутри понимает - может. Бесы там уже пляску целую устроили, орут, визжат оттого, как нравится им эта идея узнать Чонгука ближе. Они только этого и жаждут. Но тихие нотки совести внутри бунтуют. Её мальчик... её светловолосый наивный мальчишка, который и подвоха не заметит, пока она будет с другим время проводить, водя Чима за нос. Так нельзя. Так неправильно. Но это то, как Юна хочет поступить. — Слушай, — видя сомнение в глазах напротив, произносит девушка. — Я ведь помню, с какой фразой ты согласилась встречаться с Чимином. — «Никого лучше мне все равно не найти». — Именно, — Трэй берет Юну за руку, вынуждая ту на себя взглянуть. — Я же знаю, ты у меня та ещё мечтательница, но что, если он - твой шанс? С Чимином этого не будет, ты же понимаешь. Юна смотрит в глаза подруги и, кажется, молча соглашается, отгоняя сомнения прочь. Да, возможно, это будет неуважительно по отношению к Чиму, но с другой стороны, такой расклад звучит даже разумно. Юна слишком запуталась, чтобы оставлять все, как есть , пора начинать действовать.***
Девушка то и дело поглядывает на настенные часы, висящие прямо над входом. Нервно щёлкает ручкой по столу и покусывает губы, иногда бросая косой взгляд в сторону лестницы, у которой, притаившись за углом и аккуратно выглядывая, при этом хитро щурившись, изображая из себя эдакого шпиона, стоит Чонгук. Каждый раз, когда их взгляды быстро пересекались, Юна смущённо улыбалась и опускала свой взгляд, потому что спрятавшийся Чон вызывал только улыбку на лице. И снова студентка смотрит на часы. 10:56. Звонящий по поставкам вот-вот должен подойти и Юне придётся немного потянуть время прежде, чем сзади подкрадётся Гук и таки схватит этого воришку. Идеальный план, ничего не скажешь, но отец Чонгуку уже все уши прожужжал, так что вся надежда была на то, что этот мужчина реально припрется и Чонгук, поймав его с поличным, доставит мерзавца прямо в кабинет к отцу. Ну а пока что Чону оставалось стоять и покорно ждать, когда на входе появится злоумышленник и потопает прямо к стойке ресепшена. Парень решил занять себя на это время переглядками с девушкой и, на удивление, та охотно велась на игру и, то и дело, кидала ему свои улыбки. Юна вообще сегодня была подозрительно приветливой, что не могло не радовать юношу. Он уж думал, что своим скотским поведением совсем отбил желание у студентки продолжать общение, но у той в голове, видимо, что-то щелкнуло, и она таки дала Чону шанс. Очередной. Вот бы не проебать. Но Гук не знал истинную причину, по которой девушка вдруг стала такой дружелюбной и с каким порезом совести на сердце ей это давалось. Юна улыбалась искренне, но в то же время её распирало от мысли, что она поступает нечестно с Чимином. А если Гук в самом деле окажется хорошим? Не таким, каким она привыкла его знать и видеть. Что она скажет Паку? Эта мысль теперь не давала покоя, но рано было ещё об этом думать, ведь в данный момент есть проблема посложнее и, кажется, эта самая проблема только что пожаловала в их компанию. На входе вдруг показался подозрительно оглядывающийся парень. Юна сразу сконцентрировала все своё внимание на нем, да и Чон напрягся, увидев, что девушка смотрит куда-то в одном направлении, а вскоре и сам заметил зашедшего. Гук сощурился, кажется, где-то он уже видел этого парня. Тот спешно подошёл к стойке и Чонгук, не медля, двинулся туда же. — Кхм, день добрый, — быстро протараторил юноша, прожигая студентку взглядом. Вместо старой бабки тут теперь эта глупышка, отлично, значит информация, считай, уже у него в кармане. — Здравствуйте, — натянув улыбку, произнесла Юна, заставляя себя не бросить даже секундного взгляда вбок, потому что подошедший слишком внимательно на неё смотрел и заметил бы её косой взгляд. А наступление Чонгука спалить нельзя. — Мы с вами созванивались пару дней назад, — все так же спешно говорит парень, а сам уже взглядом начинает по столу бегать в поисках нужных листков и, к большому удивлению, пока их не находит. — Я по поставкам Чон Вана... Но Юне не приходится уже ничего отвечать, ведь в следующую же секунду подкравшийся Гук сзади хватает вмиг испугавшегося юношу за шкирку. — Ну, вот лично с ним и побазаришь значит, — с насмешкой выдаёт Чон и не позволяет парню вырваться из хватки, ведь тот уже предпринял попытку дёрнуться. — Спокойно, парень, — зло шепчет он. — Сбежать уже не получится, на входе охрана, — Чонгук кивает на бугаев в чёрной форме, а тот, кого только что схватили, лишь ошарашенно на выход глядит и все пытается сообразить. Он же наебать собирался, так почему все наоборот получилось? — Так что без лишних движений, — продолжает Чон. — Ты сейчас пойдёшь за мной, понял? Юноша ничего не отвечает и не кивает в ответ, но сам понимает - бежать бесполезно. Он лишь кидает на девушку за стойкой ненавистный взгляд, понимая, что все было подстроено и злой как бык топает вслед за ухмыляющимся Чоном. Юна глядит им вслед и её переполняют эмоции. Вот это план они провернули, конечно. Хотя, не то, чтобы это было так уж прям сложно. Но девушка понимает, как это было важно для отца Чонгука и их бизнеса. Теперь она точно и полностью затмила свой провал за тот раз, когда чуть не выдала всю информацию по телефону. Но девчонка ещё не знала, что за это её ждёт благодарность, о которой Чонгук уже думал, пока ехал в лифте, смотря на этого упыря, что всем своим видом показывал, как ненавидит этот лифт, и эту компанию, и всех людей здесь. Его ведь обвели вокруг пальца, он и моргнуть не успел. Двери лифта раскрываются и Чонгук, грубо подталкивая парня вперёд, идёт к кабинету отца. Чон Ван как всегда занят делами. Этого человека, казалось, хлебом не корми, дай поработать. Вот и сейчас мужчина, то и дело поправляя свой туго завязанный галстук, перебирал бумаги. Важные, естественно. У него неважных не бывает. Но стук в дверь его кабинета заставил начальника, хрипнув голосом, произнести громкое: — Войдите. И оторвать взгляд от бумажек, потому в дверном проеме показался его сын, что с гордостью на лице пропихивал внутрь какого-то парня, личность которого мужчина сразу опознал. — Тэхен? — удивленно вскинул брови Ван, совсем отрываясь от бумаг и полностью переводя своё внимание на вошедших. Дверь позади Тэхена захлопнулась и он почувствовал себя птичкой в клетке с хищниками, но а чего он, собственно, ожидал, забираясь прямо к ним в нору? — Так вы знакомы? — Чон обходит подлеца со стороны, окидывая его презрительным взором. — Что же, ты просил узнать, кто срывает твои поставки, — обратился он к отцу, указывая рукой в сторону Кима. — Так это он. — Да, мы знакомы, — вздыхает мужчина, и сам оглядывает парня, который сейчас сквозь землю провалиться хочет. — Бывший коллега, именно по его транспорту доставлялся в другую страну мой груз... — Пока ты не променял меня на другую транспортную компанию, — зло выплёвыват Тэ, перебивая мужчину. — Ты же знаешь, почему я сделал это, — ничем не уступая злостью в голосе, отвечает ему Чон старший. — А твоё скотское поведение и срыв моих поставок... ты будто бы обиженный ребёнок, желающий отомстить, — стучит кулаком по столу он, отчего Ким даже дергается, но метать молнии глазами не перестаёт. Чонгук лишь наблюдает за этой ситуацией со стороны. В очередной раз убеждается, что свой бизнес - полная хрень, а если и взялся за него, то никому доверять нельзя, ведь тебя тут подставят, обокрадут, обманут, как нефиг делать. Чон младший уже не первый раз такую картину видит, и это его только больше ото всей этой рабочей суеты отталкивает. Когда-то все это перейдёт ему, и теперь уже Гуку придётся бороться со «злоумышленниками», один из которых сейчас стоит перед его отцом, и тот отчитывает его, будто ребёнка, который напакостил. Чонгук вздыхает, потирая шею, чувствует себя сейчас третьим лишним. Он свою задачу выполнил - поймал вора. Отец, будто ощутив нежелание сына находиться сейчас здесь, прервал свои перепалки с Тэхеном и обратился к Чону младшему. — Чонгук-и, ты можешь идти и приступать к своим рабочим обязанностям, — потом он вновь переводит взгляд на бывшего коллегу. — Здесь я сам разберусь. — Понял, — коротко отрезал парень, вскидывая руки и, напоследок кинув в неприятеля злобным взглядом, вышел вон из кабинета. Черт, старый даже спасибо не сказал. Но это ведь в порядке вещей; Чонгук просто выполнил свою работу, свою обязанность, за это обычно спасибо не говорят. Однако девчушку юноша все же намеревался поблагодарить, хоть и небольшое, но содействие в этом она приняла, да и, к тому же, не стоит упускать её хорошего расположения к себе.***
Последняя печать на сегодня была поставлена и последняя подпись подписана. Девушка откинулась назад на спинку стула, немного отъезжая и потягиваясь. Народ потихоньку подходил, сдавал ключи. Юна взглянула на часы, что показывали без пятнадцати шесть. Её рабочий день, который прошёл более, чем продуктивно, почти подошёл к концу. За почти две недели работы здесь Хван начала привыкать к новому режиму, и даже каждодневная утренняя толкучка в метро уже не так сильно напрягала. Правду говорят, что человек ко всему привыкает. Юна уже и вправду думать начала, что так всю жизнь в этом здании и проработает, а дом у моря так и останется заоблачной несбыточной мечтой. Правда, это сейчас девушку не столько заботило, сколько заботил Чонгук. Он, почему-то, звонил на рабочий номер и попросил не убегать, едва ли минутная и часовая стрелка окажутся на шести, а дождаться его. Поэтому девчонка сидела в предвкушении и томительном ожидании. Возможно, у неё появится шанс узнать его лучше. Ради этого даже пришлось попросить Чимина не забирать её сегодня. Судя по голосу, парень был немного удивлён и расстроен, когда девушка сообщила ему по телефону, что доберётся сама, но это жертва - на которую придётся пойти. Юна понимала, что поступала нечестно с ним, но выбора не было. Либо она рискнёт, либо ничего не изменится. — Все бумаги подписала? — раздалось над ухом, и девушке пришлось вылезти из своих раздумий и взглянуть на Исюл, стоящую рядом со стойкой. — Все, — гордо ответила Хван, подавая женщине стопку бумаг. — Молодец, — улыбается та, и берет в руки бумаги, но не торопится уходить, взгляд на Юне задерживает. — Смотрю, ты привыкла к новому месту. — Более чем, — вздыхает студентка. — Не скучаешь по университету? По друзьям? — Не сильно, — пожимает плечами Юна. Да и скучать ей особо не по кому. С Трэй они все так же видятся, с Чимином тоже. А на остальных девчонке было плевать. — Завтра буду по тебе отчёт отправлять, — говорит Исюл. — Придётся хорошие слова писать, — смеётся женщина, а девушка лишь улыбается ей в ответ. Едва ли дама отходит от стойки, как двери лифта раскрываются и в них появляется Чонгук. Юна тут же встрепенулась, сомкнув губы и молча наблюдала за тем, как парень двигал в её сторону с легкой ухмылкой на лице. — Надеюсь, ты не торопишься домой, — произнёс парень, подойдя к стойке и опираясь о неё локтями, неотрывно смотря на девушку. — Смотря, что ты предлагаешь мне, — пожимает плечами Юна, в смятении улыбаясь и опуская взгляд. Потому что долго смотреть в его глаза она все ещё не может. — Помнится мне, ты с таким заворожённым взглядом смотрела на верхние этажы нашего здания, — заманчиво произносит Чон, как бы намекая. — Думаю, ты заслужила увидеть вид с них. Лицо Юны тут же преображается, и она таки поднимает глаза прямо на юношу. Он видит, как загорелся её взгляд и понимает, что не прогадал с наградой. К тому же, конец рабочего дня, почти все ушли, никто не будет мешать им наслаждаться видом. — Ну, так что? — вскидывает он брови в ожидании её ответа. — Было бы неплохо, — тихо произносит Юна, а внутри её распирает всю. Парень кивает головой, молча приказывая идти за ним и девчонка, оставив своё рабочее место, двигается вслед за Чонгуком, чувствуя, как сердце бешено бьется. То ли оттого, что она наконец на самом верху побывает, то ли оттого, что побывает она там с Гуком. Во всяком случае, это будет интересно, ведь студентка никуда выше первого этажа не поднималась, а здание настолько огромное, что, кажется, его можно было бы исследовать сколько угодно. Тысячи работников, и несколько «важных шишек», среди которых и отец Чонгука. Юна мельком взглянула на парня, когда они уже зашли в лифт. Наверное, у него все же были все полномочия обращаться с ней так, как он сделал это в самую первую их встречу, но Юна из-за бойкости своего характера вспылила тогда, однако, так или иначе, её вспыльчивость в итоге привела к тому, что она сейчас с этим «придурком», коим она кликала его всю первую неделю в своей голове, ехала на самый верх. Она ведь всего лишь мельком обмолвилась об этом желании, а он запомнил. И от этого было почему-то приятно. Девчонка посмотрела вниз; перед ней открывались все новые и новые этажи, точь в точь друг на друга похожие. Как ни крути, а первый этаж у неё самый красивый, так что Хван особо расстраиваться не стала, что раньше ничего этого не видела. Из каждого кабинета сейчас, как по команде, выходили люди в строгих костюмах и устало плелись вниз, кто по лестнице, кто на лифте. Наконец лифт остановился и кнопочка загорелась светлым на самой последней цифре из всех, что вообще были в кабине. Двери раскрылись и ребята вышли. Юна огляделась тут же. Последний этаж, подобно первому, отличался ото всех остальных. Длинный широкий мраморный коридор. Редкие большие двери. Сразу понятно, что здесь работают начальники. Чонгук наблюдал за любопытством, так и искрящим из глаз девушки, и ухмылялся. Она будто ребёнок, которого привели в парк развлечений. — Здесь красиво, — тихо прошептала студентка, разглядывая замысловатые картины в стиле авангардизма, украшающие стены. — Ну, мы ведь здесь не за этим, — хмыкнул парень, направляясь куда-то, и девушка последовала за ним, все ещё оборачиваясь по сторонам. Вскоре они подходят к широкой двери, и Юна уже заранее догадывается, что за ней. Уже через секунду девушка понимает, что была права. Едва ли парень отпирает дверь, рукой приглашая студентку войти первой, как Юна видит город. Весь их город. Как на ладони. Не медля, девчонка подбегает к самым перилам, с изумлением рассматривая вид. Тысячи, нет, миллионы крыш домов побольше и поменьше, дороги, что с такой высоты кажутся тонкими линиями с крохотными машинами, отсюда похожими на муравьев, бегающих туда сюда. И солнце, медленно катящееся к горизонту, но все ещё находившееся довольно высоко. Одним словом - шикарно. — Как тебе? — юноша незаметно подходит сзади, пристраиваясь рядом, тоже опираясь руками о стеклянные перила. Юна прикрывает глаза, глубоко вдыхая воздух. Он такой чистый здесь. — Волшебно, — выдыхает девчонка. — Вид превзошёл все ожидания, — она оборачивается на Чона. — Круто, наверное, при такой красоте работать. — Да уж, — хмыкает парень, опуская взгляд вниз. — Только некогда мне видом этим любоваться. — Тоже загружают работой? — интересуется Юна. — Отец на меня большие надежды возложил, — вздыхает Чонгук. — Приходится соответствовать. Девушка поджимает губы, снова взгляд на окрестности переносит. Оказывается, не она одна через себя переступает, чтобы соответствовать. Себя изнашивает, чтобы остальные гордились. И все лишь потому, что так надо. Это правило, в пределах которого Юна существует уже девятнадцать лет. Боится за рамки выйти, мечтает только, но так хочет. — Разве ты не рад, что будешь начальником? — тихо спрашивает она, уставившись вниз, подобно Гуку. Тот молчит некоторое время. Обдумывает её вопрос, пропуская его через себя. На самом деле, парень себе эти слова тысячи раз задавал, то положительно, то отрицательно отвечая, но сейчас, когда именно она спросила, юноша, кажется, понял. — Вот знаешь, — вздыхает он. — Это как, когда ты хочешь огромный такой шоколадный торт, а тебе дают конфету, и вроде тоже вкусно, и вроде тоже нравится, но хотел ты другое совсем. — Понимаю, — кивает Юна. — Всю жизнь так живу... — Хочешь сказать, тебе здесь не нравится? — вздёргивает брови Чон, разворачиваясь и опираясь теперь о перила спиной, поворачивая голову в сторону студентки. — Здесь, — Юна указывает на балкон, на котором они сейчас находятся. — Нравится. А вот в этом городе в принципе - нет. — Ну а где бы ты хотела жить? Юна поджимает губы. Помнит, как Чимин когда-то ей точно такой же вопрос задал, и девушка с открытой душой на него ответила, но взамен только упреки и просьбу мечтать более трезво получила. — Наверное, ты будешь смеяться, — вздыхает она, уже морально к этому готовясь. — Но я хотела бы жить у моря... — У моря? — Да-а, — мечтательно протягивает девушка, вновь окутываясь в свои дремы. — Знаешь, слушать шум волн каждый день, наслаждаться бризом, никакой тебе городской суеты, только дом у бескрайней воды. Она замолкает, вглядываясь вдаль, смотрит на солнце и снова себя на берегу представляет. Девушка понимает, что загнала себя в рамки этой мечтой, но она такой счастливой её делает, стоит лишь только подумать обо всем этом. — Красивая у тебя мечта. — Правда? — Юна переводит на парня удивлённый взгляд, тут же встречаясь с его глазами. В них - ни капли сарказма, каким парень не пренебрегал раньше раскидываться. — А все говорят, что это глупо... — Да плевать, что все говорят, — хмурится Чон. — Главное, что ты этого хочешь. Отучись и езжай. — Я одна не хочу, — грустно произносит девчонка. Главная составляющая её мечты - неизвестный парень, что душа в душу живет с ней в том доме. Гук хочет что-то в ответ сказать, да вдруг осекается и все взгляда своих темно-карих глаз со студентки не сводит. Такая, казалось бы, бойкая и агрессивная, на самом деле та ещё метательница. Одновременно забавно и грустно. Грустно, что люди всю жизнь живут не так, как хотят, не там, где хотят. А все потому, что кто-то называет их мечты глупыми и этим разбивают, уничтожают. Парень вздыхает. Он никогда прежде никому не делился тем, чем с ней сейчас поделится, но, раз уж она ему открылась, юноша посчитал честным сделать то же самое в ответ. — Я вот тоже не хочу здесь жить, — жмёт плечами он. — Не знаю, правда, где, но не здесь точно. — Но отец тебя никуда не отпустит, да? — Юна поднимает на него свой внимающий взгляд, потому что, кажется, вот он - момент, когда она узнаёт его лучше. — Именно — выдыхает Чонгук и как-то подозрительно на девушку в ответ глядит. — Да и где я ещё найду столь милый персонал за стойкой ресепшена? До девчонки лишь через пару секунд доходит смысл сказанных Чонгуком слов, в течение этого времени парень, не отрываясь, смотрел на девушку, ожидая, как она отреагирует. Наверняка снова что-то колкое в ответ выдаст, подумает, что он вновь пристает к ней, как это было у клуба. Она ведь просила его прекратить, у неё парень вообще есть, но Чону плевать будто бы. По крайней мере - в данный момент уж точно. А Юна не дышит практически. Она уже хотела глаза закатить, да отмахнуться от его очередной шутки, но он не шутит, вроде как, и потому внутри все как-то сжимается, да так, что воздух в лёгкие поступать перестаёт. Потому что Юна снова тонет, захлёбывается, но бесы уже не сопротивляются, наоборот, дружно обхватив её, на дно вместе тянут. Кричат, что им самое место в этом чёрном омуте глаз напротив. Но Хван и не возражает, лишь ещё больше на месте застывает, когда лицо парня начинает к ней приближаться. Медленно, но верно, два темных омута напротив становились все ближе и ближе, и Юна поняла - ей уже не всплыть. Она утонула ещё тогда, в тот вечер, когда он бесцеремонно ей эти бумаги в лицо кинул, попросив передать их Бинху. Уже тогда понятно было, что он в её тихой жизни беспорядок наведёт. Она ведь хотела узнать его поближе? Но сейчас он, кажется, чересчур близко. Слишком. Настолько, что между их лицами пара жалких сантиметров остаётся, потому что парень все неумолимо приближается, а Юна и не отодвигается вовсе. Дыхание задержала и смотрит, хотя глаза парня давно на её губы опустились. Чонгук уже и голову слегка вбок повернул, но замер почти в миллиметре, не понимая её реакции. Ей страшно? Или чего она тогда так испуганно глазами в него вцепилась? Почему не оттолкнёт? Думает, он сам остановится? С выдержкой у Чона в этом плане проблемы, так что, если она его сейчас же не остановит, он с хлипкой цепи сорвётся. Но Юна не останавливает. А потому в следующую же секунду парень сметает к чертям этот жалкий миллиметр между ними, впиваясь в её губы, при этом вжимая девушку в себя. Юна и среагировать не успевает, когда напор Чона ей крышу моментально сносит, от удивления рот приоткрывает, и юноша этим пользуется, проводя языком сначала по верхней губе, потом по нижней, и следом же впуская его внутрь, ещё сильнее сжимая девчонку в своих оковах. Обеими руками Чонгук вцепился в её блузку, так сильно тянув на себя, что она потихоньку из брюк начала выправляться. Но, когда девчонка ему вдруг неумело отвечать стала, парень вообще рассудок потерял, с силой сжимая свои пальцы уже на её тонкой талии. Даже через ткань блузки его прикосновения обжигали, хотя Юне и без того казалось, что она сгорела уже в его объятиях. Полностью. Вся. Бесы, кажется, в ад отправились разом, потому что внутри девушки такой огонь эмоций полыхал сейчас, что в аду попрохладнее будет. Желание, чувство лёгкости в животе, тихие, но ноющие возгласы совести - все смешалось в ней. Юна задыхалась от переполняющих её чувств, и губы парня были для неё, как кислород. Казалось, едва ли она оторвётся от них, тут же погибнет. А потому девушка вдруг обняла лицо парня ладонями, не позволяя отпрянуть, но Чон и не хотел этого делать, только глубже целовал. Он пытался понять, что чувствует сейчас и что его вдруг сподвигло так требовательно вцепиться в неё, что та, волей не волей, поцеловать себя позволила. Все та же банальная симпатия? Или что-то больше? Бред. Чонгук не умеет чувствовать что-то большое, он не способен на такое. Но тогда почему сейчас хорошо так? Он целовался ведь тысячи, если не миллионы раз, но Чон был уверен, что именно этот поцелуй он запомнит надолго. Ведь он не только заставлял тонуть, но и тонул вместе с ней. По началу парень все списывал на банальное желание, но теперь, чувствуя её вот так близко, так горячо, что оба забыли про вид, ради которого сюда и пришли, он понял, почему в нем постоянно просыпалась эта агрессия, эта злость. Он просто не хотел принимать того факта, что кто-то смог зацепить его не поверхностно, а по-настоящему. Чону ведь запрещали любить. Этот запрет в его голове накрепко засел, почти врос в его сознание, а потому юноша, как бы защищаясь от резко возникнувших чувств, пытался быть «плохим». Но будешь тут, когда она лицо обнимает, максимально близко прижимать позволяет, хотя, Чонгук мог поклясться, ещё вчера не позволила бы. Ещё вчера оттолкнула бы, возненавидела. Юна и сама поняла, что её идея «узнать его поближе» зашла слишком далеко, все рамки, все ограничения нагло пересекла, ни на секунду не задумываясь. Но у неё банально не было сил остановиться. Потому что это были те губы и те руки, которые она хотела чувствовать. Парень все насытиться ею не может, ни на секунду не останавливается. Однако руки только на талии держит, не выше, не ниже их не опускает. Трудно сохранять здравый смысл, но Чонгук пытается сохранять, потому что вкус этих губ запомнить хочет. Они отрываются друг от друга, лишь когда громкий звонок телефона Чона отвлекает их. Парень нехотя отрывается от столь желанных губ, тут же отпуская девушку из своей хватки, и та сразу же за перила хватается, потому что чуть ли не падает. И дышит так глубоко, все неотрывно на парня смотря и только сейчас понимая, что произошло. — Да? — тяжело дыша, но стараясь это скрыть, спрашивает Чон, а сам губы свои облизывает, чувствуя её вкус на них. — Да, я ещё в компании... хорошо, заберу. И парень поспешно сбрасывает звонок, запуская руки в волосы, смотря в экран телефона. Лишь спустя некоторое время он от него отрывается, убирая в карман и на девчонку глядит. Та смотрит на него, как пригретый уличный котёнок, боится, что снова на улицу выкинут. Но Чонгук лишь слегка улыбается ей, и эта улыбка, полная добра и неприкрытого флирта, душу растапливает. Внутри Юны теперь не просто все горит, внутри неё тепло какое-то. Она, кажется, впервые себя так чувствует и ей это ужас как нравится. — Считай это благодарностью за помощь, — тихо выдыхает Гук, а потом кивает в сторону двери. — Пошли, мне надо забрать из кабинета отца кое-что, а потом я тебя отвезу, — и, видя её смущенный взгляд, юноша добавляет. — Не бойся, в этот раз приставать не буду... наверное.***
Все в этом баре сейчас - раздражает. Каждое лицо, каждый голос, и даже гребаная музыка, что бьет по ушам, и Чимин глушит её не разбавленным ничем виски, чистый вкус которого ужасен, но так эффект лучше будет. Так быстрее опьянение настигнет. Чим не алкоголик, вообще-то, так, иногда выпить хорошего вина может, не более, но сегодня хотелось именно напиться. Почему все пытаются свои проблемы алкоголем заглушить? Черт его знает. Может, это просто самый быстрый и действенный способ. А потому парень, морщась, корчась, через силу сглатывая, вливает в себя этот яд. Юна узнала бы - прибила. Но она не знает, она вообще мало стала интересоваться его жизнью, едва ли на эту проклятую работу вышла. Пак именно компанию во всем винит, считает, что работа их отдалять друг от друга начала. Но его проблема в том, что парень крика в глазах девушки не видел, и теперь понять пытался, откуда холод в её голосе. Он думал, свидание на крыше их сблизит, а оно, кажется, отдалило только. Юна теперь отказалась и от его предложения до дома довезти, хотя раньше всегда с радостью соглашалась. Чимин все пытался понять, что он сделал не так? Он ведь все ради неё делал, все. Всегда угодить пытался, зная её бойкий характер. Но юноша её и с таким характером всей душой любил, а потому её холод в общении с ним, как нож в сердце, который воткнули, выткнули, а потом воткнули с новой силой. Пак уже все попереспрашивал, может, она на работе устаёт? Или обижает её кто там? Но на все расспросы девушка отрицательно головой вертела. И Чим, выбившись из сил, и получив очередной отказ во встрече от Юны, решил скоротать вечер в баре. Впервые в жизни, но чувствовал себя парень так, будто сто раз тут уже был. Будто он заядлый пятница, страдающий от неразделенной любви. Но Юна ведь любит его, правда? Она ведь ему всю себя отдавала, несмотря на то, что совсем о другом мечтала, все равно с ним была, ему улыбалась. И где теперь все это? Пак с шумом ставит бокал на место, поднимая свой затуманенный взгляд на бармена, который лишь по одним глазам понял, что надо ещё наливать, что и сделал. Нет теперь этого. Все до последней крошки забрала. Без воздуха его оставила. И, вроде как, она все ещё его и для него, но юноша чувствует, что будто бы уже нет. Боковым зрением Чимин замечает, что рядом какая-то особа пристраивается. Ему сначала даже кажется, будто бы Юна это. Будто бы она сейчас с ним рядом сидит, и по рукам нежно поглаживать начинает. Да так, что парень моментально возбуждается, ведь неудовлетворённая потребность даёт о себе знать. — Вижу, у тебя был плохой день, — долетает до его ушей чей-то ласковый шёпот. — Я могу скрасить его, — и рука уже на бедро опускается, на опасном расстоянии возле паха проходит. — Хочешь? Парень на лицо, маячившее рядом, пьяным взглядом глядит. Перед глазами плывёт все, но сознание активно картинки лица Юны посылает. Сердце то знает, что не она это, но вот разум на своём стоит - есть потребность, её надо удовлетворить. И в данный момент юноша, кажется, против инстинктов идти не может. Пятьдесят гребаных градусов в сознание с треском влетают, отключают его. Крик души перекрывается, утихает. И девушка напротив это понимает, пользуется моментом. Прямо на пах свою ладонь кладёт, с силой сжимая, чувствуя возбуждение парня — Хочу, — нервно сглатывает Чимин.