Тонуть

Естественно, утром — точнее, проснулся он в полдень — решимость поугасла. Но, с другой стороны, это же не свидание как таковое? Просто скучно, да? У Ричарда есть друзья, но очень удачно совпало, что они отменили встречу пару дней назад, а Коннор на осторожное: «Может, предложить ему просто скоротать выходной?» ответил: «ОМГ ИДИ ИЛИ МЫ НЕ РАЗГОВАРИВАЕМ». Ричард даже рассмеялся. Ближе близнеца всё же нет никого. «Привет, занят сегодня?» «Привет, сильно сомневаюсь. Лэйзи — хороший собеседник, но геймпад в руки не возьмёт, у неё лапки. Может, зайдёшь? Рик?» Ричард слишком долго думает. Ладно, на свидание идти он пока сам не готов, это всё испортит. А просто посидеть у Гэвина дома… Почему нет? Ричард в очередной раз заметил, что стоит у зеркала дольше тогда, когда там, куда он идёт, будет Гэвин — а сейчас это вообще его квартира — удержал себя от мысли одеться лучше, чем если бы он шёл в гости к другу, выбрал футболку и джинсы и всё же слегка-слегка пшикнул одеколон. Перед выходом снова глянул в зеркало: «Боже, Ричард, вы будете играть в приставку или что-то в этом роде, собираться по два часа будешь перед свиданием! Если, конечно…» Ричард подходил к дому, в котором жил Гэвин, когда заметил знакомую женскую фигуру. Что она забыла здесь? Он решил немного скрыться и проследить. Джессика остановилась у подъезда, из которого вышел Гэвин. Ричард встал, скрытый деревьями — жилые районы специально засаживали ими, и, надо признать, они хорошо разбавляли городские многоэтажки. Диас что-то кокетливо ворковала вполголоса Гэвину, стоя слишком близко к нему, а мужчина довольно улыбался в ответ. Одновременно хотелось наблюдать и отвернуться. В сердце словно глубоко воткнули длинную и тонкую иглу — убрать и потерять слишком много крови, но оставить внутри — значит, терпеть дикую боль. И ещё с десяток игл вонзились так, что задели лёгкие, стало невыносимо дышать, когда Диас притянула мужчину к себе и прижалась, целуя в губы. Ричард тихо охнул, как от удара под дых. Но, что ещё хуже… Что ещё хуже, так это реакция Гэвина. Ему требуется всего секунда, чтобы закрыть глаза и ответить на поцелуй, положив руки девушке на талию. Внутри Ричарда рухнуло всё: все мечты, слабые надежды, а сердце, как бы пафосно это не звучало, разбивалось на миллион осколков с тем же противным звоном, что и чашка на кухне ночью. Эти двое явно наслаждались моментом: Джессика впивалась в губы — эти чёртовы губы! — Гэвина, на что он отвечал с таким противным энтузиазмом, что Ричард задыхался. Они оторвались друг от друга, и девушка слегка оттолкнула мужчину — по его губам была размазана красная помада. — До завтра, детектив Рид! — кокетливо улыбнулась она и демонстративно отвернулась, уверенно шагая прочь. — Вот чертовка, — усмехнулся Гэвин, отирая рот рукавом. Он ушёл, а Ричард осел на землю, стараясь справиться с чувствами. На глаза навернулись слёзы. У Гэвина кто-то есть. Ясное дело, ему до лампочки, как там мучается Ричард. Ни Гэвин, ни Джессика не были виноваты в том, что он не может взять себя в руки. Ричард ничего не видел, кроме этой сцены: она притягивает его, они целуются, и ему так хорошо с ней… Так хорошо, как никогда не будет с ним. Изнутри сжигала ревность, уже привычные шипы, не щадя, обвили лёгкие. Если бы только Гэвин дал ему шанс… «У тебя был этот шанс, сволочь ты трусливая! Когда угодно: позвать на свидание, позвонить, написать, в машине, в участке, в больнице, когда он очнулся, когда вы обнялись (воспоминание отдалось жгучей болью), вчера, когда ты проснулся от его мягкого голоса, когда заснул под него же! Ты мог его поцеловать, хотя бы узнать, как он к тебе относится! И не было бы этой грёбаной Барби, и ты бы вообще здесь не появился бы! Ты сам всё испортил. Всё, что теперь остаётся— продолжать играть этот чёртов театр… Мы всё ещё друзья. Хотя бы это я обязан сохранить. Я не смогу жить без него. Не сейчас.»

***

— Помада? — наигранно удивлённо спросил Ричард, снимая пальто. — Да бля, не отмылась? Это Джессика перед работой зашла. Не нас одних начальство по субботам дёргает. — Я помешал? — Ничуть, я вообще не знаю, чего ей приспичило. Не писала, не звонила с той встречи в офисе, а тут вдруг вспомнила про кофе на воскресенье, — Гэвин салфеткой стирал остатки помады, — Не знаю, что насчёт завтра, но целуется она… — Гэвин неопределённо покачал головой, прищурившись. «Потрясающе, да?» — Посредственно. Средненько так. Я чисто из вежливости не охренел, — да ну? А там, у подъезда, вроде всё нравилось. — Чай, кофе, потанцуем? — смешок.

***

— Рик? — Гэвин посмотрел на него. — Да? — Что случилось? Ты больно тихий. Я косячу или кто-то? — его лицо было серьёзным. — Всё нормально, — просто ответил Ричард и погладил Лэйзи, которая пыталась устроиться на диванной подушке. — Ну да, уже несколько дней всё нормально. Да брось, ты меня совсем за слепого считаешь? Вроде достаточно давно знакомы, чтобы я отличил… Ладно, не хочешь — не надо, — Гэвин отпил чай и поставил кружку на журнальный столик. — Что это за чай? Вкусно, — Ричард сделал ещё глоток. — Да купил что-то, не знаю. Тебе этикетка нужна? Ок, принесу — он пошёл на кухню, хлопнул дверцей шкафа, — Вот, — протянул пакетик. — «Гучжан Хун Ча». Что бы это значило? — усмехнулся Рик. — Ну, их вроде как называют по месту выращивания, всё такое, — пожал плечами Гэвин, беря в руки геймпад. Как бы сильно не ранили шипы, лепестки роз продолжали волновать, когда Гэвин смеялся, радовался победе, шуточно ворчал на то, что выиграл Ричард, не скрывая улыбки. Лэйзи активно переходила то ближе к хозяину, то к гостю, требуя ласки. Гэвин смотрел, как она мурчит на коленях Ричарда: «Прибрала к своим лапкам очередного мужика, не иначе.» — Ты голоден? Давно сидим, — Гэвин встал. — Ну, есть такое, — Ричард отложил геймпад. — Пошли, кормить вас обоих надо. Там паста на плите, погреть только. — Так оно ещё и готовит? — поднял бровь Рик. — Пою, играю, готовлю, хата тоже вроде чистая — глянь, мужчина мечты! — рассмеялся Гэвин. «Определённо, мужчина моей мечты, » — не стал говорить вслух Ричард. Они доели, Гэвин тут же помыл посуду. Ричард пил уже третью кружку чая и наблюдал, как это тридцатишестилетнее чудо, сидя на полу, играет с кошкой её тканевой мышью. Всё же, в этот момент хорошего больше, точнее, плохое только одно: его любовь поцеловал кто-то другой и завтра у них с этой стервой свидание. А прямо сейчас было уютно и комфортно, приятно согревал чай и разлившаяся по венам нежность. Близился вечер. Ричард молча понадеялся, что Гэвин не против его присутствия — уходить не хотелось. — Посмотрим что-нибудь? Есть на примете? — Гэвин поднялся, отправляясь обратно в гостиную. — Что угодно, кроме мыльной оперы, — улыбнулся он. Гэвин полностью погружался в сюжет, а Ричард не был уверен, на кого смотрит больше: на актёров или на него. У Гэвина живая мимика, и его переживания за героев так очаровательно отражались в деталях: чуть хмурые брови, прищуренные глаза, тихая усмешка, то, как он покусывал губы в напряжении. Снова эти губы. Ричард в очередной раз отвёл глаза. Гэвин был таким уютным в домашних футболке и штанах, с кошкой на коленях. Очень хотелось придвинуться ближе и положить его голову себе на плечо, зарывшись носом в растрёпанные волосы, мягко целуя в макушку. Нельзя… — Охренеть, — Гэвин остался доволен фильмом, — Вот умеют же снимать иногда. Ричард мог лишь примерно рассказать, что он только что посмотрел. Поэтому просто кивнул, улыбнувшись. — Я тебя не выгоняю, но время восьмой час, всё ок? — Гэвин потянулся и посмотрел на него. — Пока не выгоняешь, всё ок. — Тогда либо реванш, либо вторая часть, которую скорее всего слили, но вдруг нет, — хмыкнул он. — Реванш, — Ричард хотел отыграться. — Ай, да иди ты, а, — рассмеялся Гэвин, — Ловко, очень ловко! — А ты думал, я позволю тебе снова выиграть? Не такой уж ты и профи, — самодовольно улыбнулся Ричард. Гэвин, почему-то, не стал даже пытаться парировать, смотря на него, улыбаясь. Ричард смутился, отвёл глаза. — Легче тебе хоть, а? — осторожно, вполголоса спросил вдруг Гэвин. — М? — повернулся к нему Рик, — Ой, хах. Да, намного, спасибо, — улыбнулся. Гэвин закрыл глаза, выдохнул. — Рик? — тихий голос. — Да? — Не, ничего. — И всё же? — Я просто, — он лёг на свою часть дивана, свесив ноги с края, смотря в потолок, — не хочу лишний раз спрашивать, что тебя так расстроило, что ты неделю ходил хмурый. — Да, ничего такого… — сказать? Терять, наверное, нечего. Хотя нет, есть что. Но Ричард достаточно доверял Гэвину и не хотел его тревожить, поэтому тихо бросил: — Мне просто разбили сердце, кажется. По моей же вине, — он неловко опустил голову, уставившись на свои руки, сцепленные в замок. — Оу… — Гэвин перевернулся на живот, — Ну, это. Ладно, я тут бессилен, — он закрыл лицо руками, — Впрочем, знаешь? Не самое страшное из того, что могло произойти. — Объективно — может быть, по ощущениям… Мне кажется, всё серьёзнее, чем когда-либо раньше, — такая интересная ситуация, на самом деле. Сказать о любви? Нееет. Пожаловаться на боль? Выбор очевиден. — Я не… Не говорю, что это глупо, но… Не знаю, как тебе это поможет, но помнишь бывшего, на которого шипела Лэйзи? Я… Это, соврал. Не пару недель убивался, а полгода. Потому что, блять, три года жил почти в сказке, любил до безумия. А однажды он был в душе, а я ответил на звонок «коллеги», нахуй. Даже вспоминать не хочется, насколько… Короче, не знаю. Ты не упоминал ничего об отношениях, наверное, речь про невзаимное, да? — он посмотрел на него. — Да, — шёпотом ответил Ричард. — Всё… Всё образуется. Прости, я не должен был… — Всё нормально, — он слабо улыбнулся, почти искренне, — спасибо. Давай ещё раунд и я пойду, пожалуй.  — Как хочешь, — Гэвин потянулся за геймпадом.

***

Так иронично и больно, что его разбитое сердце пытался склеить в своей неумелой, но работающей манере тот же человек, который его и разбил. И нет его вины, что он не знает. Ричард сам поплатился за молчание: Гэвин никогда не был обязан ждать. Даже если это свидание с Джессикой и чёртов поцелуй ни к чему не обязывает, вряд ли у Ричарда есть очередной шанс. Ревность сжигала, дым от сожённых роз не давал дышать, но он как-то наивно надеялся сохранить то тепло, что разливалось внутри, когда Гэвин был рядом. Может, чувства и остынут, но Ричард давно понял, что чем сильнее дует на огонь, тем больше он разгорается, и поэтому оставалось лишь перетерпеть. Залить кислотой… Утопиться, наконец. Продолжать тонуть в светлых глазах. А ведь Гэвин беспокоился за него. Подмечал что-то, как бы Ричард не шифровался. Заставлял улыбаться. Быть может, даже специально поддался в игре — ладно, слишком наивно. Значит, не так уж сильно ему плевать… Хотя бы это стоило сохранить. Спрятать подальше осколки и забыть о них к чертям.