Тонуть

Ричард решил посвятить воскресенье уборке. Он старался не задумываться о том, что, возможно, прямо сейчас Гэвин собирается, сидит в кафе и очень приятно проводит вечер или даже ночь с Диас. И спрашивать об этом он у него не будет. В пятницу у Гэвина день рождения. Очень хотелось подарить что-то особенное, увидеть на его лице радость. Ричард перебирал варианты, вспоминал, что нравится напарнику. В любом случае, у него есть время. Работа шла в обычном порядке. Ричард старался не думать о человеке рядом, а Гэвин, как назло, стал относиться к нему теплее. Настолько тепло, что в пятницу, когда всё вокруг вдруг пошло не так и рядовое обследование заброшенного здания превратилось в побег с точки диллерской системы, Рид толкнул его из-под собиравшегося рухнуть потолка. Последнее, что видел Ричард, это зелёные глаза, в которых затаилось что-то знакомое и невероятно тёплое. А потом его отключило. Ричарда задело лишь обломками, а Гэвину повезло не разбить голову, отделавшись сотрясением с двумя десятками синяков по телу. И новым шрамом на лбу справа, переходящим на висок. Заживёт и станет незаметным, но свежий порез Ричард запомнил уже надолго. Он очнулся в тот же вечер и его, по сути, уже можно было выпустить из больницы. А Гэвин день рождения будет праздновать на койке, если вообще проснётся сегодня. В палату вошли Тина и Крис. Коннор уже навестил брата и поехал успокаивать маму. — Ребят, я… — слабо подал голос Рик, — простите. Я не знаю, вот что он творит вообще?! — он возмущённо показал руками на Гэвина, пытаясь справиться с чувством вины. — Ох, Ричи, — мягко вздохнула Тина, понимающе улыбнувшись, — Только не вини себя. Он снова прикрыл тебя, да? — Ага, — опустил голову он. Ричард не скупился на матюки, кратко рассказав, что произошло. Гэвин зашевелился, зажмурился. — Я сдох? А, нет, не прокатило, — открыл глаза, — Ну, ладно, допустим. — Ты долбоёб, — хором сказали Тина, Крис и Ричард — А, нет, всё же сдох, вон смерть моя пришла, — потянулся, повернул голову к Ричу, — Окей, хоть ты жив, — в небрежном тоне послышались нотки облегчения, — Народ, привет, — повернулся к Тине и Крису. — Вот нахера ты опять это сделал? — подошёл ближе Ричард. — Что? Выжил? Не знаю, само- — Сука, хватит, — он чеканил слова, — прикрывать меня при каждом удобном случае, заебал уже постоянно пытаться помереть на моих глазах! — Смотри на вещи объективно, бля, — усмехнулся невесело Гэвин, — у меня площадь поменьше, пострадаю с меньшей вероятностью. — Да ты… — выругался Ричард, — я не знаю, как с тобой разговаривать! — Мальчики, хватит, — пресекла Тина, — Все живы, всё хорошо, но знаешь, Гэв, это становится эгоистичным. — Нам бы тоже не хотелось получить весть о смерти, знаешь, — ввернул Крис. Гэвин со стоном закрыл лицо руками. — Ладно, не будем о вечном, — лукаво улыбнулась Тина, — Мы планировали пойти на наше место, но ближайшую неделю ты отсюда не выйдешь — не спорь! — так что… — С днём рождения, Гэвин! — улыбнулся Крис. — Чего? — не понял он, — сегодня? А? Трое засмеялись. Ничего нового в том, что Гэвин путался в датах и днях недели. Потому что вечная занятость и не до такого могут довести. Но это, конечно, новый уровень. Крис и Тина принесли вкусностей и поделились с Ричардом. Они хорошо провели час, прежде чем друзей из палаты не выгнала медсестра. Ричард тоже собирался уходить, написав заявление об отказе в медпомощи — чувствовал он себя вполне сносно. Давно уже переодевшись, заглянул в свою сумку, которую Коннор привёз из участка. — Вот, — Ричард положил кольцо на тумбочку рядом с кроватью Гэвина, — ещё раз с днём рождения, — улыбнулся. — М? Что… Ого, — вытянулось его лицо, — это же кольцо из игры! Они ж пиздец дорогие для такой безделушки, ты чего? — взял подарок в руку, покрутил. — Почему нет? Рад, что тебе нравится, — сердце опять пыталось разбиться о рёбра. Гэвин надел кольцо на указательный палец правой руки — Ричард угадал с размером — и рассматривал, улыбаясь. Окрашенное в чёрный серебро с гравировкой символов из игры и серо-голубой камешек, отливающий зелёным. Точь-в-точь под цвет глаз Гэвина. Просто, но со вкусом. Гэвин любил игру и был приятно удивлён подарку, а Ричард любил Гэвина и был рад его реакции. — Спасибо, — просиял именинник. — Пустяки, — улыбнулись в ответ.

***

Естественно, дольше трёх дней Гэвина в больнице не смогли задержать. Фаулер — спасибо адекватному начальнику с неадекватным подчинённым — оставил его сидеть дома ещё на пять рабочих дней: «С сотрясением не шутят.» — Пиздец, ну что за хрень, опять- — Даже не смей возмущаться, сам лезешь в какой-то пиздец, — Ричард подвозил его до дома. Гэвин что-то пробурчал, повертел кольцо на пальце. Снова несколько дней в тишине. Но в этот раз он держал связь с Гэвином, обсуждая детали. И пару раз заезжал к нему домой, не только по работе. Они рубились в приставку, но больше — обсуждали всё на свете, с серьёзных тем переходя на какие-то тупые и забавные, смеясь с того, что интеллектуальная беседа перетекла в отбитую. — А прикинь, если кошки реально нас понимают и угарают втихомолку с того, что мы им несём? И мяучим по-дебильному, — абсолютно серьёзно спросил Гэвин, глядя на довольную Лэйзи на коленях Ричарда. — А если кто-то из нас всё же просто массовая галлюцинация? А точно ли существует прошлое, или что-то из этого нам приснилось? — глядя куда-то в пол, задумался Гэвин. Ричард строил теории, опираясь на предположения, и на третий свой визит не заметил, как наступила полночь. Ему ещё ни с кем не было так легко и интересно и одновременно сложно. Потому что вот сидит его любовь рядом, смеётся, шутит, рассуждает, спокойно спорит, смотрит на него так тепло иногда, отводя взгляд, если Ричард заметил, и — не его. «Не мой. Вот это вот всё — просто друг. Я просто гость. Может, ему со мной и интересно, но это не то. Моё сердце бьётся чаще от любой мелочи, но по-настоящему хорошо Гэвину будет не со мной…» А сердце ноет, тоскует. Колет иглой от случайного воспоминания: подъезд, Джессика, Гэвин… Одновременно хорошо, одновременно невыносимо. Тот самый дьявольский диссонанс, который связывает руки. А по ночам, уже дома, он снова курит в форточку и не может порой уснуть. Футболка лежала рядом и всё больше раздражала, потому что одного запаха стало мало: Ричарду нужен был Гэвин рядом. Обнять, прижать к себе. Забрать все страхи, все кошмары («Заебался уже с ними, высыпаюсь если повезёт, а через раз-два вскакиваю среди ночи и глаз не могу сомкнуть.»). Проснуться утром, лениво целовать. — Ой, уже двенадцать, — посмотрел на часы Ричард, — я пойду, — он встал. — Ты… Можешь остаться, если хочешь, — неуверенно предложил Гэвин. Ричард остановился. — У меня одежды нет. — Футболка оверсайз и штаны по щиколотку? — смешок. — Пойдёт. — Ну ты и шпала, всё же, — Гэвин, смеясь, легко пнул его по открытой ноге. Штаны были ожидаемо коротковаты. Ричард стянул водолазку. Гэвин что, смутился? Рик решил проверить. Сложил аккуратно свою одежду, взял футболку, оценил прикольный принт. Краем глаза он видел, что Гэвин смотрел на него, не отрываясь. Теперь уже смутился Ричард, быстро одевшись. Он поздно вспомнил, что предложенная ему футболка хранит запах хозяина. Надо держать лицо. — Ну, хоть футболка норм, хотя мне она, естественно, большая немного, — Гэвин усмехнулся, но как-то неуверенно. Ричард сидел на полу, а Гэвин растянулся на диване. И заснул. Ричард сначала не понял даже, смотря на экран телевизора (в этот раз смотреть на вора его сердца и разума было бы слишком заметно), а потом услышал тихое сопение. Он поставил сериал на паузу и повернулся. Свет выключен, и единственным освещением был телевизор. Гэвин лежал на животе, повернув голову к экрану. Лоб закрыли пряди волос, правая рука свесилась с дивана, левая под подушкой. Лэйзи попыталась запрыгнуть на хозяина, но Ричард остановил: «Не буди его пока.» Он осторожно убрал тёмные волосы в сторону, стало видно новый шрам. Ричард замер. В животе резко и ощутимо, словно кто-то пошевелил там рукой, распугивая их, запорхали безумные бабочки. Сердце разогнала мысль поцеловать этот чёртов шрам. В горле пересохло, захотелось курить. Он мог бы коснуться щеки… У Гэвина красивая спина… В плечах угадывалось напряжение. Он мог бы размять мышцы, провести руками по бокам, по шее… Предложить бы ему массаж, коснуться бы этого тела. Гэвин смотрел на него, когда Ричард делал вид, что не замечает — смотрит ли он, когда правда не замечает? Видит ли он в напарнике друга, или объект желания, или даже… Возможного партнёра не только на работе? «Ты будешь встречаться со мной?» — обожгла мысль, — «Было бы охренительно назвать тебя своим парнем. Любовником. Своим…» Не удержался, коснулся шрама кончиками пальцев. Гэвин не реагировал. Наклонился ближе. Стало холодно и горячо одновременно. Пара секунд — и вот он касается губами виска. Мягко, хотелось бы невесомо, но желание выше его и заставляет прижаться, прикрыть глаза. Три секунды — он резко выпрямляется. Не слышно сопение, но Гэвин не шевельнулся. Выдох. Вдох. Вышел на балкон, закурил. — Ну что, как идёт процесс «забыть о чувствах к Гэвину?» — спросил внутренний голос. Разговаривать с самим собой не так грустно, как рассказывают. — Он не идёт, — затянулся Ричард, — Он и не начинался. — А что с «рассказать ему о любви»? — ехидно прошелестели в ответ. — Нихуя нового, — даже вслух сказал он. — И что ты собираешься делать? — Сходить с ума дальше? — слабо предложил Ричард. — Долго ты так протянешь? Ответ был очевиден. Вернулся в комнату. Гэвин перевернулся на спину и снова засопел. «Отнести его, может, на руках?» Однажды Ричард закинул напарника на плечо и понёс к его столу, чтобы он не выпендривался и начал писать отчёты. Теперь был риск, что Гэвин проснётся. Ричард открыл дверь спальни, откинул в сторону одеяло. Приблизился к спящему, залюбовался. Вспомнил тепло на губах. С замиранием сердца поднял Гэвина с дивана. Кажется, этот чёрт не научился нормально и вовремя есть и похудел. Лэйзи сидела на спинке дивана, лукаво прищурив глаза, наблюдая за тем, как Ричард несёт своё сокровище в спальню. Почти нехотя опустил его на кровать. Гэвин не открывал глаза. В темноте плохо понятно, среагировал ли он хоть как-то на перемещение. Ричард накрыл его одеялом, оставил приоткрытым окно. Остановился, посмотрел на спящего. Лэйзи уже забралась в ноги хозяину, лениво устраиваясь поудобнее. «Спокойной ночи, Гэвин, » — прошептал Ричард и вышел из спальни. Только засыпая на диване он понял, что у Гэвина могут быть вопросы насчёт того, как он оказался в кровати. Ну, что ж, придётся отмахнуться тем, что жаль было будить. На деле-то конечно хотелось лишний раз его коснуться, но об этом Ричард говорить не будет. Есть ли смысл просыпаться, когда что во сне, что в жизни видишь одного и того же человека? Утренний стояк, привет, согласен, сон был жаркий. С кухни пахло чем-то вкусным. Ричард потянулся. Панкейки. Классно. По-приколу скатился с дивана, встал, посмотрел на часы. 11:17. Ладно, могло быть и позже. — Это ты там падаешь? — донеслось с кухни. — Ага, специально. Доброе утро, — ответил он. — Полотенце на спинке дивана. — Спасибо, — Ричард ушёл в ванную. Очень не хочется лезть под холодную воду, но самоудовлетворение в гостях у причины твоей озабоченности он считал не особо правильным. Решил заодно помыть голову — какой же сука привычный и знакомый аромат у этого шампуня! Ричард едко посмеялся над собой. — Доброе утро, кстати, да, — усмехнулся Гэвин. Они завтракали. «Бля, шеф, за еду плачу натурой, вкусно, » — оценил Ричард. Гэвин рассмеялся, но Рику показалось, что он смутился. — Я наверное пойду скоро, а то чёт наглею, — он встал из-за стола. — Всяко веселее, ты чё. Как хочешь, — Гэвин тискал Лэйзи, — Ну что ты липнешь? Что липнешь? Я тебя кормил, если ты забыла. Ой, ой, — он встал, держа кошку на руках, — прям любовь-романтика, а. Иди вон, ластись, пока не ушёл, — Лэйзи с удовольствием перебралась к Ричарду. — Спасибо, было вкусно, — Ричард, сам не понимая, что делает, легко поцеловал Гэвина в висок, уже второй раз коснувшись губами шрама. Гэвин аж губку выронил. Постоял секунду и продолжил мыть посуду, усмехнувшись. Ричард тоже ничего не сказал, выходя из кухни. Либо он и правда был абсолютно спокоен, либо просто себя обманывал.