Дракон, охраняющий свою принцессу

С того дня, вернуть прежнего Ацуши, стало моей идеей фикс. Ну во -первых, паренька было жалко, а во- вторых, на зло Дазаю и Акутагаве, свято и наивно думал я поначалу. Как выяснилось потом, Акутагава выполнял секретное поручение от босса, о котором не знал даже я, надо же, так убедительно сыграть, что поверили все, ну конечно кроме этой забинтованной мрази Дазая. Вот только не совсем понятно, зачем он то, так поступил с Ацуши? Может это был изощрённый способ помочь? Поманил Акутагаву к себе, чтобы Ацуши увидел истинную суть Рюноске. Но вот только зачем так жестоко? Думал, что Накаджима при любом другом раскладе, Акутагаву не отпустит? Ну в принципе возможно, ведь Акутагава, выполнив задание, не бросил Ацуши, продолжая играть с ним в любовь. И только после того, как Дазай его "приласкал", Рюноске соизволил, надо признать в довольно грубой форме, сказать Ацуши правду. Может Дазай это и сделал из лучших побуждений, но слишком поздно, это уничтожило Ацуши и разбило его сердце на осколки. И кому теперь его собирать? В любом случае, почему бы Дазай этого не сделал, для Ацуши, он и Акутагава предатели. Ацуши больше не плакал, по крайней мере при мне. Я постоянно его дёргал, не давая надолго оставаться со своими демонами наедине. Я настоял на том, чтобы он жил у меня. Когда я предложил перевести его вещи сюда, он сказал, что у него нет никаких вещей, поэтому и перевозить нечего. ДА КАК ТАКОЕ МОЖЕТ БЫТЬ? Такое светлое, такое солнечное создание… Ведь никто даже не отреагировал на его исчезновение. Будто так и надо. Пришёл неоткуда и ушёл в никуда. Раз так, я сам стану тем, кому он будет нужен, я стану его опорой, я вытащу его из этого состояния. В лепёшку разобьюсь, но он вернётся на зло всему миру, и на радость мне! Постепенно живя с такими мыслями, я сам не заметил, как начал в него влюбляться, попадая в омут его волшебных, всепоглощающих глаз. Первая улыбка-это первая победа, первый смех-это праздник. И вот когда пришло осознание, что без него я задыхаюсь, и если его не будет в моей жизни, я умру, я понял, что окончательно и бесповоротно пропал. Ведь Ацуши Накаджима стал смыслом моего существования. Его улыбка стала моей целью, такая редкая теперь, но не менее прекрасная и главное только для меня. Слова любви сорвались с языка сами, так внезапно, неожиданно, что я растерялся, впал в ступор, охваченный страхом. Сейчас он меня оттолкнёт и исчезнет из моей жизни навсегда. Я готов был упасть на колени, я готов был приковать его к себе, лишь бы не уходил, лишь бы остался. И я уже было сорвался с места, но его взгляд меня остановил… Он мне улыбнулся, так тепло, так солнечно ясно, после чего крепко обнял и на ухо прошептал: –Спасибо. Облегчение, радость, тепло. Я знал, что любовь –это болезнь, но никогда не думал, что я буду счастлив ею болеть. Он не ушёл, он стал ближе. Он стал улыбаться ещё чаще. Он позволял себя обнимать и обнимал в ответ. Он сам меня поцеловал и получил мгновенный отклик с моей стороны. В одну из ночей ему приснился кошмар. Я проснулся от душераздирающего крика. Еле разбудил это чудо, успокоил, вытер слёзы и баюкая его в своих руках, переплетая наши пальцы, я с облегчение наблюдал, как он снова погружается в сон. С того дня ему снились кошмары каждую ночь, и каждую ночь я оказывался рядом. Он начал по новой замыкаться в себе. Допустить этого, разумеется, я не мог, не после того, как я вытащил его из водоворота боли. Без компромиссов, игнорируя его мнение, он спал со мной. Каждую ночь я стерёг его сон. И мой тигрёнок перестал во сне кричать и просыпаться в слезах. Даже кошмарам не позволю его отравить. Он мой! И постепенно, спустя дни, недели и даже месяцы, он стал тем же солнышком каким и был. Улыбка, смех теперь это не ново, но все также ценно. Но по настоящему я стал счастлив, когда однажды, в ничем не примечательный день, лёжа на диване и читая какую то книгу, он оторвал свой взор от страниц, отложил её в сторону, привстал на локтях и смотря мне прямо в глаза, с решительностью во взгляде, он сказал: –Чуя, не знаю, когда это произошло, в какой момент это случилось, но находясь здесь, ощущая твою заботу, тепло, я не заметил, как боль притупилась, её место заняло нечто более важное, нежное и такое для меня нужное. Это будто свет, что свернулся калачиком у меня в груди, это заставляет сердце трепетать, пускать мурашки по всему телу, улыбаться и смеяться в голос, от безудержной радости. Я наконец то пришёл в себя. Я это говорю сейчас, потому что именно сегодня пришла лёгкость, я проснулся окрылённый. Мы толком не говорили о том, что случилось с Акутагавой и мной, что он сделал, почему, как он ушёл к Дазаю, но именно сегодня пришло осознание, что меня это больше не трогает, меня это больше не гнетёт. Поэтому именно сегодня без всякого зазрения совести, он собранного тобой сердца, я могу, а главное хочу сказать, я думаю ты должен это знать… Я люблю тебя! Восторга не было конца, волна счастья накрыла с головой. Я не знал, что сказать, поэтому я целовал, целовал, и целовал попеременно нежно и страстно во все места, куда только мог дотянуться. Обнимал и не мог поверить, что это происходит со мной. В эту ночь Ацуши стал по настоящему моим. Он и так был моим, но теперь об этом кричало всё. Укусы, метки на шее, да чего уж там, на всём теле, из-за чего мне потом прилетело от Ацуши и за что, я ооочень старательно извинялся. Казалось бы, что может испортить всё это? Что может пойти не так? Как это вообще возможно? Оказалось возможно…