I'm stuck in the dark but you're my flashlight You're gettin' me, gettin' me through the night Я потерялась во тьме, но ты — мой фонарик. Ты проведешь меня сквозь ночь. Jessie J — Flashlight
POV Китнисс Три часа назад. В день свадьбы с самого утра я сильно нервничала. Очень сильно. Вплоть до того, что пришлось закрыться в уборной — скудный завтрак весьма настойчиво попросился наружу. Несколько раз подряд. В очередной раз смыв воду в бачке унитаза, я сползаю на кафельный пол и, облокотившись спиной о белого друга, пытаюсь унять дрожь в руках и коленях. Тщетно. Голова гудит, словно от похмелья, наступившего в результате сильной попойки, а все тело стало ватным от жуткой слабости. — Черт, — вырывается у меня, когда я, сделав попытку подняться, пошатываюсь и чуть не падаю на колени. В последний момент мне каким-то немыслимым чудом удается сохранить равновесие и удержаться на ногах. Держась одной рукой за живот, я буквально доползаю до шкафчика над раковиной и, найдя нужный мне пузырек с лекарством, наполняю стакан водой и запиваю таблетки. Затем, погремев дверцей шкафчика еще секунд пять, я покидаю ванную и, вскоре оказавшись в гостиной, в полном изнеможении валюсь на диван со звуками упавшего мешка с картошкой. — Кит? Ты в порядке? — похоже, сестра, не выдержав всех этих странных звуков, которые создавала я, все же решила высунуть нос из своей комнаты и проверить мое состояние. — В полном, — ворчу я, не открывая глаз. — Просто перенервничала немного. Это не страшно. В следующее мгновение я чувствую ее теплую ладонь на своем лбу и, открыв глаза, натыкаюсь на ее обеспокоенную мордашку. — Кит, да у тебя жар, — констатирует Прим, для верности касаясь моего лба еще и губами. — Ты принимала жаропонижающее? — Я что, похожа на идиотку? — фыркаю я, кое-как складывая ослабевшие руки на груди. — В первую очередь приняла. «Мда, Китнисс, и перед кем ты выпендриваешься? Может, хватит уже храбриться? Признайся уже себе и сестре заодно, что у тебя от одной только мысли о свадьбе просыпается психосоматическая тошнота и трясутся поджилки от страха. Все это вызывает у тебя ничего, кроме мерзкого отвращения. Верный знак, что не нужно тебе прямо сейчас выскакивать замуж…» «Заткнись», — мысленно обрываю я свой внутренний голос и, сделав усилие, принимаю сидячее положение на диване. Тошнота немного отступила — похоже, таблетки начинают действовать. — Ты решилась на разговор? — спрашивает Прим, устраиваясь рядом со мной поудобнее, и добавляет на всякий случай: — С ним. Уточнение явно лишнее. Будто бы я не понимаю, кого она имеет в виду. Более прозрачные намеки еще придумать нужно. — Да, — отвечаю, думая, что мне потребуется вся моя смелость для предстоящего разговора, учитывая характер собеседника. — Если не помру раньше от страха. Ну, или если он сам меня живьем не сожрет. Прим в ответ на мои слова тут же тыкает меня в бок в притворном возмущении, а я, не сдержавшись, широко улыбаюсь. Мы обе знаем, что это просто шутка. Пусть и с долей возможной правды. Какое-то время мы с Прим молчим и просто сидим рядом друг с другом, вселяя некое подобие уверенности через тепло, передаваемое друг другу нашими соприкасавшимися руками и плечами. «Ты справишься», — говорит направленный на меня взгляд моей сестры, и я невольно ей верю. Слова сейчас не нужны. Мы просто это знаем. Знаем, что преодолеем это. Как и все жизненные передряги, что случались с нами. Все так же молча мы отлипаем наши тела от дивана и идем собираться. Мы решились на сборы сейчас, чтобы в случае чего не застрять в неожиданной пробке, ведь путь в церковь все же неблизкий. К тому же, у меня будет время на тот разговор. По крайней мере, я на это надеюсь. *** Спустя полтора часа. — Гейл! Уже полностью облаченная в выбранные неделей ранее белое свадебное платье и туфли я нагоняю своего будущего жениха в холле церкви и легонько хлопаю его по плечу, заставив обернуться. — Кискис? — он смотрит на меня удивленным взглядом своих серых глаз. Я невольно отмечаю про себя, что выбранные им черный пиджак, такого же цвета брюки, галстук в тон и белоснежная рубашка сидят на его фигуре просто отлично. Если бы не обстоятельства, возможно, я даже сказала, что он весьма красив и элегантен в этом строгом костюме. Но не тот это случай. — Что-то случилось? Эй, а как же традиция — не видеться с женихом в день свадьбы? — Забудь о ней, — отмахиваюсь я, поправляя слегка задравшуюся с боков вуаль — необходимый для Гейла атрибут для этого «незабываемого» дня, успевший, тем не менее, меня уже довести почти до белого каления. — И да, случилось. Мне нужно с тобой поговорить. — Что, прямо сейчас? — хмурится Гейл. Ему явно не нравится перспектива назревавшего разговора со мной. Что ж, хоть в этом у нас взгляды сходятся. — Да, сейчас! — шиплю я, начиная уже терять терпение, и, схватив его за рукав, тяну в ближайшую открытую комнату, в которой, на моей счастье, никого не оказалось. Тем лучше — лишние уши нам сейчас не нужны. — Китнисс, объясни, пожалуйста, что происходит? Я плотно закрываю дверь за нами и, повернувшись к нему лицом, делаю глубокий вдох, лихорадочно соображая, с чего мне начать. — Гейл, мы… — мой голос сбивается, и предательски дрожит, не давая мне продолжить. Пару секунд я молчу, глядя в пол, и Гейл не выдерживает: — Ну? Что «мы»? Его тон неожиданно раздражает меня сильнее, чем мой собственный нелепый наряд и предстоящая церемония, поэтому я одариваю Гейла мрачным взглядом и говорю как можно увереннее: — Нам не стоит жениться. Он хмурится и смотрит на меня недоверчиво. — Почему? — Потому что мы, — тут я осекаюсь, думая о том, что, возможно, не будет правильным говорить за нас обоих, потому поправляюсь, — я… не готова к этому. Не сейчас. И не здесь. Я старалась говорить мягко, чтобы не обидеть его, но… это не сработало. Гейл сразу мрачнеет и, запустив пятерню в свои идеально уложенные волосы, нервно ерошит их. — Почему ты говоришь мне об этом только сейчас? — тихо спрашивает он, избегая моего взгляда. — Я не была уверена. До сих пор. Но теперь… теперь да. — Это из-за него, так ведь? — голос Гейла пугает своей внезапной резкостью, и я невольно вжимаюсь спиной в дверь. — Из-за Пита? — Не только, — говорю я, решая не ходить вокруг, да около, а сказать, наконец, все, что меня так мучило последнее время. — Гейл, неужели ты ничего не заметил? Мы отдалились друг от друга уже давно, еще до появления в моей жизни Пита. Мы… были вместе и, в то же время, не вместе. Словно… два соседа по комнате или два старинных друга с некоторыми привилегиями, которые все никак не могут отпустить прошлое. Признай, что мы давно уже стали друг для друга просто привычкой без возможности строить совместное будущее. Мы отравляем друг друга этими отношениями, не даем себе жить так, как хотим. У меня такое ощущение, что мы просто боимся… боимся быть счастливее по отдельности. И… — Нет! — Гейл в два шага оказывается рядом со мной, сжав в своих руках мои плечи до боли. Я удивленно замолкаю, понимая, что, возможно, время выбрала не совсем правильное. Смотрю ему прямо в глаза, в которых плещется такой холод, что внутри меня начинает медленными завихрениями подниматься всепоглощающий страх. — Нет, Кискис, — повторяет он, слегка ослабив хватку, — все, что ты мне сказала — глупости. Ты, возможно, просто перенервничала или не выспалась, поэтому и нагородила черт знает, что. Мы поженимся, как и собирались. И у нас будет прекрасная совместная жизнь. Слышишь меня? Вся моя уверенность улетучилась, уступив место липкому осознанию — я в западне. Этот человек либо помутился рассудком, либо просто до невозможности глуп. Мне хочется ударить его. Со всей силы. Наотмашь. Так, чтобы мозги, съехавшие непонятно куда, встали на свое законное место. Если, конечно, там, в его голове, еще хоть что-то от них осталось. Я не отвечаю, сверля его тяжелым, полным злости, взглядом, но ему, кажется, все равно. Он отпускает меня и делает шаг назад. В этот момент его лицо совершенно непроницаемо. — Раз молчишь, значит, согласна, — наконец, говорит он и вдруг улыбается мне легкой улыбкой, совершенно сбивающей меня с толку. — Жду тебя у алтаря через полчаса. Поторопись. Затем, мягко отодвинув меня в сторону, он выскальзывает в холл, оставив меня стоять в полной растерянности. — И что это сейчас было? — в шоке говорю я, осторожно опустившись на пол и подобрав под себя платье, чтобы сильно не мять ткань. Забавно, что в такой момент меня заботит эта бесполезная вещь. — Непроходимый придурок, ей богу… Просидев в таком положении еще какое-то время, я все же, пусть и с некоторым трудом, поднимаюсь с пола и, все еще кипя от злости и негодования, привожу себя в относительный порядок. Затем, прихватив с собой букет невесты из розовых и белых роз — очередной дурацкий и бессмысленный свадебный атрибут, — выхожу из комнаты и держу путь в зал, где должна вот-вот начаться «наша» церемония. Сейчас. — Гейл Хоторн, согласны ли Вы взять Китнисс Эвердин в законные жены, обещаете ли Вы заботиться о ней в здравии и болезни, всегда поддерживать ее, что бы ни случилось, до тех пор, пока смерть не разлучит Вас? Стандартная фраза священника, от которой меня в буквальном смысле начинает тошнить, и стандартный, ожидаемый и непоколебимый ответ Гейла: — Да, согласен. Я слегка морщусь и закрываю глаза, словно в ожидании смертного приговора. И он не заставляет себя ждать. — Китнисс Эвердин, согласны ли Вы… Остальная часть реплики проносится мимо меня, проглатывается и жужжит в ушах роем назойливых мух. Мозг, похоже, совсем отказывается воспринимать информацию, что для меня так нежеланна… — Китнисс?.. Открываю глаза, встретившись с ненавистным мне теперь взглядом. ЕГО взглядом. Который сейчас полон неуместной надежды и некоторого нетерпения. — Кискис, каков твой ответ? Закусываю губу, смазывая светло-розовую помаду, которая совершенно мне не идет, и думаю, что сказать. «Да… или же… нет?» И ведь могу. Я могу дать окончательный ответ, он уже готов сорваться с моих губ, но… тут я делаю то, что не ожидаю сама от себя, тем более, в такой ситуации — сомневаюсь в принятии решения. — Я… ***So don’t hold me back Don’t hold me down Just hold me and don’t let go Не сдерживай меня, Не заковывай в кандалы, Просто обними меня и не отпускай. Def Leppard — We Belong
POV Пит — Тормози! — ору я изо всех сил, внутренне страшась того, что мы могли опоздать. Мотоцикл резко останавливается ровно у входа в Базилику, и я настолько быстро, насколько могу, спрыгиваю с заднего сидения и вприпрыжку мчусь к двери. — Удачи, Пит! — кричит мне вдогонку Энн, а я, обернувшись, одними губами произношу: «Спасибо» и уже тянусь к ручке, чтобы открыть, но тут… — Ой… Дверь внезапно открывается сама прямо перед моим носом, который, благодаря моему быстрому рефлексу в купе с инстинктом самосохранения, остается все же цел и невредим. — Кит, — шепчу я, не в силах оторвать от нее взгляд. В тот момент мне казалось, что сам ангел спустился ко мне с небес — настолько она была ослепительно красива в своем традиционно белом платье, которое, к слову, было будто бы с чужого плеча. Внутренне, где-то на самых подкорках сознания, едва уловимо ощущалось, что это вообще не для нее… — Что ты делаешь здесь? — ее прекрасный голос с легкими нотками любопытства мягко возвращает меня в реальность, и я мигом теряюсь, но стараюсь не ударить в грязь лицом. — Я, ну… прибыл спасти прекрасную принц… ой, то есть, невесту, — немного сбивчиво говорю я и, не выдержав серьезный тон, улыбаюсь ей, — из лап страшного дракона. — Это ты про Гейла? — усмехается в ответ Китнисс. — Ну, прекрасный рыцарь, боюсь, ты опоздал. Я мигом меняюсь в лице — улыбка сползает, растворяется, оставляя на моем лице выражение полной беспомощности вперемешку с растерянностью. — Как? Почему… Но Китнисс всплескивает руками и вдруг весело смеется во весь голос. — Не пугайся ты так, замуж я не вышла. Я… просто сказала Гейлу, что мне это все не нужно. Прямо у алтаря и в присутствии совершенно обалдевшего священника. Да, я поняла все это несколько поздновато, да и деньги на это мы потратили просто тонну, но… лучше поздно, чем никогда, правильно? Кстати, он не сильно расстроился. Надеюсь. В этот раз без рукоприкладства обошлось, если, конечно, не считать, что ему изрядно прилетело от моего букета, розового и шипастого. Гейл же ограничился только парочкой очень громких и не слишком лестных выражений в мою сторону. Да и в твою, кстати, тоже. Трудно описать, что я почувствовал тогда: это была странная смесь из облегчения, окрыляющей радости, тотального смущения и… да к чему я это вообще? Я просто был неимоверно счастлив — вот, наверное, все, что можно было бы сказать. Вместо ответа я, с бешено колотящимся сердцем, так и норовившим выскочить наружу прямо у меня из горла, подхожу к Кит вплотную и в одно мгновение мои губы накрывают ее, заставляя замолчать. Она, похоже, совершенно не ожидала от меня такого порыва, но тут я чувствую, что она начинает отвечать мне, и в этот момент новая волна радости заполняет меня всего до самых краев. Я сжимаю ее тонкую талию в своих объятиях, прижимая ближе к себе, а затем, разорвав поцелуй, быстро подхватываю ее на руки. — Пит! — смеется Китнисс, машинально хватаясь за мою шею, будто бы боясь, что все это шутка и я дам упасть. Но это нереально — теперь-то я ее точно никуда не отпущу. — Эй, голубки! Я оборачиваюсь на голос и вижу в дверях церкви миловидную девушку с длинными светлыми волосами. В мыслях мелькает странное ощущение узнавания — кажется, это сестра Китнисс. — Прим! — Кит жестами просит меня опустить ее, и я нехотя выполняю ее просьбу. — Что такое? Пора смываться? — Боюсь, что да, — смеется Прим и вдруг очень внимательно смотрит на меня. От ее взгляда мне становится немного не по себе, но я стойко выдерживаю его. — А ты и есть Пит, да? Я молча киваю в ответ, и она продолжает: — Валите-ка отсюда поскорее. Гейл там не в духе. Я сомневаюсь, что он обрадуется, когда вас вдвоем увидит. И да, Кит, если тебе интересно, его лицо в порядке. Так, пара царапин, но, как говорится, «до свадьбы заживет», — и тут она весьма ехидно улыбается, на что получает громкий гогот со стороны Финника и Энни. Китнисс лишь злорадно ухмыляется со словами: — И поделом. Я не виновата, что до него с первого раза не доходит. Может, хоть так поймет, что я ему точно не нужна. — Уж поверь, Кит, он тебя за сто километров теперь обходить будет, я в этом уверена, — говорит Прим и заговорщически подмигивает сестре. — Советую поторопиться, как раз успеете собрать вещички. Я его задержу, если что. — Так, ну, все, — не выдержав, я хватаю Кит за руку и мы почти бежим в сторону мотоцикла, возле которого как раз притормаживает желто-оранжевое такси — Финн весьма вовремя выловил его из практически бесконечного потока машин. — Спасибо, дружище! — весело бросаю я ему, и мы с Китнисс быстро юркаем в салон. — И что бы я без тебя вообще делал… — Ох, не знаю, Пит, — улыбается в ответ Финн, глядя на нас и тут выжимает сцепление, заставляя мотоцикл оглушительно реветь, заглушая все остальные звуки вокруг, но его следующую реплику я все же расслышал. — Скорее всего, гнил бы со своей Делли в золотой клетке и жаловался мне на свою никчемную жизнь. — Финн! — притворно возмущаюсь я, но он и Энни, прибавив газу, срываются с места в противоположном от нас направлении, оставив в воздухе отголоски его зловещего смеха. — Несносный мальчишка… Китнисс усмехается в ответ на мои слова и называет адрес таксисту. Машина тут же трогается с места, с ходу вливаясь в ряды машин и, несмотря на некоторый затор, движется довольно быстро. — А что дальше, Пит? — вдруг спрашивает Китнисс, повернувшись ко мне. — Что будет дальше? Я долго-долго смотрю в ее широко распахнутые серые глаза, которые светятся и переливаются различными оттенками от попадавших в них лучей еще не до конца спрятавшегося за горизонтом солнца, и тихо говорю: — Все, что захотим. Вселенная закрыла для нас двери в прошлое и открыла в настоящее. Теперь все зависит только от нас. И, если ты мне веришь, я сделаю все возможное, чтобы это настоящее было по-настоящему счастливым. И она улыбается. Тепло, открыто. Одной только своей улыбкой она говорит мне больше, чем я хотел бы услышать от нее. — Я верю тебе…