***
Когда он звонит Сяо Чжаню из своего номера в отеле, первое, что он произносит — это: — Я совершил каминг-аут перед Да Чжанвэем, — а затем следует пауза, за время которой Ибо умирает сотню раз. Она длится достаточно долго, чтобы он успел начать жалеть абсолютно о каждой вещи, которую сделал или сказал, с тех пор, как повстречал Сяо Чжаня, но потом тихим голосом Сяо Чжаня звучит: — Ого. Ты в порядке? — И Ибо вдыхает, словно в первый раз с утреннего разговора. Он урывками рассказывает всё Сяо Чжаню, ощущая себя так, как будто может ошибиться с каждым словом. Если Сяо Чжаня и злит, либо напрягает то, что Ибо открылся перед кем-то, он это никак не показывает. Логически Ибо понимает, что это было только его решением и оно не имеет отношения ни к чьей другой жизни, кроме его собственной. Ведь он не называл Сяо Чжаня причиной, по которой это произошло. И, может быть, Сяо Чжань и не был причиной. Или не был ей полностью. Но он бы соврал, если бы сказал, что это не было искрой, которая разожгла пожар, и теперь… теперь, что бы ни произошло между ними в будущем, Сяо Чжань всегда будет неразрывно связан с его каминг-аутом. — Ибо. Детка, ты в порядке? Тихий голос Сяо Чжаня прорывается сквозь шум в его голове, и Ибо падает на кровать и отвечает: — Я не знаю. Он вымотан и в то же время перевозбуждён. Ему хочется сменить тему и, может быть, вместо этого заняться тем, что у них так хорошо получается. Но он чувствует себя слишком истощённым, и к тому же теперь, когда он попробовал всё по-настоящему, секс по телефону начал казаться чуть менее привлекательным. Так что они просто разговаривают. Сяо Чжань рассказывает о том, как прошёл его день, прихлёбывая чай, а Ибо делится с ним смешными случаями со съёмочной площадки. Он переключает телефон на громкую связь и в процессе раздевается, потом умывается. Он даже по-быстрому принимает душ, пока Сяо Чжань моет посуду, и ни один из них не стремится повесить трубку. Ибо чистит зубы, надевает пижаму, и мягкий голос Сяо Чжаня сопровождает каждое его действие, пока он ложится в кровать, накрываясь одеялом и щёлкая пультом от телевизора. Сяо Чжань громко зевает и тут же говорит: — Прости, прости. Был довольно непростой день. — Он замолкает, потом добавляет: — Но не такой непростой как твой. Ты ведь в порядке? Ибо улыбается, хоть Сяо Чжань и не может его видеть, и отвечает: — Да. Я в порядке. Спасибо. Он слышит ответную улыбку Сяо Чжаня в его голосе. — Хорошо. Я рад. Спокойной ночи, диди. — Спокойной ночи, Чжань-гэ, — выдыхает он и завершает звонок. Четыре ночи. Столько ему придётся жить только на голосе Сяо Чжаня. Ибо решает немедленно заснуть — просто чтобы первая ночь как можно скорее закончилась.***
Это действительно удивительно, думает Сяо Чжань, насколько легко можно привыкнуть к чему-то хорошему. То, что он провёл с Ибо две ночи подряд, теперь заставляет время, проведённое в одиночестве, казаться неуловимо тусклым и пустым — проблема, которую он не испытывал уже довольно давно. В его ежедневной рутине не происходит особенных изменений. Он просыпается в три утра, включает плиту в три тридцать и заканчивает большую часть приготовлений к тому времени, как открывает «Какой-нибудь Кофе» в шесть утра. Проблема в том, что он просыпается в три утра в своей кровати совершенно один. Он не получает от Ибо сонный поцелуй на прощание, не ощущает мягкость его губ, не проводит ладонью по тёплой спине и, когда вечером заканчивает рабочий день, не видит его, опирающимся на стену рядом с кафе. Однако, время от времени он получает лавину сообщений. Даже если это не то же самое, что находиться рядом с Ибо, это всё равно заставляет что-то сладко сжиматься в животе каждый раз, как на экране всплывает уведомление о сообщении от его Таинственного Гостя. Так что Сяо Чжань улыбается в телефон и тоскливо делает свои дела всё остальное время, когда не зависает в нём, и единственное, что он перестаёт делать — так это сопротивляться. Какую бы линию, нарисованную на песке, он бы ни вообразил, она была полностью смыта упорством Ибо. Сяо Чжань понятия не имеет, на что он подписался — очевидно, на большое количество тоскливого ожидания, а также на бесконечное количество улыбок — но лёгкого выхода из этого больше не существовало, не было никакой возможности выбраться. Но он и не хочет выбираться. Не тогда, когда в конце каждого дня ему звонит уставший и ужасно мило звучащий Ибо. Их разговоры чаще всего сводятся к обмену несущественными мелочами о том, как прошёл их день, и сексу. Боже. Сексу по телефону. Этого никогда не бывает достаточно. И не было достаточно, на самом деле, но особенно сейчас. Сейчас, когда он знает, каков Ибо на вкус, когда он знает, каково это — скользить кончиками пальцев между его ягодицами и медленно раскрывать его, впитывая протяжные стоны и сдавленные восклицания, ощущая, как ногти впиваются в предплечья, когда Ибо содрогается всем телом. Никакое мутное видео с телефона не сможет с этим сравниться… но боже, они пытаются. — Что ещё, — с трудом выдыхает Ибо, сглатывая. — Что ещё ты со мной сделаешь? Сяо Чжань видит только его лицо, шею и голые плечи, двигающиеся в тусклом свете комнаты — и это всё равно самое эротичное зрелище, которое он может представить. Он не осмеливается даже моргать, боясь пропустить что-нибудь абсолютно сокрушительное, как например розовый язык Ибо, скользящий по губам. Его собственная рука застыла на члене, потому что он слишком отвлечён, чтобы позаботиться о себе. Слишком отвлечён, делая это для Ибо. — Я вылижу тебя от и до, — говорит Сяо Чжань. В горле совершенно сухо. — Тебе ведь понравилось это в прошлый раз, да? Ибо отвечает гортанным стоном и рваным кивком. Сяо Чжань проводит рукой по члену, почти не сжимая руку, и даже это кажется чересчур. — Ммм. Ты был таким послушным. — На этих словах его глаза закрываются сами собой, когда он вспоминает, как дрожал под ним Ибо, закинув ноги на его плечи, впиваясь пятками ему в бока, вспоминает его жар и вкус секса на языке. — Хочу, чтобы ты снова был таким со мной, — шепчет он и на этот раз не останавливает себя от того, чтобы сжать руку сильнее. Он уже истекает смазкой, это всё упрощает, и теперь очередь Ибо говорить, потому что Сяо Чжань полностью потерял ход своих мыслей. Движения его руки ускоряются в погоне за ощущениями. — Я буду послушным для тебя, — шепчет Ибо, его голос напряжённо срывается. — Ты так чертовски хорош со своим языком, я бы позволил тебе… чёрт… я бы… Сяо Чжань так и не узнаёт, что Ибо бы ему позволил, потому что в следующий момент они оба одновременно кончают — он сам подрагивая на кровати, Ибо — резко выдыхая в динамике телефона. Сяо Чжань удивлён, что вообще слышит это сквозь шум в ушах. Но этого всё равно недостаточно — и близко недостаточно. Позже они притворяются, что расстояния между ними не существует. Сяо Чжань опирает телефон рядом со своей подушкой, и это почти выглядит так, как будто Ибо, лежащий в другой кровати, в совершенно другом городе, с рукой под щекой — сейчас находится прямо здесь, в его комнате. Ибо моргает и медленно произносит: — Я хочу увидеть твою квартиру. — Хм? — Сяо Чжань ощущает себя полностью расслабленным и медленно думающим после оргазма. — Твою квартиру. Ты был в моей, и я хочу увидеть твою. Сяо Чжаню кажется, что он слегка тает при этой мысли. Увидеть Ибо, входящим в его квартиру, в его комнату, находящуюся в состоянии хаоса, в его перегруженную кухню, в крохотную гостиную… это кажется почти чересчур интимным. Он хочет этого так сильно, что почти ощущает это желание на кончике языка. — Я живу не один, — предупреждает Сяо Чжань. — И я… не рассказывал о тебе. Ибо кивает. Он не выглядит расстроенным. — А он… — Она. — Сяо Чжань чувствует желание его поправить и не задаёт себе вопросов почему. Уголок рта Ибо чуть дёргается вверх. — Она всегда дома? — Хм. Не всегда. Иногда она остаётся где-нибудь на всю ночь. — Ну та-а-к… Сяо Чжань смеётся и закатывает глаза. — Ну, для начала тебе нужно вернуться. И тогда уже поговорим. Ибо изображает грубый жест в его сторону, который теряет свою выраженность из-за громкого зевка, следующего сразу после. Сяо Чжань улыбается так широко, что у него болят щёки. — Иди спать, диди. Осталась всего одна ночь. Ибо улыбается ему в ответ расслабленно и открыто. — Всего одна ночь. Они заканчивают звонок, но Сяо Чжань так и не убирает телефон со своей подушки.***
Ибо практически подпрыгивает на носочках, пока ждёт, когда дверь кафе откроется и вернёт ему Сяо Чжаня. Когда это происходит, требуется вся его сила воли, чтобы не стянуть вниз маску и не поцеловать его прямо там, посреди улицы. На Сяо Чжане тонкое серое худи и потрёпанные джинсы, волосы наполовину рассыпались из сдерживающего их пучка. Он — всё, что Ибо может хотеть в этой жизни. А потом Сяо Чжань улыбается, и его глаза прикрываются от удовольствия, когда он произносит: — Привет. Наконец-то. Ибо почти уверен, что его улыбку видно даже под маской. — Привет. Ты здесь. Сяо Чжань делает шаг ему навстречу. — Я и был здесь, знаешь ли. — Да, да, да. — Если бы мог, Ибо схватил бы его за руку, но он не может, потому только протягивает ему один из своих шлемов. — Поехали. Скажи мне свой адрес. — Я покажу тебе, как ехать, — говорит ему Сяо Чжань. Чуть раньше Сяо Чжань написал, что его соседка уедет на все выходные, что даст им два дня полной свободы. Ну, или вроде того. Кафе всё же будет работать и в выходные, но, по крайней мере, Сяо Чжань смог найти кого-то на замену на большую часть субботы. Ибо не знает, делает ли он так постоянно или эти выходные особенные. Ему, вероятно, стоит узнать. Оказывается, Сяо Чжань живёт не так далеко, просто в противоположной стороне от Ибо. Но дом, в котором он живёт, полностью отличается. Расположенный на многолюдной изогнутой улице, он напоминает Ибо дом его детства. Даже запах готовящегося риса и жареной рыбы при входе в подъезд кажется знакомым. Ибо был на взводе ещё с момента, как приземлился два часа назад — с сердцем, бьющимся в горле, и нервно пружинящими коленями — но сейчас он обнаруживает, что приходит в более спокойное, более уверенное состояние. Когда они добираются до этажа Сяо Чжаня, Ибо осматривается, а потом берёт его руку в свою и переплетает их пальцы. Сяо Чжань коротко улыбается ему и сжимает ладонь в ответ. Как может чужая рука в своей ощущаться так чертовски правильно? Сяо Чжань тянется в задний карман и достаёт связку ключей. Ибо изучает его брелок, пока он возится с замком. Это красный шёлковый мешочек с вышивкой золотой нитью, которая складывается в слово «слушай». Хм. Он хочет спросить об этом, но в этот момент Сяо Чжань открывает дверь и втягивает его внутрь. А потом зовёт: — Лу-Лу? Лу-Лу, ты дома? — Сяо Чжань пожимает плечами, когда не звучит никакого ответа. Ибо выпускает его руку и идёт к центру комнаты, которая оказывается одновременно гостиной и столовой. Все стены странного лаймового цвета, но вместо того, чтобы заставлять это место выглядеть совершенно безумно, они создают мягкое забавное ощущение. На каждой стене висят картины, а мебель выглядит изрядно побывавшей в употреблении и — как наиболее мягко может выразиться Ибо — простовато грубой. Она кажется несочетающейся и красочной, и хоть это совсем не похоже на кафе, но в то же время создаёт такую же атмосферу как оно. Здесь люди кормят тебя, улыбаясь, пока делают это. Он поворачивается к Сяо Чжаню, который выглядит странно нервозным, и широко улыбается. — Мне нравится. Ты такой странный, ты это знаешь? Плечи Сяо Чжаня подрагивают, когда он начинает смеяться. — Здесь не всё моё. Например, картины принадлежат Лу-Лу. И это кресло тоже. — Он указывает на ярко-розовое кресло с потрёпанным сиденьем, впихнутое в один из углов. Обивка выглядит знакомо, почти как… — О, ты пришла проверить, что тут происходит, да, крошка? — Сяо Чжань наклоняется к полу и подхватывает под живот плюшево выглядящую кошку, которая обвилась вокруг его ног. У неё чуть приплюснутая мордочка и короткие мягкие лапки, и вообще это самое милое создание, которое Ибо когда-либо видел. — У тебя есть кошка?! — Он подбегает и зарывается всем лицом в кошачью шерсть. К счастью, лапы кошки слишком короткие, чтобы она могла от него отбиться, и Ибо потирается носом о её пушистую шею, пока Сяо Чжань смеётся. — Значит, ты любишь кошек, — говорит он, покачивая её в своих руках. — Тебе повезло, что ей нравится внимание, Ван Ибо. Потому что ты просто катастрофически провалил этап ухаживания. Ибо пожимает плечами и наконец поднимает голову. Лицо Сяо Чжаня очень близко. Внезапно он осознаёт, что они сегодня ещё не целовались. Ибо меняет это положение вещей в следующий же момент и только краем внимания улавливает глухой звук, с которым кошка спрыгивает с рук Сяо Чжаня. А потом остаётся только поцелуй, и Ибо тонет в нём, не желая всплывать за воздухом. Сяо Чжань обхватывает его за талию и начинает вести спиной вперёд, не прерывая поцелуев. Ибо не может дождаться того, чтобы рассмотреть его комнату во всех деталях. В особенности увидеть его кровать и проверить мягкость простыней, потому что он планирует провести приличное количество времени вжатым в них лицом. — Тебе лучше трахнуть меня поскорее, — шепчет он, — потому что моих пальцев больше недостаточно. Ты меня сломал. Сяо Чжань издаёт низкий гортанный звук, а затем сжимает задницу Ибо и приподнимает его от пола. Ибо вскрикивает от неожиданности и немедленно обхватывает его всеми своими конечностями, чтобы не упасть. Он никак не смог бы объяснить свои ушибы Яньюй, не выдав себя. Ибо беззвучно смеётся к тому моменту, как Сяо Чжань проходит сквозь открытую дверь и роняет его на кровать. — Если ты так настаиваешь, — выдыхает Сяо Чжань, а затем накрывает его всем собой. Они обнажены, и Ибо стоит на коленях, с пальцами Сяо Чжаня глубоко внутри, когда дыхание вдруг опаляет его ухо, и Сяо Чжань чуть сдавленным голосом произносит: — Тебе стоит как-нибудь сделать это со мной. Ибо, который к этому моменту уже в устойчивом ритме толкается к нему бёдрами, сбивается на очередном толчке. Он до крайности заведён, и Сяо Чжань так хорошо его растянул, что он уже весь вибрирует от нетерпения. Ибо поворачивает голову, чтобы посмотреть на него, но Сяо Чжань уткнулся лицом ему в шею, так что Ибо толком его не видит. — Что? Горячий поцелуй в шею, а потом тихо: — Я имею в виду, тебе стоит тоже трахнуть меня как-нибудь. Пальцы Сяо Чжаня прекратили движение, и Ибо ловит странные ощущения того, как его тело пульсирует вокруг них. Ему приходится несколько раз моргнуть, чтобы попытаться заставить голову работать. — Я… — Всё в порядке, если ты не хочешь этого, диди… Ибо тянется к нему и хватает за затылок. Сяо Чжань позволяет ему управлять собой, пока они наконец не встречаются взглядами. Губы Сяо Чжаня потемневшие и приоткрытые, и Ибо так сильно хочет. Он представляет бесконечные ноги Сяо Чжаня вокруг своей талии, и его накрывает безумным желанием почувствовать это — таким сильным, что ему кажется, словно он немного умирает в этот момент. — Я хочу, — отвечает Ибо, кажется, почти беззвучно, на одном выдохе, потому что его голос пропал где-то в процессе. — Да? — Глаза Сяо Чжаня прищурены, как всегда происходит, когда он смеётся. — Думаешь, сможешь сделать это для меня? Ибо, удерживая его взгляд, медленно сжимает его пальцы внутри себя, а затем качает бёдрами. Сяо Чжань резко выдыхает, прикрывая глаза. — Я могу сделать это для тебя, Чжань-гэ, — отвечает Ибо и облизывает губы. — Когда? Сейчас? Сяо Чжань хихикает, утыкаясь ему в щёку, перемежая свой смех с поцелуями. — На текущий момент у меня несколько другие планы, — выдыхает он. — Но, может, позже? Ибо сжимает ладонь в его волосах. — Чёрт возьми, да. А теперь уже займись мной наконец. — Какой властный. — Сяо Чжань всё ещё смеётся, когда толкает Ибо на кровать и медленно вытаскивает свои пальцы. Ибо размеренно дышит, уткнувшись в подушку, вдыхая запах Сяо Чжаня, которым пропитан каждый сантиметр этой кровати, и сам беззвучно смеётся. Он и сам не знает, над чем именно, но только понимает, что чем бы ни было трепещущее чувство в его груди, оно просто отказывается оставаться запечатанным внутри. Когда Сяо Чжань наконец трахает его, он делает это быстро и жёстко, крепко удерживая Ибо поперёк груди. Ибо может лишь прижиматься к нему и позволять ему делать всё самому, потому что он абсолютно не управляет своим телом сейчас и может только двигаться туда, куда его ведут, пока парит в каком-то третьем измерении, состоящем только из удовольствия. Он цепляется за затылок Сяо Чжаня и двигает бёдрами в ритме, который тот задаёт, снова и снова, забывая дышать и ожидая, когда Сяо Чжань вновь научит его это делать.***
После, когда они лежат, переплетясь конечностями, под одеялом Сяо Чжаня, Ибо изучает его комнату. Она небольшая — на самом деле, всё, что в неё вмещается, это кровать (которая зато имеет отличный взрослый размер), прикроватная тумбочка, комод, шкаф и стул. На полках, висящих на лаймового цвета стенах, стоят книги и разные безделушки, включая фигурку смеющегося Будды. Окно, обрамлённое голубыми полупрозрачными занавесками, почти такое же широкое, как и стена, и свежий вечерний воздух приятно охлаждает перегретую кожу Ибо. Поглаживая кончиками пальцев предплечье Сяо Чжаня, Ибо изучает тканый гобелен над кроватью. На нём классические узоры из цветов и гор, и он выглядит спокойно и приятно. Он не очень-то сочетается с лаймовыми стенами, но Ибо честно не знает, что вообще может с ними сочетаться. — Откуда он у тебя? — Он? — Сяо Чжань показывает вверх. — От мамы. Он висел у меня в комнате, когда я был ребёнком, и я его ненавидел, потому что он занимал место, куда могло бы поместиться больше постеров бойз-бэндов, но когда я съехал, то понял, что скучаю по нему. Так что в следующую поездку к маме я его забрал. Ибо навостряет уши. — Бойз-бэндов? Смех Сяо Чжаня проходит вибрацией в местах, где они соприкасаются. — Не переживай, я не сталкер. Это были Super Junior, и позже я, можно сказать, это перерос. Но я был без ума от Чонсу. Это определённо сработало как озарение. Ибо хихикает. — Моим был G-Dragon. — Объяснимо, — ухмыляется Сяо Чжань, затем сдвигается так, чтобы они лежали лицом к лицу. — Сколько тебе было? К сожалению, достаточно мало, чтобы до чёртиков перепугаться. Он тогда ещё даже не уехал из дома. Но Ибо не хочет вновь открывать старые раны, не тогда, когда уютно устроился в кольце рук Сяо Чжаня, соприкасаясь с ним обнажённой кожей, и всё ещё абсолютно расслабленный после крышесносного оргазма, до которого тот его довёл. — Примерно двенадцать, — отвечает он. — А тебе? — Пятнадцать. Ибо приподнимает брови. — Серьёзно? Уголки губ Сяо Чжаня дёргаются в улыбке. — Скажем так, у меня было позднее созревание. — Сложно поверить, — ухмыляется Ибо, что приводит к ожидаемому закрытию темы с переходом на поцелуи и большее количество касаний. Он ощущает себя умирающим от жажды и пытающимся насытиться губами Сяо Чжаня, получить всё, что сможет. Они не занимаются сексом снова, но теряются друг в друге, перестав ощущать счёт времени, которое словно бесконечно растягивается, избегая касаться их. Впервые за долгое время Ибо не нужно никуда спешить ни завтра, ни послезавтра. Прежде чем они заканчивают съёмки на этой неделе, Да Чжанвэй уводит его в сторону и говорит: — В следующий раз, когда мы увидимся, тебе лучше всё мне о нём рассказать, хорошо? — Ибо краснеет, но даёт ему обещание, потому что совсем не говорить о Сяо Чжане, вообще ни с кем, со временем становится всё труднее и труднее. Как можно ожидать от него, что он сможет держать это всё внутри? Позже Сяо Чжань спрашивает, щекоча дыханием его грудь: — Эй, какая твоя любимая еда? Ибо хмурится. — А что? — Просто интересно. Да ладно, это ведь несложный вопрос. Хотя погоди, давай более конкретно. Какая твоя комфортная еда? Ибо смеётся, что заставляет Сяо Чжаня поднять голову и посмотреть на него с удивлением. — Рис с соевым соусом, — отвечает он. — Подожди… серьёзно? Ибо пожимает плечами. — Да. Мама делала его для меня, когда я был ребёнком и много болел. — Просто… рис с соевым соусом, — повторяет Сяо Чжань. — Ты что, осуждаешь меня? А твоя тогда какая? — В его словах нет реальной обиды, но вот желудок именно в этот момент решает дать о себе знать, напоминая, что он не ел с самого утра. Сяо Чжань окидывает его живот взглядом и вновь довольно смотрит на него. — Не осуждаю, просто… Это ужасно мило. — Умолкни. — Ибо пинает его ногу, без особой силы. — Умолкни и приготовь мне что-нибудь. — В общем-то, этим я и собирался заняться. Ибо опирается на локти. Он буквально ощущает, как губы растягиваются в идиотской улыбке. — Правда? Я просто шутил, мы можем заказать что-нибудь. Сяо Чжань улыбается ему в ответ, тепло и открыто. Он склоняется ниже и коротко целует Ибо в губы. Он всё ещё пахнет сексом. — Дай мне сделать это для тебя. И всё, что Ибо может ответить, это: — Хорошо.***
Ибо сидит на кухне Сяо Чжаня, уже помывшись, пока Сяо Чжань в свою очередь принимает душ. Он читает пришедшие на электронную почту письма и сообщения, когда раздаётся щелчок открываемого замка. Ибо не обращает на это внимания, лишь думая, как забавно, что Сяо Чжань решил запереться, когда здесь нет никого, кроме Ибо. А потом он слышит, как что-то с грохотом падает на пол, и, когда поднимает взгляд, на него огромными глазами и с раскрытым ртом смотрит девушка у входной двери, чей телефон, по всей видимости, теперь валяется на полу. О. Ибо замирает. — Это… Ван Ибо? Ты Ван Ибо? — затем, не отводя от него взгляд, она чуть отклоняется назад и кричит: — Чжань-Чжань! Почему на нашей кухне Ван Ибо?! Следующее, что происходит — из ванной вываливается почти голый Сяо Чжань, с капающей с тела водой, сжимающий одной рукой полотенце на бёдрах, а другой держащийся за голову. — Лу-Лу! Тебя здесь быть не должно! Всё ещё смотря на Ибо огромными глазами, она почти кричит: — Я кое-что забыла! И ты что, трахаешь Ван Ибо?! Что-то поднимается бурлящими пузырьками внутри Ибо — вероятно, истерика, а может, что-то совершенно противоположное — и когда оно находит выход, то прорывается смехом, который никак не останавливается. Ибо всхлипывает, мелко сотрясаясь прямо за небольшим кухонным столом, и чувствует, как в глазах собираются слёзы, затем скатываясь по щекам. Выражения лиц их обоих хватает, чтобы довести его почти до истерического хохота, и он закрывает лицо руками и изо всех сил пытается успокоиться. Когда он более или менее берёт себя в руки, то поднимает взгляд, обнаруживая, что девушка — Лу-Лу — смотрит на Сяо Чжаня с уморительной смесью симпатии и ярости, а Сяо Чжань прячет лицо в ладонях. Полотенце на его бёдрах рискует соскользнуть в любой момент. Ибо знает, что он должен ощущать страх или по крайней мере смущение, но всё, что он чувствует — это облегчение и удовольствие. Может, это потому, что он не может представить, чтобы Сяо Чжань делил жилище с кем-то, кто способен их выдать, а может, всё дело в том, как выглядит смущённый и мокрый Сяо Чжань, с длинными влажными волосами, липнущими к плечам и спине — но Ибо просто не может заставить себя волноваться. Так что вместо этого он встаёт и протягивает руку. — Привет, я Ибо. И да, он меня трахает. Сяо Чжань издаёт полузадушенный звук, всё ещё закрывая лицо руками, в то время как глаза Лу-Лу невозможным образом становятся ещё больше. Она пожимает руку Ибо. — Чёрт возьми. Я Сюань Лу. Ты можешь звать меня Лу-Лу. — Затем её рот распахивается, и она оборачивается обратно к Сяо Чжаню, хватает его за запястья и тянет его руки от лица. Он весь ярко-красный, от щёк до кончиков ушей. — Он тот парень, так ведь! — Она шлёпает его по руке с такой силой, что это выглядит по-настоящему болезненным. Ибо морщится. — Парень из кафе! Таинственный клиент в маске! Ибо приподнимает одну бровь и кидает на Сяо Чжаня насмешливый взгляд. Сяо Чжань отказывается встречаться с кем-либо глазами и вместо этого смотрит в потолок, выглядя… ну, просто роскошно. И ещё уморительно неловко. Он вздыхает, не переводя взгляд. — Да, Лу-Лу. Это таинственный парень в маске из кафе. Она взвизгивает и поворачивается обратно к Ибо. Она всё ещё выглядит слегка маниакально, но явно более дружелюбно. — Он рассказывал мне о тебе! Он сказал, что пытался флиртовать и полностью облажался! Ибо смеётся, а Сяо Чжань вновь закрывает лицо ладонями. С него всё ещё капает вода, и он красный абсолютно везде, от груди и шеи до лица. Остальная его кожа слегка розоватая после недавнего горячего душа. Ибо склоняет голову. — Ты думал, что облажался? Сяо Чжань вздыхает и наконец опускает руки. Он подтягивает полотенце вокруг бёдер выше, что печально, по мнению Ибо. — Я не… просто, чувствовал себя странно. Хм. — Что ж, теперь ты наверняка понял, что не стоило, — говорит Ибо. В ответ он получает искренний смех Лу-Лу, которая поднимает свой телефон с пола и проверяет, насколько он пострадал, в то же время садясь за стол и устраиваясь так, словно собирается остаться. Ибо не очень уверен, что делать. — Эм, Лу-Лу, — говорит Сяо Чжань очень осторожно. — Разве ты не собиралась что-то взять и уйти? Она широко улыбается им обоим. — О нет. Нет-нет, это намного важнее. — Она окидывает взглядом их обоих, а затем тыкает пальцем в Сяо Чжаня. — Ты только что принял душ, а ты, — она указывает на Ибо, — выглядишь сверкающе чистеньким. — Ибо давится воздухом. — И я предполагаю, что вы двое уже успели порезвиться и вероятно подумываете об ужине. Я права? — Лу-Лу. — Сяо Чжань смотрит на неё взглядом, который, как думает Ибо, вероятно должен быть угрожающим, но теряет свою силу из-за его полуобнажённого состояния. Когда Лу-Лу ничего не отвечает, продолжая довольно им улыбаться, демонстрируя милые ямочки на щеках, Сяо Чжань извиняющимся взглядом смотрит на Ибо и протягивает руку. Ибо немедленно берёт её и поднимается ему навстречу. — Ладно. Ты остаёшься здесь, — говорит Сяо Чжань своей упрямой подруге. — А мы сейчас вернёмся. В комнате Сяо Чжаня Ибо отпускает его руку, падая на кровать и смеясь, пока сам Сяо Чжань удручённо стонет. — Чёрт. Прости. Я могу её выгнать, — говорит ему Сяо Чжань, копаясь в своём комоде. Ибо осознаёт, что на самом деле никогда раньше не видел, как он одевается, по крайней мере не с включённым светом. До сегодняшнего дня Сяо Чжаню приходилось ускользать посреди ночи, пока Ибо был в полудрёме. Сейчас он склоняет голову набок и открыто наблюдает за тем, как Сяо Чжань роняет на пол своё полотенце. Затем Ибо замечает, что Сяо Чжань смотрит на него в ожидании. О, точно. — Нет, всё в порядке, — говорит он. — Она довольно… забавная. И это её дом, а не мой. Сяо Чжань бросает на него благодарный взгляд. — Я обещаю загладить свою вину. — Мы ведь всё равно сможем заняться сексом позже, да? — спрашивает Ибо, и Сяо Чжань спотыкается, пытаясь попасть ногами в боксеры. Ибо даже и не думает скрывать свой смешок. Сяо Чжань выпрямляется, кидает на него угрожающий взгляд, а затем наконец справляется с тем, чтобы натянуть своё бельё. Жаль. Ибо наслаждался видом. — Да, чудовище. Мы сможем заняться сексом позже. Я заставлю её уйти после ужина. — Тебе правда необязательно… Сяо Чжань мотает головой. — Она просто издевается надо мной. Поверь мне, она сама скоро захочет уйти. Я думаю, её ждёт девушка. — О! Она… — По девушкам, — отвечает Сяо Чжань, потянувшись за своими джинсами. — Вот как. — Ибо никогда раньше не встречал девушек нетрадиционной ориентации. Или, по крайней мере, тех, о ком он знал, что они нетрадиционной ориентации. Почему-то это слегка шокирует. Не потому, что он думал, что они не существуют, но потому, каким странно игнорирующим эту тему он был. Эта мысль отрезвляет. — Хэй, эм, она же не расскажет… — Эта мысль запоздало прокрадывается сквозь его защиту, сжимая живот спазмом. Он не заканчивает предложение, потому что не хочет, чтобы Сяо Чжань волновался, но… — Абсолютно точно не расскажет, диди, — тихо отвечает Сяо Чжань. Он внезапно оказывается намного ближе. Его волосы всё ещё влажные и распущенные, а от тела исходит тепло. Он встаёт напротив Ибо и обхватывает его лицо ладонями. — Она всё понимает, поверь мне. — Хорошо, — говорит Ибо, глядя на него и слегка теряясь в этом моменте. Он просто не может поверить в то, насколько Сяо Чжань красивый. — Я тебе верю. Сяо Чжань вновь ему улыбается, затем тянет его с кровати. — Пойдём. Я приготовлю тебе ужин.***
Сяо Чжань всё ещё переполнен адреналином, когда они возвращаются на кухню к Лу-Лу. Она немедленно кладёт телефон и широко улыбается им. Сяо Чжань до сих пор не может поверить, что всё это произошло, но отчасти чувствует облегчение. Больше не нужно скрываться или давать странные ответы на нормальные вопросы, больше не нужно врать. По крайней мере с Лу-Лу он может быть полностью честен. Облегчение ощущается почти физическим. — О, глянь-ка, ты оделся! Это хорошо, иначе это было бы негигиенично. Сяо Чжань для вида кидает на неё суровый взгляд, пока Ибо хихикает рядом. У Ибо оказывается ужасно нелепый и дурацкий смех, который, очевидно, кажется Сяо Чжаню самой очаровательной вещью в мире. — Я весь — забота о безопасности и гигиене, — говорит Сяо Чжань. Он собирается сказать Ибо, чтобы тот чувствовал себя как дома и садился где хочет, когда Ибо именно это и делает, выдвигая стул напротив Сюань Лу и садясь, опуская подбородок на руку. Он выглядит… расслабленным. Даже счастливым. Ибо сидит, счастливый и расслабленный на его кухне, в ожидании, когда Сяо Чжань приготовит для него ужин, и что-то внутри Сяо Чжаня сдвигается, словно тяжёлый валун. Он чувствует себя так, как будто ему вдруг дали достаточно воздуха, чтобы дышать. — Чжань-Чжань! — голос Лу-Лу выдёргивает его из мыслей. Сяо Чжань осознаёт, что он стоит и улыбается Ибо, который улыбается в ответ. О боже. — Что на ужин? Сяо Чжань пожимает плечами. — Ну, для начала у нас будет рис с соевым соусом. — Он кидает взгляд на Ибо. — И дай-ка посмотреть, что можно придумать с остальным. Хэй, в твоей диете есть что-то, о чём мне стоит беспокоиться? Ибо, кажется, обдумывает вопрос, а потом мотает головой. — Не-а. Можешь сделать что угодно. Я уверен, что мне понравится. Всё будет в порядке. — Сяо Чжань решает интерпретировать последнее как реплику насчёт диетических ограничений Ибо, а не о самой еде Сяо Чжаня. — Ну ладно! — Он хлопает в ладони и направляется к холодильнику, где его настигает внезапная тревожность. Что, если у них недостаточно продуктов, и всё, что он сможет приготовить — это рис? Что, если всё плохо получится. Что, если Ибо не понравится его еда. Сяо Чжань сглатывает и открывает холодильник. Из-за того, кем они с Сюань Лу были, у них двоих всегда было достаточно еды дома. Частично из-за того, что Сюань Лу покупала продукты, а потом девяносто процентов времени питалась готовой заказанной едой, частично потому, что Сяо Чжань не выносил вида пустого холодильника. Это было всё равно, что иметь пустую книжную полку. Просто неправильно. Он шарит по полкам, доставая всевозможные овощи. Как-нибудь, если… ну. Как-нибудь он сделает для Ибо хот-пот, так, как делала его мама по выходным. Он даже уменьшит остроту специально для него, если Ибо не любит традиционный, убийственно острый вариант. А сейчас Сяо Чжань останавливается на том, чтобы просто обжарить тофу и овощи, которые подойдут к рису. — Звучит отлично, — говорит Ибо, когда он его спрашивает. — Ну так, Ибо. — Лу-Лу опирается локтем на стол и опускает подбородок на ладонь. О-оу. Сяо Чжань замирает с пакетом грибов в руке. — Лу-Лу… Она отмахивается. — Я не собираюсь его допрашивать. — Ну конечно. Очень правдоподобно. — Мне просто любопытно. — Да? Что именно? — Ибо наблюдает за ней с лёгкой опаской. Сяо Чжань кидает на него взгляд и замечает небольшой засос у основания шеи. О чёрт. Он морщится и отворачивается. Он взрослый человек. Он может дать им возможность познакомиться, не нависая над ними как наседка. С этой мыслью в голове Сяо Чжань продолжает выкладывать ингредиенты, попутно доставая из корзинки чеснок и имбирь, а из шкафчика сушёный чили и соус. Всё это время Сюань Лу заваливает Ибо вопросами о его жизни — или, скорее, вопросами о его жизни как айдола. — Насколько всё безумно на самом деле? Кто самый известный человек, которого ты встречал? Что в действительности означает быть рекламным представителем? Ты танцуешь каждый день? Ты вообще когда-нибудь спишь? Кажешься безумно занятым. Ибо выдерживает атаку уверенно, хоть и несколько неловко. Сяо Чжань остаётся начеку и вслушивается в каждое сказанное им слово, пока отмеряет рис и воду в рисоварке, а затем начинает резать овощи. Спустя некоторое время он расслабляется, успокоенный знакомыми действиями. Он знает, что Ибо понравится его еда, потому что он хороший повар. Сяо Чжань слушает, как разговаривают два самых важных в его жизни человека, и включает плиту, наливая немного масла в вок, а затем закидывая туда имбирь и сушёный чили. Ибо рассказывает им о своих встречах с известными людьми на церемониях награждения, признаётся Лу-Лу в том, как мало он спит — что Сяо Чжань уже и так подозревал и определённо мог посочувствовать — и говорит о работе с Шу Уемура. — Ты хорошо смотришься с накрашенными глазами, — говорит ему Лу-Лу слегка мечтательно, и Ибо смеётся. Сяо Чжань хотел бы не стоять к ним спиной. Это заставляет его чувствовать себя так, как будто он слегка в стороне. А ещё это не позволит ему кидать на Лу-Лу угрожающие взгляды, если она будет переступать черту. Сяо Чжань как раз добавляет тофу, когда она это и делает. — Итак, — говорит она, и единственным предупреждением для Сяо Чжаня служит тон её голоса. — Что ты думаешь о нашем Чжань-Чжане? Сяо Чжань резко оборачивается и наставляет на неё свою лопатку. — Сюань Лу. Веди себя прилично. Она отвечает ему невинным взглядом. — Это просто вопрос! Ван Ибо, ты же можешь на него ответить, правда? Ибо улыбается — искренней очаровательной улыбкой — и прикусывает кончик большого пальца. Он встречается взглядом с Сяо Чжанем, что заставляет всё внутри последнего встрепенуться, и говорит: — Я думаю, он потрясающий. Сяо Чжань чувствует, как кончики ушей начинают пылать, но не может отвести взгляд от Ибо и его улыбки. Он отворачивается, только когда ощущает запах еды — ещё не сгоревшей, но явно стремящейся к этому. Лу-Лу тепло смеётся, а потом говорит. — Хороший ответ. Тогда ты можешь остаться. Сяо Чжань щёлкает языком и уменьшает огонь под воком достаточно, чтобы спасти овощи. Ибо только смеётся. Запах имбиря и острого перца наполняет их тесную кухню, и что-то внутри Сяо Чжаня наконец успокаивается. Если рис — комфортная еда Ибо, то готовка — комфорт Сяо Чжаня. Готовить для Ибо кажется подарком. Он достаёт чашки, открывает рисоварку и накладывает всем. Лу-Лу любит, чтобы овощи были сверху на рисе, так что он накладывает всё в одну чашку. Для Ибо он разделяет всё на две и достаёт из холодильника соевый соус. Он не столько нервничает, сколько находится в нетерпеливом ожидании, когда протягивает Ибо его две чашки. Ибо принимает их молча, улыбаясь. С запозданием Сяо Чжань достаёт из ящика палочки и раздаёт их. — А ты разве не будешь? — спрашивает его Лу-Лу, уже неся ко рту кусочек тофу. — О, точно. — Он смущённо отворачивается и накладывает чашку и для себя, едва обращая внимание на то, что туда добавляет и в каком количестве. Его желудок бурчит, но он слишком взбудоражен, чтобы есть. — Налетай, — говорит он Ибо и толкает его ногу своей под столом. Ибо толкает его в ответ, затем наливает в свой рис столько соевого соуса, что у Сяо Чжаня едва не начинают кровоточить глаза, а потом набирает полный рот жареных овощей. И закашливается. — О чёрт. Сяо Чжань морщится. — Чёрт, извини. Слишком остро? Невкусно? Ибо мотает головой, затем тянется к стакану с водой. Он некоторое время пьёт, и Сяо Чжань слегка выпадает из реальности, наблюдая за тем, как ходит туда-сюда его кадык, игнорируя, как в свою очередь на него смотрит Сюань Лу. — Нет, правда… правда очень вкусно, я просто… вдохнул чили. Сяо Чжань сочувственно мычит, мысленно ругая себя. «Не все любят настолько острое как ты, идиот». А потом Ибо вновь активно набрасывается на жареные овощи, чего Сяо Чжань не ожидает. — Вау. Проголодался? — Сяо Чжань опускает подбородок на ладонь и просто наблюдает, ощущая, как на губах играет улыбка. Ибо окидывает его взглядом. Сяо Чжань принимает это как ответ, означающий, что он нагулял аппетит при определённой активности. Сяо Чжань, с другой стороны, совсем не чувствует себя удовлетворённым. Он не может дождаться того, чтобы прогнать свою лучшую подругу из дома. Он набирает понемногу риса палочками и медленно жуёт, мысленно находясь в другом измерении. Ибо некоторое время ест молча, и Сяо Чжань встречает взгляд Сюань Лу, которая выглядит откровенно довольной. Она показывает ему два больших пальца и широко улыбается. Наконец Ибо доедает свою порцию и отодвигает чашку, укладывая на неё палочки. — Вау, Чжань-гэ. Это было правда чертовски вкусно. — Да? — Сяо Чжань чувствует себя так, словно проглотил солнце. — Хорошо. — Он знает, что буквально светится сейчас, но не смог бы перестать, даже если бы попытался. Ибо понимающе улыбается, затем ловит его стопу между своими. — Спасибо, — тихо говорит он. — Всегда пожалуйста, — отвечает ему Сяо Чжань. Позже, когда Ибо заканчивает мыть посуду — «Ты готовил, так что я убираюсь», — объясняет он к очевидному удивлению Лу-Лу — он извиняется и ненадолго уходит, а Сяо Чжань обнаруживает себя наедине с Сюань Лу. — Вау, Чжань-Чжань. Предупреждать надо, — говорит она. Он морщится, затем тянется и берёт её за руку. — Лу-Лу. Прости. Я просто… Я понятия не имею, что делаю. И как с этим всем быть. Всё это… довольно новое. Я просто не знал, могу ли тебе сказать. Она машет головой и сжимает его ладонь. — Послушай, я действительно имела это в виду, когда говорила — ты должен беречь и себя тоже. Всё это довольно сложно, да? Сяо Чжань кивает, не отводя взгляда от цветочного узора на скатерти. — Чертовски сложно, — соглашается он. Потом поднимает взгляд. — Но, я думаю, оно того стоит. Нам просто… нужно разобраться, как с этим справляться. — Ну, я рядом, если буду тебе нужна. — А потом она неслабо его пинает. — Но прекрати прятаться от меня, ладно? — Хорошо, хорошо! — Он смеётся, затем вновь становится серьёзным. — Ты ведь знаешь, ты не можешь… —…никому об этом рассказывать, конечно же, глупый. — Сюань Лу не выглядит расстроенной. А потом она понижает голос и наклоняется ниже. — Слушай… а он хорош в постели? — Сюань Лу! — Да ладно, я должна была спросить, ты же понимаешь. — Она смеётся, и он не думает, что она на самом деле ждёт ответа. Но он всё равно многозначительно смотрит на неё. Она знает его достаточно хорошо, чтобы расшифровать это как «даже лучше, чем Бин Ин, если ты можешь в это поверить» и изобразить впечатлённое выражение лица, подняв вверх большие пальцы. Ибо выбирает этот самый момент для своего возвращения. Он опирается на дверной проём, скрестив руки на груди, и с ухмылкой спрашивает: — Обо мне говорите? Сяо Чжань ощущает, что краснеет. Краем глаза он видит, как Сюань Лу откидывается обратно на спинку стула. — Ну конечно! Ты дал нам для этого прекрасную возможность, Ван Ибо. Ибо смеётся и качает головой. — Я подумал, что стоит так сделать. — Потом он ловит взгляд Сяо Чжаня, и они просто… смотрят друг на друга, пока у Сяо Чжаня трепещет всё внутри. — Что ж, думаю, это намёк для меня, — смеётся Лу-Лу и встаёт. — Проводите меня, мальчики. Это будет вежливо.***
Как только Сяо Чжань закрывает за Сюань Лу дверь, его обхватывают руками сзади и поворачивают. Он смеётся, обнимая Ибо за талию. — Куда-то торопишься? — Нельзя спрашивать кого-то, трахнет ли он тебя, а потом заставлять его ждать. — Ибо смотрит не столько ему в глаза, сколько на его губы. По коже Сяо Чжаня пробегает дрожь. Заведённый Ибо — это чертовски мощная сила. Сяо Чжань сдаётся на её милость без всяких раздумий. На этот раз он позволяет Ибо вести их, и тот тянет Сяо Чжаня за обе руки по коридору в комнату. Хоть он и идёт спиной вперёд, Ибо ни разу не спотыкается, и это одна из загадок, которые Сяо Чжань никогда не разгадает. То, как работает тело Ибо, находится за гранью его понимания, но, чёрт возьми, если он не благодарен за возможность свести такое близкое личное знакомство с этим самым телом. Кстати, говоря о теле… Сяо Чжань останавливает их у края кровати, склоняется за поцелуем и одновременно поднимает футболку Ибо вверх — достаточно, чтобы запустить под неё руки. От того, как вздрагивают мускулы под его прикосновением, его каждый раз бросает в жар. Однажды, когда он не будет так отчаянно хотеть секса сию секунду, Сяо Чжань разложит Ибо на кровати и вылижет каждый миллиметр его кожи. Прикоснётся к нему абсолютно везде. Изучит его настолько детально, что сможет воссоздать абсолютно точную картинку по одному лишь воспоминанию. Но не сейчас. Сейчас их поцелуй становится всё более нетерпеливым и жарким. Чёрт, слишком много мешающейся одежды. Мозг Сяо Чжаня замыкает от того, насколько сильно он уже хочет, чтобы Ибо оказался внутри него. Это всё, о чём он мог думать, пока принимал душ, делая всё возможное, чтобы не подрочить прямо там и не сорвать все планы. Ибо избавляет его от одежды в рекордное время, затем принимается за свою. Сяо Чжань видел его обнажённым всего несколько часов назад, но его всё равно вновь поражает то, насколько он роскошен. Он позволяет Ибо опустить себя на кровать и перекатить на спину; позволяет ему устроиться между своих бёдер и целовать повсюду, переплетя их пальцы вместе и притираясь всем телом. Он позволит Ибо что угодно, если тот будет делать всё с такой же жадностью, такой же страстью, как сейчас. Ибо двигается плавно, текуче, почти так, словно танцует. Но Сяо Чжань может сказать, в чём разница — в напряжении. Ибо едва сдерживается, и Сяо Чжань хочет, чтобы он полностью отпустил себя. — Ты примешься за дело или как? — спрашивает он, произнося свой вопрос в губы Ибо. — Или как, — выдыхает Ибо, но затем отстраняется. Он встряхивает головой, как будто это поможет собраться с мыслями, а затем моргает, смотря на Сяо Чжаня потемневшими от расширившихся зрачков глазами. — Как нужно… я имею в виду, подготовка, как… — Сейчас, дай мне смазку, — говорит Сяо Чжань. Ибо протягивает ему тюбик подрагивающими пальцами, и Сяо Чжань слегка сжимает его ладонь, прежде чем взять смазку. Он открывает крышку и выдавливает немного на правую руку. Всё это время он смотрит на Ибо, который наблюдает за ним. Чуть потемневший член Ибо крепко стоит, и Сяо Чжань думает, что он может быть немного больше, чем самый большой, что у него был. Он облизывает губы, а затем закидывает ногу на гладкое бедро Ибо, устраивая небольшое шоу специально для него. Он начинает с одного пальца. Прошло достаточно много времени, так что он продвигается постепенно, хоть всё внутри него умирает от желания уже поскорее перейти к делу. Но Сяо Чжань знает себя и знает, что ему нужно. Ибо выглядит завороженно. Его ладонь лежит на бедре Сяо Чжаня, а взгляд замер на точке, где палец исчезает внутри тела. Всё лицо Сяо Чжаня горит, но не от стыда. Больше от уязвимости и открытости своего положения. Но это не плохое чувство. — Иди сюда, — говорит он и свободной рукой притягивает Ибо ближе к себе. — Дай мне свою руку. Ибо подчиняется. Боже, Сяо Чжань обожает его руки. Они сильные и способные. Будет чертовски хорошо. Он на мгновение выпускает ладонь Ибо, чтобы взять смазку и отщёлкнуть крышку. — Вытяни пальцы, — шепчет он. Кадык Ибо подпрыгивает, а сам он кивает и протягивает руку. Сяо Чжань выдавливает смазку на его пальцы и отбрасывает тюбик в сторону. — Иди ко мне… Он разводит ноги шире, спускается чуть ниже. Его собственный палец всё ещё внутри, пока он направляет абсолютно безмолвного — вероятно, слегка оглушённого — Ибо ближе к себе. — Сначала используй один палец, — говорит он, а затем прикусывает губу, когда Ибо начинает медленно проталкивать палец рядом с его собственным. Позиция не очень удобная, но Сяо Чжаню плевать, он хочет, чтобы Ибо почувствовал, и сам хочет почувствовать его. Ибо резко выдыхает, когда кольцо мышц пропускает его палец и тот проскальзывает внутрь. Сяо Чжань тоже втягивает воздух, расслабляясь, чтобы впустить его глубже. — Да. Вот так… ох, чёрт. Ибо быстро учится. Он повторяет ритм Сяо Чжаня, толкаясь внутрь медленно и глубоко. То, как костяшки их пальцев притираются друг к другу внутри, кажется невыносимо интимным. Тёплая ладонь Ибо проходится по его руке при каждом движении. Сяо Чжань чуть вздрагивает, растягивая себя сильнее при их совместных усилиях. — Сейчас, — выдыхает он. — Добавь второй палец. Ибо наконец заговаривает: — Ты уверен? Ты… — Я освобожу тебе место. — Сяо Чжань облизывает губы и толкается внутрь ещё раз, прежде чем выскользнуть наружу, оставляя внутри только палец Ибо. После этого Ибо больше не колеблется. Он кажется более уверенным в себе, когда добавляет второй палец и начинает разводить их в стороны, растягивая Сяо Чжаня и вызывая приятное тянущее ощущение. Прошло действительно много времени с последнего раза. Сяо Чжань выдыхает и позволяет себе откинуть голову на кровать, сжимая простыни обеими руками и разводя ноги шире. У него чертовски сильно стоит, и часть его хочет поскорее что-нибудь с этим сделать, но другая хочет ещё чуть дольше ощущать себя в подвешенном состоянии. Затем Ибо чуть меняет угол, и ооо — вот и оно. Сяо Чжань чуть вскрикивает и выгибается, хватая его за запястье. — Да, чёрт, вот так. — Он направляет руку Ибо под таким же углом, что и до этого, трахая себя его пальцами, издавая громкие стоны от того, насколько это приятно. — Эй, — выдыхает Ибо. И в следующее мгновение склоняется над ним, почти соприкасаясь губами с губами Сяо Чжаня. — И кто здесь сверху? Сяо Чжань прикусывает губы, расползающиеся в улыбке, и закрывает глаза. Он отпускает запястье Ибо с извиняющимся взмахом руки. — Прости. — Он смеётся, но его смех обрывается после следующего движения пальцев Ибо внутри. Ибо лёгкими движениями прижимает кончики пальцев к его простате на каждом толчке, и все мысли рассеиваются под волной удовольствия, которая воспламеняет каждую клеточку тела. Сяо Чжань содрогается. — Ибо… о, боже… — Хорошо? — выдыхает ему на ухо Ибо. Сяо Чжань сжимается вокруг его пальцев, удерживая их внутри. — Так чертовски хорошо. — Когда он открывает глаза, Ибо выглядит немного ошеломлённым, но его губы приоткрытые и влажные, а взгляд тяжёлый и потемневший. Он выглядит как божество. — Тебе стоит трахнуть меня сейчас, — напряжённым голосом предлагает Сяо Чжань, — прежде чем я кончу прямо так. Ибо вытаскивает пальцы с меньшей грацией, чем хотелось бы, но это ничего, Сяо Чжань не особо возражает. Он тихо шипит, а потом закидывает руку назад, чтобы схватить ленту презервативов с тумбочки. — Вот. — И складывает их в открытую ладонь Ибо. Руки Ибо слегка трясутся, и у него уходит некоторое время, чтобы открыть пакетик и достать презерватив. Сяо Чжань бы помог, но ему нравится видеть Ибо теряющим контроль, нравится наблюдать, как с него спадают последние щиты. Это Ибо как он есть, думает Сяо Чжань. Он идеален. — Как ты хочешь? — спрашивает Ибо, когда заканчивает раскатывать презерватив. — Будет легче, если ты повернёшься… — Прямо так, — прерывает его Сяо Чжань. — Вот так. — Он хочет видеть Ибо, хочет, чтобы он был насколько возможно близко. Судя по выражению лица Ибо, тот только счастлив подчиниться. — Иди сюда, — выдыхает Сяо Чжань и тянет Ибо ближе, закидывая руки ему за шею. — Поцелуй меня. — И Ибо целует. Он целует его глубоко и чувственно, заставляя издавать звуки, которые кажутся почти животными. И это всего лишь от поцелуя. Сяо Чжань может сойти с ума ещё до того, как они дойдут до конца. Он прерывает поцелуй. — Тебе стоит уже войти в меня. Прямо сейчас. Немедленно. Ибо берётся за его ногу и закидывает её себе на бедро, не прерывая зрительного контакта. Сяо Чжань чуть сдвигается, поднимаясь повыше. — Тебе удобно? — голос Ибо звучит как хриплый шёпот. — Да, — шепчет он в ответ, как будто боясь спугнуть это растущее между ними чувство. Ибо пристраивается, но при первой попытке соскальзывает, так и не войдя. Сяо Чжань протискивается рукой между ними, но, когда он направляет член Ибо внутрь себя, Ибо снова выскальзывает, потому что Сяо Чжань случайно почти отталкивает его, оттого, как сильно уже этого хочет. — О боже, я сейчас умру. — Ибо роняет голову ему на грудь, его лицо взмокшее и пылающее. — Чёрт. — Тшш, погоди. Я знаю, что нам нужно. Им удаётся разобраться с этой сложностью при помощи подушки под задницей Сяо Чжаня. С третьей попытки всё получается идеально. Ибо входит сразу наполовину, вырывая ещё один близкий к животному звук из груди Сяо Чжаня. Ему вторит стон Ибо. Чёрт, это приятно. Просто потрясающе. Слишком много, он ощущает себя чересчур заполненным, и ему просто необходимо, чтобы Ибо начал двигаться. Всё это просто чертовски идеально. Ибо начинает медленно, словно приспосабливаясь. Сяо Чжань позволяет ему выбирать темп, глубоко дыша сквозь тягучее тянущее удовольствие. Движения Ибо плавные, ритмичные и сильные. Сяо Чжань обнимает его за плечи, обхватывает обеими ногами его бёдра и просто позволяет любить себя до полного изнеможения. Это потрясающе. Ибо потрясающий. Сяо Чжань ощущает, как он подрагивает, но его бёдра ни разу не сбиваются с установленного ритма. Он толкается глубоко, глубже с каждым движением, пока не входит по самое основание, и всё существо Сяо Чжаня пылает в огне, потому что угол движения просто взрывает фейерверки под его закрытыми веками буквально на каждом толчке. Ибо утыкается лицом в его шею, и его рваные выдохи посылают мурашки по коже. Сяо Чжань хочет видеть его лицо, хочет его поцеловать, но он не может управлять ни своими руками, ни своим голосом в достаточной степени, чтобы этого добиться. Вместо этого он покрепче вцепляется в Ибо и громко стонет. Он так сильно хочет кончить, что ощущает это желание на кончике языка. Но одновременно он не хочет, чтобы всё заканчивалось. Он не хочет отпускать, не хочет, чтобы Ибо был хоть на сантиметр дальше, чем сейчас, когда его бёдра вжимаются в задницу Сяо Чжаня, его губы покрывают влажными поцелуями шею, а его руки дрожат по обе стороны от него. Время замедляется, а потом, кажется, и вовсе исчезает. Сяо Чжань понятия не имеет, какой сейчас день, где он или почему: всё, что он ощущает — это Ибо над ним и внутри него, а затем его ладонь на своём истекающем члене. Когда Сяо Чжань кончает, он заглушает свой вскрик, уткнувшись в шею Ибо и сотрясаясь всем телом. Он дрожит и вцепляется в Ибо всем собой, сжимая его волосы до боли крепко. Он ощущает, когда Ибо следует за ним, чувствует, как пульсирует член внутри, как Ибо вздрагивает и напрягается всем телом. Отчаянный высокий стон, который он издаёт, мог бы вновь заставить Сяо Чжаня возбудиться, если бы он не был так основательно оттрахан. — Чёрт возьми, — голос Ибо севший, едва узнаваемый. Сяо Чжань может только издать невнятный звук в знак согласия. Ибо выходит из него и падает сверху мёртвым грузом. Даже это ощущается слишком приятным, чтобы описать словами. Сяо Чжань прикрывает глаза и позволяет весу Ибо прижимать его к кровати. Он поглаживает ладонью упругую задницу Ибо, спускаясь вниз по его гладким бёдрам. Он не может дождаться, чтобы вновь оказаться между ними. Намного, намного позже. Он много чего не может дождаться, но пока просто отпускает Ибо, чтобы тот мог скатиться с него, избавиться от презерватива, а затем вновь прижаться к груди Сяо Чжаня. Ибо коротко целует его, а потом всё его тело расслабляется, и он засыпает. Сяо Чжань тихо смеётся и опускает щёку на его макушку. Его мысли начинают неизменно крутиться по старому кругу, хотя ему стоило бы просто последовать за Ибо в страну снов. За Ибо. Юным и знаменитым. Ибо, в которого Сяо Чжань вероятней всего уже по уши влюбился. Ибо, который склонен нырять, не глядя, в любые опасные ситуации, даже не думая оглядываться назад. Сяо Чжань вздыхает и ловит себя на неприятной мысли, что они не могут просто продолжать дальше так, как сейчас. И если это так, то он должен быть тем, кто поднимет эту тему. И о, как же отчаянно он этого не хочет.***
Намного позже, растянувшись на диване, с ногами Ибо на своих коленях, Сяо Чжань набирается храбрости, чтобы заглушить телевизор, повернуться к Ибо и сказать: — Думаю, нам нужно поговорить. Выражение лица Ибо за одно мгновение меняется с расслабленного на непроницаемое. То, с какой скоростью это происходит, поражает — словно захлопывается дверь, и Сяо Чжань бы впечатлился, если бы от этого зрелища у него не сжалось всё внутри. Он сжимает руку на голой щиколотке Ибо и наклоняется к нему так быстро, как будто его притянули. — Нет, нет, это не плохой разговор, нет… я просто… Я хочу знать… чем всё это для тебя является. — Его пульс ускоряется до сумасшедшего биения, а все мышцы напрягаются. Так ли ему было необходимо спрашивать? Хочет ли он знать? Эти вопросы явно запоздали, и, судя по выражению лица Ибо, им не особо рады. Он больше не выглядит недоступным и непроницаемым, но и счастливым тоже не кажется. Его челюсть напряжена, на ней визуально проступают желваки. Губы сжаты в линию. Он не двигается с места, но его взгляд перемещается с места на место, как будто он напряжённо думает. Наконец, Ибо облизывает губы и спрашивает: — А чем это является для тебя? О. Значит, это будет происходить так. Сяо Чжань сглатывает и смотрит вниз, на свои руки, лежащие на тонких ступнях Ибо. По ним можно было бы изучать анатомию, настолько проступают косточки и сухожилия. Настолько же, насколько выраженным является всё в Ибо, что странно, потому что сам он явно не подпадает ни под какие чёткие определения. — Я… — Сяо Чжань покусывает губу. Он сам это начал, а теперь трусит, внезапно испугавшись последствий любого решения, к которому они могут прийти. Всё это кажется слишком сложным, слишком всеобъемлющим. Он рвано выдыхает и принимает решение. Можно идти ва-банк, раз отступать некуда. — Я хочу, чтобы всё было серьёзно, — говорит он, встречаясь взглядом с Ибо. — Я хочу быть с тобой. Ты мне нравишься. Я… Ибо приподнимается и одним плавным движением встаёт, его ступни выскальзывают из рук Сяо Чжаня. А потом он внезапно оказывается на расстоянии выдоха, его крупная ладонь скользит на затылок Сяо Чжаня. — Ты чёртов засранец, — выдыхает Ибо вплотную к его лицу. — Я думал, ты собираешься меня бросить. У Сяо Чжаня перехватывает дыхание, и он притягивает Ибо за талию, пока тот не седлает его колени. — Глупый, — говорит он ему. — Я просто не знал… послушай. — Он отстраняет Ибо на достаточное расстояние, чтобы не чувствовать искушения сказать «к чёрту разговоры, давай целоваться, мы ужасно хороши в этом». — Если мы правда примем это решение… о том, что мы хотим быть вместе, это не будет чем-то простым. — Ибо отводит взгляд. Всё его тело словно стремится ускользнуть, и всё, что Сяо Чжань может — это держать его в своих руках крепче. — Это не потому… — Боже, он так плох в этом. — Я просто хочу убедиться, что мы оба идём на это с полным пониманием. Ибо издаёт раздражённый звук. — Ты заставляешь всё звучать так, как будто это будет ужасно. — Нет, Ибо, подожди. — Сяо Чжань проводит ладонью по его щеке, а потом поворачивает его голову к себе, чтобы у Ибо не было выбора, кроме как смотреть ему в глаза. Выражение его лица сложно прочитать, и Сяо Чжань спешно продолжает, с подступающей паникой: — Ты айдол. И ты очень молод. — Ибо насмешливо фыркает, и Сяо Чжань знает, что лажает по полной, но также знает, что им необходимо проговорить всё это друг с другом, прежде чем они разберутся, что делать. — У тебя впереди вся твоя карьера. — Я знаю. — Ибо раздражён, но по крайней мере он не отстраняется до конца. Всё ещё сидя на коленях Сяо Чжаня, он нервно треплет подол футболки. Его губы выглядят так, как будто он вот-вот надуется, и это слишком мило, чтобы можно было описать словами, но Сяо Чжань заставляет себя сосредоточиться. — Я знаю, что ты это знаешь. Я просто говорю, что… это важно. И я… я не часть твоего мира. — Это неважно…. — Но это так, — говорит Сяо Чжань. Ибо чуть оседает, его спина ссутуливается. Сяо Чжань хочет себе врезать за то, что заставил его так себя чувствовать. Затем он осознаёт, в насколько неправильном порядке он всё это проговаривает, и хочет врезать себе ещё сильнее. — Ибо, — тихо произносит он, беря его беспокойную ладонь в свою и целуя костяшки пальцев. — Я хочу, чтобы у нас всё получилось. Ибо прикусывает губу и отводит взгляд. — Ты так сильно мне нравишься, — голос Сяо Чжаня звучит не громче шёпота. — На случай, если ты ещё не заметил. Я просто не хочу всё тебе испортить. Я… — Он делает глубокий вдох и выдыхает. — Я не хочу быть причиной того, что тебе будет плохо. — Тогда не расставайся со мной, чёрт возьми! — О боже мой. — Сяо Чжань хватает Ибо за запястья и притягивает его к себе, до тех пор, пока их губы практически не соприкасаются. — Я не расстаюсь с тобой, болван. — Он сокращает дистанцию между ними и чуть прикусывает надутую нижнюю губу Ибо. — Ты можешь просто нормально дослушать? Голос Ибо звучит мрачно, но он остаётся на месте. — Тогда переходи к хорошей части. — То, что ты мне нравишься, не хорошая часть? Ответом ему служит лёгкий тычок в грудь. Он всё так же не отпускает запястья Ибо. — Хорошая часть, — говорит Ибо, — это когда мы закончим с этим разговором, и я буду свободен, чтобы отсосать тебе. Смех Сяо Чжаня звучит почти истерически. — Ты будешь моей смертью. Ибо пожимает плечами, уголок его рта чуть дёргается вверх. Потом он снова становится серьёзным. — Я знаю, что делаю, Чжань-гэ. Не обращайся со мной как с ребёнком, только потому, что я молод. Сяо Чжань некоторое время сидит молча, переваривая это, прежде чем ответить: — Хорошо. Ты прав. Ибо выглядит почти удивлённым, но быстро справляется с этим, тыкая Сяо Чжаня в грудь. — Я знаю. Я уже и так планировал поговорить об этом с Яньюй. Сяо Чжань нахмуривается. — С кем? — С моим менеджером. Она… — Ибо прерывается на мгновение. Откашливается. — Она уже знает, что я гей, ладно? И она хороша в своём деле. Она работала с другими айдолами, она знает, как… как скрывать отношения. Традиционные или нет. Сяо Чжань слушает всё это с далеко не лёгкой тревогой. — И… ты доверяешь ей, да? Ибо без колебаний кивает. — Доверяю. И Да Чжанвэю тоже. Вокруг меня много хороших людей, понимаешь? Сяо Чжань начинает понимать. Да, он старше, но Ибо был знаменитым не один год. Конечно же, он знает, как играть в эту игру. Это Сяо Чжань полный новичок во всём этом. — Хорошо. — Ещё что-нибудь, — спрашивает Ибо слегка ворчливо, — или я уже могу получить доступ к телу? Сяо Чжань снова смеётся, прикрывая глаза. Конечно, есть ещё многое. Ещё столько всего. Его бизнес, отношения на расстоянии, секретность и конспирация. Но терпение Ибо не бесконечно, а Сяо Чжань всего лишь человек. Это начало, думает он. Это уже что-то. — Если ты настаиваешь, — говорит он и притягивает Ибо к себе для поцелуя.***
Две недели спустя, через несколько часов после закрытия кафе, Сяо Чжань открывает дверь, находя снаружи опирающегося на стену Ибо, и говорит, ощущая, как потеют ладони: — Готов? Ибо кивает, в его глазах над маской видна улыбка. — Ты такой загадочный. Что, планируешь вечеринку сюрприз или что-то такое? — Мечтай, — отвечает ему Сяо Чжань, затем отступает, чтобы дать Ибо войти. Ему правда нет смысла так нервничать — не то чтобы к нему в кафе сейчас заходит знаменитый ресторанный критик. Это ведь просто Ибо. Но в этом ведь и суть, не так ли? Сяо Чжань всё ещё ощущает остатки бурлящего в крови адреналина от того, как чуть раньше позвонил своей маме и сказал, что приведёт домой парня на Новый год. Её взволнованный выдох прозвучал как музыка для его ушей. Мысль о том, что она встретится с Ибо — что Ибо встретится с ней — посылает по всему телу нервную дрожь предвкушения. Ибо стягивает свою маску, и Сяо Чжань коротко его целует — ну, или он пытается сделать это коротко, но Ибо заставляет его продлить поцелуй. Он углубляет его, целует Сяо Чжаня так, словно они не виделись неделями, а не расстались всего лишь сегодня утром. Правда, это было в три часа утра, и Ибо был очень сонным в тот момент. И вымотанным. Сяо Чжань обнимает его обеими руками и прижимает ближе. Он заранее закрыл недавно повешенные жалюзи, так что они вполне могли позволить себе немного насладиться друг другом. — Так что, — говорит Ибо, когда отстраняется, демонстративно облизывая губы. Он просто чудовище. — Что ты хотел мне показать? — Точно. — Сяо Чжань берёт его за руку и ведёт в сторону кухни. Она слегка в беспорядке, но это ничего. Не то чтобы Ибо будет его осуждать. Причина его нервозности стоит на основном столе, накрытая металлической крышкой. — Вот… Сяо Чжань подводит его ближе и указывает Ибо на стул, который для него приготовил. — В общем, я знаю, что тебе нельзя есть сладости. Ибо выглядит очаровательно растерянным, его брови приподняты в немом вопросе. — Ага… — Но ты знаешь, как сильно я люблю кормить близких мне людей. — Сяо Чжань чувствует, как лицо уже вовсю полыхает, но продолжает: — Так что, в общем, я… придумал кое-что. Для тебя. Ибо моргает, его рот на мгновение приоткрывается. — Для меня? — Да. — Сяо Чжань понимает, что обкусывает заусенец на пальце, и опускает руку. — Я имею в виду, что буду продавать их и в кафе тоже, это будет новой позицией в меню, но я… я придумал это для тебя. — Прежде чем успевает струсить, Сяо Чжань тянется к крышке и поднимает её. Готовые булочки лежат на тарелке. Ибо смотрит на них, потом снова на Сяо Чжаня. На его лице очень ясно читается вопрос. — В общем, ну, это что-то вроде душабао, но в них в качестве начинки травяное желе. Так что они… шаосянцао… бао. Ну, в общем, травяное желе способствует здоровому пищеварению и не приводит к набору веса, так что они не будут мешать твоей диете или ещё чему-то, и тесто здесь очень тонкое, так что оно тоже не добавит много калорий, и я попробовал их, они вкусные, и, конечно же, ты не обязан… мпфф. Сяо Чжань замолкает только от того, что Ибо хватает его за пояс и затыкает поцелуем. Сяо Чжань улыбается ему в губы, облегчение трепещет бабочками в животе. — Чжань-гэ, — выдыхает Ибо, отстранившись. — Почему ты такой… — он затихает, ища взглядом глаза Сяо Чжаня. У Сяо Чжаня заходится сердце в груди. — Чёрт, иди сюда. — Нет, подожди. — Сяо Чжань отодвигается на достаточное расстояние, чтобы иметь возможность протянуть руку мимо Ибо и взять одну из булочек с тарелки. — Попробуешь сначала? Улыбка Ибо мягкая и совершенно очаровательная. Удерживая взгляд Сяо Чжаня, он открывает рот с чётким намёком. Сяо Чжань начинает ощущать искры возбуждения, разогревающие кровь. Он медленно подносит булочку ко рту Ибо, и тот наклоняется вперёд, аккуратно кусая. Сяо Чжань наблюдает, совершенно завороженный, как Ибо жуёт, а затем проглатывает, так не отведя от него взгляд. Он облизывает губы, затем вновь на мгновение наклоняется и — Сяо Чжань делает резкий вдох — снова кусает. И ещё. Прежде, чем он это осознаёт, Ибо забирает из его пальцев последний кусочек, прикасаясь к коже губами, облизывая с кончиков пальцев последние крошки. У Сяо Чжаня пересыхает во рту. Одно долгое мгновение они молчат. Затем Ибо смущённо ему улыбается и говорит: — Очень вкусно, Чжань-гэ. Сяо Чжань выдыхает. — Да? Думаешь, будут хорошо продаваться? — Думаю, это будет хит продаж, — отвечает Ибо. — Что там было такое сладкое посередине? Сяо Чжань улыбается. — Ты заметил? Это просто красная бобовая паста, но очень тонкий слой, только чтобы связать вкусы вместе. Сработало? Ибо кивает, скользя руками ему на поясницу. — Сработало. Сяо Чжань не может перестать улыбаться. Он чувствует себя слегка глупо, но так счастливо, что может взорваться. — Хорошо. Ему нужно навести порядок на кухне, им обоим точно стоит лечь спать в относительно нормальное время, но он не может заставить себя отпустить Ибо на достаточное время, чтобы сделать хоть что-нибудь. Они целуются над тарелкой булочек, ощущая их сладость и аромат. Возможно, кухня вполне может побыть в беспорядке ещё немного. У них наверняка есть время ещё на один поцелуй. И на много большее.