The Scent of Happiness

Десять месяцев спустя Ибо отчаянно хочет спать или кофе, и, к счастью, он скоро получит по крайней мере одну из этих вещей. Ночной перелёт означает, что к тому времени, как он добирается до двери своей квартиры в шесть утра, его руки уже трясутся от переутомления. Но у него хотя бы будет целый день на восстановление до момента, как его будут ждать в студии для записи голоса для шоу. Запах кофе достигает его носа, как только Ибо открывает дверь, а до ушей доносятся тихие звуки музыки. Он затаскивает внутрь свои сумки, захлопывает дверь, скидывает ботинки, не заморачиваясь тем, чтобы убрать их на место, и быстрым шагом идёт навстречу запаху своего спасения с трепещущим в груди сердцем. Его не было пять дней, и находиться врозь так и не стало легче. Сяо Чжань танцует на кухне под песню "UNIQ", находясь спиной к Ибо. Тот замирает и широко улыбается. А потом скрещивает руки на груди и ждёт, пока бойфренд его заметит. Сяо Чжань пританцовывает между холодильником и кухонными шкафами, доставая ингредиенты, судя по всему, для какой-то выпечки. Ибо интересно, для чего именно. В рецепте, похоже, присутствует приличная доля сливочного масла — ничто не сможет избавить Сяо Чжаня от его любви к выпечке, требующей масла. Не то чтобы Ибо хотел. Он установил на кухне плиту несколько месяцев назад, будучи уверенным, что это сработает как своего рода кошачья мята для Сяо Чжаня, и оказался прав. Когда бы Ибо ни приезжал домой после долгой поездки — Сяо Чжань встречал его там, если это было возможно. Он всё ещё жил с Сюань Лу, частично из удобства, частично для того, чтобы было легче держать их отношения в секрете. Яньюй справлялась со всеми препятствиями с эффективностью военного полководца. Ибо понятия не имел, что бы без неё делал. И всё же, когда Ибо был дома — Сяо Чжань был здесь, рядом с ним. Теоретически он уже должен был быть на работе к этому времени, но благодаря недавно возросшей популярности его пекарни, у него появилось больше выходных дней чем раньше. Народная молва, когда она запускалась самим Ибо, как оказалось, кое-чего стоила. Все те разы, когда Ибо приносил булочки Сяо Чжаня на работу, привели к тому, что люди начали рассказывать о «Каком-нибудь Кофе» друг другу, что в итоге прибавило больше клиентов, чем одна пекарня могла обслужить — и это означало, что Сяо Чжаню пришлось расшириться до второго кафе, что привело к увеличению прибыли, а значит к возможности нанять больше людей. Что в свою очередь означало, что сегодня, в обычное утро четверга, Сяо Чжань принадлежал Ибо и только Ибо. Но, конечно же, ничто не могло отучить трудоголика от его безумного режима сна. Сяо Чжань наверняка уже часа три как не спал. И он всё ещё не заметил Ибо, что, очевидно, недопустимо. Ибо откашливается. Никакой реакции. Сяо Чжань слишком занят тем, что отмеряет муку и насыпает её в миску. Кухня Ибо явно преобразилась за последние несколько месяцев. Теперь она была заполнена не только продуктами, но также и всяческими кухонными принадлежностями, о существовании которых Ибо раньше не имел ни малейшего понятия. Он беззвучно скользит по полу ногами в носках, пока не оказывается прямо за Сяо Чжанем, а затем обнимает его со спины. — Ааа! — Сяо Чжань взмахивает руками, и его мерная чашка взлетает вверх. Мука белым облаком вырывается из неё, осыпаясь прямо им на головы, а также на стол, пол, и, судя по возмущённому мяуканью снизу, и на Орешек тоже. — Чёрт! Ибо приходится отступить назад, чтобы согнуться от смеха, пока Сяо Чжань оборачивается к нему. Ибо складывается почти пополам, из глаз начинают течь слёзы — хотя, если честно, сложно сказать: от смеха это или от усталости. Он чувствует во рту вкус рисовой муки — да, теперь он может различать разные типы муки на вкус — и это только заставляет его рассмеяться ещё сильнее.  — Можно было и поздороваться сначала! — Сяо Чжань пытается звучать возмущённо, но Ибо видит, что он буквально в десяти секундах от того, чтобы тоже расхохотаться. Ибо встряхивает волосами, смотря, как мука ссыпается на пол, словно снег, и наконец в достаточной степени справляется со смехом, чтобы иметь возможность разогнуться и поприветствовать любовь всей своей жизни. Который и сам в данный момент весь покрыт мукой и стоит, скрестив руки на груди и сдувая прядь волос с лица. Сказать, что он в таком виде является просто наслаждением для глаз — будет ничего не сказать. Смех Ибо стихает до мягкой улыбки, и он подходит ближе, обнимая Сяо Чжаня за шею и задирая лицо вверх с очевидным намёком. — Я вернулся. Прости, что напугал, но, в мою защиту, я не пытался вести себя тихо. — Ну, почти. Глаза Сяо Чжаня прищуриваются, когда он широко улыбается. Ибо всё ещё застаёт врасплох то, насколько он красивый. — И почему же я тебе не верю? — Но Сяо Чжань всё равно приобнимает его за талию, прижимая ближе. Ибо пожимает плечами и склоняется за поцелуем. Они оба на вкус как мука, и Сяо Чжань уже очевидно выпил свой утренний кофе. Ибо тянется за его губами, словно умирающий от жажды. Он чувствует себя как умирающий от жажды, и на какое-то время всё, кроме губ Сяо Чжаня, исчезает. Сяо Чжань вжимает его спиной в кухонную стойку, заставляя отклониться назад от того, с каким напором его целует. Чёрт, может, кофе и сон могут подождать. Телефон Ибо оживает в кармане. Он вибрирует от сообщения, потом от второго. Когда он вибрирует в третий раз, Ибо приходится достать свой язык изо рта Сяо Чжаня и с трудом засунуть руку в задний карман штанов — непростая задача, учитывая, что его задница вжата в стойку. Сяо Чжань смотрит на него расфокусированным взглядом, так что по крайней мере Ибо может рассчитывать на то, что они продолжат с того места, где остановились, когда он закончит с телефоном и швырнёт его на другую сторону комнаты. Он опускает взгляд на экран. — О, эй, это твоя мама, — говорит Ибо и чувствует, как губы растягиваются в глупой улыбке. — Да? Что говорит? — Ничего особенного, просто пишет, что надеется, что я хорошо добрался. — Это уже не в новинку. С тех пор, как Ибо встретился с ней, мама Сяо Чжаня настаивает на том, что он ей как второй сын — дословно её слова, которые заставили сердце Ибо сжаться по стольким причинам — и теперь он смущённо, но с охотой принимал советы, беспокойство за себя и периодические настойчивые просьбы о том, чтобы он заставил Сяо Чжаня ей перезвонить. Его собственная мама ещё не начала схожее наступление на Сяо Чжаня, но она послала ему поздравление с днём рождения в прошлом месяце. Ибо жил в страхе того, что скоро их матери объединятся. Он мог только вообразить, какими будут последствия. — Ооо, это так мило, — сказал Сяо Чжань. — А теперь положи телефон. — Разве мне не стоит сначала ответить? — Позже. Ибо, не смотря, бросает телефон на стойку за собой. — Хороший мальчик, — шепчет Сяо Чжань, наклоняясь к нему ближе. Ибо облизывает губы и скользит ладонями по его животу, груди и дальше, на спину. — Что, если я хочу сначала выпить кофе? — спрашивает он. — Выбор за тобой, — говорит ему Сяо Чжань, его губы дразнят чувствительную кожу за ухом Ибо. — Секс или кофе? — А что с твоей готовкой? — Ибо сжимает его задницу сквозь тонкие шорты, прижимая Сяо Чжаня к себе достаточно крепко, чтобы ощутить бедром его вставший член. Он хмыкает. Пять дней — это очень долгий срок. — К чёрту мою готовку, — Сяо Чжань подхватывает его под задницу, и доведённым до совершенства за месяцы практики движением Ибо подпрыгивает вверх, обхватывая ногами его талию. — Да, — выдыхает он, целуя щёку Сяо Чжаня, покрытую мукой, его веки и кончик носа, одновременно потираясь своим напряжённым членом о его живот. — Лучше вместо этого трахни меня. — Ладно, — шепчет Сяо Чжань, а потом морщит нос. — Но лучше после душа. Ибо отстраняется и оценивает ситуацию. — Да, хорошо. Но мы моемся вместе. — О нет. — Сяо Чжань драматично округляет глаза, опуская Ибо обратно на пол, и тянет его за руку от кухонной стойки, начиная пятиться из кухни. — Я не уверен, что смогу, Ван лаоши. Вы меня научите? — Идиот, — тепло говорит Ибо. Его стопы словно перестают касаться пола совсем, пока он идёт вслед за Сяо Чжанем. Конец.