***
Гарри появился за воротами Хогвартса, и побежал к Хагриду так быстро, как только мог. Когда Поттер достиг Хижины, там уже была толпа. Рон, Гермиона, Невилл, Ханна и Луна сидели вокруг Хагрида. — Разве вы не должны быть в на занятиях? — спросил Гарри, пытаясь разбавить тяжелое настроение в таком маленьком пространстве. Выражение лица Хагрида выглядело опустошенным. Он сидел с полупустым кувшином рома в руке. — Гарри! - Гермиона вскрикнула и побежала вперед, чтобы обнять его. Она заплакала, и парень обнял её, потер спину, когда слезы превратились в рыдания. Не отпуская девушки, он смотрел через плечо Гермионы: — Он в порядке, — сказал Рон, — но… Гермиона отстранилась от Гарри и фыркнула: — Но они исчезли, Гарри. Грауп — последний полноценный великан. Некоторые люди предполагают, что они существуют в других странах, но… они… Гарри снова обнял её: — Я знаю, Миона, я знаю. Ханна сказала: — Люди, которые сделали это, они не были просто пуристами крови. Есть целое движение против любого, кто не совсем человек. — Гарри? — Луна начала говорить, с нехарактерной нерешительностью. — Да, Луна. — Тедди в безопасности? Гарри нахмурился: — Конечно. Я не был бы здесь, если бы не так. Она печально посмотрела на него: — Ремус Люпин был известным оборотнем. Гарри напрягся и попытался сохранить спокойствие, зная, что Луна не хотела, чтобы это звучало как угроза. Поттер только частично в этом преуспел. — Что из этого? — Он может быть целью, — сказала Луна, встречая глаза Гарри своим сияющим взглядом. Хагрид, казалось, проснулся от своего ступора со звуком, который был где-то между воплем и хныканьем. — Должно было стать лучше, — прошептал он, глядя на пол. Слезы текли по его густой бороде. — Почему это должно быть так трудно? Почему мы не можем просто заботиться друг о друге? На это ни у кого не было ответа.***
Гарри вернулся в дом Тонкс в четыре часа, и он получил достаточное подтверждение того, что за Хагридом следят его друзья и другие профессора. Андромеда собрала Тедди, и его детская сумка была готова. — Быстро переодевайся, -сказала она Гарри поспешил это сделать. Она бросила один умозрительный взгляд на его волосы и нахмурилась: — Ты знал, что твой дедушка увеличил состояние Поттеров, изобретя популярный продукт по уходу за волосами? Гарри засмеялся: — Нет, это было для меня новостью. Она нахмурилась сильнее: — Ты не так много знаешь о семье Поттеров? — Да. Но нам нужно идти? Я чувствую, что мы опаздываем. Андромеда кивнула, и они вышли через заднюю дверь и вместе аппарировали. Гарри держал в руках Тедди.***
Это был очень странный ужин. Нарцисса сидела справа от Люциуса, Андромеда рядом с ней. Пока Драко сидел слева от отца, а Гарри рядом с ним, с Тедди на коленях. Мальчик был единственным нормальным актером среди них. Драко выглядел измученным, полная луна была только недавно, а Люциус… выглядел взбешенным, а также боялся высказать свое негодование. Ни то, что он был свежевыбритым, ни его светлые волосы, изящно падающие на лицо, ничего не сделали, чтобы скрыть отчетливые скулы или темные круги под глазами. Он попеременно смотрел на свою жену, когда она отворачивалась от него, и смотрел на неё безучастно, когда Нарцисса повернулась, чтобы взглянуть на него. Гарри находил это довольно интересным. Ему хотелось сказать, что жалеет Люциуса. Но он очень не хотел, чтобы Андромеда разозлилась на него. Впрочем, Гарри не скрывал своего восхищения очевидным страхом Люциуса перед своей прекрасной женой. Гарри держал рот на замке, пока ему не задавали прямой вопрос. Драко ел с удовольствием, но старался не смотреть на Гарри, даже когда Тедди издавал скрипучий звук и слишком остро реагировал на еду, которую Гарри передавал ему. Люциус, Драко и Гарри продолжали сохранять молчание, Андромеда и Нарцисса же поддерживали слабый разговор. Они все (за исключением Драко) смотрели, как Гарри кормит Тедди, и слушали его длинную морщенную болтовню. Тедди действительно вошел в раж с разговором. Он звучал так, словно читал лекции всем на иностранном языке, только со случайным хихиканьем и странными настоящими английскими словами, которые в контексте того, что говорил мальчик быстро утратили свое реальное значение. Тедди продолжал в том же духе, пока взрослые не покинули мэнор Малфоев, и, наконец, успокоился, незадолго до этого, заснув в руках Гарри. — Тебе это нравится? — спросил Драко, заговорив впервые. — Что именно? — спросил Гарри. — Быть отцом? Гарри кивнул: — Тедди — лучшее, что когда-либо случалась со мной. Люциус поднял бровь и лишь с легкой ноткой сарказма сказал: — Так самоотверженно. Гарри прищурился: — Быть самоотверженным — это значит быть родителем, не так ли, Люциус? Люциус перевел взгляд на Драко, и на мгновение на его лице появился стыд и сожаление. Его ответ был честным: — Полагаю, это значит быть хорошим родителем. Драко покраснел: — Отец, ты лучший отец, которого только можно пожелать. Андромеда с негативом сказала: — Я думаю, ты мог бы быть лучше. Люциус ничего не ответил. Нарцисса прошипела на сестру: — Не суди меня в моем собственном доме. — Как ты судила меня и мою семью, не так давно — Андромеда огрызнулась в ответ. — Черт, Цисса, ты привела Беллу в дом после четырнадцати лет заключения в Азкабане. Ты же понимаешь, что это первый раз, когда я встречаю своего единственного племянника? — Я никогда не встречала Нимфадору, — ответила Нарцисса. — А сколько раз ты пробовала? — спросила Андромеда. — Итак, Люциус, — произнес Гарри, думая, что было бы в общих интересах сохранить направление на Люциусе, а не позволить сестрам Блэк сжечь поместье. — Есть ли у тебя планы на трудоустройство? — Я мог бы задать тебе тот же вопрос? — спокойно сказал Люциус. Гарри пожал плечами: — Я думаю, что буду няней на несколько лет. — Твои хранилища опустели, — сказал Драко с легкой ухмылкой. Гарри мило улыбнулся в ответ: — Ходят слухи, что и у тебя. У волшебников есть налог на имущество? Было бы стыдно, если тебя выселили из логова — я имею в виду дом. Драко покраснел. — У Циссы достаточно денег, чтобы кормить и заботиться о внуках Драко, — заявила Андромеда. — Как ты можешь знать о моем состоянии? — резко спросила Нарцисса. — Поскольку ты всегда была самым большим параноиком из нас троих. Ты можешь утверждать, что женилась ради любви, но я знаю, что ты не доверила моему дорогому зятю свою долю наследства. Ты никогда никому не доверяла. Нарцисса не отрицала этого. — Ужин окончен, я предлагаю, чтобы мы удалились в гостиную, — сказал Люциус, и то, что он не сказал, было так же ясно «давайте покончим с этим, чтобы вы могли уйти раньше». Гарри осторожно поднял Тедди на руки, стараясь не разбудить энергичного ребенка. Они последовали за Люциусом в гостиную. Поттер застыл на полпути через дверь и отступил. Эту комнату он узнал с яркой ясностью. Драко насмешливо посмотрел на него: — Поттер, Поттер? Если бы Тедди не был в его руках, он бы заколдовал всех Малфоев. Гарри повернулся на каблуках и направился к выходу. Отголоски мучительных криков Гермионы эхом разносились в его голове. Ему пришлось дышать медленно и напоминать себе, что он только недавно обнимал Гермиону сегодня утром, что они однажды сбежали из этой адской ямы и никогда больше не попадут сюда. Он должен был твердо напомнить себе, что с Гермионой все в порядке, что она исцелилась от того, что Беллатрикс Лестрейндж сделала с ней. Даже если у нее всегда будут белые шрамы на темной коже, которые будут означать «грязная кровь». — Гарри? - спросила Андромеда, дотронувшись рукой до его локтя. Парень посмотрел на неё, он не знал, что у него было на лице, но женщина повернулась к сестре и сказала: — Мы уходим. — Спасибо, Мерлин, — тихо сказал Драко. Он получил резкий удар по затылку от своей матери. — Ау! - вскрикнул Драко и сделал три шага назад, из её досягаемости. Андромеда вежливо сказала: — Спасибо за ужин. — Конечно, — произнесла Нарцисса. — Это было наше удовольствие, — соврал Люциус. У Гарри было достаточно сил, чтобы сказать: — В следующий раз вы должны прийти к нам домой на обед. — Тогда мы увидимся в следующую субботу вечером, — ответила Нарцисса с нечитаемым лицом. У Люциуса и Драко были одинаковые кислые выражения на их бледных лицах. Этого было почти достаточно, чтобы заставить Гарри улыбнуться. Почти.***
Гарри был беспокойным, когда они вернулись. Люциус должен был быть в тюрьме. Гарри должен быть лучшим другом Гермионы. Любой, кто осмелится подумать о причинении вреда Тедди, потому что Ремус был оборотнем, должен задохнуться и умереть от собственной глупости. Он потер свои виски. Что происходило в волшебном мире, если массовая охота на великанов стала действительностью? Великанов было не совсем легко убить. Их кожа действовала как природные магические репелленты, и они были огромными. Выйти против них было опасным, и большинство ведьм и волшебников не могли наносить мощные удары издалека. Ненависть к оборотням тоже была немного странной. Хотя теперь, когда Гарри задумался, он понял, что Волдеморт набрал много оборотней, предложив им права. Было странно соглашаться с Волдемортом по любому вопросу, но Гарри действительно думал, что оборотни заслуживают прав. Вздохнув и зная, что он не сможет спать сегодня ночью, он вытащил стопку бумаг Пророка из мусорной корзины. Он уселся на стул возле кухонного стола и прочитал обо всех вещах, которые он игнорировал с конца войны. Это были не только оборотни и великаны под угрозой. Вейлы, драконы, вампиры, центуры, мерпены и, в основном, любые магические существа, которых нельзя считать домашним питомцем. — Гарри? — Андромеда спросила, стоя позади него. — Гарри, что не так? Поттер повернулся к ней и понял, что температура в комнате понизилась, он мог видеть её и свое дыхание, было настолько холодно. Он закрыл глаза и втянул свою магию обратно в себя. Либо смерти вызывали всплеск его магии, либо происходило магическое половое созревание, когда ведьма или волшебник вступали во взрослую жизнь, потому что Гарри чувствовал, как его магия бурлит под его кожей, словно океан при полной луне. Это было новое ощущение, и оно дало ему представление о том, как Волдеморт и Дамблдор смогли использовать магию в элементном масштабе. Когда Гарри снова открыл глаза, он встретил обеспокоенный кареглазый взгляд Андромеды. Спокойным голосом он спросил: — Ты читала газеты? — Да, — сказала она равномерно. — И это не беспокоило тебя? Она вздохнула: — Гарри, в этих газетах я ничего не видела раньше. Есть причины, по которым я покинула волшебный мир. Магия велика, но я не всегда верю, что она того стоит. Поттер нахмурился: — Тедди может быть в опасности. Она просто посмотрела на него. — Я должен что-то сделать, — сказал Гарри. — Что ты будешь делать? Как ты думаешь, что ты сможешь сделать? — Я не знаю, — сказал он, — но я не могу смириться с мыслью, что если ничего не сделаю. Я имею в виду, если Тедди будет ранен… Разве не наша работа — убедиться, что он вырастет в мире, где можно было чувствовать безопасным и счастливым. Андромеда посмотрела в его лицо. — Давным-давно я пыталась делать и говорить то, что было правильно. Никто не слушал, и не следовал этому. Я воспитала свою дочь, чтобы быть доброй со всеми и бороться за её убеждения. Поддержала её, когда она присоединилась к Ордену Феникса, несмотря на то, что не доверяла Альбусу Дамблдору. Я потеряла её, своего мужа. Мир такой же темный и извращенный, каким он всегда был. Гарри смотрел на неё и понимал её лучше, чем мог бы, до своей собственной смерти. Он верил, что всегда нужно поступать правильно, независимо от того, сколько это вам стоило. И Гарри платил эту цену снова и снова. Теперь он мог видеть в мире больше плохого, чем хорошего. Поэтому он понимал Андромеду, и даже согласился с её логикой. И всё же… Гарри не мог быть кем-то другим, кем он не есть. Ему нужно было что-то сделать, прежде чем волна повергла бы его и людей, которых он любил. — Я — Мальчик, Который Выжил, и Покоривший Смерть, если я говорю, люди будут слушать, — сказал Гарри, ненавидя это, но зная, что это правда. — Тогда будь осторожен со своими словами, — предупредила Андромеда, — потому что их значение может быть потеряно при не том толковании. И это была, пожалуй, величайшая правда из всех.