***
— Хорошо, давайте посмотрим на ваших патронусов, — Гарри начал с пятого по восьмой курс. Пятый и шестой были единственными, которые он не преподавал раньше. Из учеников, которых он обучал, только половине удалось вызвать патронусов. Это был не хороший знак. — Луна, — позвал Гарри, — иди сюда, пожалуйста. Они находились в старом классе, который никто не использовал в последние два десятилетия. Это была одна из комнат, в которой никто не вспоминал о том, как бороться за жизнь. Луна вышла впереди класса, ярко улыбаясь. Она обняла Гарри, и потому что это была Луна, он обнял её в ответ. Девушка вздохнула и отодвинулась со смехом. Она посмотрела на него так, словно они вместе услышали шутку. Гарри не слишком беспокоился об этом. — Не могла бы ты показать классу своего патронуса? — Expecto Patronum, — сказала она самым причудливым голосом, и из её палочки выскочил заяц. Гарри направил свою палочку рядом с ней и взревел: — Expecto Patronum! - слепящий свет вырвался из палочки, и на мгновение его форма колебалась, прежде чем превратиться во что-то намного меньшее, чем олень. Это была птица. Орел или сокол. Очень похожая на кречета (прим: Самый крупный из соколов), судя по форме и размеру. Гарри читал о них в птичьей книге, которую Дадли выбросил в своей второй спальне. Он кружил по комнате вместе с бегающим зайце, добыча и хищник. Гарри смотрел на это ещё секунду, прежде чем повернуться к классу. Гермиона подняла брови, уставившись на него, и парень слегка покачал головой. Он тоже не знал, почему его патронус изменился. Если бы Поттер ожидал, что форма изменится, то подумал бы в первую очередь, что она превратится в волка, как Тедди. Может быть, просто может быть, патронус превратился бы в кролика, как у Андромеды. Но сокол? Гарри понятия не имел почему. — Как вы можете видеть из наших двух кастов, вам не обязательно быть«счастливыми», чтобы скастовать патронуса, но нужно получить счастливое воспоминание. Память о событии которое достаточно счастливое, что сама мысль о нем связана с положительными эмоциями. Если вы выбираете воспоминание, к которому у вас смешанные чувства, или воспоминание, которое быстро сменяется чем-то менее приятным, попробуйте придумать что-то ещё. — Но с чего нам начать? — спросил один пятикурсник. Гарри начал обучать их заклинанию с нуля. Ученики, которые уже овладели им, работали над тем, чтобы скастовать его молча. После того, как им это удавалось, он заставлял их направлять своих покровителей, а затем передавать друг другу сообщения. К окончанию трехчасового урока каждый мог кастовать патронуса, и все из седьмого и восьмого курсов освоили более продвинутые приемы. Гермиона и Луна догнали Гарри после урока. Гермиона заговорила первой: — Мы собираемся сегодня вечером к Уизли. Можно перед этим присоединиться к тебе? Гарри кивнул и сказал: — Но я собираюсь покормить Тедди, прежде чем пойти. Так что мы можем немного опоздать. — Это хорошо, — сказала Луна, — не всегда хорошо приходить вовремя.***
Гарри пытался заставить Тедди доесть яблочное пюре, в то время как Андромеда суетилась над волосами Гермионы. Они опоздали, но у Тедди было хорошее настроение, и Гермиона выглядела такой же царственной, как королева. Джордж и Анджелина были в центре внимания. И поскольку вечеринкой руководили близнецы больше, чем Молли, всё прошло отлично. Рон и Джинни держались подальше от Гарри. Флер, с другой стороны, сразу же передала ему Верону, как только он вошел в дверь. Андромеда улыбнулась ему, но отправилась поговорить с Кингсли, который находился в углу комнаты с Минервой. Гарри был более чем доволен присматривать за маленьким суетливым ребенком, когда Тедди бегал между гостями, возвращаясь иногда к крестному отцу и Вероне. Ли Джордан выпил достаточно много, но не настолько, чтобы испортить вечер. После того, как все пожелания были высказаны, кольцо продемонстрированы, а подарки сжаты, Джордж и Анджелина вернулись в квартиру близнецов над магазином шуток. Несмотря на то, что у близнецов были отдельные комнаты, Фред остался провести ночь в Норе. Гарри очень не хотел возвращать Верону её матери. Именно тогда Молли наконец настигла его. — Знаешь, Гарри, если ты хочешь иметь больше собственных детей, тебе придется начать встречаться снова. Гарри ещё раз поцеловал Верону в лоб, а затем передал её Флер. — Я в порядке, спасибо, — сказал Гарри резким тоном. Ему потребовалось много терпения, чтобы не протянуть руку к Андромеде в этот момент. — Ты и Луна ладите достаточно хорошо, — сказала Молли. — Мама! –упрекнула её Джинни. Луна любезно улыбнулась и сказала: — Сердце Гарри вполне удовлетворено, миссис Уизли. Молли раздраженно сказала: — Ему нужна девушка. — Молли, — холодно произнес Гарри, — мне действительно надоело, что ты указываешь, что мне нужно или не нужно делать. — Совершенно ясно, мой дорогой, что ты хочешь семью. — У него есть семья, — сказала Андромеда, её голос был чисто ледниковым. — Ты не можешь держать его при себе навсегда, — ответила Молли. — Но бабушка и Мапоппи любят друг друга, — сказал Тедди. — Они вместе навсегда. Молли изумленно посмотрела на Тедди. — Я имею в виду настоящую любовь, дорогой Тедди. Тедди нахмурился, когда она положила руки ему на бедра, как иногда делала его бабушка. — У Мапоппи и бабушки — настоящая любовь. Гарри и Андромеда обменялись взглядами, оба они думали об одном и том же. Рано или поздно это всплывет наружу. — Молли, — начал Гарри, — есть что-то… — Нет, Гарри, ты не можешь позволить своему крестнику управлять тобой. Ты и Андромеда не его настоящие родители. Вы не пара. Температура в комнате, казалось, упала, и сила Гарри заполнила маленькое пространство. — Хватит, Прюэтт, — сказала Андромеда, — это была долгая и хорошо проведенная ночь. Оставь наши личные жизни в покое на этот один визит. Гермиона, Луна и Фред обменялись взглядами. Все трое знали, что Гарри и Андромеда были парой, и знали, что реакция Молли не будет хорошей. — Блэк, — прорычала Молли, — ты не можешь продолжать пользоваться добротой Гарри. Парень приблизился к Андромеде, и обнял её за талию, притягивая к себе ещё крепче. — Разве это не то, что значит быть парой? Мы берем и отдаем. Молли нахмурилась. — Не будь смешным, Гарри. Она недостаточно хороша для тебя. Тедди разозлился. — Ты злая! Ты ничего не знаешь! — Я знаю… — начала Молли, но Гарри ошеломил её, наклонившись и поцеловав Андромеду в губы. По их меркам это был сдержанный поцелуй, но этого было достаточно. — НЕТ! — крикнула Молли. Артур встал между ними. — Молли, дорогая, Гарри уже взрослый. Он… — Она достаточно взрослая, чтобы быть его матерью! — вскрикнула женщина. — Она старше, чем мать Гарри! Помимо Луны, Гермионы, Фреда, Билла и Флер, комната пребывала в полном шоке. Джинни не знала, что думать. Она чувствовала отвращение, но смотрела на Андромеду… Впервые люди в комнате подумали о ней не как о матери Нимфадоры, а как о собственно женщине. Она была потрясающе красивой. Возраст ничуть не изменил её. Фактически, когда они смотрели на мальчика, который выжил, и на одну из печально известных сестер Блэк, то увидели, что те прекрасно подходят друг другу. — Молли, всё в порядке, — сказал Артур. — Что?! — она взорвалась. — Как это может быть в порядке, сестра этой суки убила нашего сына. Перси умер из-за нее! Тедди начал плакать. Большие слезы полились из его глаз. Гарри уже был возле, прежде чем кто-то смог моргнуть. — Тедди, — заговорил Поттер. Тедди цеплялся за своего крестного отца, его волосы стали бледными, а глаза ледяно-голубыми. Между икающими рыданиями он спросил: — Тетя Цисса убила брата Дреда и Форджа? Андромеда опустилась на колени, обнимая лицо внука своими ладонями. — Нет, Тедди, нет. Тетя Цисса никого не обидела. Но однажды у нас была другая сестра, которая не знала, что правильно, а что нет. Тедди был удивительно образованным ребенком, но эмоции и разговоры взрослых были слишком… чтобы он мог им следовать. Он упал в объятия своей бабушки, беспомощно плача. Слишком запутанный и слишком взволнованный, чтобы осознавать ситуацию. Гарри посмотрел на Молли. — Почему ты не можешь быть вежливой, когда я здесь? Ты не моя мать, Молли. Не всё должно быть драматической сценой. Ты не одобряешь мой жизненный выбор, я понимаю, но позволь мне быть собой. Молли открыла рот, но Артур сжал её руку. — Достаточно, Молли, у нас был этот разговор. Не раз. Пусть так и будет. — Но… — Мама, — тихо сказал Билл, — ты ненавидела Флер, когда мы начали встречаться. Но если ты дашь Гарри и Андромеде шанс, ты точно так же полюбишь их. Молли напряглась и едко сказала: — Я никогда не смогу полюбить Блэк. — Ты любила Нимфадору, — сказала Джинни. — Она была безнадежна на кухне, но ты любила её. Билл прав, тебе нужно дать им шанс. — Я думал, что ты всё ещё злишься на Гарри? - Рон спросил свою сестру. Джинни пожала плечами, затем встретила взгляд Гарри. — Я думаю, мне всегда нравились рассказы о тебе, и ты был лучше легенды. Но жизнь, которую ты хочешь, человек, которым ты являешься, это не то, чего я хочу от жизни. - она слабо улыбнулась ему. — Ты слишком стар для меня. Гарри улыбнулся в ответ. — Полагаю, что да. — Это довольно грубо, приятель, — сказал Рон, — встречаться с кем-то старше твоей мамы. Гарри обнял Андромеду и Тедди. — Моя мать умерла. Кроме того, любовь не знает границ. Они аппарировали, прежде чем кто-то мог ещё что-то сказать.***
Тедди скулил от давления аппарации и вырывался из рук своих опекунов. Он побежал к дому, захлопнув за собой дверь. Андромеда покачала головой. — С ним будет ещё тяжелее, когда он станет подростком. Гарри действительно не хотел думать об этом слишком много. — Думаю, когда он обретет мир со своей волчьей половиной, он станет менее… — Хаотичным, -подсказала Андромеда. — Хотелось бы, чтобы был кто-то, к кому мы могли бы обратиться за помощью. — Разве ты не учишь анимагию, чтобы помогать ему? — спросила она. — Да, но я хочу, чтобы кто-то объяснил, что происходит с нашим сыном. Андромеда долго молчала. — В этом мире есть другие страны с другими магическими существами и гуманоидными существами, чем у нас здесь. Возможно, я могла бы обратиться к некоторым старым друзьям семьи. — Я думаю, что это может быть к лучшему, — сказал он, но не очень надеясь, что что-нибудь произойдет. — Смотри, — внезапно сказала Андромеда. Гарри оглянулся и наконец последовал за её пальцем к ночному небу. Созвездие Ориона было на небосводе. — Сириус, Собачья Звезда, всегда сияет наиболее ярко, — сказала она с ностальгической улыбкой в голосе. Гарри глубоко вдохнул почти холодный воздух и позволил напряженности стечь с его плеч. Он посмотрел на прекрасные звезды и их холодный свет. Любовь мертвых и прекрасных, неспособных дарить тепло и находящихся далеко-далеко. — Где звезда Андромеды? — спросил Гарри. Она улыбнулась ему. — Разве вы не учите это на занятиях? — Я не всегда был внимательным учеником. Она подошла к нему ближе. — Андромеда не просто звезда, — женщина запустила пальцы в его дикие, черные волосы. — Это галактика. На какое-то время Гарри потерялся в её поцелуе.***
Неделя проходит без серьезных происшествий.***
Гарри готовил завтрак, когда Андромеда подошла к нему сзади и обняла его за талию. Парень отставил тарелку с яйцами, которые он смешивал, чтобы положить свои руки на её. — Ты рано встала, — сказал он. Она положила свою щеку на его спину, расслабленно прижимаясь к нему, ощущая приятное тепло. Гарри прикусил губу, чтобы не застонать. Тедди скоро встанет, и, хотя мальчик был достаточно мал, чтобы не понимать некоторые вещи, Гарри не хотел ещё один раунд из десятков вопросов. «Мапоппи, почему ты издал этот глупый звук?» «Мапоппи, почему у тебя красное лицо?» «Мапоппи, почему ты ел бабушкино лицо?» «Мапоппи, почему ты продолжаешь бросать вещи?» — Я хотела поговорить с тобой до того, как проснется Тедди, — сказала Андромеда. Она отступила, чтобы он мог смотреть ей в лицо. Когда его спина оказалась у раковины, женщина обняла его, прижимаясь к нему по всей длине. Гарри пришлось укусить себя за щеку. Она ухмыльнулась ему, зная и чувствуя влияние, которое она оказывает на него. Он попытался взглянуть на нее, но в его взгляде было совсем другое желание. И, черт возьми, она это хотела. Казалось, Андромеда ждала, когда он заговорит. Парень потянул пояс, оплетавший её талию, и хрипло сказал: — Ты сказала, что хочешь поговорить? В её глазах плясали озорные огоньки. Гарри никогда не сомневался в том, к какой семье принадлежала Андромеда. Она провела ладонями по его спине под рубашкой, её руки почувствовали его обнаженную кожу и мускулы. — Ты уверен, что хочешь, чтобы я говорила? Гарри быстро терял способность здраво мыслить. — Дромеда, — предупредил он. Хотя, честно говоря, он не был уверен, предупреждает ли он её остановиться или никогда не останавливаться. Она вздохнула, отстраняясь от него. Отсутствие её тепла наконец-то вырвало у него тихий стон. Андромеда улыбнулась и полезла в карман своей юбки. Она протянула Гарри маленькую бутылочку с зельем. — Что это? –спросил Гарри, взяв это у нее. — Противозачаточное зелье. — О, — сказал Гарри, рассматривая маленький красноватую бутылочку с темной жидкостью. — Ты хочешь, чтобы я начал принимать его? Как часто ты принимаете его? Её улыбка нарастала. — Я хочу, чтобы ты выбросил его. Но на будущее приятно знать, что ты не отказался бы принимать мужское противозачаточное средство. Гарри нахмурился. — Я имею в виду, если ты хочешь, я конечно бы его принял. — Ну, это зелье годно только на месяц, так что лучше выбрось его. Гарри кивнул и откупорил его, и затем вылил в раковину. Запахло шоколадом и водорослями. Когда он оглянулся на Андромеду, она ухмыльнулась ему. Парень воспользовался моментом, чтобы насладиться её видом. Длинными каштановыми волосами, оторвавшимися от лица, карими глазами, которые были темными и жидкими, как тончайший джем, и её… ну, всей её. Линиями, которые определяли её лицо, гладкой бледностью кожи с оливковым оттенком, так что её собственная бледность, казалось, светилась на ней. Её губами, грудью, бедрами, такими пышными. Такой удивительной частью его жизни. — Гарри, — позвала она. Его взгляд поднялся, чтобы встретиться с её, и он не мог препятствовать приливу, который пронесся по его шее, окрашивая щеки в красный. Она усмехнулась и шагнула к нему, снова обняв его, и он сделал то же самое. — Я не буду использовать противозачаточные средства, Гарри. Парень потерялся, и повторил слова вслух, пытаясь понять их: — Ты не будешь использовать противозачаточные средства? — Верно. Когда его разум осознал… — Ты имеешь в виду… Ты имеешь в виду, что мы можем попробовать? Можем ли мы? –когдаволнение усилилось, согласованность в его предложениях стала менее очевидной. Лицо Андромеды сияло от счастья, когда она наблюдала, как эмоции пробегают по лицу Гарри. — Да, Гарри, мы можем попробовать. И да, как ведьма, я ещё достаточно молода, чтобы иметь возможность безопасно родить второго ребенка. Гарри поднял её на руки. Он крутил её по кухне, юбки женщины вращались вокруг них. Парень улыбался так сильно, что думал, что может растянуть мышцы щек. Поттер поцеловал её так, как сказал бы Тедди: «он ест её лицо». Но это было хорошо, потому что Андромеда ответила с равным обожанием. Гарри собирался спросить: «Можем ли мы попробовать сейчас?», когда Тедди вбежал в комнату. Двое влюбленных отлипли от друг друга. Гарри сказал «доброе утро» перед тем, как вернуться к приготовлению яиц, а Андромеда подняла внука. — Мапоппи? — спросил Тедди. — Ты в порядке? Гарри ухмыльнулся, немного маниакально. — Я в порядке! Как дела, сынок? Тедди странно посмотрел на него, прежде чем повернуться к бабушке, надеясь на хоть какое-то здравомыслие, но такой же глупый и сумасшедший взгляд был и на её лице. Взрослые были странными.