То, что мы потеряли

В конце июня Минерва объявила Андромеду и Гарри готовыми к превращению в анимагическую форму. Андромеда тщательно исследовала эффект превращенния во время беременности. Никакого риска не было. Несмотря на сложный в освоении навык, соблазн превращения в животное раньше привлекал многих ведьм и волшебников. Ведьмы обнаружили, что превращение с младенцем не оказывает вредного воздействия. Ребенок был частью Андромеды, её кровь была кровью ребенка. Наука никак не могла объяснить подобного, но магия и наука не всегда были друзьями. Фактически, они никогда ими не были. Единственное время, когда превращаться станет проблематично, будет близким к рождению. Тогда это просто не сработает. Она могла бы весь день пытаться трансформироваться, но осталась бы человеком. Так что на одном дыхании Андромеда позволила своей магии изменить себя, Гарри делал то же самое рядом с ней. Она моргнула, и внезапно женщина стала намного меньше, чем была раньше, её зрение обострилось, а способность видеть вдаль увеличилась до почти абсурдной степени. Андромеда посмотрела на Гарри, который был на одном уровне с ней. Парень был белым соколом. Он был почти похож на полярную сову с серо-черными пятнами на концах крыльев. Поттер был симпатичной птицей. Она попыталась сделать шаг к нему ближе и обнаружила, что её ступни неуравновешенно стоят на каменном полу. Андромеда взмахнула руками, чтобы поймать равновесие и поняла, что тоже птица. Потому что её «руки» определенно ими не были. Женщина тяжело взмахнула крыльями и смогла оторваться от земли на несколько дюймов, прежде чем упасть на пол. У Гарри таких проблем не было. Как только парень начал махать крыльями, то не переставал, пока не поднялся в воздух. Поттер в своей анимагической форме начал кружить по комнате. Он издал пронзительный крик, который для её собственного птичьего слуха превратился в возглас чистой радости. Сделав ещё один круг по кабинету Минервы, Гарри приземлился рядом с ней. И черт его побери, он сделал это грациозно. Поттер уткнулся носом в её шею и обнаружил, что Андромеда была на несколько размеров больше его. Минерва хлопнула в ладоши и сказала: — Оба соколы, чудесно! Женщина призвала зеркало. Андромеда моргнула. Её анимагическая форма была угольно-серой, почти черной, глаза были коричневато-янтарными, и она была гигантской. Если бы Минерва не сказала, что они оба соколы, то женщина могла бы подумать, что она орел. Андромеда склонила голову в сторону старшей ведьме. Минерва, казалось, поняла вопрос и ответила: — Я думаю, что ты кречет, который является самой крупной породой соколов. Ваш темный окрас уникален, но не так уж необычен для кречетов. Однако белые соколы-сапсаны довольно редки. Сапсаны известны как самые быстрые среди соколов. Гарри гордо вскрикнул. Андромеда подрезала его крылом, отчего он споткнулся, и плюхнулся на грудь, взметнув колышущиеся перья. В том, чтобы быть более крупной, были свои преимущества. Поднявшись на ноги, Гарри придвинулся к ней ближе и подтолкнул в сторону окна. Андромеда послушалась его и прыгнула в открытое окно, когда это сделал Поттер. Лететь на такой высоте было легче, восходящий поток работал в её пользу. Как только ветер поймал их, она забыла обо всем, кроме радости полета, своеобразных танцев с Гарри и воздуха в легких. Андромеда никогда не знала такой свободы раньше. Женщина не следила, сколько прошло времени, но в конце концов они приземлились обратно в кабинете Минервы. Она читала книгу, когда пара прилетела и снова приняла человеческий облик. Андромеда была готова вздремнуть, Гарри же был полон энергии. — Это было удивительно! — сказал он воодушевленно. Гарри схватил её за талию, когда Андромеда, спотыкаясь, направилась к сиденью. — Ты в порядке? — спросил он, его энтузиазм быстро сменился беспокойством. — Хорошо, но это было выматывающим, — она ​​улыбнулась и похлопала Гарри по руке. Минерва встала рядом с ними: — Вам обоим нужно будет завтра пойти в министерство и зарегистрироваться. Они кивнули. — Андромеда, не могла бы ты вызвать своего патронуса? — попросила Минерва. — Зачем? — спросила она в ответ. — Любопытство старухи. Андромеда взмахнула палочкой. Вызвать счастливое воспоминание было несложно, ведь Гарри сидел рядом с ней, держа её свободную руку в своей. — Экспекто Патронум. Маленький сокол, который идеально подходил по форме Гарри, вырвался из её палочки. Парень засмеялся и взмахнул собственной палочкой, его патронус присоединился к её. У него тоже был сокол, только больше по размеру и соответствовавший её анимагической форме. Они посмотрели друг на друга с улыбкой, и Андромеда не смогла не поцеловать парня. Это было доказательством радости в их сердцах, витающей вокруг них в виде серебряного тумана и света.

***

В следующее полнолуние Гарри, Андромеда, Тедди, Драко и Венди Берд отправились в Запретный лес. Гарри ненавидел возвращаться сюда, но в такой форме лес казался новым. Его зрение было намного лучше, как и его ночная версия. Следовать за Тедди, в форме птицы, было легко, даже когда молодой оборотень / волк-оборотень бегал по деревьям и под бревнами, гоняясь за каждым насекомым и кроликом, которых он видел и пытался ловить. Драко, принимающий зелье, казался более человечным, чем любой из них, но, тем не менее, бежал за Тедди, куда бы он ни вел. В какой-то момент Гарри пришлось отогнать их от гнезда пауков. Они бегали до рассвета, пока Драко не превратился обратно. Тедди заснул в объятиях Гарри, Андромеда всё ещё была в форме сокола, и сидела на плече Гарри, Венди Берд была на его втором плече. — Это было весело, — устало сказал Драко, волоча ноги за Гарри. — Можешь поспать у нас на диване, если хочешь. — Спасибо. Они молча вернулись к дому, оба были слишком истощены, чтобы безопасно аппарировать. — Ты когда-нибудь представлял, что это будет наше будущее? — спросил Драко, заправляя диван после того, как Гарри отнес Тедди в его кроватку и осторожно положил Андромеду на их кровать. Она едва дёрнулась, когда Гарри отцепил её от своего плеча. — Драко, — грустно сказал Гарри, — не знаю, мог ли я когда-нибудь представить себе будущее. Были дни, когда просто увидеть следующее утро было сомнительно. — Мне очень жаль, — сказал Драко, не глядя на него. — Извини за ту роль, которую я в этом сыграл. Гарри бросил ему подушку. — Я не святой, племянник, и тоже сделал почти столько же ошибок, что и ты. Он кивнул, зачесывая назад прядь светлых волос. Драко отращивал их, как у своего отца. Они выглядело на нем хорошо, хотя и делали его ещё более женственным, чем раньше. — Спокойной ночи, дядя Поттер. Называть друг друга племянник / дядя было для них как колючая шутка. Но дискомфорт ситуации уже давно потерял свою остроту. В конце концов, Драко даже не знал свою тетю Андромеду, пока Гарри не начал жить с ней. Но это позволяло им пережить события школьных лет и отношения, которые они имели будучи детьми. Кроме того, хоть Драко и Гарри быть одного возраста, но они не были на одинаковых этапах своей жизни. Драко только начал встречаться с кем-то, о ком он действительно заботился, в то время как Гарри был практически женат и воспитывал ребенка. Поттер преподавал на полставки в Хогвартсе и имел такое же влияние на общество волшебников, как Альбус Дамблдор. Малфой всё ещё не совсем понимал, кем он хочет быть. С ликантропией и собственным прошлым у него было открыто не так много дверей. Драко и Гарри точно не были равными, но они были семьей.