Я всё ещё люблю тебя

      Лучи рассветного солнца коснулись лица Аннет, пробуждая женщину ото сна. Аннет блаженно потянулась на кровати. Кажется, она встала намного раньше будильника. Что ж, это было даже хорошо — она столько всего успеет сделать!       По выработавшейся привычке Аннет подняла правую руку и слепо протянула её на сторону кровати своего мужа. Пальцы уже собрались дотронуться до колючей сухой щеки, но, опустив руку, Аннет ощутила лишь холодную кровать под рукой. Это не могло не насторожить.       «И куда Фредерик делся в такую рань?»       Чтобы понять время, взгляда на пластиковый будильник ей не требовалось — внутренние часы, буквально поселившиеся в Аннет ещё со времен начала развития её бизнеса и до сих пор не дающие ей опаздывать куда-либо, прекрасно подсказывали женщине который час.       «В шесть утра выходного дня муж не спит, и кровать остывшая. Что сие может значить?»       Аннет с большой неохотой вылезла из-под тёплого одеяла. Её кожа тут же покрылась шаловливыми мурашками. Женщина строго одёрнула себя, приказав собраться — как и физически, так и духовно.       «Давай, Аннет, накинь что-нибудь и выдвигайся на поиски своего потерявшегося любимца».       В её обширном гардеробе нашёлся весьма подходящий для ходьбы по дому прикид: рубашка с засученными до локтя рукавами и свободного кроя штаны, держащиеся на верёвке. Аннет всю жизнь предпочитала светлые тона в одежде, и до сих пор женщина не изменяла своим приевшимся вкусам.       Поспешно расчесав волосы гребнем, подаренным некогда её любимой Агатой, Аннет выскочила в коридор второго этажа Бишоп-Мэнсона и почти сразу же уловила ухом донельзя знакомый голос. Голос действительно принадлежал Ларсену и доносился из крайней на этом этаже гостевой комнаты. Иногда Фредерик прерывал собственный чуть истеричный шёпот и замолкал, но потом снова возобновлял тихое бормотание.       «Кажется, Фредерик общается с кем-то по телефону. Надеюсь, он мне всё расскажет».       Аннет услышала несколько обрывков разговора мужа с неким инкогнито.       — Ты считаешь, что пора? Мне кажется, не следует рубить с плеча и вот так вот…       Фредерик прервался. Выслушав своего собеседника, Ларсен возобновил пререкания.       — Нет, ты, конечно, можешь поступать, как хочешь, но в такой ситуации я бы не стремился спешить… Но раз ты настаиваешь, пусть будет по-твоему. Если что, отдуваться сама будешь. Счастливого дня и всего хорошего.       Фредерик первым бросил трубку, повернулся к входной в гостевую комнату двери и испуганно вскрикнул, от неожиданности вскочив на месте.       — Боги, Аннет, ты напугала меня. Больше не делай подобного, договорились? — его бледное лицо расплылось в дружелюбной, виноватой улыбке.       Аннет уткнулась лицом в широкую надёжную грудь, но старалась не раскисать по полной программе. Нежности — это, разумеется, неплохо, но знание того, с кем болтал Фредерик, было гораздо важнее.       — Дорогой, ты не подумай плохого, я тут просто…       — Дай угадаю — подслушала мой разговор по телефону, — едва успел спрятать улыбку в усах Фредерик, но от ястребиного взгляда Аннет ему было не укрыться.       Женщина грозно сдвинула брови идеальной формы и громко, презрительно фыркнула.       — Не тебе осуждать меня, Фредерик. Всё же помни, что я пока что главнее в этом доме.       — Не выпускай своих коготков, Аннет, ты же знаешь, что закон «Лучшая защита — нападение» между супругами не работает. Ты просто перенервничала, думала, что я скрываю от тебя секреты, верно?       Её тело свела пронзительная судорога. Это место было не простым домом для Аннет и семьи Харрис — особняк стал для всех них родовым гнездом с особенной атмосферой. Здесь никто терпеть не мог хитрых сплетен и откровенного вранья, поэтому любые скрытные действия воспринимались женщиной в штыки.       — Извини. Я действительно погорячилась. Мир?       Протянутые навстречу друг другу мизинцы, как в далёком детстве, помогли возлюбленным забыть этот неприятный момент.       — Звонила Оливия, прекрасная бизнесвумен и ответственная мать моего протеже. Талантливая и умная, ещё и очень привлекательная…       Аннет ни с того ни с сего возмутилась. В её сердце явно что-то защемилось, ибо жгучее чувство ревности женщина разъярялась с каждой секундой всё сильнее.       — Мог бы опустить весь пафос, мне ли не знать, как зовут владелицу крупной лодочной фирмы?       Ларсен внезапно оглушительно расхохотался.       — Люблю я, когда ты злишься, что тут поделать… — за это мужчина получил крепкий подзатыльник. — Ау-у! За что?       — За всё! — шикнула Аннет. — Если не начнёшь рассказывать всё по порядку, добавлю второй, так сказать, для профилактики.       Фредерик замахал руками.       — Не надо! Оливия хотела кое-кого пригласить на намечающийся сегодня выходной ужин.       Женщина издала разочарованный вздох и полезла в карман за кусочком бумаги и карандашом, которые постоянно были с ней.       — Говори имя гостя.       — В том-то и дело, милая, что гость, а точнее, гостья, должна оставаться инкогнито, — Фредерик обнял жену за плечи. — Понимаешь?       Губы Аннет недоверчиво искривились. Она с явной неохотой спрятала в карман домашних штанов письменные принадлежности и буркнула:       — Главное, чтобы этой гостьей не оказалась «якобы случайно приглашённая» стриптизёрша. Один раз ведь случалась со мной похожая история!       Хоть Аннет и радостно смеялась вместе с Фредериком, в её душе поселился комочек непонятной тревоги.       Ужин обещал быть интересным.

***

POV: Агата

      Я просыпаюсь достаточно поздно. Опять. За окном льёт, как из ведра. Не опять, а снова. Ненавижу дождливую погоду, потому что моя метеозависимость с самого утра даёт о себе знать. Голова болит настолько сильно, как будто её переехало катком, а сверху ещё уронили пару кирпичей. От любого звука громче тишины по телу раскатывалась ноющая боль, отзываясь где-то в висках. Ненавижу.       Аккуратно встав с кровати, я направилась в ванную, чтобы найти аптечку в комоде.       Найдя злосчастную коробку, выпиваю сразу две таблетки, в надежде, что от этого моей голове полегчает быстрее, и ложусь на кровать.       Залипая в потолок, слышу, как за окном стучат ножницы садовника, а за дверью кто-то ходит, о чём сообщает скрипучая половица. Стук в дверь. Боль с новой силой разносится от головы по всему телу.       — Мисс Харрис, это я, Марта. Завтрак будет готов через двадцать минут, — тонкий писклявый голосок въедается в мою голову, заставляя мои бедные мозги вскипать от того, как душно стало в комнате.       — Хорошо. Я приду, — пересиливаю себя и отвечаю ей, сковывая раздражение. Почему в этом доме нигде нельзя побыть одной? Из-под земли найдут, ей-богу.

…

      Надевая короткий сарафан, выхожу из комнаты к назначенному времени, чтобы опять не выслушивать «речи» Аннет про то, что настоящие леди никогда не опаздывают. Знала бы она, что я слишком часто пренебрегаю этим «правилом»…       Голова не переставала болеть, поэтому за завтраком я старалась ни с кем не разговаривать. Тем более с кем? Тётушка с Фредериком обсуждают бизнес, Элиза и Данте снова о чём-то оживленно спорят. Остались только Чарльз, поглощённый в читание газеты больше, чем в еду. Ну и Александр. Но он сразу отпадает. Ни за что на свете не заговорю первая с этим напыщенным индюком. Особенно, после того, что произошло вчера.       Десерт немного поднял мне настроение. Ананасово-клубничный чизкейк получился просто изумительным. Нежный, бархатный и чуть сладковатый крем приятно обволакивал горло, а кислинка от фруктов создавала полностью противоположный крему вкус, создавая гармоничное сочетание столь разных ощущений.       Когда же я доела это произведение кулинарного искусства, я, поблагодарив Марту и родственников, резким движением задвинула стул и отрывистыми шагами направилась к себе в комнату.       Пока я поднималась по лестнице на второй этаж, я услышала до боли противный скрип половиц. Это значит лишь одно — за мной кто-то следует, причём очень быстро.       Не успев повернуться на звук, я чувствую чьи-то горячие руки на своей талии.       — Что за?! — недоуменно восклицаю я, когда огромная рука закрывает мой рот, пресекая все попытки заговорить.       — Это я, каттен. Хватит так верещать-то, — раздражённо фыркает Нильсен.       — Отпусти… меня… — мычу прямо ему в руку.       — Только если будешь вести себя тихо, — он наклоняется ко мне, щекоча своим размеренным дыханием мою шею, буквально мурлыкая эти слова мне на ушко. — А ещё, обязательное условие — твоя комната. Так что пошли.       Он отпустил меня и я, не сказав ни слова, направилась в свою комнату. Зашла внутрь и попыталась закрыть дверь до того, как Нильсен войдёт в комнату, но он резко поставил ногу в проём, не давая тем самым закрыться двери. Я обречённо выдохнула.       — Давай, рассказывай, почему избегаешь меня?       — Это не я избегаю, а ты, — я злобно сверкнула глазами в его сторону. — Зачем мы пришли ко мне в комнату? Что тебе надо? Разберись сначала со своими чувствами!       — Агата, ты мне нравишься, поверь. Такая красивая, харизматичная. Ни один мужчина не останется в стороне при виде такой красоты… Но я скован некими обязательствами. Я метаюсь из крайности в крайность, пойми меня, это ужасно.       Он сказал эти слова с явным сожалением и попытался приблизиться ко мне, но я резко остудила его.       — Нет. Не стоит, — я сделала шаг назад, выставляя руки вперёд. — Это будет неправильно. Твои «обязательства» не одобрят.       — Неважно.       Медленным шагом он подходит ко мне, испепеляя своими льдинками, а я стояла, не в силах пошевелиться. Аккуратно, словно спрашивая разрешение, он приближается ко мне и обнимает, прижимая к своей груди.       Мне хочется закричать и избить его, но я продолжаю стоять в его крепких объятьях, не в силах ничего сделать. Я как будто превратилась в статую.       Но вдруг я резко отпрянула от него.       — Не стоит. Уходи. Мне нужно подумать.       Алекс кивнул и скрылся за дверью, но в его взгляде было что-то такое… странное? Грусть? Не знаю…

***

      — Я так ещё никогда не волновалась. Все эти сюрпризы и интриги… Ты уверен в их необходимости?       — Не думаю, что для нервотрёпки есть причина, а насчёт необходимости — разве я могу быть не уверен в чём-либо? Всё пройдёт просто прекрасно. А если учесть прекрасный сюрприз, который мы подготовили для Александра…       Фредерик и Аннет неспеша обходили столовую. Женщина норовила поправить тот или иной столовый прибор, пригладить все кружевные салфетки, покоящиеся на столе. Ей хотелось, чтобы всё прошло по высшему классу, правда, от волнения избавиться так и не удалось.       — Когда будем запускать гостей, дорогая? — Фредерик отодвинул тяжёлую занавеску, выглядывая в окно. К особняку вальяжно подъехал чёрный кабриолет, — А вот и мой загадочный инкогнито…       — Надеюсь, ты не задумал подшутить надо мной, Фред, — немного раздражённо ответила мужу Аннет. — Надеюсь, гостья вменяемая.       — Да успокойся же ты! Всё будет отлично. Ты будешь на высоте.       Ларсен прильнул к женщине, заключая её в своих надёжных объятиях. Она еле слышно вздохнула, но добродушно прижалась к его груди.       — Хотелось бы верить.       Не прошло и десяти минут, как двери фамильной столовой в приветствии распахнулись, и в сердце особняка вошла толпа кичливых аристократов. Аннет терпеть не могла лицемерие и скрытность, хоть и знала, что эти два качества должна иметь всякая уважающая себя леди. То же самое и с джентльменами.       — Здравствуйте, миссис Огюст. Позволю сказать, вы чудно выглядите. О, мистер Ласло, как я рада приветствовать вас у меня…       К слову сказать, количество приглашённых не превышало десяти человек: для общей справедливости и по многим другим причинам Аннет пригласила только истинных друзей её большой семьи. А родственники… родственники были уже на месте.       С радостной, несвойственной такой собранной и железной женщине, как она, Аннет подошла к только что вошедшей племяннице. Агата выглядела просто изумительно в своём новом платье. Она была упавшей с неба яркой, светлой звездой, которая освещала женщине дорогу в её тусклой жизни.       — Здравствуй, дорогая, чудно выглядишь.       — Спасибо, тётушка. Я ещё не старалась, — подмигнула Агата. Аннет заметила в глазах племянницы неимоверную усталость, но решила не докучать ей своими вопросами.       — Проходи к столу. Данте с Элизой уже там и Александр, кстати. Твоё место как раз напротив него. Не против?       — Что ты, конечно, нет, — девушка поспешно проскользнула к своему месту.       Аннет пошла следом за Агатой, величественно встала во главе стола и громко поприветствовала собравшихся:       — Рада видеть вас в стенах моего родового гнезда. Этот особняк — дом моей семьи, а значит, это и ваш дом тоже. Будьте в нём собой, но не забывайте о грани дозволенного. Спасибо.       Под сдержанные хлопки женщина опустилась на центральный стул, ощущая себя мишенью для взглядов окружавших её гостей. Не обращая на это внимания, Аннет кивнула Фредерику, который уже вовсю накладывал жене шпинат.       — Угощайтесь.       Словно по команде, приглашённые потянулись к тарелкам и супницам. Зазвенели ложки и вилки, посуда с приготовленной едой и чайники, полные чёрного чая, стремительно опустошались.       После лёгкого перекуса Аннет заметила переглядывающихся Агату и Александра: протеже её мужа явно развлекался, видя на обычно мягком лице девушки гримасу бешенства.       «Интересно, что между ними?.. Можно ли назвать их взаимоотношения привязанностью?»       — Итак, всем спасибо, что пришли на праздничный ужин, посвящённый нашему браку с Аннет Сильвер-Харрис, а теперь ещё и Ларсен, — Фредерик не был силён в речах, но Аннет позволила ему выступить, потому что пришло время впускать в столовую того самого «инкогнито».       «Надеюсь, подвоха не будет».       — Я бы хотел, чтобы жизнь моего любезного протеже, — Ларсен кивнул замершему Александру, — сложилась так же хорошо, как моя. Именно поэтому я и достопочтенная миссис Нильсен возложили на него груз отвественности за семейный бизнес, а моя горячо любимая Аннет дала своё согласие на сотрудничество с ним. Но это только начало, ибо для хорошей жизни нужна поддержка с тыла. Иными словами… Александр, поздоровайся со своей невестой!       Двери столовой с грохотом распахнулись, впуская молодую девушку возраста Агаты. Она выдала обомлевшим гостям белоснежную улыбку, тут же растопив все сомнения в сердцах. Аннет подозрительно покосилась на счастливого Фредерика.       А что самое главное, Александр поднялся навстречу незнакомке. Размашистыми шагами подойдя к ней, он прижал её к своей груди, а из пальцев Агаты с печальным звоном выпала серебряная вилка, ударяясь о поверхность дорогой фарфоровой тарелки…