Мисс Свон переезжает в Сторибрук/ Miss Swan Goes to Storybrooke

5 июля 123 дня до всеобщих выборов «Я не ненавижу тебя», из всех вещей, которые Реджина могла бы сказать Эмме, это та, из-за которой Эмма старается держатся ближе к ней, сбивая при этом с толку. Это несет Эмму сквозь дни, как во сне, а затем следует подготовка к событию, которое быстро становится их самым большим и дорогостоящим.  — Такое чувство, что все зависит от этого, — говорит она, расхаживая по квартире Нила утром перед балом. — Кто был настолько глуп, чтобы поручить это мне? Почему не Сабина? Руби? Кто-то с реальным опытом.  — Эм, — говорит Нил, хватая ее за руку, когда она поворачивается, чтобы пойти в другую сторону. — Ты… отлично справляешься. Все чертовски впечатлены твоим видением этого дела. У нас больше гостей, чем ожидалось, супермаркет выглядит потрясающе, и даже Реджина в восторге. Все пройдет без сучка и задоринки.  — В прошлый раз, когда мы так думали, мое криминальное прошлое показали по телевизору, — напоминает ему Эмма. — Это… большое событие и я не собираюсь все испортить. Реджина меня убьет.- она не это хотела сказать, но услышав ее Нил хмурится.  — Я думал, вы теперь лучше ладите, — говорит он. Эмма краснеет.  — Так и есть! Я имею в виду… мы не ссоримся, мы как будто ладим или друзья или… или что–нибудь вроде этого… — она нащупывает ответ, ее рука движется, чтобы схватить ожерелье из снежинок. — Мы работаем вместе и ведем себя… вежливо. Нил смеется.  — Все в порядке, Эм. Вам не нужно притворяться друзьями, чтобы делать меня счастливым. Хотя я очень ценю это. — Он улыбается ей и она улыбается в ответ, немного болезненно. — Я понимаю, что вы двое никогда не станете закадычными друзьями. — Эмма чуть не задыхается от собственного дыхания, Нил тяжело смотрит на нее, — Я просто рад, что вы сосуществуете, понимаешь? Чувство вины, горячее и неудобное, пронизывает ее.  — Я тоже очень рада. — кусая губы, говорит Эмма. Она не знает, что сказал бы Нил, если бы она рассказала ему правду о первом дне выборов, тут есть что рассказать - они поцеловались. Многие люди делают нелепые вещи, когда они в стрессовом состоянии, и это, очевидно, ничего не значило… Реджина горячая, как будто… Эмма не слепая, и– Она качает головой в тщетной попытке отогнать эти мысли. Нил сказал бы, что все хорошо, ничего страшного. Он бы отшутился или… или еще что-нибудь. Это не похоже на то, что между ними любовь. Они просто целовались. Реджина просто не ненавидит ее. Черт возьми, у нее куча дел с вечеринкой, но это не отвлекает от мыслей.  — На самом деле мне все равно, — пытаясь казаться бодрой говорит она. Нил усмехнулся.  — Как будто ты не жаждешь одобрения Реджины. Я вижу, какой ты становишься, когда она тобой гордится. — Он улыбается ей, слегка поддразнивая. — Признайся, я видел, как ты сходишь с ума от ее комплиментов. — На прошлой неделе Реджина сказала тебе, что ты проделала феноменальную работу со списком гостей и ты тут же растаяла, — самодовольно говорит Нил. — Ты жаждешь этого. Если бы я не знал, что ты прямая, как карандаш, я бы забеспокоился о том, что моя сестра утащит тебя. Эмма выдавила из себя сдавленный смешок.  — Держу пари, ты бы это хорошо воспринял. Нил, похоже, не замечает ее смущения.  — Мне нравится думать, что я отнесусь к этому как джентльмен, — говорит он ухмыляясь. — Не в первый раз моя подружка проявляет больший интерес к Реджине, чем ко мне. По крайней мере, ты не предлагашь мне тройничек с моей сестрой.  — Тина? — Эмма догадывается.  — Тина, — соглашается Нил, пощипывая себя за переносицу. — Не могу поверить, что ты пригласила ее на это мероприятие. — Я что? Эмма ловко отвлекается, хватая телефон, чтобы еще раз просмотреть список гостей. Вот оно! Кристина указана на первой странице и Эмма моргает, открыв рот. Нил закатывает глаза.  — Она хорошо справилась с собой, даже после того, как Реджина почти уничтожила ее. Реджина внесла ее имя в список на всякий случай наверное. Тина всегда была странно влюблена в ней. — Он всматривается в список. — Да. Похоже на список бывших Реджины, — говорит он, и, черт возьми, Эмма внезапно напрягается по поводу этого вечера. Она никогда особо не задумывалась о свиданиях Реджины. В ее голове Реджина в отношениях с кампанией, она не может представить Реджину в отношениях еще с кем-то еще. Это наполняет ее живот неприятным ощущением. Затем, время пролетает незаметно, подготовка супермаркета, уборка последних остатков мебели для патио, Сабина приводит поставщиков провизии и оформителей. Эмма смотрит на этот список гостей снова и снова, пока солнце не опускается и не начинают приходить первые гости. Это так мелочно и бессмысленно, потому что личные отношения Реджины не ее дело. Нил был своего рода отличным парнем, особенно в последнее время и ее глаза не должны прожигать дыры в женщине, которая сразу же заключает Реджину в объятия.  — Как же давно мы не виделись, — говорит женщина, лаская Реджину по щеке. Она очень высокая, с длинными светлыми волосами и пронзительными глазами, которые устремлены на Реджину. Ее платье темно-красного цвета и она носит его с такой грацией, что Эмма в смокинге и рядом не стояла. Реджина выглядит не менее грациозно, одетая в винно-красное платье, которое почти достает до земли. Оно плотно облегает бедра и немного расширяется в коленях, а спереди представляет собой темную сетку, которая намекает на прозрачность. Эмма заметила это и быстро забыла, как дышать. Она разинула рот на Реджину и смотрела на нее так откровенно, что могла бы быть поймана, если бы Реджина не смотрела на нее рассеянно, ее глаза скользили по приталенному костюму Эммы с голодом, который отражался в ее взгляде. Сейчас Реджина улыбается женщине, глядя только на нее и Эмма обнаруживает, что крадется через вход к ним  — Что-то случилось? — говорит она немного агрессивно. Женщина смотрит на нее с удивлением. Она старше их всех. Гораздо древнее, далеко за тридцать.  — Интригующий вопрос, — говорит она, и Эмма сердито смотрит на нее.  — Эмма, это Мэллори Дрейк, — говорит Реджина с пластиковой улыбкой. — Мэ л- мой старый друг.  — Хорошо, — бормочет Эмма. Реджина бросает на нее мрачный взгляд, губы Мэл дрогнули. Эмма приклеивает улыбку, — Приятно познакомиться, — лжет она. — Надеюсь, вам здесь понравится, приятного времяпрепровождения. Мэл смотрит на Реджину так, словно та - лакомый кусочек.  — Пожалуй, я так и сделаю, — мурлычет она. Реджина улыбается, а Эмма тихонько кипит. Она отвлекается на других прибывших, которые толкают Реджину к действию, она спешит прочь от женщины, которая практически в открытую претендует на нее, чтобы поприветствовать сенатора штата в дверях.  — Это такое очаровательное место для сбора средств, — говорит он, оглядываясь вокруг. — Вы никогда не разочаровываете, Мисс Миллс. Реджина сияет от гордости.  — Я бы не справилась без нашей команды, — говорит она и похлопывает Эмму по плечу. Эмма, которая определенно не жаждет одобрения Реджины, чувствует, как ее сердце стучит в груди. — Это детище Эммы Свон. «Выкуси Мэл», — подумала бы Эмма, если бы не была взрослой женщиной. Вместо этого она улыбается, тепло смотрит на сенатора и говорит:  — Почему бы мне не помочь вам найти место? — Она ведет мужчину к буфету. К тому времени, пока он добрался до стола с едой, Реджина вернулась уже с другой блондинкой, она крошечная и одета в зеленое. Эмма знает ее по слишком большому количеству поисков в Google. Печально известная Тина Белл пристально смотрит на Реджину, ее глаза сузились она тут же отвешивает ей пощечину. Эмма, разинув рот, спешит к ним, но … Реджина не реагирует, пока Тина не опускает руку, улыбается и крепко целует уголок ее рта.  — Эй! — Выпаливает Эмма, резко останавливаясь.  — Тина, — невозмутимо говорит Реджина. — Я думала, ты все еще в тюрьме. Тина машет рукой.  — Пожалуйста. Мир слишком сильно любит меня. — Она светлеет. — Там есть…мой мальчик, — говорит она, поворачивается и буквально прыгает в объятия Нила. Он высвобождается, заикаясь и глядя на Эмму, Эмма выглядит ошеломленной.  — Я…ух. Привет, Тина. — говорит Нил заикаясь.  — Бейлфайр, — парирует Тина. — Твоя сводная сестра прекрасна, как всегда.  — Спасибо, — сухо говорит Нил. — Я сам ее одевал. Реджина фыркает.  — Я не в футболке и шортах, так что на самом деле… все не так уж и плохо — она слегка ухмыляется ему, поднимая голову. Ее брови уставились на Тину.  — Пришла сюда, чтобы посмотреть, как мы потерпим неудачу? Тина качает головой.  — Я пришла, потому что получила самое интересное приглашение от твоей матери две недели назад, — говорит она, поднимая брови. — Я не могла удержаться, чтобы не посмотреть, что именно ее держит в таком напряжении. — Она оглядывается по сторонам. — Я покупала «пыльцу феи» за этим супермаркетом, — говорит она, заговорщицки наклонившись к Реджине. Эмма смотрит на нее очень настороженно. Реджина не выглядит очень расстроенной появлением Тины, что вызывает в Эмме еще больше раздражение. Тина обвивает руками руки Нила и Реджины, оглядываясь по сторонам. Реджина и Нил обмениваются взглядами поверх ее головы.  — Я шпионю своим маленьким глазом, — напевает Тина, и потом ее голова резко дергается, чтобы посмотреть в глаза Эммы. — Ревнивая подружка, — самодовольно говорит она. Мгновение спустя она отстраняется от Реджины и Нила и смотрит на Эмму, сузив глаза от восторга.  — Ты очень милая, — говорит она. — Что-то вроде девушки из соседнего дома. Обожаю смокинг.  — Пожалуйста, перестань кружиться вокруг меня, — говорит Эмма, стиснув зубы.  — Извини, — говорит Тина, но в ее голосе нет ни капли сожаления. Она хлопает в ладоши, стоя слишком близко к Эмме. — Ну так что? Расскажите мне о девушке, которая покорила сердце Реджины. Эмма замирает, Реджина напрягается, а Нил хохочет.  — Моя ревнивая подружка, — говорит он, указывая на себя и ухмыляется Эмме. — Не Реджины, — Эмма слабо улыбается в ответ. Глаза Реджины прожигают ее насквозь, и Эмма смотрит на нее снизу вверх, а потом быстро отводит взгляд. Тина морщит лоб.  — Хм, — говорит она, переводя взгляд с Эммы на Реджину. — Я могла бы поклясться… Эмма отодвигается, пятится назад, чтобы встать рядом с Нилом, теребя пальцами свое ожерелье. Тина пожимает плечами и снова берет Реджину под руку.  — Тогда мне больше достанется Реджины, — весело говорит она. Реджина стоит на месте, как вкопанная все еще наблюдая за Эммой, а Эмма пристально смотрит на землю. — Проводите меня до моего места, хорошо? — Говорит Тина, посылая Нилу прощальный поцелуй и поворачиваясь к нему спиной, отдавая все внимание Реджине. Реджина резко отворачивается от них.  — Сюда, — говорит она ломким голосом и Эмма свирепо смотрит в спину Тины Белл, раздражаясь еще сильнее, против своей воли. Ее взгляд блуждает по спине Реджины, идеальному красноватому шару, где платье облегает изгибы ее тела, и демонстрирует ее достоинства таким образом, что в ее брючных костюмах никогда не было. Бедра Реджины покачиваются, когда она уходит и это гипнотизирует.  — Мы должны проверить поставщиков провизии, — говорит Нил. Эмма вздрагивает, моргая снова улыбаясь Нилу.  — Да, — говорит она и чувствует, что ее сердце все еще быстро бьется и они идут к Сабине в другой конец комнаты. + Тина напомнила Реджине, насколько розовыми могут очки и то, что их надо снять. Реджина принимала ее с нежностью, когда она встречалась с Нилом, это почти как сумасшедшее воспоминание, ворвавшееся в ее сознание, она накачала наркотиками и ее, и брата и Реджина поступила с ней соответствующе. Она быстро открывает для себя, что Тина гораздо менее приятна в живом общении. Как только они оказываются на приличном расстоянии от Нила, Тина толкает ее локтем и говорит:  — Ты с ней не встречаешься? Я видела эти взгляды!  — Я не…я не встречаюсь с Эммой Свон, — мрачно говорит она. Ее сердце болит, когда она думает об этом, когда она представляет себе Эмму, стоящую с Нилом, где ей уютно и она счастлива.  — Ты немного колебалась с ответом… — Тина изучающе смотрит на нее, а потом радостно смеется. — Ну и что же? Ты уже закончила с ней? — говорит она самодовольно и высокомерно и Реджина стоит в напряженном молчании. — Я не могу поверить. Я так долго пыталась завоевать тебя. Я думала, ты не будешь встречаться со мной, потому что я была подружкой Нила. Что есть у маленькой мисс смокинг такого, чего нет у меня? Шесть банок пива? — Она размышляет вслух. — О’кей, это действительно так. Но…  — Тина, ты можешь остановиться? — Шипит Регина. — Я не встречалась с тобой, потому что ты полоумная, которая пыталась убедить меня, что пыль приведет меня к моей истинной любви, — выплевывает она. Когда Реджина отвергнула эту нелепость, Тина взяла дело в свои руки и накачала ее. — Я даже не знаю, почему ты здесь. Кто внес тебя в список гостей? Тина фыркает.  — Ну, хорошо. Я тоже не забыла, как ты отреагировала на мою шутку, — говорит она и ее улыбка исчезла. — Или то, как ты пытался похоронить меня за это. Ты могла бы преуспеть, если бы я не разбиралась в людях лучше тебя. — Она поворачивается на каблуках и уходит, высоко подняв голову. Реджина смотрит ей вслед и ей кажется, что она тонет. Еще один потенциальный инвестор ушел. Ее мать нависала над ней в этот вечер. Это не лучшее время для разборок. Она смотрит на Эмму, идущую с Нилом через комнату в хорошо сшитом смокинге, у Реджины чуть слюнки не потекли, когда она увидела Эмму в нем. Это чертова катастрофа, как сильно Эмма может влиять на ее настроение, Реджина отрывает от нее взгляд. Она выпрямилась и нацепила на лицо новую, отработанную улыбку. Столы наполнены и люди кажутся счастливыми они порхают от стола к столу, болтая о том о сем. Мэриан заворожила толпу за своим столом, Руби удобно прислонилась к стулу у следующего, Джасинда беседует за третьем. Нил и Эмма остановились поболтать с группой, рассматривающей украшения, а Тамара разговаривает, приглушенным голосом, с одним самым уважаемым сенатором штата. Сабина руководит официантами. Где Робин? Реджина во внезапной панике оборачивается, оглядывая комнату в поисках любого признака их почетного гостя. Но его нигде не было видно, Реджина открывает свой клатч, выдергивает телефон, широко раскрыв глаза от удивления, там сообщения от Мулан. «В задней части комнаты. SOS» Она скользит из зоны отдыха в заднюю часть магазина, где освещение тусклое, это место больше похоже на супермаркет, чем на бальный зал. Там есть дверь только для персонала, и она толкает ее, находя Мулан, которая заламывает руки испуганному Робину.  — Я не могу этого сделать! — кричит он. Мулан смотрит на нее с явным облегчением.  — Пожалуйста, помоги, — говорит она. — Боязнь сцены или… что-то в этом роде.—Реджина вздыхает.  — Робин, — говорит она и он вздрагивает от неожиданности. — Что происходит?  — Что происходит? — спрашивает Робин, он расхаживает взад и вперед с такой энергией, что Реджина начинает нервничать, что он может порвать свой костюм, — Это то, что я видел там шикарную толпу. Такие люди, как они… знаешь, как они смотрят на таких, как я? Как вы думаете, есть ли у меня шанс убедить их… Это была ошибка.  — Сбор средств? — С сомнением спрашивает Реджина, потому что Эмма действительно превзошла себя в этом.  — Кампания, — говорит Робин и он смотрит на нее в агонии. — Не знаю, о чем я думал. Я? Мэр? Наверное, я просто… думал, что это ты будешь вести шоу. Я не думаю, что смогу пройти это через. Я не могу…  — В данный момент нет никаких «не могу» Робин, — говорит Реджина, недоверчиво глядя на него. Страх перед речью - это одно. Переосмысление этой кампании совсем другое. — Ты в деле. Ты сделаешь это. Мы нуждаемся в тебе прямо сейчас, потому что вся кампания зависит от тебя прямо сейчас и нет никаких других вариантов. Ты меня понимаешь? Он яростно трясет головой. Мулан поджимает губы. Реджина откашливается.  — Робин, — говорит она как с ребенком. — Я хочу, чтобы ты вспомнил причину, по которой тебе захотелось баллотироваться в мэры. Помнишь, что ты мне тогда сказал? — У него все еще безумные глаза и Реджина продолжает: — Роланд. Где ты хочешь, чтобы Роланд вырос? В Сторибруке моей матери или в твоем?  — Моем, — говорит он.  — Твои Бойскауты, — терпеливо говорит Реджина. А что насчет них?  — В моем, — повторяет Робин. — Мой Сторибрук. Реджина ободряюще улыбается ему.  — Тогда иди и завоюй его. Робин, кажется, успокаивается и Мулан наконец расслабляется рядом с Реджиной, бросая на нее благодарный взгляд. Она возвращается на вечеринку. Реджина ждет у двери, держа ее открытой, пока Робин поправляет галстук и тепло улыбается ей.  — Ты просто находка, Реджина, — говорит он. — Так, как ты всегда находишь правильные слова…  — Я одна из менеджеров кампании, — успокаивающе говорит Реджина. — Это моя работа, знать правильные слова. — У Нила это получается лучше, чем у нее, когда слова не на бумаге, но она постепенно учится. Хотя, возможно, это влияние Эммы, но она скорее бросится со скалы, чем скажет об этом Эмме. — Ты тот, кто сможет это сделать! Робин улыбается ей, нежно и тепло и идет к ней. Она делает шаг назад, освобождая место между ним и дверью и ощущает автоматический дискомфорт от близости Робина. Он всегда слишком близко, ему более комфортно с ней, чем ей с ним, она уворачивается и кладет руку ему на плечо, чтобы направить обратно в толпу. Но прежде чем они проделывают весь путь по длинным проходам, он на мгновение останавливается, протягивает руку и проводит костяшками пальцев по ее щеке.  — Я заставлю тебя гордиться мной, — обещает он и Реджина замирает, тошнота подступила к горлу от этого удивительно интимного прикосновения. Затем он отходит от нее, направляясь вперед, а она плетется за ним и садится за свой столик, чтобы поговорить с богатыми шишками, пока Реджина задерживается в проходе. Она видит Эмму на другом конце комнаты, которая нахмурив брови наблюдает за Реджиной, ее взгляд спрашивает «Ты в порядке?» Она, должно быть, выглядит как катастрофа, Реджина вздыхает, закрывает глаза и берет себя в руки. Она кивает в ответ и Эмма становится еще более встревоженной. + Что-то не так с Реджиной и Эмме приходится бороться со всеми инстинктами, которые у нее есть, чтобы остаться на своем месте и продолжать беседу с президентом профсоюза и окружным прокурором.  — О, да, — выдыхает она, указывая на магазин. — Такой большой потенциал. И весь город от этого выиграет. Она снова смотрит на Реджину, та быстро идет к столу, за которым сидит ее подруга Мэл, рядом с ней Реджина расслабляется. Мэл кладет руку ей на спину и что-то шепчет, пока Реджина не уходит с улыбкой, Эмма проглатывает комок в горле и заставляет себя отвести взгляд. Разве Реджина не скрывает свою ориентацию? Рука Мэл задерживает Реджину, чтоб та вернулась, как будто она кричит всему миру, что Реджина лесбиянка. Это неприлично. Почему Реджина просто принимает это, улыбается рядом с ней, как будто все это нормально? Эмма сердито смотрит на Мэл и снова на Реджину, уютно устроившуюся рядом с ней, и она не знает, почему ей так плохо. Ладно, может быть, здесь есть немного собственничества, что так глупо. Они не встречаются и они даже не дружат с Реджиной. Эмма вырывается из мыслей, улыбаясь мужчине напротив нее, когда она отвечает на его вопрос. Сбор средств идет хорошо. Они расчистили всю секцию садовой мебели в магазине, поставили несколько небольших круглых столиков с длинными скатертями, где люди могут сидеть. Освещение тусклое, что дает эффект открытого пространства для танцев. Это выглядит хорошо, думает Эмма и у них достаточно гостей, чтобы окупить это мероприятие, хотя они не будут знать наверняка, так ли это, пока не начнут просачиваться дополнительные пожертвования. На данный момент все зависит от выступления кандидата. Григорий Мидас представляет его и получает вежливые аплодисменты, когда Робин подходит к микрофону он выглядит больным и помятым. Его глаза встречаются с глазами Реджины и он выпрямляется, переводя дыхание и снова улыбаясь.  — Я работаю координатором бойскаутов в Сторибруке, — говорит он аудитории. — В прошлом году у меня была ситуация с мальчиком, над которым издевались двое старших ребят, не бойскаутов. Он боялся их и мы провожали его после наших собраний. Он откашливается, набирая обороты. — Я связался со школой и мне сказали, что они ничего не могут с этим поделать. Я разговаривал с учителями, администраторами, даже с местным шерифом. С каждой авторитетной фигурой в городе - каждому взрослому была доверена безопасность этого мальчика, но ни один взрослый не захотел помочь разобраться с этими ребятами. Почему? — Его глаза мрачны, и в нем есть энергия, уверенность, которую он показывает в редких случаях, — Один из мальчиков был сыном Айзека Хеллера, нашего нынешнего мэра, — говорит он. Комната стоит по стойке смирно, народ задет. Реджина снова стоит, Мэл все еще рядом с ней и она уже выглядит торжествующей. —  — Я пересек океан, чтобы попасть в этот штат, в этот город. Сторибрук стал мне домом, как только я сюда попал, но Сторибрук подвел моих бойскаутов. Сторибрук подвел моего сына. Это хорошо. Эмма еще не слышала эту речь полностью, только те фрагменты, которые Реджина репетировала с ним, но она знает эту часть почти наизусть. — Сторибрук был мечтой, о которой я мечтал больше, чем о чем-либо другом, — говорит Робин, качая головой. — Сторибрук был идеалом. Сторибрук - это то место в штате Мэн, где так много разных людей могли бы жить вместе, а потом эта сказка разбилась вдребезги. Это, конечно, сильная речь. У Реджины всегда так и это безжалостно рвет на части, она переосмысливает Сторибрук, она клонит к тому, что он будущее штата Мэн. Робин говорит о политике так, как будто он наконец-то знает, о чем говорит. Он звучит почти как мэр, и Эмма удивляется, ибо такое в первый раз, может он действительно хорош в этом. Реджина все еще стоит рядом с Мэл, но она наклонилась вперед, ее лицо сияет, когда Робин заканчивает свою речь с победой, звучат громовые аплодисменты, Реджина делает восхитительный жест рукой, в знак победы, который заставляет сердце Эммы сжиматься от того, насколько это мило. Она делает перерыв в наблюдении за Реджиной, когда люди начинают вставать и музыка просачивается через магазин. Они пригласили классическую группу, с вокалисткой по имени Урсула, и Робин протягивает руку Мэриан и начинает бал. Джасинда начинает фотографировать сначала Робина, а потом других гостей, которых они хотят видеть на своей странице в Facebook. Эмма отворачивается от него. Она отвлекает Реджину, которая, кажется, сияет, и Эмма спрашивает не задумываясь ни о чем.  — Потанцуем? Реджина уже качает головой, когда Эмма заканчивает вопрос.  — Я… — она сглатывает и выглядит почти сожалеющей, желудок Эммы сжимается, как это было с «я не ненавижу тебя». — Я думаю, что это…плохая идея, — говорит Реджина. Выражение ее лица стало более открытым, чем когда-либо и она отводит взгляд, — Ты должна… ты должна потанцевать с Нилом. Эмма смотрит на нее, что-то застряло у нее в горле, и она говорит:  — А ты будешь танцевать с Мэл? Реджина наклоняет голову, ее улыбка хрупка, и она отвечает:  — Я должна… — она оглядывается осторожно, стараясь говорить тихо. — Думаю, мне придется потанцевать с несколькими мужчинами, чтобы оправдать женщину в своих объятиях. — И Эмма внезапно жаждет оказаться объятиях Реджины, покачиваться вместе с ней, видеть женщину в красном всего в нескольких дюймах от себя. Она тянется к Реджине не задумываясь, касаясь гладкого бархата ее платья, ее пальцы пробегают по руке Реджины, и она шепчет:,  — Твоя речь была дерзкой.  — Это не моя речь. Речь Робина, — поправляет ее Реджина. Она дотрагивается до кожи Эммы у ее шеи и чувствует мурашки под своими пальцами, Эмма затаила дыхание, когда Реджина поправляет воротник ее рубашки. Она разглаживает его несколько раз, ее пальцы задерживаются и двигаются вниз по лацканам Эммы.  — Твоя речь! — твердо говорит Эмма и Реджина снова улыбается ей. Там что-то темное скрывается в глазах Реджины, Эмме это не нравится. Она уже видела это раньше, когда Реджина репетировала речь с Робином в кабинете.  — Не танцуй с теми, с кем не хочешь, — говорит Эмма и Реджина смотрит на нее, крошечная часть этой маски оседает снова на свое место. И все равно уже слишком поздно. Голос позади них говорит:  — Я думаю, что должен моему спасителю танец. - Робин протягивает руку Реджине и на его лице появляется вечная улыбка. Темнота в глазах Реджины, кажется, только растет, и Эмма принимает решение за долю секунды.  — Пожалуйста, — усмехается она, проскальзывая между ними и беря Робина за руку. Он выглядит озадаченным, Реджина застыла между раздражением и облегчением. — Я только все организовала. Вряд ли меня можно назвать спасителем. Он быстро приходит в себя, на его губах легкая улыбка.  — Вы проделали великолепную работу, — говорит он, указывая на комнату. Его руки не опускаются слишком низко на ее спину, и он не делает никаких попыток стать ближе. Это почему-то заставляет ее еще больше опасаться его. Он смотрит через ее плечо на Реджину, а она делает вид, что ничего не замечает.  — Ты хорошо поработал с этой речью, — говорит она. — Я действительно это почувствовала, твоей жене тоже понравилось? Он недоуменно моргает.  — Конечно, — говорит он и тут же светлеет. — А вот и она. Я бы лучше…- он внезапно отпускает Эмму и возвращается к Мэриан, подальше от Реджины. Реджина танцует с мужчиной, которого Эмма помнит по вечеринке Коры, он учтив и добродушен, вежливо держится на расстоянии от нее. Эмма все равно ненавидит его, как и двух других мужчин, с которыми танцует Реджина. Она разговаривает с каждым, болтает и жестикулирует в сторону Робина, она делает то, что у нее получается лучше всего - продает кандидата. Тем не менее, Эмма вздыхает с облегчением, когда Реджина отстраняется от следующего мужчины и идет к Нилу, который терпеливо ждет ее. Реджина улыбается ему и Эмма наблюдает за ними обоими с глубоко укоренившейся нежностью и тоской. Они танцуют так, как будто занимались этим десятилетиями, что, вероятно, так и есть. Реджина крутится, ее платье развевается за спиной, как русалочий хвост, а Нил вертит ее и говорит что-то такое, что Эмма думает, может быть дразнилкой, если она правильно читает по губам Нила и сердитому взгляду Реджины. Нил смеется, глядя на лицо Реджины и снова кружит ее. Им комфортно вместе, они любят друг друга так, что это всегда казалось таким невероятным, учитывая их личности. Эмма задается вопросом, на что это может быть похоже, чтобы остаться с Нилом навсегда, чтобы установить с ним своего рода постоянные отношения, которые были бы простыми и легкими. Ей повезло, она поймала парня, который ее любит и с которым легко ладить и не хочет от нее ничего, кроме того, что она готова ему дать. Она никогда не верила, что у нее может быть больше, чем это, пока не поцеловала Реджину и тогда она перестал думать о чем-либо другом. Пребывание с Нилом означает, что Реджина остается в ее жизни на вечность, и это звучит совершенно нормально, пока Эмма не думает о… Мэл, Тине, какой-то другой женщине, которая могла бы навсегда завладеть вниманием Реджины. Эмма сглатывает, протягивая руку к ожерелью, которое должно было напомнить ей, что Нил любит ее, но это не работает сегодня вечером, Реджина танцует в красном платье, струящимся позади нее, как расплавленная лава. Реджина сверкает в тусклом свете и она такая красивая, что Эмма не может дышать. Боже, что с ней происходит? А потом Реджина поворачивается и смотрит на нее, и Эмма не понимает, как это понимать, выражение лица Реджины непроницаемо, как будто она тихо страдает от боли. Эмма сопротивляется чтобы не улыбнуться, она чувствует себя так, как будто ее захлестывает волна чего-то, а затем Нил отпускает ее, и Реджина движется в сторону Эммы.  — Привет, — говорит она губами и Эмма видит, что Робин замечает, что Регина свободна. Она рассеянно смотрит на них и Нил кладет руку ей на плечо.  — Ты в порядке? — спрашивает он, ее охватывает беспокойство и она чувствует волну вины. Она сломана. Каждая частичка ее кричит, что нужно остановить танец в другом конце комнаты, независимо от того, насколько это может разозлить Реджину. Она должна это сделать.  — Эмма? — Говорит Нил и Эмма вспоминает о нем с новой волной вины. Она снова смотрит на Реджину. Она уже ушла, растворилась в полумраке вместе с Робином. Эмма с трудом сдерживает волнение и улыбается Нилу.  — Я в порядке, — говорит она. — Просто… немного задумалась. И я не умею… танцевать бальные танцы. Нил смеется.  — Есть танцы в которых нужно просто повторять движения - говорит он, Эмма улыбается ему и снова смотрит в сторону, ища глазами Реджину. + Робин танцует неуклюже. Это первое, что замечает Реджина. Мэриан учила его много недель, но его движения все равно неуклюжи. Реджина держит улыбку приклеенной на ее лице, когда пальцы Робина впиваются в ее плечо, она уклоняется от его ботинок в попытке защитить пальцы ног.  — Ты отлично справился с речью! — говорит она, слегка отстраняясь. Робин подается вперед и Реджина испытывает клаустрофобию от их близости, от странного прикосновения к ее щеке, которое все еще жжет ее кожу. Она не знает, что это значило и означало ли это что-то вообще. Может быть, она раздувает это из мухи слона. С начала кампании Робин всегда был нежен с ней. В самом начале она думала, что это может быть просто необходимость заземления в новом для него мире, но теперь это вошло в привычку. Было что-то такое в этом прикосновении перед речью, что казалось чуть больше, чем просто привычка и она снова внутренне вздрагивает, когда он следует за ней, чтобы наклониться.  — Я не мог…я не сделал бы это без тебя, — говорит он серьезно. — Ты была моим опорным камнем в этой кампании, Реджина. Она направляет их осторожными движениями, достаточно незаметными, чтобы Робин не заметил, в тихий уголок где они не будут привлекать внимания. Джасинда фотографирует в другом конце комнаты гостей. Мэриан танцует с Мулан со всей непринужденностью, она не боится танцевать с подругой, а Реджина смотрит на нее и чувствует опустошение от зависти и тоски. А потом страх, потому что Робин еще ближе, чем прежде и он крепко обнимает ее за талию. Он все еще улыбается, все еще совершенно не замечает, как крепко обнимает ее и Реджина оглядывается по сторонам, ища выход, но не находит ничего, кроме Эммы, выглядывающей из-за другой стороны комнаты с нахмуренными бровями. Она их не видит. Реджина медленно начинает высвобождаться из объятий Робина. — Ну, ты…знаешь, что это детище Эммы, — говорит она, решительно отходя от Робина. — Ты слишком много мне приписываешь. Робин ловит ее за запястье. Реджина замирает, чувствуя себя крайне неуютно и не зная, как выразить это, не обижая кандидата.  — Не думаю, что знаю, — говорит Робин. — Ты особенная Реджина. У тебя есть то, чего нет больше ни у кого. Ты сердце и душа этой кампании и этого города. — Его глаза обжигают ее и она неуверенно улыбается, похвала едва ли бальзам против ее чувств, она ощущает растущую потребность бежать. — И мы вместе спасем Сторибрук. Она снова улыбается, качая головой. Это лучше, чем он сдастся, чем они потеряют своего кандидат сразу после того, как они наконец преодолели основное препятствие. Вот что ей от него нужно и если это означает, что ей придется смириться с тем, что он снова придвинулся ближе, крепче сжал ее и…наклонился вперед, чтобы… Она отвешивает ему пощечину чисто инстинктивно, когда он подходит для поцелуя, его губы в сантиметре от нее. Его лицо сдвигается в сторону, подальше от нее и он вздрагивает этого достаточно, чтобы Реджина могла отступить назад и выплюнуть:  — Какого черта ты о себе возомнил? Что ты делаешь? Робин наклоняет голову, выглядя очень озадаченным.  — Я думал… у нас был момент…  — Ты замужем за моей лучшей подругой! — В ужасе восклицает Реджина. Она лихорадочно оглядывается вокруг, испытывая облегчение что за ними никто не следит. — Я.. — она понижает голос. — Я лесбиянка!  — Ты на меня так смотришь, — бросает ей вызов Робин. — Я видел, как ты смотрела на меня во время моей речи. То, как ты смотришь на меня, когда я преуспеваю перед аудиторией. Я вижу как ты дрожишь, когда я прикасаюсь к тебе… — он снова ласкает ее лицо. Реджина ускользает от него, испытывая отвращение и выходя за свой предел.  — Потому что я чувствую себя неловко, — шипит она. — Не потому, что я тайно влюблена в тебя!  — Реджина, — терпеливо говорит Робин. — Все в порядке. Я знаю, ты чувствуешь, как будто… как будто ты обязана сказать такое, из-за Мэриан и я уважаю это. Но я думаю, что у нас есть нечто большее, не так ли? Это то, за что мы должны держаться, независимо от того, какие препятствия могут возникнуть. — Он выглядит так уверенно. — Я не хочу причинять боль Мэриан. Но я не вижу другого способа.  — Другого способа? — Яростно повторяет Регина. Она чувствует себя нечистой, как будто ее облили какой-то несмываемой краска, которую все увидят. Сколько еще людей видели поведение Робина и думали, что она хотела этого? — Она понижает голос, осторожно, потому что люди могут услышать. — Ты меня не интересуешь. Я… я болею за Сторибрук, ясно? Я волнуюсь за город. И я думала, что ты достойный выбор, но… боже. — Она прижимает ладони к глазам, а Робин смотрит на нее все еще с чертовски понимающей улыбкой. Как будто он видит ее насквозь, как будто на самом деле думает, что она пытается это скрыть некоторые…  — Скажи мне, что ты никогда не делал этого с другой женщиной, — требует она твердым, как сталь, голосом. — Скажи мне, что ты никогда не изменял Мэриан, или… или не приставал к коллеге, — Она хочет принять душ, стереть макияж с щек, к которым он прикасался, отойди от него как можно дальше. Робин быстро качает головой.  — Я бы не стал, — говорит он, как будто обиженный вопросом. Он не лжет. Его лицо прозрачно и он не лжет об этом, Реджина может дышать. — Я влюблен в тебя Реджина. Я бы оставил Мэриан ради тебя…  — Заткнись. — Реджина обрывает его, ее сердце бешено колотится. — Заткнись нахрен прямо сейчас. Слушай меня. Мы забудем все, что произошло. Ты станешь идеальным кандидатом, безупречным джентльменом и ты никогда больше не будешь вытворять такое дерьмо, — выпаливает она. Реджина не делает больше никаких примирительных жестов, чтобы не обидеть его. — Я не хочу тебя видеть и не прикасайся ко мне. Я вовсе не хочу, чтобы ты оставалась со мной наедине. И ни с одной женщиной в команде. Понятно? Он тупо смотрит на нее, как будто не может понять, что она говорит и ей хочется рыдать.  — Пожалуйста, уходи, — говорит она наконец. — Возвращайся к своей… своей удивительной жене, которая заслуживает гораздо большего, чем ты. Постарайся быть хотя бы наполовину тем, кем она тебя считает. Черт возьми, — говорит она и ее тошнит, желудок сводит судорогой. — Просто уйди. Он уходит. Он все еще хорошо следует ее указаниям, что всегда было его лучшей чертой. Но потом он делает паузу и говорит:  — Я знаю, что ты пытаешься поступить правильн, — Он повернулся к ней лицом, его взгляд отстранен, и ей хочется закричать от того, что он не понимает. — Я знаю, что ты так думаешь. Это благородный поступок, и это… это часть того, почему я так глубоко забочусь о тебе. Но я не могу бороться с этим вечно. Реджина дрожит от ярости и отчаяния.  — Если ты еще хоть раз прикоснешься ко мне, я сожгу твою руку! — говорит Реджина и Робин уходит, выходит из тени и возвращается на танцпол. Реджина едва остается одна на недолгое время, прежде чем за ее спиной раздается другой голос, знакомый, но сейчас это не утешает. Это Сидни, который выжидающе протягивает руку и ей приходится потанцевать с ним. Он не стоит слишком близко. Он всегда уважал ее личное пространство, хотя и наблюдал за ней со стороны. Сегодня она чувствует клаустрофобию, еще один человек, который считает, что он имеет некоторую собственность над ней, который принимает ее улыбки и доброту за знак того, что он хочет. Сегодня каждое прикосновение ощущается как боль, и ей хочется плакать. Она больше не хочет, чтобы к ней прикасался какой-либо мужчина. Вместо этого она заканчивает танец, одаривает его теплой улыбкой и болтает с дюжиной богатых людей, бизнесменами о том, какой Робин хороший человек. Реджина чувствует себя близкой к коллапсу и она наконец уходит с танцпола, проскальзывает в задние комнаты. Музыка играет дальше, ни разу не сбившись с ритма, ни разу не признав, как мир содрогнулся под ногами Реджины. Реджина смаргивает слезы, которые угрожают политься. Она почти плачет, когда Эмма говорит:  — Реджина? В ее голосе звучит тревога и Реджина поднимает глаза, чтобы посмотреть на Эмму. Волосы Эммы выбиваются из прически, смокинг помят, глаза озабоченно прищурены. — Ты просто исчезла. — говорит она, оглядывая Реджину с ног до головы. — Я искала тебя повсюду. — Эмма, которая заметила, неправильное поведение Робина в первую очередь, которая встала между ними, которая просила Реджину просто потанцевать. Это не очень хорошая идея. Эмма встречается с ее братом, она абсолютно влюблена в него и вероятно, находится в отрицании собственной сексуальности. Это плохая идея, но Реджина жаждет руки Эммы на ней, жаждет прикосновения, которое она хочет и может попросить, крошечное исцеление. И сегодня она слишком слаба, чтобы сопротивляться этому. Она тянется к Эмме и кладет руки ей на плечи. Реджина танцует с ней. Эмма не знает точно, как это случилось, она стояла напротив Реджины, и Реджина положила свои руки на Эмму так нежно, что она даже не пошевелилась. Теперь они двигаются вместе, не столько в бальном танце, сколько просто покачиваясь и Реджина бормочет:  — Это нормально?  — Да. Да, конечно, — говорит Эмма и ее сердце колотится в груди. Она не может дотянуться до ожерелья сейчас, когда ее руки лежат на спине Реджины и это не должно иметь значения. Она спрашивает инстинктивно:  — Ты в порядке? В последний раз она видела Реджину с Робином, и она знает, что лучше не спрашивать Реджину о нем без разрешения. Реджина снова разозлится. Тем не менее, она беспокоится, опасаясь того, что Робин мог сделать, отчего Реджина сейчас в таком состоянии. Но Реджина только говорит:  — Да, — тихий ответ, который должно быть ложь, и она кладет голову на плечо Эммы и ее руки вокруг талии Эммы. Она держится крепко, как будто Эмма ее якорь.  — Ты хочешь поговорить об этом? — наконец решается она. Реджина смеется всхлипывая, и Эмма притягивает ее ближе и ждет.  — Я хочу танцевать, — шепчет Реджина в ответ и она закрывает глаза, медленно двигаясь вместе с Эммой. Она больше ничего не говорит, просто держится за Эмму, и Эмма гладит ее по спине. Это странно. За все их неохотное уважение – за все месяцы совместной работы и то, что они делали, не было флирта, но и не совсем ссорой. Эмма не может вспомнить, сколько раз Реджина позволяла себе быть такой уязвимой в присутствии других. Она разговаривает с Нилом, иногда после неудачных стычек с матерью и она позволяет Мэриан утешать ее в редкие моменты, но Реджина держит всегда себя так сильно и отстранено, что Эмма никогда не думала, что она будет тем, кому Реджина позволить увидеть себя такой. Ей больно за Реджину, за то, что все пошло так ужасно и неправильно, что сделало Реджину такой хрупкой, она отчаянно хочет бороться с тем, кто это сделал, с Робином или другим гостем или… или, может быть, это Мэл, которой Эмма не доверяла. Реджина обвивает пальцами талию Эммы и сердце Эммы переворачивается. Реджина так близко, ближе, чем когда-либо. Не легко притворяться, что она не хочет ее отчаянно, когда она рядом. Нил и Реджина. Не легко сказать себе, что это просто маленькое увлечение, что ее просто дико влечет к Реджине и ничего большего. Но сейчас особенно сложно, обнимая Реджину, чувствуя ее удобный вес в своих руках и то, как она подходит, как будто она принадлежит ей. Это как медленное, созидающее осознание, своего рода тепло, которое растет и растет, пока Эмма не воспламеняется пониманием, чувствами, от которых она не может избавиться, это что-то гораздо более сильное, чем простое влечение. Это плохо. Это очень, очень плохо, и она запихивает мысли обратно, глубоко в угол своего сердца. Эмма привыкла к разделению, к подавлению неприемлемых эмоции, которые могли бы ее погубить. Она на мгновение прижимается губами к волосам Реджины - странное чувство, с которым она не справилась. Реджина прерывисто выдыхает, ее пальцы все еще впиваются в Эмму. Эмма закрывает глаза и сдвигает одну руку, чтобы поиграть с локоном волос Реджины. Когда Реджина заговаривает, она говорит тихим, приглушенным голосом.  — Твой вечер спас кампанию, — бормочет она. — Это потрясающий успех. Эмма краснеет.  — Это была не только я, — быстро говорит она, чувствуя себя неловко от похвалы. — Сабина сделала тонну работы, а Тамара помогала со звонками. Это была групповая работа. Твоя речь была… это было очень хорошо, — говорит она и смотрит на Реджину, — Слушая его, я на самом деле поверила, что из кандидата может получиться хороший мэр. Реджина улыбается, но улыбка не доходит до ее глаз. Эмма с досадой наблюдает за происходящим.  — Реджина, — бормочет она. — Я знаю, что ты не хочешь говорить об этом, но… я хочу ударить кого-нибудь, — признается она и это заставляет Реджину немного посмеяться. — Я должна что-то сделать.  — Просто… — Реджина впервые по-настоящему смотрит на нее, ловит ее взгляд и удерживает его. — Пожалуйста, просто потанцуй со мной, — шепчет она и это звучит почти умоляюще. Эмма танцует с ней, вне романтического освещения и декораций на другой стороне магазина. Музыка стихает, ночь подходит к концу и их танец замедляется до простого объятия как раз вовремя, потому что появляется Нил, прыгая по проходу и обеспокоенно глядя на них. Эмма застывает, застигнутая врасплох, но Нил смотрит только на Реджину в ее объятиях.  — Привет, — говорит он, протягивая руку и тащит Реджину из объятий Эммы в свои с искренней заботой.  — Что происходит? — Еще одна волна вины, на этот раз более сильная, чем прежде. Они ничего не сделали, напоминает Эмма себе, но она видит ту же вину в глазах Реджины. Они одновременно отворачиваются друг от друга.  — Не знаю, — говорит она усталым и честным голосом. — Меня тошнит от танцев. Глаза Нила прояснились от понимания.  — Прости, — бормочет он, гладя Реджину по волосам. — Я знаю как ты ненавидишь быть тем, кем не являешься. — Это удивительно проницательно со стороны Нила, это то, о чем Эмма не задумывалась, и Эмма проглатывает еще больше вины. Они ничего не сделали.  — Но у меня есть кое-что, что может тебя развеселить, — говорит он, роясь в кармане и доставая конверт, — Мы получили много таких, но этот просили передать лично тебе. Реджина открывает конверт, брови взлетают вверх, когда она вытаскивает чек. Она смеется и разворачивает так, чтобы Эмма увидела. Это от Тины Белл с очень щедрым вкладом. В левом нижнем углу чека Тина написала «Трахни ее великолепную задницу» жирными зелеными буквами.  — Она очень, очень ненавидит твою мать, — говорит Нил ухмыляясь и Реджина качает головой и смеется, пока она не начинает плакать, совсем чуть-чуть, Нил держит ее в руках, а Эмма беспомощно наблюдает. Может быть, она просто удобная женщина, с которой можно просто потанцевать на вечеринке, когда Реджина чувствовала себя подавленной и одинокой. Возможно, она переоценила их странную связь. Хорошо. Это прекрасно, потому что у них не может быть связи, и не может быть вовлеченных чувств. Сейчас Эмма с единственным человеком, который когда-либо любил ее, и все это не похоже на то, что Реджина когда-либо будет с ней. Реджина возвращается на танцпол, где Робин и Мэриан прощаются с восторженными гостями. Тамара пробирается сквозь толпу, собирая чеки и пожимает руки, а Джасинда все еще делает последние снимки. Уже почти полночь, а Эмма еще не вернулась в зал. Самый большой проект во время кампании наконец-то закончился. Реджина и Нил возвращаются, как только гости уходят и наблюдают за уборкой. — Это было так удивительно, — горячо говорит Руби. — Не могу поверить, что нам это удалось.  — Мы подняли наш уровень, — говорит Реджина. Сейчас она сидит за столом, ноутбук перед ней и она подсчитывает чеки. — И это только чеки с сегодняшнего вечера. — У нее ясные глаза и только тени прячутся в уголках ее взгляда. — Это… безусловно, шаг вперед. Сабина толкает ее локтем.  — Это целый гребаный прыжок, — поправляет она ее, просматривая фотографии. она выбирает те, что для Facebook и Twitter. Джасинда маячит позади нее, ее рука задерживается на плече Сабины, когда Эмма заходит и смотрит на них. Эмма вдруг задается вопросом, танцевали ли они сегодня тоже вместе. Может быть, они нашли где-нибудь тихий, спокойный уголок. Никто не знает их, не то что дочь Коры Миллс. Сторибрук - старомодный, но они вроде и не прячут свою любовь.  — Мы действительно сделали это, — говорит Мэриан и широко улыбается им всем,— И это было совсем не так плохо, как мы думали. — Она поворачивается и улыбается мужу. Его ответная улыбка широка, но…в этом есть что-то очень фальшивое, что-то такое, что заставляет глаза Эммы подозрительно сузиться.  — Совершенно верно, — соглашается он. — Молодцы, все. — Он делает движение в сторону Реджины, но вместо этого пожимает Нилу руку. Эмма прикусывает губу и двигается, очень сознательно, чтобы встать между Реджиной и Робином. Но сегодня он, к счастью, к ней не подходит, и они все еще кучками выходят из супермаркета. Нил садится за руль по дороге домой и Эмма кладет ноги на приборную панель, прокручивая фотографии на Facebook.  — Почему никто не сказал мне, что мои волосы так выглядели? — жалуется она, глядя на фотографию, где она танцует с Нилом. Она может видеть Реджину на заднем плане она выглядит идеально, как всегда, достаточно, чтобы у Эммы до сих пор перехватывало дыхание.  — Ты выглядела прекрасно, — говорит Нил, закатывая глаза. — Реджина сказала то же самое.  — Что я выглядела красивой? — спрашивает Эмма, не подумав, и тут же краснеет. Нил фыркает.  — Что ее волосы были далеко не идеальны. Женщины. — Эмма бросает на него мрачный взгляд и возвращается к картинкам, прокручивая их до следующей. Это Тамара и мужчина, которого она смутно узнает из газеты, появляется еще один знакомый политик и Эмма прокручивает к следующему фото. Подождите. Она снова щурится на картинку, освещая экран телефона и увеличивая масштаб. Какая она… от этого ее тошнит, тошнит от ужаса и страха, и она шепчет:  — Нет. О, нет, — ее сердце отбивает барабанный бой по ее грудной клетке. Нил хмуро смотрит на нее.  — Эмма? — говорит он, останавливаясь перед домом.  — Позвони Сабине. Пусть удалят эти фото!. Уберите их! — говорит она, ее голос дрожит, телефон падает на пол машины с глухим стуком, а Нил смотрит на нее с растущим недоумением, Эмма знает, что скоро он придет ярость и отчаяние и Эмма понимает, что они в заднице!