Чтобы выжить в Англии...

Был вечер, и я очень злой возвращался туда, куда нас поселили. Но даже туда я идти не хотел, не хотел вспоминать и думать о нём, о том, что он для меня, для нас сделал. Но не о чём больше размышлять не получалось, поэтому я старался согреться, сидя по каким - то деревом. Гробовщик был странным. Он часто говорил загадками, спокойно и даже радостно размышлял о смерти, хоть и редко на людях. Он был таким выделенным во всей этой толпе обычных людей, что даже стал каким - то родным, привычным. Почему он спас меня? Почему опять? Откуда он знал, что я буду его ненавидеть? Откуда он знал, что Алиса умрёт? Мне вдруг показалось, что гробовщик сделал это не со зла. Я задал сам себе вопрос: — А что было бы, если бы ты меня не отпустил? Я представил, как гробовщик меня отпускает, как я подбегаю к Алисе и меня уничтожают ровно так же, как и её. А потом этот мужчина сделает из моей крови чай…Гадость какая… Я невольно сморщился и повернул голову куда - то вправо, тут же побледнев и покраснев одновременно. В мою сторону неспешным шагом двигался гробовщик, оглядываясь по сторонам. «Он меня не видит,» — счастливо подумал я и понял, что мне надо либо исчезнуть, либо убежать, либо замереть на месте и задержать дыхание, лишь бы он продолжал меня не замечать. Когда гробовщик замедлил шаг, он как - то странно, даже нервно усмехнулся, и я как - то машинально закрыл глаза и начал ровно дышать, будто я действительно сплю. Но он, похоже, прошёл мимо, поскольку шаги начали отдаляться. Или это я начал каким - то образом отдаляться от шагов… Вскоре шаги как исчезли. Я несмело открыл глаза, но, к своему счастью, никого не нашёл. Я встал и на всякий случай посмотрел за деревом. Затем обошёл его вокруг пару раз, как вдруг меня схватили за бант и резко развернули. — Итак…Ты долго будешь бегать от меня, как заяц от удава? Я хотел спросить, что гробовщик тут забыл…Хотя кого я обманываю, он пришёл за мной, что бы вызвать у меня угрызения совести. Но он будто прочитал мои мысли: — Сначала я просто хоронил одну девицу. Скучная, кстати, работа: ран и порезов с ожогами нет, труп некрасивый получился. — сказал он, после чего сухо добавил: — а потом я увидел тебя и решил выяснить, почему ты убежал. Какое мне до тебя дело? Никакого, просто мне не всё равно на справедливость. Ну, а ещё немного неприятно, ты же как - никак пытался бить меня. — после этих слов я посмотрел на его левую щёку, где красовался красный след от моей ладони. Я долго не решался что - то сказать или просто вздохнуть, настолько сильно он сжал искусно завязанную ленточку у меня на шее. Видно, заметив моё замешательство, он решил ослабить хватку, что бы мне можно было дышать. — Для начала ответь… — тихо сказал я, — …кто ты такой? Ты человек? Или ты ты откуда - то…оттуда? — кивнул я к ночному небу головой. Гробовщик тихо засмеялся. — Не то не другое, чуть выше среднего. Мм… — протянул он как - то странно, — тебе известно понятие «жнец»? — Да, это вроде те, кто косят пшеницу в поле…Ты, это и есть жнец? — Не совсем. В моём случае пшеница - это люди, а отдельный колосок - человеческая жизнь, хотя мне привычней называть это душой. Я опешил, поскольку понял истину. Тот, кого я пытался едва ли не убить, мог это сделать и даже пальцем о палец не ударить: для него это было проще простого. Но я всё же не понял одного… — Почему ты не отпустил меня тогда? — озвучил я свои мысли вслух. Гробовщик снова засмеялся, но уже как - то невесело и даже грустно. — Я думал, ты поймёшь меня. Поймёшь, что ты не должен умереть вместе с ней, хотя я великолепно понимал, насколько ваша дружба была крепкой и странной… — тут я его перебил, поскольку его последние слова меня немного взбесили. Я оттолкнул его от себя и хмыкнул. — Да откуда у такого как ты, могут быть друзья? Ты убиваешь этих самых друзей, не так ли? Гробовщик нисколько не обиделся, наоборот, он хохотнул, и, оперевшись об ствол дерева, продолжил: — Ну ты же был моим другом, и я не убил тебя. — Почему… — Я ответил на этот вопрос, но ты не дал мне договорить, перебив. Я поймал себя на мысли, что опять веду себя, как…как нехорошо животное: неприлично. — Прошу прощения. — Не стоит. Я хотел сказать, что ваша с Алисой дружба была крепкой и странной, как наша с Винс… — при последних словах он как - то замялся, затем тяжело вздохнул и поднял лицо к свету и я отчётливо увидел, как по щеке гробовщика покатилась крупная слеза. — больше я не произношу это имя… — Гробовщик… — с нескрываемым удивлением сказал я, — ты…плачешь? — Нет - нет, что ты… — поспешно добавил он, утирая лицо краем рукава. Я не стал ему мешать. Мне вдруг стало жутко стыдно: я почти ничего не знаю о гробовщике, а он мог знать обо мне что угодно и сколько угодно. Он спасал меня просто не за что, потому что он, нет, я считал его другом, а для него это такое хрупкое понятие… Своим поступком я едва ли не испортил ему жизнь. Минимум, что я мог сделать, это попросить прощения. Но как только я хотел это сделать, то обнаружил гробовщика спящим, хотя он вполне мог сойти за мёртвого. Поскольку он спал стоя, я мог спокойно к нему подойти, что я в следующий миг и сделал, и аккуратно коснулся его седых волос, поднимая чёлку. Я не обратил внимания на сами глаза, но на круги под ними обратил. Мысленно я задал себе вопрос, сколько же он не спал или даже не дремал. Но гравитация не хотела давать ему такой возможности, и он начал наклоняться вбок. «Нет - нет - нет, не порть такой момент...» — подумал я, укладывая гробовщика туда, где полчаса назад сидел я. Почему - то…я всё ещё его немного ненавидел. И я поднял гробовщику чёлку ещё раз. Просто так, не знаю, зачем мне это нужно. На этот раз я услышал едва слышный вздох и спокойный голос: — Ты проделал все те же действия ровно две минуты назад, зачем ты делаешь это снова? — А может у тебя лицо красивое. — пожал плечами я. — Может, откроешь глаза?Разговаривать с закрытыми глазами, наверное, неудобно. — Вот если бы у меня был зашит рот, твоя теория была бы верной. Я презрительно фыркнул и оставил его чёлку в покое, добавив коронное: — Вредина. — Так спокойно со мной разговариваешь, будто совсем не злишься. Хотя, я тебе довольно понятно объяснил… — Злюсь. — честно признался я, перебив. — Лучше бы я умер вместе с ней, чем наблюдал за её мучениями. — А как же Мирана и все остальные твои друзья - животные? — Соня, Чешир, Заяц и Кролик, прошу прощения. — Вот - вот. Я вновь фыркнул и повернулся к гробовщику спиной. Через несколько минут молчания я вздохнул и сказал: — Извини. Для тебя дружба это невероятное шаткое понятие, а я злюсь на тебя за то, что ты спас мне жизнь. Снова. И не разу даже «спасибо» не сказал. Гробовщик не ответил. Я подумал, что он спит, но в следующий миг он спросил. — Что ты только что сказал? Я не расслышал. — Извини. — послушно повторил я и развернулся к гробовщику. Он уже не лежал, а полу - сидел, оперевшись на корень. Потом протёр глаза повертел головой. — У меня даже сердце забилось от удивления, — смеясь, сказал он. — передо мной, признаться честно, никогда не извинялись. — Даже самое равнодушное «прости» не говорили? В ответ гробовщик отрицательно покачал головой и снова посмотрел в пространство перед собой. — Я тебя прощаю. Честно, я даже не сильно обижался. — сказал он так, будто ему было всё равно. — Так…Мы снова друзья? — непонимающе спросил я. — Конечно. — Хорошо, теперь я могу задать тебе вопрос. — Какой же? — Сколько часов в неделю ты спишь? — Я тебе малое дитя, что тебе это так интересно? — А я тебе кто, что бы ты ломал себе спину? — Да ты бы умер как положено после первого куска потолка! — крикнул гробовщик. Я вновь опешил. — То есть я…Должен был умереть? — отстранился я подальше и почувствовал, как щёки заливает густой - густой румянец. Вот я эгоист… — Что? Нет - нет - нет, я совсем не это хотел сказать… — гробовщик даже как - то смягчился и положил руки мне на плечи. — Я бы не смог такого допустить, нет! Даже не думай об этом, ясно? *** … — Я бы не смог такого допустить, нет! Даже не думай об этом, ясно? Шляпник покивал головой и опустил голову. Кажется, ему было стыдно. Буквально секунду назад он хотел повозиться со мной, (да, не скрою, такая забота очень приятна и сколько бы я это не отвергал, время от времени я в ней нуждаюсь) а сейчас едва ли не плачет. Ситуация получалась достаточно нелепой. То мы спорили, то дружелюбно общались, и эти два…пункта, так сказать, пересекались в последнее время очень частно. Иногда кто - то из нас вообще вёл себя донельзя глупо. Но Шляпнику было всё равно, как я себя веду - он просто хотел дружить. Вот так вот просто, и неважно, насколько я плохое существо. Из - за этого он мне очень дорог, а таких людей я встречаю редко. — Шляпник… — Да? — он поднял голову и из - за этого едва ли не утыкался носом мне в подбородок. — Я должен сказать тебе спасибо. Ты ещё как - то терпишь меня. — Просто я ровно такой же, как ты: сумасшедший. «Какая же ты всё - таки прелесть…» — подумал я. Шляпник снял с меня цилиндр и потрепал меня по макушке, как вдруг мне в неё вонзилось что - то острое. — Ай. — равнодушно сказал я и достал из своих волос булавку. Немного подумав, я сказал: — Шляпник, покажи свои руки. Таррант протянул мне свои ладони. Ну конечно, из - за чёлки я большей половины не вижу. На ощупь я почувствовал, что руки Шляпника перемотаны, на одном из пальцев кольцо, и было натыкано множество иголок и булавок. — И что это? — спросил я, вытаскивая всё это из пальцев Шляпника. — Когда я заканчивал какой - то головной убор впопыхах, я использовал руки вместо подушки для иголок. — Ты бы лучше себе не руки колол, а вены, умер бы быстрее. — посоветовал я и вздохнул. — Пойдём, я тебе хоть руки обработаю.