Чтобы выжить в Англии...

У меня внутри всё замерло и упало куда - то вниз, настолько я был приятно поражён. — Это…юмор такой? — на всякий случай спросил я. — Это ты так к моим словам относишься? — непонимающе спросил меня гробовщик. — Нет - нет - нет, — замотал я головой, — я до глубины души тронут, и кажется задохнусь от счастья, просто мало ли… Гробовщик молчал. — Только не подумай, что я тебе не доверяю, просто от тебя это немного неожиданно. — Я хотел тебе кое - что показать, — сказал он, едва я закончил свою фразу. — но для этого «кое - что» мне нужно кое - что сделать. — Великолепная формулировка, — похвалил я и всё же спросил: — но я не понял, что тебе надо сделать… — Боже, да в душ мне сходить надо…Ты хочешь, чтобы тебя сопровождал окровавленный хозяин похоронного бюро? Я отрицательно покачал головой. Гробовщик ушёл, почему - то, в мастерскую, и больше я ни единого шороха не слышал. Но, подождав, я всё - таки дождался. Волосы распушились, и он стал похож на ангела, может быть. — Ты ещё не ушёл? — удивлённо спросил он меня. — Нет, ты ведь хотел мне показать некое кое - что…Похоже, что - то очень интересное, я полагаю. — Не сказать что очень интересное… — неопределённо протянул он. — Но мне нравится убивать там время. — От твоей персоны это звучит весьма двусмысленно, — заметил я. — Боже, не будь таким занудой, ты же весёлый и наивный безумец, — немного разочарованно ответил гробовщик. — давай просто пойдём. Но, у меня одно условие. — Какое? — не без страха спросил я. — Тебе нужно будет завязать глаза, я хочу, чтобы это был сюрприз. — ответили мне и небрежно подали какую - то чёрную, длинную тряпку. Я послушно завязал глаза в два оборота и только сейчас спросил: — А как ты предлагаешь мне идти? Он засмеялся и загадочно попросил: — А ты догадайся, — и тут же я почувствовал, что пальцев коснулось что - то очень холодное, а костяшек пальцев - острое. И я не задавал никаких вопросов довольно долго, но уже по пути куда - то туда, куда меня хотел привести мой друг, я не выдержал: — А почему у тебя руки такие холодные? — Смотри: тепло тело получает за счёт крови в организме. Сердце гоняет её туда - сюда по венам и не даёт замёрзнуть. Если организм потеряет кровь, её можно восстановить, скажем, съев выпечку какую - нибудь, это уже в зависимости от количества потерянной жидкости. У меня же кровь не просто не бегает туда - сюда, я ведь ещё и ем не так часто, а если и ем, то это исключительно печенье и чай. Хотя организм жнеца от человеческого вроде не сильно отличается… Даже если так, я от этого не скончаюсь. Видишь, как иногда удобно бессмертие. — И как тебя не ругать после этого… — пробормотал я и непроизвольно сжал холодную ладонь сильнее. — О чём ты? — Помнишь тот раз, когда тебе стало плохо от недосыпа? Так вот я об этом. — Да, может…Мы почти дошли, можешь снять повязку. Я снял с глаз ткань и попытался привыкнуть к темноте. — Это же обычное поле, — заметил я через небольшое количество времени. — или это бывшее кладбище? Мой «спутник» усмехнулся и похвалил меня за оригинальность. — К сожалению, или счастью, - нет, — сказал он и аккуратно сел на колени. — это больше похоже на скопление остатков душ, совсем крохотных, будто они принадлежали маленьким детям. — У тебя очень странные ассоциации, ты знаешь об этом? — Постоянно слышу это, — сказал он и принялся шарить рукой в траве, тщательно рассматривая именно цветы. (Да, был конец февраля и снег начинал таять.) Вдруг, с одного из подснежников слетела зелёная, мигающая точка. — так, я не ошибся. Он набрал едва ли не полную грудь воздуха и подул в сторону не до конца растаявшего снега. Появилась ещё одна зелёная мигающая точка…Две…Три…Восемь…Семнадцать. Я только сейчас догадался, что это были жучки. Этих светящихся насекомых было много - много: они поднимались в воздух и опускались снова, садились на цветы, улетали, кружились на одном месте как я под конец Бравного Дня…Это было чудесно. В Королевстве подобной прелести не было, и из - за этого «знакомства» я вновь удивлённо стоял и просто смотрел на маленькие зелёные звёздочки. Один из жучков захотел посидеть у меня на носу, а я захотел его поймать. И я ворвался в эту вечно двигающуюся тучу света, и начал ловить тех негодников, которые хотели залезть в ухо, в нос, хотели ослепить, садясь на веки. Параллельно я пытался ещё никого не раздавить, что было довольно сложно: маленькие крылья щекотали щёки, и я постоянно дёргался и отгонял от себя насекомых. Но в целом это было весело. Я снова испытывал счастье, и это было так невесомо, смешно и одновременно глупо… Как я люблю. — Гробовщик, извини за мою безграмотность, но что это за чудо? — восхищённо спросил я. — Это светлячки. — коротко и как - то нервно сказал он. Я обернулся и увидел, что он как статуя: сидит, руки на коленях, и, уверен, если бы он умел дышать, он бы этого не делал. — Ты сидишь как на иголках, что с тобой? — Светлячки. — сказал он и тут же схватил одного одними ногтями и отшвырнул в сторону. — Они могут пробраться через воротник, рукава и начать щекотать своими маленькими лапками и тонкими крыльями…Поэтому я стараюсь не двигаться, думая лишь о том, чтобы они меня не заметили. — Так ты щекотки боишься? — спросил я, поймав себя на самой настоящей мысли до смерти защекотать моего друга. — Вовсе нет! — фыркнул он и немного подумав, добавил: — Ну, может, совсем немного…Чего ты на меня так смотришь? Я попытался не выдавать себя, но уверен, глаза у меня светились как два местных светлячка. — Ничего - ничего… — соврал я, применив отвлекающий манёвр: — Смотри, там мертвец восстаёт из могилы. — Шляпник, я не настолько наивен, чтобы… — но я перебил его своей блестящей мыслью: — Рональд! — Что? — вот сейчас на лице гробовщика было написано самое настоящее удивление. Он развернулся и принялся вглядываться в темноту с такой внимательностью, что я на секунду забыл, что хотел сделать. Благополучно обняв гробовщика, я увидел, как он улыбается. — Телячьи нежности устроил… — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он. — Нет, — отпустил его я, и, быстро зашевелив пальцами возле бока и, похоже, ожидая какого - то чуда. — я тебя щекочу. Гробовщик пытался сохранять непреклонное выражение лица, но не получалось. Он неестественно громко расхохотался, параллельно едва ли не умоляя меня прекратить и пытаясь перехватить мою руку. Я впервые заметил, что его смех был хоть и не совсем похожим на человеческий, но искренний. Меня это заставило улыбнуться и перестать мучать моего друга, который показал мне ночное чудо. Он сложил руки на груди, всё ещё немного хихикая и сказав с выдохом: — Ладно - ладно, ты одолел меня, только не делай так больше. — Но… — Просто не надо… Он нервно поймал ещё одного светлячка. — Я тебя люблю, между прочим, — сказал он чуть тише, чем говорил обычно и отбросил насекомое в траву. — И эти слова стоили тебе щекотки? — засмеялся я, пытаясь не замечать прилившей к щекам крови. — Твоей маленькой и незаметной слабости? — Ты - моя самая настоящая слабость. Я не прощу себе, если с тобой что - то произойдёт. Я замолчал. Я вновь был задет за живое в этот прекрасный день, и всё, что мне оставалось, наблюдать за успокаивающимися и садящимися в траву светлячками. *** После моих слов Шляпник примолк и ещё очень долго смотрел на светлячков. А я вдруг понял, за что люблю его: он не совсем обычный человек, он прямолинейный и в тоже время загадочный, как…да хоть как Уильям. Он был похож на ребёнка, но одновременно и на взрослого, вполне успешно сошедшего с ума человека. В один момент я почувствовал тяжесть на левом плече. Это была голова Шляпника, который ещё и обнял меня за локоть. Я понимал, что сейчас не лучший момент прерывать идиллию, но я вспомнил, что мне нужно вернуться на кладбище. — Шляпник, мне нужно отлучится, да и время позднее. Давай встретимся завтра, ты ведь не против? — Конечно, — абсолютно спокойно ответил он. — я не буду тебя держать. Он пошёл в свой магазинчик, а я в свой второй дом - на кладбище. У меня была встреча с одним молодым человеком…Стейн. Илосович Стейн, вроде так его звали.