Love surfing

      Разговор по дороге на пляж не клеился. Ренджун и Джено переглянулись пару раз, помолчали, пока Джемин оживлённо болтал о погоде и о том, что страшно хочет мороженого, а ещё прихватил из номера камеру, чтобы как следует всех пофотографировать. Под его весёлый щебет они спустились в бухту, расстелили подстилку и стоило всем на неё усесться, Ренджун и Джено сказали хором:       — Нам надо поговорить, — а потом так же хором замолчали.       — Пожалуйста, говори первым, — уступил Джено, нервно улыбаясь и принимаясь крутить на пальце кольцо.       — Может, вы хотели бы жить вместе? — спросил Ренджун, бледнея. — Я… в том смысле, если вы не против. Снимать квартиру и всё такое.       — А зачем? — влез Джемин со всей своей непосредственностью, и когда Ренджун опустил голову, весь сжимаясь, а у Джено что-то внутри звякнуло и оборвалось, добавил: — У меня есть квартира на окраине города. Досталась от двоюродной тетушки, которая уехала со своей женой в Испанию.       Джено уставился на него во все глаза:       — Чего? — высокоинтеллектуально поинтересовался он, и Джемин пожал плечами:       — Тётя Ким классная. Она звала нас приехать как-нибудь, кстати. Но у меня вечно нет денег, ты же знаешь.       — То есть у тебя есть квартира от тёти, и ты ничего мне не говорил? — возмутился Джено.       Он не знал, рад сейчас или зол на то, какую важную информацию Джемин от него скрывал.       Хотя нет, не скрывал. Глядя в чужие огромные честные глаза можно было легко понять:       — А я разве не говорил тебе? Ну, забыл, значит, — Джемин обезоруживающе улыбнулся. — Ренджуни, ты хочешь жить с нами? Там, конечно, не царские хоромы, но вполне неплохо. А если мы накопим денег, то можно будет сделать ремонт.       — То есть вы и правда хотите жить со мной? — Ренджун честно, хотел сдержаться — он всхлипнул, сжимая руки на подстилке, и Джемин вскрикнул:       — Детка, ну ты чего? Не надо плакать, малыш, а то я и сам сейчас заплачу, — и Джено стукнул его в плечо, притискивая Ренджуна к груди:       — Твои методы подачи информации меня просто убивают! — он закатил глаза, глядя, как надувается Джемин.       — Я был бы очень рад, — сказал Ренджун, вытирая лицо. — Простите, что расплакался.       — В этом доме никто не извиняется за проявления эмоций, — мягко хмыкнул Джемин, целуя его в лоб.       — Технически, мы вообще не в доме, — поддразнил его Джено, поглаживая ренджуновы бока.       — Технически, — повторил Джемин. Взгляд его остановился на лице Ренджуна, он облизнулся, подобрался ближе. — Что-то мне нехорошо, хочу срочно домой, — сообщил он загадочным голосом.       Дверь отельной комнаты захлопнулась, словно ловушка, стоило всем троим зайти внутрь.       — Нана? Тебе лучше? — обеспокоенно спросил Ренджун.       — О, мне очень, очень плохо, — вкрадчиво сообщил Джемин, оглядываясь на Джено. — Кажется, я страшно перегрелся. Мне срочно надо в душ. Сам я не могу туда дойти, и потому хочу, чтобы вы оба помогли мне.       Джено едва слышно хмыкнул, но ничего не сказал. Глаза его были тёмными и внимательными — он тоже зашёл в ванную, становясь в проходе так, словно блокировал все пути к отступлению.       — Только не раздевайся полностью, — буркнул Ренджун, заливаясь краской смущения.       — Кто по-твоему моется одетым? — Джемин ухмыльнулся, стягивая футболку. — К тому же, мы все друг друга уже видели, и стесняться нечего.       Ренджун бы с ним поспорил, конечно, если бы не был так занят тем, что старательно пялился в стенку, пока Джемин окончательно избавлялся от одежды.       То, что Джемин нагло наврал, и плохо ему вовсе не было, Ренджун понял только тогда, когда его в четыре руки затащили в широкую душевую кабинку, прислоняя к стенке.       — Кажется, на тебе слишком много одежды, — шепнул Джено, скидывая с себя футболку и джинсы с бельём. — Как на счёт того, чтобы снять немного?       — Ладно, — сказал Ренджун.       Голова у него плыла и слегка кружилась, и чужие губы, выцеловывающие дорожки на его шее и плечах совсем прояснению её не способствовали. Джено стащил с него майку, небрежно бросил её в раковину.       — Шорты? — спросил он хрипло, поддевая пояс пальцем, и Ренджун кивнул, самостоятельно расстёгивая ремень и позволяя мокрой ткани упасть под ноги.       От горячего пара, наполняющего кабинку, становилось душно и жарко. Поцелуи, прикосновения к бедрам, груди и спине плавили изнутри, и Ренджун ухватился за последнюю часть своего гардероба, поспешно стаскивая её — он прижался к Джемину спиной, ощущая ягодицами чужое возбуждение, и тот простонал.       — Сладкий, как на счёт твоей волшебной коробочки? — спросил Джемин хрипло, потираясь о чужую мягкую кожу.       — Коробочки? — мозг решительно отказывался функционировать, когда Джено вылизывал его грудь, лаская губами и языком.       — Коробки с игрушками, — жарко шепнул Джемин на ухо. — Нам с Джено очень хотелось бы посмотреть. Но если тебе некомфортно…       — Хорошо, — сказал Ренджун, срываясь на стон. — Хорошо, но я боюсь, что не дойду до чемодана.       — Я мигом! — Джемин выскользнул из душевой кабинки, и, оставляя после себя лужицы воды, ушел в комнату. Джено воспользовался его отсутствием, чтобы прижать Ренджуна к стенке целуя так, что дух вышибало.       Джемин ходил недолго. Он вернулся, держа в руках вибратор и смазку, и Ренджуну вдруг при виде них стало стыдно.       — Окей, детка, — азартно сказал Джемин. — Покажешь, как развлекаешься с собой?       Отступать было некуда, и Ренджун, нехотя отстранившись от Джено, взял протянутую игрушку и лубрикант. Ощущать в ладонях упругий силикон было привычно: Ренджун отошёл в сторону, туда, где струи воды из душа не доставали до него, глубоко вздохнул и дрожащими руками выдавил на пальцы смазку.       Это было знакомо и даже слегка успокаивало. Развернувшись и упершись левой рукой в стену, Ренджун погрузил внутрь сразу два пальца, дразняще медленно задвигался, раздвигая их.       Сзади послышался удвоенный стон.       — Чёрт, можно мне тоже, сладкий? — шепнул Джемин. — Я не сделаю больно, у меня есть в этом опыт.       Ренджун задрожал, всхлипывая, ощущая горячие руки Джено на своих бёдрах — тот развел ягодицы в стороны, мягко сжимая.       — Ты не обязан ему потакать, — сказал Джено. — С нас хватит и одного вида, правда, — его зубы прихватили кожу, заставляя кровь прилить туда, зажечься теплом.       — Я сам, хорошо? — сказал Ренджун. — Я всё ещё немного нервничаю.       — Конечно, детка, — Джемин поймал его лицо в ладони. — Как ты пожелаешь, — он оставил короткий поцелуй на губах, пригладил чужие волосы и отстранился, чтобы опуститься на колени.       Ренджун отвернулся к стене, чувствуя, как возбуждение становится невыносимым: его потряхивало от ощущения ласкающих, гладящих рук на своем теле, россыпи поцелуев и меток. Он схватил игрушку, покрывая её лубрикантом, чтобы толкнуть в себя, безошибочно находя нужную точку. Пронзившее его наслаждение заставило ноги подкоситься, и жалкое хныканье сорваться с губ — он включил вибрацию, откидывая голову назад, задыхаясь, и тогда чьи-то руки развернули его спиной к стене.       — Твою мать, я сейчас кончусь. Или кончу. Можно?..       Это был Джено — Ренджун приоткрыл глаза, чтобы столкнуться со слишком горячим видом: два обнаженных парня у его ног, жадными глазами глядящие на него, словно пытающиеся впитать всё, что они видят.       — Что? — Ренджун разлепил губы, чтобы спросить, и Джено высунул язык, едва ощутимо касаясь головки члена, заставляя схватиться за скользкую плитку в попытках удержаться на ногах и тоненько проскулить.       — Мы с Джено сделаем это вдвоём, хочешь, детка? — мурлыкнул Джемин, укладываясь щекой на чужое бедро. — Тебе стоит только попросить.       Вибрация внутри сводила с ума. Но ещё большее сумасшествие несла эта разрушительная, потрясающая страсть, с которой эти двое смотрели на Ренджуна — сопротивляться ей было невозможно.       — Пожалуйста, — всхлипнул он, не в силах оторвать взгляда от застывших в ожидании лиц. — Пожалуйста, сделайте это!..       Удовольствие от двух горячих ртов, жадно ласкающих его, было невыносимым: Ренджун задрожал, скуля и хватая ртом воздух. Слёзы выступили на его глазах, и через их пелену он смог разглядеть, как Джено и Джемин целуют друг друга, обернув языки вокруг его члена — эта картинка заставила громко простонать, погружаясь в глухую сияющую пустоту наслаждения.       Джено всегда казалось, что потерять сознание от оргазма — это что-то порнушно-киношное, слишком далёкое от реальности. Но теперь у него на руках лежал раскрасневшийся, бесчувственный Ренджун, а где-то на периферии причитал и охал Джемин:       — Это всё я виноват. Боже, что я наделал, — он притащил смоченное ледяной водой полотенце из ванны.       — Хватит самобичевания, — нервно попросил Джено, прикладывая влажную ткань к чужому лбу.       — Почему так шумно? — хрипло спросил Ренджун, открывая глаза, и Джемин вскрикнул, падая перед кроватью на колени:       — Ты нас напугал! Я чуть с ума не сошел за это время.       — Джемин, две минуты прошло, — закатил глаза Джено.       — Да, но это были самые ужасные две минуты!       Ренджун огляделся. Он был небрежно накрыт полотенцем, и головой лежал на дженовых бёдрах — воспоминания наводнили его голову, заставляя покраснеть.       — Ох, простите. Изредка такое бывает, — Ренджун застенчиво укутался в полотенце. — Мы можем продолжить.       — Продолжить!.. После того, как я чуть не убил любовь своей жизни! — патетично воскликнул Джемин, и Джено рассмеялся:       — Я думал, это я — любовь твоей жизни.       — Ты тоже, но это другое, — отмахнулся Джемин, принимаясь ласково ворковать вокруг Ренджуна, сцапав его ладошку. — Как ты себя чувствуешь? Водички? Голова не кружится?       — Всё в порядке, — ответил Ренджун. — Если хотите… Я мог бы помочь вам. Если это всё ещё требуется, — он покосился на пах Джено. Очевидно, чужое возбуждение ещё не спало, но тот улыбнулся, качая головой:       — Не надо. Все окей.       Кажется, Ренджун выглядел не убежденным: он нахмурился, кусая губы. Вина так отчётливо читалась в его лице, что Джено предложил:       — Хочешь посмотреть, как мы с Джемином сделаем это? — под одобрительный джеминов возглас.       — Хочу, — сказал Ренджун, покрываясь розовым румянцем.       Он уселся в кресле, завёрнутый в одеяло, чтобы во все глаза уставиться на завораживающую картинку на собственной кровати, где два самых любимых его человека ласкали друг друга.       — Я плыву! Смотри, Джено, я плыву! — Ренджун булькнул, глотнув воды, и закашлялся.       — Опа, поймал, — Джемин перехватил его поперек торса, прижал к себе. — Всё хорошо. Я рядом, нет поводов для паники.       — Отстань, — буркнул Ренджун, недовольно хмурясь. — Кто тут паникует?       На самом деле, страх всё ещё не отпустил его, сидел, притаившись внутри, как глубоководная рыбина. Но он был где-то там, далеко, а тёплые руки держали крепко, и Ренджун позволил себе откинуться на спину, дрейфуя. Вода залилась в уши, погружая его в безмолвную колеблющуюся невесомость, и Ренджун прикрыл глаза, глубоко вдыхая морской воздух, ощущая движение воды и прикосновение ещё одной пары рук.       «Джено», — догадался он, улыбаясь и получая короткий поцелуй в лоб, задрожал ресницами, позволяя картинке перед глазами дробиться ослепительными бликами — два родных лица склонились над ним, словно два солнца.       — Я люблю тебя, — сказали беззвучно джеминовы губы. Тихая улыбка скользила на них — она уколола Ренджуна куда-то в самое сердце.       — Я тоже люблю тебя. Люблю вас обоих, — сказал Ренджун, не слыша собственного голоса, и тут же был выдернут из воды под лучи палящего летнего солнца.       — И я тоже, — сказал Джено. — Я тоже люблю вас обоих.       Соль на их языках была сладкой. Крики чаек над головой, плеск прозрачных изумрудных волн, мягкий зыбучий песок под ногами — пожалуй, это было самое лучшее лето в ренджуновой жизни, и если бы он высказал это вслух, Джено и Джемин с ним согласились бы. А ещё добавили, что дальше их ждёт не один десяток таких солнечных и не очень дней, проведенных вместе — и ничуть не менее счастливых. Летом, зимой, весной и осенью. Потому что когда вместе — не страшно.       Ведь для того чтобы стать смелыми, нам просто нужна поддержка. Безусловная, беспричинная и полная.       Ренджун оглянулся. Там, на залитой мягким осенним солнцем улице стояли Джено и Джемин, о чем-то оживлённо спорящие. Отголоски их разговора доносились до Ренджуна сквозь шелест всё ещё зелёной листвы.       — А я говорю, надо класть ламинат! — запальчиво сказал Джемин, активно жестикулируя.       — Ты ламинат этот уничтожишь за год, — возмутился Джено. — Будем закатывать всё в плитку.       — А кто эту плитку класть будет? Ты, что ли? — вспыхнул Джемин, и вдруг, заметив Ренджуна, принялся махать двумя руками, и Джено засмеялся, а потом присоединился к нему.       — Мы сделаем заливные полы! — крикнул Ренджун, улыбаясь. — Вам придется послушаться меня, потому что вы оба в ремонте ничего не понимаете, а ещё мой финансовый вклад — самый большой, — он поднял руку, чтобы помахать в ответ.       Оглушительная волна нежности поднималась в ренджуновой груди, и он оседлал её с ликующим восторгом начинающегося сёрфера.