Love surfing

      Пожалуй, Ренджун погорячился.       Его кинуло в холодный пот и нервную дрожь. Ласковое, тёплое прикосновение волн было приятно, но вместе с тем пугающий простор открывался перед глазами.       А ведь Ренджун не мог плавать даже в бассейне.       — Может, не стоит? — взволнованно переспросил Джено.       Он держал Ренджуна за руку и старался не морщиться от того, насколько сильной была чужая хватка.       — Нет, — сказал Ренджун упрямо, — я сделаю это.       — Детка, думаю, у тебя проблемы психологического характера, — мягко произнес Джемин, свободной рукой накрывая его бледную щёку. — Я не знал, когда предлагал тебе это. Всё в порядке. Ты не должен учиться плавать, раз так боишься.       — Я не боюсь! — голос Ренджуна сорвался, но он сделал пару шагов в воду, входя по колено.       Он знал, что если уйдет сейчас, то уже никогда не вернётся — запакует вещи, испуганно сбежит, забьётся в темный угол в квартире и будет сидеть там до скончания веков от стыда за собственную слабохарактерность и трусость.       Шаг. Ещё один. Ренджун напрягся всем телом, зажмурился, чувствуя, как волна окатывает его до живота, и Джено положил теплую руку ему на плечо, развернул к себе лицом.       — Открой глаза, — сказал он. — Посмотри на меня.       Джемин стал за ренджуновой спиной, прижимая к себе, шепнул на ухо:       — Детка, посмотри на Джено.       Ренджун открыл глаза, чтобы тут же захлопнуть их вновь: Джено мягко коснулся его губ, скользнул внутрь языком и приласкал.       — Расслабься, — мурлыкнул Джемин, поглаживая ренджуновы бока. — Давай, ещё пару шагов вперёд, ты молодец.       Зажатый между двумя тёплыми телами, с грохочущим в груди сердцем Ренджун сделал шаг вперёд, потом ещё и ещё один, позволяя воде подняться до уровня груди.       — Мы с Джемином держим тебя, ты в безопасности, — сказал Джено, отрываясь. — Смотри, вода тоже держит тебя.       Волны мягко покачивали Ренджуна, и зудящее напряжение потихоньку отпускало. Он глубоко вздохнул, продолжая цепляться за дженовы плечи, прислушался к ощущениям.       Пугающая стихия, словно дикий лев, улеглась в ногах, игриво толкнула под ослабевшие коленки, и Ренджун взвизгнул, когда мелкая волна брызнула ему прямо в лицо, и вдруг рассмеялся, представляя, как глупо, должно быть, выглядел с вытаращенными глазами и мокрой головой.       — Хочешь выйти? — предложил Джемин, и Ренджун помотал головой.       — Нет, — сказал он. — Ещё чуть-чуть побудем так, хорошо?       Солнце пекло в макушку, соленый ветер ворошил волосы, и откуда-то издалека доносились отголоски музыки. Ренджун стоял в море, позволяя обнимать себя руками и струями прохладной воды.       Они сделали ещё несколько заходов, и каждый раз Ренджун чувствовал себя всё спокойнее. Но стоило кому-то разжать руки, как паника охватывала его.       — Детка, ты точно в порядке? — хрипло переспросил Джемин.       На этот раз он находился спереди, и Ренджун окинул его покрасневшее лицо удивлённым взглядом:       — Да, всё хорошо, — сказал он.       — Вот и славно, — выдохнул Джемин. — Тогда можешь не ёрзать, пожалуйста?       — Да, пожалуйста, — шепнул ему на ухо Джено. — А то это становится несколько… затруднительным.       Ренджун неловко развернулся, чтобы переспросить, и бедром прижался чуть ближе необходимого и, ох.       Теперь он чувствовал масштаб проблемы.       Джено коротко выдохнул. Взгляд его был тёмным и тяжёлым, пускающим волнительный жар заниматься внутри живота, и Ренджун сглотнул ставшую вязкой слюну, пошевелился, удобнее становясь на дне.       — Боже, я сейчас скончаюсь, — простонал Джемин. — Можно я потрогаю тебя? Немножко? — его голос был умоляющим, и Джено раздражённо цыкнул.       — Нана, мы уже обсуждали это. Перестань…       — Хорошо, — сказал Ренджун, зажмуриваясь, позволяя огню плеснуться в крови. — Если немножко.       Со рта Джемина сорвался счастливый стон — он припал губами к изгибу ренджуновой шеи, нежно прихватывая кожу.       — Скажи, когда мне остановиться, — пробормотал он, притираясь к чужим бёдрам, и Ренджун кивнул.       Джено не сводил с них глаз, и от этого пристального внимания сладкая дрожь пробежалась пульсацией по телу, коленки ослабели — Ренджун позволил воде подхватить своё обмякшее тело, ладонями цепляясь за чужие широкие плечи, раскаленные полуденным солнцем.       — Я поцелую тебя? — шепнул Джено, но Ренджун не стал дожидаться этого и сам коснулся его губ своими, чувствуя, как по телу скользят, поглаживая и сжимая, четыре руки.       Джемин недовольно простонал, заставляя Ренджуна развернуться к себе. Он впился губами в чужой приоткрытый рот, пуская в ход язык, а руками скользнул вниз, чтобы сжать ягодицы. Ренджун выдохнул, подаваясь навстречу прикосновению — обжигающее, волнительное чувство овладевало им всё больше, и влажные руки Джено, поглаживающие по груди, лишь усиливали его. Ласковые пальцы сжали и мягко потерли соски, и Ренджун выгнулся со сдавленным стоном — Джемин жадно проглотил его, позволяя себе чуть больше: ладонью накрыл чужое явное возбуждение, мягко массируя, заставляя Ренджуна всхлипнуть, дёрнуться и задрожать.       — Детка? — Джемин отстранился на мгновение. — Мне прекратить?       Ренджун замотал головой, зарабатывая мягкий смешок от Джено над ухом.       — Тогда мы можем снять их с тебя? — спросил Джено, запуская палец под резинку чужих плавок.       — Не надо, я стесняюсь, — пробормотал Ренджун. — Вообще, мне стыдно — я должен был сказать об этом раньше, — он глубоко вздохнул перед тем, как признаться: — Технически, я девственник.       — Технически? — Джемин приподнял бровь, забавляясь. Игривое выражение было написано на его лице.       Джено усмехнулся:       — У меня нет никаких предположений по поводу того, что ты имеешь в виду.       Ренджун почувствовал, что его раздражает всеобщее веселье в такой неподходящий момент, поэтому сказал, как всегда обезоруживающе честно:       — Вот ничего смешного нет, к вашему сведению! Как ещё я должен был описать тот факт, что никогда не спал ни с кем, предпочитая игрушки? — и зачем-то добавил: — Их у меня не так и мало. Я много что пробовал и неплохо знаю своё тело.       Джемин уставился на него во все глаза, блестящие азартом и восторгом:       — Вау. И правда, мы даже не могли предположить этого, Джено, — он ухмыльнулся, сжимая пальцы на ренджуновом члене. — Наша детка — невинный малыш со своей волшебной коробочкой игрушек.       Одна мысль о том, как потрясающе Ренджун мог бы выглядеть распластанным по простыням, хныкающим, насаживающимся на игрушку, была слишком, слишком возбуждающей — Джено рыкнул, собственнически притягивая его за бёдра к себе:       — Мы бы могли показать тебе небо в звёздах.       Ренджун издал тонкий, высокий стон, и Джемин ухмыльнулся, начиная работать пальцами быстрее:       — Ох, тебе было бы так чудесно, малыш! Только представь: ты, я и Джено на одной кровати. Ты получил бы удовольствия в два раза больше, чем от кого угодно, чем от любой, даже самой лучшей своей игрушки. Я бы спустился вниз, чтобы взять у тебя в рот. Долго и хорошо готовил твою дырочку своими длинными пальцами. Наполнил бы твою сладкую задницу своим членом. Или ты захотел бы отсосать мне? Мы с Джено могли бы так хорошо взять тебя с двух сторон.       Стоны рвались изо рта у Ренджуна, всё в глазах было затянуто белой пеленой: картинки, нашептанные этим ласковым низким голосом проникали в сознание сладким ядом, и стоило Джено сделать ещё один толчок сзади, а Джемину сжать пальцы чуть сильнее, он погрузился в ослепительно белый свет.       — Пожалуй, именно этого я тебе и желал, когда говорил, что и на твоей улице будет праздник.       Ренджун буквально мог видеть эту самодовольную улыбку на донхёковом лице.       — Так что мне делать? — спросил он, почему-то начиная смущаться.       — Что делать? Детка, получай удовольствие, — мурлыкнул Донхёк. — Пусть всё идёт медленно. Притритесь друг к другу! Хотя, вы уже.       — Донхёк, — простонал Ренджун, покрываясь румянцем. — Я тебе больше ничего не расскажу!       — Тогда я больше тебе ничего не смогу посоветовать, — сокрушенно пробормотал Донхёк, под конец срываясь на гомерический хохот. — Ладушки, я люблю тебя, детка! Развлекайся там и не забывай про защиту.       Он отключился, и Ренджун ударился головой о подушку несколько раз:       — Нет, это уже слишком! — сказал он самому себе, не догадываясь, что жизнь готовит ему куда более весомые поводы для смущения.       Джено всю ночь ворочался, не в силах уснуть.       Скоро надо было уезжать обратно, домой, и ужасно сильно хотелось верить, что Ренджун поедет с ними. Нет, конечно, тот не собирался оставаться на побережье дольше, просто была слишком большая разница в том, чтобы вернуться домой вместе, или приехать каждый сам собой — по крайней мере, для Джено это очень много значило.       Приближалась точка невозврата, и Джено хотелось сунуть голову в песок на пляже, словно глупой птице — так, словно это могло отсрочить тот день, когда придется паковать вещи и покидать гостеприимный курорт, чтобы вернуться обратно в серые бетонно-асфальтовые джунгли.       А что, если они облажаются, напугают Ренджуна чем-то, и он сбежит? Что тогда будет делать Джено, когда придется утешать эмоционального Джемина, остро переживающего свои любовные неудачи? Джено не был уверен, что у него будут на это силы. Впервые он чувствовал нечто настолько особенное: это были не просто бабочки в животе, а целый волнующий океан — то поднимающийся вверх волной адреналина и восторга, то превращающиеся в мирный и нежный штиль.       Ренджуна хотелось любить.       Помочь ему забыть каждый из страхов, растворить неуверенности, заставить почувствовать, что Джено и Джемину — им обоим, таким не похожим, но близким — можно доверять.       — Не спишь? — сонно шепнул Джемин, шумно дыша в шею, и Джено помотал головой. — Думаю, нам надо съехаться. Нам втроём, — он зевнул и сонно завозился.       — Боюсь, что мы спугнем Ренджуна своей поспешностью, — горько улыбнулся Джено. — И он сбежит от нас.       — Наш малыш намного сильнее, чем ты думаешь, — сказал Джемин. — Он борется со своими слабостями, он такой смелый. Я даже начинаю задумываться о том, чем мы заслужили такое сокровище, — он захихикал, тут же сбивая серьёзный настрой: — Хочу увидеть его коробку с игрушками. Ух, это слишком горячо!       Джено простонал:       — Успокойся, пожалуйста! — но Джемин успокаиваться не хотел.       По-хозяйски он сунул руку в чужие пижамные штаны, обхватывая твердеющий член, прижался губами к дженовой ключице:       — Нет, ну ты только представь: наша сладкая детка развлекается с собой, растягивает себя тонкими пальчиками, дрожит, ёрзает и цепляется за простыни. У Ренджуни такой милый голос. Как думаешь, насколько хорошо он звучит, когда не сдерживает стонов?       Окей, это маленькое ночное приключение было весёлым — если можно таким словом охарактеризовать хороший незапланированный секс. Но сейчас, при свете дня, Джено снова столкнулся со всеми своими переживаниями.       Захочет ли Ренджун жить с ними — это был уже другой вопрос. На первый план лезло банальное и простое: деньги.       Для того, чтобы снимать квартиру необходим был немаленький залог, а ещё определенная сумма на несколько месяцев вперёд. Джено вздохнул, открывая мобильное приложение банка и глядя на свои не слишком крупные накопления. Этого вряд ли хватило бы на полноценный залог, не говоря уже о том, чтобы заплатить за съем.       На Джемина особенно рассчитывать не приходилось: он был не очень хорош в накоплении денег, и вечно тратился то на вкусную еду, то на какие-то развлечения или подарки.       «Надеюсь, Ренджун более бережно относится к своим финансам», — мрачно глядя на цифры в банковском счёте, подумал Джено. — «Более бережно, чем мы двое», — он поднял голову, чтобы поглядеть на Джемина, и тот улыбнулся, подмигнул ему:       — У меня идея на миллион! Как на счёт того, чтобы завалиться к Ренджуни в номер и посмотреть кино?       — Звучит здорово! — кивнул Джено.       — Ага, — пританцовывая, Джемин скрылся в кухне. — Хочешь рис с мясом? — спросил он.       За одно только умение готовить Джемину стоило простить всё остальное (и не то, чтобы там был большой список того, что стоило прощать): за его блюдами выстраивалась очередь из вечно голодных друзей ещё со студенческих времен, когда он умел из нифига приготовить что-то не просто съедобное, но ещё и вкусное. Здраво рассудив, что к Ренджуну надо заходить с козырей, Джено предложил:       — Нана, а ты не хочешь приготовить пиццу, чтобы угостить нашего малыша?       — Так что, детка, где твоя волшебная коробка? — Джемин ухмыльнулся, озираясь по сторонам, и Ренджун тут же пожалел, что впустил его к себе в номер.       «Вечер с кино, говорили они. Будет весело, говорили они».       Джено оставил лёгкий поцелуй на его щеке:       — Куда мне положить пиццу? — спросил он.       — Пиццу? — встрепенулся Ренджун, облизываясь, и Джено рассмеялся на обиженное лицо проигнорированного Джемина.       — Между прочим, это я её готовил! — объявил он. — И я тоже заслужил поцелуй.       Ренджун поцеловал бы его в любом случае, особенно, когда Джемин глядел так: внимательно и жадно, заставляя внутри всё сжиматься, словно пружина.       Они устроились на кровати, и Ренджун повернулся к Джемину, чтобы тут же быть втянутым в горячий поцелуй.       Конечно, поцелуями в тот вечер всё не закончилось. Джемин умел быть очень, очень убедительным, а его умелые руки так хорошо находили всё нужные точки на ренджуновом теле, что тот и не заметил, как позволил запустить ладонь себе в трусы. Джено, не желающий оставаться в стороне, до терпкой боли сжал его ягодицы, и Ренджун заскулил: удовольствие жглось в груди, он задыхался от сводящего с ума томительного напряжения.       — Кончишь для нас, малыш? — шепнул ему на ухо Джено, проходясь языком по раковине уха, и тогда Джемин ускорился, а Ренджун задрожал, почти заплакал, дёрнулся в объятиях, позволяя узлу наслаждения взорваться внутри.       — Теперь я… — Ренджун не мог найти в себе сил сказать это вслух, повернулся к Джено, затуманенным от пережитого взглядом и, собрав всю свою решимость, накрыл чужое возбуждение.       — А мне ты не хочешь помочь, сладкий? — заныл Джемин, притираясь к чужим бёдрам, и Ренджун выдохнул:       — Ты будешь дразнить меня. И я боюсь, что я не буду достаточно хорош для тебя.       — Ты всегда будешь достаточно хорош для меня, детка, — серьёзно сказал Джемин, приподнимаясь на кровати, чтобы заглянуть в чужое лицо.       Он улыбнулся, когда добился от Ренджуна неуверенного кивка, а потом опустил взгляд на тяжело дышащего Джено, молчаливо кусающего губы и подставляющегося под неторопливые прикосновения ренджуновой маленькой ладони.       — Как насчёт того, чтобы немного помучать нашего ДженДжено?       — Мало я с тобой мучаюсь? — фыркнул тот, приоткрывая глаза, и Джемин деловито расстегнул чужие брюки, чтобы стянуть их.       — Займись майкой? — предложил он, и Ренджун неловко прикоснулся к груди Джено, хватаясь за ткань, и тот поднял руки, позволяя раздеть себя.       Ренджуново дыхание перехватило от картины, открывшейся перед ним: податливое полуобнаженное тело, покрытое лёгким загаром. Сорванное дыхание Джено, румянец на его щеках, искусанные, зацелованные красные губы и чёрный пронзительный взгляд — это было слишком прекрасно.       — Мне снять с него бельё? — спросил Джемин. — Мы можем оставить всё так, если тебе некомфортно.       — Всё в порядке, можешь сделать это, — Ренджун сглотнул, и Джемин кивнул, в одно движение стягивая оставшуюся одежду.       И… ох. Джено был большим.       Его увитый венами член прижался к животу, пачкая его предэякулятом, и Ренджун вздрогнул, представляя, каково было бы ощутить его тянущее давление внутри.       Знакомая нервозность покалывала иголочками в районе солнечного сплетения, но он отмахнулся от неё, как от назойливой мухи.       «Так, для того, чтобы продолжить, нам понадобится смазка», — подумал Ренджун, вставая с кровати, чтобы направиться к сумке.       — Всё хорошо? — послышался голос Джено, и Ренджун обернулся — тот сидел на кровати, глядя на него обеспокоенно. — Хочешь закончить? Нам уйти?       Боже, Джено иногда перегибал палку со своей заботой, но что-то слабое и нежное внутри Ренджуна трепетало, впитывало её с жадностью нуждающегося во влаге растения.       — Нет, — сказал он, седлая чужие бёдра с нужной бутылочкой в руках. — Не думаю, что я могу сделать это ртом, но я постараюсь заставить тебя кончить руками.       Короткий, неожиданно громкий стон сорвался с губ Джено, и Ренджун, подстегнутый им, выдавил лубрикант на пальцы, чтобы обхватить дернувшийся от удовольствия член.       Что же. Это не было страшно или плохо: кожа ощущалась тонкой и бархатистой, приятно горячей. Ренджун припомнил то, что нравилось ему самому — он обхватил ствол одной рукой, второй дразняще скользя по головке, нахмурился, внимательно следя за реакцией Джено на свои действия — тот задохнулся стоном, сжал в пальцах простыни, толкнулся вверх.       — Чёрт, ты делаешь первоклассное шоу, сладкий, — выдохнул Джемин, и Ренджун оглянулся, чтобы увидеть, как тот сидит в кресле сбоку, бесстыдно лаская себя, приспустив джинсы с бельём. — Скажи, Джено, наш малыш хорошо для тебя старается?       — Да, да! — тот толкался навстречу, зажмурив глаза. — Я сейчас кончу!..       — Давай, малыш. Я тоже близко, — Джемин простонал, ускоряя движения своей руки на члене.       Ренджун, охваченный сладким чувством контроля над этим чувственным телом под собой сжал пальцы сильнее, лаская требовательно и резко, и Джено вскрикнул, позволяя жемчужным брызгам своего семени выплеснуться на чужие пальцы. Джемину не понадобилось много времени для того, чтобы последовать за ним — он низко простонал, закатывая от удовольствия глаза и кончая, и Ренджун вдруг подумал, что ему слишком сильно понравилось то, что он видит. А ещё то, что он мог бы получить от них чуточку больше.       Мог, и очень хотел бы.