Легко на сердце

      Геральт пролежал в полудреме всю обратную дорогу, но когда телега приблизились к дому и остановилась, медальон вдруг вздрогнул и тихо завибрировал, мгновенно спугнув остатки сна.       Магия. У них незваные гости.       Геральт резко сел, мигом открыв глаза.       — Жди тут, — шепотом приказал он Лютику и, спрыгнув с повозки, ловко вытащил меч, перебежал по тени до дома, осторожно поднялся по крыльцу, бесшумно приоткрыл дверь и зашел. В нос с порога ударил до боли знакомый аромат духов. Геральт отточенным движением убрал оружие обратно.       Внутри на треногом табуретике в изящной позе сидела красивая, загорелая синеглазая женщина, которая выглядела миражом или иллюзией — настолько сильно она не вписывалась в окружающую обстановку. Одетая в шикарное легкое шифоновое платье леопардовой расцветки, в дань зерриканской моде, отороченное узорной вышивкой золотыми нитями, глубоко декольтированное, длинное, но с двумя откровенными разрезами, слегка приоткрывающими округлые бедра. На тонких изящных руках широкие браслеты, на шее золотое колье без камней, на щеках яркий румянец, на красных губах ни капли помады, а в глазах…       — Трисс?       — Геральт!       Лютик, услышав дружелюбные приветствия, тут же запорхнул внутрь, словно и не ждал в телеге, а шел по пятам.       — О, маэстро Лютик! — Трисс прелестно улыбнулась, лукаво просияв васильковыми очами из-под чернильно-темных ресниц, и будто случайно качнула тонкой ножкой, обутой в легкую сандалию, отчего складки ткани сползли, чуть сильнее оголив загорелое бедро. — Приятно вновь встретиться.       — А мне-то как приятно, мадемуазель Меригольд! Вы так и не ответили на мои письма, — Лютик мгновенно оказался подле чародейки, присел на одно колено и, нежно взяв протянутую ладонь в свои руки, поцеловал костяшки пальцев. Каждую. Мягко. Медленно. Пять клятых раз! Геральт сосчитал, сжав зубы и поигрывая желваками.       — Ох, — вздохнула Трисс. — В том нет моей вины, уверяю вас. Должно быть, они просто затерялись по пути.       — Бальзам на мою душу, — вздохнул Лютик, театрально приложив ладонь к груди. — Я так мечтал увидеть вас вновь. Как может быть, что с нашей прошлой встречи вы стали еще более красивы? — вдохновенно продолжал заливать он. — Ваши глаза сверкают ярче сапфиров, а теплая улыбка согревает мое замерзшее сердце…       Геральт не удержался и тихо фыркнул, сложив руки на груди. Лютик в своем репертуаре. Хотя Трисс, несомненно, была и оставалась великолепной: с богатыми каштановыми кудрями, осиной талией, упругой грудью, доброй улыбкой и ясными глазами, в общем — по своему уникальной. Но… Но…       какие еще письма, блин?.. И почему он впервые об этом слышит?..       Геральт слегка заревновал, но в глубине души понимал восхищение Лютика, ведь сам однажды плавал в сетях «сапфировых очей» и ненадолго попался. А барду часто нравились те же женщины, что и ему. Только с Йеннифер вкусы у них вдруг разошлись… Непонятно почему?.. Хмм.       — Вы мне очень льстите, маэстро, — игриво хихикнула Трисс, но ладонь из рук Лютика так и не убрала. — Продолжайте, прошу. Комплименты из ваших уст ласкают мой слух после долгих дней в одиночестве. Буду рада послушать ваши стихи и новые песни. Над чем вы сейчас работаете?..       Геральт знал, что Меригольд и Лютик знакомы, но даже и не подозревал, насколько эти двое светских «цветочков» успели отлично спеться, поэтому не смог больше молчать и грубо вклинился, желая внести свою ложку дегтя в эту бочку приторно сладкого флирта.       — Что послужило причиной столь внезапного визита, Трисс? Ты, помнится, клялась, что ноги твоей здесь больше не будет.       — Да вот, — чародейка отлипла наконец взглядом от Лютика, и укоризненно посмотрела на него, прицокнув язычком, — решила все-таки тебя навестить, сообщить, что Цири до конца лета побудет у меня. Я ее не уговаривала и не заставляла, она сама захотела, узнав, что я сейчас живу в Зеррикании. Замечательная страна с интересной культурой, как ты знаешь. Цири сможет раскрыть там свой потенциал, не привлекая излишнего внимания. А ее боевые умения сыграют только на руку. Она ведь сильная девушка, и душой и телом, там таких ценят, а не чураются, в отличие от остального мира. А вот ты, Геральт… мог бы и подумать, что окрестности Каэр Морхена — не лучшее место обитания для молодой княжны! А нянька из Эскеля, как из тебя… поэт или трубадур. Не в обиду вам, маэстро Лютик, сказано. Знаешь, что они делали, когда я их нашла?       — Что? — первым спросил Лютик.       — Копались во внутренностях какой-то одной мерзкой твари, чтобы отыскать полупереваренную голову другой. Меня сразу затошнило от одного только вида, поэтому я так и не узнала, на кой, собственно, черт?! — всплеснула рукой Трисс, ударив ладонью по столу, а потом брезгливо стряхнула прилипшие к пальцам крошки. — Чудесное занятие для девушки, не правда ли? Оба возились там по уши в крови и кишках, голодные и злые. Представляешь?       — Вполне, — выдохнул Геральт. Примерно так он себе и представлял типичные будни парочки ведьмаков. Эскель наверняка брал заказы попроще, чтобы лишний раз не рисковать пока рядом Цири. А именно плевые с виду поручения, как правило, и оказываются такими вот странными. Или грязными.       — Что значит «вполне»?       — Будто твоя хваленая Зеррикания безопасна, — встречно возразил Геральт. — Там ядовитых гадов — сотни и тысячи.       — Ой-ли! — отмахнулась Трисс. — Не больше, чем обычно. Только в лесах, да по пустыням, по которым Цири шляться не будет, ведь я уж найду, чем ее занять. Да и я легко смогу вылечить от любого яда. Не беспокойся, я о ней хорошо позабочусь. Уж много лучше, чем дядечка Эскель. Голодной оборванкой она у меня однозначно не останется.       — Верю, — нехотя признал Геральт. — Однажды Трисс его уже выручила с Цири, показала, что достойна доверия и может отлично с ней ладить. Теперь ему будет немного спокойнее. — Спасибо, что сообщила. Я тебе благодарен за заботу о ней.       Трисс кивнула и улыбнулась.       — И чем же вы тут занимаетесь, мальчики? — спросила она, вдруг сменив тему, и изящно положила одну ножку на другую, отчего стали видны теперь уже оба обнаженных бедра. Лютик продолжал стоять на одном колене рядом с чародейкой, нежно поглаживая ее руку кончиками пальцев, и не сводил глаз с груди. Геральт, заметив это, мгновенно почувствовал тихую ярость.       — Все рогаликами балуетесь? — хихикнула Трисс, внимательно оглядевшись вокруг.       — Угощайся, — Геральт улыбнулся предельно мило, насколько только был способен, и сел рядом на второй стул, пододвинув тарелку со сладким поближе к чародейке, пытаясь перетянуть на себя ее внимание.       «Пусть хрен Лютику сегодня обломится! Надо постараться».       — Я уже, благодарю, — кивнула Трисс и вдруг обвила своей теплой нежной ладонью его руку, погладив венку на запястье подушечкой большого пальца. — Попробовала, пока ждала.       — Готовил Геральт, — с потрохами сдал его Лютик. — Я лишь дегустировал. Вкусно, не правда ли?       — Очень вкусно. Кстати, где вы так долго были? Я вроде бы слышала странный звук, как от обвала…       — Это… — начал было рассказывать Геральт, но Лютик его перебил:       — Это тоже мы… баловались!       Поэт заливисто рассмеялся. Геральт весело усмехнулся.       — Вижу, совсем тут сдурели и одичали! — гневно воскликнула Трисс, не оценив шутку. — Но теперь я понимаю, почему вы оба с ног до головы в грязи, — произнесла она и вдруг наклонилась и нежно провела пальцем вдоль брови Лютика, стирая пыльное пятнышко со лба, потом огладила его щеку и ласково провела по волосам.       Не успел Геральт разозлиться от такого нахального покушения на Лютика, как чародейка уже поднялась и с грацией дикой кошки, под стать узору на платье, подошла к нему, остановилась очень близко, оперлась коленкой о его ногу, наклонилась, отчего открылся соблазнительный вид в глубину декольте, и мягко коснулась щеки. Геральт невольно сглотнул, когда Трисс, внимательно заглядывая ему в глаза, медленно провела подушечками пальцев от скулы до подбородка, а потом тихо выдохнул, когда она элегантно отбросила за спину копну волос и присела обратно на стул рядом с Лютиком, вновь начав покачивать загорелой ножкой, до колен обвитой тонкими ремешками сандалии. А потом взяла в одну руку его ладонь, а в другую — Лютика, ласково скользнув пальцами по запястью.       Чертовски странно.       Оба замерли, внимательно поглядев на чародейку. Воздух в комнате словно наэлектризовался, повисло ощутимое кожей напряжение.       Трисс окинула их таинственным взглядом, а потом игриво сказала:       — Вы тут устраиваете обвалы и подсели на сладости. Я трачу время на бессмысленную учтивую болтовню, но может нам всем стоит для развлечения просто раздеться?.. И вместе окунуться в теплую водицу? Я бы тщательно оттерла вас от грязи. Обоих. А потом вы бы меня. Ммм?.. Что скажете?       Скрытый намек, запрятанный меж слов, слышался кристально ясно.       Да…       Вот чего-чего, а подобного предложения Геральт совершенно не ожидал. По изумленному лицу Лютика ярко виднелось, что он охренел не меньше.       Что за день-то сегодня такой? Фаза бредолуния?       Ведьмак и бард молча посмотрели друг на друга, затем на чародейку, которая соблазнительно улыбалась, почти смеясь, и открыто наслаждалась ошарашенным выражением их лиц, а затем вновь изучающе глянули друг на друга.       Лютик слабо и как-то нервно улыбнулся и, казалось, был не против, но почему-то промолчал. Геральт от накатившей ураганной волной ревности чуть сразу грубо не послал обоих «цветочков» к дьяволу, но потом выдохнул и заставил себя успокоиться, задумался и решил, что внезапное предложение — отличная возможность сблизиться. Новый уровень отношений… доверия.       Как бы это могло быть?       Мысли вдруг наполнились весьма пикантными сценами, красочными, возбуждающими, многообразными… и он, поддавшись на чарующе-прекрасные видения, обещающие сладость, страсть, любовь и ощущение свободного полета, мечты… решил согласиться. Ведь так будет гораздо проще прикоснуться к Лютику, легче помять его широкие худые плечи, медленно огладить бока, прижавшись животом к его спине, шлепнуть звонко несколько раз по заднице, чтобы придать мотивации, пока тот будет стараться между ног Трисс, и в конце концов жадно поцеловать, не сдерживаясь, а затем просто наблюдать, ответит ли он взаимностью, решит ли продолжить игру и каким образом. Да и Трисс, как выяснилось, хотели они оба, а она их. В итоге никто точно не останется в обиде.       Геральт кивнул и выжидающе взглянул на Лютика. Бард, успевший покрыться легким румянцем, вновь необычно промолчал, прикусив губу, но тоже медленно согласно опустил голову, вдруг посмотрев ему прямо в глаза пронзительным, но нечитаемым взглядом, от которого лесом встали волоски на коже, а по позвоночнику будто скатилась горячая волна. Черт!       Вот же красивый котий сын! Как же сильно он его хотел прямо сейчас…       Геральт целиком погрузился в мечтания. Но весь будоражащий кровь запал, весь чудесный настрой, все заманчиво волнующее, томительное чувство предвкушения испортила одна простая фраза из уст Трисс:       — Если мы все решили, то вам, маэстро Лютик, стоит уже отпустить мою руку, я никуда не исчезну, обещаю. Лишь открою портал.       — Портал? — Геральт словно резко протрезвел, морок возбуждения спал, и в голову набатом ударило чувство ясности.       — Ну, да, портал… ко мне, — Трисс эффектно выгнула бровь. — Ты же, надеюсь, серьезно не думаешь, что мы останемся здесь?.. — она поморщилась и брезгливо осмотрелась вокруг, одарив пару соломенных тюфяков особо долгим презрительным взглядом. — В моих покоях большая купальня, отличная кованая кровать с пуховым матрасом, троих точно выдержит, а еще очень чисто.       — Пожалуй, я откажусь, Трисс, прости, как бы заманчиво ни звучало, — сообщил Геральт. Давняя нелюбовь к порталам перевесила чашу весов против желания получить яркие впечатления. Да и на самом деле он не очень-то хотел делить с кем-то Лютика. А если совсем по-честному — с недавних пор категорически не хотел. И уж крайне неправильным было бы давать ложные надежды самой Трисс, ведь она однозначно по-прежнему рассчитывала заполучить бывшего любовника в свое единоличное владение снова, хотя он отказал уже дважды. Последний раз — прошлой зимой.       Не смогла Трисс понять и принять его новый образ жизни, дом в глуши и столь резкий уход от ведьмачества, а Геральт ради нее точно не переехал бы в невыносимо жаркую и полудикую Зерриканию, и от давней мечты отказываться не собирался. Вот и нашла коса на камень, как говорится.       — Мои порталы абсолютно безопасны! — почти по-кошачьи прошипела Трисс. — Сколько можно тебе объяснять?!       — Так все говорят, — индифферентно отрезал Геральт. — И порой случается, что эта фраза становится последним сказанным или услышанным в жизни. Я пас.       — А ты, Лютик? — Трисс, жутко разгневанная, резко развернулась к барду.       — Я… — глаза Лютика судорожно перебегали с чародейки на ведьмака и обратно. — Я тоже остаюсь, если Геральт не идет… Я, кхм… склонен доверять его мнению в вопросах безопасности. Простите, милейшая мадемуазель Меригольд. Быть может, судьба еще сведет нас в будущем?       — Только если вы собираетесь добраться пешком до Зеррикании. Но боюсь, к тому времени, у меня уже не будет настроения и желания никого из вас видеть! Счастливенько оставаться в своем свинарнике!       Гордо тряхнув роскошной копной волос, Трисс резко раскрыла дверь и вышла во двор. Взмахнула руками, сосредоточилась на заклинании, и уже через полминуты исчезла в сполохах магического света, которые на секунду ярко обрисовали обнаженный силуэт ее великолепной фигуры, словно шифоновое платье вдруг просто исчезло. Но портал сразу закрылся, не дав двум парам глаз достаточно времени налюбоваться, и на лесной поляне тотчас стало как-то темно и очень тихо.       — Геральт, — вздохнул Лютик, нарушив молчание. — Эх, Геральт, она…       — Богиня красоты? — иронично хмыкнул ведьмак. Бард говорил так про всех женщин, которым однажды захотел присунуть, но не свезло. Прямо слово в слово, лишь с разными поэтически-уточняющими вариациями.       — Да-а-а, — с придыханием ответил Лютик. — Как ты угадал?       — Интуиция, — Геральт улыбнулся краешками губ. — И простая внимательность. Ты зенками прилип к ее груди, я думал дыру в ее платье прожжешь!       — Но она ведь была без исподнего, правда? Мне не показалось? Я так захотел сам в этом убедиться, даже руки заныли… А ты нам все обломал, Геральт! — Лютик схватился за его плечи, посмотрев прямо в глаза. — Неужто нельзя было капельку потерпеть?.. Подумаешь портал!       Геральт чуть не поперхнулся воздухом от возмущения.       — Подумаешь?! Порталы — зло! В чистом виде, — он отвернулся от Лютика, вновь устало сев на стул. — Магия слишком нестабильна. Я лично видал человека, которого расщепило напополам. Погляжу я на тебя, когда ты, к примеру, переместишься, а яйца твои с членом на месте останутся.       — Ты прав, — Лютик вмиг побледнел, непроизвольно потрогав свои ценности между ног. — На самом деле я не готов так рисковать ради пары сисек, даже столь симметрично кругленьких. Ох…       Геральт одобрительно покивал в знак выражения солидарности. И порадовался, что бард все-таки умеет правильно расставить приоритеты, когда надо. Всегда важно не забывать, что порталы — та еще смертоубийственная гадость. И точно стоило учитывать, что даже при благополучном исходе перемещения, хитрюга Трисс могла бы обратно проход и не сделать, ведь совсем не хотела, чтобы он оставался в своих «зачуханских Вершках-корешках», как обмолвилась той осенью. А тащиться потом пешим ходом из Зеррикании?.. Нет уж, увольте.       — Ты писал ей письма? — задал наконец Геральт, мучающий его вопрос.       — А?.. Какие письма? Нет. Приврал. Но девушкам же нравится знать, что им пытались послать любовные послания, даже если таковых на самом деле не было, — Лютик подмигнул, а затем взял крохотное карманное зеркальце и придирчиво осмотрел себя, досадливо поморщился, и устало плюхнулся на стул, на котором недавно сидела чародейка. Потом так же брезгливо огляделся вокруг, провел пальцем по крошкам на столе и заявил, грустно вздохнув:       — Тут и правда грязновато!       — В этом виноват не только я, — поторопился отбрехаться Геральт. — Ты тоже. Кто утром накрошил рогаликами и не убрал?       — Мы грязные свиньи, Геральт! — трагично резюмировал Лютик, всплеснув руками. — В пыли с головы до пят, спим на соломе и живем почти в хлеву, поэтому нам и не обломилось.       — Что есть — то есть… Хочешь немного прибраться? Или вовсе уехать? — Геральт нахмурился.       — Неа… Хочу хорошенько помыться, — вдруг улыбнулся Лютик, сверкнув своими большими голубыми глазами. — И вам крайне советую, милсдарь Черноморд, ха-ха! Может, пойдем искупнемся в реке? Давно мечтал! Я даже поделюсь с тобой мыльной пастой.       — С чего такая щедрость, маэстро? — удивился Геральт.       Драгоценный запас мыльной пасты, смешанной из белой глины и различных дорогих масел и трав, был ограничен и виконт Панкрац его ревностно берег, ведь обычное мыло якобы «вонючее говно».       — Надеешься, Трисс вернется? Не рассчитывай.       — Не-е-ет. Уже про нее забыл! Я сегодня какой щедрый, оцени! Хочу, чтобы мы были не простыми свиньями, а чистыми-душистыми, — Лютик нашел свежую рубаху, штаны и банку с пастой, и схватив себя за нос, шутливо прихрюкнул пару раз, а затем бодро выбежал во двор.       — Эй! Ты, кабаний сын! — ему вдогонку крикнул Геральт, не сумев сдержать улыбку. — Ты куда понесся?! Пяточок себе отморозишь. Вода в реке еще холодная!       — Вот и проверю!       Приподнятое настроение барда оказалось жутко заразительным. Геральт, продолжая широко улыбаться, представил себе сперва соблазнительно мокрого Лютика, а потом, как шутки ради обязательно скинет его пару разков в воду, пока тот будет мылить вихры, желательно пощекотав за голые бока от души, заставляя выворачиваться и верещать. Замечтался-задумался, но потом вновь вспомнил, что водица-то сейчас в реке ледяная и тихо сматерился от досады, быстро скинул пыльные доспехи, похватал себе чистую одежду и выбежал на улицу…       Спасать любимого дурня от собственной дурости, куда ж еще.

-Х-

Порой преподносит нам жизнь… Особый сюрприз. Трисс. Влюбляемся мы, хотя зареклись… Трисс. Промокли те письма, чернила слились… Трисс. Поклялся исполнить любой твой каприз… Трисс. И с магией вдаль бесконечную мы б унеслись… Трисс. Но тайно надеялись выиграть собственный приз… Трисс. Когда-то давно двое судеб странно сплелись… Трисс. Не выступить мне с этой песней на бис… Трисс. Жизнь преподносит нам часто… Особый сюрприз. Трисс… (Лютик «Горелые рукописи»).