***
Серкан сосредоточенно вёл машину, а я не понимала, что происходит. Я даже не слышала, о чем был тот телефонный разговор, но мой личный кошмар выглядел злостно-расстроенным. Возможно, по своей душевной доброте мне даже хотелось пожалеть его, но воспоминания о своём месяце мучений и страданий мгновенно избавляли меня от такого странного желания. — Куда мы едем? — ну, а что? Я ведь не могла молчать вечно. — Ко мне в фирму. — Я сейчас снова выверну руль, останови машину, — думаю, я уже его изрядно вымотала, поэтому он просто посмотрел на меня, закатил глаза и продолжил вести машину. — Серкан Болат, останови машину или всё мне объясни! — снова смерил взглядом. — Хорошо, госпожа. Как я понял, у тебя есть ко мне профессиональные претензии. Точнее не ко мне, а к моей фирме. Поэтому, чтобы эффективно уладить вопрос, мы едем ко мне в офис для дальнейшего обсуждения. Ты можешь принести мне проблемы, поэтому в моих интересах провести переговоры как можно скорее и разобраться, что и какого чёрта вообще произошло. — Хорошо, — удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Дальнейшая дорога продолжалась в тишине.***
Фирма Серкана Болата выглядела невероятно огромной и презентабельной. Когда мы вошли, в офисе закипела жизнь. Девушка на ресепшене сразу передала кому-то по рации, что господин Серкан приехал. Абсолютно каждый человек в поле моего зрения с трепетом поприветствовал начальника. Так вот, какая сила рождает в нем столько уверенности и амбиций. Да если меня так каждый день встречали, я бы тоже в скором времени решила, что я пуп земли, чего уж там. Между тем мы продвигались к лифту. — Стой, стой, стой, я на лифте не поеду, покажи, где лестница, — думаю, столько неповиновения в своей жизни он ещё не встречал. По крайней мере его недовольный взгляд только об этом и кричал. — В правом крыле. Мне очень интересно, как и через сколько часов ты поднимешься, потому что мой офис находится на пятнадцатом этаже, — иронизирует, уже неплохо. — Разберусь, дорогой, — из вежливости мог и сопроводить. Ну и ладно, черт с ним. Пролёт за пролетом давался все тяжелее и тяжелее: ноги гудели, отдышаться я не успевала, сердце билось, как заведённое. На четырнадцатом этаже я чувствовала, что моя кончина уже близко, хотя в принципе, так и было, только вот не в физическом плане. Ну и какая из этих дверей — господина Серкана? Отлично, он даже не удосужился меня встретить. — А ты быстро, проходи, — все равно он не специально стоял здесь, чтобы встретить меня. Просто он разговаривал с каким-то элегантным мужчиной в сером пиджаке, а я его не сразу заметила. Офис был габаритным. Длинный стеклянный стол, раздвижные бамбуковые двери, панорамные окна. В принципе, так я себе и представляла офис главы самой известной фирмы Турции в сфере ландшафтного дизайна. — Давай сразу к делу, потому что потом у меня совещание, — вот даже тогда, когда этот человек вызывает у меня хоть какую-то эмпатию, он говорит какую-нибудь бесячую фразочку, и я снова вспоминаю о том, что ненавижу его больше всего на свете. — Хорошо, — он показал мне на место напротив себя, но я так далеко садиться от собеседника не привыкла. Поэтому я села на ближайшее к нему сидение по правую руку. Он недовольно прикрыл глаза, словно изо всех сил стараясь сосредоточиться и подавить в себе злость, гнев и раздражение. — Начну сначала, ты не против? — он лишь сосредоточенно мотнул головой. — Четыре года я была одной из лучших студенток вуза, который спонсирует ваша фирма. За это время я не получила ни одной четвёрки, чтобы не рисковать получением гранта. Из-за такой успеваемости я получала стопроцентную стипендию, что позволяло мне полностью оплачивать обучение. Грант помог бы мне переехать в Италию, жить там и учиться. И все было хорошо, мне оставался один чертов месяц, который отделял меня от красного диплома и обещанного гранта. И именно в тот момент нам объявили, что фирма Серкана Болата отказывается спонсировать успешных учеников стипендией и грантом. Я не смогла даже заплатить за последний месяц учебы, поэтому сейчас я даже не являюсь выпускницей этого вуза, о мечте переехать в Италию я даже молчу. Ну вот, это и есть вся история, — на удивление он слушал предельно внимательно, не перебивал, в некоторых моментах я даже видела в его глазах малейший намёк на сопереживание, а может и показалось. — Я понял. Можешь сказать своё имя? Я не привык так общаться. — Нет, человек, разрушивший мою жизнь, не имеет права знать даже моего имени, — опять бешу, да так, что он еле сдерживается, продвигается ко мне ближе и переходит почти что на крик. — Это не моя ошибка! Такое распоряжение отдал директор финансов, не я! Я узнал о нем час назад, ты понимаешь? — я уступать не стала, отодвигаться тоже, мы так и продолжили друг на друга орать на расстоянии в пару сантиметров между нашими лицами. — Это твоя фирма! Значит каждая ошибка в этой фирме твоя, Серкан Болат! Думаю, мы бы разорвали друг друга, если бы не внезапный стук в дверь. В кабинет вошли три человека. Если бы не они, даже не представляю, чем бы закончилась эта яростная перепалка. Говорить начала девушка, выглядевшая гораздо недовольнее и удивленнее, чем остальные. — Серкан, у нас совещание. Кто эта девушка? — отлично, она смотрит на меня ещё более презрительнее, чем Болат. Она явно ждёт объяснений от моего заклятого врага. Я обернулась, ожидая услышать вполне разумные объяснения о том, кто я такая и откуда взялась, но ожидания редко становятся реальностью. Вместо того, чтобы сказать хоть что-то адекватное, Серкан Болат взял меня за руку и притянул ближе, победоносно смотря на говорившую ранее девушку. Как только я попыталась вырвать руку, она была сжата ещё сильнее. Сказать, что я стояла в оцепенении — ничего не сказать. Я самым уничтожающим взглядом, который был в моем инвентаре, посмотрела на этого нахала. Немая просьба так и витала в воздухе. Хорошо, сыграем в его странную игру. Быстро изобразив непринуждённое выражение лица, я повернулась в сторону зашедших, улыбнулась, ответного жеста, конечно, не последовало. Вся троица была настроена не очень доброжелательно, ну, а в особенности эта девушка, которая сейчас убивала меня взглядом. — Здравствуй, Селин, это моя возлюбленная. Привёл её сюда, чтобы увидела, где я работаю, — спокойствие, Эда, только спокойствие.