Заводные апостолы в (не) естественной среде обитания

3. Остаток дня Релмс пребывает в самом отвратительном расположении духа. От подпаленного им апостола Конареса приходится выслушать довольно много. В первую очередь о себе.  По какой-то причине многоуважаемый апостол отказывается замечать тот факт, что в Латунной крепости завелся шпион. Даже остатки механического злокрыса в руках не побуждают его изменить вектор претензий. Релмс Аран выслушивает все с молчаливым достоинством, как и полагается помощнику проректора Варуни, а затем позволяет себе справедливо заметить, что биологическая составляющая апостола Конареса нуждается в доработке, раз его настолько волнует внешний вид мантии. Быть может, стоило бы посетить психиатра? В конце концов, это одеяние служит лишь для того, чтобы скрывать от посторонних глаз несовершенство в виде телесной оболочки. Ее… слабость и вопиющую нефункциональность, раздражающие подобно песчинке в сапоге.  Латунная рука Релмса всегда на виду. Это единственное, на что, по его мнению, стоит смотреть. С каждой новой латунной частью он сам неумолимо приближается к Нирну Следуюшему.  Релмс оставляет Конареса довольно скоро и возвращается в мастерскую. Случай со шпионящим злокрысом не единичный, поэтому инцидент требует немедленного вмешательства и самого тщательного расследования. Понятно, что стража здесь не поможет. Они заняты лишь соблюдением порядка среди граждан и пропускают слишком много важных, пусть и незначительных на первый взгляд вещей.  Внутренняя безопасность в руках каждого из посвященных. Релмс намерен докопаться до правды и проследить, чтобы злостный нарушитель был наказан со всей строгостью; поэтому в рапорте для проректора Варуни он описывает лишь ключевые моменты происшествия, оставляя личные соображения при себе.  Шестерни должны вращаться, а инфопоток оставаться всеобъемлющим.  Этого требует служение лорду Сету.  Вскоре злокрыс оказывается разобран и очищен от гари. Внутри него обнаруживается много модификаций, не входящих в стандартную комплектацию, и не в последнюю очередь - компактный передатчик, связанный с системой слежения. Отследить обратный сигнал не выходит, а ядро памяти, что должно содержать последнюю сводку с проверкой связи, оказывается необратимо повреждено.  - Проклятье, - шипит Релмс, с силой ударяя по латунной поверхности стола биологической рукой. Несколько инструментов со звоном падают на пол, а пришедшая вслед за ударом боль в кисти немедленно отрезвляет. Он проявил несдержанность. Выказал эмоции.  Релмс зачесывает назад выбившиеся из косы пряди, которые он так и не привел в порядок, и запоздало замечает, что на белых волосах от прикосновения остается масляной след. Как же все это раздражает… Настойчивый стук в дверь разбивает напряженную тишину. За ней оказывается никто иной, как апостол Джарлас - плечистый норд с ясными серыми в зелень глазами и удивительно цепким умом, за который Ремс ценит его общество больше, чем чье бы то ни было еще. Джарлас бывает наивен и даже беспечен, когда дело касается личной безопасности, однако отсутствие серьезных травм и наличие опытных образцов пока что говорит в его пользу, как начинающего ученого и коллеги по цеху. - Мы должны были вернуться к проекту еще час назад, - бесхитростно и спокойно начинает он. Бегло оценивает потрепанный вид Релмса и останавливается на лихорадочно блестящих глазах. - Проблемы? Прямота - еще одно достоинство, за которое его стоит ценить. Релмс старается успокоиться и привести в порядок мысли. Отводит назад плечи и закладывает руки за спину, как будто ничего не произошло. Если у Джарласа и есть мысли по поводу его “обеспокоенности”, то он продолжает благоразумно держать их при себе.  - И да, и нет. У меня есть все основания полагать, что кто-то проводит несанкционированный сбор информации. Устраивает слежку, если угодно. Взгляни, - Релмс указывает на разобранного злокрыса и отходит от стола, давая товарищу возможность получше рассмотреть устройство. - После выведения устройства из строя передача данных прервалась. Не имею представления, как теперь отследить источник.  Джарлас какое-то время молчит, задумчиво крутя злокрыса в руках. Затем переводит взгляд на Релмса.  - Ты проверял записи в мнемокристаллах стражи?  - Там ничего нет. Ни единой зацепки! Эти штуки то и дело снуют по Латунной крепости. Отследить их перемещение практически не…  Внезапно настигшее озарение вынуждает Релмса оборвать себя на середине слова.  Если не получается получить информацию из отловленного злокрыса… стоит позволить ему вернуться к хозяину.  4. - Психотерапевтическая интервенция есть вид психотерапевтического воздействия, характеризуется коий выбором, во-первых, методов вмешательства, во-вторых, функцией, в-третьих… - едва заметный в залежах чертежей и книг проигрыватель скрипит голосом лектора, расшифровывая записанные в светящийся кристалл звуки. Пока С’Наразда, периодически зевая во всю клыкастую пасть, конспектирует записи, Самси переделывает схему отопления блока B26, чтобы оная соответствовала своему нынешнему состоянию. Серимик слишком ленива, чтобы перечерчивать всё снова, и попросту запаивает убранные линии труб и квадраты конденсационных баков, а потом прорезает стилусом новые. - Методы бывают вербальными и невербальными. Они могут быть ориентированы на эмоциональные либо поведенческие аспекты. Психологическими средствами являются… - запинается проигрыватель. – ... венций состоят… - Чего? – С’Наразда дёргает ушами. – Самси, пер-р-ремотай назад на пар-р-ру секунд, пожалуйста. Серимик, не отрываясь от чертежей, посылает механизму сигнал. Данмерка тоже слушает, но большей частью ума занята схемой. И вопросом о том, какой конкретно из Трибунальских догматов в целом и Сехтовых в частности мешает апостолам документировать все производимые модификации. АИОС ведёт учёт записям, но не читает их, поэтому взятые в Архиве чертежи напрочь расходились с реальностью. Непосвящённой Серимик это не понравилось, и она тратит остаток вечера на приведение схемы в порядок... - С’Нар-р-разда думает, что запись повр-р-реждена, - устало отмечает каджитка. - Всё возможно, - пожимает плечами Самси, не отрываясь от работы, и говорит медленно и отрешённо. – Прибывающий из Нирна люд… почему-то любит… ломать механических злокрысов, - отложив стилус, Самси проверяет, сколько поправленных ею фабрикантов остались в сети. Ровно сорок два, как и утром. Пропавшие секунды можно списать на помехи или на переключение передачи с одного маршрута на другой. Утром девушки уходят отчитываться перед сотрудником и сдавать в Архив обновлённые чертежи, а в пустой закрытой комнате настроенный табулятор начинает запись очередной лекции по психиатрии ровно в полвосьмого утра. 5. Релмс Аран, помощник проректора Варуни, начинает нетерпеливо ерзать, когда датчики слежения регистрируют появление нового злокрыса. Даже поверхностное сканирование тут же подтверждает нестандартность его конфигурации. Релмс опасается проводить сейчас более тщательное изучение, чтобы не спугнуть. Он ждал этого всю ночь, доверив Джарласу свое место у пульта лишь единожды, когда усталость окончательно притупила способность ясно мыслить и оперативно реагировать.  Сон сморил его на несколько часов, но по пробуждении Релмс тут же вернулся к работе. Он не должен ничего упустить. Просто невозможно. Злокрыс движется к своей цели не менее целеустремленно и останавливается лишь в аудитории, где читают лекции по психиатрии. Он ведет… запись?  Релмс знает, что сейчас, при работающем приемнике вполне может отследить сигнал, однако нарушитель может заметить это. Прервать передачу данных и тут же скрыться. Нет, здесь нет права на ошибку.  Едва хватает терпения, чтобы дождаться конца лекции. Релмс, к своему сожалению, не механический в отличие от злокрыса. Сказывается усталость, будь она проклята. Джарлас оказывается более терпелив и в одиночку составляет карту маршрута, чтобы ничего не упустить. Наконец, злокрыс заканчивает запись и срывается с места, чтобы вернуться к хозяину. Норд старательно делает пометки, пока Релмс отслеживает сигнал. В коридорах все понятно, а вот в вентиляционных шахтах без оборудования отследить его перемещение значительно сложнее.  Как только на карте появляется финальная точка, оба переглядываются.  Попался.