Актриса

Меньше, через пол часа, на третьем этаже здания сыска, где находился архив, в небольшой кабинет ввели Роберта Фавро и Ирэн Лаер. Кабинет принадлежал криминалисту, который занимался только тем, что снимал на местах преступлений отпечатки пальцев с предметов, подозреваемых и с трупов. Хозяина кабинета, размером три на три ярда, звали Уильям Гершель. Это был высокий, худощавый мужчина, с прямым длинным носом и взлохмаченными кудрями. На нем, как на пугало, висел черный халат с вышитой эмблемой Королевского сыска, чтобы не перепачкать одежду специальной краской из смеси сажи и железного купороса. В кабинете кроме стола и стульев имелся только диван, на котором хозяин иногда отдыхал. Сейчас на нем вальяжно расположился Рэйвен Блэк, ожидая результатов экспертизы. Уильям взял отпечатки пальцев у Роберта и экономки дома Фавро, снял отпечатки с трупа Клэр, с бокалов, из которых пили супруги и с бутылки вина. После процедур режиссера и его домработницу поместили в обезьянник на первом этаже сыска. Затем криминалисту понадобился еще полчаса, чтобы сравнить отпечатки. Гершель оторвался от огромного увеличительного стекла. - Ну что ж, - он потер уставшие глаза. – вот что я тебе скажу, дружище. На обоих бокалах, как и на бутылке, обнаружены отпечатки всех троих: мужа, экономки и покойной. Отчет я тебе принесу завтра, как только его составлю. Больше помочь ничем не могу. Остальное дело за тобой. Рэйвен со вздохом поднялся и пожал руку коллеге. - Спасибо, Уильям. Пойду допрошу обоих. Как правило, если убили жену, то преступник или муж, или любовник, или любовница. Пойду искать концы. - Удачи, - козырнул криминалист и принялся за составление отчета по делу Блэка. Последний надел шляпу и поспешил в допросную, которую оборудовали на втором этаже. Это была небольшая коморка, смежная с кабинетом начальника сыска, чтобы тот мог наблюдать за работой своих инспекторов и быть в курсе всех дел, так же в его присутствии проводились опознания. Одно помещение от другого отделяла стеклянная стенка, только со стороны допросной стекло имело зеркальную поверхность, что не позволяло допрашиваемому видеть тех, кто находится по ту сторону стены. Инспектор Блэк сидел за большим деревянным столом, сложив руки на груди. Перед ним лежала стопка бумаг и паркер - для записи показаний большего не требовалось. Напротив, на табурете, сидел Роберт Фавро. - Мистер Фавро, расскажите подробно обо всем, что произошло вчера вечером. Режиссер поднял брови. - Я, честно говоря, не понимаю, что происходит. Зачем нас притащили в участок? Зачем взяли отпечатки пальцев, словно мы какие-то преступники, ей-богу! На сколько я знаю, подобное делают, если совершено преступление. Рэйвен хмыкнул. - А кто вам скала, что это не так? Фавро округлил глаза. - Вы хотите сказать, что… Что Клэр убили? Ой… Вы намекаете, что я ее убил?! Да вы в своем уме?! – Вспылил Роберт и вскочил с места. Бульдог подался вперед и прорычал. - Сидеть! – режиссер тут же приземлился обратно. - Тон смени! Вопросы тут задаю я, понятно?! И так, что произошло вчера вечером? Роберт закрыл глаза и попытался собраться с мыслями. Обвинение в убийстве, и пусть и непредъявленное напрямую, но подразумеваемое, окончательно выбило его из колеи. - Мы отыграли спектакль, вернулись домой. Ирэн, экономка, накрыл ужин. Рыба с овощами. А я рыбу терпеть не могу, ведь знала и приготовила! Конечно, не сама, это Клэр надоумила, тут без вариантов. Она всегда мне подкидывала что-нибудь эдакое, когда мы ругались. Вроде и есть, что поесть, и есть невозможно. Женщины – страшный соперник. Бьют не сильно, но метко и тонко. Скажешь ей, что не любишь рыбу, в следующий раз на столе будет именно рыба, если что-то пойдет в разрез с ее интересами. Потом это будет не форель, а, например, камбала. И ведь сделает такие глазки непонимающие и скажет, что, мол, не знала, что я камбалу тоже не люблю. Затем это будет остерина, и снова невинные глазки. Я ж не сказал, что осетрину тоже не перевариваю. И так во всем, леший их задери! Блэк нащупал фляжку, что покоилась в потайном кармане пиджака и вздохнул. - Это все очень интересно, но не уходите от темы. Фавро попытался вспомнить, о чем его спросили. - А… - Вчерашний вечер, - помог ему Блэк. Режиссер кивнул. - Ну да. Пришлось есть. К слову, рыбой там и не пахло, что-что, а готовить Ирэн умеет ого-го! Всяких приправ насовала, что я смял все подчистую. А вот вина не хотелось почему-то. Не было настроения. Рэйвен положил руки на стол и подался вперед. - Значит, вы не пили? - Нет. – Ответил Фавро. Блэк ухмыльнулся. - А как вы объясните тот факт, что ваши отпечатки найдены на обоих бокалах? И не забывайте, что один из них я нашел у вас в кабинете. Нестыковочка, да? Роберт улыбнулся. - А вот тут ничего необычного. Я действительно не пил, но не пил за ужином. – Он замялся и проговорил почти шепотом. – Клэр стала известна одна подробность моей личной жизни, ну вы меня понимаете, и она жутко расстроилась, если можно так сказать. Тут в пору напиться до беспамятства, но не лезло вовсе. - То есть, она уличила вас в… измене? – Спросил Блэк, делая записи в протоколе опроса, и Фавро вздохнул. – И восприняла это спокойно, без сцен? Режиссер подернул бровями - Потребовала развода. - И Вы, чтобы не потерять при разводе половины имущества, ее отравили? - Что Вы! – Воскликнул Роберт и тут же открыл рот от неожиданности. – Клэр… То есть, она не сама умерла? Ее отравили?! Святые угодники! На лице Фавро отобразился неподдельный ужас. Роберт спрятал лицо в ладонях и тяжело задышал. - Кошмар. Рэйвен сделал какие-то записи и продолжил. - Вы хотите, сказать, что не хотели убивать свою жену? - Бог с вами! Я любил Клэр! Это была мимолетная интрижка! Если б я это сделал, то поверьте, не стал бы вас вызывать, а попросту зарыл бы где-нибудь тело, и дело с концом. Как говорится, нет тела – нет дела. А что до раздела имущества, так мне вообще ничего не надо, я мог бы ей все отдать. Я не помешан на этом. Рэйвен потянулся. - Вернемся к нашим баранам. Как вы объясните свои отпечатки на бокале вашей супруги. - Тут все просто. Клэр расстроилась и встала из-за стола. Она стояла у камина и молчала. А что тут скажешь? Ее бокал был пуст, а мой… Я его ей дал. Она в сердцах разбила наш портрет и ушла к себе, а я взял вино, поднялся в кабинет и всю ночь писал. А дальше… Блэк сделал еще одну запись и задумчиво почесал бороду. - Так… Пока на этом все. Пока из города не уезжайте. - Да куда там, - отмахнулся Фавро, - Клэр надо похоронить. Театр мой тут, куда мне ехать? - Распишитесь в показаниях и можете идти. Роберт подвинул к себе протокол и не глядя поставил размашистую подпись, после чего молча из кабинета, где нос к носу столкнулся со своей экономкой, которая была следующей в очереди на допрос. Она вошла и, повинуясь жесту инспектора, села на табурет, сложив руки на коленях. Женщина была в скромном черном платье, в полусапожках и черном капоре, с приколотой к нему красной гвоздикой. - Мадам Лаер, - Рэйвен сделал очередную запись на новом листе. – Опишите подробно вчерашний вечер, после того, как Клэр и Роберт Фавро приехал из театра. Та, не задумываясь, отчеканила все, что знала. Информации оказалось немного. - Они приехали, я сразу стала накрывать на стол. Клэр была не в духе, причем еще с утра. Она велела приготовить рыбу, а я то знаю, что Роберт ее на дух не переносит, но не стала задавать лишних вопросов. Они почти не разговаривали, я была на кухне и все слышала. Потом раздался звон, и я зашла в гостиную. Клэр уже не было. На полу лежала портретная карточка в рамке, а стекла не было. Роберт забрал свой бокал и бутылку вина со стола и поднялся в кабинет. Больше я его не видела. Блэк почесал затылок. - Скажите, Ирэн, кто-нибудь еще имел доступ в ваш дом? - Нет, ключи только у Клэр. Были. У Роберта и у меня. А в чем, собственно, дело? Рэйвен решил раскрыть карты. - Вашу хозяйку отравили. Экономка ойкнула и закрыла лицо ладонями. - Боже! Боже… Какой кошмар! Что же это делается?! Кошмар, боже мой. - Запричитала она. Блэк продолжил. - Скажите, вы знаете о причине ссоры Клэр и Роберта? Ирэн сняла очки, смахнула слезы и начала протирать линзы подолом платья. - Я не сую свой нос в чужие дела. - А вот Роберт, он способен на… убийство? Он мог отравить жену? Экономка замерла. - Бог с вами! Он очень любил ее. Блэк нахмурился и отложил паркер в сторону. подперев ладонями подбородок, он облокотился на стол. - Не вяжется одно с другим. И он, и вы утверждаете, что он любил жену, так почему он ей изменял? Хм, Ирэн, а могла ваша хозяйка покончить собой? От обиды, так сказать. Экономка дома Фавро теребила платье и покачивала головой. - Не думаю. Я не очень хорошо ее знала, меня наняли всего три недели назад. Но за это время я видела, что Клэр полна жизни и желания жить. Она была королевой сцены, могла получить все, что захочет. Роберт ничего для нее не жалел. Блэк положил обе ладони на затылок и откинулся на спинку стула. - Так кто же по-вашему ее отравил? - Не я точно, у меня нет мотива. У Роберта тоже. - А как же развод? – Спросил Рэйвен. – Ведь при разводе он лишился бы половины имущества. Ирэн горько усмехнулась. - Полно, Роберт чхать хотел на все это барахло. Он с радостью отдал бы все. Основное его богатство – это театр и желание творить. Он никогда не был привязан к материальному. Только к духовному. Ну и к плотским утехам на стороне, видимо. Нет, он не сделал бы этого. - Убивают и за меньшее. – Вздохнул инспектор. – Подпишите протокол опроса и можете быть свободны. Если что, мы вас вызовем. Экономка встала, надела очки и, не читая, поставила подпись там, куда указывал палец инспектора. - Я могу идти? - Да, но из города не уезжайте. - Да какое там, - ответила Ирэн. – Похороны, а там… Надо думать, куда податься. Вряд ли Роберт меня оставит, ведь меня нанимала Клэр. Рэйвен встал из-за стола и открыл дверь допросной, пропуская экономку вперед. - Если ваше место проживание изменится, поставьте меня в известность. Всего хорошего. - И вам, инспектор. Ирэн поправила капор и покинула участок. Блэк же добрел до своего стола, выдвинул шуфлядку и достал новую папку с завязками, на которой аккуратным почерком написал: «Дело № 542. Рэйвен Блэк. «Актриса». Затем он убрал внутрь протоколы опроса Ирэн и Роберта, вложил результаты экспертизы и отпечатки пальцев всех фигурантов дела, после чего, бросив папку обратно в ящик, Рэйвен пошел в офис своего начальника, который изучал свежие выпуски газет. Капитан оторвал взгляд от созерцания новостей и посмотрел на вошедшего. - Ну что, Бульдог, дело ясное? - Хрен там, - он сел на край стола и глянул в газеты. – И муж, и домработница или на самом деле невиновны, или умело делают вид. На бокал отпечатки всех троих: и жертвы, и этих двух. Если верить словам мужа, то он отдал свой бокал жене, после чего она умерла. И что мы имеем в результате? Либо муж подсыпал яд в свой бокал и отдал его жене, либо она сама себя отравила. Так как первое мы доказать не можем, то… Начальник сыска посмотрел на подчиненного. - Ну и закрывай лавочку. Смерть в результате самоубийства. Молодец, Бульдог. Еще одно закрытое дело на твоем счету. Блэк постучал пальцами по столу. - Есть еще версия. - И какая? – Джон Кейн вновь оторвался от газеты. - Жена хотела отравить мужа за измену, но что-то пошло не так. Муж случайно отдал ей свой бокал и все. Капитан покачал головой. - Прямо театральная постановка! Но в любом случае, как не крути, получается самоубийство. Так что закрывай дело, сдавай в архив и пойдем выпьем по кружочке пива. - Я не пью пиво, только виски. Начальник сыска вновь прилип к газете. - Кружечка виски – это перебор. Все, иди, не мешай работать. Рэйвен покинул вотчину начальника, вернулся за свой стол, выудил из ящика стола папку с грифом «Актриса» и принялся заполнять необходимые документы. Вокруг царил полный бедлам. Следователи дымили трубками и сигаретам, печатные машинки клацали со всех сторон, кто-то громка смеялся над шутками такого же горлопана. Вновь Блэка выручила способность абстрагироваться от окружающего мира. Он погрузился в себя, и через полчаса в деле за номером 542 была поставлена жирная точка. Бульдог выудил фляжку и сделал глоток, к которому шел весь день. Два лестничных марша и папка перекочевала в руки архивариуса. Рэйвен сбежал вниз, прошел мимо констебля и, толкнув тяжелые двери, вышел на улицу. Мимо проехал самодвижущийся экипаж, за которым с диким лаем неслась стая собак. В нескольких десятках шагов юный сорванец продавал газеты, горланя что было мочи названия статей. Инспектор застегнул пиджак, перебросил через руку плащ и надел шляпу. - Что-то тут не так. Ну да ладно.