Актриса

Слухи о самоубийстве примы театры Клэр Фавро разлетелись по Броумену в считанные часы. На прощание с дивой, которое проходило в театре, пришел едва ли не весь город. Это была идея Роберта – выставить гроб с телом супруги на сцене, месте, которому она отдала всю жизнь. Поклонники ее таланта и просто сочувствующие шли почти весь день и возлагали к гробу цветы. По понятным причинам спектакли перенесли на несколько дней, но люди уже поговаривали, что место Клэр займет молоденькая, но очень талантливая девушка - Мадлен Нев, у которой якобы был роман с Робертом Фавро, от чего, собственно, Клэр и покончила собой. Кто распространял подобные слухи – неизвестно, но факт остается фактом. Некоторые, проходя мимо гроба, шептали, что это Мадлен отравила жену режиссера, чтобы занять ее место не только в пастели, но и на сцене. Первый вечер после похорон Роберт провел в одиночестве у себя в кабинете. Взяв две бутылки вина, он запер дверь и просто пил. Курил и пил. На все просьбы экономки поесть или хотя бы перекусить, ей отвечала тишина. Наутро Фавро не позавтракав, отправился в театр, где у него состоялся разговор с хозяином. А вот на следующий вечер Роберт пришел домой не один. С ним явилась Мадлен. На ней было надето голубое платье, черные туфли и черная сумочка через плечо. Экономка, встретившая их у дверей, опешила и застыла на несколько минут, потеряв дар речи. - Ирэн, мы будем в кабинете. – Фавро бросил на вешалку, стоявшую у входной двери, плащ и повесил зонт. - Ужин не подавай, нам будет не до еды. Принеси пару бокалов. Нам надо решить возникшие с уходом Клэр театральные проблемы. Экономка путано ответила. - Да я… особо… не готовила. Овощное рагу… только. Молодая артистка смущенно сказала. - А я бы перекусила. Будьте добры. Экономка заметалась из стороны в сторону. – Да. Конечно. Сейчас. Фавро склонил голову и с упреком посмотрел на прислугу. - Ирэн, почему вы так суетитесь? Успокойтесь наконец! Клэр ушла, но жизнь продолжается. С ее уходом театр лишился ведущей актрисы, нужна замена. Мадлен – единственная, у кого это может получиться. Я должен ее прослушать и посмотреть, на что она способна. Займитесь чем-нибудь по дому. - Да, конечно. – Ответила та. Парочка поднялась по лестнице на второй этаж. Роберт нес в руках корзину с фруктами, а в портфеле что-то позвякивало. И судя по всему, эта была как минимум пара бутылок. И уже исчезая во мраке коридора, Фавро остановился и снова обратился к экономке. - Ирэн, - женщина, все еще стоявшая на пороге, подняла взгляд, - спасибо за все. Прошу, не обижайтесь, пока нет желания есть. Да и в последнее время я, кажется, набрал лишних фунтов. Посижу на фруктах. Режиссер потряс корзиной и кивком попросил спутницу продолжить путь. Зайдя в кабинет, Роберт поставил на стол, заваленный бумагами, корзину и вынул из кожаного портфеля три темно-зеленых бутылки с вином. Мадлен села на диван. - Мне неловко. Клэр только умерла, а я уже заняла ее место да еще и в ее доме. Фавро в два шага оказался рядом с ней и сел рядом. Он сжал ладони девушки. - Мэди, сейчас мы не делаем ничего предосудительного, мы пришли, чтобы обсудить текущие дела. - Раздался кроткий стук в дверь. – Войдите. Дверь открылась, и на пороге возникла экономка. Роберт встал, принял из рук прислуги поднос, на котором стояли два высоких бокала и две фарфоровых тарелки, одна на другой. В одной из них покоилось нечто, что должно быть овощным рагу. Фавро нахмурился. - Спасибо, Ирэн. Можете сегодняшний вечер и ночь посвятить себе и своим делам, если таковые имеются. Сходите куда-нибудь, если вам нужны деньги… Договорить он не успел. Экономка ответила раньше. - Благодарю, Роберт. Я бы сходила в театр, но… С вашего позволения я останусь дома. Буду в одиночестве горевать о Клэр. – Она нарочито выделила последнюю фразу и посмотрела в глаза хозяина. В них читались боль и укор. Фавро расстегнул ворот рубашки и дотронулся до плеча экономки. - Дорогая Ирэн, можно горевать всю оставшуюся жизнь, но это уже ничего не изменит, а можно жить дальше. Я выбираю второе. Как бы я не любил Клэр, но ее больше нет. Нет. Да, у меня будет небольшое поручение. - Я слушаю. Роберт поставил поднос на стол и взял в руки стопку бумаг. - Купите в спальню новую кровать. Да и прочтите мою новую пьесу, именно ее мы сегодня будем обсуждать с Мадлен. Я написал ее той самой ночью, но не успел показать Клэр. Фавро протянул прислуге экземпляр рукописи. Экономка взяла пьесу, кивнула и покинула кабинет. Мадлен встала и подошла к столу. Она склонилась над тарелкой и принюхалась. - Ты говорил, что ваша экономка великолепно готовит. - И повторюсь, - сказал Фавро. – Умопомрачительно! Поставив поднос на стол, девушка фыркнула. - Тогда я сомневаюсь в трезвости твоего ума. Ты стал бы это есть? Роберт понюхал стряпню. Пахло как в дешевом трактире. - Ну, ее можно понять, смерть Клэр стала для нее сильным ударом, впрочем, как и для меня. У нас полно фруктов, так что с голоду не умрем. И еще у нас есть вино. Фавро откупорил бутылку и хотел разлить вино по бокалам, но рука задержалась. Поставив бутылку на стол, он взял бокалы и выскочил из кабинета. Сбежав по ступеням вниз, Роберт прошел в кухню, открыл один из шкафчиков, висящих на стене, и поставил бокалы на место, где их ждали еще десять таких же хрустальных близнецов. Взяв из соседнего шкафчика две фарфоровые чашки, Фавро вернулся в кабинет. Мадлен стояла у окна и смотрела на садившееся за горизонт солнце, которое окрасило небо в пурпурный цвет. Роберт, держа обе чашки за ручки, разлил вино и подошел к окну. Девушка повернулась и взяла протянутую чашку. - За что пьем? Фавро на миг задумался. - Давай сперва просто выпьем, - и залпом выплеснул содержимое в рот. – Вот моя пьеса, прочти и скажи, что думаешь. Теперь это твоя роль. Завтра вечером мы, если ты согласишься, прогоним все на сцене. Полный минимализм, сделаем все за один день. Отставив чашку, он отхлебнул вина прямо из горлышка. Отобрав у Фавро бутылку, так же поступила Мадлен. Сделав трои больших глотка, она скинула туфли и забралась с ногами на диван. Режиссер сидел на стуле и следил за реакцией Мэди. Девушка молчала, откладывая в сторону прочитанные листы. Она то улыбалась, то хмурилась, то кивала, в знак согласия, то качала головой. Иногда она прикрывала рот, то запускала пальцы в белокурые локоны. Когда последний листок упал на пол, по щекам Мадлен потекли слезы. Она встала, подошла к столу и залпом допила вино из бутылки. Затем в одно мгновение, удивив Роберта, избавилась от платья, которое опустилось на пол. Расстегнув кружевной бюстгальтер и сняв панталоны, она взяла Фавро за руки у увлекла за собой на диван. - Ты гений! Святые небеса, это шедевр, Роберт. Боже, я так возбуждена. Я хочу тебя прямо сейчас! Резким движением она рванула на любовнике рубашку. Пуговицы разлетелись по полу. Толчок руками в грудь, и Фавро оказался на диване. Мадлен опустилась на колени и стала расстегивать брючный ремень. Освободив Роберта от одежды, девушка игриво улыбнулась и запустила ногти в напряженные бедра своего избранника. Роберт застонал и, откинувшись назад, закрыл глаза. Все актеры, занятые в постановке новой пьесы, превзошли сами себя. Они с таким воодушевлением взялись за дело, что подготовили все за считанные часы. В спектакле актеры принимали участие всего в нескольких сценах, и практически без слов. Всю постановку играли фактически Мадлен и Роберт. Девушка, благодаря своей феноменальной способности, запомнила свой текст сразу после первого прочтения, Роберт, как автор, знал его изначально. Художник театра в срочном порядке изготовил десяток афиш, которые вышли простыми до безобразия, но шедевральными до безумия: на угольно-черном фоне сверху белым цветом он написал название – «Голос темной долины», а красным цветом художник вывел контур обнаженной женщины со скрипкой в руке. Пусть это немного шло в разрез с сюжетом, но смотрелось здорово! Снизу значилось «Несыгранная роль Клэр Фавро в исполнении Мадлен Нев». Зрители остались в неописуемом восторге, они не отпускали Роберта и Мадлен со сцены минут двадцать. Громче всех хлопала в ладоши Ирэн, экономка дома Фавро, которая получила место в первом ряду. Свое восхищение пьесой Ирэн выразила еще дома, явившись в кабинет хозяина поздно ночью, когда он и юное дарование обсуждали постановку. Режиссер и исполнитель одной из главных ролей спектакля вновь появился на сцене. - Спасибо, спасибо вам, дамы и господа! Как бы нам не хотелось остаться, но время позднее, всем надо отдохнуть. Некоторым просушить платки, - Роберт послал в зал воздушный поцелуй, - некоторым сказать слова любви тем, кто хочет их услышать. И мы еще не раз увидимся. Все спектакли в этом месяце мы посвящаем светлой памяти нашей Клэр. Послезавтра вечером мы играем «Суини Тодда», уже в субботу на этой сцене вновь «Голос темной долины». Ждем вас! Фавро поклонился, и работники сцены стали закрывать занавес. Аплодисменты стали стихать, зрители потянулись к выходу. Едва красный бархат скрыл сцену, как на ней появились все участники театральной труппы. На сцене появились столы, на которых откуда ни возьмись появилось бессчетное количество бутылок игристого вина и бокалов, тарелки со всевозможными закусками. Никто этого не ожидал, и все задавались вопросом «что это?», на который ответил Роберт. - Внимание всем, - крикнул он, и наступила тишина. – Друзья, я произнесу небольшую речь, а вы пока открывайте вино и наполняйте бокалы. И так. Несколько дней назад нас покинула моя дорогая супруга, наша Клэр. В сегодняшнем спектакле должна была играть она, роль написана специально для нее и именно в ту самую роковую ночь. Сегодня мы не только вспоминаем нашу Клэр, но и празднуем успех новой пьесы. Мадлен, сегодня мы пьем и за тебя. Уверен, Клэр была бы в восторге от твоей игры! И так, друзья, за нас! Роберт отказался от предложенного ему бокала и жадно отпил игристого из бутылки. К нему с бокалом в руке подошла Ирэн, которую Фавро попросил остаться и разделить вместе со всеми триумф. - Откуда все это? Это же безумно дорого! Роберт приобнял экономку, одетую в изумрудное платье, из гардероба Клэр, который отошел ей полностью по воле самого Роберта. Вся одежда пришлась как нельзя впору. - Дорогая Ирэн, у нашей Клэр было много поклонников, некоторые из них пожертвовали приличную сумму. Так что будем считать это прощальным банкетом нашей примадонны. Отдыхай, и это не просьба! В этот вечер вино лилось рекой, актеры, работники сцены и прочие служители театра, включая хозяина, били на брудершафт, смеялись, пели друг другу дифирамбы. А кто-то откровенно тискался в тени кулис. Разошлись поздно ночью. Ирэн куда-то подевалась, Роберт так и не смог ее отыскать. Он и Мадлен остались в театре, в гримерке, которая перешла Мэди по наследству от Клэр. В небольшой комнатушке без окон располагался стол со множеством выдвижных ящичков и большим зеркалом, огромный платяной шкаф, пара стульев, небольшой столик у дивана, на котором актриса могла отдохнуть перед или после спектакля. Поставив на столик бутылку шампанского, Роберт опустился на диван и дернув Мадлен за руку, усадил ее к себе на колени. Девушка опустошила бокал и, отставив его в сторону, впилась своими губами в губы своего любовника. Фавро проснулся с дикой головной болью. Разлепив веки, он встал с дивана и со стоном потянулся. Мышцы отозвались болью, и как его угораздило заснуть сидя?! Застегнув штаны и надев рубашку, Роберт взял со стола бутылку игристого, допил ее содержимое и несколько мгновений приложил прохладное стекло ко лбу. Достав из кармана сюртука пачку сигарет, он закурил, чикнув спичкой и бросив коробок на столик. Ночью одна лампа перегорела, поэтому свет не бил по глазам. В полумраке Фавро бросил взгляд на любовницу. - Мадлен, кажется, мы немного перебрали. – Роберт выудил из кармана часы и открыл крышку, глядя на циферблат. – Девять утра. Однако. Девушка в одних панталонах сидела на краю дивана, прислонившись головой к стене, и молча смотрела на дверь. - Пора приводить себя в порядок, сейчас здесь будет куча народа. Завтра спектакль, надо подготовиться. Я закажу завтрак, ты что будешь? – Роберт выпустил несколько дымных колец, дожидаясь ответа, которого не последовало. Сев рядом с Мэди на диван, Фавро поиграл белокурым локоном. Потом провел пальцем по бедру. - Так что ты будешь, звезда моя? – Он коснулся губами губ своей фаворитки и прошептал. – Твою же… Пусть это будет просто кошмарным сном! Режиссер затушил сигарету о ладонь, надеясь, что боль от ожога пробудит его ото сна, но чуда не произошло. Роберт не спал. Он наяву сидел на диване и смотрел в пустые, безжизненные глаза мертвого тела, которое еще несколько часов назад было полно жизни, похоти и носило имя Мадлен Нев.