Актриса

Инспектор Блэк проводил взглядом констеблей, которые вынесли из гримерки тело умершей. - Мистер Фавро, - обратился он к режиссеру, сидевшему на стуле и смотревшему в пол, - объясните мне, что происходит? Это уже вторая смерть близкой вам женщины за неделю, во-первых. Во-вторых, почему вы попросили, чтобы сюда направили именно меня? Роберт вздохнул и закурил. - Инспектор, я вас знаю, именно поэтому. И смерть Мадлен меня шокировала не меньше, чем смерть Клэр. Вчера мы сыграли новую пьесу, которую написал в ночь смерти Клэр, и именно для нее. А кому играть главную роль в отсутствии ведущей актрисы? Мне пришлось отдать роль Мэди. И она справилась великолепно, надо отдать ей должное. Зал не отпускал нас двадцать минут. После мы устроили банкет в честь Клэр и успеха новой постановки, ведь если бы не моя покойная супруга и вся эта история с Мадлен, я бы не написал пьесу. Господи, какая страшная история. И они обе мертвы. Мистика. Рэйвен достал из кармана фляжку и сделал глоток. - Я отправил все бокалы и ваши бутылки на экспертизу, на всякий случай. К сожалению, результат будет только завтра, так как работы предстоит много. До этого момента вы должны находиться дома, мистер Фавро. А теперь раскажите обо всем, что произло вчера после спектакля. - Инспектор, да нечего особо рассказывать. Мы всей труппой устроили банкет, как я уже говорил. Прямо на сцене. Я заказал вина и закусок. Гуляли долго, разошлись далеко за полночь. Мы с Мадлен остались вдвоем, пришли сюда, еще выпили, потом… Ну вы понимаете. А потом я, видимо, отключился. В себя пришел утром. Как только я понял, что Мадлен мертва, я сразу помчался за вами. Больше мне сказать нечего. Я буду дома, господин инспектор. Мне нет надобности убегать, я не в чем не виновен. Блэк потер лицо ладонью. - Давайте прогуляемся до Бюро. Я дал указание в первую очередь проверить на «пробу Марша» бокал, который стоял на этом столике. Вы из него пили? Роберт понял, что его ответ покажется инспектору странным и вызовет подозрение. - Нет, это бокал Мадлен. Последние дни я, сам не знаю почему, пью из бутылки. Вы думаете, ее тоже отравили? А если это так, то, учитывая, что рядом с двумя жертвами всегда оказывался я, то я – главный подозреваемый в убийстве. Так? - Все верно, мистер Фавро. Но есть кое-что в вашу пользу – отсутствие мотивов и доказательств причастности к смерти вашей супруги. Факт убийства госпожи Нев еще не подтвержден. Пойдемте. Мужчины встали и вышли из гримерки. Пройдя пустыми, мрачными коридорами, они покинули театр через парадную дверь. Они шли по людным улочкам Броумена и молчали. Туда-сюда сновали прохожие, из лавок выходили и довольные покупками и недовольные ценами. Под ногами шныряли собаки, с заборов на прохожих глазели коты. По небу плыли нескончаемые тучи. Лето готовилось уступить место осени, а там и до зимы рукой подать. - Бюро в другой стороне, - сказал Фавро, так как Блэк свернул в другую сторону. - Я знаю. - Сказал инспектор. – Я видел, как проводят экспертизу, у нас есть как минимум полчаса, поэтому сначала мы выпьем кофе. А лучший кофе в городе варят в «Трех поросятах». Роберт усмехнулся. - В трактире?! Я вас умоляю! Лучший кофе варит наша экономка. Блэк ответил без эмоций. - Возможно, не пробовал, но я не могу несколько раз в день ходить к вам домой. А в городе лучший кофе – там. В трактире было немноголюдно, всего трое посетителей, не считая, Блэка и Фавро. Мужчины сели за столик у окна и оба заказали двойной черный кофе, который принесли в больших кружках. Инспектор выудил фляжку и разбавил напиток виски. - Мистер Фавро, не для протокола, вы любили свою жену? Режиссер сделал глоток и посмотрел в окна. - Сначала да, безумно, но со временем что-то изменилось. Возможно, любовь превратилась в привычку. Дом-театр, театр-дом, разговоры только о театре. Я хоть и предан ему всей душой, но порой хотелось чего-то особенного, к сожалению, Клэр мне этого не могла дать. И тут появилась Мадлен, кровь с молоком, как говорится. Она вскружила мне голову, инспектор. Это фурия! Ведьма, если хотите. Но, клянусь, я не собирался бросать Клэр. И мне не хочется верить, что она могла покончить с собой. Она хотела развестись, но я пообещал покончить с Мадлен, в смысле эту интрижку, а не… А после смерти Клэр в этом уже не было смысла, ну вы меня понимаете, как мужчина мужчину. Не знаю, сколько бы мы пробыли вместе с Мэди. Теперь это не важно, ее тоже нет. Когда в моей невиновности не будет сомнений, я покину Броумен. Не смогу жить там, где я лишился двух близких мне людей. Уеду в Кромстен, в театр, где начинал. Поставлю там свою пьесу и, надеюсь, забуду все, как страшный сон. Хотя, какое там! Блэк попивая кофе пристально наблюдал за Робертом и не уловил ни в его взгляде, ни в интонациях и нотки фальши. Режиссер говорил правду. На кофе и разговоры ушло минут десять. Еще столько же на дорогу от «Трех поросят» до Бюро. По пути Фавро согласился, что кофе в таверне действительно неплох. В полдень, с боем часов на Главной башне, двое мужчин, словно старые приятели, вошли в здание Королевского сыска и спустились в подвальное помещение, где располагались морг и лаборатории криминалистов. Эдмон Локар был по уши в работе. Ему предстояло проверить на следы яда всю посуду, что использовали в театре для банкета, впрочем, работой завалило и Уильяма Гершеля, которому предстояло снять отпечатки как с посуды, так и у всех работников театра. Блэк интуитивно знал, что Мадлен Нев умерла не своей смертью, поэтому и дал распоряжение откатать пальчики. Ведь кто-то должен был подсыпать яд в бокал. Рэйвен понимал, что шансов мало, так как к посуде прикасались десятки человек, но все же. Подозрения инспектора подтвердились, едва они вошли в лабораторию Локара. Криминалист поднял защитные очки на лоб, отошел от стола с пробирками, змеевиками и колбами и поздоровался с вошедшими. - Мое почтение, работникам сыска. - Взаимно, Эдмон. Есть результат по мертвой девушке? Локар прошел к письменному столу и раскрыл толстый журнал, в который вносил результаты всех экспертиз. - Ваши подозрения оправдались, инспектор. Мадлен Нев отравили. Фавро схватился за голову и сел на стул. - Боже мой, - Он поднял взгляд на Блэка, - меня теперь посадят? Тот покрутил в руках свою шляпу и несколько мгновений ничего не говорил. - Ну, если я не предоставлю суду неопровержимых доказательств, или вы не признаете свою вину, то нет. – Рэйвен обратился к криминалисту. – Спасибо за оперативность, Эдмон. Пойдемте, мистер Фавро, составим протокол опроса, бюрократию никто не отменял. В участке ничего не менялось: там по-прежнему стоял дым коромыслом и жуткий гомон, сопровождаемый стуком печатных машинок. Бульдог прошествовал к своему столу, кинул плащ на спинку стула и жестом указал режиссеру на стул. - Присаживайтесь. – Роберт тоже сел, достал из ящика стола несколько бланков и пустую папку, на которой он написал паркером номер: дело 543. – Знаете, мистер Фавро, что мне не дает покоя? - Что же? - Кому понадобилось травить ваших женщин? Возможно, это какая-нибудь тайная почитательница вашего таланта? Нет таковой на примете? - К сожалению, - ответил Роберт, - они обе мертвы. О других мне неизвестно. Блэк достал чернильницу и заполнил паркер, после чего продолжил по памяти записывать показания режиссера. - Допустим, что ваша супруга покончила сома, повторюсь, допустим. Но как объяснить смерть Мадлен Нев? Тоже самоубийство? Что скажете? Фавро надул щеки и громко выдохнул, разведя руками. - Мне нечего на это ответить. Мне не зачем было их убивать, а кому это нужно было – понятия не имею. Рэйвен перевернул листы и подвинул их на край стола. Роберт взял паркер, пробежал глазами написанное, письменно подтвердил, что его показания записаны верно, и поставил свою подпись, после чего приложил палец в углу документа – точно в середине небольшого прямоугольника. Это была идея Уильяма Гершеля, который, как графолог утверждал, что подпись можно подделать, а вот отпечатки нет. Поэтому в сыске ввели двойной способ подтверждения показаний. - И так, мистер Фавро, - Блэк закрыл папку и хлопнул по ней ладонью, - вы свободны. Насколько я понял, вы уедете из Броумена. В Кромстен, если меня не подводит память. - Совершенно верно. Здесь я не смогу ни жить, ни работать. -А дом? Продадите? – Рэйвен откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Фавро встал и застегнул сюртук. - Не знаю, может, пока оставлю. Вдруг я когда-нибудь вернусь сюда. Спасибо вам инспектор, надеюсь, вы разберетесь с этим делом. Не могу поверить, что все это происходит со мной на яву. Хочется верить, что это ночной кошмар, который раствориться с приходом утра. Если я понадоблюсь, то ближайшие два дня я буду дома, надо закрыть театральные дела. Потом в Кромстен. Меня можно будет найти через хозяина тамошнего театра. Удачи вам, инспектор. Роберт протяну ладонь. Блэк привстал и пожал режиссеру руку. - И вам. Что-то мне подсказывает, что мы с вами еще увидимся. Рэйвен смотрел вслед удаляющемуся и почесывал бородку. Он никак не мог взять в толк, что же на самом деле произошло. Клэр отравили дома, Мадлен в театре. И там, и там присутствовал Фавро, у которого был мотив только для убийства жены, и то слабенький. Доказать невозможно. Причин травить молоденькую девушку у него еще меньше, а то и вовсе нет. Если, конечно, он не маньяк, которому не нужен повод. Что-то в этом деле не вязалось, а вот что, Бульдог никак не мог понять. Он постучал пальцами по столу, навел на нем порядок, убрав все по ящикам, и решительным шагом направился в кабинет начальника сыска, который занимался своим излюбленным делом – просматривал газеты. - Ну что, Бульдог, как дело? – Кейн оторвался от газет и поправил подтяжки, пересекающие белую рубашку. Блэк бесцеремонно сел на стул напротив начальника, достал фляжку и сделал приличный глоток. - Дерьмово, не складывается. - Что именно? – Спросил Джон, и Рэйвен рассказал все, что ему самому было известно. Начальник сыска закусил губу и с минуту молчал, а потом вопросительно посмотрел на подчиненного. - Задерживать режиссера не за что. Пока закрывать не буду, оставлю висяками. Предчувствие у меня, понимаешь, Джон? Кейн сложил руки на груди. - И чем ты собираешься заняться? - Ну… Надо подшить к делу данные экспертиз и опросить всех участников банкета, но я уверен, что это пустая трата времени. Начальник сыска выбрался из-за стола, достал из шкафа, что стоял у огромного зеркала, бутылку скотча и два бокала. Налив на два пальца, один бокал Джон Кейн взял себе, а другой протянул Рэйвену Блэку. - За короля! – Сказал Кейн. - За короля! – Ответил Блэк. Оба опрокинули содержимое бокалов, прополоскали рот крепким напитком и громка выдохнули. В сыске этот тост означал только одно – чтобы справедливость восторжествовала. Это ни в коей мере не относилось к нынешнему правителю. Власть и справедливость шли рука об руку только при короле Прохоре, и именно его чтили этим тостом, ибо он был во истину справедлив. Остаток недели Рэйвен провел опрашивая работников театра, от которых он узнал, что Роберт Фавро получил расчет, покинул театр и уехал-таки в Кромстен, оставив дом на попечение своей экономки.