Arma Diaboli

      Неприятности часто находят тех, кто их не ищет. И моя история порой поражает той живучестью, которая не раз доказывает, что у всех приключений есть своя цель. Мы пытаемся и пытаем, не понимая, к чему весь этот риск может привести. И будь ты смертен или же бессмертен, всегда придётся за ошибки платить. У всего своя цена. И я каждый раз задаюсь вопросом: «А не пора бы начать думать, прежде чем что-либо совершать?» Уже было достаточно примеров, доказывающих мою помешанность на опасности. Но я всё продолжаю играть, испытывая удачу, и не собираюсь принимать факт своей предрасположенности к саморазрушению.       Второй день. Я всё ещё не могу привыкнуть к этой дворцовой роскоши, в которой оказалась не по собственной воле. Да и как тут привыкнешь, когда ухо нужно держать востро, ведь здесь произойти может что и когда угодно. Потустороннее бестелесно. Оно не испытывает страх, жалость или любовь. Подпиткой его служит лишь страх, прячущийся глубоко внутри нас, что не раз демонстрирует своё превосходство над каждым. Я не просила избавлять меня от человечности, но Люцифер сделал это и исчез, как трус, побоялся после содеянного посмотреть мне в глаза и объясниться. Больше всего я хотела проснуться и увидеть его, чтобы выпалить всё, что о нём думаю. Но ему чертовски повезло исчезнуть по делам, иначе испытал бы мой отличный хук справа, которым, чувствую, придётся воспользоваться здесь, и не раз. За вчерашний день столько потрясений, и каждое сделало свой вклад в моё восприятие этого мира и в очередной раз показало то, какой я могу быть. Уверена, это лишь начало, и впереди ещё будет множество препятствий, с которыми предстоит встретиться лицом к лицу, чтобы прижиться здесь и выполнить своё предназначение. Вокруг столько тайн, а полноценных ответов по-прежнему нет. Я устала выпрашивать и ждать снисхождения. Я — Виктория Уокер, чёрт вас побери, и я ни за что не откажусь от своей цели — узнать правду, которую вы все так тщательно пытаетесь скрыть. Я уже достаточно близко к ещё одной разгадке.       Расслабляющая ванна успокаивает, заставляя блаженно откинуть голову назад и довольно улыбнуться. Мне нравится это колючее порой чувство одиночества, что на данный момент заменяет мне любое общение своим спокойствием и не даёт раствориться в собственной глупости. Погружённая в свои мысли, я слышу отдалённые голоса извне и тихое шипение пенистой воды, что нежно обволакивает тело. Всё продолжаю смотреть вверх, отмечая для себя искусность фрески, и не спеша вожу рукой по тёмной жидкости, благодаря которой я чувствую себя гораздо лучше. Стоит прикрыть глаза, как до ушей доносится тихий дверной писк, на который тут же реагирует Триксилеон. Недовольно, но сдержанно рыча, питомец провожает взглядом непрошенного гостя, который так нагло приближается ко мне и не боится стать обедом адского пса.       Я чувствую напряжение, что витает в воздухе. Демон терпеливо ждёт, пока я его удосужу своим вниманием, но я даже и подавать не стану никаких признаков того, что хочу взглянуть на него. Слишком обидно, учитывая факт того, что мы начинали сближаться. И слишком много чести для того, кто лишил меня жизни. Разве я должна отпустить весь негатив и забыть, что всё произошедшее со мной случилось по вине Люцифера? Нет. Здесь ведь нет святых, и я хорошенькой быть не собираюсь.       — Верно ли мне донесли, — Люцифер прячет руки в карман чёрных брюк и недовольно осматривает комнату, — что за один день в Аду ты умудрилась: испытать своё бессмертие на действительность дважды, убить коллекционную зверюшку моего отца, познакомиться с его правой рукой, столкнуться с другой моей сестрой и завести в качестве питомца редкую разновидность адского пса?       — Как считаешь, — не открывая глаз, тянусь почесать кончик носа, — я способна перевернуть этот мир верх дном?       — Тебе мало того, что ты перевернула мой? — с уст Люцифера срывается вздох, заставляющий меня приоткрыть в удивлении глаза и устремить взгляд на его профиль. — Поначалу я считал, что всё произошедшее — глупое стечение обстоятельств, частью которых я «удачно» стал, но сейчас же, Уокер, — обращается ко мне, переведя взгляд от панорамного окна, — я уверен на все сто, что всё это имеет первопричину.       — Что ты хочешь этим сказать? — принимаю сидячее положение, приближаясь к Люциферу, в то время как он опускается на корточки рядом с ванной. — Во всём этом явно нет никаких случайностей. Иначе как ты объяснишь появляющиеся ответы, в которых ещё нужно разобраться и понять, к какому вопросу они относятся?       — Ответы? — задумчиво окинул меня взглядом. — Ты уже что-то разгадала?       — Нет, — бормочу, кладя подбородок на пальцы, что держатся за стенку ванной. — Нужно больше времени и ресурсов, чтобы продвинуться в этом расследовании. И… — вспоминаю момент, в котором Люцифер свернул мне шею, и чувствую, как глаза вновь накрывает пелена слёз, — я не могу сложить два и два, чтобы хоть как-то тебя оправдать.       — Больше не станешь мне доверять? — чувствую на себе пристальный взгляд, но не решаюсь поднять голову. — Тебе нужно время? — его рука касается моего подбородка и заставляет поднять на него глаза, когда я собралась уже отстраниться от стенки. — Теперь оно у тебя есть. Нужны ресурсы? — приближается к моему лицу и заботливо убирает выбившуюся прядь за ухо. — Я их тебе дам. Но взамен возьму лишь твоё доверие, которое никогда и не при каких условиях не должно между нами исчезнуть.       — Доверие… — сдерживаю слёзы, — думаешь, забыть эти руки, — опускаю взгляд на его ладонь, — так просто? — молчу, чтобы он услышал меня и задумался. — Сколько ещё раз ты готов пожертвовать мной, чтобы справедливость восторжествовала? — его голос в ответ мне произносит тихое «Вики», на которое я резко повышаю голос. — Что дальше? Ты убил во мне человечность, от которой осталось лишь капля, и эта капля испаряется, Люцифер. Она приносит неистовую боль от осознания того, кем я являюсь, и меняет меня. Меняет так, что я уже не знаю в лучшую ли это сторону, или же нет.       — Я предлагаю тебе союз, в котором ты сможешь ни в чём себе не отказывать, Вики, — резко встаёт на ноги и хватает полотенце, которое тут же бросает около меня. — А ты вместо того, чтобы подумать своей головой и сделать правильный выбор, собралась отсиживаться здесь и ныть о том, какой же я мудак, что лишил тебя человеческой жизни! — хватает собранные в пучок волосы и одним рывком поднимает меня на ноги, от чего я вскрикиваю от боли. — Здесь не Земля, — в его глазах свирепо пляшут огоньки злости, — и я больше не стану сдерживаться, позволяя тебе так со мной разговаривать. Ты должна понимать, кто из нас хозяин, и знать своё место, Уокер, иначе мне придётся преподать урок, который тебе не понравится.       Тихий стук в дверь заставляет Люцифера ослабить хватку, а после и вовсе отпустить волосы. Его глаза продолжают изучать моё лицо, не замечая вошедшую служанку, которая от неожиданно увиденной картины застыла на месте, чуть не выронив стопку сменной одежды в руках. Я продолжаю стоять нагишом перед наследником Ада, отмечая для себя взгляд, что так и не скользнул вниз, дабы заставить мои щёки загореться не только от злости, но и от стыда. Словно фурия, дьявол минует девушку и скрывается за дверью, не забыв бросить мне напоследок, что будет ждать снаружи.       Стою на месте, смотря в сторону закрытой двери, и пытаюсь понять причину столь резкой смены настроения. Прихожу в себя и чувствую мелкую боль от ногтей, что в порыве злости вонзились в ладони, а после перевожу взгляд на терпеливо ждущую приказа служанку и коротко киваю головой, разрешая приблизиться к себе, чтобы привести в порядок мой внешний вид. Нежная ткань аккуратно касается моего тела, щекоча своей гладкой структурой кожу, вызывая табун мурашек. Украшения в виде тонких цепей и голубых камней на них отлично дополняют простенький крой шёлкового платья, показывая меня с сексуальной, но и в тоже время женственной стороны. После всех приготовлений к выходу на люди, мой взгляд падает на зеркало, в котором изучающе проходит по внешности, встречаясь с хитрыми глазами и улыбкой, что не предвещает ничего хорошего.       Горячая ладонь берёт меня за руку и тянет следом за собой, не давая и шанса выбраться из крепкой хватки. Сотни мыслей, и ни одной подходящей, чтобы объяснить переменчивое настроение наследного принца. Я не вещь, что беспрекословно будет выполнять его требования. Да, он, получается, выше меня статусом и имеет титул, и не абы какой, но никто не отменяет правило уважительного обращения с женщинами. Тем более, если она тебе небезразлична, идиот. Смотрю на его широкие плечи и невольно хочу к ним прикоснуться, а после нежно свести руки на шее, чтобы удушить ко всем чертям, преподавая свой собственный урок, что будет весьма эффективней столь пустых угроз. Я ненавижу насилие, но без этого порой никак, и это чаще всего меня злит.       — Ты ведь в курсе, что я и добровольно с тобой куда угодно пойду? — останавливается, обдумывая мои слова, а после разворачивается, чтобы ухмыльнутся.       — А как же твоё недоверие? — отдёргиваю руку и притягиваю к себе, потирая запястье. — «Всё это было так хорошо, что не вызывало доверия», — за вопросом следует цитата, из-за которой я раздражённо бросаю на Люцифера свой взгляд.       — Я бы ответила на это в хронологическом порядке, но, боюсь, это бессмысленно, — подхожу вплотную и демонстративно поправляю на его шее цепочку. — Наша с тобой проблема, Люцифер, — это ложь, рождающая большое недоверие, а не то, что было в кубе. И если ты хочешь, чтобы я верила всем твоим словам и действиям, то будь со мной честен, — поднимаю на него взгляд. — Даже если это причинит мне боль.       — Ваше Высочество.       Возле нас возникает, в прямом смысле этого слова, демон, приветственно склоняющий перед Люцифером голову, отчего я сдержано прикрываю глаза и устало вздыхаю. Чувствую, поговорить наедине с наследным принцем не удастся.       — Нейзегиль, — Люцифер заметно напрягается, из-за чего я делаю шаг в сторону, пытаясь избежать возникшего напряжения между этими двумя.       — Не представите ли вашу гостью? — я удивлённо перевожу взгляд от одного демона к другому, пытаясь понять, для чего супругу Ости что-либо обо мне знать. — Эта девушка в Тартаросе второй день, а во дворце уже столько слухов. Мне, как второму принцу и супругу дочери Владыки, любопытны подробности столь тесной связи наследного принца и девушки, как я правильно понял, не чистой крови, — взгляд Нейзегиля осматривает меня с ног до головы, а после демон продолжает: — Вы же понимаете, какую шумиху поднимут на собрании Аресты, узнав о том, на какого статуса женщину упал ваш выбор?       — Сколько бы ни прошло сотен, тысяч лет, — рука Люцифера касается плеча демона и сжимает, заставляя того свалиться на колени перед ним, — малыша Нейза никто так и не научил не совать нос в не касающиеся его дела, — склоняется над ним. — Если ты так и продолжишь копошиться в чужом белье, мне придётся отдать приказ о твоём переселении из дворца в колонизацию. К твоим мерзким и похотливым дружкам, — лёгкие хлопки ладони Люцифера по щеке заставляют демона стиснуть от злости зубы и молча терпеть унижение. — А что касается Вики… — кивает в мою сторону, — придёт время, и Адмирон вас сам представит друг другу.       Люцифер натягивает ухмылку и обходит демона, подзывая меня кивком идти следом за ним. Я же заторможенно стою на месте, не решаясь и шагу сделать в ту сторону. Взгляд Нейзегиля, полный сдерживаемого из последних сил гнева, отрывается от мрамора и переводится на меня, отчего я чувствую, как тело бросает не то в холод, не то в жар. Ноги сами быстро обходят демона, всё так же стоящего на коленях, после чего я делаю нерешительный прощальный кивок, ибо этикет соблюдать нужно всегда, каким бы порой абсурдным он ни был. И уже сейчас я с точностью могу сказать, что супруг Ости не тот, кому стоит доверять, ведь, если он уж Люциферу не нравится, то мне и подавно не станет.

***

      Мне необходимо прижиться в этом мире, раз уж я оказалась его частью, и обзавестись нужными связями, благодаря которым мною никто не сможет помыкать и заставлять плясать под свою дудку. И вот чтобы всего этого добиться, для начала нужно угодить Люциферу, а после начать почаще покидать свои покои. Я всё же надеюсь, что даже Ад не без добрых демонов.       Пока я размышляла на тему того, как повести себя в первую встречу с Люцифером после моей человеческой смерти, всё чаще меня уводило к одному — желанию. И до сих пор я так и не разобралась, с чем же это связано. Мы знакомы с ним неделю-две, а я уже каждой клеточкой своего уже нечеловеческого организма понимаю, что хочу, чтобы этот чёртов дьявол был со мной всегда. Каждую грёбаную секунду. Мне мало того, что он мой демон-хранитель, и я не хочу быть связанной с ним союзом, который сама же и создала. Да, я пришла к такому заключению, но что мне теперь с этим делать, если я и понятия не имею, что испытывает ко мне Люцифер помимо раздражения и привязанности хозяина к оружию?       — Слушай, — дрожащей рукой убираю с головы паутину, вставая во что-то липкое, — если это и есть тот урок, то ты был прав: мне он действительно не нравится. И давай вернёмся обратно? Я постараюсь вести себя чуть лучше, чем было до этого.       — Ты же хотела знать правду об Арма, — останавливается, пряча руки в карман. — Так вот, я тебе её покажу, — видя моё удивление, ухмыляется. — Только пообещай мне, что будешь делать всё, что я скажу. Молча и беспрекословно.       — То есть моей свёрнутой шеи тебе мало? — я складываю на груди руки, окидывая Люцифера недовольным взором. — Да и мы, Ваше Высочество, не в тех отношениях, чтобы я исполняла все ваши прихоти.       — Хорошо, — разворачивается, и продолжает идти, — будем надеяться, что, когда ты этого захочешь, ты дашь мне знать.       Наконец, минув скользкий пещерный коридор, я делаю шаг, оказываясь уже в заброшенном зале, что выполнен в древнеримском стиле. Приятная своей прохладой вода, щекоча, касается кожи ступней и дарит ностальгические нотки, привлекая к себе моё внимание. В центре затопленной пещеры — островок, окружённый каменным ограждением с обросшей зеленью. Прямо посредине острова раскинулось потрясающей красоты дерево, с которого, словно в замедленной съёмке, сыпятся оранжевые листья. Лучи дневного света хаотично освещают его изогнутый в спираль ствол, и я восхищённо приоткрываю уста, любуясь волшебством этого места.       Делаю ещё один шаг, и чувствую на своих плечах мужские руки, следом за которыми следует предупреждение об осторожности. Взгляд демона прожигает во мне дыру, и я пытаюсь понять, почему, пока следующий шаг, всего в метре от цели, не становится для меня фатальным. Я проваливаюсь в глубину и начинаю уже панически разводить руками, вспоминая русалку, которую разорвала в клочья, как вдруг неожиданно ногой нащупываю дно и выпрямляюсь в росте. Я готова поклясться, что там его не было, но, видя насмешливый взгляд Люцифера, понимаю, что этот паршивец заранее знал об этой ловушке. Чего же ты, блять, добиваешься?       — Кажется, видеть тебя мокрой становится моим фетишем, — убираю мокрые волосы назад, одаривая дьявола недовольным взглядом. — Надеюсь, этим зрелищем любуюсь исключительно я.       — Ты можешь любоваться этим зрелищем лишь потому, что сам к нему и приводишь, — отцепляю запутавшиеся за украшения волосы. — Не более.       — Будь перед тобой возможность соблазнить меня раз и навсегда, — протягивает руку, — разве не воспользовалась бы шансом?       — Слишком велик риск… — хватаю Люцифера за руку и тяну на себя в воду, чуть тихо произнося: — Влюбиться в того, для кого моя жизнь ничего не значит.       Ловлю на себе озлобленный взгляд алых глаз из-под мокрой чёлки, в которых так и читается, что он повторил бы эту разминку, и не раз. Его водолазка снова привлекает моё внимание, заставляя опустить взгляд на сексуально обтягивающую его торс мокрую ткань и сдержанно прикусить нижнюю губу. Чёрт, слишком красив, и да… я бы воспользовалась шансом, но ты вряд ли узнал бы об этом лично. На то есть веские причины, останавливающие меня от того, чтобы жадно впиться в твои губы и сесть верхом, позволяя себе непозволительную роскошь в Аду. Сжатые в любимом раздражении его скулы предвещают неприятную смену настроя дьявола, а это уже нехорошо, ибо дальше рука хватает меня чуть ниже плеч и грубо вытаскивает из воды на островок, где насильно усаживает на колени. Сердце сбивается с ритма, не зная того, что сейчас произойдёт. Этот мужчина мной всё ещё не изучен, и от него ожидать можно чего угодно.       — Ты мне это собралась припоминать каждую грёбаную секунду?! — срывается, доставая из кармана гравированный нож. — Я не обязан выслушивать твои претензии, Уокер, учитывая факт твоего нынешнего бессмертия, — ударяет окровавленной ладонью ствол древа, по которому тут же разбегаются извилистые золотые линии. — Ты неистово жаждала знать правду, и я делаю всё, чтобы ты её узнала, идя порой на необоснованные риски, но вместо благодарности я получаю недовольство, которого не заслуживаю, — до этого спокойная вода начинает подниматься, образуя вокруг островка водяной купол. — Зачем ты заставляешь меня делать всё это, если боишься правды? — приближается ко мне и берёт за руку, делая на моей ладони такой же разрез, заставляя меня поморщиться от боли. — Неужели тебе нравится осознавать, что из-за спровоцированной тобой связи Мальбонте сын Сатаны готов ради тебя на всё? — я молча выслушиваю эмоциональный всплеск Люцифера, боясь ляпнуть лишнего и усугубить сложившуюся ситуацию.       Оттягиваю ткань прилипшего платья и пытаюсь не смотреть в его горящие огнём злости глаза, перебирая в голове все варианты последующих действий. И, если честно, я уже готова к любому, лишь бы он прекратил кричать на меня. Жгучая боль в ладони не прекращает беспокоить, и я слышу, как Люцифер низким голосом говорит, чтобы я её сжала, позволяя багровым каплям упасть на дно магической чаши, в которой уже находится его кровь. Как же он не понимает всех инстинктов, с которыми мне пришлось расстаться, покинув людской мир? Я потеряла не так много, как считала, но те чувства заставляли меня быть той Вики Уокер, которой я была, а к этой я всё никак не могу привыкнуть. И мне не то, что время нужно — мне нужен тот, кто покажет, что это всё та же я, только новая версия, а значит, беспокоиться не о чем.       Уста Люцифера проговаривают текст на незнакомом мне языке, начиная ритуал, в котором я должна стать истинным армой своего доминанта. Макает пальцы в чашу, а после касается своей кожи, вырисовывая руны, которые дублируются ярким золотым свечением на поверхности водяного купола. Они освещают здешнюю темь, заставляя меня испытывать внутреннюю тревогу и дискомфорт из-за прикосновений испачканных кровью пальцев Люцифера к моей коже. Каждое касание и его всё ещё напряжённый вид заставляют меня ёжиться, словно от холода, и, наконец, я перевожу взгляд со светящегося древа на наследного принца, чувствуя необходимость в его тепле. Глаза в глаза, и молчание. Утомительное, мать его, молчание, из-за которого я чувствую себя виноватой, но продолжаю смотреть в алого цвета радужки, которые накрывает чёрная пелена, и жалеть обо всех своих не так сказанных ему словах. Я готова отпустить и принять свою новую жизнь, но только если Люцифер в ней станет незаменимой опорой, с которой я буду чувствовать себя в безопасности и знать, что рядом есть тот, кому можно доверять больше, чем самой себе.       Сильный ветер, просочившийся сверху сквозь барьер водяного купола, сдувает с дерева листья. Он заставляет их в бешеном танце кружиться вокруг нас и прилипать к телам, царапая кожу, словно стая ворон. Наши с Люцифером глазные яблоки чернее ночи, а тело озаряет светом. На коже появляется ярко выраженная связь в виде золотых полос: оковы на его запястьях и ошейник, закрепляющий за мной хозяина в виде наследного принца Ада. Голова начинает жутко гудеть, провоцируя тошноту и головокружение. Тело отказывается слушаться, вздрагивая от колющей боли в венах, и я опрокидываю назад голову, прикладывая руки к вискам в надежде на то, что это станет спасательным кругом. Но единственный кто может помочь мне сейчас — Люцифер, зажмурившийся и сжимающий руки в кулаки. Он стоит в полуметре от меня и сдерживается, чтобы не закричать, проклиная ту ночь нашего знакомства и свои чувства, которые сейчас внезапно открываются мне, а после тут же исчезают, словно я совершенно случайно подсмотрела кое-что личное, чего не должна знать.       — Думала ли ты тогда, к чему приведёт столь необдуманный поступок? — рыча, разворачивается ко мне и окидывает полными злости глазами. — Нравится, когда каждый нерв ломкой извивается от недостатка меня в твоей крови? — приоткрываю веки и устремляю чёрные глаза вверх, жалея обо всём на свете и позволяя одинокой мутной слезе спуститься по щеке вниз.

Rachel Lorin — Kerosene

      — Не молчи, Уокер, — подходит и касается скул, заставляя меня опустить голову и обратить на него своё безэмоциональное внимание, — я хочу знать ответ, который расставит все точки над «ё», — расслабляет хватку и перемещает окровавленную руку на губы, касаясь их подушечками пальцев. — Чего ты хочешь прямо сейчас?       — Тебя, — тихо срывается с моих уст, после чего я постепенно расширяю глаза, понимая, что сейчас ляпнула.       Дёргаюсь в сторону, чтобы сбежать и не показывать горящих от стыда щёк, как вдруг чувствую на себе его руки, что ловко хватают меня и разворачивают к себе. Внезапный заряд тока поражает собой каждую клеточку моего организма, заставляя сердце бешено колотиться, а мозг так вообще перестать функционировать. Меня бросает в жар, и я ловлю себя на мысли, что впервые возбуждаюсь от того, как грубо сжимают мои волосы и скулы, жадно впиваясь в губы, словно я жертва, которая, наконец, попала в лапы своего хищника. Встав на ноги, Люцифер тянет меня на себя и ухмыляется происходящему. Мои руки рывком лишают его проклятой водолазки, что так нагло до этого скрывала подтянутое тело сына Сатаны, а дальше брюки и нижнее бельё, которое тесно сжимает эрегированный член. Опрокидываю его на землю, подготавливая к своему нашествию, и начинаю водить руками по обнажённому торсу, спускаясь всё ниже и ниже.       Внимательный взгляд алых глаз изучает моё поведение, следя за каждым действием: за тем, как я ловко обхватываю губами его головку, а после облизываю ствол, задевая языком каждую венку и засохшую местами ритуальную кровь. Беру стоящую в стороне чашу и тонкой дорожкой пачкаю мужскую плоть бордовой жидкостью, которую тут же слизываю, блаженно прикрывая глаза. Наконец, я решаюсь позволить себе взять член сына Сатаны в рот и начать посасывать, любуясь опрокинутой назад головой Люцифера. Его рука касается моих волос и аккуратно убирает назад, где вновь сжимает, начиная двигать бёдрами. Глубокое проникновение в ротовую полость провоцирует рвотный кашель и покрасневшие от выступивших слёз глаза, отчего я тут же хватаюсь за его бёдра, найдя в них точку опоры, и смотрю на довольное лицо своего мужчины.       — Знаешь, — опускает руку в стоящую рядом с ним чашу, — я даже спрашивать не стану, где и как ты этому научилась, — сексуально проводит окровавленными пальцами по моим губам.       — И не спрашивай, — облизываю их, не прерывая наш зрительный контакт, — ответ тебе вряд ли понравится.       — Вот как… — задумчиво протягивает, а после приподнимается, чтобы и вовсе встать на ноги, — так значит, ты у нас плохая девочка? — протягивает руку и помогает подняться.       — Ещё какая, — касаюсь шеи Люцифера и заставляю его склониться, чтобы поцеловать меня.       Сладкие губы опаляют горячим дыханием шею и плавно переходят к плечам, заставляя почувствовать приятную слабость и похоть, из-за которой я хочу, чтобы мой доминант, наконец, закончил ненужные сейчас прелюдии и жёстко отымел меня, словно от этого зависит наша с ним жизнь. Услышав в моих томных вздохах мольбу, Люцифер, не прерывая поцелуй, заставляет шагать назад, пока я не коснулась широкой каменной стенки высотой по колено. Разворачивает к себе спиной и кладёт руки на плечи, а после надавливает на них, из-за чего я тут же упираюсь о твёрдую поверхность, оказываясь на четвереньках. Чувствую, как его ладонь нежно касается кожи и движется вверх, поднимая грязное платье, от которого пора бы уже избавиться. Его рука гладит и жадно сжимает мои ягодицы, заставляя прикусить губу, предвкушая самое интересное.       — Ммм, — мурлычет у самого уха и шлёпает по ягодице, оставляя на ней красный след от ладони, — можешь не говорить, я вижу, как ты хочешь, чтобы я тебя трахнул прямо сейчас.       — Так чего же ты медлишь? — бросаю ему вызов, облизывая от возбуждения губы.       Головкой члена касается моих ног и ведет вверх, вызывая новую волну мурашек по коже, а после раздвигает половые губы и входит, заставляя мои уста издать тихий вздох от его присутствия внутри. Плавно выходит и тут же возвращается, постепенно набирает темп и мучает своим внезапно нежным отношением, заставляя меня от возбуждения намокнуть ещё больше. Толчок. Ещё один, и ещё. Я чувствую, как Люцифер упивается моими стонами, целуя мои плечи и шею, а я же желаю, чтобы он ускорился и грубо сжал мои волосы, приговаривая, какая же я сука, и что принадлежу только ему. Словно слыша мои мысли, мой доминант наматывает волосы на кулак и приближается к уху, опаляя его своим дыханием, и говорит:       — Какая же ты сука, Уокер, — приоткрыв от удивления рот, я шокированно смотрю впереди себя и отказываюсь верить в случайное совпадение, — и только моя.       Темп толчков ускоряется ещё больше, когда Люцифер грубо тянет меня за волосы на себя, и заставляет застонать пуще прежнего, выгибая спину. Помутневший взгляд не видит происходящего с пещерой, да и не хочет видеть. Мне слишком хорошо, чтобы обращать внимание на такие глупости, как землетрясение. Не знаю, то ли окончание ритуала так подействовало на неё, то ли связь, спровоцировавшая нас заняться сексом здесь и прямо сейчас. Люцифер ослабляет свою хватку и перемещает руку на мои скулы, прижимаясь потным торсом к моей спине. Быстрые его толчки сменяются более грубыми, и я чувствую прилив, от которого убираю с лица мужскую руку и впиваюсь клыками в запястье, слыша томный вздох Люцифера. Его лицо чуть искажается от боли, заставляя драть меня ещё и ещё быстрее. Вкус крови доминанта приятным теплом растекается внутри, даря незабываемое наслаждение. И я кончаю, дрожа как осиновый лист и сдирая с ладоней кожу о каменную поверхность.       Ещё пару минут я привыкаю к столь невероятным впечатлениям и облизываю с губ каплю крови наследного принца, понимая, что теперь между нами нечто большее, чем любимое мной раздражение и влечение, от которого я в удовлетворённой улыбке прикусываю нижнюю губу. Нежный поцелуй в висок, и я чувствую, как горячая жидкость наполняет меня, а после вытекает из влагалища и, щекоча кожу, медленно стекает вниз. Люцифер всё также находится надо мной, расставив по бокам руки, и усиленно делает вдох-выдох, пытаясь нормализовать своё дыхание. Я поворачиваю к нему голову и встречаюсь с полным нежности глазами, после чего замечаю самодовольную ухмылку, на которую я вопросительно бросаю свой взгляд. Отстранившись, Люцифер хватает меня за талию и перепрыгивает толстую стенку, что окружает островок. Прохлада воды сразу же приводит в чувства, заставляя вскрикнуть от лёгкого испуга и начать разводить руки в стороны, пытаясь ухватиться за что-нибудь.       Крепкие мужские руки подхватывают меня и усаживают на свои бёдра, когда я крепко сжимаю плечи Люцифера. От столь наглой выходки наследного принца я обиженно убираю мокрые волосы, что своей густотой перекрывают весь обзор и не дают нормально вздохнуть. Мужской смех эхом отдаётся по пещере, привлекая внимание своей неожиданностью. Застыв с держащими волосы ладонями у лица, я недоумённо смотрю на счастливого Люцифера, пытаясь отыскать причину странной смены его настроения.       — Обычно, смех без причины — звоночек, оповещающий о первом походе к психиатру, — кладу руки обратно на его плечи. — Ты это знал?       — Ты выглядишь забавной, — выдают уста Люцифера, что не перестают глупо улыбаться, — и в то же время невероятно горячей.       Удивлённо касаюсь рукой его лба, уверяя себя, что умудрилась сломать самого охрененного мужика Ада. Люцифер же притягивает меня за затылок к себе и впивается в губы, намекая всем своим видом, что сейчас устроит ещё один заплыв. А я и не против. Охотно отвечаю на поцелуй и обхватываю руками шею, сводя на его талии ноги. Мокрое платье, наконец, оставляет меня полностью обнажённой, и Люцифер тут же припадает к груди, обхватывая губами сосок. Будучи всё ещё в воде, доминант разворачивает меня и впечатывает спиной в стенку, а после насаживает на вновь затвердевший член. Чувствуя его снова внутри, я испускаю стон, следом за которым впиваюсь зубами в его шею, пачкая кровью татуированные ангельские крылья.       — Трясёт, — отрываюсь от Люцифера, чувствуя стекающую по подбородку каплю крови.       — Я настолько хорош? — целует мою шею и продолжает насаживать на член, не замечая ничего вокруг.       — Люцифер, — беру его лицо ладонями и заставляю поднять на меня взгляд, — снаружи что-то не так.       Люцифер хмурит брови и смотрит на меня, прислушиваясь к странному шуму. Пещеру начинает трясти ещё сильнее, отчего он переводит взгляд от моих глаз наверх, где находится дыра, освещающая наружным светом уже голое древо. Странный звук и вскрик заставляют тут же последовать примеру наследного принца и повернуть в ту сторону голову, не подозревая о том, что сейчас увидят мои глаза. Перед ними встаёт картина: мёртвый демон в истинном обличии, который при падении наткнулся на несколько стальных на вид ветвей, и падающие камни, что ударяются о поверхность воды в полуметре от нас. Возбуждение исчезает сразу же, оставляя после себя странное послевкусие. Мы быстро забираемся на островок, хватая из сверкающей листвы испачканную кровавой игрой одежду, и натягиваем её на себя. Я не представляю, что там снаружи происходит, но уверена точно, что этого быть не должно.

Продолжение следует…